***

***

  классика

  литература   

   писатели,     

  слово,

текст

произведение

фантастика

чтение

творчество,

 антиутопия,  

Роман

повествование в рассказах,   

Страницы книги

книга

 О книге

 проза

   писатель

   повесть

***

***

Вождь краснокожих. О.Генри

   

>

     

...Мальчишка с самого начала навел на Билля панику.

-- Вождь краснокожих, -- говорю я, -- ты хотел бы домой?

-- А зачем? -- отвечает он. -- Дома скучно. Терпеть не могу ходить в школу. Так гораздо веселее -- ночевать у костра. Ты хочешь отвезти меня домой, Змеиный Глаз? Ну, не надо!

-- Ладно, -- говорю я. -- Мы еще тут побудем, в пещере.

-- Вот это чудесно! -- говорит мальчишка. -- Прелесть как хорошо! Я еще в жизни так не веселился.

Мы легли спать около одиннадцати. Мы разостлали несколько одеял и пледов и уложили вождя краснокожих посредине между нами. Мы не боялись, что он удерет. Он не дал нам спать битых три часа. Каждые четверть часа он вскакивал, хватал свое ружье и визжал мне или Биллю в ухо: "Сст... Товарищ!" Треснет где-нибудь веточка или хруснет листок -- он вскакивает. В конце концов я заснул беспокойным сном, и мне снилось, будто меня похитил какой-то рыжий пират и приковал на цепь к дереву.

На заре я проснулся от ужасного визга Билля. Это не были крики, или восклицания, или вопли, или рев, или что-нибудь в этом роде, -- хоть сколько-нибудь достойное голосовых связок мужчины. Это был неприличный, панический, унизительный визг женщины, увидевшей привидение или сороконожку. Это ужасная вещь -- слышать бабий визг здорового, отчаянного, сильного мужчины на заре в пещере!

Я вскочил, чтобы посмотреть, в чем дело. Вождь краснокожих сидел верхом на Билле, запустив ему одну руку в шевелюру. В другой руке он держал острый нож, которым мы резали ветчину. Мальчишка, согласно приговору, произнесенному им накануне, приготовился содрать с Билля скальп...

 

     ... Читать дальше »

***

***

---

ДАРЫ ВОЛХВОВ. О. Генри

---
...Меблированная квартирка за восемь долларов в неделю. В обстановке не то чтобы вопиющая нищета, но скорее красноречиво молчащая бедность. Внизу, на парадной двери, ящик для писем, в щель которого не протиснулось бы ни одно письмо, и кнопка электрического звонка, из которой ни одному смертному не удалось бы выдавить ни звука. К сему присовокуплялась карточка с надписью «М-р Джеймс Диллингем Юнг». «Диллингем» развернулось во всю длину в недавний период благосостояния, когда обладатель указанного имени получал тридцать долларов в неделю. Теперь, после того как этот доход понизился до двадцати долларов, буквы в слове «Диллингем» потускнели, словно не на шутку задумавшись: а не сократиться ли им в скромное и непритязательное «Д»? Но когда мистер Джеймс Диллингем Юнг приходил домой и поднимался к себе на верхний этаж, его неизменно встречал возглас: «Джим!» и нежные объятия миссис Джеймс Диллингем Юнг, уже представленной вам под именем Деллы. А это, право же, очень мило.
Делла кончила плакать и прошлась пуховкой по щекам. Она теперь стояла у окна и уныло глядела на серую кошку, прогуливавшуюся по серому забору вдоль серого двора. Завтра Рождество, а у нее только один доллар восемьдесят семь центов на подарок Джиму! Долгие месяцы она выгадывала буквально каждый цент, и вот все, чего она достигла. На двадцать долларов в неделю далеко не уедешь. Расходы оказались больше, чем она рассчитывала. С расходами всегда так бывает. Только доллар восемьдесят семь центов на подарок Джиму! Ее Джиму! Сколько радостных часов она провела, придумывая, что бы такое ему подарить к Рождеству. Что-нибудь совсем особенное, редкостное, драгоценное, что-нибудь, хоть чуть-чуть достойное высокой чести принадлежать Джиму.
В простенке между окнами стояло трюмо. Вам никогда не приходилось смотреться в трюмо восьмидолларовой меблированной квартиры?
.... Читать дальше »

***

***

 Александр Грин. Фанданго. 

Густобровый, сутулый старик был в высокой войлочной шляпе, остальные двое мужчин в синих новых картузах. На старике было старое ватное пальто табачного цвета, а в сморщенном ухе блестела тонкая золотая серьга. Старик, несмотря на мороз, держал пальто распахнутым, выказывая пеструю бархатную жилетку с глухим воротником, обшитым малиновой тесьмой, плисовые шаровары и хорошо начищенные, высокие сапоги. Другой цыган, лет тридцати, в стеганом клетчатом кафтане, украшенном на крестце огромными перламутровыми пуговицами, носил бороду чашкой и замечательные, пышные усы цвета смолы; увеличенные подусниками, они напоминали кузнечные клещи, схватившие поперек лица. Младший, статный цыган, с худым воровским лицом напоминал горца – черкеса, гуцула. У него были пламенные глаза с синевой вокруг горбатого переносья, и нес он под мышкой гитару, завернутую в серый платок; на цыгане был новый полушубок с мерлушковой оторочкой.

Старик нес цимбалы.

Из-за пазухи среднего цыгана торчал медный кларнет.

Кроме мужчин, здесь были две женщины: молодая и старая.

Старуха несла тамбурин. Она была укутана в две рваные шали: зеленую и коричневую; из-под углов их выступал край грязной красной кофты. Когда она взмахивала рукой, напоминающей птичью лапу, - сверкали массивные золотые браслеты. Смесь вороватости и высокомерия, наглости и равновесия была в ее темном безобразном лице. Может быть, в молодости выглядела она не хуже, чем молодая цыганка, стоявшая рядом, от которой веяло теплом и здоровьем. Но убедиться в этом было бы теперь очень трудно.

Красивая молодая цыганка имела мало цыганских черт. Губы ее были не толсты, а лишь как бы припухшие. Правильное свежее лицо с пытливым пристальным взглядом, казалось, смотрит из тени листвы, - так затенено было ее лицо длиной и блеском ресниц. Поверх теплой кацавейки, согнутая на сгибах рук, висела шаль с бахромой; поверх шали расцветал шелковый турецкий платок. Тяжелые бирюзовые серьги покачивались в маленьких ушах; из-под шали, ниже бахромы, спускались черные, жесткие косы с рублями и золотыми монетами. Длинная юбка цвета настурции почти скрывала новые башмаки.

Не без причины описываю я так подробно этих людей. Завидев цыган, невольно старался я уловить след той неведомой старинной тропы, которой идут они мимо автомобилей и газовых фонарей, подобно коту Киплинга: кот «ходил сам по себе, все места называл одинаковыми и никому ничего не сказал». Что им история? эпохи? сполохи? переполохи? Я видел тех самых бродяг с магическими глазами, каких увидит этот же город в 2021 году, когда наш потомок, одетый в каучук и искусственный шелк, выйдет из кабины воздушного электромотора на площадку алюминиевой воздушной улицы.

Поговорив немного на своем диком наречии, относительно которого я знал только, что это один из древнейших языков, цыгане ушли в переулок, а я пошел прямо, раздумывая о встрече с ними и припоминая такие же прежние встречи. Всегда они были вразрез всякому настроению, прямо пересекали его. Встречи эти имели сходство с крепкой цветной ниткой, какую можно неизменно увидеть в кайме одной материи, название которой забыл. Мода изменит рисунок материи, блеск, толщину и ширину; рынок назначит произвольную цену, и носят ее то весной, то осенью, на разный покрой, но в кайме все одна и та же пестрая нить.

... Читать дальше »

***

***

Крысолов. Александр Грин. 

Я был в состоянии упоительной, музыкальной тревоги, с мнением о себе, как о человеке, которого ожидает цепь громких невероятий. Среди такого блистательного смятения я вспомнил девушку в сером платке, застегнувшую мой воротник английской булавкой, — мог ли я забыть это движение? Она была единственный человек, о котором я думал красивыми и трогательными словами. Бесполезно приводить их, так как, едва прозвучав, они теряют уже свой пленительный аромат. Эта девушка, имени которой я даже не знал, оставила, исчезнув, след, подобный полосе блеска воды, бегущей к закату. Такой кроткий эффект произвела она простой английской булавкой и звуком сосредоточенного дыхания, когда привстала на цыпочки. Это и есть самая подлинная белая магия. Так как девушка тоже нуждалась, я страстно хотел побаловать ее своим ослепительным открытием. Но я не знал, где она, я не мог позвонить ей. Даже благодеяние памяти, вскрикни она забытым мной номером, не могло помочь здесь при множестве телефонов, к одному из которых невольно обращались мои глаза: они не действовали, не могли действовать по очевидным причинам. Однако я смотрел на аппарат с некоторым пытливым сомнением, в котором разумная мысль не принимала никакого участия. Я тянулся к нему с чувством игры. Желание совершить глупость не отпускало меня и, как всякий ночной вздор, украсилось эфемеридами бессонной фантазии. Я внушил себе, что должен припомнить номер, если приму физическое положение разговора по телефону. Кроме того, эти загадочные стенные грибы с каучуковым ртом и металлическим ухом я издавна рассматривал, как предметы, разъясненные не вполне, — род суеверия, навеянного, между многим другим, «Атмосферой» Фламмариона, с его рассказом о молнии. Я очень советую всем перечитать эту книгу и задуматься еще раз над странностями электрической грозы; особенно над действиями шаровидной молнии, вешающей, например, на вбитый ею же в стену нож сковородку или башмак, или перелицовывающей черепичную крышу так, что черепицы укладываются в обратном порядке с точностью чертежа, не говоря уже о фотографиях на теле убитых молнией, фотографиях обстановки, в которой произошло несчастье. Они всегда синеватого цвета, подобно старинным дагерротипам. «Килоуатты» и «амперы» мало говорят мне. В моем случае с аппаратом не обошлось без предчувствия, без той странной истомы, заволокнутости сознания, какие сопутствуют большинству производимых нами абсурдов. Итак, я объясняю это теперь, тогда же был лишь подобен железу перед магнитом.

Я снял трубку. Более чем была на самом деле холодной показалась она мне, немая, перед равнодушной стеной. Я поднес ее к уху не с большим ожиданием, чем сломанные часы, и надавил кнопку. Был ли то звон в голове или звуковое воспоминание, но, вздрогнув, я услышал жужжание мухи, ту, подобную гудению насекомого, вибрацию проводов, какая при этих условиях являлась тем самым абсурдом, к которому я стремился.

 ... Читать дальше »

***

***

О. Генри. Из любви к искусству.

Когда любишь Искусство, никакие жертвы не тяжелы.

Такова предпосылка. Наш рассказ явится выводом из этой предпосылки и вместе с тем ее опровержением. Это будет оригинально и ново с точки зрения логики, а как литературный прием - лишь немногим древнее, чем Великая китайская стена.

Джо Лэрреби рос среди вековых дубов и плоских равнин ... Читать дальше »

***

***

Простодушный. Вольтер. 


Как только прекрасная, удрученная горем Сент-Ив оказалась наедине с добрым духовником, она призналась ему, что некий могущественный сластолюбец предлагает выпустить из тюрьмы того, с кем она намерена сочетаться законным браком, но за эту услугу требует слишком дорогой платы, что ей отвратительна подобная измена и что, если бы речь шла о ее собственной жизни, она предпочла бы умереть.
- Что за омерзительный грешник! - сказал отец Тут-и-там. - Скажите мне имя этого негодяя: не сомневаюсь, что он - янсенист. Я донесу на него его преподобию, отцу де Ла Шез, и он отправит его в то обиталище, где томится сейчас ваш дорогой нареченный.
Несчастная девушка сперва никак не могла решиться, но после долгих колебаний все же назвала имя Сен-Пуанжа.
- Господин де Сен-Пуанж! - воскликнул иезуит. - Ах, дочь моя, это совсем другое дело! Он - родня величайшего из всех бывших и настоящих министров, он добродетельный человек, ревнитель нашего правого дела, хороший христианин; такая мысль ему и в голову не могла бы прийти. Вы, наверно, не поняли его.
- Ах, отец мой, я слишком хорошо его поняла. Как бы я ни поступила, мне все равно пропадать; либо горе, либо позор - другого выбора у меня нет: или моему возлюбленному быть погребенным заживо, или мне стать недостойной жизни. Я не могу допустить, чтобы он погиб, но и спасти его тоже не могу.... 
Читать дальше »

***

***

Роза для Экклезиаста. Роджер Желязны.

---

 М'Квайе встала, и я с удивлением заметил, что это почти не прибавило ей роста. Во мне самом шесть с половиной футов и выгляжу я, как тополь в октябре,- худой, высокий, ярко-рыжий.
    - Наши книги очень старые,- начала она.- Бетти говорит, что для определения их возраста подойдет ваше слово "тысячелетие".
    Я понимающе кивнул.
    - Жаждал бы их увидеть.
    - Они не здесь. Нам нужно пройти в Храм - их нельзя выносить оттуда. Я сразу насторожился.
    - Вы не будете возражать, если я попрошу снять с них копии?
    - Конечно нет, я вижу, вы будете обращаться с ними как подобает, иначе не просили бы так настойчиво.
    - Благодарю.
    По-моему, моя вежливость ее забавляла. Не удержавшись, я спросил, что тут смешного.
    - Высокий Язык для чужого может оказаться слишком сложным.
    Матриарх была уверена, что последнее слово останется за ней - ни один умник из первой экспедиции не смог даже приблизиться к пониманию Высокого Языка. Откуда я мог знать, что это двойной язык - одновременно и классический и повседневный. Но я знал кое-что из его пракрита, теперь оставалось только выучить его санскрит.
    - Дьявольщина!
    - Извините, а что это такое?
    - Это непереводимо, М'Квайе. Представьте себе, что это вам нужно быстро выучить Высокий Язык, и тогда вы поймете мое положение.
    Казалось, это опять ее позабавило. Перед тем, как войти, она велела мне снять обувь. ... 
Читать дальше »

***

***

Обитаемый остров. Стругацкие. 

004. В мирах Братьев Стругацких (2)

Максим обошел корабль, ведя ладонью по холодному, чуть влажному его боку. Он обнаружил следы ударов там, где и ожидал. Глубокая неприятная вмятина под индикаторным кольцом -- это когда корабль внезапно подбросило и завалило набок, так что киберпилот обиделся и Максиму пришлось спешно перехватить управление, и зазубрина возле правого зрачка -- это десять секунд спустя, когда корабль положило на нос и он окривел. Максим снова посмотрел в зенит. Черные кляксы были теперь еле видны. Метеоритная атака в стратосфере, вероятность -- ноль целых ноль-ноль... Но ведь всякое возможное событие когда-нибудь да осуществляется... Максим просунулся в кабину, переключил управление на авторемонт, задействовал экспресс-лабораторию и направился к реке. Приключение, конечно, но все равно -- рутина. Скука. У нас в ГСП даже приключения рутинные. Метеоритная атака, лучевая атака, авария при посадке. Авария при посадке, метеоритная атака, лучевая атака... Приключения тела.
     Высокая ломкая трава шуршала и хрустела под  ногами, колючие семена впивались в  шорты.  С зудящим  звоном налетела  туча  какой-то мошкары, потолклась перед  лицом  и  отстала.  Взрослые  солидные  люди  в Группу Свободного Поиска  не  идут. У них  свои взрослые  солидные дела, и  они знают, что все эти чужие планеты в сущности своей достаточно однообразны и  утомительны. Однообразно-утомительны.  Утомительно-однообразны... Конечно,  если тебе двадцать лет, если ты ничего толком не умеешь, если ты толком  не знаешь, что тебе хотелось  бы уметь, если ты не научился  еще ценить свое главное достояние -- время, если у тебя нет и не предвидится каких-либо особенных  талантов, если доминантой твоего существа в  двадцать лет,  как и десять лет  назад, остается не голова,  а руки да ноги, если  ты  настолько примитивен, что  воображаешь,  будто на  неизвестных планетах можно отыскать некую драгоценность, невозможную на Земле, если, если, если... то тогда -- конечно. ... 
Читать дальше »

***

***

Понедельник начинается в субботу. Стругацкие. 

 

Горбоносый вылез из машины  и,  нагнувшись,  протиснулся  в  низкую калитку.  За  высоченным  серым забором дома видно не было.  Ворота были совсем уж феноменальные,  как в  паровозном  депо,  на  ржавых  железных петлях в пуд весом.  Я с изумлением читал вывески. Их было три. На левой воротине строго  блестела  толстым  стеклом  синяя  солидная  вывеска  с
серебряными буквами: НИИЧАВО
 изба на куриных ногах
 ПАМЯТНИК СОЛОВЕЦКОЙ СТАРИНЫ

 На правой  воротине  сверху  висела ржавая жестяная табличка:  "Ул.
Лукоморье,  д.  N 13,  Н. К. Горыныч", под нею красовался кусок фанеры с
надписью чернилами вкривь и вкось:

 КОТ НЕ РАБОТАЕТ
  Администрация

 -- Какой КОТ? -- спросил я. -- Комитет Оборонной Техники?
 Бородатый хихикнул.
 -- Вы,  главное,  не беспокойтесь,  -- сказал  он.  --  Тут  у  нас забавно, но все будет в полном порядке.
 Я вышел из машины и стал протирать ветровое стекло.  Над головой  у меня   вдруг   завозились.   Я  поднял  глаза.  На  воротах  умащивался, пристраиваясь поудобнее,  гигантский -- я  таких  никогда  не  видел  -- черно-серый с разводами кот. Усевшись, он сыто и равнодушно посмотрел на меня желтыми глазами. "Кис-кис-кис", -- сказал я машинально. Кот вежливо и  холодно разинул зубастую пасть,  издал сиплый горловой звук,  а затем отвернулся и стал смотреть внутрь двора.  Оттуда,  из-за  забора,  голос горбоносого произнес:
 -- Василий, друг мой, разрешите вас побеспокоить.
 Завизжал засов.  Кот  поднялся  и  бесшумно  канул во двор.  Ворота тяжело закачались,  раздался ужасающий скрип и треск,  и левая  воротина
медленно отворилась. Появилось красное от натуги лицо горбоносого.
-- Благодетель! -- позвал он. -- Заезжайте!
Я вернулся в машину и медленно въехал во двор. Двор был обширный, в глубине  стоял  дом  из  толстых  бревен,  а  перед   домом   красовался приземистый   необъятный   дуб,   широкий,  плотный,  с  густой  кроной, заслоняющей крышу.  От ворот к дому, огибая дуб, шла дорожка, выложенная каменными  плитами.  Справа от дорожки был огород,  а слева,  посередине лужайки,  возвышался колодезный сруб с воротом,  черный от  древности  и покрытый мохом. ... Читать дальше »

 

 

***

***

«БАЛЛАДА ПРИМЕТ» ФРАНСУА ВИЙОН

Я знаю, кто по-щёгольски одет,
Я знаю, весел кто и кто не в духе,
Я знаю тьму кромешную и свет,
Я знаю — у монаха крест на брюхе,
Я знаю, как трезвонят завирухи,
Я знаю, врут они, в трубу трубя,
Я знаю, свахи кто, кто повитухи,
Я знаю всё, но только не себя.

Я знаю летопись далёких лет,
Я знаю, сколько крох в сухой краюхе,
Я знаю, что у принца на обед,
Я знаю — богачи в тепле и в сухе,
Я знаю, что они бывают глухи,
Я знаю — нет им дела до тебя,
Я знаю все затрещины, все плюхи,
Я знаю всё, но только не себя.

... Читать дальше »

 

***

 

***

Солярис.  Станислав Лем.

       

В смотровом окне заискрился ртутным блеском волнующийся до самого дымного горизонта океан, тросы и кольца парашюта мгновенно отделились и полетели над волнами, уносимые ветром, а контейнер начал мягко раскачиваться особыми свободными движениями, как это бывает обычно в искусственном силовом поле и рухнул вниз. Последнее, что я увидел, были огромные решётчатые катапульты и два возносящихся, наверное, на высоту нескольких этажей, ажурных зеркала радиотелескопов.

Что-то остановило контейнер, раздался пронзительны скрежет стали, упруго ударившейся о сталь, что-то открылось подо мной, и с продолжительным пыхтящим вздохом металлическая скорлупа, в которой я торчал выпрямившись, закончила своё стовосьмидесятикилометровое путешествие.

— Станция Солярис. Ноль-ноль. Посадка окончена. Конец, — услышал я мёртвый голос контрольного автомата.

Обеими руками (я чувствовал неясное давление на грудь, а внутренности ощущались как ненужный груз) я взялся за рукоятки и выключил контакты. Появилась зелёная надпись — «Земля», стенки контейнера разошлись, пневматическое ложе легонько подтолкнуло меня в спину, и, чтобы не упасть, я вынужден был сделать шаг вперёд.

С тихим шипением, похожим на разочарованный вздох, воздух покинул оболочку скафандра. Я был свободен.

Я стоял под огромной серебристой воронкой. По стенам спускались пучки цветных труб, исчезая в круглых колодцах. Вентиляционные шахты урчали, втягивая остатки ядовитой атмосферы планеты, которая вторглась сюда во время посадки. Пустая, как лопнувший кокон, сигара контейнера стояла на дне врезанной в стальной холм чаши. Его наружная обшивка обгорела и стала грязновато-коричневой. Я сделал несколько шагов по маленькому наклонному спуску. Дальше металл был покрыт слоем шероховатого пластика. В тех местах, где обычно проходили тележки подъёмников ракет, пластик вытерся и сквозь него проступала голая сталь. ...   

... Читать дальше »

***

***

***

***

   КНИЖНАЯ  ПОЛКА  №1

Что, если мы сами станем богоподобны в своих возможностях - чем мы займемся?...

 Быть... Богом, легко ли... Вопросы и ответы Стругацких...

..Действие  разворачивается в будущем на другой планете в государстве Арканар, где существует гуманоидная цивилизация, представители которой физически неотличимы от людей. Цивилизация находится на уровне развития, соответствующем земному позднему Средневековью. На планете негласно присутствуют сотрудники земного Института экспериментальной истории, ведущие наблюдение за развитием ... ... Читать дальше »

Трудно быть богом. Аркадий, Борис Стругацкие... 003

 http://svistuno-sergej.narod.ru/index/knizhnaja_polka_2/0-244  КНИЖНАЯ  ПОЛКА  №2 - читать смотреть...

***

***

***

 братья Стругацкие

 Жук в муравейнике. Стругацкие,

Жук в муравейнике,

Стругацкие,   

Сомерсет Моэм

Луна и медяки,

Луна и грош

Фёдор Михайлович Достоевский

 Достоевский

1984,   

Джордж Оруэлл,

Сон о белых горах,

Виктор Астафьев

 Станислав Лем,  

Фиаско

О книге Станислава Лема,

  Том Сойер  

   Приключения Тома Сойера,

  Марк Твен,

  О произведении Марка Твена

  ретро

  Мысль №

  советский писатель

  фото из интернета

  сканирование,

  ...Книги №1 и №2

  

  что написано рукой

  роман Россия молодая

  записи о прочитанном

  книга №1,  

  писатель Юрий Герман

  афоризмы,

***

***

Защита Лужина . Владимир Набоков

***

***

***

ПОДЕЛИТЬСЯ

***

---

Яндекс.Метрика

***

 

---

  Читать, СМОТРЕТЬ, СОВРЕМЕННУЮ энциклопедию АФОРИЗМОВ на ЯНДЕКС-ДИСКЕ...    

 

***

 

***

***

---

 Радиостанция Джаз, лаунж и прочее   фоновое..."..."  

---

***

О книге - 

На празднике

Поэт  Зайцев

Художник Тилькиев 

Солдатская песнь 

Шахматы в...

Обучение

Планета Земля...

Разные разности

Из НОВОСТЕЙ

Новости

Из свежих новостей - АРХИВ...

11 мая 2010

Аудиокниги

Новость 2

Семашхо

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***