Главная » 2022 » Февраль » 24 » Двадцать лет спустя. Александр Дюма. 038. XLI УМ И СИЛА. XLII УМ И СИЛА (П-е). XLIII СИЛА И УМ. XLIV СИЛА И УМ(П-е).XLV ПОДЗЕМЕЛЬЕ Мазарини.
20:04
Двадцать лет спустя. Александр Дюма. 038. XLI УМ И СИЛА. XLII УМ И СИЛА (П-е). XLIII СИЛА И УМ. XLIV СИЛА И УМ(П-е).XLV ПОДЗЕМЕЛЬЕ Мазарини.
---
XLI
УМ И СИЛА
А теперь перейдем из оранжереи в охотничий павильон. В глубине двора,
там, где за портиком с ионическими колоннами виднелись псарни, возвышалось продолговатое здание, словно протягивавшее руку к другому строению
- оранжерейному павильону, образуя вместе с ним полукруг, окаймляющий
парадный двор. Это был охотничий павильон, в нижнем этаже которого зак-
лючены были Портос и д'Артаньян. Сидя вместе, они коротали, как умели,
долгие часы в ненавистной им обоим неволе.
Д'Артаньян прохаживался взад и вперед, как тигр в клетке, уставившись
глазами в одну точку и по временам глухо рычал, проходя мимо решеток ши-
рокого окна, выходившего на просторный задний двор замка.
Портос безмолвствовал, находясь еще под впечатлением прекрасного обе-
да, остатки которого были только что убраны.
Один казался безумным, но на самом деле размышлял; другой, казалось,
размышлял, тогда как на самом деле спал. Но во сне его мучили кошмары, о
чем легко было догадаться по его прерывистому тяжелому храпу.
- Вот уже начинает темнеть, - сказал д'Артаньян. - Должно быть, часа четыре. Скоро будет сто восемьдесят три часа, как мы сидим здесь.
- Гм, - пробормотал Портос вместо ответа.
- Да слышите ли вы, соня? - сказал д'Артаньян, раздраженный тем, что
кто-то может спать днем, когда ему стоит неимоверного труда заснуть ночью.
- Что? - спросил Портос.
- То, что я сказал.
- А что вы сказали?
- Я говорю, что скоро сто восемьдесят три часа, как мы сидим здесь, - повторил д'Артаньян.
- Вы сами в этом виноваты, - сказал Портос.
- Как? Я виноват?
- Да, ведь я предлагал вам выйти отсюда.
- Выломав решетки и двери?
- Конечно.
- Портос, люди вроде нас с вами не могут уйти так просто, как вы думаете.
- Ну а я, - возразил Портос, - ушел бы отсюда совсем просто, без затей, и, по-моему, вы напрасно от этого отказываетесь.
Д'Артаньян пожал плечами.
- Все равно, если мы и выйдем из этой комнаты, то ведь этим дело не
кончится.
- Милый друг - сказал Портос, - мне кажется, вы сегодня немного лучше
настроены, чем вчера. Объясните мне, почему дело не кончится, когда мы
выйдем из этой комнаты?
- Очень просто: не имея оружия и не зная пароля, мы и пятидесяти ша-
гов не сделаем по двору, как наткнемся на часового.
- Ну и что же? - сказал Портос. - Мы убьем часового и заберем его
оружие.
- Так, но прежде чем умереть (ведь эти швейцарцы так живучи!), он
закричит или застонет, и это привлечет караул. Нас окружат и схватят,
словно лисиц, - это нас то, львов, - и бросят в какой-нибудь каменный ме-
шок, где мы даже не будем иметь утешения видеть это ужасное серое небо
Рюэя, похожее на голубое небо Тарба не больше, чем луна на солнце. Черт
возьми! Если бы у нас за стенами этого здания был хоть один человек, ко-
торый мог бы дать нам все сведения об этом замке - о расположении ком-
нат, о распорядке жизни, одним словом обо всем, что Цезарь, как мне го-
ворили, называл "правами и местоположением"!.. Ах, и подумать только,
целых двадцать лет я скучал, не зная, чем заняться" и мне ни разу не
пришло в голову приехать в Рюэй и изучить его!
- Что же из этого? - сказал Портос. - Давайте все таки выйдем отсюда.
- Милый друг, - сказал д'Артаньян, - знаете, почему кондитер никогда
сам не делает пирожных?
- Нет, - ответил Портос, - любопытно было бы узнать.
- Потому, что он боится их перепечь или положить в них кислого крему.
- Что дальше?
- Дальше то, что его поднимут на смех. А кондитер не должен никогда
позволять над собой смеяться.
- Но какое отношение к нам имеют кондитеры?
- Такое, что мы в наших приключениях не должны терпеть неудач и вызывать насмешки. Мы только что потерпели неудачу в Англии, мы понесли поражение, - это пятно на нашей репутации.
- Кто же нам нанес поражение?
- Мордаунт.
- Но мы утопили Мордаунта.
- Да, конечно, утопили, и это нас несколько оправдает в глазах по-
томства, если только потомство станет заниматься нами. Но слушайте, Пор-
тос: если Мордаунт был противником, которым нельзя было пренебрегать, то
Мазарини мне представляется противником гораздо более опасным, и его нам
не удастся так легко утопить. Постараемся же быть поосторожней и бить
только наверняка. Дело в том, - прибавил д'Артаньян с глубоким вздохом,
- что если мы с вами вдвоем и стоим добрых восьми человек, то все же
быть вдвоем не то, что вчетвером.
- Вы правы, - сказал Портос со вздохом.
- Итак, Портос, берите пример с меня и ходите взад и вперед по комнате, пока мы не получим известия от наших друзей или пока нам не придет в
голову какая нибудь хорошая мысль. Но не спите непрерывно, по вашему
обыкновению: ничто так не туманит голову и не притупляет ум, как сон.
Что касается того, что нам грозит, то, может быть, положение наше не так
уж плохо, как мы полагали сначала. Я не думаю, чтобы Мазарини собирался
отрубить нам головы, - этого нельзя сделать без суда, а суд наделает шу-
му, который не преминет привлечь внимание наших друзей, и тогда Мазарини
несдобровать.
- Как вы хорошо рассуждаете! - сказал Портос с восхищением.
- Да, недурно, - сказал д'Артаньян. - Итак, если нас не собираются
отдавать под суд и рубить нам головы, то нас или будут держать здесь,
или переведут куда нибудь.
- Это несомненно, - сказал Портос.
- Поэтому невозможно, чтобы такая тонкая ищейка, как Арамис, и такой
умница, как Атос, не открыли бы нашего убежища, а тогда придет время
действовать.
- Тем более что нам здесь не так уж плохо, за исключением, впрочем,
одного.
- Чего именно?
- Заметили вы, д'Артаньян, что нам давали жареную баранину три дня
подряд?
- Нет, но если это случится в четвертый раз, то но беспокойтесь, я
заявлю жалобу.
- Кроме того, я скучаю по дому. Как давно уже я не был в моих замках!
- Ба, забудьте их на время! Мы их увидим еще, если только Мазарини не
велит их снести.
- Вы считаете его способным на такое насилие? - с тревогой спросил
Портос.
- Нет, такие вещи мог делать только прежний кардинал. Нынешний слишком ничтожен, чтобы решиться на что-либо подобное.
- Вы меня успокоили, д'Артаньян.
- Итак, будем веселы, давайте шутить со стражей. Расположим к себе
солдат, раз мы не можем их подкупить. Будьте с ними полюбезнее, Портос,
когда они будут подходить к нашим решеткам. До сих пор вы им показывали
только свой кулак, и чем увесистее он, тем менее для них привлекателен.
Ах, я много бы дал, чтобы иметь только пятьсот луидоров.
- Я тоже дал бы сотню пистолей, - сказал Портос, не желая уступить
д'Артаньяну в щедрости.
На этом прервалась беседа двух друзей, потому что к ним вошел Коменж,
а впереди его сержант с двумя сторожами, которые несли ужин в корзине,
наполненной мисками и блюдами.
XLII
УМ И СИЛА (Продолжение)
- Ну вот, - сказал Портос, - опять баранина!
- Дорогой господин Коменж, - сказал д'Артаньян, - да будет вам из-
вестно, что мой друг, господин дю Валлон, решил взбунтоваться, если Ма-
зарини будет упорно кормить его бараниной.
- Я заявляю, что ничего не буду есть, если не унесут эту баранину, -
сказал Портос.
- Унесите баранину, - сказал Коменж. - Я желаю, чтобы господин дю
Валлон приятно поужинал, тем более что я намерен сообщить ему новость,
которая, я уверен, придаст ему аппетита.
- Не отправился ли Мазарини на тот свет?
- Нет, к моему крайнему сожалению, я должен вам сказать, что он
чувствует себя преотлично.
- Тем хуже, - сказал Портос.
- Какая же у вас новость? - спросил д'Артаньян. - В стенах тюрьмы новости редки, и вы, надеюсь, простите мне мое нетерпение. Не так ли, гос-
подин Коменж? Тем более что, как вы намекнули, новость хорошая.
- Приятно ли было бы вам услышать, что граф де Ла Фер находится в
добром здоровье? - спросил Коменж.
Маленькие глазки д'Артаньяна широко раскрылись.
- Приятно ли!.. - воскликнул он. - Да это было бы для меня счастьем!
- В таком случае могу вам сообщить: он поручил мне приветствовать вас
и сказать, что он жив и здоров.
Д'Артаньян едва не подпрыгнул от радости. Быстро брошенный им на Пор-
тоса взгляд выдал его мысль. "Если Атос знает, где мы находимся, - говорил этот взгляд, - если он шлет нам привет, значит, Атос скоро начнет
действовать".
Портос не был особенным мастером угадывать мысли, по на этот раз при
имени Атоса у него зародилась та же мысль, что у д'Артаньяна. Поэтому он
понял.
- Но, - спросил гасконец нерешительно, - вы говорите, что сам граф де
Ла Фер поручил передать нам привет? Вы, следовательно, видели его?
- Конечно.
- Где же... если это не нескромный вопрос?
- Очень близко отсюда, - ответил Коменж с улыбкой.
- Очень близко отсюда? - переспросил д'Артаньян, и глаза его блесну-
ли.
- Так близко, что, не будь окна оранжереи заделаны, вы могли бы увидеть его с того места, где находитесь.
"Он, вероятно, бродит в окрестностях замка", - подумал про себя д'Артаньян и громко прибавил:
- Вы его встретили на охоте? Может быть, в парке?
- Нет, гораздо ближе. Вот здесь, по ту сторону стены, - сказал Ко-
менж, стукнув рукой по стене.
- По ту сторону стены! Что же такое находится за этой стеной? Меня
привели сюда ночью, поэтому черт меня побери, если я знаю, где нахожусь.
- Вообразите одну вещь, - сказал Коменж.
- Я готов вообразить себе все, что вам будет угодно.
- Так вообразите, что в этой стене есть окно.
- И что же тогда?
- Тогда из вашего окна вы увидели бы графа де Ла Фер у его окна.
- Значит, граф де Ла Фер живет во дворце?
- Да.
- В качестве кого?
- В том же качестве, что и вы.
- Атос арестован?
- Как вы знаете, - сказал со смехом Коменж, - в Рюэе нет узников, по-
тому что нет тюрьмы.
- Бросьте шутить! Значит, Атоса арестовали?
- Вчера, в Сен-Жермене, после приема у королевы.
У д'Артаньяна руки опустились. Он был будто громом поражен. Мгновенная бледность, как тень, пробежала но его загорелому лицу и тотчас исчезла.
- Арестован!.. - повторил он.
- Арестован!.. - повторил за ним Портос, совершенно подавленный.
Вдруг д'Артаньян поднял голову. Глаза его сверкнули незаметно даже
для Портоса; этот беглый блеск тут же сменился прежним унынием.
- Ну полно, полно, - сказал Коменж, чувствовавший к д'Артаньяну искреннее расположение с того дня, как тот оказал ему такую услугу, вырвав
его из рук парижан во время ареста Бруселя. - Не отчаивайтесь, я не хо-
тел опечалить вас этой новостью. Все мы из-за нынешней войны подвержены
всяким случайностям. Пусть вас лучше позабавит случайность, которая при-
вела вашего друга де Ла Фер к вам.
Но эти слова не произвели желаемого действия на д'Артаньяна, который
оставался мрачным.
- А как он себя чувствует? - спросил Портос, видя, что д'Артаньян
больше не поддерживает разговора.
- Превосходно, - сказал Коменж. - Сначала он, как и вы, был, видимо,
очень угнетен, но после того, как узнал, что кардинал намерен сегодня
вечером посетить его...
- А! - воскликнул д'Артаньян. - Кардинал собирается посетить графа де
Ла Фер?
- Да, он велел предупредить об этом графа, и тот сразу поручил мне
передать вам, что воспользуется этой милостью кардинала и будет просить
о смягчении вашей и своей участи.
- Ах, милый граф! - воскликнул д'Артаньян.
- Хорошее дело! - проворчал Портос. - Велика милость! Граф де Ла Фер,
родня Монморанси и Роганов, уж наверное получше какого-то Мазарини.
- Ну, полноте! - заговорил д'Артаньян лукаво. - Подумайте только, до-
рогой дю Валлон, какая все же честь для графа де Ла Фер и какие надежды
она возбуждает. Я даже думаю, что господин де Коменж ошибается, это
слишком большая честь для арестованного.
- Как? Я ошибаюсь?
- Не Мазарини посетит графа де Ла Фер, но граф де Ла Фер будет, вероятно, вызван к Мазарини.
- Нет, нет, - сказал Коменж, желавший дать самые точные сведения. - Я
отлично слышал, как это сказал кардинал. Он сам посетит графа де Ла Фер.
Д'Артаньян взглянул на Портоса, желая узнать, понял ли тот всю важность этого посещения; но Портос в это время даже не смотрел в его сто-
рону.
- Кардинал имеет, стало быть, привычку гулять по своей оранжерее? -
спросил д'Артаньян.
- Он запирается в ней каждый вечер, - ответил Коменж. - Говорят, он
размышляет там о государственных делах.
- В таком случае я начинаю верить, что кардинал действительно посетит
графа де Ла Фер. Он, конечно, пойдет туда с конвоем?
- Да, с двумя солдатами.
- И будет при них вести разговор?
- Его солдаты - швейцарцы и понимают только по немецки. Впрочем, они,
должно быть, останутся у дверей.
Д'Артаньян вонзил ногти в ладони своих рук от усилия сохранить на ли-
це только то выражение, которое он в данный момент считал подходящим.
- Все же Мазарини не мешало бы поостеречься входить одному к графу де
Ла Фер, - сказал д'Артаньян, - ведь граф, должно быть, взбешен.
Коменж только рассмеялся.
- Полноте! - сказал он. - Можно подумать, что вы какие-то людоеды.
Господин де Ла Фер прежде всего благовоспитан. Кроме того, у него нет
оружия, да и по первому крику его преосвященства оба солдата прибегут
сразу.
- Два солдата, - повторил д'Артаньян, будто припоминая, - два солдата. Так это их вызывают каждый вечер и они иногда по полчаса прогуливаются под нашим окном?
- Да, это они. Они поджидают кардинала или, вернее, Бернуина, который
вызывает их к кардиналу, когда тот выходит из замка.
- Молодцеватые парни! - сказал д'Артаньян.
- Они из полка, который был при Лансе и который принц передал карди-
налу, чтобы оказать ему почет.
- Ах, сударь, - сказал д'Артаньян, словно желая закончить этот длин-
ный разговор, - хоть бы его преосвященство смягчился и возвратил нам
свободу по просьбе графа де Ла Фер.
- Я желаю этого от всего сердца.
- Так что если он позабудет про визит, вы не откажетесь напомнить
ему?
- Нисколько, напротив.
- Это меня чуть-чуть успокаивает.
Всякий, кто сумел бы читать в душе гасконца, признал бы ловкую пере-
мену разговора великолепным маневром.
- А теперь, - продолжал он, - у меня к вам еще одна просьба, дорогой
господин Коменж.
- Я весь к вашим услугам.
- Вы увидитесь с графом де Ла Фер?
- Завтра утром.
- Будьте так добры передать ему наш привет и сказать ему, что мы про-
сим его исходатайствовать у господина кардинала и для нас такой же ми-
лости.
- Вы желаете, чтобы кардинал пришел сюда?
- Нет. Я знаю, кто я, и не могу быть настолько требовательным. Я же-
лаю только, чтобы господин кардинал оказал мне честь выслушать меня.
Больше ничего.
"О, - пробормотал про себя Портос. - Этого я никогда от него не ожи-
дал! Как несчастье ломает человека!"
- Это будет исполнено, - сказал Коменж.
- Передайте также графу, что я совершенно здоров и что вы нашли меня
печальным и покорным судьбе.
- Я от души рад это слышать, - сказал Коменж.
- Скажите то же самое и про господина дю Валлона.
- Про меня? Нет! - воскликнул Портос. - Я не совсем уже покорился своей
судьбе.
- Но вы покоритесь, друг мой.
- Никогда!
- Он покорится. Я знаю его лучше, чем он сам, я знаю за ним тысячу
прекрасных качеств, которых он в себе и не подозревает. Молчите, дорогой
дю Валлон и покоритесь судьбе.
- Прощайте, господа, - сказал, Коменж, - спите спокойно.
- Мы постараемся.
Коменж поклонился и вышел. Д'Артаньян проводил его глазами с тем же
смирением во всей своей фигуре и с тем же выражением покорности на лице.
Но не успела дверь затвориться за командиром стражи, как он бросился к
Портосу и стиснул его в своих объятиях с такой радостью, что в ней
нельзя было сомневаться.
-О! О! - сказал Портос. - Что с вами? Что случилось? Вы, вероятно,
сошли с ума, мой бедный друг!
- Случилось то, что мы спасены!
- Я этого никак не вижу, - сказал Портос. - Напротив, я вижу, что нас
всех схватили, за исключением Арамиса, и что надежда на освобождение ослабела с тех пор, как еще один из нас попал в мышеловку Мазарини.
- Вовсе нет, мой друг, эта мышеловка была достаточно прочна для дво-
их, но для троих она уже слабовата.
- Ничего не понимаю, - сказал Портос.
- Да и не нужно. Сядем за стол и подкрепим наши силы: они понадобятся
нам сегодня ночью, - сказал д'Артаньян.
- Что же мы будем делать? - спросил Портос, любопытство которого на-
чало пробуждаться.
- Мы, по всей вероятности, отправимся путешествовать.
- Но...
- Садитесь за стол, дорогой друг, мысли ко мне приходят во время еды.
После ужина, когда я приведу свои мысли в порядок, вы их узнаете.
Как ни хотелось Портосу выведать планы д'Артаньяна, он, зная хорошо
своего друга, без дальнейших возражений сел за стол и стал есть с аппетитом, делавшим честь доверию, которое он питал к изобретательности
д'Артаньяна.
XLIII
СИЛА И УМ
Ужин прошел в молчании, по не печально, потому что время от времени
по лицу д'Артаньяна пробегала лукавая улыбка, которая всегда свидетельствовала о его хорошем настроении. От Портоса не ускользала ни одна
из этих улыбок, и каждый раз, заметив ее, он различными восклицаниями
давал понять своему другу, что хотя он и не знает, какая мысль пришла в
голову д'Артаньяну, тем не менее он очень интересуется ею.
За десертом д'Артаньян уселся в кресло и, закинув ногу на ногу, раз-
валился с видом человека, очень довольного самим собой.
Портос оперся локтями на стол, положил подбородок в ладони и устремил
на д'Артаньяна доверчивый взгляд, который придавал этому колоссу такой привлекательнодобродушный вид.
- Ну? - спросил д'Артаньян через минуту.
- Ну? - повторил за ним Портос.
- Вы говорили, дорогой друг...
- Я?.. Я ничего не говорил!
- Неправда, вы сказали мне, что желаете уйти отсюда.
- А! Ну, в этом желании у меня нет недостатка.
- И прибавили, что для этого достаточно высадить дверь или проломить
стену.
- Правда. Это я говорил и продолжаю утверждать.
- А я вам ответил, Портос, что этот способ не годится, так как не ус-
пеем мы сделать ста шагов, как нас снова схватят и убьют, если мы не будем иметь платья, чтобы переодеться для бегства, и оружия, чтобы защи-
щаться.
- Вы правы. Платье и оружие нам необходимы.
- Так вот, Портос, у нас есть теперь и то и другое, и даже кое-что
получше.
- Где же? - спросил Портос, озираясь по сторонам.
- Не ищите напрасно. Все явится в нужную минуту. В котором часу приблизительно солдаты расхаживали перед нашими окнами?
- Если не ошибаюсь, через час после наступления сумерек.
- Если они выйдут сегодня, как вчера, мы будем иметь удовольствие
увидеть их меньше чем через четверть часа.
- Да, безусловно, не позднее.
- Ваши руки по-прежнему сильны, не правда ли, Портос?
Портос расстегнул рукава своей рубашки и с удовольствием посмотрел на
свои мускулистые руки, - каждая с ляжку обыкновенного среднего человека.
- Ну, конечно, - сказал он.
- Так что вы без труда сделаете кольцо из этих щипцов и штопор из
этой лопаточки?
- Конечно, - сказал Портос.
- Посмотрим, - сказал д'Артаньян, передавая Портосу названные предметы.
Гигант без труда совершил над ними требуемую операцию.
- Вот! - сказал он.
- Великолепно! - сказал д'Артаньян. - Действительно, вы богато одарены природой.
- Я слышал, - сказал Портос, - что некий Милон Кротонский проделывал
удивительные вещи: он стягивал себе голову веревкой и движением головных
мускулов разрывал ее, ударом кулака сваливал с ног быка и уносил его на
своих плечах, останавливал лошадь на бегу за задние ноги и тому подобное. Узнав об этом, я проделывал в Пьерфоне все то же, что и Милон, за
исключением одного: не мог разорвать головой веревку.
- Это потому, что сила у вас не в голове, - сказал д'Артаньян.
- Да, она у меня в руках и в плечах, - наивно ответил Портос.
- Итак, мой друг, подойдите к окну и пустите вашу силу в ход: сломай-
те решетку. Подождите, дайте мне погасить лампу.
XLIV
СИЛА И УМ (Продолжение)
Портос подошел к окну, взял один из железных прутьев обеими руками,
потянул его к себе и согнул, как лук, так что оба конца вышли из своих
гнезд, где они, скрепленные цементом, плотно сидели тридцать лет.
- Вот, мой друг, - сказал д'Артаньян, - чего не мог бы сделать карди-
нал, несмотря на все свои дарования.
- Выдернуть еще один? - спросил Портос.
- Нет, одного вполне достаточно: теперь человек тут пройдет.
Портос попробовал просунуть в отверстие свой торс, и это ему удалось.
- Да, - сказал он.
- Действительно, хорошее отверстие. Теперь просуньте туда руку, -
сказал ему д'Артаньян.
- Куда?
- В это самое отверстие.
- Зачем?
- Вы это сейчас узнаете. Просуньте же.
Портос повиновался, послушный, как солдат, и просунул руку сквозь ре-
шетку.
- Отлично, - сказал д'Артаньян.
- Значит, дело налаживается?
- Чудесно, мой друг.
- А теперь что делать?
- Ничего.
- Значит, все кончено?
- Нет еще.
- Мне все же хотелось бы понять, в чем дело, - заметил Портос.
- Слушайте, друг мой, и вы поймете с двух слов. Как видите, дверь караулки отворяется.
- Вижу.
- Два солдата, которые будут сопровождать кардинала, пройдут через
этот двор.
- Они уже выходят.
- Только бы они затворили дверь караулки. Отлично. Они ее затворили.
- А дальше что?
- Тише. Они могут нас услышать.
- Так я опять ничего не узнаю?
- Нет, узнаете. По мере того как вы будете действовать, вы все пойме-
те.
- Все же я предпочел бы...
- Зато это будет приятная неожиданность.
- В самом деле... Вы правы, - сказал Портос.
- Те...
Портос замолчал и замер на месте. Действительно, два солдата направились к окну, потирая себе руки, так как на дворе стоял февраль и было
холодно.
В эту минуту дверь караулки отворилась, и кто-то позвал одного из
солдат. Тот оставил своего товарища и возвратился в караулку.
- Это не портит дела? - спросил Портос.
- Нет, все идет отлично, - ответил д'Артаньян. - Теперь слушайте. Я
подзову солдата и заведу с ним разговор, как сделал это вчера с одним из
его товарищей, помните?
- Да, только я не понял ни одного слова из того, что он говорил.
- Он говорил с сильным акцентом. Но выслушайте внимательно все, что я
вам скажу. Все дело в точности выполнения.
- Отлично. Точное выполнение - это по моей части.
- Я это знаю, черт возьми, и потому рассчитываю на вас.
- В чем же дело?
- Я подзову этого солдата и заговорю с ним.
- Я это уже слышал.
- Я повернусь влево, так что он окажется по правую руку от вас, когда
встанет на скамью.
- А если он не встанет?
- Встанет, будьте покойны. В тот момент, когда он встанет на скамью,
протяните вашу страшную руку и схватите его за горло. Потом приподымите
его, как Товия поднял рыбу за жабры, и втащите в нашу комнату, стараясь
прижимать его посильнее, чтобы он не крикнул.
- Хорошо, - сказал Портос. - А если я задушу его?
- Одним швейцарцем будет меньше. Но этого, надеюсь, не случится. Вы
осторожно положите его здесь, мы свяжем его и, засунув в рот кляп, приищем где-нибудь для него местечко. Таким образом мы достанем для начала
мундир и шпагу.
- Чудесно! - сказал Портос, глядя на д'Артаньяна с глубочайшим восхищением. - Но одного мундира и одной шпаги мало для двоих.
- Так что же? Ведь есть еще его товарищ...
- Вы правы, - сказал Портос.
- Итак, когда я кашляну, протяните руку, это будет сигналом.
- Хорошо.
Оба друга заняли назначенные места, так что Портос оказался совершен-
но скрыт от глаз солдата, проходившего в это время мимо окна.
- Здравствуйте, приятель, - сказал д'Артаньян самым любезным и мягким
тоном.
- Допрый вечер, сутарь, - ответил солдат с ужасным акцентом.
- Вам, кажется, не очень тепло? - спросил д'Артаньян.
- Брр, - был ответ солдата.
- Я думаю, стаканчик вина доставил бы вам удовольствие?
- Стаканшик вина? Я пы от нефо не откасался.
- Рыба клюет! Рыба клюет! - прошептал д'Артаньян Портосу.
- Понимаю, - сказал Портос.
- У меня здесь есть бутылочка вина, - продолжал д'Артаньян.
- Путылочка?
- Да.
- Полная путылка?
- Полная, и она - ваша, если вы согласны выпить ее за мое здоровье.
- Э-э, - сказал солдат, приближаясь к окну, - я ошень пы хотел.
- Так берите бутылку, мой друг, - сказал д'Артаньян.
- С утофольстфием. Здесь, кашется, есть скамейка.
- Да, словно нарочно для этого поставлена. Влезайте на нее... Так,
отлично, друг мой.
И д'Артаньян кашлянул.
В ту же минуту Портос, быстрее молнии, протянул руку, словно железными тисками схватил солдата за горло, поднял его, втащил в отверстие,
чуть не содрав с него кожу по дороге, и опустил его на пол у ног д'Артаньяна, который, дав солдату только вздохнуть, тотчас же заткнул ему
рот своим шарфом и принялся раздевать его с ловкостью и быстротой чело-
века, научившегося этому делу на поле битвы.
Связав солдата по рукам и ногам, друзья засунули его в камин, где
огонь был заранее потушен.
- Вот мундир и шпага, - сказал Портос.
- Я возьму их, - сказал д'Артаньян. - Если и вам нужны мундир и шпа-
га, вы должны еще раз проделать то же. Да вот, кстати, и другой солдат
уже вышел из караулки, направляясь к нам.
- Мне кажется опасным дважды повторять один прием, - сказал Портос. -
Что раз удалось, второй раз, говорят, может сорваться. Если случится не-
удача, тогда все пропало. Лучше я сойду вниз, нападу на него незаметно,
скручу и тогда уж притащу сюда.
- Хорошо, - согласился д'Артаньян.
- Будьте же наготове, - сказал Портос, - проскальзывая в оконное от-
верстие.
Все произошло так, как ожидал Портос. Гигант притаился на пути солдата, схватил его за горло, заткнул ему рот, связал и, словно спеленатую
мумию, просунул в отверстие окна, после чего сам последовал за ним.
Второго узника раздели тем же манером, что и первого. Его уложили на
кровать и привязали к ней ремнями. Так как кровать была из массивного
дуба, а ремни двойные, то друзья наши могли быть за второго узника так
же спокойны, как и за первого.
- Отлично, - сказал д'Артаньян. - Лучшего желать нельзя. А теперь
примерьте-ка мундир этого молодца. Сомневаюсь, чтобы он был вам впору.
Но если он окажется слишком узок, не горюйте: вам довольно будет перевязи и шпаги, а главное, шляпы с красными перьями.
К счастью, второй швейцарец был великаном, так что, хоть местами швы
и затрещали, мундир отлично налез на Портоса.
Несколько минут слышалось только шуршание сукна, пока Портос и д'Артаньян торопливо переодевались.
- Готово, - сказали они в одно и то же время.
- Ну, друзья, - обратились они к обоим солдатам, - с вами ничего дур-
ного не случится, если вы хорошо будете себя вести, но попробуйте только
шевельнуться, и вам конец.
Солдаты лежали, совсем присмирев. Познакомившись с увесистым кулаком
Портоса, они поняли, что шутить здесь не приходится.
- А теперь, - сказал д'Артаньян, - вы, вероятно, желаете, Портос, понять все до конца?
- Конечно.
- Ну так вот, мы спустимся во двор.
- Так.
- Займем места этих двух молодцов.
- Хорошо.
- Станем прохаживаться взад и вперед.
- Это будет неплохо, так как на дворе прохладно.
- Через минуту камер-лакей вызовет солдат, как вчера и третьего дня.
- Мы откликнемся.
- Наоборот, мы не станем откликаться.
- Как хотите. Я не настаиваю.
- Итак, мы не станем откликаться, а только надвинем шляпы на глаза и
отправимся эскортировать его преосвященство.
- Куда же мы пойдем? - спросил Портос.
- Куда пойдет кардинал - к Атосу. Вы думаете, он нам не обрадуется?
- О! - воскликнул Портос. - Я понял!
- Подождите ликовать, Портос. Честное слово, вы еще не все поняли, -
сказал д'Артаньян насмешливо-самодовольным тоном.
- Что же будет дальше?
- Идите за мной, - ответил д'Артаньян. - Поживем - увидим.
С этими словами д'Артаньян бесшумно спрыгнул через окно во двор. Пор-
тос последовал за ним, хотя с большим трудом и с меньшей ловкостью.
У связанных солдат зуб на зуб не попадал от страха.
Не успели д'Артаньян и Портос соскочить во двор, как одна из дверей
отворилась, и камердинер крикнул:
- Караульные!
Дверь караулки тоже отворилась, и чей-то голос крикнул:
- Ла Бргойер и дю Бертуа, идите!
- Кажется, меня зовут Ла Брюйером, - заметил д'Артаньян.
- А меня дю Бертуа, - сказал Портос.
- Где вы? - спросил камердинер, который со свету он мог разглядеть в
темноте наших героев.
- Мы здесь, - сказал д'Артаньян; затем, обернувшись к Портосу, спросил: - Что вы на это скажете, дю Валлон?
- Скажу, что если так будет и дальше, это премило!
Оба новоявленных солдата важно последовали за камердинером, который
отворил дверь прихожей, затем другую, которая, видимо, вела в приемную,
и, указав на две табуретки, сказал:
- Приказ будет совсем простой: вы должны пропустить только одну особу, слышите вы, никого больше. Повинуйтесь этой особе беспрекословно. А
когда вернетесь, ждите, пока я отпущу вас.
Камердинер был хорошо знаком д'Артаньяну: это был не кто иной, как
Бернуин, который за последние полгода раз десять провожал его к карди-
налу. Поэтому д'Артаньян вместо ответа пробормотал "ja" с превосходным
немецким акцентом и без признака гасконского.
Что касается Портоса, то д'Артаньян велел ему, если уж молчать станет
невтерпеж, проговорить только пресловутое "tarteifle" [29].
Бернуин удалился, заперев за собой дверь.
- Ого! - сказал Портос, услышав, как ключ повернулся в замке. -
Здесь, кажется, в обычае держать людей на запоре. Мы, видимо, променяли
одну тюрьму на другую, теперь мы сидим в оранжерее. Не знаю, что выиграли мы от этого.
- Портос, друг мой, оставьте ваши сомнения и не мешайте мне думать.
- Думайте себе на здоровье, - ответил Портос, придя в дурное расположение духа оттого, что дело приняло совсем неожиданный оборот.
- Мы прошли восемьдесят шагов, - шептал про себя д'Артаньян, - поднялись на шесть ступенек, и здесь, как сейчас сказал мой знаменитый друг
дю Валлон, должен находиться этот другой, параллельный нашему павильон,
который называется оранжерейным: граф де Ла Фер, по видимому, где-то ря-
дом. Только двери заперты.
- Вот так затруднение! - сказал Портос. - Стоит только двинуть пле-
чом...
- Ради бога, Портос, мой друг, поберегите ваши руки для другого случая, если хотите, чтобы от них был толк. Разве вы не слышали, что сейчас
сюда должен кто-то прийти?
- Слышал.
- Ну, так он сам и отопрет вам двери.
- Но, мой дорогой, - возразил Портос, - если он узнает нас и поднимет
крик, мы пропали: не хотите же вы, в самом деле, чтобы я прикончил эту
духовную особу? Такие приемы годятся только с немцами или англичанами...
- Упаси нас боже от этого! - сказал д'Артаньян. - Молодой король, по-
жалуй, и сказал бы нам спасибо, но королева не простила бы нам, а с ее
чувствами мы должны считаться. Нет, у меня совсем другой план. Предоставьте мне действовать, и мы повеселимся.
- Тем лучше, - сказал Портос, - мне уже хочется веселиться.
- Тише, - сказал д'Артаньян. - Вот и он.
Действительно, в смежной комнате послышались легкие шаги. Через мину-
ту дверь заскрипела на петлях, и на пороге показался человек, закутанный
в коричневый плащ, с низко надвинутой на лоб фетровой шляпой и с фонарем
в руках.
Портос прижался к стене, но, как ни старался, не мог остаться незамеченным. Человек в плаще протянул ему фонарь со словами:
- Зажгите лампу на потолке.
Потом, обращаясь к д'Артаньяну, он сказал:
- Вы знаете приказ?
- Ja, - ответил гасконец, твердо решив ограничиться одним этим немец-
ким словом.
- Tedesco? - проговорил человек в плаще. - Va bene [30].
И, подойдя к двери против той, через которую он вошел, он отпер ее и
исчез, затворив дверь за собой.
- А теперь, - сказал Портос, - что мы будем делать?
- Теперь мы воспользуемся вашим плечом, если дверь эта окажется за-
пертою. Всему свое время, друг Портос, и все на своем месте для тех, кто
умеет ждать. Но сначала завалите чем-нибудь дверь, через которую мы вошли сюда; а после этого мы последуем за ним.
Оба друга тотчас принялись за дело и забаррикадировали дверь мебелью,
какая была в комнате. Войти в дверь теперь стало невозможно, тем более
что она отворялась внутрь.
- Так, - сказал д'Артаньян, - сейчас мы можем быть спокойны, что на
нас не нападут с тыла. Вперед!
XLV
ПОДЗЕМЕЛЬЕ МАЗАРИНИ
Пройдя к двери, за которой скрылся Мазарини, друзья обнаружили, что
она заперта; д'Артаньян напрасно пробовал отворить ее.
- Вот теперь вам настало время нажать плечом, - сказал он Портосу. -
Двиньте им, мой друг, только осторожно, без шума; не срывайте двери с
петель, а только раздвиньте створки.
Портос навалился на дверь своим могучим плечом; одна створка пода-
лась, и д'Артаньян, просунув кончик своей шпаги между замочным языком и
скобой, вскоре отпер дверь.
- Я говорил вам, Портос, что с женщинами и дверьми лучше всего
действовать мягкостью.
- Вы великий мыслитель, - сказал Портос, - это бесспорно.
- Войдемте, - сказал д'Артаньян.
Они вошли. При свете фонаря, оставленного кардиналом на полу, посреди
оранжереи, они увидели длинные ряды апельсинных и гранатовых деревьев,
которые образовали одну большую аллею и две боковые, поменьше.
- Кардинала нет, - сказал д'Артаньян, - здесь только его фонарь. Ку-
да, черт возьми, он делся?
Д'Артаньян принялся рассматривать одну из боковых аллей, поручив Пор-
тосу обследовать другую, и вдруг слева увидал кадку с деревом, выдвину-
тую из ряда, а на ее месте в полу зияющее отверстие. Десять человек с
трудом могли бы сдвинуть эту кадку, но, видимо, скрытый механизм управ-
лял плитой, на которой она стояла.
В открывшемся отверстии виднелись ступени винтовой лестницы.
Он подозвал Портоса и показал ему отверстие и лестницу.
Оба друга растерянно переглянулись.
- Если бы нам нужно было только золото, - сказал д'Артаньян шепотом,
- наша цель была бы достигнута и мы бы разбогатели.
- Каким образом?
- Разве вы не понимаете, Портос, что эта лестница, наверное, ведет в
сокровищницу кардинала, о которой так много говорят. Нам стоит лишь
спуститься вниз, обобрать сундук, а затем, заперев в нем кардинала, уй-
ти, захватив с собой столько золота, сколько мы в состоянии унести, и
поставив на место апельсинное дерево; никто на свете не спросит нас, ка-
ким образом мы так разбогатели, даже сам кардинал.
- Это было бы ловкой проделкой для каких-нибудь проходимцев, - сказал
Портос, - но недостойно благородных людей.
- Таково же и мое мнение, - ответил д'Артаньян. - Я ведь сказал: "Если бы нам нужно было золото". Но нам нужно совсем другое.
В эту минуту до слуха д'Артаньяна, склонившегося над отверстием, до-
несся резкий металлический звук, как будто кто-то передвинул мешок с золотом. Он вздрогнул. Вслед за тем послышался стук запираемой двери, и на
лестнице показался слабый свет.
Мазарини оставил фонарь в оранжерее, чтобы все думали, что он прогу-
ливается там. Но у него была восковая свеча, с которой он и спускался в
свою кладовую.
- Да, - бормотал он по-итальянски, поднимаясь по лестнице и рассматривая тугой мешочек с золотыми, который он держал в руке. - Да, на это я
куплю пятерых парламентских советников и двух парижских генералов. Я то-
же хороший полководец, только на свой лад...
Д'Артаньян и Портос слушали, притаившись в одной из боковых аллей за
огромными кадками. В трех шагах от д'Артаньяна Мазарини привел в
действие скрытый в стене механизм, и сдвинутая кадка с апельсинным дере-
вом стала снова на прежнее место, скрыв под собой ход в подземелье.
Тогда кардинал задул свечу, положил ее в карман и взял фонарь.
- Проведаем теперь господина де Ла Фер, - пробормотал он.
"Отлично. Нам тоже надо к нему, - подумал д'Артаньян. - Пойдем вместе".
Все трое двинулись в путь. Мазарини шел по главной аллее, между тем
как Портос и д'Артаньян шли параллельно ему по боковой, старательно из-
бегая длинных полос света, падавших от фонаря кардинала между кадками.
Тот подошел ко второй стеклянной двери, не заметив, что за ним следуют
по пятам; песок, которым был усыпан пол оранжереи, заглушал шаги спутников кардинала.
Отперев дверь, он свернул налево по коридору, не замеченному до этих
пор нашими друзьями, и, остановившись у одной из дверей, на минуту заду-
мался.
- А, diavolo! - сказал он вслух. - Я забыл совет Коменжа: надо было
взять с собой солдат и поставить их у двери, чтобы не подвергать себя
опасности наедине с этим головорезом.
И он с досадой повернулся, намереваясь возвратиться назад.
- Не беспокойтесь, монсеньер, - сказал д'Артаньян, выступая вперед и
снимая шляпу с самым любезным видом. - Мы следовали за вашим преосвященством шаг за шагом, и вот мы здесь.
- Да, мы здесь, - повторил Портос.
Мазарини перевел испуганный взгляд с одного на другого, узнал обоих
и, выронив фонарь, застонал от ужаса. Д'Артаньян поднял фонарь, который,
к счастью, не погас.
- О, как вы неосторожны, монсеньер! - сказал д'Артаньян. - Здесь
ужасно неудобно бродить впотьмах: вы, ваше преосвященство, можете споткнуться о какую нибудь кадку или упасть в какую-нибудь дыру.
- Д'Артаньян! - прошептал Мазарини, который не мог прийти в себя от
изумления.
- Да, монсеньер, я, собственной персоной, и имею честь представить
вам господина дю Валлона, моего истинного друга, которым когда-то ваше
преосвященство изволили так интересоваться.
С этими словами д'Артаньян направил свет фонаря на веселое лицо Пор-
тоса, который, к своему великому удовольствию, начал наконец понимать.
- Вы идете к господину де Ла Фер? - продолжал д'Артаньян. - Надеюсь,
мы вас не стесним, монсеньер. Идите, пожалуйста, вперед, мы последуем за
вами.
Мазарини начал понемногу приходить в себя.
- Давно вы в оранжерее, господа? - спросил он дрожащим голосом,
вспомнив о том, что спускался в сокровищницу.
Портос уже открыл рот, чтобы ответить, но д'Артаньян сделал знак, и
рот тотчас же закрылся.
- Мы только что пришли, монсеньер, - сказал д'Артаньян.
Мазарини облегченно вздохнул; ему не надо было, значит, опасаться за
свои сокровища, а надо было бояться только за себя. Что-то вроде улыбки
мелькнуло у него на лице.
- Вы поймали меня, и я признаю себя побежденным. Вы хотите потребовать у меня свободы, не так ли? Я возвращаю ее вам.
- О монсеньер, - сказал д'Артаньян, - вы очень добры, но мы уже возв-
ратили себе свободу и теперь хотим получить от вас кое-что другое.
- Как? Вы возвратили себе свободу? - испуганно спросил Мазарини.
- Разумеется, а вот вы, монсеньер, напротив, стали нашим пленником, и
теперь таков уж закон войны - должны заплатить выкуп.
Дрожь пробежала по телу Мазарини. Напрасно пронизывающий взгляд его
устремлялся попеременно то на насмешливую физиономию гасконца, то на со-
вершенно непроницаемое лицо Портоса. Оба они стояли в тени, и сама Куме-
кая Сивилла не отгадала бы их мыслей.
- Заплатить выкуп? - повторил Мазарини.
- Да, монсеньер.
- А во сколько он мне обойдется, господин д'Артаньян?
- Не знаю еще во сколько, монсеньер, - сказал д'Артаньян. - Сейчас мы
спросим у графа де Ла Фер, с разрешения вашего преосвященства. Соизвольте только открыть дверь, которая ведет к нему, и все сразу выяснит-
ся.
Мазарини вздрогнул.
- Монсеньер, - сказал д'Артаньян, - вы, без сомнения, заметили, что
мы преисполнены к вам почтительности. Тем не менее разрешите предупредить вас, что время не ждет. Потрудитесь поэтому отпереть дверь и запомните хорошенько, что при малейшей вашей попытке к бегству, при малейшем
вашем крике мы будем вынуждены прибегнуть к крайним мерам. Не будьте за
это на нас в претензии.
- Будьте покойны, господа, - сказал Мазарини, - я не сделаю такой по-
пытки; даю вам честное слово.
Д'Артаньян сделал знак Портосу глядеть в оба; затем, обращаясь к Ма-
зарини, сказал:
- Теперь, монсеньер, отоприте, пожалуйста, дверь.
