Главная » » Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин), Википедия. 003

11:42

Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин), Википедия. 003

***

Последним крупным синологическим трудом Иакинфа стало «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена». Оно является и самой большой по объёму его работой, причём как по количеству использованных документальных источников, так и по масштабу освещения исторических проблем и полноте переводов китайских текстов. В «Предуведомлении» к своему труду автор писал, что в течение 25 лет после возвращения из Пекина постоянно занимался исследованиями «древних сношений Китая с сопредельными государствами». В письме академику М. П. Погодину исследователь утверждал, что занялся написанием большого труда с 1 января 1846 года. Сразу же он стал заниматься финансированием будущего издания, обратившись к непременному секретарю Академии наук П. Н. Фуссу и представив на рассмотрение историко-филологического отделения Академии пробный перевод китайских известий о Коканде. Перевод удостоился положительного отзыва М. И. Броссе. Судя по эпистолярному наследию Иакинфа, к декабрю 1847 года рукопись в основном была закончена.

7 января 1848 года конференция Академии наук поручила дать отзыв о рукописи профессору Казанского университета О. М. Ковалевскому. По определению Ковалевского, публикация труда Иакинфа явится «приобретением для востоковедческой науки». Вместе с тем рецензент отмечал некритический подход синолога к материалам китайских династийных историй, а также необходимость привлечения греческих и арабо-персидских источников для сравнительного исследования. Сам Иакинф высоко ценил эрудицию Ковалевского и в письме 25 февраля 1849 года специально просил его высказывать замечания по недостаткам работы. Ряд замечаний был исправлен, но относительно главного пожелания Иакинф опубликовал в 1851 году в «Москвитянине» специальную статью-реферат, в которой заявлял, что не видит в античных источниках никакой ценности, более того, полагает, что их сообщения сами требуют основательного исследования. Примерно то же он писал и в предисловии к своему труду.

17 апреля 1849 года Академия наук присудила Иакинфу полную Демидовскую премию и дополнительно 1000 рублей серебром на печатание труда. Подготовка текста к печати затянулась из-за того, что учёный заболел в июне холерой, однако сумел излечиться, о чём писал П. Н. Фуссу 27 июля 1849 года. Цензура одобрила рукопись в октябре 1849 года, но типография военно-учебных заведений очень медленно вела набор и литографирование карт. Только в марте 1851 года трёхтомник увидел свет под названием «История о народах…».

Мнения рецензентов вновь разделились. Так, Н. С. Щукин в «Журнале министерства народного просвещения» не жалел похвал и говорил о «знаменательном событии в отечественной науке». Ему вторили анонимные авторы отзывов в «Москвитянине» и «Современнике». Профессор Петербургского университета А. К. Казем-Бек подошёл к труду Иакинфа с позиций строгой критики. В его рецензии, увидевшей свет в журнале «Отечественные записки» в 1852 году, дана весьма негативная оценка достоверности и качеству китайских источников о народах, живущих за пределами Китая. Казем-Бек укорял синолога за отсутствие критической оценки китайских источников, а также за то, что Иакинф бездоказательно отвергает суждения западных китаеведов.

***

Здоровье учёного непрерывно ухудшалось на протяжении 1840-х годов. В 1848—1850-х годах каждое лето он вынужден был проводить в заведении для больных и слабых монахов Александро-Невской лавры в Киновеях. По воспоминаниям Н. С. Моллер, после 1851 года он сильно постарел и обессилел, начальство даже не хотело отпускать его на летний отдых у родственников. Появились признаки душевного расстройства: рассеянность, забывчивость. Н. С. Щукин, чаще других навещавший Иакинфа, свидетельствовал, что «два последних года жизни он бродил как автомат, пойдёт, бывало, и не может остановиться», был подвержен резкой смене настроения, помнил только события далёкого прошлого. Он начал путать свой возраст, во время празднования дня рождения в 1851 году одним гостям говорил, что ему исполнилось 80, другим — 75 лет.

***

Тогда же произошёл странный инцидент, описанный в воспоминаниях Н. С. Моллер. Находясь на даче в Мурине, Иакинф решил исследовать местность под названием «Чёртово болото». 25 августа 1851 года, уйдя после завтрака один на прогулку, он пропал, нашли его лишь на рассвете следующего дня. Старый учёный находился без сознания, он был привязан к дереву, с ног были сняты сапоги, но при этом нетронутыми остались золотые часы с цепочкой и бумажник с 300 рублями. Иакинф утверждал, что «его водила нечистая сила, а к дереву привязал леший». Потрясение было велико: он часто терял сознание, с трудом узнавал близких, боялся оставаться один. После сильного приступа в начале 1852 года родственники отправили его в монастырь. Летом того же года в Киновеях он несколько оправился, но в письме М. П. Погодину от 19 июня 1852 года просил прислать ему автобиографическую записку, ибо позабыл свою дату рождения и возраст. С осени 1852 года болезнь возобновилась, более Иакинф уже не покидал своей кельи. По воспоминаниям Н. С. Моллер, монастырская братия не заботилась о своём нерадивом собрате; приставленный к больному монах мог надолго оставлять его одного запертым; далее за умирающим вообще перестали ухаживать и даже лишили его пищи на том основании, что «его ждёт пища небесная».

Учёный скончался в пять часов утра 11 мая 1853 года в окружении монашествующей братии. На следующий день канцелярия Александро-Невской лавры известила о его смерти Азиатский департамент, Н. С. Щукин написал небольшой некролог, напечатанный в газете «Северная пчела» 13 мая. Только из некролога о кончине узнали родственники, на похоронах в тот же день присутствовали всего 4 человека. Духовный собор лавры постановил наиболее ценные вещи продать, а книги и рукописи передать в монастырскую библиотеку. Келья Иакинфа с обстановкой и часть библиотеки перешли наместнику — бывшему архимандриту Одиннадцатой духовной миссии в Пекине Вениамину (Морачевичу).

Могила Иакинфа на Лазаревском кладбище первое время была обозначена простым деревянным крестом безо всякой надписи. В 1866 году друзья и почитатели установили памятник из чёрного гранита с именем и датами жизни, между которыми была записана эпитафия, предложенная китаеведом о. Аввакумом: кит. трад. , упр. , пиньинь wushi qinlao chuiguang shice, палл. уши циньлао чуйгуан шицэ — «Не зная покоя усердно трудился и пролил свет на анналы истории».

***

Характеристику облика Иакинфа дал первый биограф — Н. С. Щукин:
О. Иакинф был роста выше среднего, сухощав, в лице у него было что-то азиатское: борода редкая, клином, волосы тёмно-русые, глаза карие, щёки впалые и скулы немного выдававшиеся. Говорил казанским наречием на о; характер имел немного вспыльчивый и скрытный. Неприступен был во время занятий: беда тому, кто приходил к нему в то время, когда он располагал чем-нибудь заняться. Трудолюбие доходило в нём до такой степени, что беседу считал убитым временем. <…> Долговременное пребывание за границей отучило его от соблюдения монастырских правил, да и монахом сделался он из видов, а не по призванию.
Ко всему, напоминающему о монашеской жизни, он относился прохладно. Иакинф никогда не постился; если гостил во время постов в семействе Мициковых, ему отдельно готовили скоромное. Со времён пребывания в Пекине он никогда не ходил в церковь и не присутствовал на богослужениях. Возможно, он склонялся к атеизму, во всяком случае, по воспоминаниям Н. Малиновского, в одно с ним время пребывавшего на Валааме, «сомневался в бессмертии души».

Ещё в Пекине Иакинф пристрастился к различным зрелищам, но в Петербурге открыто посещать театральные представления не мог, хотя был страстным любителем театра. Н. С. Моллер вспоминала, что, желая увидеть знаменитую Тальони, Иакинф переоделся в наряд купца, перекрасил волосы и надел очки. Таким же образом он мог посещать итальянскую оперу.

Все, описывавшие синолога в 1820-е — 1850-е годы, вспоминали его особое отношение к Китаю. Например, никогда не нося духовного платья, он ходил по Петербургу в длинном китайском халате. Пристрастие ко всему китайскому к концу жизни доходило до анекдотического:
…Если ему не нравилось чьё-либо мнение, он, горячась, говорил:
— Да что с вами толковать! Вы судите по европейски! А, чёрт! прибавит он с раздражением и махнёт рукой. Потом, закурив сигару, замолчит надолго.
Напротив же, если ему нравилось чьё суждение, он оживлялся и с восторгом восклицал:
— Прекрасно, превосходно! Это совершенно по азиатски! У вас такой же здравый взгляд, как и у азиата.
Или же:
— Лучше нельзя рассудить! Это совершенно согласно с мнением китайцев! Да! Вы судите верно; вы судите вполне по азиатски!
Выше этой похвалы, по его мнению, ничего не могло быть; не было у него также и осуждения ниже:
— Да это всё европейское! Вы настоящий европеец и вздор городите европейский!

***

Никогда не имевший семьи монах поддерживал отношения с двоюродным братом А. В. Карсунским (он умер в 1827 году в 48-летнем возрасте) и его женой Т. Л. Саблуковой. После кончины Татьяны Саблуковой в 1840 году Иакинф сблизился с её дочерью — своей двоюродной племянницей С. А. Мициковой, ежегодно отдыхая летом в её семейном имении под Петербургом. Дочь С. Мициковой — Н. С. Моллер — называла учёного своим «дедушкой». О круге общения Иакинфа в 1843—1847 годах позволяет судить сохранившаяся алфавитная книжка, в которой он отмечал имена и фамилии не только друзей и знакомых, но и других лиц, подшивал письма, деловые расписки и квитанции. Из книжки следует, что он поддерживал знакомства с И. А. Крыловым, А. А. Краевским, В. Ф. Одоевским, А. В. Никитенко, А. С. Норовым и другими. Духовных лиц в этом кругу почти не было. Из кровных родственников Иакинф переписывался с рано овдовевшей сестрой Татьяной, регулярно посылал деньги своей племяннице и определил её сына в удельное училище. С младшим братом Ильёй Фениксовым он не общался вовсе.

***

Рассчитывая на развитие китаеведения в Казани, ещё в 1843 году учёный пожертвовал Казанской духовной академии 12 наименований своих книг и сочинений других учёных по ориенталистике (всего 17 томов). В 1849 году он подарил академии 136 книг (в 219 томах), 16 рукописей, включая «Цзычжи тунцзянь ганму», и 15 различных карт. Первую попытку описать собрание рукописей Иакинфа в Казани предпринял А. Е. Любимов, приват-доцент Восточного факультета Санкт-Петербургского университета. Его статья была опубликована в 1908 году в «Записках Восточного отделения Русского археологического общества». Рукописные труды, находящиеся в архивах Санкт-Петербурга, Москвы и Казани, с 1920-х годов описывались советскими исследователями. Среди них — А. Е. Любимов, С. А. Козин, А. А. Петров, Д. И. Тихонов, П. Е. Скачков, З. И. Горбачёва, Л. И. Чугуевский.

Несколько раз предпринимались усилия к изданию перевода памятника «Цзычжи тунцзянь ганму», рукопись которого из Казани была передана в ИВ АН СССР в 1936 году. Эту работу начал Л. И. Думан, в 1938 году к ней подключились В. Н. Кривцов и З. И. Горбачёва, но из-за войны она не была доведена до конца. В 1951—1953 годах сотрудники сектора восточных рукописей Института востоковедения АН СССР (ныне это ИВР РАН) подготовили к изданию 16 томов «Цзычжи тунцзянь ганму» и составили к ним примечания. Издание планировалось осуществить под общей редакцией академика В. М. Алексеева, С. П. Толстова, Н. В. Кюнера и Б. И. Панкратова и выпустить в 1953 году к столетию со дня смерти учёного. Вступительную статью должен был написать академик Н. И. Конрад. Однако по неясным причинам труд так и не был опубликован.

В 1950—1953 годах Институт этнографии АН СССР переиздал в трёх томах «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена». Издание было приурочено к столетнему юбилею выхода книги в свет и к столетию со дня смерти Н. Я. Бичурина. Научная оценка книги содержалась во вступительных статьях A. Н. Бернштама и Н. В. Кюнера. В 1960 году в Чебоксарах было опубликовано «Собрание сведений по исторической географии Восточной и Срединной Азии», подготовленное Л. Н. Гумилёвым и М. Ф. Хваном. Это было издание трёх рукописей из собрания Центрального архива Татарстана: «Землеописание Китайской империи», «Алфавит губерниям и городам в Китае» и «География 13 китайских губерний», не предполагавшиеся автором к публикации. В 1991 году также в Чебоксарах увидел свет сборник публицистических и поэтических произведений Иакинфа «Ради вечной памяти».

Значительную работу по описанию научного наследия Н. Я. Бичурина и выявлению архивных материалов к его биографии проделал Пётр Емельянович Скачков (1892—1964). По материалам конференции, посвящённой 200-летию со дня рождения Н. Я. Бичурина, А. Н. Хохлов составил и отредактировал сборник в двух частях «Н. Я. Бичурин и его вклад в русское востоковедение» (1977). В 1997 и 2007 годах в Чебоксарах выходили биографические исследования П. В. Денисова, учитывающие практически все известные источники по жизни и деятельности Иакинфа.

В начале XXI века вновь оживился интерес к наследию Иакинфа. В 2002 году в книжной серии «Классика отечественного и зарубежного востоковедения» были переизданы энциклопедические труды «Статистическое описание Китайской империи» и «Китай в гражданском и нравственном состоянии», снабжённые обширными предисловиями А. Н. Хохлова. В 2008 году в сборнике «История монголов» была перепечатана «История первых четырёх ханов из рода Чингисова». В 2009 году был переиздан перевод трактата Чжоу Дуньи «Чертёж первого начала». В 2010 году в Самаре были переизданы «Записки о Монголии», а в Петербурге впервые выпущен этнографический альбом «О народах, обитающих по берегам Амура от реки Уссури до устья его, по всему берегу Восточного моря от пределов Кореи до границы Российской и по всем островам вдоль сего берега лежащим», выполненный Иакинфом в Китае.

***

По мнению академика В. С. Мясникова и И. Ф. Поповой, Иакинф Бичурин впервые в мировой синологии показал важность китайских источников для изучения всемирной истории и определил развитие российского китаеведения как комплексной дисциплины на многие десятилетия вперёд. Он был также первым русским синологом, который оперировал в большом объёме именно китайскими источниками, а не маньчжурскими; до него никто в мировой синологии в столь большом объёме китайские исторические источники не использовал.

Впервые в мировой науке русский учёный поставил вопрос о выработке адекватной терминологии для передачи смысла китайских понятий в переводе на другие языки. В тексте переводов Иакинф избегал разъяснительных слов и стремился сохранить ритм китайского литературного языка. «В трудах Бичурина достижения европейской науки впервые были обогащены достижениями науки китайской. Он оценил то, что максимально полный охват материала и непреложность факта на протяжении многих веков оставались главными принципами китайской историографии. Ему удалось соединить рационализм и практицизм китайского историописания с западным сопоставительным исследовательским методом. Фактически он был первым европейским учёным, осознавшим подлинное значение китайской гуманитарной науки и признавшим её равную ценность с западной». Первым из западных синологов Бичурин оценил значение китайской комментаторской литературы для освоения истории и культуры Китая и намеревался опубликовать перевод комментариев к «Четверокнижию», отражающих систему представлений такого философа, как Чжу Си (1130—1200). Перевод остаётся неизданным до настоящего времени.

Для переводческого метода Иакинфа были характерны свои особенности: он не ставил перед собой задач филолого-лингвистического плана, поэтому допускал при переводе унификацию терминов и выражений. Например, все термины в китайском оригинале, используемые для оседлых поселений, он переводил только словом «город», хотя даже самый распространённый китайский термин чэн (кит. трад. , пиньинь cheng) имел в разные исторические эпохи неодинаковое содержание. То же самое касалось названий пород скота и лошадей, используемых в древнекитайских источниках (Иакинф всегда использовал термин «аргамак» для любых лошадей из Средней Азии). Унификация в переводе и отождествлении географических названий объяснялась тем, что Иакинф полагал все древние народы, жившие на территории Монголии, этнически однородными вплоть до его собственного времени. Иными словами, он «монголизировал» тюрок — особенно средневековых туцзюэ и уйгуров; кроме того, он был увлечён монгольской этимологией имён и географических названий. Встречались и другие особенности: он принципиально отождествлял ороним Ханьхай (кит. трад. , пиньинь Hanhai) с Байкалом, хотя китайские источники называли так пустыню Гоби. По А. Н. Бернштаму, эти «антиисторические взгляды» были следствием его богословского образования и влияния среды, в которой он жил и работал.

Научные и литературные труды Иакинфа, при всём прекрасном знании им китайского языка и первоисточников, не были лишены и других недостатков. Академик С. Л. Тихвинский писал: «Увлечённость о. Иакинфа, впервые открывшего для русского читателя богатую и своеобразную культуру, обычаи и традиции Китая, сказалась на идеализации им в ряде работ отдельных сторон общественно-политической жизни Китая, государственного строя и законов маньчжурской монархии, а также в проведении им подчас необоснованных параллелей между Европой и Китаем». По мнению В. Г. Дацышена, Иакинф, подняв русское китаеведение «на самый высокий уровень», в своих работах продолжал общегуманитарную линию XVIII века, «доступную обывателю», поскольку Китай служил для него положительным примером при обсуждении проблем русской государственности.

***

В кратких и немногочисленных жизнеописаниях Иакинфа, сделанных историками на службе православной церкви, делается попытка характеризовать его как церковного деятеля. Ещё в XIX веке иеромонах Николай (Адоратский), фактически противореча сам себе, писал: «Как духовное лицо, о. Иакинф, без сомнения, искал и находил нравственную поддержку и подкрепление в религии. Замечательно то, что он, по лишении сана, остался во всю жизнь в смиренном образе „монаха Иакинфа“, как подписывался под своими сочинениями». В 1953 году, к столетию со дня кончины Иакинфа, статью о нём написал профессор А. И. Макаровский, но опубликована она была только к 150-летней годовщине. В статье неудачи Иакинфа на миссионерском поприще возлагались на тяжёлые материальные условия миссии, делался следующий вывод: «Русская Церковь и русская духовная школа имеют свои права молитвенно поминать выдающегося учёного и патриота, вышедшего из духовной школы и служившего Русской Церкви в монашеском сане начальником Китайской православной миссии. Человек широких религиозных взглядов, свободно относившийся к правилам монашеской жизни, всё же о. Иакинф ни в коем случае не может быть отнесён лишь к светским мыслителям». В статье О. Гринцевича, опубликованной в 2010 году, проводятся параллели между деятельностью Иакинфа-миссионера и наследием св. Стефана Пермского.

***

Как отмечал А. И. Кобзев, «насыщенная яркими событиями биография Н. Я. Бичурина, как никакого другого отечественного синолога, стала предметом пристального внимания не только историков, но и беллетристов». В 1955 году А. Таланов в соавторстве с Н. Ромовой издал книгу «Друг Чжунго» (премирована на конкурсе Детгиза). Краткий очерк «Неутомимый Иакинф Бичурин» был помещён С. Н. Марковым в книгу о землепроходцах и мореходах «Вечные следы» (1973). Личность монаха-китаеведа был реконструирована в историко-документальной дилогии В. Н. Кривцова «Отец Иакинф», выходившей в свет в 1978, 1984 и 1988 годах. Автор, сам будучи синологом, обработал множество источников и побывал практически во всех местах, где жил и работал его герой, в том числе и в Пекине. Иакинф привлёк внимание и В. С. Пикуля, опубликовавшего в 1987 году миниатюру «Железные чётки».

В Чувашии Иакинфа почитают как первого и крупнейшего учёного-чуваша, в Чебоксарах регулярно проводятся научные конференции, а «Бичуриниана» стала темой в творчестве местных художников и писателей. В Чебоксарах есть улица Бичурина, в столице Чувашии ему посвящены два памятника. В посёлке Кугеси Чебоксарского района находится музей «Бичурин и современность», открыт музей и на его малой родине — селе Бичурино Мариинско-Посадского района.

***

Важнейшие книги и статьи (с переизданиями)
Примечание: библиографическая информация дана по списку, помещённому в издании Бичурин Н. Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии. — М., 2002. — С. 409—413, с небольшими дополнениями.

Записки о Монголии, сочинённые монахом Иакинфом. С приложением карты Монголии и разных костюмов. Т. 1—2 . — СПб., 1828.
Бичурин Н. Я. Записки о Монголии / Предисл. Р. Б. Рыбакова, А. Н. Хохлова; Вступит. ст., коммент., словарь А. Н. Хохлова; Институт востоковедения РАН. — Изд. 2-е. — Самара: ИД «Агни», 2010. — 404 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-89850-154-9. (в пер.)
Описание Тибета в нынешнем его состоянии. С картою дороги от Чэн-ду до Хлассы. Перевёл с китайского монах Иакинф. — СПб., 1828.
История первых четырёх ханов из дома Чингисова. — СПб., 1829.
В кн.: История монголов. — М., 2008.
Описание Пекина, с приложением плана сей столицы, снятого в 1817 г. Переведено с китайского монахом Иакинфом. — СПб., 1829.
2-е изд. — Пекин, 1906.
Описание Чжунгарии и Восточного Туркестана в древнем и нынешнем состоянии. Переведено с китайского монахом Иакинфом. Ч. I—II. — СПб., 1829.
Сань-цзы-цзин, или Троесловие с литографированным китайским текстом. — СПб., 1829.
Изображение первого начала, или о происхождении физических и нравственных законов // Московский телеграф. — 1832. — Ч. 48. — № 21, с. 3 — 33; № 22, с. 157—193; № 23, с. 285—316.
Чжоу Дуньи. Изображение Первого начала, или О происхождении физических и нравственных законов (с суждениями Чжу Си) / Пер. с китайского и толкования Н. Я. Бичурина // Чжоу Дуньи и ренессанс китайской философии. — М., 2009. — С. 85—111.
История Тибета и Хухунора с 2282 года до Р. Х. до 1227 года по Р. Х. с картою на разные периоды сей истории. Переведено с китайского монахом Иакинфом Бичуриным. Ч. I—II. — СПб., 1833.
Историческое обозрение ойратов или калмыков с XV столетия до настоящего времени. Сочинено монахом Иакинфом. — СПб., 1834.
2-е изд. / Предисл. В. П. Санчирова. — Элиста, 1991.
Взгляд на просвещение в Китае // Журнал Министерства народного просвещения. — 1838. — Ч. XVIII, № 5, с. 324—366; № 6, с. 568—595.
Хань-вынь-ци-мынь. Китайская грамматика, сочинённая монахом Иакинфом. Напечатана по высочайшему повелению. Ч. I—II. — СПб., 1838.
2-е изд. — Пекин, 1906.
Забавные известия о России в китайской географии // Санкт-Петербургские ведомости. — 1840. — № 186.
Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение. Сочинение монаха Иакинфа. — СПб., 1840.
Бичурин Н. Я. Неизвестный Китай. Записки первого русского китаеведа / Предисл. Б. Б Виноградского. — Москва: Эксмо, 2017. — 352 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-699-86140-8.
Отрывки из путешествия по Сибири // Русский вестник. — 1841. — Т. 4, № 10. — С. 74—94.
Статистическое описание Китайской империи. Сочинение монаха Иакинфа. Т. I—II. — СПб., 1842.
2-е изд. Под науч. ред. К. М. Тертицкого. — М., 2002.
Замечания на статью под заглавием: «Шесть сцен Онокского пастуха» // Москвитянин. — 1844. — Ч. 2, № 4. — С. 330—337.
Земледелие в Китае. С семидесятью двумя чертежами разных земледельческих орудий. — СПб., 1844.
Сведения о Европе, сообщённые китайцам католическими вероисповедниками // Отечественные записки. — 1845. — Т. XL, № 6. — Отд. Смесь. — С. 91 — 97.
Китай в гражданском и нравственном состоянии. Сочинение монаха Иакинфа в четырёх частях. СПб., 1848.
2-е изд. — Пекин, 1911—1912.
3-е изд. Под науч. ред. К. М. Тертицкого. — М., 2002.
Кто таковы были монголы // Москвитянин. — 1850. — Ч. IV. — С. 85 — 92.
Географический указатель мест на карте к истории древних среднеазийских народов. Сочинение монаха Иакинфа. — СПб., 1851.
Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. В трёх частях с картою на трёх больших листах. Сочинение монаха Иакинфа, удостоенное императорской Академией наук Демидовской премии. — СПб, 1851. Часть I. Часть II и III.
2-е изд. Под науч. ред. А. Н. Бернштама и Н. В. Кюнера. — М., Л., 1950—1953.
Переиздания в Казахстане (Алматы): 1992, 1998, 2000.
Описание религии учёных. С приложением чертежей, жертвенного одеяния, утвари, жертвенников, храмов и расположения в них лиц, столов и жертвенных вещей во время жертвоприношения, составленное трудами монаха Иакинфа в 1844 г. — Пекин, 1906.
2-е изд. в кн.: Конфуций. Я верю в древность. — М., 1995; М., 1998. (Печаталось с сокращениями)
Собрание сведений по исторической географии Восточной и Срединной Азии / Сост. Л. Н. Гумилёв, М. Ф. Хван. — Чебоксары, 1960.
Ради вечной памяти: Поэзия, статьи, очерки, заметки, письма / Сост. и авт. предисл. В. Г. Родионов. — Чебоксары, 1991.
«Первый альбом» о. Иакинфа (Н. Я. Бичурина): исследования и комментарии. Нетрадиционные источники по истории Китая династии Цин (1644—1911). Вып. 2.: Сост. О. В. Васильева. Науч. ред. В. С. Мясников. Вступ. ст., пер. с китайского и коммент. И. Ф. Поповой. — СПб., 2010.
«Второй» и «Третий» альбомы О. Иакинфа (Н. Я. Бичурина) / Вступ. статьи В. С. Мясникова и О. В. Васильевой. Подгот. к изд. О. В. Васильевой. Серия: Нетрадиционные источники по истории Китая периода династии Цин (1644—1911). — СПб.: Российская национальная библиотека, 2012.

Читать с начала...

***

Источник : https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%B0%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D1%84_(%D0%91%D0%B8%D1%87%D1%83%D1%80%D0%B8%D0%BD)

***

Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин), Википедия. 001

Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин), Википедия. 002

Иакинф (в миру Никита Яковлевич Бичурин), Википедия. 003

***

Аудиокнига Отец Иакинф. В.Н.Кривцов.

***

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 001. КНИГА ПЕРВАЯ ПУТЬ К ВЕЛИКОЙ СТЕНЕ Часть первая ВО ВЛАСТИ СЕРДЦА

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 002

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 003

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 004

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 005

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 006. Часть вторая НА ПЕРЕПУТЬЕ

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 007

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 008

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 009

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 010. Часть третья ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕВЕДОМОЕ

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 011

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 012

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 013

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 014

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 015

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 016

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 017

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 018

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 019. КНИГА ВТОРАЯ ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ Часть первая ПЕРЕД СУДОМ СИНОДА

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 020

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 021

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 022

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 023

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 024

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 025

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 026. Часть вторая ОБРЕТЕНИЯ И НАДЕЖДЫ

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 027

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 028

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 029

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 030

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 031

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 032

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 033

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 034. Часть третья. В СИБИРЬ ЗА ВОЛЕЙ

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 035

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 036

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 037

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 038

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 039

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 040

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 041

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 042

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 043

Отец Иакинф. В.Н.Кривцов. 044. ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Я. Федоренко. Судьба вольнодумного монаха. Отец Иакинф. 045

Я. Федоренко. Судьба вольнодумного монаха. Отец Иакинф. 046

Аудиокнига Отец Иакинф. В.Н.Кривцов.

***

Природа. Из элементов первозданности

... Читать, смотреть дальше »

***

Жил-был Король,
На шахматной доске.
Познал потери боль,
В ударах по судьбе…
Общение белых королей на реальной доске жизни невозможно – нонсенс, сюрреализм...

Жил-был Король

И. С.

***

Фигурки тёмные теснят
Чужого Короля.
Шумят, и слушать не хотят,
Поют – «ля-ля, ля-ля».
Он подошёл к речке, разулся, походил босяком по ледяной воде, по мелким и крупным, холодным камням берега. Начал обуваться...

Давление тёмных

Иван Серенький

***

***

…За окнами надвигались сумерки, чаю напились, наелись, она погасила свечу на кухонном столе, пошли к компьютеру.
Вполне приличная встреча старых друзей.