Кровь 07 - 10 Сентября 2024 - Персональный сайт

Главная » » Кровь 07

02:02

Кровь 07

***

В руках пустота! А девчонка стоит около аиста, поглаживая его шею, и задумчиво смотрит на Игоря Юрьевича.
- Посмотри, Красавчик, какой дядя грубый. Я к нему с нежностью, а он
руки распускает. Ну, - вздохнула она, - будь по-его.
Птица, показав на мгновенье чуть ли не медвежьи - так показалось Лаврентьеву - зубы, рыкнула, как тигр, и на Игоря Юрьевича прямо из воздуха опрокинулась бадья крови, а в комнату влетела стая мух, которые полезли в глаза, в уши и рот. Краем глаза он видел себя в зеркале, превратившегося в шевелящуюся, окровавленную мумию, но через мгновенье и этот глаз превратился в кашу.
Истерически закричав, Лаврентьев кинулся в душевую, включил воду и, содрогаясь нервной дрожью, начал лихорадочно смывать с себя кровь. Минут двадцать он сидел в ванной, боясь выйти наружу. "В конце концов, - рассудил Игорь Юрьевич, - не могу же я здесь сидеть вечно".
Открыв дверь, он высунул голову и огляделся. В доме было тихо. Неслышно ступая, он подошел к двери спальни и прислушался. В тот же миг зазвонил президентский телефон, и Лаврентьев подпрыгнул от неожиданности. Сердце выстукивало неровные пулеметные очереди, он задыхался, входя в комнату. Семеня к заветной трубке, он заметил, что в спальне все было так же, как если бы он только что встал. Даже подушка была на прежнем месте, а окно закрыто. И мух не было. Вот тут-то Игорь Юрьевич совершил прежде недопустимый для себя поступок. Вместо того чтобы подойти сразу же к телефону, он кинулся к кровати, отшвырнул одеяло, а затем подушку. Кровать была абсолютно чиста. Поэтому голос Вице-премьера уже не был столь спокоен, когда он сказал, вместо обычного "Слушаю, Николай Борисович!":
- Аллё!
- Ты почему не по форме представляешься? - раздалось в трубке.
И тут Игоря Юрьевича понесло:
- Какой форме? Что вы от меня хотите? Вы уже послали меня в отставку?
Чего еще?
- Ты, мать твою итить, что несешь? Кто тебя куда посылал? Перебрал,
что ли, накануне с французами?
Лаврентьев еще больше похолодел.
- Так ведь вы звонили уже!
- Неужели? Да я встал полчаса назад. Мне больше делать нечего, как по ночам тебе звонить.
- Э... э... извините, Николай Борисович, а сколько сейчас времени? -
Тут Игорь Юрьевич посмотрел на свой любимый будильник и на этот раз отчетливо увидел, что там светится цифирька "шесть" и еще "пятьдесят два",
после чего он вообще перестал что-либо понимать.
- Слушай, - спокойно говорил голос на том конце провода, - я не знаю, что там у тебя происходит, но мне все это не нравится. Может, тебе врача моего послать?
- Врача? Какого врача? Да... врача! Нет, - дошло до него, - не надо врача. Зачем? А впрочем....
Тут в зеркале проплыла фигура знакомой девочки, а из уст Игоря Юрьевича вперемешку с руганью понеслось:
- Да пошли вы все в задницу со своими врачами, лекари убогие! Слышать и видеть вас всех не могу больше, рожи пьяные, козлы поганые! Дети, Высоцкие, президенты. Ага, Пре-зи-дент, тоже мне, - с издевкой произнес он, - какой ты Президент, свинорылый паразит! Да...
- Ну, ты сам все решил, - прозвучал спокойный голос, и в трубке раздались гудки.
- Вот, видишь, Машенька, человек сам выбирает свои пути, - раздался позади Игоря Юрьевича мальчишеский голос.
- Да, - отозвалась девочка, болтая ногами на кровати, - и нечего Серебряному Медведю тратить на него свои силы.
Лаврентьев обернулся, глаза его налились кровью, но в этот момент зазвенел будильник, а в комнату постучали. Дверь осторожно приоткрылась, и заглянул Соловьев.
- Вы уже на ногах, Игорь Юрьевич? Доброе утро!
- Ты... ты... - Лаврентьев вырвал из розетки будильник и швырнул в
помощника. Тот посторонился, пропуская мимо себя летящий объект, и возмущенно спросил:
- Вы чего?
- У меня тут дурдом, а вас всех ветром сдуло! Где был?
- Спал, как и все. Времени-то сколько!
Лаврентьев понимал, что со временем что-то не так, и хотя это объясняло отсутствие обслуги, но не объясняло всего, что произошло с ним до этого, и ограничился полуистеричным приказом:
- Немедленно вышвырни этих детей из дома!
Внимательно оглядев комнату, Соловьев удивленно спросил:
- Каких детей?
- Вот этих! - ткнул Лаврентьев в сторону Маши и Пернатого Змея, с интересом наблюдавших за происходящим.
Помощник странным взглядом посмотрел на Вице-президента, и тот понял, что он не видит никого, кроме его собственной персоны. В этот момент из-за ворот дома раздался гудок машины. Игорь Юрьевич прильнул к окну, сердце его забилось еще сильней.
- А вот и торжественный эскорт, - прокомментировала Маша появление кареты "Скорой помощи" и двух "Ауди" с мигалками.
Игорь Юрьевич схватился за сердце и потерял сознание.

***

===

7.
- Все чисто?
- Чисто, но есть информация.
Евгений Дмитриевич заерзал в кресле. Информация от палача - он этого не любил. Он вообще предпочитал общаться с ним пореже и только по телефону.
- Встреча нужна?
- Нет, только телефон того, кого вы ищете.
- Говори.
Кольский записал номер и положил трубку.
"Вот так-так. Анжела перед смертью раскололась! Это ее почти оправдывает, хоть и посмертно!", - цинично подумал Евгений Дмитриевич, а поняв свой цинизм, впал в легкое раздражение на самого себя.
Опять раздался звонок.
- Да! - сказал он.
- Евгений Дмитриевич, звонит секретарь Игоря Юрьевича. Соединить?
- Конечно! - сказал Кольский, но тут же подумал, что Верочка сказала не "звонит Игорь Юрьевич", а звонит "секретарь". Раньше такого не было.
- Алло, - услышал он в трубке.
- Да-да, слушаю! Кольский!
- Евгений Дмитриевич, я должна вам сообщить, что Игорь Юрьевич серьезно заболел. На его место назначают Витебского Эдуарда Филимоновича.
У Кольского в голове возникло не меньше сотни вопросов, но он понимал, что секретарь и так оказала ему услугу, сообщив правительственную
информацию. Поэтому сказал:
- Спасибо, Зинаида Павловна. Если вам что-нибудь будет нужно или, не
ровен час, вы останетесь без работы, милости прошу. Приходите, не стес-
няйтесь.
- Спасибо, Евгений Дмитриевич. Буду иметь в виду.
Кольский положил трубку и схватился за голову.
Без Лаврентьева он был никем, а Витебского видел несколько раз в при-
емных Правительства и даже незнаком с ним. "Что же случилось? После по-
явления этого Кудрина все идет кувырком. Надо бы голову ему оторвать, но
сейчас будет не до этого".
Он нажал кнопку селектора и попросил Верочку соединить его с Управле-
нием кадров Правительства.
- Нина Геннадьевна, - сказал он бодро, - рад слышать ваш неунывающий
голос.
- А-а, Евгений Дмитриевич. Добрый день, - немолодая дама редко была
рада звонкам. - Что, прослышали уже?
- Прослышал.
- Ну и уши у вас. Сама только постановление получила.
- Так ведь без ушей не проживешь в нашем-то деле.
- В вашем - да. Чем могу?
- Мне бы знать, когда Эдуард Филимонович к обязанностям приступает? -
Кольский затаил дыхание. Дама была начальником Управления, характер име-
ла скверный и подозрительный, но на этот раз пронесло.
- Так уже.
- А как мне с ним связаться?
- По номеру Лаврентьева, - с великим одолжением упало в трубку.
- Спасибо преогромнейшее, Нина Геннадьевна. Должник ваш навеки.
- Ну-ну, помните об этом, - сказала дама, хотя оба знали, что она ни-
когда не обратится к нему за помощью. Из другой касты была, из старой
гвардии. А он - новичок, однодневка. Не прошел еще срока испытательного
в номенклатуре. Да и нюх у нее на однодневок был что надо. За версту их
чуяла.
Кольский сел и с минуту пытался думать. "Надо поехать к Витебскому,
но с чем?" Евгений Дмитриевич в любом случае должен был к нему поехать,
однако - одно дело, что-то зная о происшедшем, а другое - пытаться вытя-
нуть информацию, чтобы разнюхать планы начальника на будущее.
Он снова схватился за телефон. Минуя секретаря, набрал домашний номер
Лаврентьева. К телефону долго никто не подходил. Затем мужской голос
сказал:
- Алло!
- Могу я слышать Игоря Юрьевича? - спросил Кольский.
- Игорь Юрьевич в больнице, - ответил голос.
- Соловьев, ты? - обрадовался Евгений Дмитриевич.
- Да, а это кто?
- Да Кольский, Кольский!
- Здравствуйте, Евгений Дмитриевич!
- Что у вас там случилось?
- В двух словах не расскажешь, - сокрушенно и с легким страхом сказал
Соловьев.
- Я могу приехать?
- Приезжайте.
Через час Евгений Дмитриевич уже слушал короткий, но эмоциональный
рассказ Соловьева.
- Я вхожу, как обычно, а в меня летит будильник. А потом он говорит:
ты, мол, где был? Будто не знает, что мы встаем в шесть тридцать, а его
будим в семь. А сам возбужденный такой, глаза блестят лихорадочно. Я по-
нять ничего не могу. А он вдруг и говорит: вышвырни, мол, этих детей из
дома. Представляете?! - Соловьев посмотрел на Евгения Дмитриевича, и тот
заметил, что его состояние близко к истерике. - А в комнате-то никого и
нет! - торжествующе объявил рассказчик.
- А тебе не послышалось насчет детей? - спокойно спросил Кольский.
- Да нет, Евгений Дмитриевич! У меня-то голова на плечах есть. И вот
еще что, - пытаясь доказать, что голова действительно есть, добавил Со-
ловьев, - я заметил, что Игорь Юрьевич был уже после душа, чего прежде
не бывало в такие часы. Но и это еще не все, - вдруг осекся он, и
Кольский понял, что есть деталь, которая никак не поддается простому
объяснению.
- Ты говори, Миша, говори, я слушаю.
- Телефон на первом этаже был вырван из розетки, а нашли мы его аж за
забором, - почти мистическим шепотом закончил Соловьев.
- Вот как? А как же Игорь Юрьевич в больницу-то попал?
- А вот это тоже странно, - скривил тот в недоумении лицо, - только
все это случилось, ну, только он сказал про детей, как подъехали две ма-
шины сопровождения с мигалками и "скорая".
- "Скорая"? - удивился в первый раз за весь разговор Кольский.
- Да, "скорая".
- Кто ж ее вызвал?
- То-то и странно, из наших никто, да и Игорь Юрьевич, хоть и нервным
был, но мне про плохое самочувствие ничего не сказал! И выглядел, хоть и
возбужденно, но вполне сносно.
- А что сказали приехавшие?
- Показали крутые корочки Службы безопасности и сказали, что выполня-
ют распоряжение Президента. Тот, мол, получил информацию, что Лаврентьев
заболел, и прислал своих врачей.
- Вы это проверили?
- Как положено! - напыжился Соловьев.
- А что же Игорь Юрьевич?
- Хм, а вот тут еще одно. Как машины подъехали, он подошел к окну, да
увидев их, обернулся, так странно посмотрел куда-то в пустое место мимо
меня, побледнел и упал в обморок.
- Сердце? - быстро спросил Евгений Дмитриевич.
- Врачи сказали: да!
- Здорово, - подытожил Кольский, - но непонятно!
- Вот именно, - согласился Соловьев, - многое непонятно. Как Прези-
дент мог заранее знать, что у Игоря Юрьевича будет приступ?
Кольский, посмотрев на Соловьева, попытался сдержать смех, но не вы-
держал и от всей души захохотал: вопрос был, хоть и идиотский, но не в
бровь, а в глаз. "Президент - провидец! Это ж надо такое!"
Соловьев недоуменно пожал плечами, но Евгений Дмитриевич успокоил
его, насмеявшись:
- А ты молодец! Правильно мыслишь!
Тогда и Соловьев улыбнулся.
Еще через два часа Кольский входил в кабинет Витебского.
- Здравствуйте, Евгений Дмитриевич! - поднялся тот из-за своего стола
и, пожимая руку посетителю, предложил: - присаживайтесь.
Лет сорока, то есть совсем молодой для новой должности, высокий, ат-
летически сложенный... "Идеал политика и мужчины", - хмыкнул про себя
Кольский.
- Курите, если хотите, - предложил Вице-премьер, - и я покурю. - Он
мягко улыбнулся, доставая сигарету и щелкая зажигалкой.
"Ох хо-хо, - вздохнул Евгений Дмитриевич, - универсал! Мягко стелет -
жестко спать! Обаятельный в первые две недели, а потом щепки-то полетят.
Не удержусь!" - решил он про себя.
- Чем порадуете, Евгений Дмитриевич? Как ваш бизнес?
- Все в порядке. Я решил нашим донорам установить тарифы в условных
единицах.
- Что, обороты падают?
Кольский чуть не подавился дымом. "Ничего себе. Скорость мозгов! Или
утечка информации?"
- Да, упали за полгода.
- Ну что ж, верное решение. Есть какие-нибудь проблемы? Помощь нужна?
- Да нет. У нас все в порядке. - Не мог же Кольский тут же рассказать
незнакомому человеку, несмотря на то, что тот Вице-премьер, о своих
проблемах.
- Евгений Дмитриевич, - неожиданно взял в свои руки инициативу Ви-
тебский, чем насторожил Кольского, - секретности вашего бизнеса придает-
ся в Правительстве большое значение, и я понимаю, почему. Но вот до меня
дошли слухи, что некто Кудрин, - при этой фамилии под мышками Кольского
потекли струйки холодного пота, - интересуется этой проблемой слишком
серьезно. И гибель Николая Ивановича Евдокимова связывают с его именем.
Что вы об этом думаете?
Несколько минут десятки вопросов в голове Евгения Дмитриевича совер-
шали хаотичное движение, сталкиваясь, матеря друг друга и споря: откуда
знает, что говорить, что еще знает, откуда такая скорость, какого черта
я вообще пришел сегодня и так далее.
Все это время Витебский расслабленно сидел в бывшем кресле Лав-
рентьева, курил и наблюдал за реакцией Кольского. Наконец тот выдавил:
- Я вообще мало понимаю в том, что происходит, если откровенно.
- Конечно, откровенно! - подхватил Вице-премьер, - нам же с вами ра-
ботать.
- Да-да, работать, - не очень этому веря, повторил Евгений Дмитрие-
вич. - Видите ли, Эдуард Филимонович, странная смерть Евдокимова, потом
болезнь - опять же странная! - Лаврентьева произвели на меня гнетущее
впечатление. Я пока не сформировал своего отношения к этому.
- Ну хорошо, - согласился Витебский. - А что - Кудрин?
- Кудрин опасен, насколько я успел разобраться. Очень опасен.
- Не понимаю! - воскликнул тот. - Чем может простой человек быть опа-
сен государственной структуре? Что он делает? Нападает, публикует инфор-
мацию? Ворует?
Кольский как-то не задавался этими вопросами, но нашелся:
- Достаточно того, что он пытается собрать информацию. Для нас это
уже представляет угрозу.
Витебский молчал несколько секунд, но соображал он на несколько по-
рядков быстрее Лаврентьева и, пожалуй, быстрее самого Кольского, что
вряд ли могло понравиться последнему.
- А почему он начал собирать информацию? Кто его подтолкнул?
- У него был друг, который начал делать....
- Которого убрали?
Кольский похолодел. Он становился на очень шаткий мостик, который
грозился вот-вот пойти ко дну. Сказать "да" означало признаться в прес-
туплении, а кто знает, чем дышит новый Вице-премьер? Сказать "нет", зна-
чит, соврать, а при информированности того, неизвестно, куда это приве-
дет.
- Я не знаю. Этим занимался Игорь Юрьевич, - нашел он дорожку.
Эдуард Филимонович мельком глянул на Кольского, и тот не понял: прог-
лотил Вице-премьер информацию или нет. Постепенно возникало ощущение,
что он попал на перекрестный допрос, и от этой мысли Евгению Дмитриевичу
стало совсем нехорошо.
- А вы встречались с Кудриным?
- Нет. Ищу.
Кольскому показалось, что вопросы заканчиваются, и уже воспрял было
духом, как прозвучал следующий выстрел:
- Евгений Дмитриевич, а вы не знаете, куда делась секретарь Евдокимо-
ва?
- Секретарь? - сделал он удивленное лицо, - нет, меня это не интере-
совало.
- Вот как? А мне известно, что дня три назад она попала к вам, и
больше ее не видели.
- Странно. Мы беседовали с ней. Ничего интересного она не рассказала
и ушла, - Евгений Дмитриевич решил идти напролом.
- Угу-угу, - как филин проухал Вице-премьер, покопался у себя в столе
и достал видеокассету, после чего протянул ее Кольскому со словами: -
посмотрите на досуге.
Евгений Дмитриевич отчего-то очень не хотел брать кассету, но отка-
заться от нее он не мог.
Прощался Витебский так же радушно, как и принимал. Легкая улыбка,
твердое пожатие руки, вот только Кольскому было уже совсем неуютно рядом
с новым шефом.
Выйдя из "Белого дома", он очень хотел поехать домой, но папка, в ко-
торой лежала кассета, не давала ему покоя. До дома было значительно
дальше, чем до работы.
- В офис, - кинул он водителю.
Проходя через приемную, он даже не глянул на Верочку, сказав отрывис-
то:
- Никого! - прошел к себе и вставил кассету в видеомагнитофон.
Здесь было все: и эротика с Анжелой, и разговоры с ней, и... все, что
происходило в кабинете за последние две недели. Сил, чтобы встать и исс-
ледовать свой кабинет на наличие видеокамеры, у Евгения Дмитриевича не
было. Да и смысла в этом тоже не было никакого. Поздно.
"Чем же занималась служба безопасности? Ха-ха-ха, - нервно рассмеялся
Евгений Дмитриевич, - так она и снимала это все. Господи, в каком же ми-
ре мы живем?!" - нашел он крайнего во всей этой истории.
Пока он смотрел кассету, в кабинете стемнело. Он подошел к окну, не
включая света, и посмотрел на вечернюю Москву. Там все было по-прежнему,
жизнь продолжалась: куда-то неслись машины, спешили люди.
"В конце концов, - подумал Евгений Дмитриевич, - я ведь делал все это
не в своих интересах. Я же должен был защищать государственную тайну, а
мои отношения с женщинами не должны никого волновать", - решил он и ему
стало легче.
Внезапно он услышал, как за спиной открылась дверь в его кабинет.
Кольский обернулся и обомлел. Перед ним стоял Евдокимов: совершенно
бледный, лицо под цвет белой рубашки - но живой!
Евгений Дмитриевич замер, будто надеялся, что привидение его не заме-
тит.
Дверь снова открылась, и вошла - цвет лица Кольского теперь мало чем
отличался от лица вампира - вошла Анжела.
- Здравствуй, Женя, - произнес Николай Иванович.
- З-здравствуйте, - дрожащим голосом откликнулся хозяин кабинета.
- Как живешь?
- Х-хорошо, - похоже, Евгений Дмитриевич начал заикаться.
- Анжела мне сказала, что ты плохо себя ведешь, - подходя на пару ша-
гов ближе, сказал Евдокимов.
- Я н-не...
Внезапно рука вампира выбросилась вперед, удлинившись не меньше, чем
в три раза, и схватила Кольского за горло. Тот попытался кричать, но изо
рта теперь могли вырываться только хрипы. Единственное, что он смог сде-
лать, так это заметить, что рука, державшая его, позеленела и мало напо-
минает человеческую. В комнате разлился запах могилы.
- К тому же, - продолжал Евдокимов, подтягивая к себе жертву, - мы
слегка проголодались, и нам нужны силы.
Последнее, что увидел в своей жизни Евгений Дмитриевич, были клыки
Анжелы, впившиеся через мгновение в его шею.

8.
- Л-леш-ша-а, - раздается позади меня шипение, и я, еще не обернув-
шись, уже знаю, кто это. Останавливаюсь и жду. Не побегу же я!
Шаги приближаются, и до меня доходит, что Евдокимов не один. Повора-
чиваюсь. Анжела! Не очень приятный сюрприз. Впрочем, для нее неприятный.
Мне все равно.
Прежде я бы кинулся бежать от этой мрачноватой парочки, выследившей
меня ночью. Но уже не теперь, не теперь.
Вокруг заброшенный пустырь на восточной окраине Москвы, где одиноко
высится небольшой резервуар, обнаруженный мной в результате слежки за
машинами донорского центра. Именно здесь они оставляют свою добычу.
- Как, - с издевкой спрашиваю я, - вы живы, Николай Иванович?
- Я бес-с-смертен, если ты помнишь. Хотя, где тебе знать, что это
значит? - Евдокимов быстро протянул руку в сторону моей шеи, та превра-
тилась в длинную, зеленую клешню, но тут же удивленно одернул ее.
- Голубая кровь?! - злобно произнес Николай Иванович.
- Наверно, голубая, - иронизирую я, - ведь вы эксперт в этой области.
Ваше слово - закон!
- Мне нужна голубая кровь! Я смогу вернуться к Отцу!
Евдокимов смотрит на меня, как на сосуд с кровью. Что ж, по-своему он
прав. Только проблема эта не моя. Я обращаюсь к девушке:
- Ты-то как с ним оказалась?
- Николай Иванович, - она нежно посмотрела на Евдокимова, - нашел ме-
ня перед самой моей смертью и поцеловал так, как еще никто не целовал.
- Как вы меня обнаружили? - Я стараюсь не обращать внимания на приб-
лижающегося ко мне по маленькому шажку Евдокимова.
- У твоего мобильного телефона очень музыкальный голос. Помнишь, ты
ведь звонил своей крошке из машины, и я запомнила тон цифр.
Я начинаю волноваться:
- С ней все в порядке?
- А ты... - но Евдокимов пристально глянул на Анжелу, и девушка за-
молчала.
Я достаю телефонную трубку и начинаю набирать номер Василисы, но в
этот момент вампиры бросаются на меня с обнажившимися клыками. Я стою не
шелохнувшись, представляя вокруг себя вращающийся, огненный шар.
- ОММММММММММММ!!!
Николай Иванович, достигнув невидимой границы, с визгом отлетает об-
ратно. Анжела останавливается раньше. Я прислушиваюсь к телефонным гуд-
кам. Никого! И волнуюсь еще больше.
- Если с ней что-нибудь произошло... - я обрываю фразу и грожу указа-
тельным пальцем. Надеюсь, мои интонации сами объяснили им что к чему.
Евдокимов поднимает ледяной ветер, и я физически ощущаю, как остывает
мой шар. Несколько минут мы боремся на энергетическом уровне. Я еще не
знаю своих новых сил, но в какой-то момент вспоминаю о самом ярком обра-
зе прошедших дней.
- ООЕАОХХХХХХХХХО!!!
Я не слышал этого слова во сне и уж тем более в жизни. Оно приходит
само. Над головами, подобно Солнцу, вспыхивает Луна. Свет ярок даже для
меня, становится почти жарко. Он - настоящий, яркий, греющий, как тогда
за дверью! Раздается выворачивающий душу вопль.
Анжела кричит, пытаясь остановить меня:
- Мы не трогали ее!
Но уже поздно.
Я вижу, как дымятся вампиры, превращаясь в кучки пепла. Жаль! Для
ученых они представляли собой клад. Коротко вздохнув над останками, я
гашу солнечную иллюзию и продолжаю свой путь.
Снизу лестница резервуара кажется мне не очень длинной, но снизу
всегда все кажется проще. Путь наверх занимает около трех минут. Люк,
естественно, оказывается закрытым. Я произношу любимое Последним Импера-
тором:
- КХХХУМ! - и замки отлетают.
В глубине резервуара не видно ни зги. Меня удивляет, что и запаха ни-
какого нет. Если здесь хранят кровь, должен же быть запах. Включаю фо-
нарь. Внутрь ведет еще одна лестница, и я начинаю спуск. Резервуар пус-
той. А ведь еще сегодня здесь разгрузился десяток машин. Не понимаю!
Я уже на дне, но кроме железа под моими ногами, здесь ничего нет.
Наклоняюсь и провожу рукой по полу. Сухо! Неужели ошибся? Это было бы не
очень здорово.
Иду в центр этого сооружения.
Вы никогда не падали в подпол или еще куда-нибудь, когда этого совсем
не ждете? Идешь себе, идешь и вдруг - бац! - и уже сидишь. Вокруг темно-
та, и понять, как ты сюда попал, сразу не удается. Ощущение такое, что
кусок времени из последовательности событий вырезан. Вот ты там, навер-
ху, а вот ты уже внизу - монтаж, однако!
Сейчас я испытал все это на себе. В полной темноте - фонарь при паде-
нии остался наверху - до меня доходит, что я, видимо, все-таки не ошиб-
ся. Здесь, вокруг меня есть следы крови. Одновременно с этой светлой
мыслью надо мной что-то закрывается, и я понимаю, что оказался в запад-
не. С четырех сторон от меня находятся стенки железного ящика. Не знаю,
может, друг, написавший в свое время "фобия пожаров и ограниченных
пространств", был недалек от истины. Но истерика, готовая начаться, сме-
няется новым шоком: я снова проваливаюсь.
На этот раз я падаю в какую-то жидкость, и мне даже не хочется ду-
мать, в какую именно, потому, что я точно знаю, что это кровь. Дна я не
достаю. Ужас, подобного которому я не испытывал даже перед змеей, пара-
лизует мой мозг. Я плююсь кровью, барахтаюсь в ней, кровь стекает, пе-
нится, а периодически я выдуваю кровавые пузыри. В конце концов, я пони-
маю, что выпил крови не меньше литра. И эта мысль парализует меня.
Сознание, привыкнув к перемещению между мирами, как всегда, спасается
бегством, стремясь к заветной двери, за которой свет и музыка Сфер. Но
его тут же вышвыривает обратно, поскольку мое тело несется с огромной
скоростью по туннелям вместе с потоком крови. Я не знаю, что такое вре-
мя, но его не было для тех, кто строил эти лабиринты. Потом я мог бы
вспомнить каждый поворот, каждое разветвление, но они были бы лишь моей
памятью, а здесь, в реальности, все произошло мгновенно.
Передо мной шлюз и новая лестница. Проскальзывая выпачканными в крови
руками и ногами по железным ступеням, я поднимаюсь наверх. Люк открыт.
Выбираюсь. Передо мной незнакомая, гористая местность, похожая на вулка-
нический кратер. Внизу плещется озеро. Воздух по-лесному чист, и я, вдо-
воль набултыхавшись в крови, особенно остро ощущаю состояние своей нерв-
ной истощенности. Падаю на землю и плачу, выпуская наружу всю скопившую-
ся внутри грязь.
Думать ни о чем не хочется. Нарыдавшись вдоволь, я встаю и, спотыка-
ясь, спускаюсь с гребня к озеру. Не раздеваясь, бросаюсь в его воды.
Стараюсь отмыть всего себя, ожесточенно тру одежду, уши, глаза. Наконец,
ощущаю себя чистым и собираюсь выйти на берег, как понимаю, что вода
произвела на меня какое-то особенное действие. Нервозность полностью ис-
чезла, я стал бодрым и радостным, будто не был я только сейчас в потоке
крови глубоко под землей. Странно! Плаваю еще несколько минут, наслажда-
ясь теплом и живительностью влаги. Выхожу.
Вода стекает ручьями. Я собираю валежник и заклинанием - зажигалка,
конечно, не работает - поджигаю его. Снимаю с себя одежду и сушу. Ночь
великолепна. Из глубины кратера отчетливо видны звезды, а гребень отре-
зает от меня весь окружающий мир. Я один здесь, на этой Земле. Но где-то
далеко отсюда есть моя Василиса. Не соврала ли Анжела? Интуиция говорит,
что нет. Когда-нибудь мы вернемся сюда вместе. Сюда... Куда сюда? Где я?
"Бедный, бедный Робинзон Крузо!", - вспоминаются слова попугая.
В этот момент я понимаю, что этот мир не создан для меня одного или
даже для нас с Василисой вместе. Невдалеке раздается фырканье. Я повора-
чиваюсь от костра и вглядываюсь в темноту. Это олени. Их не меньше шес-
ти. У одного из них, идущего позади, явно поранена задняя правая нога.
Он передвигается на трех. С трудом пьет воду, а потом входит в глубину.
Я наблюдаю за всей этой сценой с жалостью, но и с удовольствием. Когда
еще увидишь животных вне клеток зоопарка? Олень выходит их воды, а моя
челюсть отвисает, и глаза лезут из орбит, пытаясь приблизиться к чуду:
животное совершенно здорово! Стряхнув с себя воду, маленькое стадо вели-
чественно удаляется в лес. А я возвращаюсь к кромке воды.
Что же это за озеро? Сначала я... Но у меня не было повреждений, а у
оленя... Ничего необычного я, однако, не вижу. Вода и вода, разве что
много ее, так ведь озеро тоже не чашка.
Через час натягиваю на себя подсохшую одежду и опять сажусь к костру,
с удовольствием наблюдая за танцующим огоньком.
Что-то снова меняется рядом со мной. Я отрываю взгляд от костра и ви-
жу перед собой Пернатого Змея. Он стоит и, подобно мне, смотрит на
огонь. Почувствовав мой взгляд, улыбается впервые за все время, что я
его знаю.
- Пойдем, - говорит он.
Я хочу спросить - куда? - но понимаю, что это глупо, сам все увижу.
Мы поднимаемся снова на гребень. Здесь он оборачивается и смотрит на
озеро, вынуждая последовать своему примеру и меня. Мы молчим некоторое
время, и вдруг я понимаю, что не так в этом озере, оно светится! Море и
океан тоже светятся, но по-другому. Здешний свет был похож на то, как
если бы под всей водой находился мощный его источник. Снизу я этого не
мог видеть из-за глубины.
- Это одна из семи Чаш Грааля, как вы их называете.
Я удивленно смотрю на него, но потом понимаю, что все окружающее меня
действительно напоминает огромную чашу.
- Много тысячелетий назад, задолго до всяких цивилизаций, в семи час-
тях света Отец наш создал источники энергии, которые вы называете при-
родными, а в последнее время еще и ядерными. Они породили на планете
множество мутаций, включая создание биологических существ, а позже и са-
мого человека. Вокруг этих источников образовывались все виды животных и
новые расы.
- Природный ядерный реактор, - бормочу я, но мой провожатый уже тянет
меня за собой. Однако я все же успеваю задать еще один вопрос: а где мы?
- Недалеко расположен современный Волгоград.
Подойдя к какому-то камню, он говорит:
- КХХХУМ! - и камень отодвигается, открывая большой, освещенный про-
ход.
В этот момент я чувствую, что ощущение искажения временных потоков
покидает меня. Я снова нормально воспринимаю действительность....
...Проходя по длинным коридорам, я вертел головой направо и налево.
Здесь все было похоже на огромную, современную лабораторию, только тиши-
на давила мне на уши. Даже покрытие полов, совсем не похожее на ковер,
полностью гасило звуки наших шагов.
Через некоторое время мы вошли в большой зал, где находилось нес-
колько человек в белых кимоно.
Один из них подошел к нам.
- Здравствуйте, Алексей!
- Здравствуйте, - ответил я, с интересом разглядывая бородатого чело-
века, который был явно европейцем, но все равно здорово напоминал Сереб-
ряного Медведя. Та же борода, то же лукавство в глазах.
- Несмотря на все трудности, связанные с дорогой, ваш путь еще не за-
кончен.
- Отчего же, - поинтересовался я, - разве это не лаборатория крови?
- Хм, лаборатория, лаборатория, - заверил он меня, - но вы здесь не
для экскурсии.
- Как это? - не понял я. - Я ведь сам сюда нашел дорогу, хоть и с по-
мощью этого мальчика.
- Давайте договоримся, - твердо сказал мой собеседник, - несмотря на
все ваши приключения и духовный рост, вы мало что знаете о том, как в
этом мире все происходит. Просто допустите мысль, что всем управляет
высшая сила, и никаких случайностей не бывает.
- Но это скучно, - закапризничал я.
- А я ведь не сказал, что я прав. Я предложил, чтобы вы просто допус-
тили эту мысль. Хорошо?
- Можно, - нехотя согласился я.
- Некоторое время, - продолжил мой собеседник, - я посвящу вам и по-
кажу лабораторию, к которой вы так стремились, а потом вам нужно будет
заняться другими делами. Кстати, меня зовут Никодим.
- Очень приятно, - кивнул я.
- Сейчас мы находимся в отделении прогнозирования. - Никодим сделал
широкий жест рукой, показывая на окружавшую нас обстановку: приборы,
стеллажи и основной резервуар посередине. - В этом резервуаре находится
примерно одна капля крови каждого человека на Земле. Каждого, чью кровь
нам удалось получить, - поправился он. - Здесь мы прогнозируем поведение
того или иного человека.
- Каким образом? - решил я уточнить.
- Каждая капля помечена реактивами, и мы можем наблюдать за поведени-
ем каждой из них в сообществе. Вот, например, - он указал на прибор со
светящимися цифрами, - это показания реакций, стабильности и взаимо-
действия вашей крови с другими.
Я тупо наблюдал за изменением показаний.
- Что же со мной сейчас происходит? - поинтересовался я.
- Вы приближаетесь к порогу этого мира, - ухмыльнулся Никодим, пони-
мая, что я все равно не пойму, о чем он говорит. Но из вредности я не
стал задавать ожидаемых им вопросов. Все происходящее по-прежнему было
для меня запредельным. Зачем же задавать вопросы, на которые не можешь
понять ответ.
- И вы можете управлять этим? - сделал я умное лицо, что не произвело
никакого впечатления на моего собеседника.
- В большой степени, но не абсолютно.
- А как вы отделяете одну кровь от другой?
Тот изумленно смотрит на меня, будто впервые видит, настолько он шо-
кирован ограниченностью моего ума, но соизволяет произнести:
- Нам не нужно ничего отделять. Вы же сдаете кровь не в цистерну.
- А как же машины, лабиринты?
Я понимаю, что мы мыслим разными категориями. Для него не существует
тех вопросов, которые роятся в моей голове, легкие как рыженькие тара-
канчики.
* А-а, - доходит до него, - вот вы о чем. Так это далеко не главная
часть потока. Чистая кровь поступает в охлажденном виде в отдельных упа-
ковках, где уже присутствует сделанный вашими врачами ряд показателей.
* Что-то искрит в моей голове и я спрашиваю, наконец, что-то умное:
- А как же в древности, когда доноров не было?
Но его и это не смущает:
- Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.
Я качаю головой.
- Что же дальше происходит с кровью?
- В других лабораториях, - он машет рукой в дальний конец зала, -
производятся эксперименты по смешиванию крови. Там мы различными спосо-
бами моделируем новую кровь, затем помещаем ее в аналогичный этому ре-
зервуар и смотрим на ее поведение.
- Но количество резервуаров должно быть бесконечно, - удивился я, -
столько же, сколько вы создаете новой крови.
- Нет, из сотен тысяч экспериментов редко когда один считается успеш-
ным и по-настоящему новым. Все остальное можно прогнозировать с помощью
простых расчетов, - объяснил Никодим.
- То есть поведение обычного человека и так можно просчитать, - дога-
дался я.
* Вот именно.
* А можно повлиять на существующего человека путем влияния на его
кровь?
Экскурсовод отреагировал мгновенно:
- Мы занимаемся моделированием человечества, а не черной магией. И
ваше присутствие здесь блестяще это доказывает.
Он вывел меня из этого зала и повел дальше по коридорам. Пернатый
Змей куда-то исчез. Пока мы шли, я понял, что примерный ответ на то, как
доставляется кровь, я получил, хотя устройство скоростных лабиринтов мне
почему-то знать расхотелось. А вот вопрос, из-за которого погиб Костя...
- А откуда берутся деньги на покупку крови у правительств мира?
Никодим рассмеялся.
- Вот удивительно, - сказал он, - побывав в лабиринтах, вы не спраши-
ваете об их устройстве. А ведь по сравнению с получением золота они
просто шедевр мысли.
- То есть вы получаете золото лабораторным путем, а потом продаете
его на рынке, расплачиваясь вырученными деньгами с правительствами?
- Проще простого, - хмыкнул мой спутник.
Мы вошли в лифт и понеслись вниз.
- Но ведь тайна превращения других элементов в золото так и не была
раскрыта в прошлом веке?
- Это в книжках пишут, что не была. А вас не удивляет, что столько
умов трудилось над этой проблемой и ничего не получилось?
Я пожал плечами: мало ли в мире удивительного и нерешенного.
- Трансформация веществ и элементов существует в природе сама по се-
бе. Ее просто нужно пронаблюдать. Ведь и золото не падает на Землю с не-
бес.
Что тут скажешь?
Дверь, в которую мы вошли, была такой же, каких здесь было множество,
но вот за ней... Я шарахнулся обратно, но она уже захлопнулась, и я ос-
тался один в пещере, другого края которой я не видел, да и потолок скры-
вался от моего взора. Отчего-то мне захотелось упасть на колени и про-
сить о прощении всех моих грехов. Охватившее меня чувство не было стра-
хом, а было желанием бесконечного благоговения. И я упал, взмолившись к
тому, кого видел пред собой.
Назвать его Сатаной я бы не решился, хотя по описаниям он был очень
на него похож, кроме размеров. Впрочем, кто сказал, что Сатана ма-
ленький? Но ведь не настолько же он велик!
Он сидел так, что его ноги и часть туловища утопали в озере крови,
пенившейся глубоко подо мной, а его голова с десятью рогами высилась,
как здание Московского университета.
Стоя на коленях на краю пропасти, я молился о спасении своей души.
В ответ своим молитвам я услышал:
- Твоя кровь уже готова. Ступай, открой ворота Ангелам....
...Я оказываюсь в известном мне зале и вижу теперь уже шестерых зна-
комых мне людей. Одного их них я видеть бесконечно рад, хотя его при-
сутствие меня удивляет.
- Как ты сюда попала? - подхожу я с вопросом и заглядываю в безбреж-
ную синь небес.
- Шла по твоим следам. - В глазах Василисы я вижу чувства, коих преж-
де не обнаруживал.
- Но ведь это было очень опасно!
- Ты бредил и все мне рассказал. У меня была возможность подгото-
виться.
Я вспомнил про лабиринты с кровью и спросил:
- Ты тоже полезла в резервуар?
- Да. И даже видела твою драку с вампирами. А она ничего!
Догадавшись, кого она имеет в виду, я улыбнулся и вздохнул одновре-
менно:
- Да, была ничего.
Оглядев собравшихся, я задал глупый вопрос: - И зачем мы тут собра-
лись?
- Леш, - сказала Василиса, - я хочу тебя кое с кем познакомить.
Она подозвала к себе знакомую мне девочку с колючими вишенками глаз.
- Так я ее знаю, - прокомментировал я ее приближение, - это Маша.
- Ты знаешь не все, - прозвучал ответ, - это наша дочь.
Говорить я несколько минут не мог. Ну не о чем было говорить. В самом
деле что за дурацкие шутки?
- Она, правда, еще не родилась, - продолжала моя радость, - но я уже
беременна ею.
- Да? - прорывает меня наконец. - А откуда это известно? Уж не тот ли
с рогами нашептал?
- А-а, так именно его называют здешние обитатели Отцом? Это что ж,
сатанинское общество, что ли? А ты-то как могла во все это поверить? -
возмутился я.
В зале повисла тишина. Мой вопрос просто проигнорировали.
Василиса с Машей отошли от меня, а Серебряный Медведь высоким голосом
вдруг затянул какую-то заунывную песню, похожую на молитву муэдзина.
Я вдруг понял, что все мы, кроме старика, стоим на вершинах звезды
Соломона. По большому периметру в сторону движения часовой стрелки: я,
Василиса, Ветер Небес, Полная Луна. Лицом друг к другу, на расстоянии
пяти метров стояли Маша и Пернатый Змей, причем Маша стояла от нас
дальше мальчика. Центр захватил шаманящий Серебряный Медведь.
Он все ускорял ритм своего мантрама, пока пол под нами не начал вра-
щаться. Движение по кругу все увеличивалось, пока в какой-то миг стены
зала не вылетели в неизвестном направлении, а на нас со всех сторон об-
рушился яркий свет. Раздался грохот, и мне почудилось, что все мы оказа-
лись в эпицентре молнии, низвергнувшейся на нас с небес.
И из этого невыносимого света до меня донеслись слова:
- Не-Преступи-Кольцо разорвано, дети мои. Печати сняты, и ворота сно-
ва открыты. Живите с миром.
И голос этот не был похож на тот, что я слышал в пещере. Я точно
знал, что это голос Бога, Отца нашего.
В квартире, где мы оказались сразу же после ритуала, чему я после
приключившихся со мной событий совсем не удивился, мне было как-то не по
себе. Все время роились мысли и вопросы, и даже Василиса не могла меня
успокоить. Я никак не мог взять в толк кто есть кто.
Внезапно передо мной возник Серебряный Медведь. Первое, что он сказал
мне до того, как я набросился на него с кулаками, было:
- Я решил на какое-то время заменить тебе Ангела. Тебе это нужно, да
и мне не помешает. Возможно, позже я снова стану человеком, но пока так.
- Если ты такой умный, - вскипел я, - объясни мне что к чему?
- А зачем? - усмехнулся он.
- Как зачем? - оторопел я. - Меня это беспокоит!
- Так дело в том, что тебя это беспокоит, или ты хочешь знать, как
есть на самом деле?
- Меня это беспокоит, потому что я хочу знать, как есть на самом деле! - упрямился я.
- А я не знаю, - вдруг сказал старик, лукаво ухмыльнувшись.
- Так на хрена мне такой ангел? - задал я резонный вопрос.
- А вот мы с тобой вместе во всем этом и будем разбираться. Ты будешь
Хранителем крови, а я посмотрю, как тебе удастся с этим справиться.
- Я? Хранителем? - удивился я.
- Ты уже Хранитель. Витебский приглашает тебя на аудиенцию в пять часов. Не опоздай.
- Кто такой Витебский?
- Новый Вице-премьер нового Правительства.
- Что значит нового? Тут что, революция произошла, пока нас не было?
- Ты задаешь слишком много вопросов.