03:07 БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 009 | |
*** ***
*** *** Ресторан «Трампесон», как всегда в вечерние часы, был переполнен. Капабланка с трудом отыскал свободную кабину и в ожидании Кончиты с наслаждением отдыхал после прогулки. Многие посетители тотчас узнали чемпиона мира и кивком головы указывали на него соседям. Женщины не сводили с него любопытных взоров. Капабланка давно привык к всеобщему вниманию и спокойно рассматривал сидящих за соседними столиками. Бурлящий зал, разделенный невысокими перегородками, напоминал огромные пчелиные соты с квадратными ячейками; монотонный беспрерывный разговор еще более увеличивал сходство ресторана с пчелиным ульем. - Добрый вечер, дон Хосе, - услышал кубинец голос Кончиты. Задумавшись, Хосе Рауль не заметил, как она подошла. - Здравствуйте, дорогая, - поднялся с места Капабланка. - Что с вами? Что произошло? - Ничего особенного. Опять закапризничал Россинант, - и она показала на свои запачканные маленькие руки. Приход Кончиты вызвал всеобщее внимание посетителей. Как порыв ветра взмывает все флаги в одну сторону, так появление актрисы привело в одно и то же положение все шляпки и прически. Знакомые раскланивались с известной актрисой, мужчины открыто любовались ее пышной красотой. Женщин больше всего интересовал наряд Кончиты: они, не стесняясь, рассматривали ее изящный костюм из дорогой темно-желтой шерсти, широкополую шляпу, большие серьги и кольца с крупными камнями, блиставшими на длинных тонких пальцах. - Боже, как я голодна! - театрально воскликнула Кончита. - Дон Хосе, дорогой, закажите мне дыню с ветчиной и седло дикой козочки. Я сейчас приду. - А все-таки хорош наш «Трампесон»! - сказала она, возвратясь через несколько минут. - Лучший ресторан в Буэнос- Айресе. Особенно для нас, артистов. Да и для вас, дон Хосе, - добавила она, очаровательно улыбнувшись. Кубинцу тоже нравился этот простой и удобный ресторан на улице Кожао. Пусть здесь нет хрустальных люстр, ослепительной белизны скатертей, поющего хрусталя. «Трампесон» ценят за простоту и удобство, а главное, за то, что он открыт круглые сутки. Официант принес заказ. - Что вы делали днем, Хосе? - спросила Кончита. - Играл в бридж, немного в домино. - А теннис опять пропустили. Вам же вредно все время сидеть за столом, - укоряла Кончита. - Мало ли что мы делаем вредное. А потом выясняется, что это вредное-то и есть самое полезное. - А как ваше настроение после вчерашней победы? Лучше, чем две недели назад? - Актриса лукаво улыбнулась, напомнив, как расстроен и подавлен был ее друг после первого поражения. - А вы заметили, дон Хосе, что я приношу вам счастье? - продолжала Кончита, не дождавшись ответа Капабланки. - О, да! - Я имею в виду ваш матч с Алехиным. - Конечно, моя дорогая! Вы же мой ангел-хранитель! - Нет, серьезно, дон Хосе. Разве не я говорила вам после первой партии, что все будет в порядке, что скоро вы победите, исправите печальное недоразумение. Разве получилось не так? - Именно так, дорогая. Вы принесли мне удачу. Теперь, когда счет матча уже в мою пользу, мне ничто не страшно. - Я это знаю: вы же гений, мой единственный, неповторимый гений! - Кончита нежно дотронулась до руки возлюбленного. - Разве может кто обыграть моего дона Хосе? Я всегда предсказывала, что именно вы всех победите, а я ведь счастливая. При этих словах Кончита незаметно подавила тяжелый вздох, ибо ее собственную жизнь вряд ли можно было назвать счастливой. Путь к театральной славе был трудным для Кончиты, хотя она и выступала теперь в лучшем театре страны. - Быть женщиной - это специальность! - любила повторять Кончита и всем своим поведением оправдывала этот афоризм. Встретив Капабланку чемпионом мира, Кончпта сразу подметила в нем новые черты характера. Никогда не покпдавшая его самоуверенность переросла теперь в безграничную самовлюбленность. Как все люди, которым путь к славе и успехам не стоил большого труда, кто достигал всего лишь за счет без меры отпущепного природой таланта, Капабланка слепо верил в свою судьбу, предопределение, в свое неизменное счастье. Кончита сумела быстро приспособиться к новым качествам знаменитого друга: в удачную минуту называла его непобедимым, чемпионом всех времен, гением, вовремя высказывала уверенность в его будущих победах и вызывала в сердце кубинца приятное чувство удовлетворения. Лесть возмещала теперь недостающее влияние былой красоты и обаяние молодости. Кончита сумела уверить своего друга, что именно она является путеводной звездой к его славе и успехам, что она неизменно приносит ему счастье в матче. Всегда готовый принять подобные утверждения, Капабланка поверил и в это. Вспоминая теперь перипетии первых семи партий матча, он все больше убеждал себя, что только влияние Кончиты, ее внимание и заботливость помогли ему добиться успеха. Сегодня я слышала разговор в театре, - продолжала Кончита после некоторой паузы. - Аргентинцы восхищены вашей вчерашней игрой. - Да, я играл неплохо, - заметил дон Хосе. - Но мне помог мой противник. Он допустил несколько ошибок в дебюте. - Кто же не ошибается, играя против Капабланки? Даже я и то веду себя с вами не безошибочно. - Уже сожалеете, дорогая? - О, что вы? Я согласна всю жизнь делать такие ошибки! Последовало молчание. - Что еще говорят о матче? - переменил тему Капабланка после небольшой паузы. - Говорят, что Алехин долго не продержится. Еще бы - проиграть две партии, да еще в таком стиле! А знаете, дон Хосе, я не хочу, чтобы вы быстро выигрывали матч. Тогда вы скорее покинете меня, вернетесь в Гавану… А еще через тринадцать лет я буду совсем старуха. - Для меня вы всегда остаетесь молодой, - пристально поглядев в ее глаза, произнес Капабланка. - А насчет окончания матча: не хотите же вы, чтобы я нарочно отказывался от выигрышей? - Что вы, что вы, мой любимый дон Хосе! Выигрывайте, и чем скорее, тем лучше. Пусть это даже будет хуже для меня. Я согласна…
Надя Алехина с ужасом слушала эти разговоры. И без них, по одному лишь поведению публики она догадывалась, что дела Саши плохи. Еще одно поражение! Три проигрыша - это конец, ничего исправить нельзя, слишком много упущено! Бедной женщине уже рисовалась самоуверенная фигура Канабланки, принимающего поздравления. Она уже видела, как кругом все ликуют, а они с Сашей, уничтоженные и убитые, возвращаются в Европу. Тщетно пыталась Надя по демонстрационной доске разобраться в том, что происходит наверху. Как ей понять, что уготовила судьба, запрятанная в загадочной расстановке маленьких картонных фигурок? Блеснет ли радостный свет победы в голубых глазах Александра, или муж спустится к ней внешне спокойный, но взбешенный до предела обидным поражением? Фигурки на доске не хотели выдавать шахматной тайны. Они жили своей особой жизнью, безразличные к ее умоляющим взорам, равнодушные к ее страданиям. Гордые кони, передвигаемые демонстратором, игриво взмахивали пышными гривами; красавцы ферзи кокетливо несли резные венчики; лихие слоны-офицеры только и ждали случая показать быстроту своего бега. А черный король, когда их взоры встретились, вдруг кивнул Наде укоризненно: «Как же это так - в шахматы не умеешь? А еще жена маэстро!» Вот когда Алехина пожалела, что не изучила как следует шахматы. Уже скоро пять лет она живет рядом с человеком, чьи помыслы, чья каждая минута отданы шахматам, но ей так и не удалось освоить ни премудрости шахматных комбинаций, ни тонкости стратегических замыслов. Сколько раз она говорила себе, что неудобно оставаться невеждой в той области, где царствует любимый человек, сколько раз давала себе слово заняться изучением теории; но дальше элементарного освоения ходов дело так и не пошло. Впрочем, нет! Однажды она твердо решила научиться хотя бы читать книги по шахматам, понять элементы теории игры. Тайком от Александра она разобрала сто лучших его партий, но и этот самоотверженный труд не на много увеличил ее познания. Существенных результатов в понимании игры она не достигла и лишь убедилась в горестном сознании, что, видимо, просто не создана для шахмат. Но, не разбираясь в тонкостях искусства, Надя за последние годы научилась безошибочно угадывать ход борьбы в партиях Александра. По незаметным, для постороннего неуловимым признакам, по малейшим изменениям в лице мужа, заметить которые могла только любящая женщина, о«а безошибочно определяла, в чью сторону склоняется чаша весов. Она узнавала, как идут дела по тому, как он сидит за доской, как часто встает из-за столика, по выражению его глаз, по взглядам, которые он бросает по сторонам. Много мелких примет, изученных за годы совместной жизни, помогали ей во время игры следить за борьбой и точно определять шансы сторон в этом молчаливом, спокойном на вид, но как она вскоре поняла, очень жестоком сражении. Вначале она уставала пять часов подряд следить за шахматной партией, но вскоре привыкла и много времени проводила в турнирном зале, устроившись недалеко от столика Саши. Как зачарованная, глядела она на шахматные фигурки, молчаливо ожидающие приказания играющих, на партнера - в эти минуты заклятого врага не только Саши, но и ее самой. Ей казалось, она сама участвует в игре, вдохновляет мужа, помогает ему в трудные минуты, отдает ему часть своих сил. Беззвучно шептала Надя молитвы в самые острые моменты борьбы, охраняя Александра от ударов злой судьбы. Когда партия кончалась победой Алехина, Надю охватывала безудержная радость; она считала тогда, что и ее доля участия есть в этой победе; в те редкие, слава богу, дни, когда Саша терпел поражение, она безутешно горевала, жестоко упрекая себя за то, что не смогла уберечь его от несчастья, мало молилась за успех сражения. Постепенно Надя стала неизменным гостем любого турнира, да и сам Алехин привык видеть рядом с собой преданного, верного друга: в него вселяло уверенность уже одно сознание того, что всегда где-то рядом с ним, совсем близко обязательно находится его Надежда. В Буэнос-Айресе Надя также намеревалась неотступно находиться около столика играющих. Еще бы, разве могла она изменить привычкам, оставить его одного во время матча, в самый важный момент жизни! Однако ее ждало разочарование: помещение для игры устроили так, что ей неудобно было находиться рядом с играющими. Лишь в первый день Надя побывала на втором этаже клуба «Ахедрес де Аргентина» и с горечью убедилась, что будет лучше и для Александра и для нее, если она останется внизу, на первом этаже. Действительно, в маленьком зале, где шел матч, с трудом размещались играющие и секунданты. Немногие зрители, допущенные на второй этаж, были вынуждены следить за игрой через стеклянную перегородку, делившую зал на две части. В святая святых, непосредственно к столику играющих, допускались лишь секунданты Энрико Ибапьец и Даниель Диллетайн. Противники надежно изолировались от внешнего мира и только через бильярдную комнату могли выходить на балкон. «Делать нечего, раз нельзя быть рядом с Александром, буду где-нибудь совсем близко от него», - решила Надя. Облюбовав удобное кресло у самой лестницы, ведущей на второй этаж, она просиживала в нем многие часы, пока наверху шло жаркое сражение, за которым она могла следить только по демонстрационной доске. Сегодня одиночество было мучительно Наде. Вот почему она искренне обрадовалась, когда к ней подсел доктор Кастилио, лечивший Алехина. - Я хотел серьезно с вами поговорить, - начал доктор. - Вы должны настоять, чтобы сеньор Алехин сделал перерыв в игре. В таком состоянии играть невозможно! - А как дела Алехина сегодня? - осведомилась Надя. - Мастера говорят: положение трудное, - ответил доктор, считавший себя не настолько компетентным в шахматах, что бы судить об игре чемпионов. - Это понятно! Играть при такой болезни немыслимо. Поверьте мне, я врач. - Я не только верю, дорогой доктор, - тихо сказала Алехина, взяв аргентинца за рукав. - Я лучше всех вижу, как мучается Александр. Ночи не спит, стонет от боли. Я и не предполагала раньше, что воспаление надкостницы может протекать так мучительно. - Так это же ужасная болезнь! Хорошо еще, что мы облегчили ее, удалив несколько зубов. Одного не пойму - как он может играть в таком состоянии? Фантастике! - воскликнул доктор с истинно аргентинским темпераментом. - Он привык терпеть, - ответила Надя. - Сколько он перенес в жизни: контузия, голод, лишения… У Саши сильная воля! - И все же больше так играть нельзя. Вы обязаны уговорить его сделать перерыв. иначе он совсем испортит матч, потом нельзя будет ничего поправить. - Я просила Сашу об этом. Он объяснил, что это невозможно. Есть такие лондонские условия, претенденты на матч с чемпионом мира подписали их в двадцать втором году. Там сказано: каждый из противников может взять перерыв по болезни только на три дня в течение всего матча. - Так пусть хоть три дня отдохнет! - Вы забыли, доктор, он уже сделал перерыв на один день - после четвертой партии, когда терпеть боль совсем не было возможности. - Я знаю. Но можно же еще два дня… А может быть мы его за это время подправим. - А если потом случится что-нибудь серьезное, вновь какая-нибудь болезнь? Что тогда? Тогда Александру автоматически зачтут поражение в матче. - Ну, нет, этого нельзя позволить. Это негуманно, - заволновался доктор. - Я сейчас поговорю с Кваренцио, с Капабланкой. Обязательно поговорю, сегодня же! - Он сразу загорелся пришедшей в голову идеей, искренне веря, что сумеет преодолеть все трудности. Через минуту Надя уже видела его мелькающим то в одной, то в другой группе зрителей. Он что-то доказывал своим соотечественникам, возмущался, энергично размахивая руками в подтверждение своих слов. При этом черные глаза его блестели, подвижное лицо выражало решимость. Даже волосы, тщательно разделенные пробором, растрепались. «И этот говорит, что дела Саши плохи, - вернулась мыслями к мужу Надя. - Бедный Саша, как ему не повезло! Как все началось хорошо, какой веселый он был после первой партии! Радовался, как дитя: первая победа в жизни над Капабланкой, да еще какая победа! «Я им покажу! - грозил он. - Пусть все узнают, какой он «непобедимый»!» И вдруг эта ужасная болезнь. И с чего она привязалась, где простудился? Вероятно, также нервы сказались, проигрыш третьей партии. Как он, бедный, переживал, мучился. «Не то обидно, Надя, что проиграл, - играл беспомощно, вот что противно! Точно так же я проиграл ему в Нью-Йорке, стыдно вспомнить. Без борьбы, без всякого сопротивления, как мальчишка…» Понервничал, на следующее утро боль усилилась. Еще, слава богу, что всего одну партию проиграл. Мало ли что могло получиться в таком состоянии! Видно, не забыл еще нас бог. Господи, помоги ему и сегодня. Хоть бы ничью сделал!» Не в силах больше выносить бездействия, взволнованная женщина решила побродить по клубу в тайной надежде услышать хоть одно ободряющее слово. Она несколько раз обошла большой зал, прошла мимо групп зрителей, оживленно обсуждавших ход борьбы. Все сходились в одном: Алехину плохо. Около демонстрационной доски многие, предсказывая легкий выигрыш чемпиону мира, пытались показать возможные ходы, но это им не удавалось только потому, что администраторы категорически запрещали передвигать фигуры. Всюду заключались пари на результат сегодняшней партии, всего матча. Огромное большинство держало сторону Капабланки. Особенно рьяно спорили янки, отвечая тройным кушем за чемпиона мира. Это еще больше расстроило Надю, и она поспешила уйти в соседние комнаты, где было меньше народу и можно было немного отдохнуть от шума и суеты. Здесь было уютно, темные тона отделки стен успокаивали. На стенах между дубовыми панелями висели портреты великих мастеров шахмат и президентов шахматной федерации Аргентины. Темные занавески на окнах, бронзовые люстры, струившие мягкий свет, затейливые решетки огромных каминов - все это оставляло впечатление чего-то домашнего, обжитого. Хотя клуб был шахматный, в некоторых помещениях играли в бридж- в пропитанном дымом воздухе слышались восклицания да шелест карт. Кулуары немного успокоили Алехину, но вовсе не уменьшили тревогу о судьбе партии. В конце концов Надя не удержалась и вскоре снова вернулась в зал. Едва войдя туда, она заметила высокую фигуру знакомого юноши. Это был Паулино Монастерио - молодой аргентинский шахматист, в тайне от всех державший сторону Алехина. Расстроенная женщина немедленно устремилась к Монастерио. Паулино, скажите, пожалуйста, как у него дела? Только правду, ничего не скрывайте. Если говорить откровенно, - начал Монастерио, пока не решивший, что лучше: сказать ли горькую истину или скрыть правду в неопределенных, ни к чему не обязывающих словах, - у сеньора Алехина дела не блестящи. Но терять надежду не нужно, все покажет дальнейшее. - Не хитрите, Паулино, - молила Надя. - Вы же мой друг, скажите все, как есть! - Положение доктора Алехина очень опасное. Его ферзь попался в капкан и вот-вот погибнет. По-видимому, дебютный вариант неудачен, тем более, что Капабланка применил интересную новинку. - А как со временем: цейтнота еще нет? - тревожно спросила Надя. Она хорошо знала, что защищать плохую позицию труднее всего, когда нет времени для обдумывания ходов. - Нет, в этом смысле все в порядке. Сделано всего лишь пятнадцать ходов. Надя рада была поговорить с человеком, разделявшим ее чувства. Она рассказала ему об опасениях доктора, о болезни мужа. В это время к ним подбежал шустрый юноша и начал что-то быстро и взволнованно говорить по-испански. - Что случилось, в чем дело? - испугалась Надя. - Он объясняет, как Капабланка может сейчас выиграть в один ход, - не смог скрыть правду Монастерио. Сердце женщины сжалось в испуге. Как зачарованная смотрела Надя на маленькие карманные шахматы, где друзья по очереди передвигали крохотные плоские фигурки. В любую минуту могло прийти решение судьбы: счастье или беда для Саши и для нее самой. Проверив несколько раз варианты товарища, Паулино закивал утвердительно: «Си, си». Взятие конем центральной пешки черных несло Алехину неминуемую гибель. Молодые шахматисты поднялись и ушли, оставив Надю в полном смятении. Печальная новость совсем ее обескуражила. Молча сидела она в кресле, не в силах поднять глаза, боясь увидеть радостные лица сторонников Капабланки. Она слышала восторженные замечания: «Вот это класс! Пятнадцать ходов - и Алехину конец!» И затем предупреждающий шепот: «Тише, здесь сеньора Алехина!» Новость быстро распространилась по залу. Наиболее любопытные устремились наверх, чтобы воочию увидеть решающий ход чемпиона мира и капитуляцию Алехина. Все желающие не могли уместиться на втором этаже, некоторые стояли на верху лестницы, стараясь заглянуть за стеклянную перегородку. Время шло, а Капабланка не делал хода. Хосе Рауль думал очень долго. Странно, обычно он играет быстро. А здесь все так ясно. Чего же думать?! Напряжение в зале росло с каждой минутой. Все удивлялись: чемпион мира не видит хода, замеченного зрителями! Такой простой выигрыш, а Капа - их гениальный Капа! - не может найти в течение двадцати минут. Непонятно! Притихшая, ошеломленная Надя беззвучно шептала молитву. Вдруг наверху все стихло. «Все кончено! Капабланка сделал свой ход!» - пронеслось в разгоряченном мозгу Нади. Вслед за тем она услыхала спокойный голос арбитра матча Кваренцио, что-то говорившего зрителям. Несколько секунд царило молчание, затем публика устремилась вниз. Подняв голову, Надя увидела возбужденных людей, нервно теребящих сигареты; иногда до нее доносились гневные возгласы: «Безобразие! Он не имеет права этого требовать!» Многие тут же взяли плащи и с обиженным видом покинули клуб. Позднее ей рассказали, что произошло наверху. Обдумывая простой на вид ход, чемпион мира стал все чаще поправлять свой крахмальный воротничок. Лишь немногие знали, что у Капабланки это признак волнения. Вдруг, не делая хода, он поднялся, подошел к арбитру и что-то раздраженно ему сказал. Сеньор Кваренцио обратился к зрителям с речью. Он сообщил, что шум их разговоров мешает играющим думать и что Капабланка потребовал выполнения пункта, написанного в регламенте матча. Этот пункт гласит: «Каждый из играющих имеет право требовать, чтобы игра происходила в особом помещении, в стороне от публичного зала и шума. В это помещение никто не допускается, кроме играющих, арбитра, заместителя, секундантов и, если нужно, еще одного выбранного с согласия обоих играющих лица, передающего ходы из комнаты, где происходит игра». В поднявшейся суматохе все забыли, что партия может кончится одним ходом коня Капабланки. Только когда по телефону сверху передали ход белых, зрители вновь вернулись к шахматному бою. Немного успокоившись, они снова взялись за анализ позиции. - Ну как, что? - засыпала вопросами подошедшего Монастерио Надя. - Алехин проигрывает, да? - Ничего не пойму. Капабланка отказался от выигрывающего хода. Неужели не нашел? Нет, чемпион мира хорошо разобрался в том, что происходит на доске, и со свойственной ему интуицией отыскал способ избежать опасных осложнений. Если бы он сделал ход конем, замеченный зрителями, его противник ответил бы маленьким, незаметным передвижением ладьи, всего чуть-чуть, на одну лишь клеточку. Но этот маленький ход вызвал бы большие последствия - положение чемпиона мира могло сразу пошатнуться. Несколько раз пересчитывал Капабланка сложные варианты и с каждой минутой все больше убеждался: выигрыша нет. Замысел Алехина основывался на тончайшем учете малейших возможностей, план защиты был глубоко продуман. Выигрыша не было, наоборот, белым самим нужно играть осторожнее, иначе они могли оказаться в опасности. Нелегко переходить от сознания, что партия легко выиграна, к признанию того факта, что самому нужно спасаться. Да еще в партии, где была применена новинка, специально подготовленная к данной встрече. Убедившись, что взятие центральной пешки конем не проходит. Капабланка забрал ее ладьей. Ферзь Алехина выбрался из опасной зоны и вернулся в собственный лагерь. Худшее было позади, черные могли теперь спокойно смотреть в будущее. Еще несколько ходов, и игра полностью уравнялась. Капабланке ничего не оставалось, как согласиться на вечный шах. Девятая встреча кончилась миром, перевес Капабланки в счете остался тем же - одно очко. *** *** Пережив тяжелые минуты, Надя едва успокоилась. Паулино сообщал ей, что дела Алехина все более улучшаются, и, наконец, принес сверху радостную весть о ничьей. Еще через несколько минут на лестнице появился Александр, в его уставших глазах светился радостный блеск. «Как в дни побед», - подумала Надя. И действительно, разве ничья в этой партии не была победой? «Как намучился бедный, как переволновался, - пожалела она мужа. - Да еще эта болезнь…» И тут же вспомнила чей-то совет Александру - переменить прическу. Действительно, откинутые назад волосы заметно старили его лицо. Читать дальше ... *** *** *** *** ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 001 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 002 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 003 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 004 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 005 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 006 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 007 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 008 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 009 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 010 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 011 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 012 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 013 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 014 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 015 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 016 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 017 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 018 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 019 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 020 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 021 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 022 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 023 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 024 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 025 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 026 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 027 ***БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 028 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 029 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 030 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 031 *** БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ. А.А. Котов. 032 *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ПОДЕЛИТЬСЯ *** *** ***
*** *** ***
*** ***
*** *** *** *** *** *** *** О чемпионах мира по шахматам... 01
| |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |