12:57 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 012 | |
*** А позади Индуса шагал Хряк в тяжелом экзоскелете группировки «Воля», одном из самых надежных в Зоне. Правда, есть у этого продвинутого бронекостюма один недостаток – разговаривать в нем неудобно, динамик слабенький. А уж давить голосом и тем более орать вообще никак не получится. Поэтому бронестекло шлема у Хряка было откинуто, открывая для обозрения изрядно отожравшуюся харю с очень заметным звездообразным шрамом на лбу. История известная – говорят, Меченый как-то после исчезновения Индуса пробрался на базу бандитов, положил там кучу народу и Хряка завалил вместе с ними. Вернее, так ему показалось, он даже контрольный стрелять не стал. Чего патрон тратить, когда башка у нового пахана разворочена, а сам он не дышит? Так и ушел с базы в полной уверенности, что Хряк уже на небесной «малине» чифирит с преставившейся ранее братвой. Однако Хряк был не так прост. Оказывается, как услышал он стрельбу и понял по воплям раненых, кто проник на его базу, так взял и проглотил «синюю панацею» – редкий артефакт, способный залечивать практически любые раны. Рискованный трюк. «Панацея» вообще арт своенравный. Может помочь, а может выжрать пациента изнутри без остатка. После этого незадачливого кандидата на чудотворное исцеление можно сеном набивать и ставить чучелом в угол для красоты. Пустым человек становится внутри, как барабан, нету ничего. Ни костей, ни клочка мяса. Одна шкура задубевшая, как новая кирза, и глаза остекленевшие, синим светом слегка поблескивающие изнутри. Но Хряку повезло. Я давно заметил – сволочам и подонкам обычно везет так, как порядочному человеку и не снилось. Поэтому в нашем мире быть добрым и хорошим вредно для здоровья. Хотя, если подумать, в других мирах то же самое. Короче, говорят, что вылезла у Хряка «синяя панацея» через дырку в башке, которая прям на глазах и затянулась. Как такое возможно, я не знаю. Может, конечно, врут сталкеры, с них станется. Но шрам на широком лобешнике Хряка и вправду был значительный, даже отсюда видать. В одной руке новый главарь группировки держал пистолет, приставив его к затылку Индуса. А в другой у Хряка была Ф-1, кольцо от которой он для наглядности надел себе на оттопыренный мизинец. Посыл понятен. Даже если кто-то из нас выстрелит в не прикрытую бронезабралом щекастую рожу, Хряк гранату выпустит и подорвется вместе с Индусом. К тому же главарь бандитов шел, грамотно прикрываясь телом заложника, так что попасть в него, не задев Индуса, было затруднительно. – Так, мля, вышли все из самоходки! – заорал Хряк, когда до ИСУ-152 осталось метров десять. – При выходе плётки скидываем и ветки топырим кверху! И без подлянок, Катар, а то братцу твоему тыкву начиню маслинами на раз-два-три! И это понятно. Ситуация, много раз обыгранная в кино, где герои всегда всё делают неправильно – а именно, подчиняясь приказу нехорошего человека, скидывают оружие, поднимают руки вверх и вообще ведут себя как последние идиоты. Спецназ всех стран мира в подобных ситуациях никогда так глупо не поступает. Первым делом под ноги супостату кидается светошумовая граната, после чего ослепленного и оглушенного негодяя просто ликвидируют. Конечно, заложнику тоже достается, бывает, что и гибнут они при этом. Но тут уж ничего не поделать, спецура действует по единственно верной схеме, так как другая бывает только в фильмах и книжках про благородных донов. Но светошумовых гранат у нас не было. Зато был Кардан, который смачно плюнул на пол самоходки и коротко бросил: – Выгребаемся. И волыны скидываем, как этот ушлёпок сказал. – Кардан, он же нас тупо завалит, – с некоторой тоской в голосе проговорил Припас. – А тут уж как карта ляжет, – буркнул татуированный. После чего открыл люк и высунул в него руку с зажатым автоматом, который и бросил, как было велено. После чего полез наружу сам. – Ну твою ж маменьку за нижнюю конечность, – вздохнул Припас – и вылез с места мехвода, явно намереваясь последовать за Карданом. Интересно, а Припасу-то оно зачем? Хотя – понятно. Если он сейчас стрелять начнет и ненароком заденет Индуса, ему точно не жить. Или Хряк пристрелит, или сам Кардан. Хреновый расклад. Лучше б Припас самоходку не тормозил, а расплющил гусеницами и террориста, и заложника. Самое верное решение, на мой взгляд. Но что случилось – то случилось. При этом я прекрасно понимал, что Хряк в голливудские сцены играть не будет. Как только мы все вылезем наружу, тут он нас и положит без киношных разговоров и прочей ереси. === Как только вылезем… Я тоже начал понемногу выполнять хряков приказ – отжался на руках от края люка, вытащил ноги, принялся неторопливо снимать с себя автомат, чтоб было понятно – резких движений я делать не намерен, а просто хочу быстро умереть вместе с теми двумя имбецилами, что сейчас спускаются с брони на бетонный пол крепости. Но при этом я думал. Очень напряженно думал, представляя себе то кошмарное чудовище, что убил однажды мой ученик. Таким необычным способом я вызывал в себе состояние ускорения личного времени, при котором окружающий мир для меня существенно замедлялся. Существенно. Но не настолько, чтобы прожженный Зоной бандит не успел сдвинуть ствол пистолета на несколько сантиметров влево и нажать на спусковой крючок – пока я в довольно тяжелом научном бронекостюме буду спускаться с самоходки и бегом преодолевать разделяющие нас десять метров, он по-любому успеет выпустить в меня несколько пуль. И уж точно с такого расстояния не промахнется по моему лицу, не защищенному бронезабралом. Но я должен был попытаться. Не в моих правилах стоять и смотреть, как меня расстреливают. Может, Кардану с Припасом оно и по приколу, но я точно не сторонник такого рода развлечений. Поэтому я, так и не сняв с себя автомат, бросился вперед, понимая, что мир вокруг и вправду стал похож на фильм, снятый в режиме замедленной съемки. В котором Хряк ведет себя совершенно правильно, медленно, но уверенно совмещая целик и мушку пистолета в одну линию с моей переносицей. Но я все равно, спрыгнув с самоходки, бежал изо всех сил, думая только об одном – быстрее. Быстрее! Быстрее!!! И тут случилось странное. Мне показалось, что мир вокруг просто остановил свое вечное движение. Замер. Превратился в картину, нарисованную очень детально, с мельчайшими подробностями… Неподвижную картину! При этом в области груди я почувствовал сильное жжение, словно мне туда горящий уголек пристроили. И жар от этого уголька стремительно растекся по всему телу, будто выжигая меня изнутри! Но мне было наплевать на все отвлекающие факторы. Даже если б меня всего охватило пламя и я сгорал заживо, я бы всё равно бежал. Такой уж у меня дурацкий характер – коль что наметил, доведу до конца, даже если для этого придется больно и обидно сдохнуть. Я бежал прямо на ствол пистолета, смотря в приближающуюся черную точку дульного среза и отмечая про себя, что Хряк уже почти выбрал всю слабину спускового крючка и что его указательному пальцу осталось дожать какие-то считаные миллиметры, после чего никакое ускорение личного времени не спасет меня от пули, летящей прямо в лицо. Но отклониться немного в сторону значило потерять доли секунды, ведь, как известно, кратчайшее расстояние между двумя точками – это прямая. И я бежал по кратчайшей… И, наверно, потому успел протянуть вперед руку, всунуть свой указательный палец в спусковую скобу, за спусковой крючок, заблокировав его дальнейший ход… при этом понимая, что остановившееся время уже потихоньку начинает свой разбег, словно поезд, отходящий от перрона и медленно набирающий скорость – видимо, эффект полной его остановки был явлением очень кратковременным. Но мне его вполне хватило для того, чтобы другой рукой схватиться за ствол пистолета и вывернуть его из руки Хряка, а после двинуть его хорошенько рукояткой в лоб, благо для этого не возникло необходимости особо примериваться – звездообразный шрам был отличной мишенью. Хряк медленно, неуверенно отшатнулся назад… и я краем глаза увидел гранату, выпадающую из его руки, серебристый спусковой рычаг которой медленно и величаво так отлетал в сторону от ребристой «эфки». Когда под ногами взрывается оборонительная граната, защитные костюмы обычно не спасают. Разлетающиеся во все стороны осколки легко вспарывают снизу внутреннюю часть бёдер и пах, там, где защита тоньше. И хотя я, бросив пистолет, рефлекторно поймал «эфку», особо это ничего не меняло – или кисть сейчас оторвёт, или по открытому лицу хлестнет мелкими фрагментами чугунной «рубашки». Или, что вероятнее, и то и другое. И отбросить её в сторону не вариант, по любому осколки достанут, на то она и оборонительная. Это осознал и Хряк, который умирать совершенно не собирался. О чем он, наверно, и хотел мне сообщить, раззявливая рот и выпучивая глаза, словно рыба, выброшенная на берег. === Но время еще не успело набрать свою обычную скорость, поэтому главарь бандитов всё это делал довольно медленно… И тут мне в голову пришла мысль. Насколько удачная – не знаю. Как-то не до анализа своих умственных способностей, когда в руке у тебя граната, внутри которой ударник наколол капсюль, и теперь уже максимум через три секунды она взорвется к чертям крысособачьим! Но три секунды в режиме ускорения личного времени вполне достаточно для того, чтобы с силой воткнуть «эфку» в распахнутую пасть главаря бандитов, резко опустить бронезабрало его навороченного шлема и затем со всей дури ударить врага ногой в пах. Далеко не факт, что мой удар смог бы нанести какой-то ущерб гениталиям Хряка, прикрытым мощной броненакладкой. Но любой мужик, увидев, куда летит нога его противника, рефлекторно отреагирует – согнется, гася удар, блок поставит или скруткой бедра прикроет уязвимую область. Если специально не тренировался, то скорее первое, чем остальное. Хряк резко согнулся – видать, раньше прилетало по колоколам, отчего рефлекс стал лишь более ярко выраженным. А я уже, так и не доведя удар до конечной точки, буквально выдирал ногу обратно. Потому что в следующее мгновение забрало шлема Хряка взорвалось фонтаном осколков и кровавых брызг, ударивших в бетонный пол крепости. Один осколок всё-таки хлестанул меня по бронированному ботинку, едва не выдрав ногу из коленного сустава. Если б не мой защитный костюм, точно бы стопу раздробило или оторвало нафиг. А так обошлось, только вмятина появилась на подъеме ботинка. Хряк же, отброшенный взрывом назад, рухнул на спину и больше не двигался. Осколки гранаты вышибли многослойное защитное стекло, но сам добротный бронированный шлем остался целым. Правда, внутри него больше не было ничего, кроме остатков кроваво-мозговой каши, размазанной по внутренним стенкам. Да уж, даже если Хряк и в этот раз проглотил «синюю панацею», боюсь, она ему никак не поможет. Ибо разорванные в кашу головы не восстановить никаким артефактом, каким бы уникальным он ни был. А мое личное время уже текло со своей обычной скоростью. Это я понял, когда услышал позади себя: – Опаньки на! Хренассе, как красиво этот козел хвост откинул. Я обернулся. Припас, открыв рот, смотрел на труп с пустым окровавленным шлемом вместо головы, а Катар деловито перерезал ремни, стягивающие руки Индуса. – Ну, здоро?во, брат, – с трудом проговорил он, когда путы спали с худых рук пленника. – И тебе здоровьичка, братишка, – улыбнулся Индус щербатым ртом – почти все зубы у него были сломаны или выбиты. – За что он тебя? – сдавленным от ярости голосом проговорил Катар. – Пытал про схроны. Хотел общак наш босяцкий щипнуть, гнида, схавать груз да сделать ноги из Зоны. – Волчина позорный, – покачал головой Катар. И обернулся ко мне. – Да уж, Снайпер, отжёг ты нехило. Не в курсах я, что ты такое хаваешь, отчего летаешь как пуля, но оно мне и не надо. Жаль, конечно, что не я Хряка грохнул, но как бы то ни было, я теперь лично перед тобой в неоплатном долгу. И если какой упырь что в твою строну качнёт, бандиты Зоны за тебя сто пудов впрягутся, век воли не видать. Я сказал. – Толкать лишнего не буду, – с трудом проговорил Индус. – Но благодарю, Снайпер. Не обессудь за прошлое. – Без базара, – отозвался я. И мысленно усмехнулся. Как же быстро всплывает в памяти «блатная музыка», стоит только попасть в соответствующую компанию. Справа что-то звякнуло, и я резко развернулся в ту сторону, одновременно перехватывая автомат из положения за спиной в боевое. Из-за мощной стальной колонны, подпиравшей потолок, вышел бандит, держа помповое ружье стволом вниз. Типа, стрелять не намерен, но в случае чего готов дать отпор. Следом из темноты показался второй, за ним третий. – Ишь ты, нарисовались, – по-волчьи ощерился Катар, тоже потянувшись за висящим на плече «Валом», который он успел подобрать. Но бандит с помповиком примирительно поднял свободную руку. – Братухи, не обессудьте, косяк вышел конкретный, – густым басом проговорил он. – В натуре мы рамсы попутали. Не в курса?х были, что пахана Хряк заныкал. Он нас в блудную ввел, мол, Индус свинтил из Зоны с концами. Ну мы и… – Тамбовский волк тебе братуха, бакланище, – недобро прищурился Катар, кивнув при этом в сторону Индуса. – Вкурил теперь, кто твой пахан? === – Да мы это, Катар, мы ж в непонятках были, – виновато забубнил бандит. – Теперь всё ро?вно, в натуре… Понятно было, что сейчас начнутся разборки, поиски крайнего и тому подобная долгая тема, к которой я не хотел иметь ни малейшего отношения. – Индус, Катар, – позвал я. – Не обессудьте, но я ваших делов не знаю, потому кандёхну-ка я по своим. Катар бросил на меня внимательный взгляд. – Может, останешься? – предложил он. – Индусу и мне такой смотрящий конкретно бы в жилу пришелся. Это было предложение, от которого не отказываются. Но я покачал головой. – Мне кучу своих головняков порешать надо, прежде чем впрягаться в чужие. – Принято, – кивнул Катар, причем я заметил неприятный холодок в его глазах. – Значит, так твоя масть легла, Снайпер, что не по пути тебе с братвой. Канай свои темы решать, не вопрос. Подогреть можем чем? Последнее, думаю, он сказал из вежливости – неудобно не предложить ответную помощь тому, кто только что тебе помог. Но у меня уже появилась одна мысль, и скромничать я не стал. – Можете, – сказал я. – Отдайте мне эту самоходку. На мгновение над местом действия повисла тишина. Ибо попросил я много. Полностью отреставрированная, боеспособная ИСУ-152 в условиях Зоны стоила баснословных денег. Но мне было наплевать. Люди быстро забывают свои обещания, а выбираться из Зоны мне нужно сейчас. Тишину нарушил бандит с помповиком, который подошел ближе и возникшую паузу истолковал по-своему. – Слышь, босяк, а с такого грева у тебя жало не треснет? – с наглой ухмылкой спросил он. Я хотел было ответить с ноги, но Катар стоял ближе. Короткое, почти незаметное движение руки – и разговорчивый бандит, выронив помповик, схватился за горло. Но помогло это мало. Когда шея перерезана от уха до уха, то зажимай не зажимай, а все равно кровища хлынет между пальцами, мгновенно зальет дыхательное горло, и человек погибнет в считаные мгновения. Разговорчивый поднял удивленные глаза на своего убийцу, но сказать ничего не смог и, мгновенно почувствовав непреодолимую слабость, рухнул на колени. Катар же, брезгливо поморщившись, быстро и сильно ударил еще живого бандита ногой в подбородок, словно по футбольному мячу бил. Послышался треск сломанных шейных позвонков. Голова убитого запрокинулась назад, на спину, и повисла на клочке кожи, а невольным зрителям открылась весьма неприятная картина: обрезок шеи, из которого пульсирующими алыми струйками бьет кровь – сердце еще работало… В собравшейся толпе бандитов от увиденного кто-то начал блевать. Ну да, зрелище неаппетитное. Тем, у кого слабый желудок, такое после обеда лучше не рассматривать. Катар же, обведя бандитов звериным взглядом, произнес медленно, выделяя голосом каждое слово: – Так будет с каждой сявкой, кто без нашего с Индусом разрешения свой хавальник разинет. А для не вкуривших поясняю. Наше слово верняк, и кто нас с паханом за фуфлогонов посчитает, того я враз на красный галстук возьму, как этого баклана. Он кивнул в сторону мертвеца, уже переставшего сучить ногами. После чего посмотрел на меня немигающим змеиным взглядом: – Так что, Снайпер, цепляй свой хабар и кандёхай с нашей хаты. Только Припас тут останется, лучше него за нашими плётками и бронетранспортерами никто не присмотрит. Понятно. Пока Индус не пришел в себя, группировкой будет рулить Катар. И сейчас он уже убил двух зайцев: завоевал авторитет, быстро и эффектно расправившись с тем, кому достаточно было просто дать в глаз за хамство. Плюс показал, что слово его железобетонно, отдав мне самоходку… без водителя, при этом уверенный, что завести раритетную бронемашину и уехать на ней я не смогу. Ну, это он зря, конечно. Я развернулся и через открытый люк полез внутрь самоходки. Французский легион и жизнь научили меня многому, в том числе понимать, как работает практически всё, что имеет колеса или гусеницы. Для начала я задраил все люки, а потом полез под панорамный прицел на сиденье механика-водителя. Стрелять я, понятное дело, не смогу, но это не главное. Когда перемещаешься внутри бронированного тарана, можно и без стрельбы обойтись. С управлением я разобрался довольно быстро. Рычаг переключения передач, приборная панель, педали сцепления и газа, рычаги управления, характерные для многих танков. В общем, знакомо. Недолго думая я завел двигатель и включил задний ход. Самоходка недовольно загудела и поползла назад. === В смотровой люк, имеющий три уровня защиты, я еще некоторое время видел недовольное лицо Катара, потухшие глаза Индуса и физиономии бандитов, многие из которых по обычаю этой группировки были скрыты черными матерчатыми масками, оставляющими открытыми только рот и глаза. Но вскоре ИСУ154 выползла из полуразрушенной крепости, пятясь, словно бронированный рак. Пока еще немного путаясь в рычагах, я с грехом пополам развернул самоходку, вывел ее на шоссе и поехал в сторону кордона. * * * Я не стал закрывать смотровой люк, и встречный ветер Зоны хлестал меня по глазам. Ничего страшного. После всего увиденного это полезно. Отрезвляет и возвращает в реальность, где люди говорят на обычном языке и хотя бы не так жестоко убивают друг друга. ИСУ-152 не назовешь скоростной машиной, на максимуме по шоссе она выдавала километров сорок в час от силы. Но зато мощь чувствовалась. Под гусеницами хлопнула, сработав, какая-то аномалия, вылезшая на дорогу поохотиться, но самоходку даже не тряхнуло. Реально бронированный таран, да и только. Ветер, с легким свистом врывающийся в смотровое окно, принес запах гнили и болота. А это значит, что я приближался к кордону. И правда, через несколько секунд я увидел остроконечные верхушки пулеметных вышек. Военные уже почти завершили модернизацию заграждения вокруг Зоны: помимо вышек, натыканных довольно часто, присутствовал забор из колючки в два ряда, перед которым угрожающе торчали таблички с выведенным на них красной краской единственным словом «Мины!». Как только я всё это увидел, то немедленно поднял бронированный триплекс с защитным стеклом – обзор практически тот же, что и при открытом смотровом люке, но вероятность получить пулю в глаз намного ниже. И не зря. На вышках меня заметили и, наверно, с перепугу принялись молотить по самоходке из пулеметов. Охрана кордона готовилась отстреливать одиноких сталкеров, пытающихся выйти из Зоны, а вылезло оттуда вон чего. У пулеметчиков рефлекс сработал… правда, ненадолго. Когда они осознали, что ревущая двигателем ИСУ-152 летит прямо на заграждения, то стрелять резко прекратили и посыпались с вышек, как перезрелые яблоки от хорошего пинка по древесному стволу. Это правильно, потому что не прошло и минуты, как самоходка, разорвав колючую проволоку, словно тонкую паутину, снесла одну из вышек. Под гусеницами снова хлопнуло пару раз, но что для этого бронированного монстра противопехотные мины? В общем, через кордон я проехал как сквозь мираж, будто его и не было вовсе, после чего направил ИСУ-152 к цели своего прорыва – украинскому филиалу Института аномальных зон. Когда я в научном комплексе Захарова увидел гору мертвых тел, включая труп Андрея Краева по прозвищу Охотник и академика Захарова, хозяина научного комплекса, то мне сразу пришла в голову мысль о том, что есть в Зоне один-единственный человек, способный не только всё исправить, но и оживить тех, кто лежал в стеклянных гробах. И сейчас я ехал к этому человеку, которого ранее не раз пытался убить, и даже порой небезуспешно. Правда, потом оказывалось, что убил я не его, а лишь биологическую копию гениального ученого. А может, и его, кстати. Просто те копии были слишком уж совершенны и с успехом дублировали своего создателя на сто процентов. Путь оказался недолгим – я так и рассчитал, чтобы вырваться из Зоны максимально близко к Институту. Поэтому минут через десять я увидел через смотровой люк серое, унылое огромное здание, специально построенное для того, чтобы изучать Зону. Правда, в последнее время наука мало кого интересовала – в отличие от артефактов, стоящих баснословных денег. Поэтому на обновление кордона деньги нашлись. А Институт, давно требовавший ремонта, уже напоминал облезлые здания Припяти, многие из которых готовы были вот-вот развалиться. Однако я помнил, что охранным комплексом Института управляет искусственный интеллект не менее мощный, чем был у Захарова. И фиг его знает, что у него на уме. Времени разбираться с ним у меня не было – того и гляди охрана кордона очухается, вооружится РПГ-7 и примчится по мою душу. Поэтому я не стал останавливаться перед воротами, а просто снес их на полном ходу. После чего проехался по двору, судя по хрусту под днищем, раздавил гусеницами крыльцо и, выбив парадную дверь, въехал на самоходке прямо в здание. Коридоры Института, созданного еще во времена СССР, были широченными – тогда строили с размахом. Поэтому я недолго думая свернул в нужный и поехал, порой цепляя стены краями гусениц. === Я ожидал, что охранная система Института отреагирует немедленно и пулеметы начнут поливать самоходку либо еще что-то более серьезное сработает, припасенное именно для таких случаев… Но в Институте было тихо. Здание словно опустело. И перегораживающая коридор мощная стальная дверь в бункер Кречетова оказалась распахнутой настежь… Странно, очень странно. Неужели и хозяина дома нету? Тогда всё, что я задумал, коту под хвост. Но не в моих правилах бросать дело на полпути. Поэтому я заглушил двигатель самоходки, вылез наружу и, держа на изготовку автомат, пошел туда, где был совсем недавно. На этот раз даже стальная решетка, ранее перегораживающая коридор, была поднята, поэтому я беспрепятственно вошел в роскошную гостиную, где всё было по-прежнему. Высокие потолки, зеркальные полы, большие экраны телевизоров, вделанные в стены, мягкие диваны, кофейные столики возле них… И один большой стол посредине, за которым в мягком кресле сидел Кречетов. На нем был знакомый халат, расшитый драконами. Рассеянным и слегка мутным взглядом профессор смотрел перед собой, но вряд ли что-то видел. В левой руке Кречетова находился наполовину пустой бокал, а в правой он держал пистолет, который и не подумал направить в мою сторону. Он даже не посмотрел на меня, лишь произнес слегка развязным голосом: – Ну что, пришли, суки? Хрен вам по всему рылу, а не Кречетов вместе с его институтом. И довольно шустро для пьяного поднес пистолет к виску. Но я выстрелил раньше. Автоматная пуля, ударив по стволу пистолета, выбила его из руки, причем сделала это очень бесцеремонно. Кречетов открыл рот и удивленно уставился на свой указательный палец, вывернутый под неестественным углом. Я забросил автомат за спину, подошел, взялся за этот палец покрепче и сильно дёрнул. Послышался хруст. Кречетова аж приподняло в кресле от боли, и он, мгновенно протрезвев, заорал непечатным матом. Я же, отпустив палец, взял чистый бокал, плеснул себе вина – благо бутылок и бокалов на столе было предостаточно – и, поправив автомат, уселся в кресло напротив. На этот раз вино оказалось очень приятным на вкус. Профессор же, задохнувшись, наконец перестал орать, поэтому я смог вставить фразу: – Отменный букет, – похвалил я. – Ледяное вино, не так ли? – Твою ж душу… Eiswein восемьдесят четвертого года, коллекционный раритет, – проворчал Кречетов, баюкая вправленный палец. – И какого хрена ты опять сюда припёрся? – Я как бы тебе только что жизнь спас, а также оказал первую медицинскую помощь, – заметил я. – По этому поводу неплохо было б быть немного повежливее. Можно задать встречный вопрос? Какого лешего ты собрался стреляться, словно кисейная барышня, словившая свой первый фингал под глаз от ревнивого мужа. – Ну у тебя и сравнения, – скривился профессор. – Какого лешего? Я тебе объясню какого. Вчера мне позвонили из Академии наук и сказали, что филиал украинского Института аномальных зон больше не финансируется государством и будет передан вооруженным силам, в случае если его руководство, то есть я, не выплачу все институтские долги. А это без малого восемнадцать миллионов евро. – И куда ж ты, позволь спросить, дел такие деньги? – спросил я. – Не твоё дело, – буркнул профессор. – Вбухал в свой проект по созданию биологических копий живых существ из одной клетки? – предположил я. – С Захаровым соревновался, кто быстрее добьется результата? – А и соревновался! – взвился Кречетов. – Всех сотрудников института уволил нах, всё равно эти неучи только под ногами мешались. Охрану распустил, чтоб денег сэкономить. И вот сейчас, когда до серийного производства совершенных человеческих копий остались считаные шаги, они меня выгоняют пинком под зад и всё забирают… Профессор умолк. Похоже, до него дошло. – Ага, – сказал я. – Теперь ты им не нужен со своими закидонами. Теперь они сами со всем справятся. Без тебя. Думаю, кто-то там наверху просчитал, что ты после этого телефонного звонка пустишь себе пулю в висок. Так и проще, и дешевле, чем брать приступом Институт, охраняемый искусственным интеллектом. И риска никакого, что во время штурма спецназ повредит ценнейшее оборудование. – Вот паскуды! – с душой проговорил Кречетов. – А ведь ты прав, на сто процентов прав! Как же я сам не догадался? Ну уж нет, просчитались они там, конкретно просчитались. У меня все данные о моем проекте здесь. === Он похлопал по нагрудному карману рубашки. – И данные, и ключи, и пароли. Без них всё институтское оборудование, касающееся проекта «Копия», есть не что иное, как груда бесполезного металла. Так что моё изобретение умрет вместе со мной… – А ты точно хочешь умереть вместе со своим проектом? – зевнув, спросил я. После всего пережитого, в мягком кресле с бокалом вина, я что-то расслабился, и меня неудержимо потянуло в сон. – Что, есть варианты? – скривился профессор. – Кто ж меня с таким бесценным грузом из Украины выпустит? Завалят как сайгака, едва я на километр от Института отъеду. – Не без того, – кивнул я. – Более того. Готов поставить свою «Бритву» против еще одной бутылки этого вина, что уже сейчас Служба безопасности Украины окружает Институт. – Ну да, ты б еще на Ка-50 сюда прилетел, – проворчал Кречетов. Ну, понятно. Пить-то он пил, стреляться тоже собирался, но в то же время за обстановкой вокруг Института следить не забывал. Вон к другому карману потянулся, пультик небольшой из него достал и на кнопку нажал. Немедленно встроенные в стены черные экраны ожили, показав панораму вокруг здания. Я не ошибся. Со всех сторон к нему стягивались штурмовики в характерной униформе полицейского спецназа. – Ну, вот и всё, – усмехнулся профессор. – Даже на твоей самоходке теперь отсюда не вырваться – поджарят ее вмиг вместе с нами. – Ну, зачем на самоходке, – сказал я. – Есть и другие способы. – Не пойду никуда, – набычился Кречетов. – Осточертело всё. Когда наука никому не нужна… – Это ты зря, – заметил я. – Тебе нужна, например. И мне тоже. – Конец всей моей науке, не видишь, что ли… – начал было профессор, но я его прервал. – А если я скажу, что весь научный комплекс покойного академика Захарова сейчас стоит пустой как барабан, если не считать трупов внутри, конечно. И ключ для входа в этот барабан знаю только я. – Не понял, – Кречетов аж привстал с кресла. – Захаров мертв? – Когда я уходил оттуда, он сильно смахивал на труп, – сказал я. – Но от него всего можно ожидать. – Что ты хочешь взамен? – быстро спросил профессор, бросив обеспокоенный взгляд на экраны, где бравые спецназовцы со всеми предосторожностями приближались ко входу в Институт. Этого следовало ожидать. Повезло мне с учеными-бизнесменами – что Кречетов, что Захаров одного поля ягоды. Академик наверняка сейчас в аду себе котел покомфортнее выторговывает, а профессор на пороге смерти выясняет условия сделки. – Взамен я хочу, чтобы ты оживил всех, кого я попрошу, – сказал я. – Матрицы у Захарова там есть, сам видел. – Пополам, – бросил Кречетов. – Что пополам? – не понял я. – Матрицы, которые там найдем, пополам делим. Мне тоже надо будет оживить кое-кого. Плюс сам комплекс мой, со всем содержимым. – А у тебя ничего не треснет? – поинтересовался я, фигея от наглости ученого. Но тот и ухом не повел. – Это бизнес, Снайпер. Хочешь – соглашайся, не хочешь – уходи один. Он всё понял, сволочь такая, что я прорывался через всю Зону специально для того, чтобы вытащить его в научный комплекс Захарова, так как после его смерти только он смог бы разобраться в оборудовании, умеющем из одной клетки воссоздать целый организм. Понял и теперь ставил свои условия, зная, что деваться мне некуда. Но и в безвыходной ситуации можно попытаться отжать для себя какие-то плюсы. – Матрицы пополам, ладно. И на комплекс я претендовать не буду. Но с одним условием – ты оживишь тех людей, которые лежат в автоклавах Захарова. – Тип автоклавов? – быстро спросил Кречетов, немного нервно поглядывая на мониторы и вроде бы невзначай так пощелкивая пультом – внутренние камеры здания переключал. Ага, спецназ уже недалеко от самоходки, стоит и тихо фигеет от увиденного. Понятное дело, не каждый день увидишь ИСУ-152, перегородившую коридор института. Ничего, сейчас фигеть перестанут и полезут как тараканы на яичный желток с борной кислотой. – Понятия не имею, – ответил я. – Такие же, как под Саркофагом стоят. В похожем ты Данилу оживлял. – Понятно, – кивнул Кречетов. – Справлюсь. Ну, считай что договорились. – Это хорошо, что договорились, – сказал я, доставая из-за пазухи «Кэпа». Думаю, будь у нас побольше времени, профессор бы еще полчаса себе ништяки выторговывал. А так спецназ недвусмысленно поджимал. Это и я понимал, поэтому не мешкая отработанным движением крутанул артефакт, просверливая дыру в пространстве. === И она просверлилась, не зря ж я берег энергию «Кэпа» именно для такого случая. В пространстве немедленно образовалась огненная дыра, которая начала стремительно увеличиваться в размерах. При этом я очень старательно представлял конечную точку нашего путешествия через «кротовую нору» – непременное условие такого путешествия, иначе «нора» может запросто выкинуть черт-те куда. Профессор Кречетов был не только гениальным ученым, но и опытным сталкерюгой, который как минимум один раз уже проходил сквозь дыру в пространстве. Поэтому я не удивился, когда он рыбкой прыгнул в неё, как только она стала подходящего размера. Это он правильно сделал, так как в зал уже вбегала спецура, плотно вжимая в бронированные плечи приклады американских автоматических штурмовых винтовок. Естественно, я тоже не стал ждать, когда эти терминаторы решат познакомиться со мной поближе. Подхватил «Кэпа» с огненной орбиты и тоже прыгнул вслед за ученым, причем с проворотом в воздухе, чтоб из положения на спине с удовольствием понаблюдать выражение повторного офигения на лицах автоматчиков. Ну да, не каждый день спецы, работающие по эту сторону кордона, видят аномалию в действии. Тем более рукотворную. Они даже стрелять начали было, но это дело дохлое, когда я уже в «нору» прыгнул. Поздно. Правда, один боец оказался то ли бывшим сталкером, то ли просто наглухо отбитым. Я еще успел заметить, как он длинными прыжками несется по залу с явным намерением скакнуть в аномалию следом за мной. Ну-ну. После того, как я «Кэпа» выдернул, рукотворная аномалия немедленно начала схлопываться. Так что «нора» бойцу, скорее всего, башку откусит словно сигарными ножницами – видел я такое однажды. Или, если повезет, он только свою бестолковку обожжет об сжимающееся в точку пламя. Приглушенный вопль с той стороны подтвердил мои предположения. А в следующее мгновение я уже падал вниз, едва успев сгруппироваться… Однако против ожидания приземление оказалось мягким: я с омерзительным чавканьем упал на чей-то труп, и следом мне в нос ударила сладковатая вонь – мертвые тела, разбросанные по коридору научного комплекса Захарова, уже начали разлагаться. Что ж, могу только поставить себе жирный плюс: развитое писательское воображение не подвело и мы попали именно туда, куда я наметил попасть. – Почему я не удивлен? – произнес профессор, поднимаясь с бетонного пола и потирая ушибленный бок – ему с падением повезло меньше, чем мне. – Твоя работа? Кречетов кивнул на трупы. И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Хотя можно не спрашивать. Там, где ты побывал, другого и быть не может. Жестокость и жажда насилия, молодой человек, это болезнь, которую необходимо лечить! – Тебя послушать, так я прям мясник, палач и средоточие мирового зла в одном флаконе, – буркнул я. – Когда на меня толпа мутантов прёт, то что делать прикажешь? Прочитать им лекцию о вреде употребления человеческого мяса? – Я просто констатировал факт! – с важным видом произнес Кречетов. Но тут его взгляд зацепился за труп Захарова, и на лице профессора появилось выражение неподдельной радости. – О, как мило! Неужели этот дилетант от науки наконец-то преставился? Жаль, искренне жаль! А я так хотел лично сделать из него биологическую заготовку для чего-нибудь более путного! Причем медленно, растягивая удовольствие! – Ага, – кивнул я. – И эти люди говорят мне о моей жестокости. У меня, между прочим, нет тяги долго и с удовольствием мучить пожилых академиков. – Так, ладно, хватит трепаться. Пора переходить к делу, – с деловым видом произнес Кречетов. Угу. Смена темы – это вполне нормальная реакция любого тролля-критика, который попался на собственную удочку. Но я не стал подлавливать профессора, тем более что он был прав – не затем мы сюда телепортировались, чтобы соревноваться в том, за кем останется последнее слово. – К делу так к делу, – кивнул я. – Автоклавы вон в той лаборатории. – Погоди, – сказал профессор, наклоняясь над трупом Фёдора. – А это еще что за чудище? *** *** Закон охотника. Дмитрий Силлов. 001 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 002 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 003 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 004 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 005 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 006 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 007 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 008 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 009 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 010 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 011 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 012 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 013 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 014 Закон охотника. Дмитрий Силлов. 015 О книгах Дмитрия Силлова. Сталкер. *** * * * ---
Источники: https://libcat.ru/knigi/fantastika-i-fjentezi/boevaya-fantastika/428540-97-dmitrij-sillov-zakon-ohotnika-litres.html#text https://www.litres.ru/dmitriy-sillov/zakon-ohotnika/?lfrom=236997940 https://libbox.ru/book/zakon-oxotnika --- *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ПОДЕЛИТЬСЯ
--- *** *** *** Где-то есть город Где-то в горах*** *** --- 009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001 --- *** *** *** *** --- АудиокнигиНовость 2Семашхо*** *** *** *** *** *** *** *** *** | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |