За последним 189 - 21 Января 2024 - Персональный сайт

Главная » » За последним 189

02:19

За последним 189

---

===

***

===

Глава 6

Идти до дирижабля было совсем недолго, и у нас не было возможности обсудить визит к лесным — мы успели только обменяться несколькими словами до того, как подняться на борт. Сразу же после этого команда начала снимать растяжки и отчаливать, и мы с Ленкой разошлись по своим каютам, чтобы спокойно переждать их суету и перекрикивания. Нормально поговорить нам удалось только через час, когда дирижабль уверенно взял курс на Рифейск, а мы вдвоём переместились в кают-компанию.
— Полетишь сюда снова? — поинтересовалась Ленка, возясь с защёлками только что закипевшего чайника. Конструкция была поистине удивительной — на гранитной плите была смонтирована спиртовка, к которой особыми защёлками крепился специальный чайник. Ленку это устройство тоже удивило — по её словам, на «Фрейе» подобных хитроумных приспособлений не было, и камбуз там мало чем отличался от обычной кухни. Вероятно, такая оригинальная система была разработана специально для маленьких курьерских дирижаблей, которых, в отличие от больших грузопассажирских, временами здорово мотало. На нашей «Бодрой чайке» такого, правда, тоже не было — впрочем, она была настолько крохотной, что ей вообще никакого кухонного оборудования не полагалось.
— Зачем мне сюда снова? — не понял я.
— Ну как зачем? С остальными лесными ведь тоже надо договор подтвердить?
— Нет, с ними ничего не надо подтверждать, — отрицательно покачал головой я. — Никто из них от договора не откажется — все они понимают, что отказавшегося сразу же загрызут соседи. Достаточно было убедить Ондатру, что мы в состоянии договор выполнять, а дальше всё само собой образуется.
— А мы в состоянии договор выполнять? — скептически посмотрела на меня Ленка.
— Мне этот вопрос тоже не вполне ясен, — честно признался я. — Что ты можешь сказать о своих возможностях?
— Зависит от обстановки, — пожала плечами Ленка. — В лесу, как оказалось, легко могу и пятерых держать. Пожалуй, и немного больше смогу, может даже, до десятка или около того. Наш источник гораздо мощнее, там я, вполне возможно, смогу и Высшую так прижать.
— То есть для блефа хватит, а для геноцида недостаточно, — сделал вывод я. — А если не в источнике?
— Если не в источнике, то эффект не очень сильный, — призналась Ленка. — Я на Генрихе разок попробовала. Он споткнулся и замедлился, ну а я ему как следует вмазала.
— Что за лексикон, Лен? — поморщился я. — Ты при маме не вздумай так выразиться.
— Что я — совсем дура при маме так говорить? Хотя интересно было бы узнать, как она сама в молодости выражалась.
— Попробуй спросить, вдруг скажет, — хмыкнул я. — Только не говори «в молодости», вряд ли она считает себя старухой. Я её, кстати, тоже старой не считаю. Ну ладно, а дальше что было?
— А дальше Генрих мне как следует вмазал, — с грустью сказала Ленка. — То есть эта способность за пределами источника тоже применима, но на Владеющих действует слабо.
— Ну, это не так уж очевидно, что на Владеющих действует слабо, — задумчиво заметил я. — Генрих совсем не показатель, я давно уже понял, что у него ранг сильно занижен. Надо больше информации. И расскажи поподробнее, пожалуйста — что ты делаешь и как?
— Как бы это сказать… — задумалась она, явно пытаясь подобрать формулировку. — Я сначала создаю такой плотный шарик, как бы средоточие, а потом разными цветами задаю направление и форму воздействия.
— Какой-то цветовой код, что ли? — не понял я. — Что-нибудь вроде красный–жёлтый–зелёный?
— Нет, не цвета, а цветы, — терпеливо объяснила Ленка. — Вокруг средоточия как бы образуется цветок. Тычинки направляют силу, и сам цветок определяет форму. Например, если надо направить силу узким лучом, то хорошо подходит тюльпан — бутон надо сжать, и воздействие тоже сфокусируется. Или вот для тех придурков из леса я брала фрезию, у неё воздействие фокусируется, а потом лепестки расходятся и захватывают объект. Но это когда средоточие рядом с объектом. Если объект чуть подальше, то хорошо подходит белоцветник. А если надо совсем широко воздействовать, то лучше всего брать даурскую лилию. Только надо за длиной лепестков следить, а то они загибаются, и получается ещё боковое действие, от него никакого толку нет.
— Оригинально, — ошарашенно сказал я. — Но для меня не очень полезно, Лен, я в цветах плохо разбираюсь. Розу от ромашки отличу, конечно, но это практически мой предел.
— Для ромашки можно применение придумать, — заметила Ленка, — а роза вряд ли для чего-то подойдёт. Но это неважно, ты ведь можешь свои образы придумать. Тебе нужно просто объяснить Силе, что ты от неё хочешь, а будут это цветы или какие-нибудь шестерёнки, для Силы не имеет значения. Главное, чтобы Сила поняла, что ты у неё просишь.
— Примерно ясно, как это делается, — кивнул я. — Только для начала мне самому надо понять, что я у неё прошу. Слушай, а давай так попробуем — сделай что-нибудь простое, а я попытаюсь почувствовать твои ощущения при этом.
— Ну давай попробуем, — с сомнением согласилась она. — Я открылась полностью, скажешь, как будешь готов.
Оказалось на удивление просто объединиться с ней и ощутить её спокойную сосредоточенность. Я сказал: «Готов» и почти сразу же импульс воли сформировал впереди шарик, сияющий от содержащейся в нём энергии. Новый импульс создал лепестки, и я совершенно ясно, как будто глазами, увидел узкий луч, протянувшийся от плотно сжатого бутона. Мгновением позже Ленка быстрым движением руки поймала летящую к ней вилку.
— Здорово у тебя получается, — с восхищением сказал я. — А вот интересно — это действительно гравитация или, скажем, какой-нибудь телекинез?
— Я не знаю, Кени, — пожала плечами Ленка. — Ты умный, ты и разберись, а я не знаю, и даже не особенно интересуюсь. Мне достаточно знать, как это работает…
Я не очень внимательно её слушал, детально, шаг за шагом, вспоминая все её ощущения. В общем-то, выглядело не особенно сложно, и я был уверен, что смогу это повторить. И действительно, шарик средоточия возник без особого усилия, а затем он расцвёл металлическими лепестками, которые плавно загнулись вперёд и плотно сошлись, оставив маленькое отверстие. Ещё одно волевое усилие, и шарик внутри металлического цветка раскрылся.
К счастью, я успел вовремя поймать вилку, которая точно нацелилась зубьями мне прямо в глаз. Но поймать я сумел только вилку — ложка сильно ударила меня пониже другого глаза, а вторая ложка попала мне прямо в бровь. Я непроизвольно сморщился — боль была очень сильной, похоже, эта ложка удачно угодила в какое-то нервное окончание, ну или просто удачно угодила. Потрогал бровь — больно, но сухо. Кровь не шла, рассечения не было.
— … и если бы ты дослушал меня, Кени, — как ни в чём не бывало продолжала Ленка, — то узнал бы, что с этим надо много тренироваться, прежде чем у тебя начнёт хорошо получаться, и тренироваться нужно очень осторожно, соблюдая все правила безопасности. Правда, мне казалось, что ты сам это мне говорил, но я, наверное, всё перепутала.
— Не перепутала, — виновато вздохнул я. — Это было очень глупо с моей стороны. Не знаю, что на меня нашло.
— Тебе очень повезло, Кени, — серьёзно сказала Ленка. — Повезло, что мы сейчас рядом с лесными, и вокруг их лесов поле Силы почти отсутствует. В нормальном поле ты мог в лучшем случае серьёзно повредить дирижабль, а в худшем — воткнуть эти ложки себе в голову.
Мне оставалось лишь ещё раз виновато вздохнуть. Действительно, что такое на меня накатило, что я даже не задумался о последствиях?
— Я буду очень осторожен, Лен, обещаю. Посмотри, пожалуйста — у меня никакого синяка не намечается?
Я напряжённо ожидал её ответа, пока она внимательно разглядывала моё лицо.
— На щеке под глазом покраснение есть, — наконец сказала она, — но непохоже, что синяк там появится. Если бы удар пришёлся чуть ближе к глазу, красовался бы ты сейчас с роскошным бланшем.
— Повезло, — с облегчением выдохнул я. — Нам же завтра на приём — не представляю, как бы я туда пошёл с синяком под глазом. Да никак бы не пошёл — уж лучше сказаться больным, чем превратиться в посмешище.
— Погоди, какой ещё приём завтра? — нахмурилась Ленка.
— Будем знакомиться с высшим светом Рифейска.
— А там есть высший свет?
— Высший свет везде есть, даже в деревне Видогощь.
— Это откуда Смела родом? А там-то какой высший свет?
— Староста деревни, старшина общины и хозяин деревенской лавки. Чем тебе не высший свет отдельно взятой деревни? Лен, ну что за глупые вопросы? Я же тебя предупреждал, что будет приём, и что надо взять платья.
— Ты говорил, что есть такая вероятность, а сейчас ты говоришь, будто это точно будет.
— После того как я тебе это сказал, я разговаривал со Стефой. И как только я между делом упомянул, что мы вскоре будем в Рифейске, эта вероятность сразу же превратилась в неизбежность. Так что приём обязательно будет.
— Стефа так сказала? — с любопытством посмотрела на меня Ленка.
— Нет, Стефа вообще никак не отреагировала, — улыбнулся я. — Но такой вывод очень легко сделать.
— Объясни, — потребовала она.
Ну что — попробуем поиграть в Шерлока Холмса и доктора Ватсона? Как у этой парочки принято — «это же элементарно, Ватсон», — и тот только и мог хлопать глазами в восхищении от дедукции, или чем там Шерлок бедного доктора поражал.
— Когда мы были в Рифейске прошлый раз, Анна Ренская сказала мне, что её известили о нас через пятнадцать минут после того, как мы заселились в гостиницу. О чём это говорит?
— О чём?
— О том, что Анна контролирует обстановку в городе. О том, что Ренские не сидят замкнуто в своей зоне, а ведут общественную жизнь и пользуются влиянием. А стало быть, она сможет заметно поднять свой статус и статус рода, устроив приём, на котором она представит рифейскому обществу главу влиятельного аристократического семейства, который является не только другом рода, но и внуком Матери рода. А учитывая, с каким показным равнодушием Стефа восприняла известие о моём будущем посещении Рифейска, Анне она позвонила сразу же после того, как закончила разговор со мной.
— Превосходно выполненный логический вывод, Кени, — согласилась Ленка. — Но кое-что здесь всё-таки не вяжется. В наше прошлое посещение Рифейска ты тоже был главой семейства и внуком Ольги, но даже сама Анна Ренская по этому поводу не особенно возбуждалась, а уж местные вообще тебя проигнорировали. Либо ты выдаёшь желаемое за действительное, либо в этом деле есть ещё какой-то момент.
Мой доктор Ватсон совсем не спешит восхищённо хлопать глазами, и это даже немного обидно. Что ни говори, а Ленка — умница, и вдвойне умница, что свой ум выставляет напоказ совсем нечасто.
— Ты права, милая, нашу семью действительно мало знают за пределами столицы, — улыбнулся я ей. — И ты совершенно верно догадалась, что есть ещё один маленький нюанс, который отличает наш нынешний визит от прошлого. Если тогда я для местных был всего лишь каким-то столичным мажором, то сейчас я являюсь специальным представителем князя, и у меня есть полномочия отдавать распоряжения рифейскому наместнику — в очень ограниченных пределах, конечно, — а также приказывать командиру гарнизона — разумеется, тоже в достаточно узких рамках. Ренских никто об этом не информировал, но мы ведь уже знаем, что Анна держит руку на пульсе, и о важных новостях узнаёт вовремя.
* * *
Марина Земец с удивлением оглядела довольно заметную толпу. Посыльный просто передал ей приказ явиться на полигон — допытываться у него, зачем, было бесполезно, он и сам ничего не знал. Гадать Марина не стала, да от гаданий всё равно не было бы никакого толку — она и сейчас не могла даже предположить, зачем на полигоне собрали всех Владеющих, причём только их. Определённо не для боевой операции — Владеющий по уставу должен действовать исключительно с пехотной поддержкой, усиленной как минимум лёгким бронеходом.
— Оля, привет, — она углядела знакомое лицо бывшей одногруппницы.
— О, Марин, они и тебя вытащили? — удивилась та.
— Передали приказ явиться, — кивнула Марина. — Не знаешь, что здесь намечается?
— Никто не знает, — удручённо откликнулась Оля. — Я только хотела по-тихому со службы слинять, и вдруг пришёл приказ собраться на полигоне. Хорошо хоть слинять не успела, а то замучилась бы потом объяснительные писать. Надеюсь, это ненадолго.
— Если дома проблемы какие-то — попроси отпустить. Держать не будут.
— Да нет дома никаких проблем, — слегка смутилась та. — Просто с симпатичным мальчиком познакомилась, он пригласил на ужин. Надо собраться, глазки подвести, то-сё.
— Романтический вечер? — подмигнула ей Марина.
— Возможно, — хитро улыбнулась та. — Надо посмотреть, как уламывать будет.
Они помолчали, глядя на неторопливое мельтешение толпы.
— А вон и Марта, — заметила Марина знакомые рыжие косички, мелькающие неподалёку. — И она тоже здесь!
— Да все наши здесь, контрактов давно не было. Прямо отпуск какой-то, подольше бы их не было.
Толпа вокруг вдруг оживилась и задвигалась, когда из проходной появился Станислав Лазович. Окинув всех строгим взглядом, он слегка поморщился и приказал:
— Всем построиться в одну шеренгу.
Лазович, страдальчески морщась, наблюдал, как Владеющие, толкаясь, пытались построиться. Наконец, они сумели образовать неровную шеренгу.
— Не армия, а гражданское стадо какое-то, — брезгливо прокомментировал он. — Надо бы вам хоть какую-нибудь строевую подготовку организовать, что ли. Не дай боги, господину такое позорище покажете, мне только застрелиться и останется.
Он достал мобилку и коротко сказал: «Всех собрали, ждём вас».
Личный состав с любопытством ожидал дальнейшего. Беды никто не ждал, и когда из проходной появился Генрих Менски в сопровождении своих помощниц Леи с Эммой, все оцепенели от неожиданности. Годы прошли, но их никто не забыл.
— Все здесь, господин Генрих, — Лазович широким жестом указал на шеренгу. — Они ваши, работайте. — И не тратя больше слов, развернулся и двинулся обратно к проходной.
— Вы бы только знали, как я счастлив всех вас видеть снова! — радостно объявил Генрих, обводя неровный строй добрым взглядом крокодила. — Я грустил! Я вспоминал ваши лица, все ваши лица до единого, и грустил! Как они там? — думал я. Как они без моей поддержки где-то там, в этом жестоком мире?
Эмма с Леей цвели улыбками, а Лея даже хохотнула. Каждый студент боевого факультета прекрасно знал о любви Леи Цветовой к солдафонскому юмору, и что ей бывает смешно только в том случае, если кому-то рядом совсем не смешно. Вот как сейчас.
— Но я встретил Кеннера Арди и поделился с ним своим горем. И знаете, что он сказал мне? Он сказал мне: «Господин Генрих, я знаю, как вернуть вам улыбку». И вот я здесь, и мы снова вместе!
Цветова откровенно заржала.
— Гени, да ты только посмотри на эти постные рожи, — сквозь смех проговорила она. — Они же наверняка привыкли здесь лениво пузо почёсывать, и вдруг такой нежданчик.
— Да, Лея, ты права, детка, — печально согласился Генрих. — Я вижу здесь прискорбно мало энтузиазма. Моя любовь осталась безответной, но я не отчаиваюсь. Давайте попробуем вбить немного любви в этих бездельников, девочки.
— А может быть, они не такие уж бездельники? — внезапно подала голос Эмма, которая до этого лишь молча улыбалась. — А может быть, они всё это время совершенствовались? Может, они уже почти Высшие?
— А ведь и впрямь, — озадачился Генрих. — Может, это нам надо у них учиться? А давайте проверим! Кто тут у нас чемпион?
Он медленно обводил взглядом строй, и под его взглядом опытные Владеющие чувствовали себя очень неуютно. Его взгляд задержался на Марте Кох, и та совершенно непроизвольно сделала маленький шажок назад.
— Я знаю, что ты всегда мечтала меня избить, рыжая, — ласково сказал ей Генрих. — Такая возможность у тебя будет, может, даже прямо сейчас.
Та сделала ещё шажок назад, но его взгляд уже пошёл дальше.
— Кого я вижу! — радостно воскликнул Генрих. — Да это же Марина Земец, наша звезда и надежда! Вот она наверняка уже почти Высшая! Ведь да? Ведь правда? Почти Высшая?
Марина мрачно смотрела на него, не отводя взгляда.
— Хоть у кого-то здесь виден воинский дух, — одобрительно заметил Менски. — Ну, выходи из строя, Земец, выбей песок из старика Генриха.
Выбивать именно из этого старика песок Марине вовсе не хотелось, но за пять лет в Академиуме она твёрдо усвоила, что не стоит и пытаться уклониться от боя. Будет то же самое, только гораздо больнее и унизительнее. Она вышла из строя и встала напротив Менски.
— Ну давай, покажи мне, что ты умеешь, — поощрительно сказал тот.
Поколебавшись мгновение, она нанесла первый удар. Земля под ногой у Генриха слегка дрогнула, но на этом всё и закончилось. Он никуда не провалился.
— Это просто смешно, Земец, — презрительно сказал он. — Ты всерьёз рассчитывала достать меня моим любимым приёмом? Ладно, ещё одна попытка, а потом жалеть не буду.
Марина молча стиснула зубы и сосредоточилась. Тонкая струя до предела сжатого воздуха со звонким хлопком ударила в Генриха и рассеялась без всякого вреда. Он насмешливо поднял бровь. Следующая попытка оказалась не успешней предыдущих. Менски позволил ей ещё пару попыток, тоже закончившихся ничем, а потом одним быстрым движением шагнул к ней и от души пнул ногой в живот. Пока Марина скорчившись валялась на земле, пытаясь вдохнуть хоть глоток воздуха, Менски вещал, заложив руки за спину и прохаживаясь взад и вперёд.
— И что мы здесь видим? — назидательным тоном говорил он. — Мы видим здесь тупую овцу, которая так увлеклась бесполезными атаками, что полностью забыла про защиту. В результате ей хватило одного простого пинка в живот. Для того чтобы вырубить вас пинком в живот, даже не нужен Владеющий, это может сделать кто угодно! Посмотрите на Земец и никогда не позволяйте такое с собой проделать. Во-первых, это эффективно выключит вас из сражения, во-вторых, это просто больно, а в-третьих, женщинам вообще надо быть с этим осторожнее. Живот надо защищать всегда! Остальное, кстати, тоже.
Он посмотрел на Марину, которая кое-как сумела подняться на ноги, и махнул ей рукой, указывая встать в строй.
— Я видел таких, как вы, много раз, — продолжал Менски. — Вы получили ранг, стали Владеющими и позабыли боевую практику, как страшный сон. Зачем ей заниматься? Это трудно и больно, а вы же теперь Владеющие, вы воюете конструктами. Вот только если вы столкнётесь с кем-то, кто тоже знает конструкты, но вдобавок умеет драться, то вы неизбежно проиграете. Вас же не просто так учили драться. Ничто так не отвлекает от построения конструктов, как хороший удар в голову, или вот пинок в живот. Вы закончили Академиум, у вас было несколько лет реальной практики, и что я вижу? Вы, возможно, стали лучше в построении конструктов и прочем таком, но как бойцы, вы скатились вниз. Зачем я столько лет вбивал в ваши тупые головы, что боевик развивается в бою? А в бою хороший удар не менее важен, чем конструкт. Построением конструктов развивается ремесленник, для вас это дорога назад.
— Знаешь, Земец, — он снова обратил внимание на Марину, — твоя госпожа всего лишь студентка–третьекурсница, но случись вам с ней сразиться всерьёз, я на тебя ни за что не поставил бы. Она тебя просто размажет. Потому что она боец, а ты ремесленник.
— Ваш господин попросил меня подтянуть вас, — продолжал он, — и я это сделаю. К концу лета вы просто обязаны показать заметное улучшение. Вот сейчас и начнём. Для начала разминка — направо! Бегом марш!
* * *
Двумя днями позже.
— Стас, вот ты мне и нужен, — остановил Лазовича его начальник штаба Олег Жилин.
— Чего тебе, Олег? — откликнулся Станислав, на ходу просматривая какие-то бумаги.
— Ты мне скажи — что с нашими Владеющими случилось?
— А что с ними случилось? — непонимающе нахмурился тот, наконец оторвавшись от бумаг.
— Я от них уже прячусь, а они меня всё равно находят, — с досадой сказал Жилин. — Я работать не могу из-за них. Сделай что-нибудь.
— Чего они от тебя хотят? — поразился Станислав.
— На контракт хотят поехать.
— Так нет же контрактов.
— Вот я это каждому и объясняю. Каждому! Что мы опоздали к началу сезона, что все контракты уже разобраны, что в ближайшее время вряд ли что-то откроется.
— А они что? — заинтересовался Лазович, широко улыбаясь.
— Умоляют вспомнить именно о них, если вдруг откроется какой-нибудь контракт. Хоть какой, хоть куда. Так что с ними такое случилось? С ума сошли все разом?
Станислав захохотал.
— Заскучали бойцы по настоящему делу, — проговорил он сквозь смех. — Знаю я, с чего они вдруг службой загорелись, да чтоб подальше отсюда. Ладно, Олег, расскажу тебе, вместе посмеёмся. Пойдём только ко мне, а то к тебе опять кто-нибудь завалится.