Всадник без головы. Роман. Майн Рид. 015 - 11 Февраля 2024

Главная » » Всадник без головы. Роман. Майн Рид. 015

01:27

Всадник без головы. Роман. Майн Рид. 015

***

Глава XLVI. ТАЙНОЕ ПРИЗНАНИЕ

На рассвете в асиенде Каса-дель-Корво и вокруг нее царило лихорадочное возбуждение.
Во дворе толпились люди со всевозможным оружием. У одних были длинные охотничьи ружья или двустволки, у других -- пистолеты, револьверы, у третьих -- большие ножи или даже томагавки.
Не меньшим разнообразием отличалась и их одежда: красные фланелевые рубашки, куртки из цветных байковых одеял и кентуккской бумазеи, коричневые брюки из домотканой шерсти и голубые бумажные, войлочные шляпы и кожаные шапки, высокие сапоги из дубленой кожи и гетры из оленьей шкуры. Такое сборище сильных, вооруженных людей можно было нередко видеть в пограничных селениях Техаса.
Ни пестрота их одежды; ни оружие ничего не говорили о цели, с которой они собрались. Будь их намерения самыми мирными, они все равно пришли бы вооруженные и в такой же одежде.
Но мы знаем, для чего они здесь собрались.
Большинство из них ездили накануне с драгунами; теперь к ним присоединились и другие -- жители отдаленных плантаций, а также охотники, которых накануне не было дома.
Количество людей, толпившихся в это утро во дворе Каса-дель-Корво, было больше, чем накануне, хотя тогда в поисках участвовали еще и солдаты.
Военных в толпе не было совсем, но среди собравшихся были члены добровольной милиции, которые, хотя и не принадлежали к регулярной армии, назывались "регулярниками".
Они не отличались от остальных ни одеждой, ни оружием, -- посторонний ни за что не узнал бы регулярника, -- но они все были знакомы друг с другом.
Все говорили об убийстве -- об убийстве Генри Пойндекстера; то и дело слышалось имя Мориса-мустангера.
Оживленные толки вызвало также появление в прерии загадочного всадника без головы. Те, кто накануне видел его, рассказывали о нем тем, кого там не было.
Некоторые сначала не верили, считая этот рассказ шуткой. Однако им скоро пришлось сдаться перед единодушным свидетельством очевидцев, и существование всадника без головы было признано всеми.
Конечно, начались попытки разгадать это удивительное явление и были выдвинуты самые разные предположения. Но только одно из них казалось более или менее правдоподобным -- это известное уже предположение пограничного жителя, что лошадь была настоящая, а всадник -- чучело.
Для чего и кем это было сделано, никто даже и не пытался объяснить.
Дело, которое собрало этих людей, не требовало особых приготовлений. Все были уже готовы.
Их лошади стояли перед асиендой; некоторых держали под уздцы слуги плантатора, но большинство было привязано к чему попало.
Все знали, зачем они собрались, и ждали только, чтобы Вудли Пойндекстер, который возглавлял отряд, подал знак к отправлению.
Плантатор медлил, надеясь, что найдется проводник, который мог бы указать путь на Аламо и привести отряд к хижине Мориса-мустангера.
Такого человека среди присутствующих не оказалось. Плантаторы, лавочники, юристы, охотники, торговцы лошадьми и рабами -- все одинаково плохо знали долину Аламо.
Только один человек в поселке мог бы взять на себя обязанность проводника -- старый Зеб Стумп. Но Зеба Стумпа нигде не могли отыскать. Он ушел на охоту, и те, кого за ним послали, один за другим возвращались ни с чем.
Правда, одна из обитательниц асиенды могла бы привести отряд к жилищу предполагаемого убийцы. Но Вудли Пойндекстер не знал этого.
И хорошо, что не знал. Если бы у гордого плантатора хоть на миг возникли подозрения, что его дочь может быть проводником к уединенной хижине на Аламо, он горевал бы не только о погибшем сыне, но и о заблудшей дочери.
Последний из посланных на поиски Зеба Стумпа вернулся к асиенде без него. Ждать больше не стали -- жажда мщения была слишком велика. Отряд тронулся в путь.
Не успели они отъехать от Каса-дель-Корво, как те двое, кто мог бы указать им дорогу на Аламо, встретились в стенах самой асиенды.
Эта встреча не была ни тайной, ни преднамеренной. Она была случайной. Зеб Стумп только что вернулся с охоты и принес на асиенду дичь, добытую с помощью его не знающего промаха ружья.
Для Зеба Стумпа Луиза Пойндекстер была, конечно, дома. Больше того: ей очень хотелось поговорить с ним, так хотелось, что накануне весь день, с самого восхода солнца и до заката, она не спускала глаз с дороги за рекой.
Едва шумный отряд успел скрыться из виду, как Луиза, снова поднявшись на асотею, заметила охотника, медленно приближавшегося верхом на своей старой кобыле, нагруженной обильной добычей. Зеб Стумп, несомненно, направлялся к асиенде.
Луиза очень обрадовалась, увидев огромную, неуклюжую фигуру. Она знала, что это надежный друг, которому можно поверить самые сокровенные тайны, а у нее была тайна, которую она хотела ему поверить, тайна, которая вот уже сутки мучила ее.
Еще задолго до того, как Зеб Стумп появился во дворе, девушка уже спустилась на веранду, чтобы встретить его.
Веселый и беспечный, приближался охотник к асиенде, очевидно ничего не подозревая о событии, погрузившем весь дом в глубокую печаль.
Когда он заметил, что ворота заперты на засов, на лице его появилось недоумение.
Это было необычно -- во всяком случае, при новых владельцах асиенды.
Угрюмое лицо негра, который встретил Зеба Стумпа в воротах, еще больше удивило его.
-- Что с тобой, дружище Плутон? Ты выглядишь словно енот, у которого отрубили хвост. И почему это у вас среди бела дня вдруг ворота на запоре? Надеюсь, ничего не случилось?
-- Ох, масса Стумп, случилось! Именно случилось, несчастье случилось! Этому малому тяжко говорить,-- большое, большое несчастье!
-- Несчастье?--воскликнул охотник. -- Какое несчастье, негр? Говори же скорее, ведь ничего не может быть страшнее того, что написано у тебя на лице! Не случилось ли чего с твоей молодой хозяйкой? Мисс Луиза...
-- С мисс Луизой ничего не случилось. Но вроде этого... Молодая мисс дома. Войдите, масса Стумп. Она сама скажет вам про несчастье.
-- А твой хозяин? Он дома?
-- Нет-нет! Его сейчас нет. Масса сейчас далеко от дома. Уехал четверть часа назад. Его нет сейчас дома. Он уехал в прерию, где дикие лошади. Туда, где была охота месяц назад. Вы ведь знаете, масса Зеб?
-- В прерию, где дикие лошади? Что понесло его туда? Кто же поехал с ним?
-- С ним масса Колхаун и много других белых джентльменов. С ним много народу поехало.
-- Ну, а ваш молодой мастер Генри -- он, наверно, тоже поехал с ними?
-- Ох, масса Стумп, это и есть наше горе! Вся наша беда. Масса Генри уехал тоже. И больше не вернулся обратно. Лошадь прибежала домой, вся вымазанная кровью. Люди говорят, что масса Генри помер!
-- Умер? Ты, наверно, шутишь? Или же всерьез говоришь?
-- Ох, масса Стумп! Очень горько этому малому говорить, но это сама правда. Все поехали искать, где он лежит.
-- На, отнеси это на кухню. Здесь индюк и дикие куры. Где мисс Луиза?
-- Я здесь, мистер Стумп. Идите сюда! -- ответил серебристый голосок, хорошо знакомый охотнику, но на этот раз такой грустный, что Зеб Стумп с трудом узнал его. -- Увы! Все, что Плутон вам сказал,-- все это правда. Мой брат пропал. Его никто не видел с позавчерашнего вечера. Его лошадь вернулась домой с пятнами крови на седле. О Зеб, даже страшно подумать!
-- Еще бы! Он уехал куда-то, а его лошадь вернулась одна... Я не хочу причинить вам лишней боли, мисс Луиза, но, раз поиски продолжаются, может быть, я смогу помочь, а для этого мне надо знать подробности.
Луиза рассказала Зебу все, что знала. Она умолчала только о сцене в саду и о том, что ей предшествовало. В подтверждение того, что Генри, наверно, поехал за мустангером, она сослалась на рассказ Обердофера.
Ее голос прерывался от нестерпимого горя, которое сменилось негодованием, когда она заговорила о том, что убийцей ее брата считают Мориса.
-- Это ложь! -- вскричал охотник, разделяя ее возмущение.--Клевета! Подлец это придумал! Еще чего! Мустангер не из тех, кто пойдет на такое дело. И зачем ему это? Если бы еще между ними была неприязнь -- так ведь ее же не было! Я отвечаю за мустангера -- он не раз хвалил мне вашего брата. Правда, он терпеть не мог вашего двоюродного брата,-- а кто его любит, хотел бы я знать? Простите, что я так говорю вам. Вот если бы между вашим братом и мустангером произошла ссора, то...
-- Нет-нет! -- закричала креолка, выдав себя в порыве горя.-- Все было улажено. Генри хотел извиниться, он сам сказал, что неправ, а Морис...
Удивленный взгляд собеседника заставил ее замолчать. Закрыв лицо руками, она зарыдала.
-- Эх, эх! -- пробормотал Зеб.-- Значит, между ними все-таки что-то было... Вы сказали, мисс Луиза, что была... ссора между вашим братом и...
-- Милый, милый Зеб! -- воскликнула она, отнимая руки от лица и глядя прямо в глаза великану-охотнику. -- Обещайте мне, что вы сохраните мою тайну! Обещайте мне как друг, как честный и порядочный человек. Вы обещаете, правда?
Охотник вместо обещания поднял свою огромную руку и затем выразительно ударил себя по левой стороне груди.
Через пять минут он был уже посвящен в тайну, которую женщина редко поверяет мужчине и открывает лишь тому, кто действительно заслуживает самого глубокого доверия.
Зеб Стумп удивился этому признанию меньше, чем можно было ожидать; он только пробормотал про себя: "Я так и думал, что тут что-то будет,-- особенно после той скачки по прерии".
-- Что же тут такого, мисс Луиза! -- продолжал он сочувственно.-- Стыдиться здесь нечего -- вот что я вам скажу. Женщина всегда остается женщиной, в прерии так же, как и везде на свете. И, если вы отдали свое сердце мустангеру, это еще не значит, что вы сделали плохой выбор. Хоть он и ирландец, да не из простых, уж вы мне поверьте! А все остальное, что вы мне рассказали, подтверждает то, что я говорил: он не мог совершить этого преступления, если только оно вообще было совершено. Какие есть доказательства? Только то, что лошадь вернулась с пятнами крови на седле?
-- Увы, найдены и другие улики. Его вчера искали целый день. Долго ехали по следам и что-то нашли, но не сказали -- что. По-моему, отец не хотел, чтобы я об этом знала, а других я боялась спросить. Они снова поехали сегодня, незадолго перед тем, как я увидела вас на дороге.
-- А мустангер? Что он говорит в свое оправдание?
-- О, я думала, что вы знаете! Ведь его тоже не могут найти. Боже мой. Боже мой! Может быть, и он погиб от той же руки, которая убила моего брата!
-- Так, значит, они ездили по следам? Наверно, по следам мустангера? Если только он жив, он в своей хижине на Аламо. Почему они не поехали туда?.. А, понимаю! Ведь, кроме меня, никто не знает толком, где это. И если их ведет молокосос Спенглер, то он, конечно, потеряет след в меловой прерии. Так они опять туда же поехали?
-- Да. Я слышала, как кто-то из них упомянул об этом.
-- Ну, если они поехали на поиски мустангера, поеду и я. Бьюсь об заклад, я найду его раньше их!
-- Потому-то мне и хотелось вас видеть. С отцом сейчас поехало много всякого сброда. Я слышала, как они ругались, когда уезжали. Среди них были те, которых называют регулярниками. Они говорили о линчевании. Некоторые из них клялись, что будут мстить без пощады. О Боже! Что, если они найдут его и Морис не сможет как следует доказать свою невиновность!.. В порыве необузданной злобы -- а ведь среди них еще Кассий Колхаун! -- вы представляете, что они могут с ним сделать?! Милый Зеб, ради меня, ради него,-- ведь он ваш друг! -- поскорее поезжайте на Аламо! Их непременно надо опередить и предупредить Мориса. Ваша лошадь не из быстроногих. Возьмите мою, возьмите любую из нашей конюшни...
-- Вы правы, -- прервал ее охотник, собираясь уходить.-- Это действительно может кончиться плохо для парня; я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ему. Не беспокойтесь, мисс Луиза. Времени хватит, -- они еще поплутают по прерии, пока найдут хижину. Я успею доехать и на своей старушке, а к вашей крапчатой у меня душа не лежит. Моя-то стоит оседланная, если только Плутон не расседлал ее. Не горюйте -- может, с вашим братишкой ничего дурного и не случилось. А что Морис-мустангер чист, это для меня ясно как Божий день.
Сказав это, старый охотник неуклюже поклонился и вышел; а девушка убежала к себе в комнату, чтобы успокоить свое взволнованное сердце молитвой о спасении любимого.

Глава XLVII. ПЕРЕХВАЧЕННОЕ ПИСЬМО

Подгоняемые паническим страхом, Эль-Койот и трое его товарищей кинулись к своим лошадям и кое-как вскарабкались в седла.
Они и не думали возвращаться к хижине мустангера. Наоборот, они хотели только одного -- как можно дальше уехать от уединенного жилища и от его хозяина, который появился перед ними в таком странном облике.
В том, что это был "дон Морисио", никто из них не сомневался. Все четверо знали его, Диас -- лучше других, но каждый из них достаточно хорошо, чтобы узнать во всаднике без головы ирландца. Они узнали его лошадь, гетры, серапе работы индейцев навахо, отличавшееся от обычных мексиканских серапе своим ярким рисунком, и, наконец, его голову.
Они не задержались, чтобы рассмотреть лицо. На голове все еще была шляпа -- черное глянцевое сомбреро, которое обычно носил Морис-мустангер. Они видели, как оно заблестело, попав в полосу лунного света.
Кроме того, они увидели большую собаку, и Диас сразу узнал в ней собаку ирландца. Со свирепым рычаньем пес кинулся на них. Правда, это было уже излишне, так как они и без того бросились бежать.
Четыре всадника во весь опор промчались по лесным зарослям низины и поднялись в прерию по обрывистому склону, минуя место, где предполагали совершить убийство.
Но и там они не остановились, а продолжали скакать галопом, пока не очутились снова в лесных зарослях, где недавно так ловко перерядились в команчей.
Обратная метаморфоза была совершена гораздо быстрее и с меньшей тщательностью. Водой из фляг они торопливо смыли военную раскраску, быстро вытащили из дупла свои обычные костюмы, с не меньшей поспешностью переоделись и поскакали к Леоне.
На обратном пути они говорили только о всаднике без головы. Охваченные ужасом мексиканцы никак не могли себе объяснить это сверхъестественное явление. Так ничего и не решив, они распрощались на окраине поселка и разошлись по своим хижинам.
-- Проклятие!--воскликнул Эль-Койот, переступив порог своего хакале и бросившись на тростниковую постель. -- Едва ли уснешь после этого. Господи, что за страшилище! Кровь стынет в жилах! И нечем отогреться -- фляга пуста. Бар закрыт. Все спят. Матерь Божия! Что бы это могло быть? Привидение? Нет. Я ведь сам трогал его тело, и Висенте тоже схватил его с другого бока. Не могли же мы ошибиться! А если это чучело, то для чего и кому оно нужно? Кому, кроме меня и моих товарищей, понадобилось устраивать маскарад в прерии? Тысяча чертей! Какая жуткая маска!.. Стой, да не опередили ли меня? Может, кто-нибудь другой уже заработал тысячу долларов? Может, это был ирландец, убитый, обезглавленный, с собственной головой в руках? Нет, не может быть -- чудовищно, неправдоподобно, невероятно! Тогда что же?.. Ага, понял! Его могли предупредить о нашем посещении или, во всяком случае, он мог что-нибудь заподозрить. И эта комедия была разыграна, чтобы испугать нас. Наверно, он же сам и был свидетелем нашего постыдного бегства. Проклятие! Но кто мог выдать нас? Никто. Ведь никто не знал о моем плане. Как же он мог тогда подготовить такую дьявольскую шутку?.. Ах да, я забыл! Ведь мы ехали по прерии среди бела дня. Нас могли видеть и разгадать наши намерения. Ну конечно же! А потом, пока мы переодевались в лесу, он и успел все подготовить. Другого объяснения нет. Дураки! Испугались чучела! Карамба! Это ему не поможет. Завтра же снова отправлюсь на Аламо. Я заработаю эту тысячу, хотя бы мне понадобился для этого год! Впрочем, дело не в деньгах. Хватит того, что я потерял Исидору. Может, это и не так, но даже подозрение невыносимо. Если я только узнаю, что она любит его, что они встречались после того, как... О Боже! Я сойду с ума! И в своем безумии уничтожу не только человека, которого ненавижу, но и женщину, которую люблю! О донья Исидора Коварубио де Лос-Льянос! Ангел красоты и демон коварства! Я могу задушить тебя в объятиях или заколоть кинжалом! То или другое должно быть твоей судьбой. И тебе предоставляю я выбор!
Эта угроза, а также объяснение таинственного явления несколько успокоили его, и он скоро заснул.
Проснулся он, когда к нему в дверь заглянул утренний свет и вместе с ним посетитель.
-- Хосе! -- воскликнул Эль-Койот с удивлением и заметной радостью в голосе.-- Это ты?
-- Да, сеньор, это я.
-- Рад видеть тебя, друг Хосе. Донья Исидора тоже здесь? Я хочу сказать--на Леоне?
-- Да, сеньор.
-- Так скоро? Ведь еще не прошло и двух недель, как она уехала отсюда, не так ли? Меня не было в поселке, но я слыхал об этом. Я ждал от тебя весточки. Почему же ты мне не писал?
-- Только потому, сеньор дон Мигуэль, что не было с кем послать. Мне нужно было сообщить вам кое-что, чего нельзя доверить чужому. К сожалению, вы не поблагодарите меня за то, что я вам расскажу. Но моя жизнь принадлежит вам, и я обещал, что вам будет известно все.
Эль-Койот подскочил как ужаленный:
-- Про него и про нее! Я вижу это по твоему лицу. Твоя госпожа встречалась с ним?
-- Нет, сеньор. По крайней мере, насколько я знаю, они не виделись после той первой встречи.
-- Что же тогда? -- спросил Диас с видимым облегчением. -- Она была здесь, пока он жил в гостинице? Что-нибудь произошло?
-- Да, дон Мигуэль. Три раза я отвозил ему корзинку с лакомствами от доньи Исидоры. В последний раз было приложено и письмо.
-- Письмо! Ты знаешь содержание, ты читал его?
-- Благодаря вам, благодаря вашей доброте к бедному мальчику, я смог это сделать и даже смог переписать его.
-- Оно с тобой?
-- Да! Вот видите, дон Мигуэль, вы не зря посылали меня в школу! Вот что донья Исидора писала ему.
Диас нетерпеливо выхватил у него записку и с жадностью стал читать. Но она как будто даже успокоила его.
-- Карамба! -- равнодушно сказал он, складывая письмо. -- В этом нет ничего особенного, друг Хосе. Она лишь благодарит его за оказанную услугу. Если это все...
-- Нет, еще не все, сеньор дон Мигуэль. Из-за этого я к вам и пришел! У меня поручение в поселок. Прочитайте.
-- А! Другое письмо?
-- Да, сеньор. На этот раз подлинное письмо, а не мои каракули.
Диас дрожащими руками взял протянутый ему листок бумаги, развернул и стал читать:
"Сеньору дону Морисио Джеральду. Дорогой друг, я снова здесь, в гостях у дяди Сильвио. Жить без вестей от вас я больше не в силах. Неизвестность убивает меня. Сообщите мне, поправились ли вы после вашей болезни? О, если бы это было так! Как я хочу посмотреть вам в глаза -- в ваши красивые, выразительные глаза, чтобы убедиться, что вы совсем здоровы! Умоляю вас, подарите мне эту радость. Через полчаса я буду на вершине холма, за домом моего дяди. Приходите же, я жду вас!
Исидора Коварубио де Лос-Льянос".
-- Проклятие! Любовное свидание! -- негодующе воскликнул Диас.-- Этого иначе не назовешь. И назначает его -- она. Ха! Ее приглашение будет принято; только не тем, кому оно любезно предназначено. Опоздания не будет ни на минуту, и, клянусь богом мести... Слушай, Хосе! Эта записочка ни к чему. Того, кому она адресована, уже нет ни в поселке, ни где-нибудь поблизости. Бог знает, где он сейчас. В этом есть какая-то тайна. Но ничего. Иди в гостиницу и все равно спроси, там ли он. Ты должен выполнить поручение. Письма не бери -- оставь его у меня. Я тебе его отдам, когда ты зайдешь, на обратном пути, и ты вернешь его своей хозяйке. Вот тебе доллар -- выпей в баре. У сеньора Доффера прекрасное агвардиенте. Прощай!
Хосе не стал спрашивать объяснений и, взяв свой доллар, молча вышел из хакале.
Не успел он скрыться из виду, как Диас тоже покинул свое жилище. Второпях оседлав лошадь, он вскочил на нее и поехал в противоположном направлении.

Глава XLVIII. ИСИДОРА

Солнце только что поднялось над горизонтом; его круглый диск, словно щит из червонного золота, засиял над самой травой прерии. Золотые лучи проникали сквозь гущу лесных зарослей, там и сям разбросанных по саванне. Капли росы все еще висели на акациях, отягощая их перистую листву и заставляя ветви клониться к земле -- деревья словно оплакивали разлуку с ночью, с ее влажным прохладным ветерком, боялись встречи со жгучим зноем дня. Птицы уже щебетали на ветках -- разве могли они спать в сиянии такой зари! Но вряд ли где-нибудь, кроме прерий Техаса, можно встретить в этот ранний час бодрствующего человека. В этих краях час солнечного восхода -- самое приятное время дня и мало кто проводит его в постели или в уединении комнаты.
На берегу Леоны, в трех милях ниже форта Индж, показался человек, который пренебрег сном ради прогулки по зарослям чапараля. Он не идет пешком, он сидит на горячей лошади, которой не нравится, когда сдерживают ее шаг. По этому описанию вы, может быть, подумаете, что всадник -- мужчина; но ведь действие происходит в южном Техасе, где все еще живут испано-мексиканцы, и вполне возможно, что всадник -- женщина. Этому предположению не противоречат ни круглая шляпа на голове всадника, ни серапе, из-за утренней прохлады наброшенное на плечи, ни то, что он сидит в седле по-мужски -- манера ездить верхом, которую в Европе считают для женщин неприличной.
Присмотревшись внимательнее, вы убедитесь, что это действительно женщина. Взгляните на маленькую ручку, которая держит поводья, на маленькую ножку в стременах, на изящную, женственную фигуру, вырисовывающуюся даже под тяжелым серапе, и, наконец, на великолепные, свернутые узлом блестящие волосы, которые выбиваются из-под полей сомбреро.
Теперь уже не остается сомнений, что перед вами женщина, хотя некоторые ее привычки необычны для женщины. Это донья Исидора Коварубио де Лос-Льянос.
Ей уже минуло двадцать лет -- по мексиканским понятиям, ее нельзя назвать юной. Жгучая брюнетка, она очень хороша собой. Но красота ее -- это красота тигрицы, внушающая скорее страх, чем нежную любовь.
Взгляните ей в глаза, и вы сразу почувствуете незаурядный для женщины характер: твердость, решимость, не знающая предела отвага отражаются на прекрасном лице. В нежных, словно выточенных чертах вы не найдете никаких признаков слабости, ни тени пугливости. Алый румянец, разлитый по смуглой коже, не исчезнет даже в минуту смертельной опасности.
Девушка едет одна по лесистой долине Леоны. Невдалеке виден дом, но она удаляется от него. Это асиенда ее дяди, дона Сильвио Мартинеса, из ворот которой она недавно выехала.
Непринужденно и уверенно сидит молодая мексиканка в седле. Под ней горячий конь, он порывается встать на дыбы; но вам нечего беспокоиться о молодой всаднице -- она прекрасно справляется с ним.
Легкое, как раз по силам девушки, лассо висит на седельной луке; оно аккуратно свернуто: видно, что Исидора не жалеет для этого времени и, должно быть, хорошо умеет пользоваться им. И это действительно так -- она бросает его с ловкостью профессионального мустангера. Исидора гордится своим искусством -- это одно из ее любимых развлечений.
Она едет не по большой дороге вдоль берега реки, а по боковой тропе, которая ведет от асиенды ее дяди и соединяется с большой дорогой только около вершины близлежащего холма -- вернее, обрывистого берега речной долины.
Тропинка круто поднимается вверх -- так круто, что лошадь начинает тяжело дышать. Наконец всадница достигает вершины обрыва, где проходит проезжая дорога.
Исидора натягивает поводья, но не для того, чтобы дать лошади отдохнуть, а потому, что она достигла цели своей поездки.
Вблизи дороги -- круглая поляна в два или в три акра величиной; она покрыта травой. Это словно прерия в миниатюре. Колючие заросли, совсем не похожие на лес, из которого Исидора только что выехала, окружают поляну со всех сторон. Три едва заметные тропинки расходятся от нее в разных направлениях, прорезая чащу кустарника.
На середине поляны Исидора натягивает поводья и треплет свою лошадь по шее, чтобы успокоить ее. Хотя вряд ли это нужно -- крутой подъем настолько утомил коня, что он уже не рвется вперед и не проявляет нетерпения.
-- Я приехала раньше назначенного часа! -- воскликнула молодая всадница, доставая из-под своего серапе золотые часы. -- А может быть, он и вовсе не приедет? Ах, только бы он достаточно окреп, чтобы приехать!.. Я вся дрожу. Или это дышит моя лошадь? О нет, это меня бьет лихорадка. Я никогда еще не испытывала такого волнения. Это страх? Да, вероятно. Как странно, что я боюсь любимого человека, единственного человека, которого я когда-либо любила! Ведь нельзя же назвать любовью то, что я испытывала к дону Мигуэлю. Это был самообман. Как хорошо, что я от этого избавилась! На свое счастье, я увидела, что он трус. Это открытие низвергло героя моих романтических грез с его пьедестала. Как я рада этому! Теперь я ненавижу дона Мигуэля, потому что он, кажется, стал... Святая мадонна, неужели это правда, что он стал разбойником! Но я не испугалась бы встречи с ним даже в этом уединенном месте. Боже мой, бояться того, кого любишь, кого считаешь благородным и добрым, и в то же время не испытывать страха перед тем, кого глубоко ненавидишь, зная, что он жесток и коварен! Непонятно! Непостижимо! И все-таки в этом нет ничего непонятного. Я дрожу не от страха перед опасностью, а от боязни оказаться нелюбимой. Вот почему я сейчас дрожу. Вот почему я не могу спокойно спать по ночам с того дня, когда Морис Джеральд освободил меня из рук пьяных дикарей. Я никогда не говорила ему о своих чувствах. И я не знаю, как он примет мое признание. Но он все-таки должен узнать. Я не могу больше терпеть эту мучительную неизвестность. Я предпочитаю отчаяние, даже смерть, если только мои мечты обманут меня... А! Я слышу топот копыт! По дороге скачет лошадь. Это он? Да! Я вижу сквозь деревья яркие цвета нашего национального костюма. Морису Джеральду нравится носить этот костюм. Неудивительно -- он так ему к лицу. Святая Дева! Я закутана в серапе, на голове моей сомбреро. Он примет меня за мужчину! Долой эту безобразную маску! Я женщина, и он должен увидеть перед собой женщину!
В одно мгновение Исидора срывает с себя серапе и шляпу -- даже на сцене перевоплощение едва ли могло произойти быстрее. И вот на фоне густых колючих зарослей вырисовывается легкая женственная фигура и прекрасная голова, достойная резца Кановы43. Слегка привстав в стременах и наклонившись вперед, прекрасная всадница вся превратилась в ожидание. Вопреки всему, она не обнаруживает и тени страха. Губы не дрожат, на лице не заметно бледности. Наоборот, в ее взгляде, устремленном вперед, -- призыв гордой любви, призыв орлицы, ожидающей своего орла. Но вдруг во всем ее облике происходит внезапная перемена. Она узнает приближающегося всадника. Золотое шитье ввело ее в заблуждение. Всадник в мексиканском наряде -- не Морис Джеральд, а Мигуэль Диас.
Радость на ее лице сменяется унынием. Девушка опускается в седло, и вздох, вырывающийся из ее груди, -- почти крик отчаяния. На ее лице не видно страха, только разочарование и обида.
Эль-Койот заговорил первым:
-- Ах, это вы, сеньорита! Кто бы ожидал увидеть вас в таком уединенном месте -- розу среди этих колючих зарослей!
-- А какое, собственно, вам до этого дело, дон Мигуэль Диас?
-- Странный вопрос, сеньорита. Конечно, это мое дело, и вы сами это знаете. Вы прекрасно знаете, как безумно я вас люблю. Дураком я был, когда признался в этом и объявил себя вашим рабом. Вот это-то и охладило так быстро ваши чувства.
-- Вы ошибаетесь, сеньор. Я никогда не говорила вам, что люблю вас. Если я сказала, что восхищаюсь вашим искусством наездника, вы не имели права толковать мои слова иначе. Я восхищалась вашим искусством, а не вами. И кроме того, это было три года назад. Я тогда была еще девочкой, в том возрасте, когда такие вещи производят сильное впечатление, когда мы настолько глупы, что ценим больше внешний блеск, а не душевные качества. Но теперь я стала старше, и вполне естественно, что ко многому отношусь иначе.
-- Черт побери, но почему же вы внушали мне ложные надежды? Помните день клеймения скота, когда я укротил самого неистового быка и усмирил самую дикую лошадь вашего отца? Ведь ни один вакеро не смел подойти к ним. В этот день вы улыбнулись мне и поглядели на меня с любовью. Не отрицайте этого, донья Исидора! Я достаточно хорошо знаю людей и легко мог угадать по вашему лицу, что вы думали и что чувствовали. Но сейчас вы изменились. Почему же? Потому, что я был покорен вашими чарами, или, вернее, потому, что имел глупость признаться в этом. И вы, как это обычно бывает у женщин, потеряли интерес к побежденному. Ведь это так, сеньорита, не отрицайте!
-- Нет, это не так, дон Мигуэль Диас. Я никогда ни словом, ни взглядом не признавалась вам в любви. Вы были для меня просто искусным наездником и благородным кабальеро. Во всяком случае, так мне тогда казалось. Но кем вы стали теперь? Вы знаете, что о вас говорят здесь и на Рио-Гранде?
-- Я не считаю нужным отвечать на клевету -- исходит ли она от предателей-друзей или от лживых врагов. Я здесь для того, чтобы получать объяснения, а не давать их.
-- От кого?
-- От вас, прелестная донья Исидора.
-- Вы слишком самоуверенны, дон Мигуэль Диас. Не забывайте, сеньор, с кем вы разговариваете! Вспомните, что я дочь...
-- ...одного из самых гордых асиендадо в Тамаулипас и племянница не менее гордого плантатора в Техасе. Я обо всем этом подумал. Вспомнил также, что когда-то и я владел асиендой, а сейчас я -- всего лишь охотник за лошадьми. Карамба! Это не беда! Вы не из тех женщин, которые могут презирать человека только из-за того, что он не богат. Бедный мустангер, по-видимому, может так же рассчитывать на вашу благосклонность, как и владелец сотни табунов. И у меня есть доказательство вашего великодушия.
-- Какое доказательство? -- быстро спросила девушка, в первый раз проявляя беспокойство.-- Где это доказательство великодушия, которое вы так любезно мне приписываете?
-- В этом очаровательном письме. Вот оно, у меня в руках, подписанное доньей Исидорой Коварубио де Лос-Льянос. Письмо, адресованное такому же бедному мустангеру, как и я. Вряд ли необходимо давать его вам в руки. Ведь вы можете узнать его и на расстоянии?
Она узнала письмо. Гневный взгляд, брошенный на Диаса, показал это.
-- Как оно попало к вам? -- спросила Исидора, не пытаясь скрыть своего негодования.
-- Это неважно. Оно у меня, а я давно этого добивался. Не для того, чтобы узнать, что вы перестали интересоваться мною -- для меня это было ясно и так, -- но чтобы иметь доказательство, что вы увлечены другим. Оно говорит о том, что вы любите его, яснее не скажешь. Вы мечтаете посмотреть в его красивые глаза. Так знайте же, что вы никогда не увидите их!
-- Что это значит, дон Мигуэль Диас?
Голос ее слегка дрогнул, словно она боялась услышать ответ. И неудивительно: выражение лица Эль-Койота внушало страх.
Заметив ее испуг, он сказал:
-- Ваши опасения вполне справедливы. Если я потерял вас, донья Исидора, то никому другому вы тоже не будете принадлежать -- так я решил.
-- Не понимаю...
-- Я уже сказал: никто другой не назовет вас своей, и, уж конечно, не Морис-мустангер.
-- Вот как!
-- Да! Именно так. Обещайте мне, что вы никогда больше не встретитесь с ним, или вы не уйдете с этого места!
-- Вы шутите, дон Мигуэль!
-- Нет, я говорю совершенно серьезно, донья Исидора.
Искренность этих слов не подлежала сомнению. Несмотря на трусость мексиканца, взгляд его выражал холодную и жестокую решимость, а рука уже взялась за рукоятку мачете.
Даже отважной Исидоре стало не по себе. Она видела, что ей грозит опасность, избежать которую нелегко. С самого начала эта встреча ее встревожила, но она надеялась, что появление Мориса прервет неприятный разговор и даст ему другое направление.
Молодая мексиканка жадно прислушивалась, не раздастся ли топот коня, и время от времени бросала взгляд на заросли в ту сторону, откуда она ждала этого звука.
Теперь эта надежда рухнула. Раз письмо оказалось в руках мексиканца, значит, оно не попало к тому, кому было адресовано.
Ждать помощи было бесполезно, и она подумала о бегстве.
Но это было сопряжено с трудностями и большой опасностью. Она могла бы повернуть лошадь и ускакать, но при этом рисковала получить пулю в спину, так как рукоятка револьвера была не дальше от руки Эль-Койота, чем рукоятка мачете.
Исидора вполне оценила всю опасность положения. Любая другая женщина на ее месте растерялась бы, но Исидора Коварубио даже и виду не показала, что угроза произвела на нее хоть какое-нибудь впечатление.
-- Чепуха! -- воскликнула она с хорошо разыгранным недоверием. -- Вы шутите, сеньор. Вы хотите испугать меня. Ха-ха-ха! Но почему мне бояться вас? Я езжу на лошади не хуже вас. И лассо я бросаю так же легко и так же далеко, как и вы. Посмотрите, как ловко я умею с ним обращаться!
С улыбкой произнося эти слова, девушка сняла лассо с седельной луки и стала раскручивать его над головой, как бы демонстрируя свое искусство.
Диас и не догадывался, что у нее были совсем другие намерения. Он был озадачен поведением Исидоры и молча смотрел на нее.
Только когда мексиканец почувствовал, что петля лассо затягивается вокруг его локтей, он понял все, но защищаться было уже поздно. В следующее мгновение его руки были плотно прижаты к бокам и он уже не мог достать ни своего мачете, ни револьвера.
Он хотел было освободиться от петли, но, прежде чем успел схватиться за лассо, сильным толчком был сброшен с седла и без сознания растянулся на земле.
-- Ну, дон Мигуэль Диас,-- воскликнула Исидора, повернув лошадь, -- не грозите мне больше! И не пытайтесь освободиться! Пошевелите только пальцем -- и я поскачу вперед! Коварный злодей! Несмотря на твою трусость, ты хотел убить меня, я прочла это в твоих глазах. Но наши роли переменились, и теперь...
Не слыша ответа, она замолчала, все еще туго натягивая лассо и не спуская глаз с упавшего человека.
Эль-Койот неподвижно лежал на земле. Падение с лошади оглушило его -- он не только не мог говорить, но и ничего не сознавал. Он казался мертвым.
-- Святая Дева! Неужели я убила его! -- воскликнула Исидора, осадив свою лошадь немного назад, но все еще не поворачивая ее и готовая в любую минуту пуститься вскачь.-- Я не хотела этого, хотя имела на это полное право -- ведь он же собирался убить меня... Умер ли он или притворяется, чтобы я подошла к нему? Пусть это решают другие. Я могу теперь смело ехать домой -- он меня не догонит. Слуги из асиенды успеют развязать его. Всего хорошего, дон Мигуэль Диас!
С этими словами Исидора вытащила из-за корсажа небольшой кинжал, перерезала веревку около самой седельной луки и, по-видимому не чувствуя упреков совести, поскакала домой, так и не освободив лежащего на земле Диаса от лассо.

***

Источники :

https://knigavuhe.org/book/vsadnik-bez-golovy-4/

https://linguabooster.com/ru/ru/books/headless-horseman-32#read

https://www.rulit.me/books/vsadnik-bez-golovy-dr-perevod-read-778190-1.html

https://libcat.ru/knigi/priklyucheniya/prochie-priklyucheniya/379198-tomas-majn-rid-vsadnik-bez-golovy.html

https://онлайн-читать.рф/майн-рид-всадник-без-головы/

https://librebook.me/the_headless_horseman__a_strange_tale_of_texas/vol1/3

---

Аудиокнига - Всадник без головы - Майн Рид Томас... - https://audio-books.club/book.php?book=Всадник+без+головы&ID=11827

---

Всадник без головы (роман) — Википедия

***

---

***

Курс русской истории

---

002 ВРЕМЕНА ГОДА

003 Шахматы

004 ФОТОГРАФИИ МОИХ ДРУЗЕЙ

005 ПРИРОДА

006 ЖИВОПИСЬ

007 ТЕКСТЫ. КНИГИ

008 Фото из ИНТЕРНЕТА

009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года

Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001

***

Антон Павлович Чехов. Рассказы. 004

В ВАГОНЕ
Разговорная перестрелка
-- Сосед, сигарочку не угодно ли?
-- Merci... Великолепная сигара! Почем такие за десяток?
-- Право, не знаю, но думаю, что из дорогих... га-ванна ведь! После
бутылочки Эль-де-Пердри, которую я только что выпил на вокзале, и после
анчоусов недурно выкурить такую сигару. Пфф!
-- Какая у вас массивная брелока!
... Читать дальше »

***

---

***

---