Из произведений А.П. Чехова. 005. ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ. НА ВОЛЧЬЕЙ САДКЕ . КОМИЧЕСКИЕ РЕКЛАМЫ. ЗАДАЧИ СУМАСШЕДШЕГО. ЗАБЫЛ!! . ЖИЗНЬ В - 20 Марта 2024

Главная » » Из произведений А.П. Чехова. 005. ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ. НА ВОЛЧЬЕЙ САДКЕ . КОМИЧЕСКИЕ РЕКЛАМЫ. ЗАДАЧИ СУМАСШЕДШЕГО. ЗАБЫЛ!! . ЖИЗНЬ В

01:47

Из произведений А.П. Чехова. 005. ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ. НА ВОЛЧЬЕЙ САДКЕ . КОМИЧЕСКИЕ РЕКЛАМЫ. ЗАДАЧИ СУМАСШЕДШЕГО. ЗАБЫЛ!! . ЖИЗНЬ В

***

===

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

К ЛИЧНЫМ КАРТАМ СТАТИСТИЧЕСКОЙ ПЕРЕПИСИ,

ПРЕДЛАГАЕМЫЕ АНТОШЕЙ ЧЕХОНТЕ

16) Умный вы человек или дурень?
17) Вы честный человек? мошенник? разбойник? каналья? адвокат или?
18) Какой фельетонист вам более по душе? Суворин? Буква? Амикус? Лукин? Юлий Шрейер или?
19) Иосиф вы или Калигула? Сусанна или Нана?
20) Жена ваша блондинка? брюнетка? шантретка? рыжая?
21) Бьет вас жена или нет? Вы бьете ее или нет?
22) Сколько вы весили фунтов, когда вам было десять лет?
23) Горячие напитки употребляете? да или нет?
24) О чем вы думали в ночь переписи?
25) Сару Бернар видели? нет?

НА ВОЛЧЬЕЙ САДКЕ

Говорят, что теперь девятнадцатое столетие. Не верьте, читатель.
В среду, шестого января, в европейском и даже в столичном городе Москве, в галереях летнего конского бега, тесно прижавшись друг к другу, теснясь и наступая друг другу на ноги, сидели люди и наслаждались зрелищем. Не только это зрелище, но даже и описание его есть анахронизм... Нам ли, нервным, слезливым фрачникам, променявшим мускул на идею, театралам, либералам et lutti quanti {и всяким иным, подобным (итал.).}, описывать травлю волков?! Нам ли?!
Выходит так, что нам... Делать нечего, будем описывать.
Прежде всего, я не охотник. Я во всю жизнь мою ничего не бил. Бил разве одних блох, да и то без собак, один на один. Из всех огнестрельных орудий мне знакомы одни только маленькие оловянные пистолетики, которые я покупал своим детям к елке. Я не охотник, а посему прошу извинения, если я перевру. Врут обыкновенно все неспециалисты. Постараюсь обойти те места, где бы мне можно было похвастать незнанием охотничьих терминов; буду рассуждать так, как рассуждает публика, т. е. поверхностно и по первому впечатлению...
Первый час. Позади галереи толпятся кареты, роскошные сани и извозчики. Шум, гвалт... Экипажей так много, что приходится толпиться... В галереях конского бега, в енотах, бобрах, лисицах и барашках, заседают жеребятники, кобелятники, борзятники, перепелятники и прочие лятники, мерзнут и сгорают от нетерпения. Тут же заседают, разумеется, и дамы... Без дам нигде дело не обходится. Хорошеньких, сверх обыкновения, почему-то очень много... Дам столько же, сколько и мужчин... Они тоже сгорают от нетерпения. На верхних скамьях мелькают гимназические фуражки. И гимназисты пришли поглазеть, и они тоже сгорают от нетерпения и постукивают калошами. Любители, ценители и критиканы, приперевшие на Ходынку пехтурой и не имеющие рубля, толпятся у заборов, по колена в снегу, вытягивают шеи и тоже сгорают от нетерпения. На арене несколько возов. На возах деревянные ящики. В ящиках наслаждаются жизнью герои дня -- волки. Они, по всей вероятности, не сгорают от нетерпения...
Публика, пока еще не началась травля, любуется российскими красавицами, разъезжающими по арене на хорошеньких лошадках... Самые ужасные, отчаянные охотники критикуют собачню, приготовленную для травли. У всех в руках афиши. В дамских ручках афиши и бинокли.
-- Самое приятное занятие-с, -- обращается к своему соседу старичок с ощипанной бородой, в фуражке с кокардой, по всем признакам, давным-давно уже промотавшийся дворянин. -- Самое приятное занятие-с... Бывало, выедешь это с компанией... Выедешь чуть свет... И дамы тоже.
-- С дамами не стоит ездить, -- перебивает старичка сосед.
-- Почему ж?
-- А потому, что при дамах ругаться нельзя. А нешто можно на охоте не ругаться?
-- Невозможно. Но у нас были такие дамы, что сами ругались... Бывало, Марья Карловна, если изволите знать-с, барона Глянсера дочь... ругалась страсть как! И ты, кричит, чёрт, сатана, такой-сякой... И так далее-с... Многоточие-с... Первая гроза для нижних чинов была. Чуть что -- сичас нагайкой.
-- Мама, волки в ящиках? -- спрашивает гимназист в огромнейшем башлыке, обращаясь к даме с большими красными щеками.
-- В ящиках.
-- А они не могут выскочить?
-- Отстань! Вечно ты с вопросами... Утри нос! Спрашивай о чем-нибудь умном... Чего о глупостях спрашивать?
На арене замечается усиленное движение... Человек шесть, посвященных в таинства охоты, несут один ящик и ставят его посреди арены... В публике волнение.
-- Господин! Чьи собаки сейчас пойдут?
-- Можаровские! Мм... Нет, не можаровские, а шереметьевские!
-- И вовсе не шереметьевские! Борзые Можарова! Вон он, черный Можарова! Видите? Или разве шереметьевские. Да, да, да... Так, так, так... Господа, шереметьевские! Шереметьевские, можаровские вон они.
По ящику стучат молотком... Нетерпение достигает maximum'а... От ящика отходят... Один дергает за веревку, стены темницы падают, и глазам публики представляется серый волк, самое почтенное из российских животных. Волк оглядывается, встает и бежит... За ним мчатся шереметьевские собаки, за шереметьевскими бежит не по уставу можаровская собака, за можаровской собакой борзятник с кинжалом...
Не успел волк отбежать и двух сажен, как он уже мертв... Отличились и собаки и борзятник... и "бравооо! -- кричит публика. -- Браааво! Браво! Зачем Можаров спустил не в очередь? Можаров, шшш!.. Бра... ввво!" То же самое проделывается и с другим волком...
Раскрывается третий ящик. Волк сидит и ни с места. Перед его мордой хлопают бичом. Наконец он поднимается, как бы утомленный, разбитый, едва влача за собою задние ноги... Осматривается... Нет спасения! А ему так жить хочется! Хочется жить так же сильно, как и тем, которые сидят на галерее, слушают его скрежет зубовный и глядят на кровь. Он пробует бежать, но не тут-то было! Свечинские собаки хватают его за шерсть, борзятник вонзает кинжал в самое сердце и -- vae victis! {горе побежденным (лат.).} -- волк падает, унося с собою в могилу плохое мнение о человеке... Не шутя, осрамился человек перед волками, затеяв эту quasi-охоту!.. Другое дело -- охота в степи, в лесу, где людскую кровожадность можно слегка извинить возможностью равной борьбы, где волк может защищаться, бежать...
Публика неистовствует, и так неистовствует, как будто бы на нее самое спустили всех собак со всего света...
-- Зарежьте в ящике! Хороша охота! Скверно!
-- Зачем же вы кричите, если вы не понимаете? Ведь вы никогда не были на охоте?
-- Не был.
-- Зачем же вы кричите? Что вы понимаете? По-вашему, значит, отдать волку собак, пусть их рвет? Так, по-вашему? Так?
-- Да послушайте! Какое же удовольствие видеть зарезанного волка? Собакам не дают разбежаться!
-- Ш-ш-ш... Фюйт!
-- Чьи это собаки? -- неистовствует барин в енотовой шубе. -- Мальчик, поди справься, чьи это собаки!
-- Лебушевские! Шереметьевские! Можаровские!
-- Чей кобель?..
-- Можарова! Славный кобель!.. Можарова!..
-- В ящике зарежьте!..
Публике не нравится, что волка так рано зарезали... Нужно было волка погонять по арене часа два, искусать его собачьими зубами, истоптать копытами, а потом уже зарезать... Мало того, что он уже был раз травлен, словлен и отсидел ни за что ни про что несколько недель в тюрьме.
Собаки и борзятник Стаховича берут волка живьем... Счастливого волка сажают опять в ящик. Один волк перескакивает через барьер. За ним гонятся собаки, борзятники. Сумей он вбежать в город, Москве посчастливилось бы узреть на своих улицах и переулках бесподобную травлю!..
В антрактах, полных томительного ожидания, публика хохочет и (не верите?) кричит браво: ей нравится десятикопеечная лошадка, на которой увозят опустевшие ящики с средины арены на прежнее место. Лошадка не идет, а подпрыгивает, подпрыгивает не ногами, а всем корпусом и в особенности головой. Это нравится публике, и она неистовствует.
Счастливая лошадка! Думала ли когда-нибудь она или ее родители, что ей когда-нибудь будут аплодировать?
Слышится отрывистый лай, и на сцену появляется стая гончих... Большой волк отдается им на растерзание. Гончие рвут, а борзые, которых не пускают, визжат от зависти.
-- Брааво! браваао! -- кричит публика. -- Браво, Николай Яковлевич!
Николай Яковлевич раскланивается пред публикой с шиком, которому позавидовал бы любой артист-бенефициант.
-- Подавай лисицу! -- кричит он в исступлении.
На средину арены выносят маленький ящик и выпускают из него хорошенькую лисичку. Лисичка бежит, бежит... за ней бегут гончие. Никто не видел, где собаки схватили лису.
-- Ушла лиса! -- кричит публика. -- Упустили! Ушла!
Николай Яковлевич показывается с лисицей в руке, и публика конфузится. Чтобы собрать гончих в стаю, требуется немало людей и времени. Собаки непослушные, дисциплина плохая... Гончие не нравятся публике.
Вообще публика страшно мерзнет, но очень довольна. Дамы в восторге.
-- Хорошо за границей, -- говорит одна дамочка. -- Там есть бой быков, бой петухов... Отчего у нас не введут этого, в России?
-- А потому, сударыня, что за границей есть быки, а у нас их не водится!.. -- отвечает даме старичок с кокардой.
Наконец выпускают последнего волка. Этого волка закалывают, и публика, рассуждая о том, какие собаки хороши, а какие плохи, разъезжается по домам.
В заключение вопросик: какова цель всей этой кукольной комедии? Собаками похвастаться нельзя, потому что места мало; удаль показать также негде. Какова мораль?
Мораль самого скверного свойства. Пощекотали женские нервы и больше ничего! Сбор, впрочем, тысячный. Но не смею думать, чтобы всё это делалось для сбора. Сбором можно окупить все расходы, но нельзя окупить тех маленьких разрушений, которые, быть может, произведены этой травлей в маленькой душе вышеупомянутого гимназистика.

КОМИЧЕСКИЕ РЕКЛАМЫ И ОБЪЯВЛЕНИЯ

(Сообщил Антоша Чехонте)

ЗАЯВЛЕНИЕ ЗУБНОГО ВРАЧА
ГВАЛТЕРА

До сведения моего досло, цто мои пачиенты принимают недавно прибывшего зубного враца Гвалтера за меня; а потому имею цесть известить, цто я зиву в Мошкве и просу моих пачиенты не смешивать меня с Гвалтером. Но он Гвалтер, а я -- Гвалтер. Вставляю зубья, продаю сочиненный мною толценый мел для циски зубьев и имею самую больсую вывеску. Вижиты делаю с белым галстухом.

Зубной врач при зверинце Винклера --
Гвалтер
.

В КНИЖНОМ МАГАЗИНЕ ЛЕУХИНА

продаются следующие ужасные книги:
Самоучитель пламенной любви, или Ах, ты, скотина! Сочинения Идиотова, цена 1 р. 80 к.
Собрание писем. Соч. доктора сквернословия Мерзавцева, ц. 4 р.
Таинственные тайны таинственной любви, или Портфель любовных наслаждений, ц. 5 р.
Словарь всех неприличных слов, употребляемых в" всех странах света. Ц. 7 р.
Записки женского чулка, или Ай да невинность! Ц. 1 р. 50 к.
Способ совращать, обольщать, портить, разжигать и проч. Настольная книга для молодых людей. Цена 6 р. за 4 тома.
Тайны природы, или Что такое любовь? Книга для детей младшего возраста с политипажами в тексте. Ц. 3 р. 50 к.
Выписывающим 25% уступка. Покупающие более чем на 50 р. получают бесплатно 50 фотографических карточек и часовой ключик с панорамой.

ОТКРЫТА ПОДПИСКА НА 1882 ГОД

на большую ежедневную политическую, литературную, коммерческую и удивительную газету

"НОВОСТИ И БИРЖЕВАЯ ГАЗЕТА"

издаваемую акционерным товариществом с основным капиталом 3000000 финск. мар., или около 1200000 р., разделенных на 3000 акций по 1000 ф. м. каждая.

Газета "Новости" имеет:

собственные две писчебумажные фабрики, собственного очень остроумною редактора, собственную типографию, собственный книжный магазин
и, с 1882 года, будет иметь:
собственный дом, собственную конюшню для собственных ослов, собственный дом для умалишенных, собственное долговое отделение и собственную портерную. Газета печатается на акциях вышеупомянутого товарищества.

СБЕЖАЛИ ПОДПИСЧИКИ:

Кто найдет их, тот пусть доставит в редакцию "Минуты".
Вознаграждение -- рукопожатие редактора.

ПОСТУПИЛИ В ПРОДАЖУ СЛЕДУЮЩИЕ СОЧИНЕНИЯ ПРИСЯЖНОГО ПОВЕРЕННОГО СМИРНОВА:

Кулачное право. Перевод с татарского. Для студентов-юристов. Ц. 1 р.
Бить или не бить? Ц. 3 р.
Физиология кулака. Ц. 1 р.
Книгопродавцам и присяжным поверенным -- уступка.

В МОСКВУ ПРИБЫЛИ:

Французская подданная Нана Сухоровская из Петербурга. Остановилась в Петровских линиях.

ИЗ МОСКВЫ ВЫБЫЛИ:

Корреспондент Молчанов в Южный полюс.
Сто сорок пять адвокатов в Таганрог.

МУЗЫКАЛЬНО-ВОКАЛЬНО-ЛИТЕРАТУРНО-ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ ВЕЧЕР С УЧАСТИЕМ Г-ЖИ
НАНЫ СУХОРОВСКОЙ

в пользу пострадавших от Везувия жителей Геркуланума и Помпеи, в Славянском базаре,

29-го февраля.

Программа:

"Холодно, страннички, холодно!" Проплачет г. Иванов-Козельский.
"Где же у нас таланты?!? Чёрт возьми!" Пронегодует г. Аверкиев.
"Голова голове головою голову пробил". Прошипит редактор Ланин.
"Виновата ли я..." Споет m-me Бренко.
"Нужда скачет, нужда пляшет..." Цыганский танец, исполнят артисты Пушкинского театра.
"А вот Николай-покойник да я..." Увертюра, исполнит г. Шостаковский.
"Не всяк тот нищ, кто наг!" Пропоет, танцуя, г-жа Нана Сухоровская.
"Для чего скромничать? Пушкин первый, Лермонтов второй, а я, Величков, -- третий..." За не умеющего читать г. Величкова прочтут его друзья.
"Завтра, завтра, не сегодня -- так ленивцы говорят!" Споет редактор "Слепца"...

Начало в 7 1/2 час.

На случай обмороков от духоты (45о R) имеется врач и даровой нашатырный спирт.
===

***

===

ЗАДАЧИ СУМАСШЕДШЕГО МАТЕМАТИКА

1) За мной гнались 30 собак, из которых 7 были белые, 8 серые, а остальные черные. Спрашивается, за какую ногу укусили меня собаки, за правую или левую?
2) Автолимед родился в 223 году, а умер после того, как прожил 84 года. Половину жизни провел он в путешествиях, треть жизни потратил на удовольствия. Сколько стоит фунт гвоздей, и был ли женат Автолимед?
3) Под Новый год из маскарада Большого театра было выведено 200 человек за драку. Если дравшихся было двести, то сколько было бранившихся, пьяных, слегка пьяных и желавших, но не находивших случая подраться?
4) Что получается по сложении сих чисел?
5) Куплено было 20 цибиков чая. В каждом цибике было по 5 пудов, каждый пуд имел 40 фунтов. Из лошадей, везших чай, две пали в дороге, один из возчиков заболел, и 18 фунтов рассыпалось. Фунт имеет 96 золотников чая. Спрашивается, какая разница между огуречным рассолом и недоумением?
6) Английский язык имеет 137856738 слов, французский в 0,7 раз больше. Англичане сошлись с французами и соединили оба языка воедино. Спрашивается, что стоит третий попугай и сколько понадобилось времени, чтобы покорить сии народы?
7) В среду 17-го июня 1881 года в 3 часа ночи должен был выйти со станции А поезд железной дороги, с тем, чтобы в 11 час. вечера прибыть на станцию В; но при самом отправлении поезда получено было приказание, чтобы поезд прибыл на станцию B в 7 часов вечера. Кто продолжительнее любит, мужчина или женщина?
8) Моей теще 75 лет, а жене 42. Который час?

Сообщил Антоша Чехонте

ЗАБЫЛ!!

Когда-то ловкий поручик, танцор и волокита, а ныне толстенький, коротенький и уже дважды разбитый параличом помещик, Иван Прохорыч Гауптвахтов, утомленный и замученный жениными покупками, зашел в большой музыкальный магазин купить нот.
-- Здравствуйте-с!.. -- сказал он, входя в магазин. -- Позвольте мне-с...
Маленький немец, стоявший за стойкой, вытянул ему навстречу свою шею и состроил на лице улыбающийся вопросительный знак.
-- Что прикажете-с?
-- Позвольте мне-с... Жарко! Климат такой, что ничего не поделаешь! Позвольте мне-с... Мммм... мне-е... Мм... Позвольте... Забыл!!
-- Припомните-с!
Гауптвахтов положил верхнюю губу на нижнюю, сморщил в три погибели свой маленький лоб, поднял вверх глаза и задумался.
-- Забыл!! Экая, прости господи, память демонская! Да вот... вот... Позвольте-с... Мм... Забыл!!
-- Припомните-с...
-- Говорил ей: запиши! Так нет... Почему она не записала? Не могу же я всё помнить... Да, может быть, вы сами знаете? Пьеса заграничная, громко так играется... А?
-- У нас так много, знаете ли, что...
-- Ну да... Понятно! Мм... Мм... Дайте припомнить... Ну, как же быть? А без пьесы и ехать нельзя -- загрызет Надя, дочь то есть; играет ее без нот, знаете ли, неловко... не то выходит! Были у ней ноты, да я, признаться, нечаянно керосином их облил и, чтоб крику не было, за комод бросил... Не люблю бабьего крику! Велела купить... Ну да... Ффф... Какой кот важный! -- И Гауптвахтов погладил большого серого кота, валявшегося на стойке... Кот замурлыкал и аппетитно потянулся.
-- Славный... Сибирский, знать, подлец!.. Породистый, шельма... Это кот или кошка?
-- Кот.
-- Ну чего глядишь? Рожа! Дурак! Тигра! Мышей ловишь? Мяу, мяу? Экая память анафемская!.. Жирный, шельмец! Котеночка у вас от него нельзя достать?
-- Нет... Гм...
-- А то бы я взял... Жена страсть как любит ихнего брата -- котов!.. Как же быть теперь? Всю дорогу помнил, а теперь забыл... Потерял память, шабаш! Стар стал, прошло мое время... Помирать пора... Громко так играется, с фокусами, торжественно... Позвольте-с... Кгм... Спою, может быть...
-- Спойте... oder {или (нем.).}... oder... или посвистайте!..
-- Свистеть в комнате грех... Вон у нас Седельников свистел, свистел да и просвистелся... Вы немец или француз?
-- Немец.
-- То-то я по облику замечаю... Хорошо, что не француз... Не люблю французов... Хрю, хрю, хрю... свинство! Во время войны мышей ели... Свистел в своей лавке от утра до вечера и просвистел всю свою бакалию в трубу! Весь в долгах теперь... И мне двести рублей должен... Я иногда певал себе под нос... Гм... Позвольте-с... Я спою... Стойте. Сейчас... Кгм... Кашель... В горле свербит...
Гауптвахтов, щелкнув три раза пальцами, закрыл глаза и запел фистулой:
-- То-то-ти-то-том... Хо-хо-хо... У меня тенор... Дома я больше всё дишкантом... Позвольте-с... Три-ра-ра... Кгррм... В зубах что-то застряло... Тьфу! Семечко... О-то-о-о-уу... Кгррм... Простудился, должно быть... Пива холодного выпил в биргалке... Тру-ру-ру... Всё этак вверх... а потом, знаете ли, вниз, вниз... Заходит этак бочком, а потом берется верхняя нота, такая рассыпчатая... то-то-ти... рууу. Понимаете? А тут в это время басы берут: гу-гу-гу-туту... Понимаете?
-- Не понимаю...
Кот посмотрел с удивлением на Гауптвахтова, засмеялся, должно быть, и лениво соскочил со стойки.
-- Не понимаете? Жаль... Впрочем, я не так пою... Забыл совсем, экая досада!
-- Вы сыграйте на рояли... Вы играете?
-- Нет, не играю... Играл когда-то на скрипке, на одной струне, да и то так... сдуру... Меня не учили... Брат мой Назар играет... Того учили... Француз Рокат, может быть, знаете, Венедикт Францыч учил... Такой потешный французишка... Мы его Буонапартом дразнили... Сердился... "Я, говорит, не Буонапарт... Я республик Франце"... И рожа у него, по правде сказать, была республиканская... Совсем собачья рожа... Меня покойный мой родитель ничему не учил... Деда, говаривал, твоего Иваном звали, и ты Иван, а потому ты должен быть подобен деду своему во всех своих поступках: на военную, прохвост! Пороху!! Нежностей, брат... брат... Я, брат... Я, брат, нежностей тебе не дозволяю! Дед, в некотором роде, кониной питался, и ты оной питайся! Седло под головы себе клади вместо подушки!.. Будет мне теперь дома! Заедят! Без нот и приезжать не велено... Прощайте-с, в таком случае! Извините за беспокойство!.. Сколько эта рояля стоит?
-- Восемьсот рублей!
-- Фу-фу-фу... Батюшки! Это называется: купи себе роялю и без штанов ходи! Хо-хо-хо! Восемьсот руб... лей!!! Губа не дура! Прощайте-с! Шпрехензи! Гебензи... {Говорите! Дайте... (нем. spreehen Sie, geben Sie).} Обедал я, знаете ли, однажды у одного немца... После обеда спрашиваю я у одного господина, тоже немчуры, как сказать по-немецки: "Покорнейше вас благодарю за хлеб, за соль"? А он мне и говорит... и говорит... Позвольте-с... И говорит: "Их либе дих фон ганцен герцен!" А это что значит?
-- Я... я люблю тебя, -- перевел немец, стоявший за стойкой, -- от всей сердцы!
-- Ну вот! Я подошел к хозяйской дочке, да так прямо и сказал... С ней конфуз... Чуть до истерики дело не дошло... Комиссия! Прощайте-с! За дурной головой и ногам больно... Так и мне... С дурацкой памятью беда: раз двадцать сходишь! Будьте здоровы-с!
Гауптвахтов отворил осторожно дверь, вышел на улицу и, прошедши пять шагов, надел шляпу.
Он ругнул свою память и задумался...
Задумался он о том, как приедет он домой, как выскочат к нему навстречу жена, дочь, детишки... Жена осмотрит покупки, ругнет его, назовет каким-нибудь животным, ослом или быком... Детишки набросятся на сладости и начнут с остервенением портить свои уже попорченные желудки... Выйдет навстречу Надя в голубом платье с розовым галстухом и спросит: "Купил ноты?" Услышавши "нет", она ругнет своего старого отца, запрется в свою комнатку, разревется и не выйдет обедать... Потом выйдет из своей комнаты и, заплаканная, убитая горем, сядет за рояль... Сыграет сначала что-нибудь жалостное, пропоет что-нибудь, глотая слезы... Под вечер Надя станет веселей, и наконец, глубоко и в последний раз вздохнувши, она сыграет это любимое: то-то-ти-то-то...
Гауптвахтов треснул себя по лбу и, как сумасшедший, побежал обратно к магазину.
-- То-то-ти-то-то, огого! -- заголосил он, вбежав в магазин. -- Вспомнил!! Вот самое! То-то-ти-то-то!
-- Ах... Ну, теперь понятно. Это рапсодия Листа, номер второй... Hongroise... {Венгерская... (франц.).}
-- Да, да, да... Лист, Лист! Побей меня бог, Лист! Номер второй! Да, да, да... Голубчик! Оно самое и есть! Родненький!
-- Да, Листа трудно спеть... Вам какую же, original {оригинальную (франц.).} или facilite? {облегченную? (франц.).}
-- Какую-нибудь! Лишь бы номер второй, Лист! Бедовый этот Лист! То-то-ти-то... Ха-ха-ха! Насилу вспомнил! Точно так!
Немец достал с полки тетрадку, завернул ее с массой каталогов и объявлений и подал сверток просиявшему Гауптвахтову. Гауптвахтов заплатил восемьдесят пять копеек и вышел, посвистывая.

ЖИЗНЬ В ВОПРОСАХ И ВОСКЛИЦАНИЯХ

Детство
. Кого бог дал, сына или дочь? Крестить скоро? Крупный мальчик! Не урони, мамка! Ах, ах! Упадет!! Зубки прорезались? Это у него золотуха? Возьмите у него кошку, а то она его оцарапает! Потяни дядю за ус! Так! Не плачь! Домовой идет! Он уже и ходить умеет! Унесите его отсюда -- он невежлив! Что он вам наделал?! Бедный сюртук! Ну, ничего, мы высушим! Чернило опрокинул! Спи, пузырь! Он уже говорит! Ах, какая радость! А ну-ка, скажи что-нибудь! Чуть извозчики не задавили!! Прогнать няньку! Не стой на сквозном ветре! Постыдитесь, можно ли бить такого маленького? Не плачь! Дайте ему пряник!

Отрочество
. Иди-ка сюда, я тебя высеку! Где это ты себе нос разбил? Не беспокой мамашу! Ты не маленький! Не подходи к столу, тебе после! Читай! Не знаешь? Пошел в угол! Единица! Не клади в карман гвоздей! Почему ты мамаши не слушаешься? Ешь как следует! Не ковыряй в носу! Это ты ударил Митю? Пострел! Читай мне "Демьянову уху"! Как будет именительный падеж множественного числа? Сложи и вычти! Вон из класса! Без обеда! Спать пора! Уже девять часов! Он только при гостях шалит! Врешь! Причешись! Вон из-за стола! А ну-ка, покажи свои отметки! Уже порвал сапоги?! Стыдно реветь такому большому! Где это ты мундир запачкал? На вас не напасешься! Опять единица? Когда, наконец, я перестану тебя пороть? Если ты будешь курить, то я тебя из дома выгоню! Как будет превосходная степень от facilis? {легкий? (лат.).} Facilissimus? Врете! Кто это вино выпил? Дети, обезьяну на двор привели! За что вы моего сына на второй год оставили? Бабушка пришла!

Юношество
. Тебе еще рано водку пить! Скажите о последовательности времен! Рано, рано, молодой человек! В ваши лета я еще ничего такого не знал! Ты еще боишься при отце курить? Ах, какой срам! Тебе кланялась Ниночка! Возьмемте Юлия Цезаря! Здесь ut consecutivum? Ах, душка! Оставьте, барии, а то я... папеньке скажу! Ну, ну... шельма! Браво, у меня уже усы растут! Где? Это ты нарисовал, а не растут! У Nadine прелестный подбородок! Вы в каком теперь классе? Согласитесь же, папа, что мне нельзя не иметь карманных денег! Наташа? Знаю! Я был у нее! Так это ты? Ах ты, скромник! Дайте покурить! О, если б ты знал, как я ее люблю! Она божество! Кончу курс в гимназии и женюсь на ней! Не ваше дело, maman! Посвящаю вам свои стихи! Оставь покурить! Я пьянею уже после трех рюмок! Bis! bis! Браааво! Неужели ты не читал Борна? Не косинус, а синус! Где тангенс? У Соньки плохие ноги! Можно поцеловать? Выпьем? Ураааа, кончил курс! Запишите за мной! Займите четвертную! Я женюсь, отец! Но я дал слово! Ты где ночевал?

Между 20 и 30 годами
. Займите мне сто рублей! Какой факультет? Мне всё одно! Почем лекция? Дешево, однако! В Стрельну и обратно! Бис, бис! Сколько я вам должен? Завтра придете! Что сегодня в театре? О, если бы вы знали, как я вас люблю! Да или нет? Да? О, моя прелесть! В шею! Челаэк! Вы херес пьете? Марья, дай-ка огуречного рассольцу! Редактор дома? У меня нет таланта? Странно! Чем же я жить буду? Займите пять рублей! В Salon! Господа, светает! Я ее бросил! Займите фрак! Желтого в угол! Я и так уже пьян! Умираю, доктор! Займи на лекарство! Чуть не умер! Я похудел? К Яру, что ли? Стоит того! Дайте же работы! Пожалуйста! Эээ... да вы лентяй! Можно ли так опаздывать? Суть не в деньгах! Нет-с, в деньгах! Стреляюсь!! Шабаш! Чёрт с ним, со всем! Прощай, паскудная жизнь! Впрочем... нет! Это ты, Лиза? Песнь моя уже спета, maman! Я уже отжил свое! Дайте мне место, дядя! Ma tante {Тетя (франц.).}, карета подана! Merci, mon oncle! {Благодарю, дядя! (франц.).} Не правда ли, я изменился, mon oncle? Пересобачился? Ха-ха! Напишите эту бумагу! Жениться? Никогда! Она -- увы! -- замужем! Ваше превосходительство! Представь меня своей бабушке, Серж! Вы очаровательны, княжна! Стары? Полноте! Вы напрашиваетесь на комплименты! Позвольте мне кресло во второй ряд!

Между 30--50 годами
. Сорвалось! Есть вакансия? Девять без козырей! Семь червей! Вам сдавать, votre excellence {ваше превосходительство (франц.).}. Вы ужасны, доктор! У меня ожирение печени? Чушь! Как много берут эти доктора! А сколько за ней приданого? Теперь не любите, со временем полюбите! С законным браком! Не могу я, душа моя, не играть! Катар желудка? Сына или дочь? Весь в отца! Хе-хе-хе... не знал-с! Выиграл, душа моя! Опять, чёрт возьми, проиграл! Сына или дочь? Весь в... отца! Уверяю тебя, что я ее не знаю! Перестань ревновать! Едем, Фани! Браслет? Шампанского! С чином! Merci! Что нужно делать, чтобы похудеть? Я лыс?! Не зудите, теща! Сына или дочь? Я пьян, Каролинхен! Дай я тебя поцелую, немочка! Опять этот каналья у жены! Сколько у вас детей? Помогите бедному человеку! Какая у вас дочь миленькая! В газетах, дьяволы, пропечатали! Иди, я тебя высеку, скверный мальчишка! Это ты измял мой парик?

Старость
. Едем на воды? Выходи за него, дочь моя! Глуп? Полно! Плохо пляшет, но ноги прелестны! Сто рублей за... поцелуй?! Ах, ты, чертенок! Хе-хе-хе! Рябчика хочешь, девочка? Ты, сын, того... безнравствен! Вы забываетесь, молодой человек! Пст! пст! пст! Ллюблю музыку! Шям... Шям... панского! "Шута" читаешь? Хе-хе-хе! Внучатам конфеток несу! Сын мой хорош, но я был лучше! Где ты, то время? Я и тебя, Эммочка, в завещании не забыл! Ишь я какой! Папашка, дай часы! Водянка? Неужели? Царство небесное! Родня плачет? А к ней идет траур! От него пахнет! Мир праху твоему, честный труженик!

ИСПОВЕДЬ, или ОЛЯ, ЖЕНЯ, ЗОЯ

(Письмо)

Вы, ma chere {моя милая (франц.).}, мой дорогой, незабвенный друг, в своем милом письме спрашиваете меня между прочим, почему я до сих пор не женат, несмотря на свои 39 лет?
Моя дорогая! Я всей душой люблю семейную жизнь и не женат потому только, что каналье судьбе не угодно было, чтобы я женился. Жениться собирался я раз 15 и не женился потому, что всё на этом свете, в особенности же моя жизнь, подчиняется случаю, всё зависит от него! Случай -- деспот. Привожу несколько случаев, благодаря которым я до сих пор влачу свою жизнь в презренном одиночестве...

СЛУЧАЙ ПЕРВЫЙ

Было восхитительное июньское утро. Небо было чисто, как самая чистая берлинская лазурь. Солнце играло в реке и скользило своими лучами по росистой траве. Река и зелень, казалось, были осыпаны дорогими алмазами. Птицы пели, как по нотам... Мы шли по аллейке, усыпанной жёлтым песком, и счастливыми грудями вдыхали в себя ароматы июньского утра. Деревья смотрели на нас так ласково, шептали нам что-то такое, должно быть, очень хорошее, нежное... Рука Оли Груздовской (которая теперь за сыном вашего исправника) покоилась на моей руке, и ее крошечный мизинчик дрожал на моем большом пальце... Щечки ее горели, а глаза... О, ma chere, это были чудные глаза! Сколько прелести, правды, невинности, веселости, детской наивности светилось в этих голубых глазах! Я любовался ее белокурыми косами и маленькими следами, которые оставляли на песке ее крошечные ножки...
-- Жизнь свою, Ольга Максимовна, посвятил я науке, -- шептал я, боясь, чтобы ее мизинчик не сполз с моего большого пальца. -- В будущем ожидает меня профессорская кафедра... На моей совести вопросы... научные... Жизнь трудовая, полная забот, высоких... как их... Ну, одним словом, я буду профессором... Я честен, Ольга Максимовна... Я не богат, но... Мне нужна подруга, которая бы своим присутствием (Оля сконфузилась и опустила глазки; мизинчик задрожал)... которая бы своим присутствием... Оля! взгляните на небо! Оно чисто... но и жизнь моя так же чиста, беспредельна...
Не успел мой язык выкарабкаться из этой чуши, как Оля подняла голову, рванула от меня свою руку и захлопала в ладоши. Навстречу нам шли гуси и гусята. Оля подбежала к гусям и, звонко хохоча, протянула к ним свои ручки... О, что это были за ручки, ma chere!
-- Тер... тер... тер... -- заговорили гуси, поднимая шеи и искоса поглядывая на Олю.
-- Гуся, гуся, гуся! -- закричала Оля и протянула руку за гусенком.
Гусенок был умен не по летам. Он побежал от Олиной руки к своему папаше, очень большому и глупому гусаку, и, по-видимому, пожаловался ему. Гусак растопырил крылья. Шалунья Оля потянулась за другим гусенком. В это время случилось нечто ужасное. Гусак пригнул шею к земле и, шипя, как змея, грозно зашагал к Оле. Оля взвизгнула и побежала назад. Гусак за ней. Оля оглянулась, взвизгнула сильней и побледнела. Ее красивое девичье личико исказилось ужасом и отчаянием. Казалось, что за ней гналось триста чертей.
Я поспешил к ней на помощь и ударил по голове гусака тростью. Негодяю-гусаку удалось-таки ущипнуть ее за кончик платья. Оля с большими глазами, с исказившимся лицом, дрожа всем телом, упала мне на ГРУДЬ...
-- Какая вы трусиха! -- сказал я.
-- Побейте гуску! -- сказала она и заплакала...
Сколько не наивного, не детского, а идиотского было в этом испугавшемся личике! Не терплю, ma chere, малодушия! Не могу вообразить себя женатым на малодушной, трусливой женщине!
Гусак испортил всё дело... Успокоивши Олю, я ушел домой, и малодушное до идиотства личико застряло в моей голове... Оля потеряла для меня всю прелесть. Я отказался от нее.

СЛУЧАЙ ДРУГОЙ

Вы, конечно, знаете, мой друг, что я писатель. Боги зажгли в моей груди священный огонь, и я считаю себя не вправе не браться за перо. Я жрец Аполлона... Все до единого биения сердца моего, все вздохи мои, короче -- всего себя я отдал на алтарь муз. Я пишу, пишу, пишу... Отнимите у меня перо -- и я помер. Вы смеетесь, не верите... Клянусь, что так!
Но вы, конечно, знаете, ma chere, что земной шар -- плохое место для искусства. Земля велика и обильна, но писателю жить в ней негде. Писатель -- это вечный сирота, изгнанник, козел отпущения, беззащитное дитя... Человечество разделяю я на две части: на писателей и завистников. Первые пишут, а вторые умирают от зависти и строят разные пакости первым. Я погиб, погибаю и буду погибать от завистников. Они испортили мою жизнь. Они забрали в руки бразды правления в писательском деле, именуют себя редакторами, издателями и всеми силами стараются утопить нашу братию. Проклятие им!!
Слушайте...
Некоторое время я ухаживал за Женей Пшиковой. Вы, конечно, помните это милое, черноволосое, мечтательное дитя... Она теперь замужем за вашим соседом Карлом Ивановичем Ванце (a propos {кстати (франц.).}: по-немецки Ванце значит... клоп. Не говорите этого Жене, она обидится). Женя любила во мне писателя. Она так же глубоко, как и я, верила в мое назначение. Она жила моими надеждами. Но она была молода! Она не могла понимать еще упомянутого разделения человечества на две части! Она не верила в это разделение! Не верила, и мы в один прекрасный день... погибли.
Я жил на даче у Пшиковых. Меня считали женихом, Женю -- невестой. Я писал, она читала. Что это за критик, ma chere! Она была справедлива, как Аристид, и строга, как Катон. Произведения свои посвящал я ей... Одно из этих произведений сильно понравилось Жене. Женя захотела видеть его в печати. Я послал его в один из юмористических журналов. Послал первого июля и ответа ожидал через две недели. Наступило 15 июля. Мы с Женей получили желанный нумер. Поспешно распечатали его и прочли в почтовом ящике ответ. Она покраснела, я побледнел. В почтовом ящике напечатано было по моему адресу следующее: "Село Шлендово. Г. М. Б-у. Таланта у вас ни капельки. Чёрт знает что нагородили! Не тратьте марок понапрасну и оставьте нас в покое. Займитесь чем-нибудь другим".
Ну и глупо... Сейчас видно, что дураки писали.
-- Мммммм... -- промычала Женя.
-- Ка-кие мерр-зав-цы!!! -- пробормотал я. -- Каково? И вы, Евгения Марковна, станете теперь улыбаться моему разделению?
Женя задумалась и зевнула.
-- Что ж? -- сказала она. -- Может быть, у вас и на самом-таки деле нет таланта! Им это лучше знать. В прошлом году Федор Федосеевич со мной целое лето рыбу удил, а вы всё пишете, пишете... Как это скучно!
Каково? И это после бессонных ночей, проведенных вместе над писаньем и читаньем! После обоюдного жертвоприношения музам... А?
Женя охладела к моему писательству, а следовательно, и ко мне. Мы разошлись. Иначе и быть не могло...

СЛУЧАЙ ТРЕТИЙ

Вы, конечно, знаете, мой незабвенный друг, что я страшно люблю музыку. Музыка моя страсть, стихия... Имена Моцарта, Бетховена, Шопена, Мендельсона, Гуно -- имена не людей, а гигантов! Я люблю классическую музыку. Оперетку я отрицаю, как отрицаю водевиль. Я один из постояннейших посетителей оперы. Хохлов, Кочетова, Барцал, Усатов, Корсов... дивные люди! Как я жалею, что я не знаком с певцами! Будь я знаком с ними, я в благодарностях излил бы пред ними свою душу. В прошлую зиму я особенно часто ходил на оперу. Ходил я не один, а с семейством Пепсиновых. Жаль, что вы не знакомы с этим милым семейством! Пепсиновы каждую зиму абонируют ложу. Они преданы музыке всей душой... Украшением этого милого семейства служит дочь полковника Пепсинова -- Зоя. Что это за девушка, моя дорогая! Одни ее розовые губки способны свести с ума такого человека, как я! Стройна, красива, умна... Я любил ее... Любил бешено, страстно, ужасно! Кровь моя кипела, когда я сидел с нею рядом. Вы улыбаетесь, ma chere... Улыбайтесь! Вам незнакома, чужда любовь писателя... Любовь писателя -- Этна плюс Везувий. Зоя любила меня. Ее глаза всегда покоились на моих глазах, которые постоянно были устремлены на ее глаза... Мы были счастливы. До свадьбы был один только шаг...
Но мы погибли.
Давали "Фауста". "Фауста", моя дорогая, написал Гуно, а Гуно -- величайший музыкант. Идя в театр, я порешил дорогой объясниться с Зоей в любви во время первого действия, которого я не понимаю. Великий Гуно напрасно написал первое действие!
Спектакль начался. Я и Зоя уединились в фойе. Она сидела возле меня и, дрожа от ожидания и счастья, машинально играла веером. При вечернем освещении, ma chere, она прекрасна, ужасно прекрасна!
-- Увертюра, -- объяснялся я в любви, -- навела меня на некоторые размышления, Зоя Егоровна... Столько чувства, столько... Слушаешь и жаждешь... Жаждешь чего-то такого и слушаешь...
Я икнул и продолжал:
-- Чего-то такого особенного... Жаждешь неземного... Любви? Страсти? Да, должно быть... любви... (Я икнул.) Да, любви...
Зоя улыбнулась, сконфузилась и усиленно замахала веером. Я икнул. Терпеть не могу икоты!
-- Зоя Егоровна! Скажите, умоляю вас! Вам знакомо это чувство? (Я икнул.) Зоя Егоровна! Я жду ответа!
-- Я... я... вас не понимаю...
-- На меня напала икота... Пройдет... Я говорю о том всеобъемлющем чувстве, которое... Чёрт знает что!
-- Вы выпейте воды!
"Объяснюсь, да тогда уж и схожу в буфет", -- подумал я и продолжал:
-- Я скажу коротко, Зоя Егоровна... Вы, конечно, уж заметили...
Я икнул и с досады на икоту укусил себя за язык.
-- Конечно, заметили (я икнул)... Вы меня знаете около года... Гм... Я честный человек, Зоя Егоровна! Я труженик! Я не богат, это правда, но...
Я икнул и вскочил.
-- Вы выпейте воды! -- посоветовала Зоя.
Я сделал несколько шагов около дивана, подавил себе пальцами горло и опять икнул. Ma chere, я был в ужаснейшем положении! Зоя поднялась и направилась к ложе. Я за ней. Впуская ее в ложу, я икнул и побежал в буфет. Выпил я воды стаканов пять, и икота как будто бы немножко утихла. Я выкурил папиросу и отправился в ложу. Брат Зои поднялся и уступил мне свое место, место около моей Зои. Я сел и тотчас же... икнул. Прошло минут пять -- я икнул, икнул как-то особенно, с хрипом. Я поднялся и стал у дверей ложи. Лучше, ma chere, икать у дверей, чем над ухом любимой женщины! Икнул. Гимназист из соседней ложи посмотрел на меня и громко засмеялся... С каким наслаждением он, каналья, засмеялся! С каким наслаждением я оторвал бы ухо с корнем у этого молокососа-мерзавца! Смеется в то время, когда на сцене поют великого "Фауста"! Кощунство! Нет, ma chere, когда мы были детьми, мы были много лучше. Кляня дерзкого гимназиста, я еще раз икнул... В соседних ложах засмеялись.
-- Bis! -- прошипел гимназист.
-- Чёрт знает что! -- пробормотал полковник Пепсинов мне на ухо. -- Могли бы и дома поикать, сударь!
Зоя покраснела. Я еще раз икнул и, бешено стиснув кулаки, выбежал из ложи. Начал я ходить по коридору. Хожу, хожу, хожу -- и всё икаю. Чего я только не ел, чего не пил! В начале четвертого акта я плюнул и уехал домой. Приехавши домой, я, как назло, перестал икать... Я ударил себя по затылку и воскликнул:
-- Икай теперь! Теперь можешь икать, освистанный жених! Нет, ты не освистанный! Ты не освистал себя, а... объикал!
На другой день отправился я, по обыкновению, к Пепсиновым. Зоя не вышла обедать и велела передать мне, что видеться со мною по болезни не может, а Пепсинов тянул речь о том, что некоторые молодые люди не умеют держать себя прилично в обществе... Болван! Он не знает того, что органы, производящие икоту, не находятся в зависимости от волевых стимулов.
Стимул, ma chere, значит двигатель.
-- Вы отдали бы свою дочь, если бы таковая имелась у вас, -- обратился ко мне Пепсинов после обеда, -- за человека, который позволяет себе в обществе заниматься отрыжкой? А? Что-с?
-- Отдал бы... -- пробормотал я.
-- Напрасно-с!
Зоя для меня погибла. Она не сумела простить мне икоты. Я погиб.

Не описать ли вам еще и остальные 12 случаев?
Описал бы, но... довольно! Жилы надулись на моих висках, слезы брызжут, и ворочается печень... Братья писатели, в нашей судьбе что-то лежит роковое! Позвольте, ma chere, пожелать вам всего лучшего! Жму вашу руку и шлю поклон вашему Полю. Он, я слышал, хороший муж и хороший отец... Хвала ему! Жаль только, что он пьет горькую (это не упрек, ma chere!). Будьте здоровы, ma chere, счастливы и не забывайте, что у вас есть покорнейший слуга

Макар Балдастов.

...

***

Источники :

https://traumlibrary.ru/page/chekhov-pss30-01.html

https://fb2.top/rasskazy-povesti-yumoreski-1880-1882-112091/read

http://az.lib.ru/c/chehow_a_p/text_0010.shtml

https://libcat.ru/knigi/proza/russkaya-klassicheskaya-proza/248926-anton-chehov-tom-1-rasskazy-povesti-yumoreski-1880-1882.html

https://ru.wikisource.org/wiki/Рассказы,_повести,_юморески_1880-1882_гг_(Чехов)

***

...

Чехов, Антон Павлович — Википедия

***

---

***

Курс русской истории

***

002 ВРЕМЕНА ГОДА

003 Шахматы

004 ФОТОГРАФИИ МОИХ ДРУЗЕЙ

005 ПРИРОДА

006 ЖИВОПИСЬ

007 ТЕКСТЫ. КНИГИ

008 Фото из ИНТЕРНЕТА

009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года

Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001

***

Антон Павлович Чехов. Рассказы. 004

В ВАГОНЕ
Разговорная перестрелка
- Сосед, сигарочку не угодно ли?
- Merci... Великолепная сигара! Почем такие за десяток?
- Право, не знаю, но думаю, что из дорогих... га-ванна ведь! После
бутылочки Эль-де-Пердри, которую я только что выпил на вокзале, и после анчоусов недурно выкурить такую

- Какая у вас массивная брелока!
... Читать дальше »

***

...

---

***

---

===

Через миллиард лет. Роберт Силверберг.

...Мы работаем день и ночь и очень торопимся. Поэтому я молчал все это время, Лори, просто не успевал делать записи. Теперь постараюсь ввести тебя в курс дела. Приготовься к длинному
и скучному монологу.
Самое главное - теперь мы со всеми ключицами, коленными чашечками, душами, потрохами и прочими пустяками полностью посвятили себя осуществлению моего бредового проекта...
... Читать дальше »

***