Главная » 2022 » Май » 6 » "Гаргантюа и Пантагрюэль". Франсуа Рабле. 007
21:48
"Гаргантюа и Пантагрюэль". Франсуа Рабле. 007
***
***
***
XLIX.
О томъ, какъ Пикрошоля, во время его бѣгства, постигла бѣда, и что сдѣлалъ Гаргантюа послѣ битвы.
Пикрошоль, доведенный до отчаянія, убѣжалъ по направленію къ острову Бушару, но по дорогѣ къ рѣкѣ его конь споткнулся и упалъ, а Пикрошоль такъ на это разсердился, что выхватилъ шпагу и убилъ его въ гнѣвѣ. Но такъ какъ другаго коня взять было не у кого, то онъ думалъ было раздобыться осломъ на мельницѣ. Но мельники избили его, отняли у него все платье и дали какую-то рвань, чтобы прикрыть наготу. И въ этомъ видѣ жалкій, гнѣвливый человѣкъ пошелъ дальше и, перебравшись черезъ рѣку въ портъ Гюо, разсказалъ о своихъ злоключеніяхъ и услышалъ отъ одной колдуньи, что онъ получитъ свое королевство обратно, когда пріѣдутъ турусы на колесахъ. Съ тѣхъ поръ не извѣстно, куда онъ дѣвался. Однако, мнѣ говорили, что онъ проживаетъ въ настоящее время въ Ліонѣ, гдѣ поденнымъ трудомъ зарабатываетъ себѣ пропитаніе, но гнѣвливъ попрежнему и постоянно освѣдомляется у всѣхъ встрѣчныхъ и поперечныхъ, не пріѣхали ли турусы на колесахъ, надѣясь, конечно, въ силу предсказанія колдуньи, что по ихъ прибытіи ему возвращено будетъ королевство.
Послѣ того, какъ непріятель удалился, Гаргантюа перво-наперво сдѣлалъ повѣрку своимъ войскамъ и нашелъ, что немногіе пали въ битвѣ, а именно, нѣсколько пѣхотинцевъ изъ роты капитана Тольмера, а Понократъ былъ раненъ изъ пищали. Послѣ того онъ приказалъ всѣхъ покормить по ротамъ, но объявилъ казначеямъ, чтобы они заплатили городу за съѣстные припасы и чтобы вообще никакихъ насилій не чинили, такъ какъ городъ принадлежитъ ему: послѣ обѣда пусть войска выстроятся передъ замкомъ и имъ будетъ уплачено жалованье за шесть мѣсяцевъ. Все это было исполнено. Послѣ того онъ созвалъ на тоже мѣсто всѣхъ тѣхъ, кто оставался изъ приверженцевъ Пикрошоля, и, въ присутствіи всѣхъ его вельможъ и капитановъ, сказалъ нижеслѣдующее:
L.
Рѣчь, которую сказалъ Гаргантюа побѣжденнымъ.
-- Блаженной памяти отцы, дѣды и прадѣды наши держались такого мнѣнія и образа дѣйствій, что послѣ выигранныхъ ими сраженій, для увѣковѣченія своего торжества и побѣдъ, воздвигали трофеи и монументы въ сердцахъ побѣжденныхъ своими милостями, вмѣсто того, чтобы возводить архитектурные памятники на землѣ. Они болѣе вѣрили въ живую людскую благодарность, вызванную щедротами, нежели въ нѣмыя надписи на аркахъ, колоннахъ и пирамидахъ, подверженныхъ порчи отъ непогоды и людской зависти. Достаточно вспомнить вамъ о милосердіи, оказанномъ ими бретонцамъ послѣ сраженія при Сентъ-Обенъ де-Кормье {Битва въ 1488 г. между войсками правительницы Анны (Dame de Beanjen) и герцогомъ Бретонскимъ.} и при разрушеніи Партена {Городъ въ Пуату.}.
Вы слыхали и, слышавши, восхищались добротой, съ какой они относились къ испанскимъ варварамъ, которые ограбили, опустошили и обезлюдили берега у Олона и Тальмондуа. Вся поднебесная оглашалась хвалами и благодарными воплями, которые шли отъ васъ самихъ и вашихъ отцовъ, когда Альфарбалъ, Канарскій король, не зная удержу своей алчности, вторгся въ предѣлы Оникса и разбойничалъ на всѣхъ Армориканскихъ островахъ и въ прибрежныхъ странахъ.
Онъ былъ раненъ въ честномъ бою моимъ отцомъ, котораго да хранитъ Господь! взятъ въ плѣнъ и покоренъ.
Но что же было дальше? Другіе короли и императоры, даромъ что величаютъ себя "Католическими", поступили бы съ нимъ жестоко, засадили бы его въ темницу и потребовали бы съ него громадный выкупъ. Отецъ же мой, напротивъ того, отнесся къ нему съ большой добротой, помѣстилъ его въ собственномъ дворцѣ, съ неслыханнымъ великодушіемъ отослалъ домой съ грамотой на безопасный проѣздъ, осыпавъ подарками и всякими милостями. Ну и что же отъ сего воспослѣдовало?
Едва доѣхавъ до дому, собралъ онъ всѣхъ вельможъ и всѣ штаты своего государства, разсказалъ имъ про человѣколюбіе, съ какимъ съ нимъ поступили, и просилъ сообразить, какимъ образомъ они, подобно намъ, могутъ показать міру примѣръ высокаго и благороднаго духа. Единогласно порѣшено было предоставить въ наше распоряженіе все ихъ имущество, всѣ владѣнія и все королевство. Альфарбалъ собственной персоной вернулся къ намъ съ девятью тысячами тридцатью восемью транспортными судами, нагруженными не только сокровищами его дома и всей королевской фамиліи, но и всей страны. Когда при попутномъ вѣтрѣ вестъ-нордъ-вестъ собирался онъ отплыть изъ своей страны, всѣ его подданные завалили корабль золотомъ, серебромъ, перстнями, драгоцѣнными уборами, пряностями, аптекарскими товарами, ароматическими веществами, попугаями, пеликанами, обезьянами, цибетами, енотами и дикобразами. Не было сына честныхъ родителей, который бы не пожертвовалъ того, что у него было драгоцѣннаго. Когда Альфарбалъ прибылъ къ отцу, то готовъ былъ цѣловать его ноги, но отецъ счелъ это недостойнымъ и не допустилъ до этого, но дружески обнялъ его. Онъ представилъ свои дары, но они были признаны слишкомъ богатыми и не были приняты. Онъ призналъ себя и свое потомство добровольно закрѣпощенными отцу, но отецъ отъ этого отказался, потому что нашелъ несправедливымъ. Въ силу рѣшенія государственныхъ штатовъ, предложилъ онъ отцу всѣ земли и все королевство, представивъ документъ на эту сдѣлку, подписанный и скрѣпленный всѣми, кто въ ней участвовалъ. Сдѣлку отецъ рѣшительно отвергъ и бросилъ всѣ документы въ печку. Въ концѣ концовъ отецъ отъ жалости къ смиренію и простотѣ канарцевъ расплакался и постарался умалить въ ихъ глазахъ свое доброе къ нимъ отношеніе, говоря, что, въ сущности, онъ ровно ничего хорошаго для нихъ не сдѣлалъ, а если и поступилъ съ ними добросовѣстно, то къ этому его обязывала честь. Альфарбалъ слишкомъ преувеличиваетъ его достоинства. И что же въ концѣ концовъ вышло? Вмѣсто того, чтобы насильно взять съ Альфарбала два милліона экю выкупа и удержать заложниками его старшихъ сыновей,-- вмѣсто того, самъ Альфарбалъ добровольно призналъ себя и свой народъ вѣчными нашими данниками и обязался платить намъ ежегодно два милліона золотыхъ монетъ въ двадцать четыре карата, и онѣ были намъ уплачены въ первый годъ. Но на второй, но собственной охотѣ, они уплатили два милліона триста тысячъ экю; на третій же -- два милліона шестьсотъ тысячъ; на четвертый -- три милліона и затѣмъ съ каждымъ годомъ добровольно все увеличивали сумму, пока мы не вынуждены были воспретить имъ платить намъ свыше положенной дани. Таково свойство благодарности: время, все разрушающее и ослабляющее, увеличиваетъ и укрѣпляетъ благодѣянія, потому что доброе и великодушное дѣло никогда не забывается разумнымъ человѣкомъ, и онъ всегда хранитъ его и лелѣетъ въ благородной душѣ. Не желая измѣнять наслѣдственной добротѣ моихъ родителей, я теперь прощаю и освобождаю васъ и хочу, чтобы вы попрежнему оставались вольными и свободными людьми.
При выходѣ изъ воротъ этого города, каждому изъ васъ будетъ выдана сумма на трехмѣсячное содержаніе себя и своей семьи, и вы можете возвратиться домой, при чемъ для безопасности васъ будетъ сопровождать конвой изъ шестисотъ рейтаровъ и восьми тысячъ пѣхотинцевъ, подъ командой моего шталмейстера Александра, дабы крестьяне не обидѣли васъ. Господь съ вами! Я отъ всего сердца сожалѣю, что Пикрошоля нѣтъ здѣсь: я бы доказалъ ему, что война эта начата помимо моего желанія и не ради того, чтобы расширить мои владѣнія или прославить мое имя. Но такъ какъ онъ пришелъ въ отчаяніе и неизвѣстно, какъ и куда скрылся, то я хочу, чтобы его королевство цѣлостью перешло къ его сыну. Сынъ же его пока малолѣтній,-- ему еще не исполнилось пяти лѣтъ,-- а потому опека и воспитаніе его будутъ поручены старѣйшимъ вельможамъ и ученымъ людямъ королевства. А такъ какъ королевство безъ главы легко можетъ быть разорено, если не положить предѣлъ алчности и сребролюбію его администраторовъ, то я повелѣваю и хочу, чтобы Понократъ былъ намѣстникомъ, облеченнымъ надлежащей властью, и воспитателемъ ребенка до тѣхъ поръ, пока признаетъ его способнымъ управлять и царствовать.
Но принимая во вниманіе, что слишкомъ большое послабленіе и снисходительность къ злоумышленникамъ только служитъ для нихъ новымъ поводомъ дѣлать дальнѣйшее зло; принимая во вниманіе, что Моисей, кротчайшій человѣкъ своего времени на землѣ, строго каралъ бунтовщиковъ и возмутителей народа израильскаго; принимая во вниманіе, что Юлій Цезарь, такой мягкій императоръ, что про него Цицеронъ сказалъ, что величайшимъ благомъ онъ считалъ возможность, а главной добродѣтелью его была склонность -- миловать и прощать каждаго; тѣмъ не менѣе, однако, находилъ нужнымъ строго наказывать зачинщиковъ возмущенія; примѣровъ этихъ ради, я требую, чтобы вы, прежде чѣмъ уйти, выдали мнѣ, во-первыхъ, пресловутаго Марке, зачинщика и перваго виновника войны благодаря его глупому нахальству; во-вторыхъ, его сообщниковъ пирожниковъ, которые пренебрегли обязанностью сразу образумить его шалую голову, и, наконецъ, всѣхъ совѣтниковъ, капитановъ, офицеровъ и слугъ Пикрошоля, которые подстрекали его, хвалили, или совѣтовали ему покинуть свои предѣлы и вторгнуться въ наши.
LI.
О томъ, какъ Гаргантюа наградилъ побѣдителей послѣ битвы.
Послѣ этой рѣчи Гаргантюа, ему были выданы требуемые бунтовщики, за исключеніемъ Спадасена, Мердайля и Менюайля, которые спаслись бѣгствомъ за шесть часовъ до сраженія: одинъ духомъ и безъ оглядки, ни разу въ дорогѣ не приставъ, добѣжалъ до горы Ленель; другой спасся въ долину Виръ, а третій -- въ Логруанъ. Сюда же слѣдуетъ причислить и двоихъ пирожниковъ, погибшихъ въ пути. Гаргантюа ничего худого имъ не сдѣлалъ, только приказалъ поставить ихъ за типографскіе станки во вновь учрежденной имъ типографіи. Тѣхъ же, которые умерли, повелѣлъ честно похоронить въ долинѣ Нуаретъ и въ лагерѣ Врюльвьель. Раненыхъ велѣлъ перевязать и лѣчить въ своемъ большомъ госпиталѣ. Послѣ того изслѣдовалъ вредъ, причиненный городу и жителямъ, и они подъ присягой показали размѣръ понесенныхъ ими убытковъ, которые были имъ выплачены. И велѣлъ выстроить сильную крѣпость, куда поставилъ многочисленный гарнизонъ, чтобы на будущее время быть лучше защищеннымъ отъ внезапныхъ нападеній.
При отъѣздѣ милостиво поблагодарилъ всѣхъ воиновъ своихъ легіоновъ, которые участвовали въ пораженіи, нанесенномъ непріятелю, и отослалъ ихъ на зимовку въ мѣста ихъ стоянокъ и гарнизоновъ, за исключеніемъ одного легіона, особенно отличившагося на полѣ брани, и капитановъ отрядовъ, которыхъ съ собою привелъ къ Грангузье.
Увидя ихъ всѣхъ, добрякъ такъ обрадовался, что и сказать нельзя.
Онъ задалъ имъ самый великолѣпный, самый обильный и самый прелестный пиръ, какой только видано со временъ царя Ассура. Когда встали изъ-за стола, онъ роздалъ имъ весь свой столовый приборъ, который вѣсилъ милліонъ восемьсотъ четырнадцать полновѣсныхъ золотыхъ дукатовъ и состоялъ изъ большихъ античныхъ вазъ, большихъ горшковъ, большихъ тазовъ, большихъ чашекъ, кубковъ, чашъ, канделябровъ, корзинъ, тарелокъ, блюдъ, бонбоньерокъ и другой подобной посуды изъ чистаго золота, не говоря уже о драгоцѣнныхъ каменьяхъ, эмали и работѣ, которая, по оцѣнкѣ всѣхъ, превосходила цѣну самаго матеріала. Сверхъ того, велѣлъ отсчитать изъ своей казны каждому милліонъ двѣсти тысячъ экю чистаганомъ. И каждому же даровалъ въ вѣчное владѣніе, кромѣ тѣхъ случаевъ, когда они не оставятъ по себѣ наслѣдниковъ,-- тѣ изъ своихъ замковъ и земель, которые находились въ ихъ ближайшемъ сосѣдствѣ и были для нихъ всего удобнѣе. Понократу онъ даровалъ Ла-Рошъ-Клермо, Гимнасту -- Ле-Кудрэ, Евдемону -- Монпансье, Тольмеру -- Ле-Риво, Итеболіо -- Монсоро, Акамусу -- Кандъ, Хиронакту -- Варенъ, Себасту -- Граво, Кенкне -- Александру, Лигръ -- Софрону, а другимъ -- другія владѣнія.
LII.
О томъ, какъ Гаргантюа велѣлъ, выстроить для монаха Телемское аббатство.
Оставалось только наградить монаха, котораго Гаргантюа хотѣлъ сдѣлать, аббатомъ Сельё; но тотъ отказался отъ этого. Онъ захотѣлъ тогда отдать ему аббатство Бургёйль или Сенъ-Флоранъ, которое ему больше понравится, а, если хочетъ, и то и другое. Но монахъ рѣшительно отвѣтилъ, что не желаетъ ни возиться съ монахами, ни управлять ими.
-- Какъ могу я,-- говорилъ онъ,-- управлять другими, когда не умѣю справиться съ самимъ собой? Если вамъ кажется, что я оказалъ вамъ услугу и могу быть полезенъ и на будущее время, дозвольте мнѣ основать аббатство по своему вкусу.
Просьба понравилась Гаргантюа и онъ предложилъ весь Телемскій округъ вплоть до рѣки Луары въ двухъ льё отъ большого лѣса около порта Гюо. Монахъ объявилъ Гаргантюа, что надо установить такія монастырскія правила, которыя бы шли въ разрѣзъ со всѣми существующими.
-- Прежде всего, значитъ,-- сказалъ Гаргантюа,-- не слѣдуетъ обводить монастырь стѣнами, такъ какъ всѣ другія аббатства крѣпко ограждены.
-- Разумѣется, -- отвѣчалъ монахъ, и не безъ основанія,--потому что, гдѣ есть ограда, тамъ много ропота, зависти и взаимныхъ подкоповъ. Кромѣ того, такъ какъ въ нѣкоторыхъ монастыряхъ въ обычаѣ, если какая-нибудь женщина,--я разумѣю честныхъ и скромныхъ,--войдетъ въ монастырь, освящать то мѣсто, гдѣ она прошла, то мы прикажемъ, чтобы въ случаѣ, если въ нашъ монастырь войдетъ монахъ или монашенка, -- освящали тщательно всѣ мѣста, по которымъ они пройдутъ. И потому, что во всѣхъ монастырскихъ правилахъ все искусственно, размѣрено и распредѣлено по часамъ, у насъ постановятъ, чтобы не было никакихъ часовъ, хотя бы даже солнечныхъ, но чтобы все дѣлалось въ силу необходимости и по мѣрѣ надобности, ибо, -- говорилъ Гаргантюа, истинная потеря времени, по его мнѣнію -- это когда считаютъ часы. Какой въ этомъ прокъ? Величайшая глупость въ мірѣ -- это руководиться ударомъ колокола, а не указаніями здраваго смысла и разума.
Item: такъ какъ въ настоящее время въ монастырь запираютъ женщинъ только тогда, когда онѣ кривыя, хромыя, горбатыя, некрасивыя, дурно сложенныя, глупыя, безумныя, испорченныя или опозоренныя; мужчинъ же принимаютъ не иначе, какъ болѣзненныхъ, низко рожденныхъ, придурковатыхъ и никуда не годныхъ...
-- Кстати, -- перебилъ монахъ, -- когда женщина некрасива и не добра, куда она годится?
-- Въ монахини, -- отвѣчалъ Гаргантюа.
-- Точно такъ,-- сказалъ монахъ,-- да еще на то, чтобы шить рубашки. Мы же прикажемъ, чтобы къ намъ принимались только красивыя, хорошо сложенныя и добронравныя женщины и красивые, хорошо сложенные и добронравные мужчины. Item: такъ какъ въ женскіе монастыри мужчинамъ нѣтъ доступа иначе какъ тайкомъ,-- мы постановимъ, чтобы женщинъ принимать въ монастырь только въ такомъ случаѣ, когда тамъ будутъ мужчины, а мужчинъ въ томъ случаѣ, когда тамъ будутъ женщины. Item: такъ какъ мужчинъ, а равно и женщинъ, разъ они поступили въ монастырь, по истеченіи годового искуса, обязываютъ и насильно заставляютъ оставаться въ немъ на всю остальную жизнь, мы постановляемъ, что какъ мужчины, такъ и женщины, поступившіе въ монастырь, выйдутъ изъ него, когда имъ вздумается, открыто и безпрепятственно. Item: такъ какъ обыкновенно монахи произносятъ три обѣта, а именно: обѣты цѣломудрія, бѣдности и послушанія, мы постановляемъ, чтобы въ нашемъ монастырѣ можно безъ всякаго безчестія быть женатымъ, и чтобы каждый въ немъ былъ богатъ и пользовался свободой. Что касается законнаго возраста, то женщины будутъ приниматься съ десяти лѣтъ до пятнадцати, а мужчины съ двѣнадцати до восемнадцати.
LIII.
О томъ, какъ было выстроено Телемское аббатство и какіе вклады были въ него сдѣланы.
На постройку и отдѣлку аббатства Гаргантюа приказалъ отпустить два милліона семьсотъ тысячъ восемьсотъ тридцать одинъ барашекъ {Золотая монета. У Раблэ сказано: montons à la grand'laine въ видѣ игры словъ.}; и взимать ежегодно съ доходовъ области Дивы милліонъ шестьсотъ шестьдесятъ девять тысячъ солнечныхъ экю {Такая же монета.} и столько же звѣздъ изъ созвѣздія Плеядъ {Фантастическая монета.} въ пользу аббатства до тѣхъ поръ, пока оно не будетъ достроено. Для основанія и содержанія его онъ назначилъ на вѣчныя времена двадцать три милліона шестьсотъ девяносто четыре тысячи пятьсотъ четырнадцать ноблей съ розой {Англійская золотая монета, съ изображеніемъ розы.} въ видѣ поземельной, гарантированной ренты, которую слѣдовало ежегодно уплачивать у воротъ аббатства. И на все это выдалъ законные документы.
Зданіе выстроено было шестиугольникомъ, съ большой круглой башней шестидесяти футовъ въ діаметрѣ на каждомъ углу. И всѣ онѣ были одинаковой толщины и формы. Рѣка Луара протекала съ сѣверной стороны. Одна изъ башенъ, стоявшая у рѣки, называлась Арктической. На востокъ расположена была другая башня, называвшаяся Подвѣтренной; третья называлась Анатолійской, четвертая Полуденной, пятая Гесперидской и, наконецъ, послѣдняя Холодной.
Между каждой башней было разстояніе въ триста двѣнадцать шаговъ. Все зданіе было выстроено въ шесть этажей, включая сюда и подвальный этажъ. Второй былъ со сводами на манеръ корзиночной дужки. Остальные были оштукатурены. Крыша была изъ прекраснѣйшихъ черепицъ, съ свинцовыми ребрами, увѣнчанная позолоченными человѣческими фигурками и изображеніями различныхъ животныхъ; кровельные желоба выдѣлялись изъ стѣнъ между окнами и были выкрашены по діагонали золотой и лазоревой краской до самой земли, гдѣ упирались въ большіе каналы, которые проведены были въ рѣку подъ домомъ.
Это зданіе было въ сто разъ великолѣпнѣе, нежели Бониве, Шамборъ или Шантильи, ибо заключало девять тысячъ триста тридцать два покоя, при чемъ каждый былъ снабженъ спальней, кабинетомъ, гардеробной, молельной и выходилъ въ большую залу. Между башнями, посрединѣ флигеля, находилась винтовая лѣстница, которая вела во всѣ этажи. Ступеньки на ней были частью изъ порфира, частью изъ нумидійскаго камня или разноцвѣтнаго мрамора: длиной въ двадцать два фута, толщиной въ три пальца, числомъ по двѣнадцати штукъ на каждой площадкѣ. На каждой же площадкѣ находились двѣ прекрасныя античныхъ арки, пропускавшія свѣтъ и выводившія въ огороженное мѣсто, такой же ширины, какъ и винтовая лѣстница, которая проходила до крыши дома и тамъ оканчивалась павильономъ. Съ обѣихъ сторонъ лѣстница вела въ большія залы и комнаты. Между Арктической и Холодной башнями находились прекрасныя, большія библіотеки съ греческими, латинскими, еврейскими, французскими, тосканскими и испанскими книгами, которыя и распредѣлялись по языкамъ въ различныхъ этажахъ. Посрединѣ находилась великолѣпная лѣстница, и входъ на нее былъ снаружи дома и состоялъ изъ арки шириной въ шесть саженъ. Лѣстница была устроена съ такой симметріей и была такъ широка, что шестеро рейтаровъ съ пикой у бедра могли бы подняться по ней до самаго верха зданія. Между Анатолійской и Полуденной башнями расположены были прекрасныя большія галлереи, гдѣ стѣны были расписаны фресками съ изображеніемъ древнихъ геройскихъ подвиговъ, историческихъ событій и различными пейзажами. Посрединѣ была такая же лѣстница и такой же входъ, какъ и описанные нами со стороны рѣки. На дверяхъ крупными античными буквами стояла нижеслѣдующая надпись.
LIV.
Надпись на входныхъ дверяхъ Телемскаго аббатства.
Надпись эта въ оригиналѣ состоитъ изъ длиннѣйшаго стихотворенія, въ которомъ перечисляется, кому и за что нѣтъ доступа въ аббатство и кого, напротивъ того, въ него приглашаютъ.
Отверженными оказываются: лицемѣры, ханжи, старые дураки, плаксы, напыщенные притворщики, олухи, глупѣе Готовъ и Остроготовъ, предшественники Маготовъ {Сказочные великаны.}, голяки, пустосвяты, святоши въ сандаліяхъ, оборванцы, отрепанные монахи, одураченные, надутые изувѣры, шарлатаны, плуты, гонители народа, клерки, судебные писцы, подьячіе, книжники и фарисеи и пр. и пр.
Приглашаются: истинные христіане, исповѣдующіе истинное евангеліе, добрые и честные люди, благородные рыцари, веселые, пріятные, любезные товарищи и красивыя, привѣтливыя, добронравныя, знатныя дамы, а само аббатство величается "мѣстомъ, гдѣ пребываетъ честь", а входящимъ въ него обѣщаютъ убѣжище и защиту отъ враждебныхъ заблужденій и истинную вѣру, которая должна сокрушить словомъ и дѣломъ враговъ слова Божія.
LV.
О томъ, какъ былъ устроенъ замокъ Телемитовъ.
Посреди двора находился великолѣпный фонтанъ изъ красиваго алебастра. Надъ нимъ высились три граціи, каждая съ рогомъ изобилія. Воду онѣ извергали грудью, ртомъ, ушами, глазами и всѣми другими отверстіями въ тѣлѣ. Внутри та часть дома, которая выходила на этотъ дворъ, была на сводахъ, опиравшихся на толстые столбы изъ агата и порфира. Тамъ шли длинныя и широкія галлереи, украшенныя картинами и рогами оленей, единороговъ, носороговъ, бегемотовъ, слоновыми клыками и другими замѣчательными вещами. Пасть дома, отведенная для дамъ, простиралась отъ Холодной башни до Полуденныхъ воротъ. Мужчины занимали остальную часть зданія. Чтобы доставить пріятное времяпрепровожденіе дамамъ, передъ занимаемой ими частью зданія, между двумя первыми башнями, устроены были ристалище, ипподромъ, театръ и трехъэтажныя великолѣпныя бани, снабженныя всѣмъ, что нужно, и съ изобиліемъ душистой воды для ваннъ. Вдоль берега рѣки раскинулся красивый садъ. Посреди сада былъ прекрасный лабиринтъ. Между двумя другими башнями находились залы для игры въ мячъ. Со стороны Холодной башни шелъ плодовый садъ, со всевозможными фруктовыми деревьями, посаженными косыми рядами. Въ концѣ находился большой паркъ, кишмя-кишѣвшій дичью. Между третьей и четвертой башнями расположены были манежи для стрѣльбы изъ пищалей, луковъ и самострѣловъ. Одноэтажныя службы помѣщались около Гесперидской башни. Конюшня -- сзади службъ. Соколиный дворъ -- передъ службами, подъ управленіемъ сокольничихъ, искусныхъ въ своемъ дѣлѣ. Этотъ дворъ кандійцы, венеціанцы и сарматы ежегодно снабжали всевозможными рѣдкими птицами: орлами, кречетами, ястребами, сѣроголовыми соколами, балабанами, коршунами и другими. Эти птицы были такъ хорошо дрессированы, что, будучи выпущенными изъ замка на просторъ полей, ловили все, что имъ попадалось. Охотничій дворъ находился дальше, у парка.
Всѣ залы, комнаты и кабинеты были обиты самыми разнообразными обоями, согласно временамъ года. Всѣ полы покрыты были зеленымъ сукномъ. Постели подъ вышитыми одѣялами.
Въ каждой спальнѣ находилось хрустальное зеркало въ золотой рамѣ, отдѣланной жемчугомъ, и такой величины, что въ немъ отражалась вся фигура человѣка, который въ него глядѣлъ. У входа въ дамскіе покои пребывали парфюмеры и парикмахеры, которые вспрыскивали духами и причесывали мужчинъ, когда тѣ навѣщали дамъ. Тѣ же самые слуги каждое утро снабжали комнаты дамъ розовой, фіалковой и апельсинной водой, а также драгоцѣнной курильницей, гдѣ курились всякія благовонныя вещества.
LVI.
О томъ, какъ были одѣты монахи и монахини Телемскаго аббатства.
Дамы при основаніи аббатства одѣвались по своему усмотрѣнію и вкусу. Но съ теченіемъ времени въ ихъ одеждѣ произошла слѣдующая реформа: онѣ носили алыя чулки, восходившія на три пальца выше колѣнъ. По краямъ чулки были украшены красивой вышивкой и зубцами. Подвязки были такого же цвѣта какъ и браслеты и стягивали колѣно сверху и снизу. Башмаки, ботинки или туфли изъ краснаго или фіолетоваго бархата, вырѣзанныя въ формѣ раковой клешни. Поверхъ рубашки надѣвался красивый корсетъ изъ прекраснаго шелковаго камлота; на него надѣвали юбку изъ бѣлой, красной, сѣрой и пр. тафты. Сверхъ этого надѣвалось платье изъ серебряной тафты, съ золотыми вышивками, а не то, смотря по желанію или погодѣ, изъ атласа, дама, бархата оранжеваго, зеленаго, пепельнаго, голубого, желтаго, свѣтлаго, краснаго, пунсоваго, изъ бѣлаго или золотого сукна, серебрянаго полотна, украшенныхъ вышивками сообразуясь съ праздниками. Мантіи, смотря по сезону, были изъ золотой парчи съ серебряной бахрамой, изъ краснаго атласа съ золотой вышивкой, изъ бѣлой, синей, черной, темнокрасной тафты, изъ шелковой саржи, шелковаго камлота, бархата, серебрянаго сукна, серебрянаго полотна или изъ бархата пополамъ съ атласомъ, расшитаго золотомъ, и пр.
Лѣтомъ иногда надѣвали вмѣсто мантіи хорошенькія кофточки изъ тѣхъ же матерій или же мантильи съ капюшонами изъ фіолетоваго бархата съ золотой бахромой, съ отдѣлкой изъ индійскаго жемчуга. И неизмѣннымъ при этомъ дополненіемъ къ костюму былъ красивый султанъ, такого же цвѣта, какъ и рукава, усѣянный золотыми блестками.
Зимою носили тафтяныя мантіи вышеназванныхъ цвѣтовъ, подбитыя мѣхомъ рыси, чернобурой лисицы, калабрійской куницы, соболя и другими дорогими мѣхами. Четки, кольца, шейныя цѣпи, браслеты были изъ драгоцѣнныхъ каменьевъ: какъ-то, карбункулъ, рубинъ, брилліантъ, сапфиръ, изумрудъ, бирюза, гранатъ, агатъ, бериллъ, жемчугъ и всякіе другіе, какіе только существуютъ.
Головной уборъ согласовался съ временами года: зимою слѣдовали французской модѣ, весною испанской, лѣтомъ тосканской, за исключеніемъ праздниковъ и воскресенья, когда предпочтеніе отдавалось французскому убору, оттого что онъ приличнѣе и лучше согласуется съ женской стыдливостью.
Мужчины одѣвались на свой ладъ. Чулки изъ ярко-краснаго или огненно-краснаго, чернаго или бѣлаго стамета или полусукна; штаны изъ бархата такихъ же цвѣтовъ или приблизительно, вышитыя и скроенныя, какъ имъ было желательно. Куртка изъ золотого, серебрянаго сукна, изъ бархата, атласа, дама, тафты тѣхъ же цвѣтовъ, скроенная, вышитая и отдѣланная по указанному образцу. Шелковые шнурки одинаковыхъ цвѣтовъ съ золотыми наконечниками для шнуровки. Короткія и длинныя епанчи изъ золотого сукна, золотого полотна, серебрянаго сукна или богато вышитаго бархата. Мантіи такія же дорогія, какъ и у дамъ. Шелковые кушаки такихъ же цвѣтовъ, какъ и куртки. У каждаго съ боку висѣла прекрасная шпага съ золотымъ ефесомъ, съ бархатными, того же цвѣта, какъ и чулки, ножнами и золотымъ наконечникомъ, усыпаннымъ каменьями. Такой же точно кинжалъ. Шапка изъ чернаго бархата, украшенная золотыми колечками и пуговками. Бѣлое перо красовалось на ней, и съ него спускались золотыя нитки, на концѣ которыхъ сверкали рубины, изумруды и пр.
И такая симпатія существовала между мужчинами и женщинами, что ежедневно они были одинаково одѣты. И, чтобы не произошло путаницы, назначены были камергеры, которые каждое утро сообщали мужчинамъ, въ какой костюмъ облекались въ тотъ день дамы. Потому что желаніе дамъ было закономъ. Но не думайте, чтобы онѣ теряли время, хотя и одѣвались такъ чисто и богато: гардеробмейстеры каждое-утро приготовляли наряды для дамъ, а ихъ горничныя были такъ ловки, что въ минуту одѣвали ихъ съ головы до ногъ.
И, чтобы не было никакой задержки въ нарядахъ, около Телемскаго парка выстроено было большое зданіе, тянувшееся на добрыхъ полмили, очень свѣтлое и удобное, гдѣ проживали золотыхъ дѣлъ мастера, ювелиры, золотошвейки, портные, ткачи, обойщики, позументщики, и каждый занимался своимъ ремесломъ, и все это устроено было для вышеупомянутыхъ монаховъ и монахинь. Необходимые матеріалы и ткани доставлялись господиномъ Новзиклетомъ, который ежегодно присылалъ семь кораблей съ острововъ Перловъ и Каннибальскихъ, нагруженныхъ золотыми слитками, шелкомъ-сырцомъ, жемчугомъ и драгоцѣнными каменьями. Если случалось, что нѣкоторыя жемчужины пожелтѣютъ отъ времени, то ихъ искусно подновляли, давая проглотить нѣкоторымъ здоровеннымъ пѣтухамъ, подобно тому, какъ даютъ слабительное соколамъ.
LVII.
О томъ, какой образъ жизни установленъ былъ у телемитовъ.
Въ, своемъ образѣ жизни они руководствовались не законами, статутами или правилами, но своими желаніями и доброй волей. Они вставали съ постели, когда имъ вздумается; пили, ѣли, работали, спали, когда хотѣли. Никто ихъ не будилъ; никто не заставлялъ пить или ѣсть или что-либо дѣлать. Такъ постановилъ Гаргантюа. Ихъ статутъ состоялъ только изъ одного параграфа: "Поступай такъ, какъ тебѣ угодно." Потому что свободные, благородные, благовоспитанные люди, водящіе компанію съ честными людьми, отъ природы одарены инстинктомъ и влеченіемъ поступать добродѣтельно и уклоняться отъ порока; и этотъ инстинктъ они называютъ честью. Если же ихъ насильно подчиняютъ и угнетаютъ, то, униженные и порабощенные, они отвращаются отъ благородной склонности къ добродѣтели, которая переходитъ въ желаніе ниспровергнуть иго рабства. Вѣдь мы всегда дѣлаемъ то, что намъ запрещено, и гонимся за тѣмъ, въ чемъ намъ отказываютъ. Эта свобода развивала въ нихъ похвальное соревнованіе каждому поступать такъ, чтобы всѣ были довольны. Если кто-нибудь изъ мужчинъ или дамъ говорилъ: выпьемъ,-- всѣ пили. Если говорилъ: поиграемъ,-- всѣ играли. Если говорилъ: пойдемъ гулять въ поле,-- всѣ шли гулять. Если отправлялись на соколиную или иную охоту, дамы садились на прекрасныхъ иноходцевъ; на рукѣ, обтянутой красивой перчаткой, сидѣлъ у нихъ соколъ, или ястребъ, или кречетъ, а у мужчинъ -- какія-нибудь другія птицы.
Всѣ были такъ хорошо воспитаны, что никого не было между ними, кто бы не умѣлъ читать, писать, пѣть, играть на музыкальныхъ инструментахъ, говорить на пяти или шести языкахъ и писать на нихъ какъ стихами, такъ и прозой.
Никогда еще не видывали такихъ храбрыхъ, такихъ вѣжливыхъ рыцарей, столь искусно владѣвшихъ конемъ, и такихъ неутомимыхъ пѣшеходовъ, такихъ сильныхъ, храбрыхъ и такихъ искусныхъ въ употребленіи всякаго рода оружія, какъ были эти. Никогда еще не видывали такихъ опрятныхъ, такихъ миловидныхъ дамъ, такихъ благонравныхъ, такихъ искусныхъ во всякаго рода женскихъ рукодѣліяхъ и во всемъ, что прилично честнымъ и свободнымъ женщинамъ, какъ тѣ, что были здѣсь собраны.
Поэтому когда для кого-либо изъ мужчинъ наступалъ срокъ оставить вышеназванное аббатство по просьбѣ ли его родителей, или по иной какой причинѣ,-- онъ увозилъ съ собой ту изъ дамъ, за которой ухаживалъ, и женился на ней. И если въ Телемскомъ аббатствѣ они жили въ дружбѣ и согласіи, то такъ продолжали они жить и въ бракѣ: они любили другъ друга до конца дней своихъ, какъ въ первый день свадьбы.
Не позабыть бы мнѣ описать вамъ загадку, которая была найдена, когда закладывался фундаментъ аббатства; она была начертана на большой мѣдной доскѣ. Ниже слѣдуетъ содержаніе.
LVIII.
Загадочное пророчество1).
1) Глава эта начинается длиннымъ стихотвореніемъ, въ которомъ говорится, что если вѣрить указаніямъ небесныхъ свѣтилъ, то слѣдуетъ ждать смутныхъ временъ, когда будетъ большое волненіе въ умахъ и сердцахъ людей, и когда возникнутъ распри между самыми близкими людьми, и сынъ возстанетъ на отца, и произойдетъ великая брань, которая наполнитъ собою землю. Пророчество заканчивается обѣщаніемъ спасенія тѣмъ, кто до конца пребудетъ вѣрнымъ своимъ убѣжденіямъ.
Это пророчество, за исключеніемъ начальныхъ и заключительныхъ стиховъ, заимствовано Раблэ изъ сочиненій Мелена де-Сенъ-желэ, и въ немъ усматриваютъ намеки на преслѣдованія, которымъ подвергались реформаты.
По прочтеніи этого документа Гаргантюа глубоко вздохнулъ и сказалъ присутствующимъ:
-- Не съ сегодняшняго дня люди евангелической вѣры преслѣдуются. Но блаженъ тотъ, кто не смущается и неизмѣнно стремится къ цѣли и добру, которыя намъ указалъ Господь, черезъ посредство Своего возлюбленнаго Сына, и не допускаетъ, чтобы плотскія страсти увлекали его и сворачивали съ истиннаго пути.
Монахъ спросилъ:
-- Какъ вы думаете: какой смыслъ и значеніе этой загадки?
-- Какой же, какъ не указаніе и подтвержденіе божественной истины,-- отвѣчалъ Гаргантюа.
-- Клянусь св. Годераномъ, -- сказалъ монахъ,-- я другого мнѣнія: это стиль Мерлена прорицателя; ищите въ немъ какихъ угодно аллегорій и возвышенныхъ мыслей и ломайте надъ ними голову, сколько хотите, и вы, и весь свѣтъ. Я, съ своей стороны, не вижу тутъ иного смысла, какъ описаніе, въ темныхъ выраженіяхъ, игры въ мячъ. Смутьяны, сбивающіе людей съ толку, это предводители партій, которые обыкновенно бываютъ пріятелями. И послѣ первыхъ двухъ ходовъ одинъ изъ нихъ, участвовавшій въ игрѣ, выходитъ изъ игры, а другой, дожидавшійся очереди, въ нее вступаетъ. Первому, который скажетъ, находится ли мячъ надъ канатомъ или подъ нимъ, всѣ вѣрятъ. Воды, о которыхъ говорится въ пророчествѣ,-- это потъ, которымъ обливаются игроки. Бечевки, натянутыя на отбойникахъ, дѣлаются изъ кишекъ овецъ и козъ {Въ пророчествѣ говорится о великомъ наводненіи или потопѣ, который поглотитъ виновныхъ и подѣломъ, потому что ихъ жестокія сердца не щадили даже невинныхъ животныхъ, внутренности которыхъ они употребляли не для жертвы Богу, а въ свою пользу.}. Круглая махина -- это мячъ {Круглой махиной въ пророчествѣ называется земля, которой грозятъ всякія бѣды, какъ-то: солнечное затменіе, землетрясеніе и пр.}. Послѣ игры отдыхаютъ у яркаго огня и мѣняютъ рубашку. И охотно пируютъ; и всего веселѣе тѣ, которые выиграли. И на здоровье!
