Ментаты Дюны. Б. Герберт, К. Андерсон. Дюна 518 - 23 Декабря 2023

Главная » » Ментаты Дюны. Б. Герберт, К. Андерсон. Дюна 518

14:53

Ментаты Дюны. Б. Герберт, К. Андерсон. Дюна 518

---

***

===

Идеальная форма поведения толпы – управляемый хаос.

Манфорд Торондо. Замечание, адресованное Анари Айдахо

Доротея, хорошо подготовленная сестра, обычно не видела снов, но, когда видела, образы оседали в ее сознании как реальные события. Иногда ей трудно было отличить их от яви, особенно из-за отчетливого эха Другой Памяти.

Она сидела в темноте. В комнате стояла тишина, словно все в ней затаилось, но Доротее приснился один из самых ярких и тревожных снов.

Император отвел последовательницам Доротеи очень скромные покои в бывших военных казармах рядом с дворцом. Ее комнаты находились наверху, там, где раньше жили офицеры. Проснувшись потрясенная, Доротея встала с постели, подошла к окну и уставилась на заросший травой плац, где обычно тренировалась сотня ее верных сестер вместе с новыми ученицами, которых ей позволили набрать. Сейчас плац был пуст, только вдалеке патруль ночной охраны объезжал окрестности.

Доротея открыла окно, на нее дохнуло холодным ветром. Воздух был влажным и чистым; очевидно, пока она спала, прошел дождь. Влага все еще держалась в воздухе, как сон продолжал держаться в ее сознании, пытаясь передать ей некое сообщение. Доротея чувствовала, как сон формирует в ее сознании реальность, создает для себя место, где сможет остаться.

Перед сном Доротея думала об одной из сестер-ментатов с Россака, о престарелой колдунье Кери Маркес. До раскола Доротее нравилась старая колдунья, и она пыталась у нее учиться. Кери исследовала растения и грибы Россака, извлекала и делала из них яды, которые могли бы вызвать Боль. Хотя Доротея помогала Кери в ее фармацевтических исследованиях, старая колдунья всегда держалась замкнуто, и Доротея часто гадала, что та скрывает. Кери была одной из самых близких и доверенных помощниц Ракеллы.

Знала ли Кери о запрещенных компьютерах, о тайных записях рождений? Знала ли она, что Ракелла моя бабушка?

Эти вопросы оставались у нее до сих пор, но, высказав свои подозрения императору Сальвадору, Доротея поднесла искру к хворосту. Она не хотела вызвать такую катастрофу в школе на Россаке, только вернуть сестер на истинный путь. Но ситуация вышла из-под контроля – убийство сестер-ментатов, роспуск россакского Ордена.

Теперь она твердо намеревалась с помощью своих верных сестер восстановить здесь, на Салусе, Орден, сделать это правильно и при полной поддержке императорского трона.

Теперь недавний сон стал в ее сознании еще более отчетливым, как будто другие мысли вдруг создали ему обрамление. Во сне Доротея видела, как разговаривает с сестрой Кери о важных тайнах Джозефа Венпорта – разговор, который был невозможен, потому что Кери давно погибла, расстрелянная солдатами императора…

Тем не менее, в сне Доротеи колдунья была живая, она говорила о событиях, которые произошли после разгона школы на Россаке. Сестра Кери объяснила, что «Венхолдз» продолжает извлекать огромные прибыли, что корабли этой компании выполняют абсолютно безопасные полеты – особенно по сравнению с другими транспортными компаниями. Во сне сестра Кери использовала свое мастерство ментата, чтобы советовать Доротее, она приводила второстепенные, но убедительные доказательства того, что на стороне Венпорта не просто удача. Его корабли не только используют мастерство загадочных навигаторов, им помогают запрещенные компьютеры.

Но, не имея улик, Доротея не могла разоблачить Венпорта. Она уже допустила ошибку, бездоказательно заявив о своих подозрениях насчет незаконных компьютеров в Ордене. Из-за этого погибло много сестер. Больше она никогда не сделает скоропалительных выводов.

Во сне на Кери было обычное белое платье колдуньи, придававшее ей вид загадочный и умудренный. После разговора Кери смотрела на Доротею, как мудрая советчица, а молодая женщина мысленно задавала ей вопросы о Венпорте, словно применяя способности узнающей правду к себе, а не к кому-то другому. И теперь сознание задавало вопросы подсознанию, пытаясь открыть обе стороны истины.

Доротея носила черное одеяние Преподобной Матери, но воспринимала себя так, словно в ней одновременно существовали две ее версии: одна старая, мудрая – и другая более молодая, которой еще многому предстоит научиться. И узнающей правду была старшая.

– Расскажи мне о «Венхолдз» и о «Комбайнд мерчантайлз», – сказала старшая Доротея. – Расскажи все, что знаешь.

Младшая помялась, потом сказала:

– Директор Венпорт прекратил поставку жизненно важного продукта «Комбайнд мерчантайлз» всем планетам, которые поддерживают батлерианцев.

– И что это за самый важный продукт «Комбайнд мерчантайлз»?

– Меланж, конечно. «Комбайнд мерчантайлз» – его главный поставщик, и у этой компании на Арракисе свои сборщики пряности. После недавнего заявления директора Венпорта его космический флот стал единственным распространителем пряности. Навигаторы Венпорта на своих кораблях поглощают огромные количества пряности. «Венхолдз» и «Комбайнд мерчантайлз» неразрывно связаны.

– Что еще? Что насчет пряности?

– Популярность пряности в империи непрерывно растет. Пряность увеличивает продолжительность жизни и укрепляет здоровье. У многих вырабатывается привычка к ней. После того, как Венпорт объявил эмбарго, обитатели планет империи не могут достать пряность иными способами и впадают в отчаяние. Венпорт надеется, что это ослабит их веру в Манфорда Торондо. Лишение меланжа может заставить нарушить клятву – как поступили жители Бариджа.

Старшая, более проницательная Доротея кивнула.

– Это только политика, или Венпорт использует эмбарго для увеличения прибыли? Расскажи мне о «Венхолдз» и об основных банках. Что ты знаешь о финансовых потоках?

Сражаясь с личными воспоминаниями, используя намеки и реальные факты, Доротея получала помощь и от Другой Памяти. Со всех сторон поступала информация.

– Вдобавок к транспортному эмбарго есть правдоподобные сообщения о том, что многие планетарные банки совместно замораживают активы планет, давших батлерианскую клятву. – Она помолчала, рассматривая другую нить. – Банки планет также отказались предоставлять кредит конкурентам «Венхолдз», например «Эсконтран». «Налган шиппинг» едва не обанкротилась и вынуждена была продать свой флот Венпорту. Одновременно банки предоставляют щедрые гранты «Венпорт холдингз», а также «Комбайнд мерчантайлз».

Более молодая видящая сон Доротея моргает: отдельные части головоломки встают на место.

– А что ты видела такого, чего тогда не понимала? Джозеф Венпорт – директор «Венпорт холдингз». А кто управляет «Комбайнд мерчантайлз»? И кто управляет планетарными банками?

– Я… не знаю, как их зовут.

– Имена не имеют значения. Ты упускаешь суть вопроса.

Слова, которые младшая Доротея извлекает из сознания, кажутся ей тяжелыми.

– «Венпорт холдингз» и «Комбайнд мерчантайлз» – одно и то же. «Венпорт холдингз» и планетарные банки – одно и то же. Все нити марионеток сходятся в Колхаре.

Старшая Доротея кивает, как мудрая наставница.

– И нити тянутся еще дальше.

По ту сторону, во сне, Кери Маркес в белом одеянии складывает заскорузлые руки в белых рукавах. Она кивает, слушая, как ученица разбирается с головоломкой.

Молодая Доротея вспомнила жену Венпорта Сиобу, очень сильную сестру с Россака, в чьих жилах тоже текла кровь колдуньи. У Сиобы и Джозефа две маленькие дочери, их тоже учила Преподобная Мать Ракелла. А Венпорт помогает Ордену сестер в изгнании на Уоллаче-IX.

Она задумалась о сестрах Ракеллы и о Сиобе Венпорт… что привело ее к мыслям о Джозефе Венпорте, потом о «Венпорт холдингз», планетарных банках, «Комбайнд мерчантайлз», эмбарго на обслуживание батлерианских планет. Это все взаимосвязанная сеть с единым центром.

Доротея увидела, что старая колдунья кивнула с печальной улыбкой на губах. И исчезла, оставив Доротею в темноте, она была снова одна в своей спальне, одинокая, потрясенная тем, что узнала…

Вскоре после рассвета, вооружившись своим открытием, Доротея ждала императора у его кабинета в зале парламента. Сальвадору слишком рано было принимать посетителей, но сегодня, собрав воедино все детали головоломки «Джозеф Венпорт», она торопилась. Вне всякого сомнения, могущественный директор раскинул свою сеть по всей империи, не обращая внимания на Коррино.

Что еще важнее, об этом должен был узнать Манфорд Торондо, и она собиралась отправить ему сообщение на Лампадас. Похоже, самое главное – операции «Комбайнд мерчантайлз» на Арракисе, потому что зависимость от пряности – важное звено в этой цепи.

После раскрытия мошенничества дома Пеле и публичного унижения главного инквизитора Квемады император считал присутствие Доротеи все более желательным. Она стала официальной императорской узнающей правду, и новое откровение должно было сделать ее еще более необходимой. Император больше никогда не усомнится в ее словах.

Возможно даже, она искупила бы свою ошибку на Россаке, которая привела к уничтожению школы и подорвала жизнеспособность Ордена.

Во дворце все еще чувствовались последствия признания Квемады. Мастера из группы «Скальпель» с прежней эффективностью продолжали пытки. Ирония была в том, что сам главный инквизитор не пережил допроса у собственных молодцов и его органы продали исследовательской группе.

В Зимии больше никто не увидит императрицу Табрину. Одним из самых поразительных признаний, которые, как кровь, лились изо рта Квемады, стало то, что Табрина знала о продаже органов на черном рынке. Но вместо того чтобы раскрыть это преступление, она шантажировала инквизитора и вынудила его стать ее любовником – не потому, что он ей понравился как мужчина, а из желания отомстить Сальвадору за его наложниц. Возможно, ей понравились исходящие от Квемады флюиды силы или запах крови, который источала его кожа.

Когда ей предъявили обвинение, Табрина во всем призналась и умоляла не отдавать ее подмастерьям из «Скальпеля». Ее спасло только решительное и разумное вмешательство принца Родерика. Угрюмый, горюющий по убитой дочери Родерик настоял, чтобы император не раздувал скандала. Коррино уже лишили дом Пеле его богатства, и Табрину отправили в изгнание. Сальвадор в ней больше не нуждался: она не дала ему наследника.

Доротея знала, что у Сальвадора не будет детей – ни от одной из его наложниц. Орден сестер на Россаке позаботился о том, чтобы императора тайно стерилизовали, прервав его порочную кровную линию. Это был один из немногих вопросов, в которых Доротея и Преподобная Мать Ракелла были едины…

Прислушиваясь к звукам во дворце, ожидающая Доротея услышала, как по коридору прошли стражники. Она встала и повернулась к двери в холл, через которую вошли Сальвадор и Родерик. Доротея поклонилась и, выпрямившись, сказала:

– Вы оба должны кое-что услышать.

У лысеющего императора сделался такой вид, словно он испугался очередного кризиса, но Родерик сохранял спокойствие. Он открыл дверь в кабинет императора и жестом пригласил всех зайти.

– Ваши сообщения, как всегда, очень полезны, Преподобная Мать Доротея.

Стараясь не нервничать, она вошла за ними. Шепот в сознании, древние голоса, которые были реальнее откровений во сне, требовали ее внимания. Доротея знала, что ее заключения верны.

– Я не ментат, но как узнающая правду умею отличать ложь. Я наблюдаю, подбираю тонкие нити и вот во время очень глубокой медитации завершила очень масштабный анализ… И мои выводы вызывают тревогу.

Доротея рассказала о своем открытии.

– «Венпорт холдингз» не просто космический флот, планы директора Венпорта охватывают все области нашей жизни. Он создал обширную невидимую сеть, которая, как рак, поразила всю империю – он владеет огромным флотом, и только на его кораблях навигаторы обеспечивают безопасность полета. Он тайно управляет «Комбайнд мерчантайлз» и контролирует добычу пряности, ее транспортировку и распределение. Он стоит за самыми крупными межпланетными банками и доставляет на маневры имперские вооруженные силы. Короче говоря, он повсюду, сир. Нельзя даже представить себе размеры сети, которую он соткал вокруг нас.

Глаза императора заблестели от удивления и гнева. Он недоверчиво поерзал и в поисках подтверждения взглянул на брата. Принц Родерик казался более осторожным.

– Я просмотрю ваши записи и попрошу наших ментатов и бухгалтеров проанализировать ваши предположения… но, думаю, вы правы. Меня встревожило недавнее объявление директора Венпорта о покупке «Налган шиппинг», что дает ему без преувеличения монополию на корабли, свертывающие пространство. Он затягивает петлю на горле батлерианских планет, и недавние перемены на Баридже – только начало, как я подозреваю.

– Он хочет раздавить батлерианское движение! – Доротея не могла скрыть тревоги. – Если он позволит мыслящим машинам вернуться, нас снова поработят…

Сальвадор смотрел на нее, не зная, что сказать, но Родерик поднял палец, предлагая ей замолчать.

– Существует огромная разница между разрешением использовать мыслящие машины и порабощением компьютерным сверхмозгом. В предупреждении Манфорда Торондо о «скользком спуске» больше истерики, чем истины.

Когда Доротея хотела спорить и защитить позицию батлерианцев, Родерик резко сказал:

– Директор Венпорт опасен и честолюбив, но он не призывает к мятежам на улицах… не разрешает безумцам убивать маленьких девочек.

Доротея, выслушав его резкий ответ, только сглотнула. Она высказалась, и братья Коррино увидели, насколько опасны планы Венпорта, но Родерик тоже не любит батлерианцев, а император сделает все, что посоветует брат.

После долгого молчания Родерик добавил:

– Хотя я не питаю любви к батлерианцам, но если сестра Доротея права, опасность Манфорда Торондо бледнеет по сравнению с Джозефом Венпортом. Нам придется их обоих поставить на колени.

«Где же ты возьмешь для этого силу?» – подумала Доротея, но сказать это вслух не посмела.

Сальвадор был раздражен.

– Неужели вся империя сошла с ума? Венпорт не может так поступать без моего разрешения! Когда он остановится? Может, Джозефу Венпорту нужен и мой трон?

Это звучало как шутка, но Доротея кивнула.

– Может быть – если вы встанете у него на пути.

Эти сестры слетаются как птицы – как стервятники.

Император Сальвадор Коррино. Замечание, услышанное при императорском дворе

Сестра Арлетт много лет работала в миссиях на планетах империи, набирая учениц для школы Ордена, а когда вернулась, отправилась в новую школу на Уоллаче-IX. В свое время ее не изгнали, просто посоветовали найти себе занятие как можно дальше от Россака – подыскивать кандидатов, которые подошли бы для обучения в школе.

Из десятков миссионеров Ракелла внимательнее всего следила за Арлетт, потому что та приходилась ей дочерью. А Доротея, теперь – узнающая правду при дворе императора, была дочерью Арлетт, хотя сама Арлетт об этом не знала. Запутанная сеть спиралей ДНК…

Преподобная Мать считала, что Арлетт может быть полезна. Она никогда не пыталась пройти через Боль, не стала Преподобной Матерью, но, возможно, станет успешным неофициальным послом к сестрам-традиционалисткам на Салусе Секундус. Может, именно Арлетт сделает первый шаг для оздоровления ситуации.

Много лет назад Преподобная Мать Ракелла отослала Арлетт, когда та отказалась ставить Орден сестер выше любви к своей новорожденной дочери Доротее. Ракелла знала, что по-своему Арлетт верна Ордену; после того как она отыскала на Ланкивейле удивительно способную Валю Харконнен, Ракелла почти – почти – простила ее.

Но когда Доротея пережила Боль и от голосов Другой Памяти узнала правду о своем происхождении, старые раны вновь открылись. Арлетт не знала, что сестра Доротея – ее давно потерянная дочь… но Доротея знала. Может быть, одним из ее внутренних голосов был голос ее матери.

Когда Арлетт на Уоллаче-IX вошла в кабинет престарелой Преподобной Матери, Ракелла неожиданно обрадовалась. Но в ее напряженной жизни не было места любви, особенно теперь, когда Орден раскололся, а у нее оставалось так мало времени.

Ракелла посмотрела на темноволосую Арлетт и с первого взгляда отметила, что та унаследовала от нее высокий рост, худобу, курносый нос и светло-голубые глаза. За долгие годы сестра-миссионер изменилась, но полученная в Ордене подготовка никуда не делась. Если это было справедливо для всех сестер, даже Доротея могла оказаться полезной.

Арлетт вздохнула и села в предложенное кресло, но не расслабилась.

– Я видела столько планет, что отстала от перемен в Ордене. Мне нужно знать, что случилось на Россаке, почему одни сестры при императорском дворе, а другие здесь.

Ракелла кивнула.

– Ты все узнаешь, прежде чем я отправлю тебя с новой миссией.

– И я хотела бы услышать о прогрессе своих новобранцев, особенно Вали Харконнен.

– Попав в школу, ученицы перестают быть твоей заботой. – Ракелла понимала, что говорит слишком резко, и смягчила тон – сейчас не время настраивать Арлетт против себя. – Преподобная Мать Валя отправилась на Гиназ, чтобы освоить технику мастеров меча. Подозреваю, что она привела в смятение всю тамошнюю школу.

Арлетт обрадовалась.

– Я смотрела, как она сражается со своим братом Гриффином. Уже в юности у нее был большой талант. Несомненно, она многому научит мастеров меча.

– Валя привела в нашу школу свою сестру Тьюлу. Девочка перспективная, но оставила нас по личным причинам. Большое разочарование.

На лице Арлетт появилась тревога.

– Орден сестер не для всех, и набирать в него новичков становится все трудней. Появилось очень много новых школ, куда стремятся попасть честолюбивые люди, а наша школа явно потеряла популярность.

– Мы больше не можем работать на Россаке, но император Сальвадор позволил нам продолжать обучение здесь. Мы снова станем сильными.

Арлетт нахмурилась.

– Или сильными станут верные императору сестры на Салусе. Преподобная Мать Доротея наверняка воспитывает новых учениц.

Ракелла не услышала ничего особенного в голосе Арлетт, когда та назвала имя дочери.

– Подлинный Орден сестер здесь, – напомнила Ракелла.

Она встала из-за стола и жестом пригласила Арлетт в дом, где на холодном полу вокруг сидели Фиелла и еще пять сестер-ментатов; они изучали толстые тома семейных историй, генеалогических древ и генетических описаний, восходящих к брачному индексу, созданному еще россакскими колдуньями.

Увидев их, Фиелла встала и тепло приветствовала Ракеллу, а на Арлетт едва взглянула. Теперь, когда Вали не было рядом, Фиелла, казалось, хотела произвести на Преподобную Мать еще более сильное впечатление.

– Преподобная Мать, мы собрали и оценили достаточно данных, чтобы составить прогноз ментата на несколько поколений вперед, – и предвидим замечательный путь, на котором человечество и его сознание достигнут вершины развития.

– У всех планов размножения должна быть единая высшая цель.

У Ракеллы в сердце вспыхнула надежда. Она настояла, чтобы эти женщины всё запоминали, хотя в спрятанных компьютерах хранились более полные данные.

Пострадавший Орден сестер снова мог набрать силу, но Ракелле этого было мало. Перед смертью она непременно хотела объединить обе группировки и выбрать достойную преемницу. Вынеся на своих плечах такое тяжелое бремя, она не могла дождаться, когда передаст его более молодой преемнице.

Фиелла продолжала:

– Мы не можем точно знать будущее, Преподобная Мать. Наши прогнозы не показывают ни лиц, ни силуэтов, только грандиозный потенциал человечества, используя который, мы создаем людей гораздо более совершенных, чем нынешние.

Арлетт провела вдали от школы столько времени, что эта мысль встревожила ее.

– Разве дело Ордена строить такие планы? А что, если эти планы обратятся против нас? Разве это не рискованно?

Ракелла нахмурилась, услышав необдуманное замечание дочери.

– В моей голове – бесчисленные прошлые жизни. Они редко бывают согласны во всем, но Другая Память ясно говорит: не составить грандиозного генетического плана – еще больший риск. – Она кивнула Фиелле, потом другим сестрам, которые прервали свои занятия, чтобы послушать. – Продолжайте работу.

Ракелла была довольна – подразделения ее Ордена сестер работали вместе, заглядывая с прицелом на далекое будущее, и Орден напоминал корабль, который ведет по бурному морю уверенной рукой рулевой.

Как этот большой и сложный план будет выполняться без нее? Станут ли эти спорящие друг с другом голоса Другой Памяти помогать новой Преподобной Матери, сообщать ей новые подробности? Кто достаточно подготовлен для этого? Кто обладает опытом, зрелостью, темпераментом? Ракелла прожила слишком долго – умри она несколько десятилетий назад, в более спокойные времена, может быть, новая предводительница уже крепко стояла бы на ногах. Но такой роскоши она лишена. У нее болят все кости, а тело кажется хрупким и усталым.

Две ее лучшие ученицы – Доротея и Валя. Кого выбрать, может, Валю Харконнен? Валя самостоятельно прошла через Боль и вернулась в Орден. Само по себе это свидетельствует о редкой силе и преданности. Валя предана Ракелле, хотя нрав у нее такой, что чаще она вызывает конфликты, а не разрешает их. Молодая женщина сильна и честолюбива. Но у нее нет мудрости, какая требуется Преподобной Матери. Однако теперь Валя – Преподобная Мать и может пользоваться советами бесчисленных прошлых поколений.

А вот Доротея не проявила подлинной верности Ордену, превратив теоретические разногласия в личный конфликт. Древние памяти открыли ей, как Ракелла насильно разлучила Арлетт с ее дочерью, Доротеей. Достаточный ли это повод, чтобы навлечь на сестер месть императора? Или, встав на сторону императора, она поняла, насколько извращены некоторые положения учения Ордена? Что, если Доротея все-таки приняла верное решение?

Ракелла не знала, как это сделать, но, если бы ей каким-то образом удалось примирить две фракции Ордена, она бы порадовалась. Что если, сделав Доротею преемницей, она объединит сестер?

Оставшиеся песчинки ее жизни утекали, и Ракелла испытывала все более сильное искушение присоединиться к голосам в голове. Она могла стать частью Другой Памяти, влиться в море прошлых жизней.

Но пока было еще рано. Ни она сама, ни человечество не могли допустить ее такого быстрого ухода.

Ракелла поняла, что нужно делать. Когда они с Арлетт вышли из аудитории в прохладное серое утро, Преподобная Мать повернулась к дочери.

– Я хочу, чтобы ты отправилась на Салусу Секундус. Установи тайную связь с сестрой Доротеей, чтобы мы могли разрешить наши разногласия.

Арлетт удивилась.

– Она императорская узнающая правду. Зачем ей слушать меня, Преподобная Мать? Сомневаюсь, что она вообще обо мне знает.

Ракелла тонко улыбнулась.

– Она тебя узнает. Поверь.

Арлетт казалась озадаченной, но взяла себя в руки, готовая к новому назначению.

– И что я должна ей сказать?

– Этот раскол причинил слишком много вреда. Будь моей посредницей и смягчи ее сердце. Проси ее прилететь на Уоллач-IX и поговорить со мной – пока еще есть время.

Арлетт удивилась.

– Пока есть время, Преподобная Мать? Что это значит?

– Сообщи ей, что мне осталось недолго. Она узнающая правду и поймет, что ты не лжешь. Скажи, что я перед кончиной хочу с ней поговорить.

Те, кто добивается успеха, выбирают приоритеты и действуют в соответствии с ними, а те, кто не преуспевает, видят только туман хаоса.

Директор Джозеф Венпорт. Инструкция ученикам бизнесменов

В рукопашной у Вали Харконнен был только один достойный напарник – ее брат Гриффин, но он погиб.

Каждый раз в учебном бою, совершая свои грациозные, но смертоносные движения, она вспоминала, чему они с братом научились друг у друга. Совсем недавно Валя обучала Тьюлу. Ее младшая сестра быстро совершенствовалась, сражаясь уже почти на уровне Вали. Но Тьюла не пара Вале, каким был Гриффин. Их с братом связывало нечто неопределяемое, они были чрезвычайно близки и однажды спасли друг другу жизнь.

Может, когда-нибудь так же будет у Вали с Тьюлой – после того как сестра обагрит руки в крови Атрейдеса…

Для осуществления своей второй цели – усиления Ордена – она продолжит учить сестер на Уоллаче-IX. Получившие специальную физическую подготовку, особым образом развившие рефлексы, полностью контролирующие свой организм, обученные боевым искусствам, сестры станут грозными бойцами.

Но вначале Валя намеревалась отточить свое мастерство.

Школа Гиназ была основана во время джихада Серены Батлер. Больше ста лет искусные мастера меча громили боевых меков и роботов. И теперь, через много лет после поражения мыслящих машин, школа на Гиназе готовила лучших мастеров меча в империи. Некоторые служили наемниками в благородных домах; многие разделяли батлерианскую веру, ведь мастер меча не нуждается в передовых технологиях, ему нужно только оружие и умение им владеть.

В первый день обучения на Гиназе Валя надела белый боевой комбинезон без рукавов. Утром в одной из простых открытых хижин, где спали ученики, помощник обвязал ей голову черным платком. Помощника – пожилого мужчину, который не окончил обучение, но остался в школе – звали Рассором. Прежде чем отправить ее на занятие, он осмотрел ее экипировку и с улыбкой кивнул.

– Ты одета, как Джул Норет, основатель школы. Теперь докажи, что ты достойна этой одежды.

То же самое Рассор говорил каждому ученику, повязывая им черные платки и прикрепляя к поясу короткие учебные мечи. Потом он отвел новичков на скалистый мыс, вдающийся в море, и выстроил лицом от воды.

– Молчите. И ждите.

Потея в тропической жаре тренировочного острова, Валя стояла с остальными учениками. Они ждали инструктора. Валя вспоминала легендарных бойцов, побывавших здесь до нее. Когда она усвоит их технику и соединит с тем, что приобрела как Преподобная Мать, она станет сильнее героев Гиназа – а их было много. Она надеялась здесь быстро продвинуться благодаря своему уже отточенному мастерству и природным способностям.

Во время долгой тревожной паузы Валя изучала других учеников, стоящих на солнце: четыре женщины (включая ее) и десять мужчин; некоторые волнуются, другие стоят спокойно, и все гадают, когда же начнется занятие. Валя едва терпела ожидание; ее раздражало, что так глупо тратится ее время. Она хотела усвоить все, что можно, и поскорее вернуться на Уоллач-IX.

Горячий океанский ветер забрасывал темные волосы ей на лицо, хотя большую их часть удерживал платок-бандана. Постоянно настороженная, Валя поглядывала через плечо, ожидая, что кто-нибудь поднимется на скалы. Она начала подозревать, что инструктор готовит некое особое свое появление и появится прямо среди них.

Оценивая соучеников, она заметила, что кое-кто из них так же разглядывает ее. Стоявший замыкающим маленький жилистый мужчина смотрел прямо перед собой не шелохнувшись. Его бандана, боевой комбинезон и меч в ножнах были такими же, как у всех, но все это на нем сидело по-другому; осанка была гораздо более уверенной и спортивной; он словно знал то, чего не знали они. Предположительно учеников для тренировки подбирали примерно равных, но Вале показалось, что этот уже прошел подготовку в школе или…

Нарушив инструкцию Рассора, она вышла из строя и пошла к нему, встретив спокойный взгляд синих глаз. У него были маленький рот и широкий нос; на одной щеке она заметила шрам.

– Ты уже бывал в сражениях.

– Как и ты, – ответил он высоким голосом, заинтересованно и с улыбкой. – Я могу судить об этом по тому, как ты двигаешься и как осматриваешь окружающих.

Теперь она знала все, что нужно.

– Ты наш инструктор.

Остальные удивились, а мужчина ответил ей легкой улыбкой. Он сделал быстрое движение вправо и прыгнул мимо Вали, а она инстинктивно приняла оборонительную стойку и повернулась к нему лицом.

Мужчина легко приземлился, но не стал нападать. Он повернулся к строю учеников.

– Я мастер Пласидо. Мне было десять, когда меня приняли в школу мастеров меча, и с тех пор, за девять лет, я накопил большой опыт. И намерен часть его передать вам – если вы готовы его принять.

Внезапно он выхватил тонкий меч, высоко подбросил, поймал за рукоять и вложил в ножны. Этот трюк не произвел на Валю впечатления; все это бахвальство, годное лишь на то, чтобы запугать среднего противника и начинающих учеников, но Валя легко могла обезоружить хвастуна.

Она встала в строй, намеренно заняв место, которое только что занимал мастер Пласидо. Это его как будто бы позабавило, но Валя вовсе не забавлялась. Используя свою подготовку и технику наблюдения, она следила за его движениями, позами, оценивала его способности, чтобы потом победить.

– Только одной из вас хватило наблюдательности заметить, что я от вас отличаюсь, – говорил между тем мастер. – Победа над противником определяется не только умением владеть оружием. Любая схватка начинается с точной оценки противника, с определения его слабых и сильных сторон.

Пласидо прошелся перед шеренгой учеников, останавливаясь перед каждым, кроме Вали. Он пытается разозлить ее? Она постаралась справиться с эмоциями.

– Разбейтесь на пары и покажите свои боевые умения, чтобы я мог определить, с чего начать занятия с вашей группой. Оружием пользуйтесь или нет, выбор за вами.

Валя оказалась в паре с высоким мужчиной лет тридцати, назвавшимся Линари. По тому, как он двигался, и по его мускулистой фигуре она поняла, что ему уже приходилось сражаться, но, вероятно, только в пьяных драках: он рассчитывал не на мастерство, а на силу и устрашение. Линари насмешливо улыбался, когда они начали кружить друг против друга; оружие у обоих оставалось в ножнах. Валя знала, что ей оно не понадобится, а Линари не доставал свое из гордости.

Они продолжали осторожное взаимное изучение; Валя слышала звуки схваток других соперников. Она не отрывала взгляда от Линари. Решив, что дала ему достаточно времени, Валя метнулась вправо, подпрыгнула и ударила его кулаком по виску; она ошеломила противника достаточно, чтобы пригнуться и обойти его. Сзади она ударила его под колени, и Линари упал на каменистую землю.

Когда Линари встал, вместо высокомерия на его лице светилось уважение.

– Отличный прием, – сказал он, хищно улыбаясь. – Спасибо, что научила.

После каждой схватки мастер Пласидо менял напарников, и Валя доказала, что она лучший боец. В каждой схватке она сдерживалась, не нанося противнику увечий, хотя могла легко убить или искалечить любого.

Пласидо следил за ней, оценивая ее возможности. Казалось, он понимал, что Валя работает не в полную силу. Она побеждала одного соперника за другим, а ученики собрались вокруг Пласидо и наблюдали за ней. Валя отвернулась от последнего побежденного противника. Тот стоял, согнувшись, и тяжело дышал, а она встала перед молодым инструктором, снова оценивая его. Темная лента на ее голове пропиталась потом, но Валя не чувствовала усталости. Ветерок с моря холодил ее кожу. Она слышала вокруг плеск волн, шаги, шелест одежд и шорох, с которым входит в ножны оружие, – а еще восторженный шепот учеников.

– Может, хочешь поучить этот класс?

Тело Пласидо было напряжено, губы поджаты, одна рука на рукояти меча в ножнах.

– Их я уже поучила. А теперь хотела бы поучить тебя, мастер Пласидо.

Некоторые ученики ахнули, другие напряженно ждали.

Пласидо улыбнулся.

– Учиться готов всегда.

Они встали друг перед другом и начали боевой танец. Валя чуть сгибала колени, держа расслабленные руки перед собой и следя за каждым движением противника.

Хотя напряжение нарастало, мастер меча продолжал свои объяснения ученикам.

– Обратите внимание на контроль за мышцами и на то, как ее глаза следят за окружающим. Она использует все чувства для получения информации, и это позволяет адаптироваться к переменам в боевой обстановке.

Валя решила напасть, но потом отказалась от этого намерения, потому что Пласидо ожидал этого. Он едва заметно кивнул, словно понял, в чем дело.

– Сейчас она прикидывает, что я могу сделать дальше, – продолжал объяснять ученикам Пласидо. – Это правильно. Обратите внимание, как изменилось ее прежде агрессивное поведение, теперь она обороняется, выжидает.

Он молниеносно даже не шагнул, а прыгнул, сделав сальто, и принялся кружить возле Вали то на руках, то на ногах, скользя и словно превратившись в движущуюся тень. В его руке внезапно появился короткий меч, и Валя поняла, что он выхватил его из ее ножен, словно карманник-акробат. А когда Пласидо замер, в каждой руке у него было по мечу. Он с металлическим звоном бросил оба меча на камень.

Валя обернулась, по-прежнему настороженная, и он снова начал стремительное движение. От сильного удара в живот у нее перехватило дыхание, и она опустилась на колени. А когда подняла голову и оглянулась, мастер уже исчез. Линари и еще несколько учеников, подбежав к краю пропасти, смотрели вниз.

Отдышавшись и стараясь контролировать себя, Валя встала, подавляя боль. И увидела, как далеко внизу, у самого подножия утеса, на прибрежном песке прыгает мастер Пласидо.

– Должно быть, он меня испугался, – сказала она. Окружающие засмеялись.

Через несколько мгновений мастер Пласидо вернулся, поднявшись на скалу с противоположной стороны, и остановился. Дышал он ровно, ничуть не запыхавшись. Он посмотрел на Валю.

– Еще многому надо научиться, но ты мне интересна.

Валя постаралась занять нейтральную позу, сложив руки на груди.

– Ты тоже мне интересен. Может, я все же чему-то научусь у мастеров меча.

Но он оказался проницательнее, чем она ожидала.

– У тебя огонь в глазах. Ты хочешь кого-то убить. Надеюсь, не меня.

– Нет, не тебя, мастер.

Он продолжал смотреть на нее.

– Наука мастеров меча существует не для того, чтобы готовить убийц.

Она уклонилась от прямого ответа.

– Я не враждую с другими учениками из-за того, что вынуждена сражаться с ними в учебных боях. Когда учусь, я думаю о том, кого презираю, и тем самым могу поднять свое мастерство на более высокий уровень.

Пласидо ответил легким кивком.

– Необычная техника, но ты успешно пользуешься ею. – Он посмотрел на других учеников. – Те из вас, кто тоже кого-то ненавидит, могут захотеть поступить так же, сохраняя в тайне личность своего врага. Я научу вас методам борьбы, а уж использовать их вы сможете так, как захотите. И как вам велит ненависть.

Каждый человек очень хочет вернуться домой. Мы стремимся туда, чтобы найти смысл жизни, даже если наши воспоминания о доме печальны.

Вориан Атрейдес. Личный дневник

Ланкивейл остался позади; иногда Вориан Атрейдес задумывался о том, сколько миль – сколько световых лет – он проехал и пролетел за свою долгую жизнь. А может, он не хотел этого знать. Это были всего лишь цифры, а воспоминания обо всех этих местах, об этих путешествиях значили больше этих расстояний.

Организовав перевод средств, необходимых дому Харконненов для укрепления своего положения, Вори снова отправился в путь, кочуя с места на место. Он покупал билет, не привлекая к себе внимания, и странствовал по империи, словно перепрыгивал с клетки на клетку при игре в классики, пока снова не оказался на прекрасном Каладане. Но он не спешил попасть сюда, по-прежнему не уверенный, что готов вернуться. Каладан…

Вори больше двух веков жил, оторванный от корней, кочуя с места на место, глядя, как Время отнимает у него жен, возлюбленных, детей, внуков и друзей. Желая хоть как-то защититься, он не позволял себе слишком сближаться с кем бы то ни было, но он был человек, и ему это удавалось редко. Иногда он покидал близких по собственному желанию, но чаще его заставляли уходить события – так он улетел с Кеплера от Мариеллы и своей семьи. А много десятилетий назад точно так же покинул Каладан.

Все эти годы были заполнены войнами, политикой и смертями – их было слишком много. Пройдя через все это, Вориан Атрейдес продолжал жить. И вот впервые он шел в обратную сторону, возвращался туда, где когда-то познал любовь, и все еще чувствовал, что здесь у него, несмотря на долгое отсутствие, глубокие корни.

Голубая жемчужина Каладана, планеты океанов, манила его, когда он смотрел в иллюминатор шаттла, спускавшего его с орбиты. Сквозь пелену облаков Вори узнавал основные материки. Он помнил свою жизнь здесь с Лероникой и их двумя сыновьями. Эстес и Кейджин никогда не были близки с ним. Он предпочел отдать жизнь бесконечному джихаду, покинув маленький дом на берегу. Лероника это понимала, а вот Эстес и Кейджин – нет. Все они давно умерли, но Вори думал о внуках, которых никогда не видел, и о правнуках, и о наследии Атрейдесов на Каладане. Его печалило, что он – не его часть.

Когда-то он был счастлив на Каладане, так же счастлив, как на Кеплере. Он надеялся снова найти хотя бы тень этого счастья. У большинства людей жизнь была слишком коротка, чтобы исправить все, о чем они сожалели, но Вориан Атрейдес располагал гораздо большим временем, чем остальные, и теперь он хотел потратить его на то, чтобы исправить свои дурные поступки. Он сомневался, что Харконнены когда-нибудь смогут испытывать к нему что-то, кроме ненависти, но с этим он может жить – такова цена, которую приходится платить. Он им помог, хотя, скорее всего, они об этом никогда не узнают.

Теперь у Атрейдеса была другая задача, и он возвращался в другой период своего прошлого. Он никогда не встречался с членами своей каладанской семьи. Может быть, он вновь обретет здесь семью.

Едва Вори увидел неровную береговую линию и травянистые равнины Каладана, все это показалось ему знакомым и привычным. И, когда он шел по утоптанной дороге к рыбацкой деревне, в которой прожил много лет, это казалось ему самым естественным поступком. Его место было здесь: следовало позаботиться о делах, которые он давно забросил.

Тропа шла по хребту неровного кряжа, откуда открывался вид на бесконечный океан. Вори, несший рюкзак со скудными пожитками, остановился и вдохнул соленый воздух. Сине-зеленое море походило на спокойное озеро, но вдали, по краю грозового фронта, он видел быстро движущиеся облака.

Больше сотни лет назад, во время джихада, выполняя разведывательный полет, он встретил в таверне Леронику, и игривость и красота этой женщины увлекли его. Он никогда не мог забыть ее лицо сердечком, ее «пляшущие» карие глаза и то, как он сразу выделил ее в толпе местных жителей. Она сияла, как свеча в темноте.

Теперь он с печальным вздохом вошел в городок и на мгновение остановился, глядя на памятник себе: статуя изображала главнокомандующего Армии джихада в героической позе, вглядывавшегося в даль. Но в статуе он заметил немало неточностей. Неправильный мундир, и лицо совсем не похоже на Вориана, слишком широкий нос, слишком выступающий подбородок. К тому же статуя изображала пожилого человека, а не тридцатилетнего мужчину, который привел вооруженные силы человечества к победе над угнетателями-машинами.

Выйдя на главную улицу, ведущую к воде, Вориан увидел рыбацкие лодки, которые стремились до грозы оказаться в гавани. Он смотрел, как рыбаки привязывают лодки и выносят снаряжение и грузы; им помогали вышедшие на берег горожане.

Двое седых рыбаков прошли по пристани и поднялись на вымощенную булыжником улицу, где стоял Вори. Он окликнул их.

– Я только что пришел в город. Не подскажете, где можно остановиться?

– С насекомыми или без? – спросил тот, что постарше, седобородый, в темной вязаной шапке. Его спутник, высокий, в теплом свитере, рассмеялся.

– Лучше без, – с улыбкой ответил Вори.

– Тогда не останавливайтесь здесь нигде.

– Идите в гостиницу Экли, – сказал тот, что повыше. – Там чище, а старик Экли варит отличную рыбную похлебку. И пиво у него хорошее. Мы и сами туда заглянем, если угостите выпивкой.

– Готов угостить – в придачу к разговору.

Вори вместе с ними прошел к старому, но недавно выкрашенному зданию с деревянной вывеской, раскачивавшейся на ветру. Устроившись в маленькой комнате на втором этаже, он спустился в главный зал и, присоединившись к двум рыбакам за угловым столиком, угостил их обещанным пивом.

– Недавно высадились на берег или вообще на Каладан? – спросил бородатый рыбак, которого звали Энджело. Голос у него был прокуренный, и свою пинту он прикончил быстро.

– Ни то, ни другое, просто очень давно здесь не был. Сейчас путешествую в поисках дальних родственников. Вы знаете кого-нибудь по фамилии Атрейдес?

– Атрейдес? – переспросил высокий (его звали Дэнсон). – Я знаю рыбака Шандера Атрейдеса; у него живут два парня – племянники, как я слышал, хотя не знаю, как их зовут. Оба работают в Агентстве воздушного патруля, выполняют поисковые и спасательные операции в море.

Энджело отпил пива.

– Шандер Атрейдес живет на берегу, в нескольких километрах отсюда, у частной бухты. Племянников звать Виллем и Орри – Дэнсон это знает, но прикидывается дурачком.

Дэнсон фыркнул, словно его оскорбили, но потом рассмеялся.

– У Атрейдесов есть деньги, зарабатывают на ловле рыбы; а дело свое начали, когда какой-то родственник прислал им крупную сумму.

– Эти деньги прислал самый знаменитый герой джихада, – вмешался Энджело. – Вориан Атрейдес.

Вори скрыл улыбку. Он радовался, что его деньги были использованы с толком.

– Шандер хороший человек, теперь занимается починкой сетей – не любит бездельничать, хотя у него большие вложения. Присматривает за двумя парнями, чьи родители погибли в бурю.

Дэнсон подхватил рассказ, словно доказывая, что на самом деле совсем не глуп.

– Трагедия произошла одиннадцать или двенадцать лет назад. Виллему сейчас восемнадцать, а Орри двадцать, но Виллем выглядит старше и ведет себя разумнее. Отличные вежливые юноши, оба. Я слышал, Орри скоро женится. Стремительный роман с девушкой из сухопутных.

– Спасибо.

Довольный, что у него появилась ниточка, Вориан расплатился и ушел, не допив пиво. Ему не терпелось встретиться с родней. Шандер, Виллем и Орри несомненно – потомки Эстеса или Кейджина. Ему стало стыдно, что он не знает никаких подробностей их жизни. Но это скоро изменится.

Энджело крикнул ему вдогонку:

– Эй, вы так и не сказали, как вас зовут.

Вори, словно не слыша, поднялся в свой номер. Регистрируясь, он использовал одно из вымышленных имен, но от своих потомков скрываться не собирался, а весть все равно разошлась бы. Теперь он разрывался между желанием сохранить инкогнито, которым так долго наслаждался, и стремлением воссоединиться с семьей на Каладане.

Сидя в комнате, Вориан думал о том, сколько всего произошло с тех пор, как он жил на этой планете, и как мало в то же время она изменилась. Он открыл окно, чтобы впустить свежий воздух, и посмотрел на бедный поселок. Когда-то он провел здесь много счастливых лет: ловил рыбу, проводил время с семьей и друзьями, переживал штормы на море. Он здесь жил. Казалось, это было очень давно, словно во сне. Время шло и воспоминания слабели. В перенасыщенной памяти Вори лица заволакивал туман, но характеры оставались яркими. Он скучал по тем, кого знал когда-то, но все они давным-давно умерли.

Он услышал громкий стук в дверь и почувствовал, как учащенно забилось сердце. Вори постоянно ожидал опасности и теперь подумал, что кто-то его выследил. А может, это просто явился хозяин гостиницы. Он открыл дверь, улыбаясь, словно старому другу, но готовый ко всему.

Перед ним стоял пожилой мужчина в потрепанной рабочей одежде, волосы были убраны в конский хвост. Что-то в нем казалось знакомым… может, благородный нос или глубоко посаженные серые глаза с озорной искоркой.

– Я Шандер Атрейдес, – сказал мужчина. – Хозяин гостиницы дал знать, что вы обо мне спрашивали. Не знаю, почему вам это так интересно, что вы угостили ребят выпивкой за информацию, но…

Они спустились в бар. Вори не мог сдержать улыбку.

– Угощу и вас – в обмен на разговор. Хочу рассказать одну историю, но сомневаюсь, что вы поверите.

– Я слышал много невероятных историй, – заметил Шандер. – Но от пива не откажусь.

Они проговорили много часов, пытаясь разобраться в сложной структуре своих родственных отношений. Вори пытался проследить родство, ведя линию от родителей Шандера через его деда к сыну самого Вори Кейджину, и узнал, что Виллем и Орри – потомки брата Кейджина, Эстеса.

Открыв Шандеру свое подлинное имя, Вори почувствовал необычное спокойствие и безмятежность. Старый рыбак рассмеялся и поначалу отказался ему верить, но Вори рассказывал истории одну за другой, и они засиделись до позднего вечера. Постепенно Шандер начал менять мнение.

– Ты действительно Вориан Атрейдес? – спросил он, чуть растягивая слова. – Тот самый Вориан Атрейдес?

– Да. Не обращай внимания на лицо городской статуи. Она не точна в деталях.

– Никогда об этом не думал, просто считал, что это его лицо. Должен признать, ты больше похож на меня, чем эта статуя.

Дотянувшись через стол, Вори пожал мускулистую руку рыбака.

– Мы с тобой оба настоящие Атрейдесы.

Взгляд Шандера стал более пристальным.

– Я верю, что ты говоришь правду.

– Обычно я никому не говорю, кто я такой. Работал по всей империи под вымышленными именами и даже в этой гостинице зарегистрировался под чужим именем.

– Ты должен выписаться из гостиницы, – сказал Шандер. – Живи со мной и мальчиками в моем доме. У нас много места.

– Пока нет. – Вори решительно покачал головой. – Не хочу мешать, к тому же я человек независимый. Со мной бывает трудно ужиться.

– Это просто слова, Вори. Никогда не встречал человека, который бы сразу так мне понравился. Могу сказать это прямо сейчас.

Вори улыбнулся.

– Дай срок, и ты передумаешь. Спасибо за великодушное предложение, но нет, пока останусь в гостинице. У меня много денег. Ты должен это знать, ведь это я послал вам деньги, чтобы вы начали рыболовное дело.

– Это было несколько десятилетий назад!

Вори только кивнул.

– Значит, мой дом на самом деле твой. Или по крайней мере у тебя закладная на него.

– Нет, Шандер, ты заслужил этот дом. А мои деньги – для моей семьи, значит, и для тебя. Если все получится, я построю здесь собственный дом. Но вначале посмотрим, как все обернется.

***

Источники :

https://onlinereads.net/bk/21160246-mentaty-dyuny

https://librebook.me/mentats_of_dune/vol1/1

https://4italka.su/fantastika/boevaya_fantastika/461391.htm

https://fantasy-worlds.club/lib/62469/chitat/

https://royallib.com/read/gerbert_brayan/mentati_dyuni.html

***

Словарь Батлерианского джихада

Дюна - ПРИЛОЖЕНИЯ

Дюна - ГЛОССАРИЙ