Главная » 2021 » Февраль » 13 » Поднятая целина.Михаил Шолохов . 005
20:24
Поднятая целина.Михаил Шолохов . 005

***

***

***

10

   Кондрат Майданников шел с собрания. Над ним вверху  непогасшим  костром
тлели Стожары. Было так тихо, что издалека слышались трески лопающейся  от
мороза земли, шорох зябнущей ветки. Дома Кондрат зашел  на  баз  к  быкам,
подложил им в ясли скудную охапку сена; вспомнив, что завтра вести  их  на
общий баз, набрал огромное беремя сена, вслух сказал:
   - Ну, вот и расставанье подошло... Подвинься, лысый!  Четыре  года  мы,
казак на быка, а бык на казака, работали... И  путного  у  нас  ничего  не
вышло. И вам впроголодь, и мне скушновато. Через это и меняю вас на  общую
жизнь. Ну, чего разлопушился, будто  и  на  самом  деле  понимаешь?  -  Он
толкнул ногой борозденного быка, отвел рукой его жующую слюнявую пасть  и,
встретившись глазами с лиловым бычачьим глазом, вдруг вспомнил,  как  ждал
он этого быка пять лет  назад.  Старая  корова  тогда  приняла  бугая  так
скрыто, что ни пастух, ни Кондрат не видели. Осенью долго не было  заметно
по ней,  что  она  огулялась.  "Яловой  осталась,  проклятая!"  -  холодел
Кондрат, поглядывая на корову. Но она започинала в конце ноября, как и все
старые коровы, - за месяц перед отелом. Сколько раз  к  концу  филипповок,
холодными ночами Кондрат просыпался, как  от  толчка,  и,  всунув  ноги  в
валенки, в одних подштанниках бежал на теплый баз смотреть:  не  отелилась
ли? Давили морозы, телок мог замерзнуть, едва лишь облизала бы его мать...
Под исход поста Кондрат почти не спал. Как-то Анна, жена его, утром  вошла
повеселевшая, даже торжественная:
   - Старая жилы уж отпустила. Должно, ночью будет.
   Кондрат прилег с вечера, не раздеваясь, не гася огня в фонаре. Семь раз
вышел он к корове! И только на восьмой, уже перед светом,  еще  не  открыв
дверцы на коровий баз, услышал глубокий  и  трудный  стон,  вошел:  корова
опрастывалась от последа, а крохотный белоноздрый телок,  уже  облизанный,
шершавый, жалко дрожащий, искал похолодевшими губами вымя. Кондрат схватил
выпавший послед, чтобы корова его не съела [на Верхнем  Дону  широко  было
распространено поверье,  что  если  корова  съест  послед,  молоко  нельзя
употреблять двенадцать суток (прим.авт.)], а потом поднял телка на руки и,
отогревая его теплом своего дыхания, кутая в полу зипуна, на рыси понес  в
хату.
   - Бык! - обрадованно воскликнул он.
   Анна перекрестилась:
   - Слава тебе, господи! Оглянулся милостивец на нашу нужду!
   А нужды с одной лошаденкой хватнул Кондрат по ноздри. И вот вырос бык и
добре работал на Кондрата, летом и в зимнюю стужу, бесчисленное количество
раз переставляя свои клешнятые копыта по дорогам и пашням, волоча плуг или
арбу.
   Кондрат, глядя на быка, вдруг почувствовал острый комок в горле, резь в
глазах. Заплакал и  пошел  с  база,  как  будто  облегченный  прорвавшейся
слезой. Остальцы ночи не спал, курил.
   ...Как будет в колхозе? Всякий ли почувствует, поймет  так,  как  понял
он, что путь туда - единственный, что это - неотвратимо? Что как ни  жалко
вести и кинуть на общие руки худобу, выросшую вместе с детьми на  земляном
полу хаты, а надо вести. И подлюку-жалость эту к своему добру надо давить,
не давать ей ходу  к  сердцу...  Об  этом  думал  Кондрат,  лежа  рядом  с
похрапывающей  женой,  глядя  в   черные   провалы   темноты   невидящими,
ослепленными темнотой глазами. И еще  думал:  "А  куда  же  ягнят,  козлят
сведем? Ить им хата  теплая  нужна,  большой  догляд.  Как  их,  враженят,
разбирать, ежели они все почти одинаковые? Их  и  матеря  будут  путать  и
люди. А коровы? Корма как свозить? Потеряем сколько! Что, если разбредутся
люди через неделю же,  испугавшись  трудного?  Тогда  -  на  шахты,  кинув
Гремячий на всю жизнь. Не при чем жить остается".
   Перед светом он забылся в дреме. И во сне ему  было  трудно  и  тяжело.
Нелегко давался Кондрату  колхоз!  Со  слезой  и  с  кровью  рвал  Кондрат
пуповину, соединявшую его  с  собственностью,  с  быками,  с  родным  паем
земли...
   Утром он позавтракал, долго  писал  заявление,  мучительно  морща  лоб,
обрезанный полосою загара. Получилось:

   "Товарищу Макару Нагульнову
   в ячейку коммунистической гремяченской партии.

   Заявление
   Я, Кондрат Христофоров Майданников,  середняк,  прошу  принять  меня  в
колхоз с моей супругой и детьми, и имуществом, и со всей живностью.  Прошу
допустить меня до новой жизни, так как я с ней вполне согласный.
   К.Майданников".

   - Вступил? - спросила жена.
   - Вступил.
   - Скотину поведешь?
   - Зараз поведу... Ну, что же ты кричишь, идолова дура? Мало я  на  тебя
слов срасходовал, уговаривал, а ты опять за старое? Ты же согласилась!
   - Мне, Кондраша, одну корову  жалко...  Я  согласная.  Только  уж  дюже
сердце болит... - говорила она" улыбаясь и завеской вытирая слезы.
   Следом  за  матерью  заплакала  и  Христишка,   младшая   четырехлетняя
девчушка.
   Кондрат выпустил с база корову и быков; обротав лошадь, погнал к речке.
Напоил. Быки повернули было домой,  но  Кондрат  с  закипевшей  на  сердце
злобой, наезжая конем, преградил им дорогу, направил к сельсовету.
   Из окон, не отходя, глядели бабы, казаки поглядывали через  плетни,  не
показываясь на улицу. Не по себе стало Кондрату. Но  около  Совета  увидел
он, свернув за угол, огромную, как на ярмарке, толпу быков, лошадей, овец.
Из соседнего проулка вывернулся Любишкин. Он тянул взналыганную корову, за
которой поспешал телок с болтавшейся на шее веревкой.
   - Давай  им  хвосты  свяжем  и  погоним  вместе,  -  попробовал  шутить
Любишкин, а сам по виду был задумчив, строг. Ему с немалым трудом  удалось
увести корову, свежая царапина на щеке была тому свидетельством.
   - Кто это тебя шкарябнул?
   - Греха не скрою: баба! Баба-чертяка кинулась  за  корову.  -  Любишкин
заправил в рот кончик уса, недовольно цедил: - Пошла в наступ, как  танка.
Такое у нас кроворазлитие вышло возле база, от  суседей  стыду  теперь  не
оберешься.  Кинулась  с  чаплей  [чапля  (чапельник)  -  сковородник],  не
поверишь? "А, - говорю,  -  красного  партизана  бить?  Мы,  -  говорю,  -
генералам, и то навтыкали!" - да черк ее за виски. Со стороны кто  глядел,
ему, небось, спектакля...
   От сельсовета  тронулись  во  двор  к  Титку.  С  утра  еще  двенадцать
середняков, одумавшись за ночь, принесли заявления, пригнали скот.
   Нагульнов с двумя плотниками в Титковом дворе тесал ольхи на  ясли.  На
первые общественные ясли в Гремячем Логу.

11

   Кондрат долго долбил пешней смерзшуюся землю,  рыл  ямки  для  стоянов.
Рядом с ним старался Любишкин. У Павла из-под черной папахи, нависшей  как
грозовая туча, сыпался пот, лицо горело. Ощеряя рот, он с силой, с яростью
опускал пешню, комки и крохи мерзлой земли летели вверх  и  врозь,  дробно
постукивая о стены. Ясли наскоро  сколотили,  загнали  в  сарай  оцененных
комиссией двадцать восемь пар быков. Нагульнов в  одной  защитной  рубахе,
прилипшей к потным лопаткам, вошел в сарай.
   - Помахал топориком, и уж рубаху хучь выжми? Плохой из  тебя  работник,
Макар! - Любишкин покачал головой. - Гляди, как я!  Гах!  Гах!..  Пешня  у
Титка добрая... Гах!.. Да ты полушубок скорей одевай, а то  простынешь,  и
копыта на сторону!
   Нагульнов   накинул   полушубок.   Со   щек   его    медленно    сходил
кровяно-красный, плитами, румянец.
   - Это от газов. Как  поработаю  или  на  гору  подыматься  -  зараз  же
задвохнусь, сердце застукотит... Последний стоян?  Ну,  и  хорошо!  Гляди,
какое у нас хозяйство! -  Нагульнов  обвел  горячечно  блестящими  глазами
длинный ряд быков,  выстроившихся  вдоль  новых,  пахнущих  свежей  щепкой
яслей.
   Пока на открытом  базу  размещали  коров,  пришел  Разметнов  с  Демкой
Ушаковым. Отозвал Нагульнова в сторону, схватил его руку.
   - Макар, друг, за вчерашнее не серчай... Наслухался я детского крику...
своего парнишку вспомянул, ну, и защемило...
   - Защемить бы тебя, черта, жаленника!
   - Ну, конечно! Я уж по твоим глазам вижу, что сердце на меня остыло.
   - Будет тебе, балабон! Куда направляешься? Сено надо  свозить.  Давыдов
где?
   - Он с Менком заявления в колхоз разбирают в Совете. А я иду... У  меня
же один кулацкий двор остался целый, Семена Лапшинова...
   - Придешь, опять будешь?.. - Нагульнов улыбнулся.
   - Оставь! Кого бы мне из людей взять! Такое  делается,  спуталось  все,
как в бою! Скотину тянут, сено везут.  Кое-кто  уж  семена  привез.  Я  их
отправил обратно. Уж потом за семена возьмемся. Кого бы на подсобу взять?
   - Вон Кондрата Майданникова. Кондрат! А ну, иди сюда. Ступай-ка  вот  с
председателем раскулачивать Лапшинова. Не робеешь? А  то  иные  не  хотят,
есть такие совестливые, вот как Тимофей Борщев... Лизать ему не  совестно,
а награбленное забрать - совесть зазревает...
   - Нет, чего же не пойти? Я пойду. Охотой.
   Подошел Демка Ушаков. Втроем вышли на улицу. Разметнов,  поглядывая  на
Кондрата, спросил:
   - Ты чего насупонился? Радоваться надо, гляди, как хутор оживел,  будто
муравьиное гнездо тронулось.
   - Радоваться нечего опешить. Трудно будет, - сухо отозвался Кондрат.
   - Чем?
   - И с посевом и с присмотром за скотиной. Видал вон: трое  работают,  а
десять под плетнем на прицыпках сидят, цигарки крутят...
   - Все будут работать! Это попервоначалу. Кусать нечего будет -  небось,
меньше будут курить.
   На повороте, поставленные на ребро, торчали  сани.  Сбоку  лежал  ворох
рассыпанного сена, валялись обломанные копылья. Распряженные  быки  жевали
ярко-зеленый на снегу пырей. Молодой парень -  сын  вступившего  в  колхоз
Семена Куженкова - лениво подгребал сено вилами-тройчатками.
   - Ну, чего ты, как неживой, ходишь? Я в твои года как  на  винтах  был!
Разве так работают? А ну, дай сюда вилы! -  Демка  Ушаков  вырвал  из  рук
улыбающегося парня вилы и, крякнув, попер на весу целую копну.
   - Как же это ты перевернулся? - рассматривая сани, спросил Кондрат.
   - Под раскат вдарило, не знаешь как?
   - Ну, мотай за топором, возьми вот у Донецковых.
   Сани подняли, затесали и  вставили  копылья.  Демка  аккуратно  свершил
возок, обчесал граблями.
   - Куженков ты, Куженков! Драть  бы  тебя  мазаной  шелужиной  [шелужина
(шелюжина) - хворостина] да кричать не свелеть.  Ты  глянь,  сколько  быки
сена натолочили! А ты бы взял беремечко, пхнул им к  плетню,  и  пущай  бы
ели. Кто же в вольную пущает?
   Парень засмеялся, тронул быков.
   - Оно теперича не наше, колхозное.
   - Видали такого сукиного сына? - Демка разъехавшимися в стороны глазами
оглядел Кондрата и Разметнова и нехорошо выругался.
   Пока у Лапшинова производили опись, во двор набралось человек  тридцать
народу. Преобладали бабы-соседки,  казаков  было  мало.  Когда  Лапшинову,
высокому клинобородому седачу, предложили покинуть дом, в толпе, сбившейся
в курене, послышались шепот, тихий разговор.
   - А то чего же! Наживал, наживал, а зараз иди на курган.
   - Скушноватая песня...
   - То-то ему, небось, жалко! А?
   - Всякому своя боль больная.
   - Небось, не нравится так-то, а как сам при старом прижиме  забирал  за
долги у Трифонова имущество, об этом не думал.
   - Как аукнется...
   - Так  ему,  дьяволу,  козлу  бородатому,  и  надо!  Сыпанули  жару  на
подхвостницу!
   - Грех, бабочки, чужой беде ликовать. Она, может, своя - вот она.
   - Как то ни черт! У нас именья - одни каменья. Не подживешься дюже!
   - Летось за то, что косилку на два  дня  дал,  слупил  с  меня,  как  с
любушки, десять целковых. А это - совесть?
   Лапшинов издавна считался человеком, имеющим деньжата. Знали,  что  еще
до войны у него было немалое состояние, так как старик не  брезговал  и  в
долг ссужать под лихой процент и ворованное потихоньку скупать. Одно время
упорные были слухи, что на базу его передерживались краденые кони. К  нему
временами, все больше  по  ночам,  наведывались  цыгане,  лошадники-купцы.
Будто бы через жилистые руки Лапшинова шли кони воровским широким  трактом
на Царицын, Таганрог и Урюпинскую. Хутору доподлинно  было  известно,  что
Лапшинов в старое время раза три в год возил  менять  с  станицу  бумажные
екатериновки [екатериновка - в царской России сторублевая денежная  бумага
с  портретом  царицы  Екатерины  II]  на  золотые  империалы  [империал  -
десятирублевая золотая монета в дореволюционной России]. В 1912  году  его
даже пытались "подержать за кисет", однако Лапшинов  -  старик  матерый  и
сильный -  отбился  от  напавших  грабителей  одной  чакушкой  [чакушка  -
(чекуша) - шкворень, притыка] и ускакал. Прихватывали  его  в  степи  и  с
чужими копнами - это смолоду, а под старость стал он вовсе на чужое прост:
брал все, что плохо лежало. Скуп же был до того, что, бывало,  поставит  в
церкви копеечную свечку перед образом Николы Мирликийского, чуть погорит -
Лапшинов подойдет и затушит,  перекрестится,  сунет  в  карман.  Так  одну
свечку, бывало, год становит, а тем, кто упрекал  его  за  такую  излишнюю
рачительность и нерадение к богу, отвечал: "Бог умнее вас, дураков! Ему не
свечка нужна, а честь. Богу незачем меня в убыток вводить. Он даже бечевой
сек торгующих в церкви".
   Лапшинов спокойно встретил весть  о  раскулачивании.  Ему  нечего  было
бояться. Все ценное было заранее припрятано и сдано в  надежные  руки.  Он
сам помогал производить  опись  имущества,  на  свою  причитавшую  старуху
грозно притопывал ногой, а через минуту со смирением говорил:
   - Не кричи, мать, наши страданья зачтутся господом. Он, милостивец, все
зрит...
   - А он не зрит того,  куда  ты  новый  овчинный  тулуп  запропастил?  -
серьезно, в тон хозяину, спрашивал Демка.
   - Какой тулуп?
   - А в каком ты в прошлое воскресенье в церкву ходил.
   - Не было у меня нового тулупа.
   - Был и зараз где-то спасается!
   - Что ты, Дементий, перед богом говорю, - не было!
   - Бог покарает, дед! Он тебя гвозданет!
   - И вот тебе Христос, напрасно ты это... - Лапшинов крестился.
   - Грех на душу берешь! - Демка подмигивал в  толпу,  выжимая  у  баб  и
казаков улыбки.
   - Не виноватый я перед ним, истинное слово!
   - Прихоронил тулуп-то! Ответишь на страшном суде!
   - Это за свой тулуп-то?! - вскипел, не выдержав, Лапшинов.
   - За ухороны ответишь!
   - Бог, он, должно, такого ума, как ты,  пустозвон!  Он  в  эти  дела  и
мешаться не будет!.. Нету тулупа! Совестно тебе над стариком надсмехаться.
Перед богом и людьми совестно!
   - А тебе не совестно было с меня за две меры  проса,  какие  на  семена
брал, три меры взять? - спросил Кондрат.
   Голос его был тих и хриповат, в общем шуме почти не слышен, но Лапшинов
повернулся на него с юношеской живостью:
   - Кондрат! Почтенный твой родитель был, а ты... Ты хоть  из  памяти  об
нем не грешил бы! В святом писании сказано: "Падающего на пихай", а ты как
поступаешь? Когда я с тебя три меры  за  две  взял?  А  бог?  Ить  он  все
видит!..
   - Он хотел бы, чтоб ему идолу  голоштанному,  даром  просцо  отдали!  -
истошно закричала Лапшиниха.
   - Не шуми, мать! Господь терпел и нам велел.  Он,  страдалец,  терновый
венок надел и плакал кровяными слезами... - Лапшинов вытер мутную слезинку
рукавом.
   Гомонившие бабы притихли, завздыхали. Разметнов, кончив писать,  сурово
сказал:
   - Ну, дед Лапшинов, выметайся отсюдова. Слеза твоя не  дюже  жалостная.
Много ты людей наобижал, а теперь мы сами тебе прикорот  даем,  без  бога.
Выходите!
   Лапшинов взял за руку своего косноязычного, придурковатого сына,  надел
ему на голову треух, вышел из дома. Толпа хлынула следом. На  базу  старик
стал  на  колени,  предварительно  постлав  на   снегу   полу   полушубка.
Перекрестил хмурый лоб и земно поклонился на все четыре стороны.
   - Ступай! Ступай! - приказывал Разметнов.
   Но толпа глухо загудела, раздались выкрики:
   - Дайте хучь с родным подворьем проститься!
   - Ты не дури, Андрей! Человек одной ногой в могиле, а ты...
   - Ему, по его жизни, обеими надо туда залезть! - крикнул Кондрат.
   Его прервал старик Гладилин - церковный ктитор:
   - Выдабриваешься перед властью? Бить вас, таковских, надо!
   - Я тебя, сиводуший, так вдарю, что и дорогу к дому забудешь!
   Лапшинов кланялся, крестился, говорил зычно, чтоб слыхали  все,  трогал
доходчивые к жалости бабьи сердца:
   - Прощайте, православные! Прощайте, родимые! Дай бог вам на здоровье...
пользуйтесь моим кровным. Жил я, честно трудился...
   - Ворованное покупал! - подсказывал с крыльца Демка.
   - ...в поте лица добывал хлеб насущный...
   - Людей разорял, процент сымал, сам воровал, кайся! Взять  бы  тебя  за
хиршу, собачий блуд, да об земь!
   - ...насущный, говорю, а теперь, на старости лет...
   Бабы захлюпали носами,  потянули  к  глазам  концы  платков.  Разметнов
только что хотел поднять Лапшинова и вытолкнуть со двора,  он  уж  крикнул
было: "Ты не агитируй, а то...", - как на крыльце, где стоял, прислонясь к
перилам, Демка, внезапно возникли шум, возня...
   Лапшиниха выскочила из кухни, неся в одной руке кошелку  с  насиженными
гусиными яйцами, в  другой  -  притихшую,  ослепленную  снегом  и  солнцем
гусыню. Демка легко взял у нее кошелку, но в  гусыню  Лапшиниха  вцепилась
обеими руками.
   - Не трожь, по-га-нец! Не трожь!
   - Колхозная теперича гусыня!.. - заорал Демка, ухватываясь за вытянутую
гусиную шею.
   Лапшиниха держала гусиные ноги. Они тянули всяк к  себе,  яростно  возя
друг друга по крыльцу.
   - Отдай, косой!
   - Я те отдам!
   - Пусти, говорю!
   - Колхозная гуска!.. -  задыхаясь,  выкрикивал  Демка.  -  Она  нам  на
весну!..  гусят!..  Отойди,  старая,  а  то  ногой  в  хряшки...  гусят...
выведет!.. Вы свое отъели...
   Разлохматившаяся Лапшиниха, упираясь в порожек валенком, тянула к себе,
брызгала слюной. Гусыня, вначале взревевшая дурным  голосом,  замолкла,  -
видно, Демка перехватил ей дыхание, - но продолжала  с  бешеной  быстротой
выбрасывать крылья. Белый пух и перья снежными  хлопьями  закружились  над
крыльцом. Казалось: еще один миг, и Демка одолеет, вырвет полуживую гусыню
из костлявых рук Лапшинихи, но вот в этот-то момент непрочная гусиная шея,
тихо хрустнув позвонками, оборвалась. Лапшиниха, накрывшись подолом  через
голову, загремела с крыльца, гулко  считая  порожки.  А  Демка,  ахнув  от
неожиданности, с одной гусиной головой в руках упал на  кошелку,  стоявшую
позади него, давя гусиные насиженные яйца. Взрыв неслыханного хохота оббил
ледяные сосульки с крыши. Лапшинов встал с колен, натянул  шапку,  яростно
дернул за руку своего слюнявого, ко всему равнодушного сына,  почти  рысью
потащил его со двора. Лапшиниха встала, черная от злости и  боли.  Обметая
юбку, она потянулась было к обезглавленной, бившейся у порожков гусыне, но
желтый борзой кобель, крутившийся возле крыльца, увидев цевкой  бившую  из
гусиной шеи кровь, вдруг прыгнул, вздыбив на спине шерсть, и  из-под  носа
Лапшинихи выхватил гусыню, поволок ее по  двору  под  свист  и  улюлюканье
ребят.
   Демка, кинув вослед Лапшинихе гусиную голову, все еще смотревшую на мир
навек изумленным оранжевым глазом, ушел в хату. И долго еще над  двором  и
проулком висел, разноголосый, взрывами, смех, тревожа и вспугивая с сухого
хвороста воробьев. 
    Читать  дальше ... 

Источник : https://www.litmir.me/bd/?b=72986

***

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 001

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 002

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 003

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 004

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 005

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 006

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 007

Поднятая целина.Михаил Шолохов.008

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 009

Поднятая целина.Михаил Шолохов.010

Поднятая целина.Михаил Шолохов.011

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 012

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 013

Поднятая целина.Михаил Шолохов.014

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 015

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 016

Поднятая целина.Михаил Шолохов.017

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 018

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 019

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 020

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 021

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 022 

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 023

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 024

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 025

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 026

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 027

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 028

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 029

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 030

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 031

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 032

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 033

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 034

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 035

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 036

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 037

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 038

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 039

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 040

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 041

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 042

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 043

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 044

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 045

Поднятая целина.Михаил Шолохов. 046

***

ПОДЕЛИТЬСЯ

 

 

***

Яндекс.Метрика

***

***

***

***

Алёшкино сердце. Михаил Шолохов

Два лета подряд засуха дочерна вылизывала мужицкие поля...Читать дальше »

---

***

***

***

О писателе Шолохове...

Как писатель, Михаил Шолохов погиб в январе 1942 года

... взял этого образованного офицерика-гениуса в плен, поселил у себя в баньке, каждый день поил самогонкой и заставлял писать    Читать дальше »

---

***

***

***

Жизнь и творчество Шолохова. 

...В 1910 году семья покинула хутор Кружилин и переехала в хутор Каргин: Александр Михайлович поступил на службу к каргинскому купцу. Отец пригласил местного учителя Тимофея Тимофеевича Мрыхина для обучения мальчика грамоте. В 1912 году Михаил поступил сразу во второй класс Каргинской министерской (а не церковно-приходской, как утверждают некоторые биографы писателя) начальной школы. Сидел за одной партой с Константином Ивановичем Каргиным — будущим писателем, написавшим весной 1930 повесть «Бахчевник». В 1918—1919 годах Михаил Шолохов окончил четвёртый класс Вёшенской гимназии... Читать дальше »

***

***

***

 

***

***

***

No 44, таинственный незнакомец. Марк Твен...

***

***

***

 

Из живописи фантастической

***

***

***

 

Шахматист Волков

Шахматы в...

Обучение

О книге 

На празднике

Поэт 

Художник

Песнь

Из НОВОСТЕЙ

Новости

 Из свежих новостей - АРХИВ...

Аудиокниги

Новость 2

Семашхо

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

Просмотров: 458 | Добавил: iwanserencky | Теги: Поднятая целина. Михаил Шолохов, проза, классика, Михаил Шолохов, история, 20 век, Роман, слово, Поднятая целина, текст | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: