За последним 097 - 10 Января 2024 - Персональный сайт

Главная » » За последним 097

20:50

За последним 097

***

---

===

***

===

Глава 10

Я не стал ждать, когда князь вызовет меня сам, и отправил запрос на приватную аудиенцию. Князь тоже тянуть не стал и принял меня уже на следующий день. Встретил он меня настолько приветливо, что моя паранойя немедленно забила тревогу. Впрочем, моя паранойя всегда вопит, когда сильные миры сего вдруг относятся ко мне несообразно моим заслугам — весьма скромным, скажу откровенно. А когда я чего-то не понимаю, то начинаю нервничать. Но в данном случае тревога точно ложной не была — у князя было что мне сказать, и не стоило надеяться, что он эту возможность упустит. Впрочем, к разговору я был готов, и план у меня имелся.
Князь вышел из-за стола навстречу мне и, дружески ухватив меня за локоть, направил в уголок отдыха, где уже был накрыт гостевой столик.
— Здравствуй, здравствуй, Кеннер, — ласково сказал князь. — Как жизнь, как дела?
Взгляд у него, однако, совсем не соответствовал ласковому тону, и у меня по спине забегали мурашки.
— Здравствуй, княже, — отозвался я. — Похвастаться особо нечем, но с другой стороны, и жаловаться не на что. Так что можно сказать, что неплохо.
— Мне уже доложили, что ты взялся осыпaть золотом охотников за головами, — добродушно хохотнул он.
— Не особо-то это получилось, княже, — хмыкнул я. — Большей частью эти деньги я сэкономил. Собственно, по этому поводу я и попросил меня принять.
Князь вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения.
— Точнее говоря, не совсем по этому поводу, — поправился я, — но это часть проблемы, с которой я пытаюсь разобраться. И в процессе этого разбирательства я наткнулся на некоторые факты, которые явно выходят за пределы моей компетенции. Позволь, княже, рассказать эту историю сначала.
Князь молча кивнул, внимательно на меня глядя.
— Некоторое время назад Драгана Ивлич попросила меня выяснить причины непонятных событий вокруг своего предприятия, которым управляют её родственники…
— Почему тебя? — прервал меня князь.
— Насколько я понимаю, выбор у неё был не так уж велик — среди дворян друзей у неё немного. А сама она по понятным причинам вмешиваться не хотела. Да и не могла она использовать служебные ресурсы для решения личных дел.
— Понятно, — кивнул князь, — продолжай.
— Мы провели полный аудит и обнаружили, что по инициативе главного счетовода предприятие последнее время занимается систематическими махинациями с налогами.
— По инициативе главного счетовода, говоришь, — усмехнулся князь. — А Горан Ивлич, стало быть, ничего не подозревал.
Надо же, оказывается, князь знает имя главы совершенно непримечательной семьи из нижнего конца реестра. Интересно, он все семьи помнит, или только Ивличам так повезло? Вот складывается у меня отчётливое впечатление, что махинации Ивличей для него совсем не новость. И конечно, сразу же возникает логичное подозрение, что он решил придержать это в запасе в качестве средства давления на Драгану. Хотя чему тут удивляться? Любой правитель собирает компромат на приближённых, а кто такими вещами пренебрегает, тот долго не правит.
— Горан об этом знал, и ему за это ещё предстоит ответить, — ответил я. — Но это как раз неважно. Важно то, что инициатива была не его, поэтому этот случай и выделяется из категории заурядного уклонения от налогов.
— И зачем же это было нужно счетоводу?
— Счетовод уверяет, что ему приказали сделать это твои люди, княже, но это, разумеется, не так. Твои люди там ни при чём.
— И кто же при чём? — с лёгкой иронией спросил князь.
— А дальше, княже, ситуация развивалась довольно интересно. Когда всем стало ясно, что мы всерьёз занялись предприятием Ивличей, какие-то люди совершенно нагло похитили Киру Заяц. Это…
— Знаю, знаю я эту зайчиху твою, — махнул рукой князь. — Мне на неё регулярно жалуются. Продолжай.
— Она слишком активно начала разбираться с этой аферой, и те, кто это устроил, запаниковали. Они решили Киру похитить — во-первых, чтобы затормозить нашу работу, а во-вторых, чтобы получить полную информацию о том, что мы знаем, и что планируем делать. С первого взгляда затея кажется глупой, но на самом деле всё было хорошо продумано, а выполнено ещё лучше. Её очень чисто похитили, она просто исчезла безо всяких следов. Похитители просчитались только в одном — они не знали, что у неё была метка.
Я выразился немного неточно, чтобы создать впечатление, что у неё был с собой какой-то помеченный предмет. Ни к чему посторонним знать, что на моих людях есть неопределяемые и неснимаемые аурные метки.
Князь заинтересованно на меня посмотрел:
— Что за метка?
— Метка, позволяющая её найти, — улыбнулся ему я. — Это неважно, княже. Важно то, что мы её быстро нашли и сумели захватить нескольких похитителей. И вот сюрприз — это оказался вольный отряд из Владимира, который был нанят опять же во Владимире. И у меня сразу возник вопрос — кому во Владимире понадобилось сместить Драгану Ивлич?
— При чём тут Драгана? — испытующе посмотрел на меня князь. — Она не занималась предприятием, там всем заправлял Горан.
— Она формальная владелица предприятия — будут ли у неё шансы сохранить пост, если все газеты начнут кричать, что она преступница? Раз предприятие принадлежит ей, то никто не станет разбираться, кто там на самом деле мошенничал. Она не докажет, что ничего не знала, и из скандала ей чистой не выбраться.
Князь задумался, забыв про чашку чая в руке.
— Ну хорошо, пусть так, — наконец сказал он. — Но почему ты не допускаешь, что их нанял кто-то из наших? До Владимира доехать несложно.
Я посмотрел на князя — он добродушно улыбался, отечески на меня глядючи. Понятно, о чём он думает — мальчик навоображал всякого, а теперь пытается убедить других, что он всё правильно нафантазировал.
— Ты спрашиваешь, княже, почему я этого не допускаю? Потому что про владимирский отряд «Сокол» Вольной гильдии практически ничего не известно, зато когда мы всерьёз начали спрашивать пленных, они признались, что этот «Сокол» только числится вольным отрядом, а на самом деле исполняет разные деликатные поручения Воислава Владимирского.
Князь со стуком поставил чашку на блюдце и поднялся. Я тоже встал. Он прошёлся взад-вперёд в глубоких раздумьях, а затем остановился и произнёс сквозь зубы:
— Воислав, поганец!
Я молча стоял, не отводя от него глаз. Похоже, князь-то как раз и знал, кому и зачем во Владимире потребовалось сместить Драгану Ивлич.
— А ты знаешь, Кеннер, что мы с Воиславом двоюродные братья?
Зачем мне надо это знать, и к чему этот вопрос вообще? Хотя я давно уже уверился, что князь ни одного слова не говорит просто так. Скорее всего, настоящий вопрос здесь заключается в том, не набрался ли я наглости сунуть нос в дела правящей династии.
— Нет, княже, не знаю, — ответил я. — У меня не было ни повода, ни желания интересоваться.
Князь в задумчивости покивал.
— Что ещё можешь рассказать?
— Мы узнали, что отряд подчинялся местному резиденту князя Владимирского. Резидент руководил работой против Драганы Ивлич, и именно он отдал приказ о захвате Киры Заяц. К сожалению, мы не смогли взять живым командира отряда, а простые бойцы о личности резидента ничего не знали.
— Кем предполагалось заменить Драгану? — задал вопрос князь.
— Мы не успели это выяснить, княже. Я попросил твоей аудиенции сразу же, как только заподозрил, что дело выходит за рамки обычной интриги.
Князь в глубоких раздумьях подошёл к окну. Я стоял, ожидая ещё каких-нибудь вопросов. Не дождался.
— Благодарю, Кеннер, за интересную историю, — сказал князь, глядя в окно. — Не буду тебя задерживать. С Драганой я улажу, не беспокойся об этом.
Я поклонился его спине и направился к двери.
— А насчёт резидента, — добавил князь не оборачиваясь, — поговори с Куртом.
— Благодарю, княже, — ответил я и вышел.
Усевшись в машину, я распорядился:
— Демид, как проедешь пару кварталов, остановись где-нибудь у телефона-автомата.
— Сделаем, господин, — кивнул водитель. — Есть тут будка неподалёку. И двушка у меня есть.
В будке я плотно притворил дверь, бросил в щель монетку в две веверицы и набрал номер, на всякий случай прикрыв его от случайных глаз.
— Приёмная сиятельной Драганы Ивлич, — раздался в трубке голос секретарши.
— Это Кеннер Арди, — сказал я. — Соедините меня с сиятельной.
— Прошу прощения, господин Кеннер, — голос секретарши был извиняющимся, — у сиятельной важное совещание, она распорядилась не беспокоить.
— Мне нужно сказать ей буквально два слова, — настаивал я. — Это очень важно и очень срочно.
— Одну минуту, господин Кеннер, я выясню, сможет ли она поговорить.
Через пару минут в трубке раздался щелчок, и голос Драганы сказал «Да».
— Гана, князь знает про шалости Горана, и сказал, что уладит вопрос с тобой. Если ты не хочешь задолжать ему слишком много, пусть предприятие добровольно и немедленно оплатит все недоимки и штрафы. И было бы неплохо заодно примерно наказать Горана. Это всё.
— Спасибо, — ответила Драгана и положила трубку.
* * *
Несмотря на наши конфликты в прошлом, и в целом непростые отношения, княжий человек Курт Гессен не стал тянуть кота за хвост, и о встрече с ним удалось договориться очень быстро. Хотя я, пожалуй, неправ, вспоминая прошлые конфликты — пусть у нас и имелись кое-какие трения, но Курт определённо был не из тех людей, которые позволяют личным чувствам влиять на деловые отношения. Да и я стараюсь эти вещи не смешивать.
— Здравствуйте, господин Курт, — приветствовал я Гессена, входя в его довольно аскетичный кабинет. — Давно мы с вами не виделись — надеюсь, у вас всё в порядке?
— Всё в порядке, спасибо, — Курт внимательно на меня посмотрел, пытаясь понять, нет ли в моих словах насмешки. — И вам здравствовать, господин Кеннер. Чем могу служить?
— Прежде всего хочу принести вам извинения от своего лица, и от лица своих людей, — сказал я вполне искренне. — Очень надеюсь, что вы не держите на нас зла за то, что мы немного сурово обошлись с вашим человеком. Поверьте, такого бы не случилось, если бы он сразу сказал, что работает на вас, но он молчал до последнего. Разумеется, как только это выяснилось, мы его подлечили и отпустили.
— Зла не держу, — коротко ответил Гессен. — Мои люди понимают, что такой риск всегда присутствует.
— Я был бы вам очень признателен, если бы вы приказали вашим людям при провале сразу сообщать, что они работают на вас, — предложил я. — Мы ведь всё равно это узнаем, а такое объявление избавит наши с вами отношения от ненужного напряжения.
— Возможно, вы и правы, господин Кеннер, — с некоторым сомнением согласился Курт. — Я обдумаю ваше предложение.
— Вообще-то есть вариант ещё лучше, — продолжал я. — Мы понимаем заинтересованность князя в доступе к дополнительной информации, и в принципе, не имеем возражений. От князя нам скрывать нечего. Так что было бы идеально, если бы вы нам сообщали, кто именно из наших сотрудников работает на вас. Мы бы избавили их от обязательной проверки лояльности — разумеется, избавили бы незаметно, так, чтобы об этом не пошло лишних слухов среди прочих сотрудников.
Курт вытаращился на меня в совершеннейшем изумлении. По всей видимости, идея своевременно сдавать нам своих агентов была для него слишком новаторской. Однако он быстро взял себя в руки — что ни говори, а Гессен был настоящим профессионалом с крепкими нервами.
— Мы внимательно рассмотрим этот вариант, господин Кеннер, — заверил он меня. — Должен сказать, что я приятно удивлён вашим пониманием. В отличие от сиятельной Драганы Ивлич, с которой я совсем недавно имел очень неприятный разговор.
— Будьте снисходительны к ней, господин Курт, — развёл я руками. Курт слегка поперхнулся от предложения быть снисходительным к главе Круга Силы. — Все мы понимаем, что женщина — это прежде всего эмоции. У нас в поместье в выходной состоится небольшая вечеринка для близких друзей, и сиятельная там, конечно же, будет. Я постараюсь объяснить ей, что это был всего лишь обычный рабочий момент, и в этом нет ничего, направленного против неё лично.
А заодно объяснил и самому Гессену, что мы с Драганой близкие друзья, и ему в случае чего не стоит особо увлекаться. Курт совсем не дурак, и намёк прекрасно поймёт.
— Хм, да, конечно, — несколько невпопад ответил Гессен, который выглядел уже порядком сбитым с толку. — Благодарю вас, господин Кеннер. Но вы, я полагаю, заглянули ко мне не из-за моего пострадавшего сотрудника?
— Вообще-то я не вижу причин, почему бы мне не заглянуть к вам из-за него, — заметил я. — Но в данном случае вы правы, у меня есть ещё одно небольшое дело. Суть в том, что мы очень хотели бы обсудить кое-какие вопросы с местным резидентом князя Воислава Владимирского, но нам неизвестно, где его найти. Я упомянул это в недавней беседе с князем, и он посоветовал обратиться по этому поводу к вам.
— Ах, вот как! — заинтересовался Курт. — А скажите, господин Кеннер, насколько велики шансы резидента пережить это ваше обсуждение?
— Они совсем невелики, увы, — признал я с печалью. — Можно сказать, что их практически не существует.
— Я могу подсказать вам адресок, но с условием.
— И что же это за условие?
— Мы бы хотели приватно пообщаться с ним перед тем, как вы, эээ… как бы это сказать… — Курт неопределённо помахал рукой, — с ним распрощаетесь. Но он должен быть в состоянии говорить.
Одна фраза, и как много из неё стало ясно. Судя по всему, резиденты работают по взаимному согласию, как представители в делах, которые предпочтительно делать без огласки. Владимирский резидент явно зарвался, и княжьи люди очень хотят с ним побеседовать, но сами подступиться к нему не могут. А вот под шумок можно допросить его как угодно, всё спишется на Арди.
— Не вижу причин, почему бы это было невозможным, — охотно согласился я. — Однако если выяснится, что мы ошиблись, и он непричастен к интересующим нас событиям, то мы будем вынуждены отпустить его с извинениями.
— Вы же сказали, что у него шансов нет? — поднял бровь Курт.
— Их и нет, — ответил я. — Но в жизни случаются и вещи, у которых нет никаких шансов случиться, и я не хочу связывать себя обещанием, которое я не смогу выполнить, пусть даже в таком невероятном случае. Словом, господин Курт, давайте договоримся так: если он замешан в известных событиях, в чём мы полностью уверены, то у вас будет возможность поговорить с ним без лишних свидетелей. Если же мы ошиблись, то мы его отпустим, и наша договорённость аннулируется.
— Не сказал бы, что я в восторге от вашего дополнения, — отметил Гессен, — но я понимаю ваши резоны. Договорились, но с условием, что наше участие во всём этом останется строго между нами.
— Обещаю вам, что мои люди будут молчать. Если до Воислава Владимирского и дойдёт информация о том, что вы допрашивали его резидента, то не от нас.
Гессен поморщился от моей прямоты, но ничего не сказал.
* * *
— Вот здесь мы нашего гостя и разместили, — радушно объявил Антон Кельмин, открывая передо мной дверь.
Комната с некрашеными бетонными стенами, бетонный же пол с водостоком, и железный стул в центре — номера у Кельмина определённо не пятизвёздочные, и с мебелью плоховато. Что поделать — специфика, так сказать, накладывает. Впрочем, присутствовала там и ещё кое-какая мебель — в углу стояли небольшой столик и стул для писца. Наше семейство шло в ногу со временем, поэтому на столе никакой бумаги не было, а стоял самописец — новомодное устройство для записи звука на монокристаллы кальцита. Кучка пока ещё прозрачных монокристаллических кубиков лежала наготове рядом с самописцем. С моей точки зрения, платить сорок пять гривен — практически половину цены недорогого самобега, — за обычный, по сути, диктофон было явным перебором, однако замечаний на этот счёт я делать не стал.
Прогресс в области звукозаписи в этом мире пошёл каким-то неправильным путём, впрочем, имелись и кое-какие преимущества у такого подхода. Например, воспроизведение с монокристалла создавало полностью объёмную звуковую сцену — звук воспроизводился именно из того места, откуда исходно шёл, и звуковая картина не нарушалась, даже если слушатель перемещался по комнате. Так что вполне возможно, что я сужу слишком поспешно — со временем цена таких устройств должна упасть до приемлемой. И не исключено, что когда-нибудь к звуку добавится объёмное изображение, и тогда наши три-дэ фильмы будут выглядеть в сравнении полнейшим убожеством. Собственно, они и сейчас выглядят убожеством по сравнению с визионом, но визион — это всё-таки технология не для дома. К тому же очень недешёвая — визионеры работают отнюдь не за веверицы.
Постоялец сидел на этом самом железном стуле — надёжно привязанный, чтобы не пропустить никаких услуг из набора «всё включено». Вид у него был не очень радостный.
— Господин, позвольте представить вам Мирона Зверева, — продолжил Кельмин, — скромного чиновника Приказа дел духовных.
— Странный выбор прикрытия, — слегка удивился я. — Зачем ему народное просвещение и работа с храмами? Я бы ещё понял, если бы он сидел где-нибудь поближе к военным подрядам или хотя бы промышленности. Да я, собственно, и думал, что он обретается где-то в Работном приказе, тамошние чернильницы как раз у Ивличей и мутят.
Зверев сидел молча, недружелюбно нас рассматривая.
— Вот пусть он нам сейчас всё это подробно и расскажет, — предложил Кельмин.
— Нет, Антон, — покачал я головой. — Сначала мы обязаны удостовериться, что это действительно наш клиент.
— Вы в этом сомневаетесь?
— Вообще-то не сомневаюсь, но у нас против него есть только свидетельства других людей. Они могут ошибаться или лгать, а стало быть, мы можем попасть в неприятную ситуацию, если вдруг он окажется невиновным.
— И каким образом мы можем в этом убедиться? — задумался Кельмин. — Я имею в виду, без применения средств, которых к невиновному применять не стоит.
— А я его просто спрошу. Уважаемый Мирон, сейчас я задам вам вопрос. Если ответом будет «нет», то на этом всё закончится. Мы компенсируем ваши неудобства и отпустим вас с извинениями. Отказ ответить будет трактоваться как «да». Итак, вопрос: вы причастны к похищению Киры Заяц?
Мирон поднял на меня глаза и твёрдо ответил:
— Нет. Отпустите меня.
— Отпустил бы, если бы вы ответили правду, — улыбнулся ему я. — Но это, увы, была ложь. Я не упомянул вам небольшой нюанс, что я эмпат и чувствую ложь. Хотя вы наверняка и сами догадались, что вряд ли мы бы так просто приняли на веру ваше «нет». Так даже в сказках не бывает.
— Ну так что — работаем с ним? — спросил Антон, добродушно усмехаясь.
— Работаем, — отозвался я. — Но без тебя и твоих людей. Сейчас сюда приедет Драгана Ивлич, и мы с ней вдвоём его и поспрашиваем. Это не вопрос доверия, Антон, просто здесь дело пахнет большой политикой, и вам туда лезть небезопасно. Я бы и сам не лез, но приходится.
Кельмин просто кивнул, ничего не сказав. Он и сам прекрасно понимал все опасности и совершенно не горел желанием влезать в родственную грызню князей. Очень уж легко при этом оказаться тем, кто знает слишком много лишнего.
— А всё, что касается нас, я тебе потом расскажу, — пообещал я.
— И что вы собираетесь делать со мной? — спросил Зверев, о котором мы как-то уже и забыли.
— В общем-то, не вижу смысла от вас это скрывать, — пожал я плечами. — Сначала вас допросим мы с сиятельной Драганой. Потом с вами поговорят люди князя Яромира. Ну а потом мы вас казним.
— Подобная расправа вас не красит, — отозвался Мирон, на удивление сохраняя самообладание.
— Полностью согласен с вами, — кивнул я. — Дикость, и вообще отвратительно. Но у меня нет другого пути.
— Другой путь всегда есть, — заметил Зверев. — Я уверен, что князь Воислав согласится выплатить щедрую виру за меня. И наоборот, если вы меня убьёте, он заставит вас серьёзно об этом пожалеть.
— Нет, вы только посмотрите, что за наглец! — засмеялся Кельмин.
— Безусловно, всегда есть несколько разных путей, — серьёзно ответил я. — Проблема в том, что все эти пути при ближайшем рассмотрении оказываются неприемлемыми. Если я вас отпущу, люди сделают вывод, что можно посягнуть на мою семью, и при этом избежать наказания. Да и несправедливо это будет по отношению к тем, кто выполнял ваш приказ, они-то все умерли. Так что, увы, отпустить я вас не могу, даже если бы хотел. Варианты вроде бы есть, но при этом, как видите, выбор у меня отсутствует.
— Вы готовы поссориться с князем?
— Воислав не мой князь, — заметил я. — И с чего вы взяли, что он будет за вас мстить? Думаю, что всё будет как раз наоборот, он заплатит виру. Вы, похоже, просто не понимаете, как будут развиваться события. Видите ли, я не собираюсь просто так вас казнить. Всё будет происходить иначе — после допроса мы отвезём вас в Суд Дворянской чести, где я предъявлю вам обвинение и заявлю право на месть. Люди князя Владимирского занимаются похищениями и убийствами наших аристократов — это же грандиозный скандал. Будьте уверены, суд не будет тянуть с решением. После чего я совершенно законно сделаю с вами всё что угодно. И как вы полагаете, поступит Воислав? Да здесь даже гадать не нужно — он от вас немедленно откажется и объявит вас преступником.