...зовут 043 - 6 Марта 2024 - Персональный сайт

Главная » » ...зовут 043

15:48

...зовут 043

***

===

Глава 20

На моё решение повлияло два фактора. Во-первых, воспользоваться плодами этой технологии без посторонней помощи я не смогу. Разве что продать на чёрном рынке, но это мне даст только деньги, а их, как выяснилось, для признания недостаточно. Во-вторых, если эти материалы всплывут в публичном поле, то Мацудара изрядно так запачкаются в дерьме. Десять лет расстрелов им не грозит, но расхлёбывать последствия придётся очень долго, лопатой. У меня довольно уважительное отношение к господину Тацуми и неоднозначное к Аямэ. Они мне зла не желали и не делали. К корпорации у меня претензий нет. Она действовала так, как ей и полагалось.
Поэтому я позвонил по телефону, указанному в визитке, подаренной мне после спасения Аямэ. Впервые воспользовался своей привилегией. Связавшись с личным, доверенным помощником господина Тацуми, попросил его как можно скорее соединить меня со своим боссом упомянув, что вопрос очень важный, в первую очередь для него самого. Поблагодарив, принялся ждать. Видимо, я был достаточно убедителен, поскольку через пять минут мне перезвонили.
— Добрый день, Мацумото-сан. Мне сказали, что у вас возникло ко мне какое-то очень срочное и важное дело, — нейтральным тоном осведомился господин Тацуми.
— Добрый день, господин Мацудара. Совершенно верно. Простите за беспокойство. Надеюсь, я не отниму у вас много времени и не отвлёк от чего-то важного. Видите ли, мне совершенно случайно попались на руки материалы… — далее спокойно перечислил, чем именно я обладаю.
Меня ни разу не перебили. Представляю, насколько довольное сейчас лицо у собеседника и как быстро мечутся разные мысли у него в голове.
— После некоторых размышлений я решил вернуть их владельцу, а не тем заинтересованным лицам, которые ко мне обратились по этому же поводу. И откуда только узнали, прохиндеи. Простите за лесть, но вам я симпатизирую больше, если так можно выразиться. Вы достойный и честный человек. Под вашим управлением корпорация развивается, что делает её сотрудников счастливее.
В этот момент мне вспомнились лица друзей и бывших коллег.
— К тому же мне вспоминается поговорка: настоящий друг — это тот, кто приходит к вам тогда, когда все остальные уходят. Считайте это моим подарком.
Не всё, что в Японии принято дарить, не требует ответного, зеркального шага. Однако обозначать, что это именно бескорыстный подарок, а не оказанная в долг услуга, как раз таки принято и считается правилом хорошего тона. Умный и сам поймёт, что имелось в виду, а дураку объяснять бесполезно. Другое дело, что ответный подарок может быть несоразмерным, но это уже открывает совсем другой пласт нюансов, намёков и отношений.
Господину Тацуми не понадобилось много времени, чтобы быстро всё обдумать и принять оптимальное решение, позаботившись о своей репутации.
— Благодарю, Мацумото-сан, — уважительно сказал собеседник. — Безусловно, я ценю наши хорошие отношения.
Которых, между прочим, пока что и не было как таковых.
— Приходите ко мне в офис, скажем, через час. Вам будет удобно? — сразу обозначил, что меня ждёт тёплый приём, а не выкручивание рук.
— Конечно, Мацудара-сан.
— Хорошо. Могу я узнать, кто-нибудь ещё об этом знает? — побеспокоился об этом глава корпорации.
— Из тех, кто может на что-то повлиять или важен для нас? Нет, — успокоил его.
Все серьёзные вопросы мне зададут в офисе, а не по телефону, это и так понятно. От излишней настойчивости Мацудару будут удерживать опасения, что я оставил себе копии документов и позаботился о страховке.
Закончив обедать, никуда не спеша поехал в Мацудара-корп, прихватив с собой ценный рюкзачок. С ним я вновь стал похож на мелкого, бедного клерка. Чтобы в пути не скучать, надел наушники и включил на телефоне музыку, дополняя образ. Если кто-то думает, что таскать с собой большой объём бумаги легко, то он глубоко заблуждается. Жаль, Майло не догадался сложить всё в туристический чемодан на колёсиках. Катить всегда легче, чем носить. Не верите? Спросите у Сизифа.
Пройдя пост охраны, честно ответив, что в рюкзаке несу не бомбу, а рабочие бумаги, даже показал их, вошёл в лифт. Поскольку в разгар рабочего дня по небоскрёбу, вмещающему несколько тысяч человек, вовсю сновали сотрудники, со мной в лифт зашли ещё трое человек.
— Вам на какой этаж? — любезно обратился один из них, решив помочь гостю.
Услышав цифру, изумившись, с некоторой растерянностью и сомнением уточнил, не ослышался ли он? После этого, всё время, пока лифт поднимался, соседи как-то странно на меня посматривали. Наверное, подумали, что я пошутил. Сидящие в приёмной генерального директора руководители отделов и начальники более высокого уровня, и того больше, решили, что я ошибся.
Проигнорировав очередь, на что охранник, ненавязчиво присутствующий поблизости, даже не почесался, подошёл к огромному, безумно дорогому и массивному столу, за котором с царственным видом восседала госпожа Шимура.
Помимо неё, неподалёку находились ещё два стола, намного попроще, с помощницами, призванными оградить строгую начальницу от мелких дел и незначительных посетителей, назовём их так. Оказывается, у одной секретарши в подчинении может быть другая, а то и не одна. Рекурсия, какая-то. Это было сделано для того, чтобы не создавать узких мест в механизме управления. В огромной корпорации с десятками тысяч работников, отделениями по всей стране, заводами, фабриками, газетами и пароходами, один человек просто физически не в состоянии справиться с огромными потоками информации, корреспонденции, подарков, просителей и посетителей. Штат вспомогательных секретарей выполнял роль фильтра, расставляя приоритеты. Определяя, что они могут решить сами, что нужно спустить на уровень ниже, а что достойно внимание их начальницы. Дальше уже Шимура-сан решала, нужно ли господину Мацударе уделить своё драгоценное время какому-то вопросу, или нет? Насколько он важен?
По сравнению с другими людьми я выглядел не очень презентабельно, что меня ничуть не беспокоило. Устал уже всем доказывать, что я не тварь дрожащая и право имею, а не обязан его каждый раз выпрашивать.
— Добрый день, прекрасная и вечно цветущая госпожа Шимура, — с улыбкой её поприветствовал, нарушив негласное правило не заигрывать с секретарём генерального директора, если ты не самоубийца. — Господин Мацудара у себя?
Приподняв бровь, женщина заинтересованно меня оглядела. Оценив внешний вид очередного нахального визитёра, да ещё лезущего без очереди, она тоже улыбнулась, только с иронией, а не с насмешкой.
— Да, — решила узнать, чего я хочу, прежде чем принимать решение.
— Будьте добры, предупредите его о том, что я пришёл.
Шимура-сан точно знала, что у меня не назначено. Вопросов к её боссу, вроде как, я не должен иметь. Наша работа не пересекается. Более того, у меня не должно хватать храбрости, чтобы беспричинно заявиться к самому господину Тацуми. Поскольку она недаром считалась очень умной женщиной, умеющей не только видеть, но и анализировать, бросив быстрый взгляд на замерших в ожидании представления людей, не исключая помощниц, решила довериться интуиции. Она без лишних слов и промедления выполнила мою просьбу. Ей самой было интересно, что на это ответит Мцаудара-сан. Оправдаются ли и её ожидания, или нет. Если нет, в следующий раз меня ждёт совсем другой приём. Также некоторую роль в столь благожелательном отношении ко мне сыграли наши тренировки. Воинское братство оно такое, неявное, но крепкое. Пусть не по форме, но по духу.
— Мацумото-сан? — через селектор я услышал голос Тацуми. — Понял. Пригласи его. И, будь добра, отложи совещание на час. Меня ни для кого нет. Ещё принеси чашку чаю, с имбирём и сушеными финиками. Узнай у Мацумото-сана, что он любит, и ему тоже этого захвати.
— Хорошо, Тацуми-сама, — почтительно ответила секретарь, мысленно отметив, что ради встречи со мной генеральный директор без раздумья отложил довольно важное совещание.
Соответственно, мой статус в её глазах вырос ещё сильнее. Вопросов, с чем связано такое отношение, она задавать не стала. Вместо этого поинтересовалась, что изволит пить важный гость? Чай? Кофе? Минеральную воду? Чашу вина? Белое, красное? Вино какой страны он предпочитает в это время дня? Последнее сказано было не дословно, но хорошо передавало смысл. Мне даже предложили выбрать сорт кубинских сигар.
— Не искушайте меня, госпожа секретарь Лучезарного. То есть, Мацудары-сана, — попросил в шутливо-ироничной форме. — Я пытаюсь бросить курить. У меня всё с собой.
Достал и показал ей леденец на палочке.
— Кстати, я ведь вам подарок принёс. Чуть не забыл. Купил на станции метро, пока сюда ехал.
От таких кощунственных слов по приёмной прокатился едва слышимый вздох то ли ужаса, то ли восторга. Все думали, что мне сейчас укажут если не на дверь, то на коврик у двери, однако, на мгновение замершая, госпожа Шимура изобразила молчаливую заинтересованность, прося её удивить. Вынув из рюкзака обычную, недорогую коробку шоколадных конфет, не упакованную в полиэтиленовую плёнку, протянул ей.
На секунду растерявшаяся женщина, ожидавшая чего угодно, но не такой банальщины, как и полагалось, вежливо поблагодарив, приняла подарок. Не принять, означало нанести мне прилюдное оскорбление. Скорее всего, она намеревалась отложить его в сторону, чтобы потом убрать в стол, а вечером выкинуть в мусорку.
— Загляните в неё, — с многозначительной, заговорщической улыбкой попросил женщину.
Без особых ожиданий приоткрыв крышку, вместо конфет Шимура-сан увидела книгу дамского романа, в мягкой обложке, из тех, что обычно читают в метро. Её написала довольно популярная у женской аудитории писательница. Насколько я знаю, этот роман только что вышел и пользовался большим спросом. Отзывы читательниц под электронной версией были весьма неплохи. Видимо, не только я их просматривал. В глазах секретарши отразилось узнавание. Как многого, оказывается, мы не знаем об окружающих нас людях. В чём сами же и виноваты. Потому что редко обращаем внимание не на их внешность или характер, а на то, какие они в повседневной жизни, за пределами всепоглощающей работы.
Закрыв крышку, положив коробку конфет на стол, мне ещё раз благодарно кивнули, с удовольствием принимая подношение, что не укрылось от внимательных зрителей. Судя по сделавшим неправильные выводы и круглые глаза сотрудникам корпорации, теперь шоколад Шимуре-сан дарить будут чаще, вызывая у неё стойкое отвращение к сладкому и лицемерам.
— Проходите, Мацумото-сан. Вас ждут.
— Благодарю вас, — столь же вежливо ответил, придерживаясь рамок этикета.
Не переходя определённых границ, чтобы не ставить её в неловкое положение. Но вот посмотреть на изумлённую публику, оказавшуюся за бортом понимания, что здесь происходит, я не отказал себе в удовольствие. Сколько раз присутствовал при таких сценах, только с другой стороны.

В кабинете, нисколько не изменившимся с моего прошлого посещения, находился лишь один человек — Мацудара Тацуми. Приглашающе указав на кресло, он пару минут выжидал, с задумчивым видом внимательно меня рассматривая, прежде чем приступил к беседе. В этот раз обошлось без любезностей и заигрываний, но с чётко придерживаемой линией вежливого отношения к собеседнику. Этим Мацудара показывал, что не собирается гнуть передо мной спину, заискивать, впрочем, как и относиться ко мне с пренебрежением или вызовом. Напротив, это был своеобразный знак доверия и расположения, вроде согласия на честный разговор без галстуков.
Тацуми-сана интересовало, как много я знаю? Что имею на руках? Что за это хочу? Кто ещё посвящён в тайну? На все вопросы я отвечал обстоятельно, с достоинством, но при этом не полностью, ограничившись лишь тем, что мне было выгодно. Я перед ним не отчитываться явился, не вымаливать прощение и не добиваться благосклонности, что дал понять практически открытым текстом. Данный формат переговоров был несколько непривычен для Мацудары, но он быстро к нему подстроился.
Историю я подал так, будто «случайно» вышел на китайских шпионов, о которых глава корпорации уже должен был разузнать, с которыми сумел найти общий язык. Банально выкупил у них секрет из патриотических чувств, благодарности к корпорации и дружбе с Аямэ, о чём упомянул отдельно. Ах да, ещё из уважения лично к Тацуми-сану. Когда меня спросили о сумме, которую я заплатил, не смущаясь, назвал довольно внушительную цифру. Глава корпорации со своего телефона, напрямую перевёл мне запрошенную цену моего молчания, и даже накинул сверху солидный бонус. Похоже, наше понимание внушительных цифр всё ещё разнится. Примерно, как небо и земля. К тому же я не до конца осознавал истинную ценность технологии. Даже хорошо, что от неё избавился, обезопасив себя. За такой приз меня, несмотря на все таланты, точно где-нибудь по-тихому бы закопали. Ни китайцы, ни разведка тоже не понимали, за чем они, собственно, охотятся. Вряд ли в полной мере это понимал и их заказчик. Легко строить предположения, не имея фактов.
Обратной стороной медали являлось то, что ради разработки этой технологии, которая ещё не доведена до ума и находилась на последней стадии, Мацудара пришлось переступить через некоторые моральные выборы и юридические законы. Мораль и прибыль, чаще всего, в бизнесе лежат на разных чашах весов, а не на одной. Чтобы получить больше прибыли, соответственно, нужно уменьшить вес морали. Всё просто и логично.
Никуда не спеша, просмотрев принесённые мною бумаги, Мацудара ответил откровенностью на откровенность. Он сказал, что часть информации он видит впервые, некоторые выводы не соответствуют указанным в полученным им отчётах, а значит, хитрый профессор либо намеренно водил его за нос, либо работает на кого-то ещё. Возможно, собирался подсунуть неполную технологию, или даже пустышку. С этим Тацуми-сан пообещал разбираться сам, несколько позже. Судя по посуровевшему взгляду и огрубевшему голосу, профессору можно только посочувствовать. Впрочем, этим я заниматься не буду. Не люблю тех, кто служит сразу нескольким господам, обманывая и тех и других. Как показывает практика, ничем хорошим это не заканчивается.
На вопрос не получал ли я от шпионов ещё чего-нибудь, не колеблясь, соврал.
— Нет, Мацудара-сан.
Про ампулы я буду молчать даже в церкви на исповеди. Они мне ещё пригодятся, когда-нибудь. Но лучше, если бы не пригодились. Жаль с пистолетом пришлось попрощаться. С ним я чувствовал себя намного увереннее и спокойнее, будто нашёл то, что давно потерял и о чём уже успел позабыть. Словно я стал намного более целым, чем ранее. Странное и волнительное ощущение. В будущем, скорее всего, займусь коллекционированием оружия. Пускать такие вещи в ход не планирую, но вот наслаждаться их видом, весом, запахом, изяществом и функциональностью, ещё как буду. Особое внимание уделю холодному оружию и самурайским доспехам. Вот где настоящая эстетика. Эх, мечты-мечты. В детстве я собирал коллекции игрушек из гатяпонов и дурацкие наклейки, ни на что другое не хватало ни денег, ни фантазии. Теперь же поставил перед собой новую цель, основываясь на тяге к опасным и смертоносным игрушкам. Как говорится, каждому своё.
Ненадолго нас прервала Шимура-сан, принеся на подносе напитки и небольшие вазочки с угощением. Подождав, пока она с поклоном покинет кабинет, мы продолжили разговор.
— Вы ведь понимаете, что всё, что было сказано в этом кабинете, не должно его покинуть? — внимательно на меня посмотрел Мацудара-сан.
— Разумеется. Можете в этом отношении на меня положиться, — заверил в своих благих намерениях.
— Спасибо за понимание. Не сомневайтесь, я этого не забуду, — уважительно кивнул. — Теперь о грустном.
Мацудара-сан помрачнел.
— Несмотря на то, что я глава корпорации, многие вопросы решает совет директоров. Моя власть ограничена. Это нужно в рамках договорённостей с крупными акционерами для сохранения стабильности в корпорации. Хотя мой вес в совете директоров существенен, но у моего брата он всё же побольше, — нехотя признал Тацуми.
Поскольку вопрос с лабораторией завершился в его пользу, я доказал свою благонадёжность, то из врага сразу стал союзником, заставив главу корпорации на ходу переобуться. Ничего, ему не привыкать.
— По моим прогнозам, договор между «Мацумото и партнёры» и «Айнэ» будет расторгнут. Собрание уже назначено на завтрашний день. Я просто не успею ничего предпринять. Даже перетянув на свою сторону двух-трёх человек и припугнув колеблющихся, не уверен, что смогу этому помешать. Однако я попробую. Даю слово, — твёрдо пообещал глава корпорации. — Зато вопрос с арендой я легко могу решить прямо сейчас. По этому поводу не переживайте. Оставайтесь здесь столько, сколько посчитаете нужным. Ни одна жалоба отдела инспекций этому не помешает, — показал, что в курсе событий. — Более того, условия договора аренды будут пересмотрены в вашу пользу, а арендная плата снижена до символической, скажем, сроком на пять лет, — проявил предусмотрительность.
Я постарался не показать того, насколько расстроен половинчатым решением моих проблем. Понимаю, не всё в его власти. Что ж, переживу. В конце концов, можно прожить и без сотрудничества с компанией Айнэ. Я с неё ещё неустойку стрясу, за его досрочный разрыв контракта. Позже предъявлю права на часть технологии особого, антибактериального жидкого мыла, которую разработает «Лаборатория Укицу» по нашему заказу. Скажу, что её основа была получена ещё во время сотрудничества, на мои деньги. Пусть попробуют доказать обратное. Благодаря Тацуми-сану у меня теперь хватало денег рассчитаться с банковским кредитом.
Проблема в другом. Со мной и так не горят желанием связываться другие инвесторы и банки, а уж после разрыва договора с Мацудара, тем более в одностороннем порядке, моя компания в их глазах и вовсе станет выглядеть ещё более сомнительной конторой. Впору меня её название на — «Рога и копыта». Это если её раньше не прикроет Татибана. Но даже если и не прикроет, одно только расследование со стороны комиссии по ценным бумагам сокрушительно скажется на моей репутации. Тут либо закрывать текущую компанию и регистрировать новую, как сказано выше, похоронив надежду на попадание в высшую лигу, либо уходить в сектор рисковых сделок, вроде той, что я провернул в Йемене. Там на чужое мнение плевать хотели. Прибыль оттуда шла исправно, в хороших объёмах. Впору задуматься о переориентации деятельности «Мацумото и партнёры», нацелившись на трансграничную торговлю специфическим товаром. Однако я всё ещё упрямо хотел добиться успеха дома, легальным и достойным путём, чтобы мне было чем гордиться. Не стыдно было приехать домой и посмотреть в глаза родителям. Я хотел доказать, что способен на большее, что зря меня все недооценивают.
— Благодарю, Мацудара-сан, — уважительно поклонился, сдержав рвущиеся наружу обидные слова.
Мацумото не будет жаловаться и что-то для себя выпрашивать. Я сам добьюсь всего, на что нацелился. Понимая, что о нём могли подумать, а то и вовсе, обидеться, Тацуми-сан тяжело вздохнул. К его чести, он сразу и прямо сказал всё, как есть, ничего не приукрашивая. Лучше так, чем давать обещания, которые ты не в состоянии выполнить.
Честно говоря, Тацуми считал, что ему будет спокойнее, если «Мацумото и партнёры» с Мацудара-корп не будет связывать ничего, кроме соседства. Пока этого достаточно, а там он посмотрит, что получится, и не пора ли передумать. Мацумото всё ещё оставался тёмной лошадкой, только теперь уже довольно перспективной и проверенной в щекотливой для Мацудара ситуации. Если бы я показал себя непримиримым моралистом, законником или коварным интриганом, расчёты бы строились совершенно другие.
Постепенно шаг за шагом, я всё больше сближался с Мацудара, но при этом, по странному стечению обстоятельств, отдаляясь от Аямэ.
Интересная деталь, на которую я обратил внимание. Судя по поведению и отсутствию вопросов, связанны с его дочерью, осторожный лис Тацуми либо мастерски изображал неведение, из каких-то своих соображений, либо действительно ещё не в курсе нашей размолвки. Что, как минимум, странно. Либо же он из тех родителей, что не лезут в личную жизнь детей без необходимости, позволяя им самим набираться опыта и набивать шишки, считая это полезнее любых нравоучений. С одной стороны, это меня радовало, с другой, огорчало, лишая хорошего повода успокоить совесть. Пресловутое — «а если…», всегда преследует нас в виде сомнений уже после сделанного выбора.

Завершив разговор с Тацуми-саном, вежливо попрощавшись, я вернулся в свой офис. По пути не забыл попрощаться и с Шимурой-сан, пожелав ей хорошего дня. Ключи к замкам не обязательно сделаны из железа. Врата иных крепостей способны открыть ослы, груженные золотом, как говорил Филип II Македонский. Кто-то для этих целей использовал сладости или интриги. Я же выбрал — доверие.
Своим сотрудникам я пока не стал ничего рассказывать. Пусть спокойно работают, как работали. Всё ещё может поменяться, особенно в самый последний момент. Капитан не должен показывать команде лицо отчаявшегося, сдавшегося человека. Он должен быть примером отваги, целеустремлённости, воли и непримиримости. Иначе к чему готовишься, от того и помрёшь, в окружении не верных бойцов, а павших духом, разбегающихся крыс.
Найтё, как и обещал, я ни о чём не информировал. Пусть продолжают выполнять свою работу и ловить призраков. Вдруг и правда кого-нибудь поймают. Меня ведь вполне могли обмануть. Или шпионы могли работать двумя независимыми командами, не зная друг о друге. Заодно, пусть шуганут из страны четвёрку попавшихся мне китайцев, не давая им и шанса задумать какую-нибудь новую пакость, протянув ко мне ниточку.
Вспоминая аналогию с игрой в го, я не чувствовал, что текущая партия подошла к концу. Победа, это когда ты закрываешь одну страницу своей жизни, чтобы открыть другую, готовясь к новым вызовам и схваткам, без оглядки на прошлое. Этого пока не наблюдалось. Пока я только прикрыл один фланг, забрав территорию в углу и поставив там два глаза. Осталось ещё три угла. Угол Тацуми я занял. Остались углы Нагано, Сайто и, как ни странно, Киоко. Игра с ней тоже в самом разгаре.
Будто догадавшись, о ком я подумал, Киоко, наконец-то, проявила инициативу, позвав меня в тот ресторан, где я уже был этим утром. Не видя поводов для отказа, вернулся туда, откуда приехал. Думаю, там сильно удивятся и обрадуются, решив, что приобрели нового постоянного клиента, очарованного их кухней. Ещё и карту скидок предложат. С Аямэ в этом отношении было проще. Она не столь притязательна и привязана к определённым социальным ритуалам, как Киоко. Мне уже не хватало непредсказуемых выходок этой бунтарской натуры. Понятно, что со временем всё пройдёт, воспоминания поблёкнут и растают без следа.
Распорядителю зала, у которого возникло чувство дежавю, я не стал ничего объяснять. Вновь поприветствовал его, как в первой раз. С тем же выражением лица, тем же тоном, в той же одежде и манере. Выражение лица, с каким растерянный мужчина провожал меня взглядом, было довольно забавным.
Дождавшись Киоко, которая приехала не из своего офиса, а то бы нам было по пути, а из дома, куда я предпочитал не соваться без индуса с дудочкой и тростниковой корзиной, радостно её поприветствовал. Приветливо одарил дежурным комплиментом. Не разделяя моего хорошего настроения, а я, между прочим, старался, чтобы не грузить её своими проблемами, подчёркнуто серьёзная девушка произнесла ключевую фразу, от которой у каждого мужчины автоматически включался тревожный звоночек. Что-то вроде команды: шлюпки на воду. Вторым звоночком стало то, что она не стала ничего заказывать, предпочтя сразу перейти к делу.
— Нам нужно серьёзно поговорить.
— Конечно, слушаю тебя. Продолжай, — удивлённо попросил, пока ещё не понимая, что происходит.
— Нам нужно расстаться, — выпалила на одном дыхании, поразив меня прямо в сердце, такое ощущение, пропустившее один удар.
— В смысле? — опешил, подумав, что не так её понял.
— В прямом. Я всё обдумала и пришла к выводу, что у наших отношений нет перспектив. Кроме того, моя семья крайне неодобрительно воспринимает наши отношения, что меня сильно расстраивает. В итоге у нас нет взаимных чувств, нет выгоды, нет одобрения окружающих, нет взаимных интересов, а значит, нет будущего. Я тебя не люблю. Посчитала, что будет честнее сказать тебе это прямо, в лицо, а не по телефону. Прости, но всё кончено, — она встала и церемонно поклонилась, принося искренние извинения.
Несколько раз моргнул, осмысливая услышанное. Такое впечатление, что прямо сейчас где-то заиграла знакомая до отвращения мелодия из финальной заставки к Санта-Барбаре, в которой после музыки гнусавый диктор начинает перечислять: «В фильме снимались. Эй Мартинез, Марси Уокер, Лейн Дэвис, Джудит МакКоннелл, Нэнси Гран…»
Будучи уже больше японцем, чем русским, растерянно спросил.
— Что? — правда, из-за того, что я неосознанно к слову nan добавил падеж no, получилось nan no, что можно дословно перевести как: Что за…?

***