— На вашем месте, я бы не был столь категоричен, ваша светлость, — вздохнул портной. — Сейчас во всех салонах Твери только и говорят о том, что молодой Разумовский уже почти стал самым влиятельным аристократом в губернии, после светлейшего князя Пожарского. Что глава рода Разумовских настолько хорош, что никто не способен его затмить.
— Какая чушь! — рассмеялся я. — О каком влиянии может идти речь, если я практически не покидаю свои владения?
— Это вам лучше знать, Ярослав Константинович, — пожал плечами Пётр Никифорович. — У каждого слуха и каждого домысла есть что-то в основе. А сейчас, после того как стало известно о вашем героическом и таком прибыльном выходе в аномальную зону…
Это была неприятная новость. Наверняка портной обслуживал исключительно представителей знати. Профессия Петра Никифоровича относилась к тем, что позволяют на короткой ноге общаться с очень влиятельными людьми. Когда от тебя зависит внешний вид могущественных аристократов, невольно получаешь часть их ауры власти. По крайней мере, общаются с тобой клиенты уже совсем иначе. Стилисты, портные, парикмахеры и личные водители… Таких профессий было много. И, к сожалению, часть этих людей слишком сильно слепла из-за света своих клиентов, превращаясь в высокомерных засранцев. К счастью, Пётр Никифорович и здесь сумел выделиться, оставшись нормальным адекватным человеком.
Поэтому, ничего удивительного не было в том, что портной знал последние светские сплетни. А вот тот факт, что он владел информацией о последнем рейде моей родовой дружины, который завершился буквально вчера днём, мне очень не понравился. Если добавить к этому, что полноценные результаты этого похода в финансовом выражении стали известны даже мне только сегодня утром, получалось совсем скверно.
— А как давно тверским дворянам стало интересно состояние дел небольшого рода? — опуская руки и разворачиваясь спиной к портному, поинтересовался я.
— С тех самых, как Инга Аскольдовна Воронцова-Калинина стала активно представлять свою новую подругу в высшем свете, — измеряя моё плечо, невозмутимо ответил Пётр Никифорович. — Я вообще ещё ни разу не видел, чтобы одна юная особа сумела так быстро завладеть умами такого количества молодых людей. Ничего удивительного, что вас недолюбливает каждый второй наследник в нашей губернии, Ярослав Константинович. И, при этом, скорее всего хотел бы подружиться. Противоречивые чувства. Быть братом такой девушки, да ещё при том, что она вами искренне восхищается… Тут планка для возможных кавалеров задрана так высоко, что не всякий решится к ней подойти.
— Статус княжны сам по себе ставит требования моей сестры достаточно высоко, — возразил я. — И они обоснованы, Пётр Никифорович.
— Всецело с вами соглашусь, ваша светлость, — живо ответил портной. — Снимите камуфляжную куртку, будьте любезны, Ярослав Константинович. Учитывая, что княжна регулярно ставит вас в пример своим ухажёрам, редко кто выдерживает больше одного вечера. И, насколько мне известно, так поступает теперь не только ваша сестра. Думаю, большая часть местной знати хотела бы сделать своих отпрысков хоть немного похожими на вас.
Под курткой на мне была только простая белая футболка. Я планировал купить полный комплект одежды уже в Твери, поэтому не особенно заморачивался со своим внешним видом. Футболка хоть и была практически новой, но портной очень верно подметил — за последнее время я очень серьёзно прибавил в мышечной массе. Развитие аспектов неизбежно тянет за собой физическое тело. Просто для того, чтобы оно могло выдержать новый нагрузки. Правда, требовалось это только когда аспектов у одарённого было больше одного.
— Пётр Никифорович! — заглянула к нам в комнату одна из помощниц портного. Напротив меня стояли несколько зеркал и я прекрасно видел, что девушка смотрит куда-угодно, но точно не на хозяина магазина. — Там клиенты пришли…
— Ну так работайте, Света, — искренне не понимая, зачем пришла сотрудница, ответил мужчина. — Я занят! И буду занят ещё минут двадцать точно.
— Хорошо, — быстро ответила Света и, бросив на меня ещё один красноречивый взгляд, исчезла за дверью. Похоже, местные хищницы скоро дойдут до крайней степени голода и уже готовы перейти от длительного ожидания к активным действиям. Я прислушался к себе и вдруг понял, что дикий шторм магической перестройки внутри тела наглухо блокировал привычные процессы. Но я точно так же знал, что через какое-то время этот шторм утихнет и тогда физиология потребует своего.
— И вы считаете, что эта неприязнь настолько сильна, что кто-то попытается вызвать меня на дуэль сегодня? — прямо спросил я.
— Сильнее может быть только желание понравиться вашей сестре, Ярослав Константинович, — слегка улыбнулся портной. — Но я практически уверен, что кто-нибудь сегодня попытается доказать, что хоть в чём-то лучше вас. Я подготовил для приёма у графа Добрышева две дюжины костюмов и сейчас говорю о том, в чём действительно почти уверен, ваша светлость.
— Благодарю, Пётр Никифорович, — замедленно кивнул я. Похоже, приём будет не таким уж беспроблемным, как я думал вчера.
— Мы закончили, ваша светлость, — отойдя на несколько шагов в сторону, сообщил портной. — Ваш заказ будет готов через час. Если прикажете, я приглашу специалиста, который поможет вам привести себя в порядок перед приёмом.
— Было бы здорово, Пётр Никифорович, — кивнул я. Дополнительное время тратить на поиски толкового парикмахера не хотелось, а с портным явно работают только профессионалы. — Сколько с меня?
— Четыре тысячи рублей, Ярослав Константинович, — ответил мужчина. — Девочки примут вашу оплату, а я немедленно займусь подготовкой вашего заказа.
Попрощавшись и расплатившись, я вышел из магазина и некоторое время бесцельно гулял по торговому центру. Глаза буквально разбегались от разнообразия всевозможных товаров. В торговом центре можно было найти всё, что угодно. Только с одним «но» — кошелёк у искателя должен был обладать завидной толщиной. Простые люди в это место если и заходили, то крайне редко.
Минут через двадцать у меня состоялся очень эмоциональный разговор с Настей. Сестра высказала мне всё, что обо мне думает, долго ругалась, а потом благодарила. К моменту, когда мы закончили разговор, я уже вернулся к магазину Петра Никифоровича и некоторое время наблюдал за работой его помощниц. Девушки действовали очень уверенно и окружали каждого клиента настоящими облаками заботы и внимания. Учитывая, что большинство посетителей были мужчинами, многие готовы были ждать своей очереди по часу. Довольно интересный маркетинговый ход.
— Ярослав Константинович! — уже давно заметив меня, вышла из магазина Светлана. — Пётр Никифорович просил вам передать, что заказ готов.
— Благодарю, Светлана, — любезно улыбнулся я.
— Если я могу быть ещё чем-то полезна… — слегка опустила взгляд девушка. Румянец на щеках сотрудницы магазина показался мне почти натуральным. Актрисой помощница портного была превосходной. А может в этот раз не только роль отыгрывала.
— Проводите меня к вашему начальнику, Светлана, — с улыбкой ответил я и тоном дал понять, что это действительно всё, что мне требуется от этой девушки.
— Разумеется, ваша светлость, — немного обиженно ответила Света и, соблазнительно виляя округлыми бёдрами, направилась ко входу в магазин. — Следуйте за мной.
Спустя ещё тридцать минут я вышел на улицу и глубоко вдохнул свежий воздух. Пётр Никифорович не зря считался очень хорошим специалистом в своём деле. Как и в прошлый раз, костюм был безупречен. И я даже не сомневался, что он тон в тон попадёт в наряд Насти. В этом отношении портной был крайне щепетилен.
— Ваша светлость! — заметив меня, воскликнул Полоз. Охранники удивлённо рассматривали меня некоторое время, будто видели впервые. Наверное, слишком привыкли к тому, что я постоянно ношусь по лесам в рваном камуфляже. — Выглядите отлично! Куда дальше?
— Дальше вы домой едете, ребята, — ответил я и на лицах дружинников тут же появились очень недовольные выражения. — Я назад с княжной поеду. А до особняка графа Добрышева пешком прогуляюсь.
— Николай Петрович велел вас одного в городе не оставлять, Ярослав Константинович, — угрюмо сообщил Ежа.
— Меня больше двух часов не было, — с улыбкой ответил я. — И ничего — цел. Один квартал пройду как-нибудь.
— Ваша светлость… — начал было Полоз, но осёкся под моим тяжёлым взглядом. Время уже близилось к четверти второго и лёгкая прогулка мне точно не помешает. Потом много часов придётся провести в закрытых залах, заполненных множеством людей и тяжёлыми ароматами дорогих парфюмов.
Дружинники молча сели в вездеход, но с места машина так и не сдвинулась. Я развернулся на месте и пошёл к широкому проспекту, который вёл в нужном мне направлении. Точный адрес особняка мне уже успел сообщить всезнающий портной. Да и пропустить заставленный шикарными автомобилями участок дороги было крайне сложно.
Оказалось, что подобные мероприятия всегда сопровождались множеством зевак. Я впервые был на приёме в Твери. Ужин у графа Старковского и вечер у прошлого губернатора не в счёт. Там мероприятия проходили на закрытой территории. А тут…
Кто-то стоял с камерами в руках, а кто-то просто глазел на прибывающих гостей. Судя по разговорам, единого мнения среди наблюдателей не было. Одни откровенно истекали злобой, а другие искренне восхищались прибывающими дворянами.
Среди аристократов тоже не было единого настроя. Часть дворян просто выходила из автомобилей и быстрым шагом удалялась ко входу в особняк, где ждал распорядитель. Но были и те, кто откровенно наслаждался вниманием публики. Они приветственно махали руками людям с камерами и даже подходили ближе, чтобы те могли задать свои вопросы.
— Граф Пелюзин прибыл! — в какой-то момент послышался восхищённый женский голос чуть в стороне. — Смотри, машина с московскими номерами. Снимай, Дима! Сейчас попробую узнать, что думает граф по поводу этого приёма!
Женщина начала проталкиваться ближе к ограждению, а я чуть сместился, чтобы увидеть одного из тех людей, которые вынудили княжну обратиться ко мне за помощью. Из длинного чёрного автомобиля вышел высокий мужчина лет тридцати. Он окинул цепким взглядом толпу людей и моментально преобразился. Хмурые складки на лбу исчезли, а на лице появилась очень приятная улыбка. Мужчина сразу заметил заинтересованную в его персоне журналистку и направился к ней.
Я же прислушивался к своим ощущениям и старался не выдать свой интерес к графу. В том, что среди аристократов есть сильные одарённые ничего удивительного не было. Но далеко не каждый маг мог похвастаться таким качественным уровнем сокрытия собственного дара. Кто-то стремился скрыть свои возможности, потому что они не дотягивали до нужных по статусу, а кто-то просто не хотел, чтобы секретное оружие его рода стало достоянием общественности. К кому относился граф Пелюзин я пока не понял.
Маскировка графа была выполнена на таком высоком уровне, что у меня даже сначала сложилось впечатление, что дара у него нет вовсе. Но потом воздух принёс отголоски магических процессов, которые сопровождали активность Источника каждого мага. Скрыть эти всплески полностью было невозможно, но и информации они толком никакой не давали. Кроме того, что граф был магом, узнать у меня ничего не получилось и это вызвало неожиданный интерес.
Рядом со мной как-то незаметно образовалось пустое пространство. Люди невольно отходили, почуяв напряжение магического поля. Для тех, у кого не было дара, это было сродни странному чувству, которое заставляет тебя держаться подальше от опасных мест. Объяснить логически это чувство довольно сложно, но человеческий разум часто и не стремился ничего объяснять.
На меня граф никакого внимания не обращал, а мне это было только на руку. Иногда подобное наблюдение со стороны могло дать значительно больше данных, чем долгая беседа или даже допрос. Пелюзин постоянно менялся. Есть такая порода людей, которые очень быстро и качественно меняют маски. В зависимости от ситуации, они могут менять своё поведение на сто восемьдесят градусов. И это был самый неприятный для меня тип людей. Потому что крайне сложно было определить, как в действительности к тебе относится собеседник.
Вскоре прибыли ещё несколько автомобилей с дворянами и на небольшом участке проспекта у особняка графа Добрышева стало тесно. Наверное, внутри произошёл какой-то затор с приёмом гостей, потому что людей на улице скопилось удивительно много. Взглянув на экран мобильника, увидел сообщение от Насти и двинулся к краю толпы.
В какой-то момент шум на улице разом притих и головы людей повернулись к проезжей части. Там остановилась очередная машина и я точно знал, что ни у кого, кроме моего рода, в Твери такой нет. А когда из автомобиля вышла Настя, стало ясно чего дожидался всё это время граф Пелюзин.
Имение рода Разумовских.
Первый круг обороны Тверской аномальной зоны.
Нервы княжны Анастасии Разумовской были напряжены, как струны. Хотелось снять все украшения, распустить волосы и завалиться на кровать. Дня на два или три. Чтобы вообще никто не беспокоил и только тётя Женя приносила прямо в комнату свежие булочки и обжигающий чай…
— Э-э-эх… — тяжело вздохнула Настя и ещё раз повернулась перед ростовым зеркалом, а потом изобразила обворожительную улыбку. Сегодня всё должно быть идеально.
С того момента, как она занялась активным восстановлением статуса семьи, времени прошло не так много. Пара недель, а может даже меньше. Если бы не бешеная активность брата, то прогресс в переговорах мог занять месяцы. Но Яр пёр вперёд, как бешеный зубр, решая сложнейшие задачи одну за другой. Пропустить подобные вещи местные дворяне просто не могли себе позволить, потому что многие жили в полной зависимости от родов-хищников.
Так называли тех, кто занимал первый круг аномальной зоны. Самые сильные, самые богатые и влиятельные семьи, которые подминали под себя всех остальных дворян. Кто-то, как Воронцовы, лояльным отношением и приближением к своей главной компании. А кто-то, вроде Пожарских или Антиповых, действовал более жёстко, превращая соседей и партнёров в вассалов. И тут на арене появляются Разумовские. Снова. Буквально, восстают из пепла, как мифический феникс.
Настя невольно саркастически улыбнулась, вспомнив, как её встречали на первом званом завтраке, куда привела княжну Инга Аскольдовна. Сколько тогда было насмешливых взглядов и снисходительных улыбок. Сколько сил ей пришлось потратить, чтобы спокойно улыбаться в ответ и знакомиться. Знакомиться, знакомиться и ещё раз знакомиться. Иногда за один вечер Настя повторяла своё имя по сто раз. Имена, титулы, род деятельности, связи… Горы информации оседали в голове княжны в ожидании своего часа.
А потом всё начало меняться. Сначала был фактически уничтожен князь Антипов. После этого отношение к Насте сменилось со снисходительного на настороженное. Многие тогда ждали, что наглых выскочек сотрут в порошок друзья Алексея Андреевича, но этого не случилось. О том, кто держал в кулаке половину тверских аристократов все мгновенно забыли. А многие даже вздохнули с облегчением. И эта тихая благодарность позволила Насте начать действовать.
Накопленные знания пошли в ход. Пара бесед на одном вечере. Упоминание незначительных деталей и вот уже кто-то сумел заключить выгодную сделку благодаря молодой княжне. Один эпизод, два, три, пять… И Настя стала желанным гостем на многочисленных мероприятиях. И на это не повлияли не только её действия.
Дворяне всегда чувствовали, где можно получить максимальную выгоду. А когда стало ясно, что молодой хищник будет и дальше расти, увеличивая собственное влияние, многие решили успеть заскочить в последний вагон отходящего поезда. Оказать помощь, когда это действительно нужно и не так уж сложно, решили многочисленные знакомые княжны. Кто-то словом, а кто-то, более рисковый, и делом. Все были уверены, что такой вклад станет очень выгодной инвестицией. Потому что Ярослав Разумовский поистине пугал многих опытных аристократов.
В свои семнадцать лет этот парень творил такие вещи, что его дела стали главной темой большинства неофициальных встреч. Если бы Настя не знала, как тяжело это всё даётся её брату, то сама бы уже горела желанием познакомиться с таким удивительным молодым человеком. Но для этого нужно было соответствовать не только статусом, но и другими внешними атрибутами.
Девушка повернулась к окну, за которым виднелась стоянка транспорта и пара её охранников, намывающих вездеход перед выездом. Из груди княжны снова вырвался протяжный стон, который, правда, быстро перешёл в громкий удивлённый возглас.
В воротах имения остановился роскошный новый автомобиль представительского класса без номерных знаков. Охранники поместья тут же принялись допрашивать водителя, а тот начал показывать им какие-то бумаги. Настя ощутила прилив тревоги и решила узнать в чём дело. А когда узнала, то не могла понять, смеяться ей или плакать.
После долгого разговора с главой рода, девушка с наслаждением села на заднее сиденье новенького автомобиля и приказала выезжать. По пути она не могла удержаться, нежно поглаживая кожу подлокотника и вдыхая неповторимый аромат роскоши. Если бы Ярослав знал, насколько ей было тяжело каждый день появляться на людях на вездеходе… Вот только Настя отлично понимала, что не может позволить себе сказать об этом брату. До этого они вообще ездили на раздолбанном пикапе и даже вездеход стал великим достижением и трофеем Яра. А теперь…
Девушка не заметила, как машина добралась до места. Настолько тихо было в салоне, что ей казалось, будто они летят в пустоте. Когда они пересекли границу города, Настя написала сообщение брату и расслабленно откинулась на спику кресла, с нетерпением ожидая реакцию гостей на её прибытие. Когда автомобиль наконец остановился, окрылённая новыми ощущениями, княжна вышла из машины и тут же наткнулась взглядом на широкую улыбку графа Пелюзина.
Встретить его прямо у входа в особняк она точно не рассчитывала. Взгляд девушки заметался в поисках хоть кого-то знакомого, чтобы отсрочить неприятную встречу, но все, как на зло, смотрели только на её машину.
— Как здорово, что я сразу вас встретил, Анастасия Константиновна, — уверенно подходя к девушке, широко улыбнулся граф. — Я хочу, чтобы вы на сегодняшнем приёме были моей дамой сердца. Хочу, чтобы все видели, что вы пришли со мной.
— Боюсь, вашим желаниям не суждено сбыться, граф, — внезапно прозвучал рядом голос Яра и Насте показалось, что пространство вокруг заледенело. Даже дышать стало трудно. — У Анастасии Константиновны сегодня другие планы и другой кавалер.
...
===
Глава 8
— Боюсь, вашим желаниям не суждено сбыться, граф, — стремительно пряча дар за множеством обманных слоёв маскировки, произнёс я. Протянутая к ладони Насти рука Пелюзина медленно опустилась и граф чуть развернулся ко мне. — У Анастасии Константиновны сегодня другие планы и другой кавалер.
Я ощутил давление чужой силы в районе своего Источника и хищно улыбнулся. На лице аристократа появилось безразличное выражение, но я отчётливо видел, что Пелюзин в ярости. Одной из неприятных черт подобных людей было их умение крайне быстро адаптироваться к меняющейся обстановке.
— А… — чуть снисходительно усмехнулся граф. — Младший брат. Ярослав, кажется. Вам стоило бы знать, юноша, что вашей сестре уже пора озаботиться собственным статусом. А для этого нужно появляться на людях с достойными представителями дворянства.
Возможно, со стороны казалось, что мы очень мило беседуем. Граф улыбался. Я тоже держал на лице приветливое выражение. После моего появления, Настя немного расслабилась и сейчас уже вовсю искала способ остановить назревающий конфликт. Вот только сестра не обратила внимание, что конфликт уже был в разгаре. Слова Пелюзина настолько близко прошли по грани оскорбления, что это мог не заметить только слепой. И спускать подобного я не собирался.
— Так и есть, граф, — безразлично улыбнулся я. — У княжны сегодня лучшая пара из всех возможных на этом приёме. А вы можете поискать подходящую пару среди своих фанаток.
Я кивнул в сторону так и стоявшей неподалёку журналистки, которая не спускала глаз со своего кумира. О чем девушка спрашивала Пелюзина я прекрасно слышал и там дело было вовсе не в том, что ей приказали собрать материал о конкретном аристократе. Другое дело, что к благородными или хотя бы одарённым девушка не относилась. Появиться с подобной парой на официальном мероприятии для графа было равносильно признанию в том, что он давно уже не принадлежит к дворянскому сословию.
— Мне говорили, что вы слишком много о себе думаете для молодого человека вашего возраста, — явно борясь с приступом бешенства, процедил Пелюзин. — И я не зря отвечал, что вам просто ещё никто не преподал серьёзного урока. Возможно в таком случае вы бы более внимательно следили за своими словами, обращаясь к представителю благородного рода Пелюзиных.
— Искренне надеюсь, что вы пожелаете стать тем самым учителем, которого мне так не хватало, граф, — тихо рассмеялся я. Рука Насти сжалась на моей ладони, но я не обратил на это внимания. Я смотрел исключительно на графа и ждал. Первым заявлять о дуэли мне не хотелось, потому что это лишало части преимуществ. Если бы не Право Последнего, то свой вызов Пелюзин получил бы ещё несколько минут назад. Но так я мог объявить войну всей Российской Империи, а это в мои планы не входило. А вот если меня вызовет сам граф, то расклад будет в разы интереснее. И я точно смогу его убить без серьёзных последствий.
— Вот как? — поднял бровь дворянин. — Что ж, не имею ничего против того, чтобы поучить уму-разуму зазнавшегося провинциала. Особенно когда тот сам на это напрашивается. Я вы…
— Замечательный сегодня день, господа! — бесцеремонно перебил Пелюзина появившийся словно из-под земли Зейд. — Рад, что сегодня в гостях у граф Добрышева собрались такие разные люди. Вы не поверите, кто сегодня ещё будет на приёме, господа!
— Здравствуйте, Леонид Евгеньевич! — с невероятным облегчением в голосе, поздоровалась с помощником Пожарского Настя. Я коротко кивнул магу и тот ответил тем же. — Я очень рада вас видеть. Знаете, на улице так шумно… Мероприятие ещё не началось?
— Добрый день, Анастасия Константиновна, — улыбнулся Зейд. — Слухи не врут — вы действительно с каждым днём становитесь всё прекраснее.
— Рад вас видеть, Леонид Евгеньевич! — будто ощутив поддержку со стороны Зейда, довольно улыбнулся Пелюзин. — Вы действительно очень вовремя. У нас тут состоялся небольшой конфликт и я хотел бы вас попросить выступить моим секундантом.
— Дуэль? — с улыбкой поинтересовался Зейд, хотя и так было понятно, что он присоединился к нашей беседе не просто так. — Дуэль это прекрасно! Защита чести и достоинства одна из главных отличительных черт аристократии. Обожаю смотреть на дуэли! Особенно если они действительно серьёзные и идут до смерти одного из участников. С кем у вас возникла ссора?
— С этим молодым человеком, — лениво указал в мою сторону Пелюзин. Ледяной вид графа дал трещину и я на мгновение увидел его ликующую улыбку. Правда, потом, повернувшись к Леониду Евгеньевичу, он снова спрятался за подобострастной маской.
— С этим? — будто впервые меня увидев, удивлённо переспросил помощник Пожарского. Только в этот момент я понял, что маскировка у этих двоих очень похожа. Вот только Зейд нёс её без особых усилий, а Пелюзину приходилось постоянно контролировать своё состояние. Это стало заметно только когда у меня появился нормальный ориентир. — Что ж… Боюсь, не смогу вас выручить в этот раз, ваше сиятельство.
— У вас другие планы, Леонид Евгеньевич? — растерянно спросил граф. — Мы ещё не обговаривали с князем время встречи и условия… Я был бы очень признателен за ваше участие. Это гарантирует, что у Евгения Александровича не будет вопросов к моему роду в случае смертельного исхода.
— Конечно у светлейшего князя не будет вопросов к вашему роду, Олег Петрович, — добродушно улыбнулся Зейд. Вот только его улыбка очень быстро превратилась в жестокий оскал. — Потому что вы вызвали князя Разумовского и он вправе сам устанавливать правила. В любом случае, участвовать в этом мероприятии я не буду. Потому что не хочу быть замешанным в убийстве.
— Возможно, не всё будет так серьёзно, Леонид Евгеньевич, — негромко и довольно фальшиво рассмеялся Пелюзин. — Я буду снисходителен со своим оппонентом.
— Вы не поняли, граф, — светски улыбнулся Олегу Петровичу помощник Пожарского. — Вопросов к вашему роду у губернатора не будет. Это правда. Но их не будет только потому, что подобные вещи принято спрашивать у того, кто остался в живых во время дуэли. И я сильно сомневаюсь, что это будете вы, ваше сиятельство. Всего хорошего, Ярослав Константинович. Княжна!
— Что это значит, Леонид Евгеньевич? — когда маг, как деревянную куклу, потянул Пелюзина за собой, возмущённо спросил граф.
— Леонид Евгеньевич, — напоминая о себе, негромко произнёс я. Зейде сделал всё возможное, чтобы не дать мне убить этого графа, но это было огромное одолжение для Пелюзина. То, как вёл себя граф по отношению ко мне и моей сестре, лично для меня поступок представителя губернатора никак не менял. — Мне кажется, вы немного торопитесь забрать с собой этого мужчину. Мы не договорили.
— Ярослав Константинович, понимаю ваше недовольство и приношу свои извинения за то, что вмешался в ваш разговор, — ловко сдвинув пунцового от негодования графа себе за спину, натянуто улыбнулся Зейд. — Граф Пелюзин также приносит свои искренние извинения и с радостью выплатит назначенную вами виру за свой проступок. Уверен, что вы будете справедливы в своих требованиях, ваша светлость.
— Я не хочу больше видеть этого человека в Твери или любом другом месте, где появится кто-либо из рода Разумовских. Никогда.
— Что ж… — замедленно кивнул Леонид Евгеньевич. — Я думал, что вы ограничитесь финансовой компенсацией, но такой вариант графа тоже устроит. Учитывая скорость роста вашего влияния и активности Анастасии Константиновны… Я прослежу, чтобы ваше пожелание было исполнено в точности, Ярослав Константинович.
— Приятного вечера, Леонид Евгеньевич. — кивнул я.
— Объяснитесь, господин Зейд! — когда пара направилась ко входу в особняк, прошипел Пелюзин. — Это возмутительно!
— Обязательно, Олег Петрович, — преувеличенно серьёзно ответил Зейд. — Это действительно очень важно. Просто я хочу, чтобы вы действительно поняли всё, что я вам сейчас скажу. Ваша жизнь имеет огромное значение для светлейшего князя и всей Российской Империи. Я не могу допустить, чтобы вы так глупо погибли из-за пустячной ссоры.
— Я? — кажется, граф был ошарашен.
— Вы, — нимало не смущаясь, подтвердил свои слова Зейд.
— Этот юнец меня оскорбил! — запальчиво ответил Пелюзин, окончательно потерявшись в происходящем.
— Вам очень повезло, Олег Петрович, что рядом с князем оказалась его сестра, — хмыкнул в ответ Зейд. — Поговаривают, что при ней Ярослав Константинович действует значительно мягче и дипломатичнее.
— О чём вы, Леонид Евгеньевич? — недовольно спросил граф. — Пара успешных вылазок в зону за счёт дружинников рода ни о чём не говорят! Чего стоит он сам большой вопрос.
— Поверьте, ваше сиятельство, я знаю о чём говорю, — весело ответил Зейд. — Я видел это своими глазами. А ещё…
Пара зашла в особняк граф Добрышева и моя воздушная нить, сопровождавшая удаляющихся мужчин, тут же оборвалась. Настя, которую я за это время отвёл немного в сторону, не проронила ни слова. Только кивала дальним знакомым и мило улыбалась репортёрам.
— Один вопрос решили, — переключая внимание на сестру, произнёс я. — Думаю, в ближайшее время, Олег Петрович очень сильно подумает, прежде чем смотреть в вашу сторону, Анастасия Константиновна.
— Яр… — растерянно опустила глаза княжна. — Прости, я не знала, что встречу графа прямо на входе. Рассчитывала, что мы приедем вместе и подобных встреч можно будет избежать…
— Всё разрешилось благополучно, — тепло улыбнулся я. — Поэтому можешь расслабиться и наслаждаться мероприятием.
— А если бы дело дошло до дуэли? — когда я взял сестру под руку и повёл её ко входу в особняк, спросила Настя.
— Тогда бы я его убил, — издалека улыбаясь и махая рукой братьям Старковским, невозмутимо ответил я.
— Яр! — поражённая моей жестокостью, выдохнула девушка.
— Поверь, это был бы самый простой, гуманный и быстрый способ прекратить любые попытки давления на нашу семью, — ответил я. — Меня задевать никто не решится. Нюша в безопасности. Остаёшься только ты. К тому же, сама стремишься оказаться именно там, где проще всего тебя достать.
— Каждый занимается своим делом и выполняет свои задачи! — упрямо ответила Настя.
— Знаю, — повернувшись к сестре, слегка улыбнулся я. — Поэтому и сказал, что мне проще было убить этого Пелюзина, чтобы больше к тебе никто не лез.
— Хорошо, что Зейд оказался рядом, — тихо ответила Настя. В моих словах она не сомневалась и прекрасно понимала, что попусту я о таких вещах говорить не стал бы. — Наверное, это первый раз в моей жизни, когда я порадовалась тому, что рядом оказался кто-то из свиты светлейшего князя Пожарского.
— Леонид Евгеньевич за нашей беседой наблюдал с самого начала, — усмехнулся я. — Я давно тут стою и заметил его ещё двадцать минут назад.
— Значит, он изначально прекрасно понимал, к чему может привести ваш конфликт? — тут же начала прорабатывать ситуацию княжна. — Тогда почему вмешался только тогда, когда вызов на дуэль уже почти состоялся?
— Потому что именно так мог показать своё нейтральное отношение и возможность сотрудничества, — пожал плечами я. — У Леонида Евгеньевича свои выгоды в данной ситуации.
— Например? — подняла бровь Настя.
— Например, не допустить на территории нового губернатора грандиозного скандала с вызовом на дуэль аристократа, воспользовавшегося Правом Последнего, — рассматривая гостей в огромном зале, рассеянно ответил я. — Или желание получить часть тех данных, которые он хотел получить после всего увиденного во время проверки нашей дружины. А может добавить веса своим словам когда возникнет необходимость совместной работы с Разумовскими. Вариантов много и далеко не факт, что мы знаем хотя бы часть из них.
— Понятно, — задумчиво ответила сестра.
— Как выглядит тот барон, который может создать проблемы сегодня? — заметив, что нас пристально рассматривают некоторые молодые люди в зале, уточнил я. Братья Старковские решились только подойти поздороваться. Если при первых наших встречах парни немного робели из-за нашей разницы в официальных статусах, то сейчас вообще опасались даже глубоко дышать рядом со мной. Только Костя решился спросить у Насти о каком-то пустяке, но его брат тут же утащил родственника куда-то в глубину зала.
— Его тоже хочешь убить? — вроде бы весело спросила Настя, но в глазах девушки я увидел настороженность. Похоже, теперь она уже была не так уверена в правильности своей просьбы о моём присутствии на приёме. Оказалось, что мои методы решения проблем недостаточно дипломатичны.
— Хочу посмотреть на человека, который решился вступить в открытый конфликт с графом Пелюзиным, — улыбнулся я. Возможно, мне показалось, но княжна переживала за судьбу второго участника трёхстороннего конфликта значительно больше, чем за жизнь Олега Петровича.
Пелюзин мне откровенно не понравился. Подобные люди всегда вызывали у меня стойкое отторжение. Рассчитывать на помощь сильного союзника в трудную минуту это одно. И совсем другое к месту и не к месту пользоваться именем своего покровителя в таких ситуациях, где вообще стоило бы промолчать или извиниться. При этом граф, скорее всего, неплохо фехтовал. Этого ему хватало, чтобы уверенно чувствовать себя на дуэлях с молодыми дворянами. Вряд ли он использовал при этом свой дар, потому что магом Олег Петрович был откровенно слабым. По крайней мере, мои воздействия, которые привели к вмешательству Зейда в нашу беседу, Пелюзин вообще не заметил. А ещё граф очень любил использовать своё положение и нарываться на конфликты. Возможно, даже весьма успешно, раз об этом знал Леонид Евгеньевич.
В отличие от меня, большую часть времени проводившего в лесах и не особенно вникавшего в светскую жизнь других аристократов, барон Ожегов должен был очень хорошо знать графа если не лично, то через общих знакомых. И отсюда напрашивался вывод, что барон был готов устроить дуэль со столичным гостем, если это потребуется.
— Пока не вижу его, — пробежавшись глазами по многочисленным гостям, с заметной задержкой ответил Настя. — Но, думаю, Константин Александрович обязательно подойдёт к нам сам, если увидит. Добрый вечер, Роман Андреевич. Не думала, что вы решитесь так быстро вернутся к светской жизни. Как ваше здоровье? Уже поправились?
— Благодарю, Анастасия Константиновна! — бодро ответил подошедший к нам пожилой мужчина в старомодном костюме. — Благодаря вашему совету, дело пошло значительно быстрее. Добрый вечер, ваша светлость. Рад познакомиться с вами лично.
— Ярослав Константинович, знакомьтесь — Подольский Роман Андреевич, — мгновенно сориентировавшись, представила мне мужчину княжна. — Лучший архитектор Тверской губернии. Надеюсь, однажды Роман Андреевич займётся восстановлением внутренней обстановки нашего родового гнезда.
— Но однажды, а уже через пару недель, ваша светлость, — тут же весело возразил Подольский. — Наслышан о вас, Ярослав Константинович. Наслышан. Теперь, после личного знакомства, я практически обязан принять заказ вашей сестры. Обещаю, что верну имению рода Разумовских тот вид, который оно имело при Константине Александровиче.
— Очень на это надеемся, Роман Андреевич, — улыбнулся я. Энергии в этом старике хватило бы на троих молодых. Такие люди обычно искренне болели своей профессией и не мыслили жизни без любимой работы. Если Подольскому запретят трудиться, то он просто умрёт. — Рад был познакомиться.
Архитектор ушёл и мы наконец двинулись в глубину зала. Настя сознательно начала забирать влево, чтобы не лезть в самую гущу гостей. Целый час я делал именно то, о чём мы изначально договаривались с Настей — болтал о погоде и ценах на новые автомобили. Оказалось, что мою сестру знают буквально все на приёме. При этом меня многие гости вообще видели впервые. И я очень быстро понял, что появляться Насте на подобных мероприятиях было отличной идеей! Но, без меня…
Это стало понятно, когда к нашей паре со всех концов зала начали стягиваться пожилые семейные пары. Если бы они вели себя так же, как Роман Андреевич, то ничего плохого я бы не заподозрил. Вот только новые знакомые тащили с собой своих дочерей и очень хотели, чтобы я непременно с ними познакомился. И какое из поколений больше жаждало этого знакомства сказать я бы не взялся.
В какой-то момент я поймал себя на мысли, что уверенность графа Пелюзина основывалась на конкретном опыте. Поведение некоторых благородных девиц несильно знатных родов ничем не отличалось от сотрудницы ателье Петра Никифоровича, которая практически прямо предлагала мне своё тело. Тут ситуация была несколько более завуалированная, но такая же гадкая. Родители могут сватать своих детей возможному жениху, но никак не предлагать их кому-то ради сиюминутной выгоды.
Я очень быстро устал от толпы людей вокруг и повёл сестру к выходу во внутренний двор особняка. Там располагался просторный сад, где ещё практически не было гостей. Это уже ближе к вечеру, когда аристократы устанут от общения друг с другом, начнётся деление на небольшие группы. А сейчас можно было погулять в тишине. О толпе людей на приёме напоминал только небольшой гул. Правда, совсем пустым сад не был. Довольно быстро мы увидели несколько гуляющих групп гостей и Настя вдруг потянула меня к одной из них.
— Это он! — прошептала сестра. — Надеюсь, получится обойтись без ссоры. Я бы этого не хотела, Яр.
— Учту, — весело хмыкнул я. Мы свернули с основной дорожки к небольшой беседке, куда только что зашли три человека. Одна девушка и пара мужчин. Одни чуть полноватый, а второй очень сильно напоминал габаритами Аршавина. — Кто нам нужен?
— Тот, который крупнее, — чуть покраснев, ответила Настя.
— Истинный Вершитель всегда заботится о своих людях, — внезапно прозвучал из беседки голос, который я ни разу не слышал за последние тысячи лет. Он буквально приковал меня к месту, будто превратив камень.
— Берннхард? — невольно вырвалось у меня.
"Витязи" вернулись в семью, а это значит, что мой род стал еще немного сильнее и теперь способен противостоять любым вызовам, что бросает мне аномальная зона.Ну, а моя задача сделать так, чтобы род Разумовских мог противостоять не только тварям из аномалии, но и людям, кто угрожает моей семье и моему роду. У меня мало времени, чтобы успеть осуществить всё то, что я задумал до того момента, пока меня не начнут воспринимать всерьез. Но, тогда будет уже поздно...
Расторгуев возглавляет операцию по захвату большой партии наркотиков, прибывшей на фуре в Подмосковье. Операцию проводят совместно с УСБ. Она стала возможной благодаря кроту, внедрённому к местным наркоторговцам. Единственное, что было известно об отправителях груза, — то, что это некий самарский авторитет. Однако непонятно, причём здесь Самара, ведь груз шёл из Питера. После скандала в Петербурге увольняют начальника УУР, заместитель которого сопровождал поставку. Расторгуев напоминает Новожилову о его обещании — отработать в министерстве два-три года и вернуться назад в северную столицу. Два-три года прошли, да и момент сейчас, когда кресло главного розыскника Санкт-Петербурга вакантно, самый подходящий. Расторгуев возвращается в Питер.
