Следующим утром во время завтрака все были притихшими. Дадли был в шоке. Он визжал, лупил отца смелтингской тростью, притворялся больным, пинал мать и зашвырнул ее черепаху на крышу парника, и все-таки не получил назад свою комнату. Гарри думал о том, что было вчера в это же время, и горько жалел, что не раскрыл письмо еще в холле. Дядя Вернон с тетей Петунией мрачно переглядывались.

Когда принесли почту, дядя Вернон, который явно пытался быть милым с Гарри, заставил Дадли пойти взять ее. Слышно было, как он лупит своей тростью по всему, что ни попадя, по дороге в прихожую. Потом он закричал: "Тут еще одно! Мистер Г. Поттер, самая маленькая спальня, Бузинный проезд 4

С полузадушенным криком дядя Вернон сорвался с места и ринулся в прихожую, а Гарри сразу за ним. Дяде Вернону пришлось бороться с Дадли на полу, чтобы отнять письмо, а Гарри еще усложнял ему задачу, обхватив сзади за шею. После нескольких минут постыдной борьбы, в которой каждый отведал смелтингской трости, дядя Вернон поднялся на ноги, тяжело дыша, с зажатым в руке письмом Гарри.

- Убирайся в свой чулан - то есть в спальню, - прохрипел он Гарри. - Дадли - лучше уйди.

Гарри ходил кругами по своей новой комнате. Кто-то знал, что он переехал из чулана, и, похоже, знал, что он не получил первое письмо. Значит ли это, что они еще раз попробуют? И уж эта-то попытка не сорвется. Он придумал план.

Починенный будильник прозвенел в шесть утра. Гарри быстро выключил его и молча оделся. Нельзя разбудить Дарсли. Он прокрался вниз, не зажигая света.

Он собирался дождаться почтальона на углу Бузинного проезда и забрать у него почту для дома номер четыре. Его сердце бешено колотилось, пока он пробирался сквозь темный холл к парадной двери...

- АААХХХ!

Гарри так и подскочил - он споткнулся обо что-то большое и мясистое на коврике перед дверью -- обо что-то живое!

Щелкнул выключатель на лестнице, и, к своему ужасу Гарри понял, что это большое и мясистое что-то было ничем иным, как лицом его дяди. Дядя Вернон лежал в полуметре от двери в спальном мешке, дабы быть абсолютно уверенным, что Гарри не сделает того, что собирался. Он орал на Гарри примерно полчаса, а затем отослал его на кухню за чашкой чая. Несчастный Гарри поплелся на кухню, а когда он вернулся, почту уже доставили, прямо на колени дяде Вернону. Гарри разглядел три письма, надписанных зелеными чернилами.

- Я хочу... - начал было он, но дядя Вернон у него на глазах разорвал письма в клочки.

Дядя Вернон не пошел в тот день на работу. Он остался дома и заколотил входную дверь гвоздями изнутри.

- Понимаешь, - объяснял он тете Петунии сквозь гвозди, зажатые во рту, - Если они не смогут доставлять письма, они отстанут от нас.

- Я не уверена. что это поможет, Вернон.

- У этих людей мозги устроены по-дурацки, Петуния, они не как мы с тобой, - сказал дядя Вернон, пытаясь забивать гвоздь кусочком фруктовой коврижки, который принесла ему тетя Петуния.

В субботу события начали выходить из-под контроля. Двадцать четыре письма для Гарри пробрались в дом, свернувшись и спрятавшись в каждом из двух дюжин яиц, которые сбитый с толку молочник передал тете Петунии через окно гостиной. Пока дядя Вернон в ярости звонил по телефону на почту и в молочную, в попытке выяснить, кто же это подстроил, тетя Петуния измельчала письма в кухонном комбайне.

- Господи, и что им так приспичило общаться с тобой? - потрясенно спросил дядя Вернон у Гарри.

Воскресным утром дядя Вернон сел завтракать, выглядя усталым и больным, но счастливым.

- По воскресеньям нет почты, - напомнил он всем радостно, намазывая джемом газету. - Не будет сегодня чертовых писем...

Во время его речи что-то прошелестело в каминной трубе и больно стукнуло его по затылку. В следующую секунду тридцать или сорок писем пулей вылетели из камина. Дарсли остолбенели, а Гарри подскочил, пытаясь поймать хоть одно...

- Вон! ВОН!!!

Дядя Вернон схватил Гарри поперек туловища и вышвырнул в холл. Когда тетя Петуния и Дадли выбежали, закрывая лица руками, дядя Вернон захлопнул дверь. Было слышно, как письма хлынули в комнату, отскакивая от стен и пола.

- Значит, так. -Дядя Вернон пытался говорить спокойно, в то же время нервно выдирая клочья волос из собственных усов. - Вы все возвращаетесь сюда через пять минут, готовые к отъезду. Мы уезжаем. Возьмите только немного одежды. Без разговоров!

Он был так страшен с наполовину выдранными усами, что никто не рискнул возразить. Десять минут спустя они, продравшись через заколоченную дверь, сидели в машине, набиравшей скорость по шоссе. Дадли всхлипывал на заднем сиденье; отец дал ему подзатыльник за то, что он копался, пытаясь засунуть свой телевизор, видео и компьютер в спортивную сумку.

Они ехали. И ехали. Даже тетя Петуния не осмеливалась спросить, куда они едут. Дядя Вернон постоянно разворачивался и начинал ехать в противоположном направлении.

- Стряхнуть их... Стряхнуть их... - Бормотал он, проделывая это.

Они целый день не останавливались даже поесть и попить. Ближе к ночи Дадли начал выть. У него в жизни не было такого ужасного дня. Он был голоден, он пропустил пять любимых телепередач, которые хотел посмотреть, и он никогда не бывал так надолго разлучен с инопланетянями, взрывающимися в его компьютере.

Дядя Вернон наконец остановился возле невзрачного отеля на окраине большого города. Дадли и Гарри досталась комната с двумя одинаковыми кроватями и отсырелыми затхлыми простынями. Дадли храпел, а Гарри не спал, сидел на подоконнике, смотрел на огоньки проезжающих мимо машин и размышлял...

На следующий день на завтрак им достался лежалый корнфлекс и консервированные помидоры с хлебом. Они почти закончили, когда к их столику подошла хозяйка отеля:

- Прстите, кто из вас мистер Г. Поттер? Потому что у меня на стойке лежит примерно сотня вот этих штук.

Она протянула письмо, так что все могли прочесть адрес, написанный зелеными чернилами:

Мистер Г.Поттер

Комната 17

Железнодорожный отель

Кокворт

Гарри протянул руку, чтобы взять письмо, но дядя Вернон отшвырнул ее. Женщина посмотрела удивленно.

- Я сам заберу их, - сказал дядя Вернон, быстро вставая и следуя за ней из столовой.

- Может, будет лучше вернуться домой, дорогой? - застенчиво предложила тетя Петуния несколько часов спустя, но дядя Вернон, казалось, не услышал ее. Никто не знал, что, собственно, он ищет. Он завез их в середину какого-то леса, вышел из машины, огляделся, потряс головой, сел обратно и они снова поехали. То же самое произошло посреди свежевспаханного поля, на середине висячего моста и на верхнем этаже многоэтажной автостоянки.

- Папочка спятил, да? - с тоской спросил Дадли у тети Петунии во второй половине дня. Дядя Вернон поставил машину на берегу моря, запер их всех внутри и куда-то исчез.

Пошел дождь. Крупные капли стучали по крыше машины. Дадли хныкал.

- Понедельник, - говорил он матери. - Вечером будет Великий Гумберт. Я хочу куда-нибудь, где есть телевизор.

Понедельник. Это напомнило Гарри о чем-то. Если сегодня понедельник а по Дадли с его телевизором обычно можно было сверять дни недели - то значит завтра, во вторник, будет его, Гарри, одиннадцатый день рождения. Его дни рождения не были, конечно, особо веселыми - в прошлом году, например, Дарсли подарили ему вешалку для одежды и пару старых носков дяди Вернона. Но все равно, не каждый же день тебе исполняется одиннадцать.

Дядя Вернон вернулся назад. Он улыбался. Он принес длинный, тонкий сверток, и ничего не ответил тете Петунии, когда она спросила, что это он купил.

- Нашел отличное место! - сказал он. - Давайте! Все вылезайте!

Снаружи было очень холодно. Дядя Вернон указал на что-то, что выглядело, как большая скала далеко в море. Приткнувшись к ее вершине, стояла самая убогая маленькая хижина, какую только можно было представить. Одно было ясно наверняка - телевизора там не будет.

- Ночью обещали шторм! - сказал дядя Вернон ликующе, хлопая в ладоши. - А этот джентльмен любезно согласился одолжить нам свою лодку.

К ним иноходью подошел беззубый старикашка и, ухмыльнувшись, указал на старую утлую лодчонку, качавшуюся на серо-зеленой воде перед ними.

- Я уже закупил провиант, - сказал дядя Вернон. - Так что все на борт!

В лодке было промозгло. Ледяные морские брызги и капли дождя стекали по шее, холодный ветер бил в лицо. Казалось, прошли часы, прежде чем они достигли скалы, где дядя Вернон, скользя и оступаясь, повел их к полуразрушенному дому.

Внутри было ужасно; сильно воняло водорослями, ветер свистел сквозь дыры в деревянных стенах, а камин был сыр и пуст. Комнат было всего две.

Провиант дяди Вернона оказался при ближайшем рассмотрении пакетом чипсов на каждого и четырьмя бананами. Он попытался развести огонь, но пакеты только задымились и скукожились.

- Пусть теперь попробуют добраться до нас со своими письмами, сказал дядюшка бодро.

Он был в прекрасном настроении. Он явно считал, что ни у кого нет шансов доставить почту сюда сквозь шторм. Гарри в душе согласился с ним, и это не прибавило ему оптимизма.

Ночью вокруг разыгрался обещанный шторм. Брызги от волн стекали, журча, по стенам хижины, а яростный ветер стучал в грязные окна. Тетя Петуния нашла в соседней комнате несколько заплесневелых одеял, и соорудила из них постель для Дадли на погрызанном мышами диванчике. Они с дядей Верноном ушли спать на продавленной кровати в соседней комнате, предоставив Гарри самому выбирать себе самый уютный кусочек пола, где он и свернулся под наиболее тонким и драным из одеял.

В течение ночи шторм больше и больше ужесточался. Гарри не мог заснуть. Он дрожал и вертелся с боку на бок, стараясь устроиться поудобнее, в желудке бурчало от голода. Храп Дадли теперь заглушали грозовые раскаты, начавшиеся около полуночи. Светящийся циферблат часов на жирном запястье Дадли, свисающем с края дивана, показывал Гарри, что ему будет одиннадцать через десять минут. Он лежал и смотрел, как его день рождения подступает все ближе, думая, вспомнят ли Дарсли вообще о его дне рождения, размышляя, где может сейчас быть отправитель писем.

Осталось пять минут. Гарри услышал, как что-то скрипнуло снаружи. Он надеялся, что это не крыша падает им на голову, хотя, может, упади она, стало бы потеплее. Четыре минуты. Может, дом на Бузинном проезде уже так переполнился письмами, что ему удастся стянуть хоть одно, когда они вернутся.

Осталось три минуты. Это море так сильно плещет о скалу? И что это (две минуты) за странное потрескивание? Скала рушится в море?

Одна минута, и ему исполнится одиннадцать. Тридцать секунд... Двадцать... Десять - девять - может, разбудить Дадли, просто чтобы позлить его - три - две - одна

БУМ.

Лачуга вся содрогнулась, Гарри подскочил и сел, глядя на дверь. Кто-то стучался снаружи, чтобы войти.                                           

     Читать  дальше ... -  Глава 4 ХРАНИТЕЛЬ КЛЮЧЕЙ 004  

 Г1

  Гл3   

Гл 5 

Гл 6 

Гл 7 

Гл 9 

Гл 10

Гл12 

Гл 14

Гл 15

Гл 16

Гл 17

 Актёры и роли             

Джоан К.Роулинг

Гарри Поттер и философский камень   

***

***