Главная » 2022 » Февраль » 22 » Двадцать лет спустя. Александр Дюма. 028. XVI ГДЕ ДОКАЗЫВАЕТСЯ, ЧТО В САМЫХ ЗАТРУДНИТЕЛЬНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ХРАБРЫЕ... . XVII Тост...
17:10
Двадцать лет спустя. Александр Дюма. 028. XVI ГДЕ ДОКАЗЫВАЕТСЯ, ЧТО В САМЫХ ЗАТРУДНИТЕЛЬНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ХРАБРЫЕ... . XVII Тост...
---
XVI
ГДЕ ДОКАЗЫВАЕТСЯ, ЧТО В САМЫХ ЗАТРУДНИТЕЛЬНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ХРАБРЫЕ ЛЮДИ НЕ ТЕРЯЮТ МУЖЕСТВА, А ЗДОРОВЫЕ ЖЕЛУДКИ - АППЕТИТА
Маленький отряд несся карьером вперед, переправился вброд через незнакомую речку и оставил влево от себя город, который Атос считал Даргемом. За всю дорогу всадники не проронили ни одного слова и ни разу не
оглянулись назад.
Наконец они заметили небольшой лесок и, в последний раз пришпорив ло-
шадей, устремились в него.
Здесь, за густой завесой зелени, скрывавшей их от взоров преследователей, они остановились, чтобы обсудить положение. Лошадей, не расседлывая и не разнуздывая, дали прогулять двум лакеям, а Гримо поставили на
часах.
- Позвольте обнять вас, мой друг! - сказал Атос д'Артаньяну. - Вы наш
спаситель, и мы гордимся вами, как истинным героем.
- Атос прав: я тоже по могу на вас надивиться, - добавил Арамис, сжи-
мая его в своих объятиях. - Чего бы вы только не совершили, с вашим
умом, верным глазом и железной рукой, служа порядочному человеку!
- Теперь, - сказал гасконец, - когда дело кончилось благополучно, я
готов принять ваши похвалы и любезности за себя и за Портоса. Времени у
нас достаточно, продолжайте в том же духе.
Слова д'Артаньяна напомнили друзьям о том, что они были обязаны своим
спасением также Портосу, и они горячо пожали ему руку.
- Теперь все дело в том, - сказал Атос, - чтобы не бежать как угоре-
лым куда глаза глядят. Нужно выработать план действий. Что нам предпринять?
- Что нам предпринять? Черт возьми, это решить нетрудно!
- Если нетрудно, так скажите, д'Артаньян.
- Мы должны добраться до ближайшей гавани и, сложив наши скудные
средства, нанять на них корабль, который отвезет нас во Францию. Лично я
жертвую на это все свои деньги до последнего гроша. Жизнь - самое ценное
сокровище, а наша жизнь, надо сказать правду, висит сейчас на волоске.
- А ваше мнение, дю Валлон? - спросил Атос.
- Я вполне согласен с д'Артаньяном, - сказал Портос. - Эта Англия -
отвратительная страна.
- Вы твердо решили уехать? - спросил Атос д'Артаньяна.
- Разумеется, черт возьми, - сказал тот. - Не вижу, что бы могло меня
удержать здесь.
Атос переглянулся с Арамисом.
- Что же, поезжайте, друзья мои, - сказал тот со вздохом.
- Как - поезжайте? - спросил д'Артаньян. - Вы хотите сказать: поедем?
- Нет, мой друг, - сказал Атос. - Мы должны расстаться.
- Расстаться! - вскричал д'Артаньян, пораженный этой неожиданной но-
востью.
- Ба! - произнес Портос. - Зачем нам расставаться, раз мы вместе?
- Потому что вы данное вам поручение исполнили и можете, даже должны
вернуться во Францию, а мы своего дела не завершили.
- Как - не завершили? - спросил д'Артаньян, с удивлением глядя на
Атоса.
- Да, мой друг, - кротко, но твердо ответил Атос. - Мы приехали сюда
защищать короля Карла; мы его плохо берегли, и теперь нам надо спасти
его.
- Спасти короля? - воскликнул д'Артаньян, переводя изумленный взор с
Атоса на Арамиса.
Тот только утвердительно кивнул головой.
Д'Артаньян с глубоким состраданием посмотрел на обоих друзей: у него
явилась мысль, что они помешались.
- Неужели вы говорите серьезно, Атос? - сказал д'Артаньян. - Король
окружен целым войском, которое ведет его в Лондон. Войском этим команду-
ет мясник или сын мясника полковник Гаррисон. Сразу по прибытии короля в
Лондон начнется суд. За это я могу поручиться, так как достаточно слышал
об этом из уст самого Кромвеля и знаю, что произойдет.
Атос снова переглянулся с Арамисом.
- По окончании процесса приговор будет немедленно приведен в исполнение, - продолжал д'Артаньян. - О, господа пуритане не любят откладывать
дело в долгий ящик!
- А как вы думаете, к чему приговорят короля? - спросил Атос.
- Боюсь, что к смертной казни: мятежники слишком яростно боролись с
Карлом Первым, чтобы надеяться на его прощение, и им остается только од-
но средство - уничтожить его. Разве вы не знаете, что сказал Кромвель во
время посещения Парижа, когда ему показали Венсенский замок, где был
заключен принц Вандом?
- Что же он сказал? - спросил Портос.
- Когда имеешь дело с принцами, прикасаться можно только к их голове.
- Я слышал об этом, - сказал Атос.
- Так неужели вы думаете, что теперь, захватив короля, он отступит от
своего правила?
- О нет, я вполне с вами согласен. Но тем больше оснований не поки-
дать короля, когда ему угрожает такая опасность.
- Атос, вы начинаете сходить с ума!
- Нет, мой друг, - кротко возразил дворянин. - Лорд Винтер приехал за
нами во Францию и привел нас к королеве Генриетте. Ее величество оказала
нам честь, пригласив меня и д'Эрбле для защиты своего супруга; мы дали
королеве слово, и этим словом отдали ей все. Мы отдали в ее распоряжение
свою силу, свои способности - словом, свою жизнь. Мы теперь должны сдержать свое слово. Как вы полагаете, д'Эрбле?
- Да, - подтвердил Арамис, - мы обещали.
- Затем, - продолжал Атос, - у нас есть еще другая причина; слушайте
хорошенько. Все во Франции прогнило и пришло в упадок. У нас есть десятилетний король, который сам еще не знает, чего хочет; у нас есть королева, ослепленная своей запоздалой страстью; у нас есть министр, управляющий Францией, как огромной фермой, то есть занятый только тем, как бы выжать из нее побольше золота с помощью итальянского лукавства и интриг; у нас есть принцы, которые стоят в эгоистической оппозиции и добьются только того, что урвут у Мазарини немного золота или клочок власти. Я служил им не потому, что люблю их (богу известно, что я ценю их не больше, чем они стоят, а стоят они немного), но по убеждению. Сейчас другое дело; здесь я встретил на своем пути истинное несчастье, несчастье, постигшее короля и затрагивающее судьбы всей Европы; и я решил служить этому королю. Если нам удастся спасти его, это будет прекрасно;
если мы умрем за него, это будет благородно.
- Но ведь вы наперед знаете, что погибнете, - сказал д'Артаньян.
- Мы боимся, что да, и скорбим лишь о том, что умрем вдали от вас.
- Что же вы будете делать в чужой, враждебной стране?
- В молодости я путешествовал по Англии и говорю по-английски, как
англичанин; Арамис тоже немного знает этот язык. О, если бы вы были с
нами, друзья мои! Объединившись вновь после двадцатилетней разлуки, мы
вчетвером с вами, д'Артаньян, и с вами, Портос, могли бы сразиться не
только с Англией, но с целыми тремя королевствами.
- И вы обещали королеве Генриетте, - продолжал д'Артаньян раздраженно, - проникнуть в лондонский Тауэр, перебить сто тысяч солдат и победить, несмотря на волю всего народа и честолюбие такого человека, как
Кромвель? Вы не видали этого человека - ни вы, Атос, ни вы, Арамис.
Знайте, это гениальный человек, который очень напоминает мне нашего кар-
динала - не этого, а того, великого. Не берите же на себя слишком много.
Умоляю вас, милый Атос, не жертвуйте собой напрасно. Когда я на вас
смотрю, вы кажетесь мне благоразумным человеком; но послушать вас, вы
совсем сумасшедший. Помогите же мне, Портос! Что вы думаете об этом?
Скажите откровенно.
- Ничего хорошего, - ответил Портос.
- Послушайте, - продолжал д'Артаньян, досадуя, что Атос прислушивается не к его словам, а к своему внутреннему голосу. - Я никогда не даю
плохих советов. Так вот, поверьте мне, ваша миссия закончена, закопчена
с честью. Вернитесь во Францию с нами!
- Друг мой, - сказал Атос, - наше решение непоколебимо.
- Быть может, у вас есть какие-нибудь другие побуждения, которых мы
не знаем?
Атос улыбнулся.
Д'Артаньян сердито хлопнул себя по ляжке и принялся приводить самые
убедительные доводы, какие только могли прийти ему в голову. Но на все
его слова Атос улыбался - спокойно и ясно, а Арамис только качал голо-
вой.
- Ну, хорошо же! - воскликнул наконец д'Артаньян, выходя из себя. -
Пусть будет по-вашему! Раз уж вы непременно этого хотите, ляжем костьми
в этой гнусной стране, где вечно холодно, где туман считается хорошей
погодой, дождь - туманом, а поток - дождем, где солнце похоже на луну, а
луна на сыр. Впрочем, если уж надо умереть, то не все ли равно где:
здесь или в другом месте?
- Но не забывайте, дорогой друг, - сказал Атос, - что здесь придется
умереть раньше срока.
- Ба! Немного раньше, немного позже, стоит ли об этом говорить?
- А я так удивляюсь, что мы все еще живы, - произнес задумчиво Пор-
тос.
- Не беспокойтесь, Портос, смерть не заставит себя ждать, - отвечал
д'Артаньян. - Значит, решено, и если Портос не имеет ничего против...
- Я, - сказал Портос, - готов на все, что вам угодно... К тому же я
нахожу прекрасным то, что сейчас говорил граф де Ла Фер.
- Но ваша будущность, д'Артаньян? Ваши честолюбивые надежды, Портос?
- Наша будущность, наши честолюбивые надежды! - ответил д'Артаньян с
каким-то лихорадочным возбуждением. - Где уж нам этим заниматься, раз мы
спасаем короля? Когда король будет спасен, соберем всех его друзей, разобьем наголову пуритан, завоюем Англию, вернемся с королем в Лондон,
усадим его на престол...
- И он сделает нас герцогами и пэрами, - добавил Портос, и глаза его
радостно заблестели, хотя такое будущее и походило на сказку.
- Или он забудет нас, - произнес д'Артаньян.
- О! - промолвил Портос.
- А разве этого по бывало, друг Портос? Мне кажется, мы оказали не-
когда Анне Австрийской услугу, немногим уступающую той, которую мы намереваемся оказать Карлу Первому. А это по помешало королеве Анне
Австрийской забыть нас на целые двадцать лет.
- И все же, д'Артаньян, - сказал Атос, - разве вы жалеете о том, что
оказали ей услугу?
- О нет! - сказал д'Артаньян. - Признаюсь даже, что воспоминание об
этом утешало меня в самые неприятные минуты моей жизни.
- Вот видите, д'Артаньян, государи часто бывают неблагодарны, но бог
никогда.
- Знаете, Атос, - сказал д'Артаньян, - мне кажется, что если бы вы
встретили на земле черта, вы и его умудрились бы затащить с собой на не-
бо.
- Итак?.. - сказал Атос, протягивая руку д'Артаньяну.
- Итак, решено, - сказал д'Артаньян. - Я нахожу, что Англия прелестная страна, и я в ней остаюсь, по только с одним условием.
- С каким?
- Чтобы меня не заставляли учиться английскому языку.
- Теперь, друг мой, - произнес торжественно Атос, - клянусь всевидящим богом и своим незапятнанным именем, что провидение отныне за нас и
что мы все четверо вернемся во Францию.
- Аминь, - сказал д'Артаньян. - Но, сознаюсь, я уверен как раз в об-
ратном.
- Ах, этот д'Артаньян! - заметил Арамис. - Он так похож на парламентскую оппозицию, которая говорит "нет", а делает "да".
- И тем временем спасает отечество, - промолвил Атос.
- Ну, теперь, когда все решено, - сказал Портос, потирая руки, - пора
подумать и об обеде. Если память мне не изменяет, мы всегда обедали, да-
же при самых опасных обстоятельствах.
- Стоит говорить об обеде в стране, где лакомятся вареной бараниной,
запивая ее пивом! Кой черт занес вас в такую страну, Атос? Ах, извините,
- добавил с улыбкой д'Артаньян, - я и забыл, что вы уже не Атос. Но все
равно. Каковы же ваши планы насчет обеда, Портос?
- Мой план?
- Да, у вас есть какой-нибудь план?
- Нет. Я голоден, вот и все.
- Черт возьми, я тоже голоден, но одного голода мало. Нужно найти
что-нибудь съедобное, и если вы не собираетесь жевать траву вместе с ло-
шадьми...
- Ах, - произнес Арамис, который менее Атоса был равнодушен ко всему
земному, - помните, каких прекрасных устриц мы едали в Парпальо?
- А баранину с солончаковых пастбищ? - прибавил Портос, облизываясь.
- Но ведь с нами, - сказал д'Артаньян, - наш друг Мушкетон, который
так услаждал нашу жизнь в Шантильи.
- Это правда, - согласился Портос, - у нас есть Мушкетон, по с тех
пор, как он сделался управляющим, он стал ужасно неповоротлив. Пригласим
его все же. Эй, Мустон! - ласково позвал Портос, желая задобрить своего
слугу.
Мушкетон явился. У него был весьма жалкий вид.
- Что с вами, милейший Мустон? - спросил д'Артаньян. - Вы больны?
- Нет, сударь, я очень голоден, - ответил Мушкетон.
- Ну вот, по этому самому делу мы вас и позвали, милейший Мустон. Не
можете ли вы поймать в силок несколько таких же чудесных кроликов и куропаток, из которых вы делали превкусные соусы в гостинице... черт
возьми, не могу вспомнить ее названия.
- В гостинице... - сказал Портос. - Черт возьми, я тоже не могу при-
помнить.
- Это неважно. И с помощью лассо несколько бутылок старого бургундского, которое так быстро вылечило вашего барина от ушиба?
- Увы, сударь! - возразил Мушкетон. - Боюсь, что такие вещи в этой
ужасной стране - редкость. Я думаю, что нам всего лучше прибегнуть к"
гостеприимству владельца домика, который виден там на опушке леса.
- Как? Здесь поблизости есть дом? - спросил д'Артаньян.
- Да, сударь, - ответил Мушкетон.
- Отлично. Пусть будет по-вашему, мой друг, пойдем просить обеда у
владельца этого дома. Господа, что вы на это скажете? Не находите ли вы
совет Мушкетона разумным?
- А если владелец окажется пуританином? - спросил Арамис.
- Тем лучше, черт возьми! - ответил д'Артаньян. - Если он пуританин,
мы сообщим ему, что короля взяли в плен, и он в честь этого события на-
кормит нас белыми курами.
- А если он окажется роялистом? - заметил Портос.
- В таком случае мы с самым траурным видом ощиплем у него черных кур.
- Счастливый вы человек, д'Артаньян, - сказал Атос, невольно улыбаясь
находчивости неунывающего гасконца, - в любом положении способны балагурить.
- Что поделаешь! - отвечал д'Артаньян. - Я родился в стране, где небо
всегда безоблачно.
- Не то что здесь, - сказал Портос, протягивая вперед руку, чтобы
проверить, действительно ли его щеку задела дождевая капля.
- Едем, едем, - сказал д'Артаньян, - вот еще одна причина, чтобы пуститься в путь... Эй, Гримо!
Гримо явился.
- Ну, Гримо, мой друг, не заметили ли вы чего-нибудь? - спросил д'Артаньян.
- Ничего, - отвечал Гримо.
- Глупцы! - сказал Портос. - Они даже не проследуют нас. О, будь мы
на их месте!
- Да, они дали промах, - сказал д'Артаньян. - Я охотно перекинулся бы
парой слов с Мордаунтом в этой маленькой Фиваиде. Посмотрите, какое
удобное место, чтобы уложить человека.
- Положительно, господа, - сказал Арамис, - я нахожу, что сыну далеко
до матери.
- Эх, милый друг, подождите! - сказал Атос. - Не прошло и двух часов,
как мы с ним расстались, и он еще не знает, в какую сторону мы поехали и
где мы. Мы скажем, что он уступает своей матери, только тогда, когда вы-
садимся во Франции, если нас здесь не убьют или не отравят.
- А пока давайте пообедаем, - сказал Портос.
- О да, - сказал Атос. - Я страшно голоден.
- Я тоже, - прибавил д'Артаньян.
- Смерть черным курам! - воскликнул Арамис.
И четверо друзей, руководимые Мушкетоном, направились к домику, стоявшему на опушке леса. К ним вернулась их обычная беспечность, так как они снова были вместе и в полном ладу, как сказал Атос.
XVII
ТОСТ В ЧЕСТЬ ПАВШЕГО КОРОЛЯ
Чем ближе подъезжали наши беглецы к дому, тем больше была избита до-
рога, словно перед ними только что пронесся значительный конный отряд. У
самой двери следы были еще заметнее: видно, отряд делал здесь привал.
- Ну, конечно, - сказал д'Артаньян, - дело ясное: здесь прошел король
со своим конвоем.
- Черт возьми! - воскликнул Портос. - В таком случае они все здесь
съели!
- Ну, вот еще! - сказал д'Артаньян. - Хоть одну-то курицу нам оставили.
Он соскочил с лошади и постучался. Никто не отвечал.
Тогда он толкнул дверь, которая оказалась незапертой, и увидел, что
первая комната была совершенно не та.
- Ну что? - спросил Портос.
- Я никого не вижу, - отвечал д'Артаньян. - Ах!
- Что такое?
- Кровь!
При этом слове три друга соскочили с лошадей и вошли в первую комнату. Д'Артаньян уже отворил дверь в следующую, и по выражению его лица
было ясно, что он заметил нечто необычайное.
Друзья подошли к нему и увидели молодого человека, лежащего на полу в
луже крови. Видно было, что он хотел добраться до кровати, но у него не
хватило сил, и он упал.
Атос первый подошел к несчастному; ему показалось, что раненый шеве-
лится.
- Ну что? - спросил д'Артаньян.
- То, - сказал Атос, - что если он и умер, Так совсем недавно, так
как тело еще теплое. Но нет, его сердце бьется. Эй, дружище!
Раненый вздохнул. Д'Артаньян зачерпнул ладонью воды и плеснул ему в
лицо.
Человек открыл глаза, попытался поднять голову и снова уронил ее.
Атос попробовал прислонить его голову к своему колену, по заметил, что
рана нанесена немного выше мозжечка и череп раскроен. Кровь лилась
ручьем.
Арамис смочил полотенце и приложил его к ране. Холод привел раненого
в чувство, и он снова открыл глаза.
Он с удивлением смотрел на этих людей, которые, казалось, жалели его
и старались по мере возможности подать ему помощь.
- С вами друзья, - сказал ему Атос по-английски, - успокойтесь и, если вы в силах, расскажите нам, что случилось.
- Король, - пробормотал раненый, - король в плену!
- Вы видели его? - спросил Арамис тоже по-английски.
Раненый ничего не ответил.
- Будьте спокойны, - продолжал Атос, - мы верные слуги его величества.
- Вы говорите правду? - спросил раненый.
- Клянемся честью!
- Так я могу вам все сказать?
- Говорите.
- Я брат Парри, камердинера его величества.
Атос и Арамис вспомнили, что этим именем лорд Винтер называл лакея,
которого они встречали в королевской палатке.
- Мы знаем его, - сказал Атос, - он всегда находился при короле.
- Да, да, - продолжал раненый. - Так вот, увидя, что король взят в
плен, он вспомнил обо мне. Когда они проезжали мимо моего дома, он от
имени короля потребовал остановки. Просьба была исполнена. Сказали, буд-
то король проголодался. Его ввели в эту комнату, чтобы он здесь пообедал, и поставили часовых у дверей и под окнами. Парри знал эту комнату,
потому что несколько раз навещал меня во время пребывания его величества
в Ньюкасле. Ему было известно, что из комнаты есть подземный ход в пог-
реб, а оттуда в плодовый сад. Он сделал мне знак. Я понял. Но, должно
быть, часовые заметили и насторожились. Не зная, что они подозревают
нас, я горел только одним желанием - спасти его величество. Решив, что
нельзя терять времени, я вышел будто бы за дровами. Я пошел подземным
ходом в погреб, с которым сообщался люк, и приподнял головой одну доску.
Пока Парри тихонько запирал дверь на задвижку, я сделал королю знак следовать за мной. Но, увы, он не соглашался, точно ему претило это
бегство. Парри умолял его, я тоже убеждал его, со своей стороны, не
упускать такого случая. Наконец он уступил нашим просьбам и решился последовать за мной. К счастью, я шел впереди, а король в нескольких шагах
позади. Вдруг в подземелье передо мной выросла огромная тень. Я хотел
крикнуть, чтобы предупредить короля, но не успел. Я почувствовал такой
удар, точно целый дом обрушился на мою голову, и упал без сознания.
- Вы добрый и честный англичанин! Верный слуга короля! - сказал Атос.
- Когда я пришел в себя, я все еще лежал на том же месте. Я дотащился
до двора. Король и его конвой уехали. Целый час, быть может, я употребил
на то, чтобы добраться сюда. Но тут силы оставили меня, и я снова лишил-
ся чувств.
- Ну а теперь как вы себя чувствуете?
- Очень плохо, - отвечал раненый.
- Можем ли мы чем-нибудь помочь вам? - спросил Атос.
- Помогите мне лечь в постель. Я думаю, это облегчит меня.
- Есть ли с вами кто-нибудь, кто бы мог за вами ухаживать?
- Моя жена в Даргеме, я жду ее с минуты на минуту. Ну а вам-то самим,
не нужно ли вам чего?
- Мы, собственно, заехали к вам с намерением подкрепиться.
- Увы, они все взяли! В доме нет ни куска хлеба.
- Слышите, д'Артаньян? - сказал Атос. - Нам придется искать обеда в
другом месте.
- Мне теперь все равно, - сказал д'Артаньян, - я больше не голоден.
- И я тоже, - сказал Портос.
Они перенесли раненого на постель и позвали Гримо, который перевязал
рану. На службе у четырех друзей Гримо приходилось столько раз делать
перевязки и компрессы, что он приобрел некоторый опыт в хирургии.
Тем временем беглецы вернулись в первую комнату и стали совещаться о
том, что им делать.
- Теперь, - сказал Арамис, - мы знаем самое главное: король и его
стража проехали здесь; значит, нам надо направиться в другую сторону...
Согласны вы с этим, Атос?
Атос не отвечал; он был погружен в размышления.
- Да, - сказал Портос, - поедем в другую сторону. Следуя за отрядом,
мы нигде уже не найдем съестного и в конце концов умрем с голоду. Что за
проклятая страна эта Англия! Первый раз в жизни я остаюсь без обеда,
Обед - любимейшая из моих трапез.
- А как вы думаете, д'Артаньян? - сказал Атос. - Согласны ли вы с
мнением Арамиса?
- Отнюдь нет, - сказал д'Артаньян. - Я держусь противоположного мне-
ния.
- Как, вы хотите следовать за отрядом? - сказал испуганный Портос.
- Нет, ехать вместе с ним.
Глаза Атоса заблестели от радости.
- Ехать с отрядом! - воскликнул Арамис.
- Дайте высказаться д'Артаньяну; вы знаете, что он хороший советчик,
- сказал Атос.
- Без сомнения, - сказал д'Артаньян, - нам следует ехать туда, где
нас не будут искать. А никому не придет в голову искать нас среди пури-
тан. Потому примкнем к пуританам.
- Отлично, мой друг, отлично! Великолепный совет! - сказал Атос. - Я
только что хотел его подать, но вы опередили меня.
- Значит, вы с этим согласны? - спросил Арамис.
- Да, они будут думать, что мы хотим выбраться из Англии, и станут
искать нас в портах. Тем временем мы успеем доехать с королем до Лондона, а там нас уже не разыщут. В городе с миллионным населением нетрудно
затеряться. Я уж не говорю, - прибавил Атос, бросив взгляд на Арамиса, -
о тех возможностях, которые предоставляет нам такое путешествие.
- Да, - сказал Арамис, - понимаю.
- А я решительно ничего не понимаю, - сказал Портос, - но это неважно: если д'Артаньян и Атос оба за это, значит, ничего лучшего не приду-
маешь.
- Однако же, - спросил Арамис, - не вызовем ли мы подозрений у пол-
ковника Гаррисона?
- Черт возьми! - сказал д'Артаньян. - На него-то я и рассчитываю.
Полковник Гаррисон наш приятель. Мы видели его раза два у генерала Кром-
веля. Он знает, что мы были присланы к нему из Франции самим Мазарини.
Он будет видеть в нас друзей. К тому же он, кажется, сын мясника, не
правда ли? Ну, Портос покажет ему, как убить быка одним ударом кулака, а
я - как повалить вола, схватив его за рога. Этим мы приобретем его пол-
ное доверие.
Атос улыбнулся.
- Вы лучший товарищ, какого я встречал, д'Артаньян, - сказал он, протягивая руку гасконцу, - и я очень счастлив, что вновь обрел вас, мой дорогой сын.
Как известно, в приливе дружеской нежности Атос всегда называл д'Артаньяна сыном.
В это мгновенье Гримо вышел из комнаты. Рана была перевязана, и
больной чувствовал себя лучше.
Друзья простились с ним и спросили, не даст ли он им каких-нибудь по-
ручений к брату.
- Попросите его, - отвечал этот честный человек, - передать королю,
что меня не совсем убили. Хоть я и маленький человек, я уверен, что его
величество сожалеет обо мне и упрекает себя в моей смерти.
- Будьте покойны, - сказал д'Артаньян, - он узнает об этом сегодня
же.
Маленький отряд продолжал свой путь. Сбиться с дороги было невозможно, так как следы ясно были видны на равнине.
Часа два они ехали безмолвно; вдруг д'Артаньян, бывший впереди, оста-
новился на повороте дороги.
- Ага! - воскликнул он. - Вот и они.
Действительно, большой отряд всадников виднелся в полумиле от них.
- Друзья мои, - сказал д'Артаньян, - отдайте ваши шпаги Мушкетону; он
возвратит их вам, когда будет нужно. Не забывайте, что вы наши пленники.
Затем они пришпорили утомленных коней и вскоре нагнали конвой.
Окруженный частью отряда полковника Гаррисона, король ехал впереди,
бесстрастно, с достоинством, как будто добровольно.
Когда он заметил Атоса и Арамиса, с которыми ему не дали даже времени
проститься, и прочел в их глазах, что в нескольких шагах от него находятся друзья, то - хотя он считал их тоже пленниками - все же взор его
загорелся радостью, и краска залила бледные щеки.
Д'Артаньян опередил отряд, оставив своих друзей под наблюдением Пор-
тоса, и поравнялся с Гаррисоном. Тот действительно узнал его, припомнил,
что встречался с ним у Кромвеля, и принял его настолько любезно, насколько это мог сделать человек его звания и характера.
Как и предполагал д'Артаньян, у полковника не возникло, да и не могло
возникнуть ни малейшего подозрения насчет наших друзей.
Вскоре сделали привал, чтобы король пообедал. На этот раз, однако,
против попыток побега были приняты особые меры. В большой зале гостиницы
накрыли маленький стол для короля и большой для офицеров.
- Вы обедаете со мной? - спросил Гаррисон у д'Артаньяна.
- С большим бы удовольствием, - отвечал д'Артаньян, - по со мной мой
друг дю Валлоп и еще два пленника, которых я никак не могу оставить, а
всех нас слишком много, чтобы сесть за ваш стол. Лучше сделаем так: при-
кажите накрыть для нас отдельный стол, вон там в углу, и пришлите нам с
вашего стола, что пожелаете, а то мы рискуем умереть с голоду. Все равно
мы будем обедать вместо, в одной комнате.
- Отлично, - сказал Гаррисон.
Все устроилось, как хотел д'Артаньян. Когда он вернулся от полковника, король уже сидел за своим столиком; ему прислуживал Парри. Гаррисон
и его офицеры расположились за своим столом, а в углу были приготовлены
места для д'Артаньяна и его друзей.
Стол, за которым сидели пуританские офицеры, был круглый, и - случай-
но или нарочно, чтобы выразить королю презрение, - Гаррисон уселся к не-
му спиной.
Король видел, как вошли четыре преданных ему офицера, но, казалось,
не обратил на них никакого внимания.
Они подошли к накрытому для них столу и разместились так, чтобы не
сидеть ни к кому спиной. Прямо перед ними сидели за одним столом офицеры, а за другим - король.
Гаррисон был очень любезен со своими гостями и присылал им лучшие
блюда со своего стола; но, к великому огорчению четырех друзей, вино от-
сутствовало. Атоса это обстоятельство, казалось, мало трогало, но д'Артаньян, Портос и Арамис не могли удержаться от кислой гримасы всякий
раз, как им приходилось глотать пиво, любимый напиток пуритан.
- Честное слово, полковник, - сказал д'Артаньян, - мы вам глубоко
признательны за ваше любезное приглашение, так как иначе рисковали ос-
таться без обеда, как уже остались без завтрака. Мой друг дю Валлон, ве-
роятно, тоже выразит вам свою признательность, так как он был очень го-
лоден.
- Я и сейчас еще не насытился, - сказал Портос, кланяясь полковнику.
- Как же могло случиться с вами такое ужасное несчастье, что вы оста-
лись без завтрака? - спросил, смеясь, Гаррисон.
- Очень просто, полковник, - отвечал д'Артаньян. - Я спешил догнать
вас и, чтобы скорее достигнуть цели, ехал все время по вашим следам, че-
го ни в коем случае не следовало делать такому опытному квартирмейстеру,
как я. Мне следовало знать, что там, где прошел полк таких бравых молод-
цов, как ваши, не останется и обглоданной кости. Поэтому представьте се-
бе наше разочарование, когда, подъехав к красивому домику на опушке леса, такому нарядному, с красной черепичной крышей и зелеными ставнями,
мы вместо кур, которых намеревались зажарить, окороков, которые собирались запечь, нашли лишь какого-то беднягу, плавающего в крови... Черт
возьми, полковник, прошу вас передать мой комплимент тому из ваших офицеров, который нанес такой славный удар; он вызвал даже одобрение моего
друга дю Валлона, который сам большой мастер наносить всякого рода уда-
ры.
- Да! - сказал с усмешкой Гаррисон, поглядывая на одного из своих
офицеров. - Когда Грослоу берется за что-нибудь, то после него беспокоиться уже не приходится.
- Ах, так это он! - сказал д'Артаньян, кланяясь офицеру. - Как жаль,
что капитан не говорит по-французски и я не могу лично его поздравить.
- Я принимаю ваш комплимент и готов ответить вам тем же, - сказал
офицер на довольно чистом французском языке. - Я три года жил в Париже.
- В таком случае, милостивый государь, я должен сказать вам, - про-
должал д'Артаньян, - что удар был вами нанесен мастерски: вы чуть не
убили этого человека...
- Я думал, что совсем его убил, - заметил Грослоу.
- Нет, не совсем. Правда, он был близок к этому, но все же не умер.
При этих словах д'Артаньян бросил взгляд на Парри, для которого он,
собственно, и говорил и который стоял перед королем бледный как мертвец.
Что касается короля, то он слышал весь этот разговор, и сердце его
сжималось от невыразимой боли. Он не понимал, для чего французский офицер передавал все эти ужасные подробности, и возмущался его видимым равнодушием. Только при последних словах д'Артаньяна он вздохнул с облегчением.
- Ах, черт возьми, - встревожился Грослоу, - я думал, что ударил
удачнее. Если бы отсюда не было так далеко до дома этого несчастного, я
бы вернулся, чтобы покончить с ним.
- И это было бы лучше, если вы не хотите, чтобы он остался в живых, -
сказал д'Артаньян, - так как, знаете ли, раны в голову, если человек не
умер сразу, заживают через неделю.
И д'Артаньян вторично бросил взгляд на Парри, на лице которого выра-
зилась такая радость, что Карл, улыбаясь, протянул ему руку.
Парри наклонился и почтительно поцеловал руку своего господина.
- Право, д'Артаньян, - сказал Атос, - вы столь же красноречивы, как
остроумны. Но что вы скажете о короле?
- Мне очень нравится его лицо, - сказал д'Артаньян. - В нем есть и
доброта и благородство.
- Да, но он угодил в плен, - заметил Портос, - а это плохо.
- Мне очень хочется выпить за здоровье короля, - сказал Атос.
- В таком случае позвольте мне произнести тост, - предложил д'Артаньян.
- Говорите! - согласился Арамис.
Портос с изумлением взирал на д'Артаньяна, поражаясь изворотливости
его гасконского ума.
Д'Артаньян наполнил свой оловянный кубок и поднялся.
- Господа, - обратился он к своим товарищам, - предлагаю выпить за
здоровье того, кому принадлежит первое место за этим обедом: за нашего
полковника. Да будет ему известно, что мы к его услугам до самого Лондона и далее.
Произнося это приветствие, д'Артаньян смотрел на Гаррисона, Гаррисон
принял тост на свой счет, поднялся, поклонился четырем друзьям и без ма-
лейшего сомнения осушил свой кубок. Между тем французские офицеры пере-
вели свой взор на короля и выпили все вместе.
Карл, в свою очередь, протянул свой кубок Парри, который налил туда
немного пива, ибо короля угощали тем же, чем и других. Поднеся кубок к
губам, он взглянул на четырех друзей и выпил пиво с улыбкой, полной
признательности.
- Ну а теперь, господа, - крикнул Гаррисон, ставя на стол свой кубок
и не обращая никакого внимания на своего знатного пленника, - пора в
путь.
- Где мы будем ночевать, полковник?
- В Тэрске, - отвечал Гаррисон.
- Парри, - сказал король, поднимаясь и обращаясь к своему слуге, -
вели подать моего коня. Я еду в Тэрск.
- Честное слово, - сказал д'Артаньян Атосу, - я очарован вашим королем и готов ему служить.
- Если вы говорите это от чистого сердца, - отвечал Атос, - то король
не попадет в Лондон.
- Как так?
- А так, что мы раньше этого освободим его.
- О, на этот раз, Атос, - заметил ему д'Артаньян, - вы, честное слово, сошли с ума.
- У вас есть какой-нибудь определенный план? - спросил Арамис.
- Эх, - сказал Портос, - нет ничего невозможною, когда есть хороший
план.
- У меня нет никакого плана, - сказал Атос, - д'Артаньян что-нибудь
придумает.
Д'Артаньян пожал плечами, и они пустились в путь.
XVIII
Д'АРТАНЬЯН ПРИДУМЫВАЕТ ПЛАН
Атос знал д'Артаньяна, пожалуй, лучше, чем сам д'Артаньян. Он знал,
что ему достаточно заронить в изобретательный ум гасконца какую-нибудь
мысль, подобно тому как достаточно бросить зерно в тучную и плодоносную
почву. Поэтому он совершенно спокойно отнесся к тому, что его друг пожал
плечами и поехал рядом с ним, разговаривая о Рауле - разговор, который,
как помнит читатель, при других обстоятельствах остался незаконченным.
Уже наступила ночь, когда прибыли в Тэрск. Четверо друзей делали вид,
что не обращают никакого внимания на меры предосторожности, которые принимались по отношению к королю. Они остановились в частном доме, и так
как им каждую минуту приходилось опасаться за самих себя, они расположи-
лись все в одной комнате, обеспечив себе выход на случай нападения. Слуг
разместили каждого на своем посту. Гримо улегся на соломе у дверей.
Д'Артаньян был задумчив и, казалось, утратил на время свою обычную
словоохотливость. Он не говорил ни слова и только насвистывал, прохаживаясь между постелью и окошком. Портос, по обыкновению ничего по заме-
чавший, все досаждал ему вопросами. Д'Артаньян нехотя отвечал, а Атос и
Арамис переглядывались и улыбались.
Хотя за день друзья очень устали, все они спали очень плохо, за иск-
лючением Портоса, у которого сон был такой же мощный, как и аппетит.
На следующее утро д'Артаньян встал первым. Он уже побывал на конюшне,
осмотрел лошадей и отдал распоряжение относительно предстоящего путе-
шествия, - а Атос в Арамис все еще не проснулись, Портос даже блаженно
храпел.
В восемь часов утра все тронулись в путь в том же порядке, как и на-
кануне. Только д'Артаньян покинул своих друзей и подъехал к Грослоу,
чтобы возобновить знакомство, завязавшееся накануне.
Пуританский офицер, которому похвалы его нового знакомого приятно щекотали самолюбие, встретил его с любезной улыбкой.
- Право, дорогой капитан, - сказал ему д'Артаньян, - я очень счастлив, что нашел наконец человека, с которым могу говорить на моем родном
языке. Мой друг дю Валлон - человек очень угрюмого характера; из него
клещами не вытянешь и четырех слов в сутки, что же касается двух наших
пленников, то они, понятно, не очень расположены разговаривать.
- Они, кажется, заядлые роялисты? - заметил Грослоу.
- Вот именно. Тем больше у них причин злиться на нас за то, что мы
взяли в плен Стюарта, которого, смею надеяться, там ожидает славная
расплата.
- Еще бы! - усмехнулся Грослоу. - Для этого мы и везем его в Лондон.
- И, надеюсь, не спускаете с него глаз?
- Еще бы! Вы видите, у него поистине королевская свита, - прибавил,
смеясь, офицер.
- Да, конечно. Ну, днем-то нечего бояться: не убежит. А вот ночью...
- Ночью я усиливаю охрану.
- А как же вы стережете его?
- Восемь человек находятся безотлучно в его комнате.
- Черт возьми, крепко сторожите! - заметил д'Артаньян. - Но, кроме
этих восьми человек, вы, вероятно, ставите стражу и снаружи? Знаете, в
таких случаях чем больше предосторожностей, тем лучше. Подумайте, какой
у вас пленник!
- Ну, вот еще! Скажите на милость, что могут сделать двое невооруженных людей против восьми вооруженных?
- Как двое?
- Да король и его камердинер.
- Значит, вы позволяете камердинеру всегда быть при нем?
- Да, Стюарт просил, чтобы ему была оказана такая милость, и полков-
ник Гаррисон согласился. Так как он король, то, видите ли, он не может
ни одеться сам, ни раздеться.
- Ах, капитан, - воскликнул д'Артаньян, решив опять подогреть анг-
лийского офицера лестью, которая ему раньше так хорошо удалась, - право,
чем больше я вас слушаю, тем больше поражает меня та легкость и изящество, с какими вы говорите по-французски. Конечно, вы провели три года в
Париже, но если бы я прожил в Лондоне всю жизнь, я все же не научился бы
говорить по-английски так же хорошо, как вы по-нашему. Чем вы занимались
в Париже?
- Мой отец коммерсант, и он поместил меня к своему компаньону, а тот,
в свою очередь, послал моему отцу своего сына, - так уж водится в торговом мире.
- А что, капитан, понравился вам Париж?
- Да, но только вам, французам, следовало бы устроить революцию вроде
нашей, не против короля - он еще ребенок, а против этого плута итальянца, который, говорят, любовник вашей королевы.
- О, я с вами совершенно согласен, и это нетрудно было бы сделать,
если бы только у нас нашелся десяток таких офицеров, как вы - без пред-
рассудков, решительных и неподкупных. О, мы быстро расправились бы с Ма-
зарини и так же притянули бы его к ответу, как вы вашего короля!
- А я думал, - сказал офицер, - что вы состоите на службе у Мазарини
и что это он послал вас к генералу Кромвелю.
- Вернее сказать, я состою на службе у короля, но, узнав, что карди-
нал собирается послать кого-нибудь в Англию, я добился того, что послали
именно меня, так как я горел желанием повидать гениального человека, ко-
торый держит сейчас в руках судьбы трех королевств. И потому, когда он
предложил мне и моему другу дю Валлону взяться за оружие в защиту старой
Англии, - вы знаете, как мы отнеслись к этому предложению.
- Да, я знаю, что вы сражались рядом с Мордаунтом.
- Я беззаветно предан ему. Это прекрасный, храбрый молодой человек.
Вы видели, как он ловко свалил своего дядю?
- Вы его лично знаете? - спросил офицер.
- Очень хорошо; могу даже сказать, что мы с ним очень близки. Дю Вал-
лон и я прибыли вместе с ним из Франции.
- Я слышал, будто вы что-то уж слишком долго заставили его ждать вас
в Булони.
- Что поделаешь? - сказал Д'Артаньян. - Я был, как и вы, в конвое ко-
роля.
- Ага! - сказал Грослоу. - Какого короля?
- Да нашего, черт возьми. Малютки-king [23] Людовика Четырнадцатого.
Д'Артаньян снял шляпу. Англичанин из вежливости сделал то же.
- А сколько времени вы охраняли короля?
- Три ночи, и, право, я с удовольствием вспоминаю об этих ночах.
- Разве маленький король такой милый ребенок?
- Король?.. Да он преспокойно спал.
- Так что же вас развлекало?
- А то, что мои друзья, офицеры гвардии и мушкетеры, приходили ко
мне, и мы проводили ночи в игре с выпивкой.
- Ах да! - со вздохом сказал англичанин. - Это правда! Вы, французы,
веселые ребята.
- А разве вы не играете, когда находитесь на дежурстве?
- Никогда, - ответил англичанин.
- В таком случае вам должно быть очень скучно. Жалею вас, - заметил
Д'Артаньян.
- Это правда, - продолжал офицер, - я всегда с ужасом жду своей очереди. Это очень долго - целую ночь не спать.
- Да, когда сидишь целую ночь один или с дурачьем солдатами. Но если
с тобой сидит веселый партнер, золотые катятся по столу, кости стучат, -
тогда ночь пролетает незаметно, как сон. Значит, вы не любите играть?
- Напротив.
- В ландскнехт, например?
- Я обожаю эту игру, и во Франции играл почти каждый вечер.
- А в Англии?
- В Англии я еще ни разу не держал в руках ни костей, ни карт.
- О, как мне жаль вас! - воскликнул д'Артаньян с искренним сочувствием.
- Слушай-те, - сказал англичанин, - сделайте одну вещь.
- Какую?
- Завтра я буду на дежурстве.
- Около Стюарта?
- Да. Приходите ко мне, и проведем ночь вместе.
- Невозможно.
- Невозможно?
- Никак.
- Почему это?
- Мы каждый вечер составляем партию с дю Валлоном. Иногда не спим всю
ночь напролет. Сегодня, например, мы с ним играли до утра.
- Так что же?
- То, что ему будет скучно, если я не составлю ему партию.
- А он рьяный игрок?
- Я видел, как он до слез хохотал, проигрывая две тысячи пистолей.
- Так приводите его с собой.
- Но как же это можно сделать? А наши пленники?
- Ах, черт возьми, это правда! - заметил Грослоу. - Так пусть их постерегут ваши слуги.
