Вездеход двигался в плотном потоке машин, распугивая своим видом маленькие городские автомобили. Я решил воспользоваться случаем и закончить одно старое дело, раз уж оказался в Москве. Чтобы не тащить с собой всю колонну, взял только пару машин сопровождения, а все автобусы отправил с остальными ветеранами Аршавина прямиком в Горынино. Мы разделились несколько километров назад. В салоне стояла тишина и я не торопился начинать разговор.
Забрать бригаду Витязей оказалось удивительно легко. Возможно, на окончательное решение командира менталистов как-то повлиял Колосов. Юрий Алексеевич в ситуацию не вмешивался, но вряд ли меня не узнал. Реакция остальных мне не особенно понравилась, но от Бежанова я ничего другого и не ожидал. Даже подумал, что меня должны были официально предупредить о возвращении бригады, но кто-то «не успел» этого сделать. А вот представитель гвардии повёл себя очень неприятно. Его я раньше никогда не видел и стоило поинтересоваться хотя бы, как его зовут. Но это можно и позже сделать через того же Колосова. Пока стоило сосредоточиться на офицерах африканского подразделения дружины Разумовских.
Аршавин сразу занял кресло рядом со мной и выглядел так, будто готов вступить в бой в любую секунду. Вот только шансов на победу у нас с Шатуном было не так уж много. Против троих мужчин, сидевших в дальней части вездехода, выстоять в прямом бою смог бы далеко не каждый. Командир Витязей смотрел на проносящийся за окном пейзаж и иногда беззвучно шевелил губами, словно разговаривал с кем-то невидимым. Даже поглядывал куда-то вправо и вверх иногда. При этом у меня не возникало ни малейших сомнений, что Вепрь может мгновенно перейти из своего сумеречного состояния к ярости берсерка. Сил у них с Аршавиным было примерно поровну и я бы с ходу не взялся сказать, кто победит в случае прямого столкновения. Очень серьёзный противник. Как и чернокожий здоровяк рядом с ним.
Африканец был единственным, кто сразу представился. Звали его Аларак, но это было единственное слово, произнесённое магом Витязей за это время. А ещё этот громила был единственным одарённым во всей бригаде. Зато каким! Аларак не считал нужным скрывать свою силу и я видел, как яростно полыхают десять улучшенных сфер разума энергией Смерти. Сколько нужно было убить существ этого аспекта для такого уровня развития даже сказать было сложно. И в каком аду рос этот молодой мужчина я тоже не представлял. Но эффект был заметен невооружённым глазом. Множество шрамов по всему телу африканца и мощнейший фон аспекта Смерти. А ещё он был единственный из всех Витязей, на ком не было блокировки.
Третий офицер выделенной бригады немного терялся на фоне двух других, но это впечатление было обманчивым. Мощное телосложение не вязалось с флегматичным и расслабленным лицом. Парня выдавали глаза. Настолько холодный и безразличный взгляд мог принадлежать только очень опытному убийце. Человеку, которому было плевать на любые условности и преграды, отделяющие его от цели.
— Ну что, господа, — осмотрев новых членов своей дружины, произнёс я. — Личные дела я ваши изучил, но этого недостаточно. Будем знакомиться вживую. Меня зовут Ярослав Константинович Разумовский и я являюсь главой рода Разумовских.
— Аларак — Большой Кот, — сверкнул белозубой улыбкой африканец. — Маг Смерти с даром Смерти. Воин Витязей.
— Черпаков Алексей Артёмович. Позывной Змей. Мастер, — коротко представился третий офицер Витязей.
Все в салоне вездехода одновременно посмотрели на командира Витязей, но тот продолжил водить рукой в воздухе, будто не слышал ничего вокруг. Аршавин демонстративно прокашлялся и Вепрь недовольно поморщился от этих звуков.
— Рыков, тебе князь вопрос задал! — жестко произнёс Шатун, но реакции снова не последовало. Змей быстро переглянулся с Котом. Вепрь начал медленно раскачиваться на месте. Аршавин не выдержал и, дотянувшись до Рыкова, попытался толкнуть его в плечо.
Реакция командира Витязей оказалась совсем не такой, как рассчитывал Шатун. Вепрь молниеносно отбил руку Аршавина, поднял на нас налитые кровью глаза и бросился вперёд.
...
===
Глава 15
Разом активизировался Источник. По телу хлынул поток энергии. Я даже не заметил, как переплелись три разных аспекта, чтобы выполнить всего одну задачу — опередить впавшего в ярость Вепря.
От резкого ускорения заныли мышцы по всему телу. Аршавин был где-то рядом и тоже двигался на перехват Рыкова. Зрение размазывалось, оставляя чёткой только фигуру командира Витязей. Я видел каждое движение мышц на руках и шее Вепря. Понимал, куда он нанесёт первый удар. Соревноваться в скорости с опытным Ратаем мог только обладатель того же ранга. Я больше десяти секунд такой темп выдержать не мог, но этого времени должно было хватить, чтобы остановить надвигающуюся смерть. В том, что Рыков будет убивать, я не сомневался. У командира выделенной бригады просто атрофировались любые другие виды атак.
Коснувшись кулака Вепря, начал смещать его в сторону окна. Ощущение было такое, будто двигаю бетонный столб. Время превратилось в тягучую патоку. Почти замерла рядом со мной рука Аршавина. И только Аларак в этой вязкой ситуации двигался удивительно свободно и спокойно.
Волна энергии аспекта Смерти тугой спиралью ударила с руки мага прямо в голову Рыкова. Тут же активизировался Змей. Помощник Вепря буквально исчез в одном месте и появился за спиной у своего командира, жёстко прижимая того к креслу и одновременно пряча собственную голову подальше за спинку, чтобы Ратай не оторвал её. Кот, без подготовки и раскачки, использовал заклинание третьего круга. Какое именно сказать было сложно, но силы в нём хватило бы на обезвреживание пары быков. Вот только соратники отлично знали, что их командира не так просто остановить.
Рыков дёрнулся от попадания заклинания и попытался развернуться к африканцу. Захрипел от натуги Змей. Удерживать разъярённого Ратая ему было непросто. Аршавин моментально оценил обстановку и всем весом рухнул на командира Витязей. Устойчивый и надёжный вездеход мотало из стороны в сторону, как бумажный кораблик. Вепрь не видел ничего вокруг и пытался дотянуться до Аларака. Чернокожий громила невозмутимо отодвинулся к окну и чуть виновато мне улыбнулся. Потом посмотрел на Рыкова и тягуче произнёс.
— Буйя, мпхатхи! Буйя!
Голос мага обладал какой-то удивительной глубиной и спокойствием. Вепрь дёрнулся ещё пару раз и глубоко вздохнул. Аршавин внимательно следил за каждым движением Рыкова, пока тот не похлопал Николая по руке.
— Отпускай, Шатун, — прохрипел Вепрь. — Я в норме.
Аршавин пару мгновений всматривался в лицо командира Витязей и только после этого отпустил его. Змей, будто вообще ничего не произошло, спокойно вернулся на своё место и уставился в окно своим мёртвым безразличным взглядом.
— Часто? — посмотрев на мага, коротко спросил я и тот показал три оттопыренных пальца. — В день?
— Да, — кивнул Аларак.
— Когда в бою, не страшно. Меня на знакомстве отключило? — без тени смущения, спросил Рыков и я молча кивнул. — Позывной Вепрь. Рыков Александр Егорович. Ранг Ратай. Командир выделенной независимой бригады Витязи. Последняя корректировка психоблокады была больше четырнадцати месяцев назад, княже. И у меня, и у всех остальных ребят. Каждый справляется, как может, чтобы с катушек не слететь. Кто-то с духами говорит, кто-то с деревьями, но приступы ярости у всех случаются. Особенно когда рядом много посторонних. Зря ты нас мозгокрутам гвардейским не отдал.
— Почему? — удивлённо спросил я.
— И это твоя благодарность за спасение тебя и твоих людей? — зло проворчал Аршавин.
— Ты про мою благодарность Ярославу Константиновичу не знаешь ничего, Петрович, — спокойно посмотрел на Аршавина Александр. — И не тебе меня стыдить. Если бы чуть иначе повернулась судьба, то сидел бы ты сейчас на моём месте. Или не сидел, если бы Дикий Континент тебя сожрал.
— Между собой позже разбираться будете, — спокойно произнёс я. — Но, чтобы в дальнейшем не было лишних конфликтов, сразу проясню ситуацию. Николай Петрович остаётся командиром родовой дружины Разумовских и все бойцы подчиняются ему. Он второй в военных силах рода, после меня. Вы, Александр Егорович, предварительно, третий. Как только я решу, что вы не представляете опасности. В том числе — и для себя самого. Но конкуренцию и конфликты между вам я терпеть не намерен. Если есть что выяснять, то выясните, когда вернёмся во владения рода. Потом хоть зубами скрепите, но работаете в одной команде.
— Понял, ваша светлость, — неохотно кивнул Аршавин. Интересно, что на слова Рыкова Шатун возражать ничего не стал. Возможно и была с этим связана какая-то история из тех времён, когда мой отец только задумался о создании выделенной бригады в Африке.
— Как прикажешь, князь, — кивнул Вепрь.
— Почему считаешь, что надо было вас сдать гвардейцам? — повторил свой вопрос я.
— Блок ломает психику, — пояснил Рыков. — В момент установки, мир разделяется на до и после. Ты уже не можешь адекватно воспринимать происходящее вокруг. Повышается агрессия и сопротивляемость ментальному давлению. Ухудшается самоконтроль. По сути, имперские головачи придумали способ поставить и так постоянно накачанных гормонами бойцов на грань боевого безумия. Контролируемую грань, которая позволяла выдавать максимальную эффективность.
— Проблема в том, что блок разрушался в течение четырёх-пяти месяцев, превращая контролируемое безумие в самое обычное, — хмуро произнёс Аршавин. — Я знаю немало случаев, когда отряды устраивали безумные атаки на местное население или другие бригады. Если получалось выжить у кого-то, то он временно становился нормальным. По меркам Африки, разумеется.
— Не совсем так, — покачал головой Рыков. — Но близко, Коля. Блок более устойчивая магическая конструкция, чем все привыкли считать. Сложно только первые три месяца. Но нам повезло. На этот период выпала очень длинная миссия по защите границы небольшого королевства. Мы постоянно были в бою и уровень гормонов держался на верхней отметке. А потом Кот заметил, что бойцы стали стабильнее. По крайней мере, перестали кидаться друг на друга и на всё живое. Потом приспособились. Так и жили, в погоне за адреналином, чтобы с ума не сойти окончательно.
— И к чему это вас привело в итоге? — снова не выдержал Аршавин.
— Шатун! — негромко произнёс я и Николай резко замолчал. Витязи с интересом следили за реакцией Аршавина и моим непроницаемым лицом. Я в их взглядах чувствовал азарт хищников, присматривающихся к новой стае. — Продолжай, Вепрь.
— Я к чему это всё, княже, — невозмутимо произнёс Рыков. — В Империи войн нет никаких сейчас. И я сильно сомневаюсь, что на территории владений рода идут полноценные боевые действия. Все мои парни, да и я сам, очень скоро начнем сходить с ума. Не от безделья, а от того, что начнут плавиться мозги. В лечебнице гвардейцев методы не особенно приятные, но там хотя бы нас могли отдельно друг от друга держать. А ты что делать будешь, я, если честно, не знаю.
— Сколько у нас времени? — прямо спросил я. — Если похожие приступы у тебя случаются по три раза в день, сколько их станет потом и когда это произойдёт?
— Где-то через неделю все Витязи будут выглядеть также, как я во время приступа. Только постоянно, — спокойно ответил Александр. — Кот всех вытащить не сможет точно. А менталисты у вас вряд ли найдутся, Ярослав Константинович. Потому и говорю, что проблем будет очень много.
— Ну, на неделю я вам занятие точно найду, чтобы не скучали, — улыбнулся я и все трое офицеров бригады Витязей удивлённо посмотрели на меня. — А там уже всем не до отдыха будет. Как раз ваши навыки пригодятся. И хорошо если этого хватит, чтобы родовые земли отстоять.
— Война будет? — озадаченно спросил Змей.
— Гон, — коротко ответил Аршавин. — И, похоже, очень большой.
— На данный момент нам известно, что будет много тяжёлых аспектов, — добавил я. — А ещё мы знаем, что гон будет одновременно в нескольких аномальных зонах.
— Неужели? — хмыкнул Вепрь. — Тогда это сильно меняет дело. Но рядом с жилыми посёлками нас всё равно лучше не селить.
— Этот вопрос мы уже решили, — кивнул я. — Приехали?
Вездеход остановился у красивых кованых ворот большого особняка. Я вышел из машины первым и задумчиво посмотрел на здание за забором. Когда я был здесь в последний раз, особняк казался во много раз больше.
Вепрь, Шатун и Кот высадились следом за мной и остановились позади. Я чувствовал, что за нами наблюдают, но события торопить не стремился. Вместо меня это сделал Кот. Чернокожий маг просто подошёл к воротам и пару раз грохнул в них кулаком. Звон был такой, будто по ним ударили тараном.
За стоявшим под навесом внедорожником кто-то вскрикнул. Послышался звук падения, маты, а потом на открытое пространство выскочил взволнованный мужичок в чуть помятой форме водителя.
— Чего изволите? — дав знатного петуха и попытавшись изобразить независимый вид, спросил мужичок. Его я не помнил, хотя был уверен, что всех слуг знаю в лицо.
— Открывай, — негромко произнёс я. — Мы к баронессе Ключицыной по делу приехали.
— Госпожа никого не ждёт, — попытался отстоять покой своей хозяйки слуга, но Вепрь подошёл к воротам и, с задумчивым видом, покачал их рукой. Послышался жуткий скрип и мужичок на другой стороне метнулся в сторону особняка. — Я сейчас предупрежу, что прибыли гости.
Сказано это было на бегу. Слуга успел нажать на кнопку открытия ворот, но благоразумно не стал ждать, пока они откроются. Я неспешно пересёк двор и поднялся на крыльцо. Дверь осталась приоткрытой и изнутри слышался визгливый голос Авдотьи Егоровны.
— Что значит, «не знаю»? — кричала баронесса. — Почему тогда ворота открыл, идиот? Мы же в столице, а не в глуши какой! Чтобы эти головорезы сделали? И где они? Раз сам не можешь, то я лично поговорю с этими бандитами!
— Добрый день, Авдотья Егоровна, — глядя на разом побледневшую баронессу, поздоровался я. — Мы тут проездом были и я решил к вам заскочить за документами.
— Ярослав? — заторможенно пробормотала Авдотья Егоровна. — Какими документами? Вы же всё забрали, когда уезжали из дома. Я тогда переживала так, что вы даже не попрощались толком. А… А кто это с тобой?
— Слуги рода, — мельком взглянув на живописную троицу из двух Ратаев и мага Смерти, ответил я. — Мы зайдём?
— Конечно-конечно! — суетливо кивнула хозяйка поместья. — Я всегда рада видеть у себя в гостях любимых родственников! Как у тебя дела сейчас? Как девочки?
— Всё хорошо, Авдотья Егоровна, — улыбнулся я. — Времени у меня не много, поэтому перейду сразу к делу. Мне нужны документы на расположенные в столице апартаменты рода Разумовских. Согласно вашему договору с канцелярией Императора, оригиналы находятся у вас на руках. Мне нужно от вас официальное письмо о завершении опекунства, все документы на недвижимость и ключи от апартаментов.
— Ах, вот какие документы! — не очень убедительно изобразив радостную улыбку, воскликнула баронесса. Авдотья Егоровна направилась к своему кабинету, по пути пугливо взглянув на Аларака. Кот с интересом изучал собрание книг в дальней части комнаты. Почему-то, маг показался баронессе самым опасным из всей нашей делегации. Наверное из-за полуголого торса, сплошь покрытого шрамами. — Секундочку, Ярослав! Сейчас я всё принесу…
Вернулась хозяйка дома минут через десять и сразу развернула передо мной веер документов. Потом быстро собрала их в одну стопку и отошла. Мне показалась странной эта спешка и я начал по одному перебирать листы свидетельств и договоров. На одном из последних стояла жирная печать: «Залог». Я поднял глаза на баронессу и та торопливо произнесла:
— Дело в том, что после вашего отбытия меня посетил представитель юридической коллегии, Ярослав. Он сказал, что содержание из имперской казны больше платить не будут, а я и так испытывала некоторые трудности. Сильно потратилась на благотворительном балу у княгини Полосовой. Пришлось изыскивать другие варианты…
— И вы заложили не принадлежащее вам имущество? — холодно поинтересовался я. Если учесть, что, помимо содержания из казны, Ключицына успешно сдавала наши апартаменты, то денег ей должно было хватать с избытком. — Кому?
— Ну почему сразу не принадлежащее? — слегка возмутилась Авдотья Егоровна. — Должна же я хоть что-то получить за те пять лет, что неустанно опекала детей опального князя Разумовского? Разве я мало для вас сделала? Разве вы в чём-то нуждались с сёстрами, Ярослав?
— Действительно, — хмыкнул я.
— Кот голодный, — внезапно произнёс маг Смерти. И начал осматриваться. Потом он наткнулся взглядом на баронессу и задумчиво нахмурился. — Нужна еда. Сейчас.
— Боюсь, я сегодня не ждала гостей и не смогу вам ничего предложить, — бледно улыбнулась баронесса. — Что касается твоего вопроса, Ярослав, то деньги мне ссудил тот самый представитель коллегии юристов. Бежанов…
— Дмитрий Аркадьевич? — усмехнулся я. — Сегодня прямо день представителей этой семьи. И как он решился принять в залог чужое имущество?
— Очень просто, — торопливо ответила Ключицына. — Дмитрий Аркадьевич сказал, что это уже его заботы и он сам всё решит в этом направлении. Сказал, что раньше так уже делал и я могу не волноваться за результат. Мы даже договор составили, по которому я, в качестве опекуна, передаю ему в постоянное пользование апартаменты. К сожалению, пришлось выгнать арендаторов, но это была небольшая плата за выгодные условия.
— И этот договор, разумеется, был заключён в устной форме? — уже примерно предполагая, каким будет ответ, поинтересовался я.
— Что вы, Ярослав! — притворно возмутилась Авдотья Егоровна. — Разве такие вещи можно на словах только оставлять? Договор у меня. Раз уж вы за документами заехали, то и его можете забирать.
Буквально через несколько минут я стал обладателем подписанного графом Бежановым договора залога апартаментов моего рода, Кот получил тарелку с какими-то закусками из дрожащих рук слуги Авдотьи Егоровны, а сама баронесса с облегчением упала в кресло, когда её дорогие гости наконец вышли из дома.
Мы вернулись к вездеходу. Я остановился у машины, внимательно вчитываясь в каждую строчку договора. По сути, документ был составлен настолько профессионально, что что-то предъявить господину Бежанову было невозможно. Он вообще выступал только поручителем какого-то объединения лиц и не нёс никакой ответственности за итоговое состояние объекта договора.
— Интересно, — дойдя до последней страницы, задумчиво улыбнулся я. Мутный текст связать с графом было сложно, но меня не оставляло ощущение, что где-то я уже видел подобное. А потом у меня словно прозрение случилось. На последней странице договора стояло имя представителя «заинтересованного объединения лиц» и я довольно улыбнулся.
— Что-то узнали интересное, ваша светлость? — невозмутимо поинтересовался Аршавин. Они с Вепрем как-то очень привычно заняли позиции по обеим сторонам от меня и вроде бы ненамеренно смотрели в разные стороны. Кот опёрся о капот вездехода и с интересом смотрел на проезжающие мимо машины, перекрывая последнее направление, с которого на меня мог кто-то напасть. Впервые за долгое время, я чувствовал, что могу немного расслабиться и перестать непрерывно сканировать окружающее пространство.
— Похоже, не зря мы к баронессе сегодня заглянули, — бодро ответил я и, достав телефон, начал листать список контактов. — Оказывается, иногда даже давно пропавшие люди возвращаются из небытия, чтобы оставить свою подпись на чужом договоре. Загружайтесь, парни. Может до обеда ещё успеем.
— Куда? — безразлично спросил Вепрь. Рыкову действительно было всё равно куда ехать. Спрашивал он скорее из вежливости и желания понять, к каким неприятностям стоит готовиться.
— В столичную коллегию юристов, — забираясь в машину, ответил я. Нужный номер нашёл и набрал. Пока ждал ответа, продолжил. — Появились у меня некоторые вопросы к Дмитрию Аркадьевичу. Добрый день, Юрий Алексеевич. Ещё не уехали из столицы?
— Ещё нет, Ярослав Константинович, — осторожно ответил Колосов. — Как раз обсуждаем с коллегами результаты совместной работы на аэродроме.
— Не желаете принять участие в одном частном мероприятии? — прямо спросил. — Мне очень нужен квалифицированный специалист вашего профиля, а к объединению вольных обращаться я не хочу. Они точно не станут связываться с представителями коллегии юристов.
— Где и когда вы хотите встретиться, ваша светлость? — без лишних вопросов, уточнил Колосов.
— А подъезжайте прямо в коллегию, Юрий Алексеевич. — ответил я. — Мы уже в пути. будем через минут сорок примерно.
...
===
Глава 16
Жандарм воспринял моё предложение крайне серьёзно. Мы только успели припарковаться и выйти из вездехода, как на парковку заехала пара одинаковых чёрных минивэнов. Колосов приехал не один. Рядом с Юрием Алексеевичем стоял тот самый мужчина, которого я видел на военном аэродроме — глава группы менталистов.
— Благодарю за такую быструю реакцию на мою просьбу, господа — произнёс я и кивнул незнакомому магу. — Князь Разумовский.
— Горь Александр Романович, — представился менталист. — Старший специалист главного штаба жандрамерии по вопросам проверки достоверности полученной информации.
— Главный палач, — невозмутимо произнёс стоявший позади меня Вепрь. — Большая шишка, Ярослав Константинович. Повезло вам.
Я думал, что жандарм оскорбится, но тот только холодно улыбнулся. Колосов вообще сделал вид, что не услышал фразу Рыкова. Я, немного подумав, сделал то же самое.
— Мы предпочитаем не использовать эту часть моей должности, ваша светлость, — посмотрев на меня, сообщил Горь. — Юрий Алексеевич сказал, что у вас какое-то приватное дело, связанное с представителем юридической коллегии. Должен сразу вас предупредить, что большая часть сотрудников этого ведомства находятся под постоянной охраной жандармерии. Слишком часто дворяне остаются недовольными решениями слуг Императора и начинают угрожать обычным клеркам. Я прибыл сюда вместе с Юрием Алексеевичем, чтобы предупредить вас о последствиях поспешных действий, Ярослав Константинович. Часть ваших людей явно плохо себя контролирует и может наделать вам проблем. Право Последнего не только даёт вам большие привилегии, но и накладывает большую ответственность. Ваше нападение на любого юриста станет очень тяжёлым ударом для всего вашего рода.
— Спасибо, что предупредили, Александр Романович, — благодарно кивнул я. — Тем лучше, что вы прибыли лично и сможете присутствовать при моём разговоре с представителем коллегии. Нападать ни на кого я не планировал. Хотел просто задать пару вопросов по поводу вот этих документов.
Я протянул руку и Аршавин тут же передал мне пачку бумаг. Я спокойно отдал их жандарму и стал ждать, пока он доберётся до последних листов. Колосов явно чувствовал себя неуютно. С одной стороны, он сразу же рассказал о моей просьбе старшему офицеру, чем мог вызвать моё недовольство. С другой стороны, промолчать Юрий Алексеевич тоже не мог. Вот и мучался, пока я ему ободряюще не подмигнул.
— Не вижу тут ничего такого, что требовало бы встречи с юристами и, тем более, в присутствии менталистов шестого отдела жандармерии, — не отвлекаясь от изучения документов, произнёс Горь. — Что вас… А, вот…
На пару минут повисло молчание, а потом Александр Романович поднял на меня взгляд, вернул документы и жестом указал в направлении главного входа в здание коллегии юристов. Следом за нами двинулись оба Ратая, Аларак и Колосов. Последние чуть отстали и принялись осторожно присматриваться друг к другу.
— И вы считаете, что это достаточный повод привлечь жандармерию? — прямо спросил у меня столичный менталист. — По документам выходит, что Авдотья Егоровна и какая-то группа лиц заключили нелегальный договор о продаже вашей собственности. Дмитрий Аркадьевич является не более чем посредником. Ситуация неприятная, но встречается достаточно часто. Представители коллегии не всегда могут проверить чистоплотность своих клиентов.
— Неужели? — на ходу улыбнулся я. — А чем тогда занимаются имперские юристы, если не проверкой законности таких сделок?
— Лучше нам узнать у самого господина Бежанова, — неохотно ответил Горь. — Думаю, он сумеет дать адекватное объяснение всей этой ситуации.
В сопровождении пары сотрудников шестого отдела жандармерии, мы добрались до приёмной Дмитрия Аркадьевича фантастически быстро. Стоило Александру Романовичу показать своё удостоверение, как нас пропустили на верхние этажи, предназначавшиеся для самых заслуженных и видных работников коллегии. Неофициальная иерархия в этом месте была даже важнее, чем где-либо ещё.
— Мы к Дмитрию Аркадьевичу, — не останавливаясь, бросил жандарм юной секретарше Бежанова и та только испуганно кивнула. Горь распахнул двери в кабинет юриста и громко произнёс. — Добрый день, господин Бежанов. Александр Романович Горь. Шестой отдел жандармерии. Мы ненадолго.
— У меня посетитель, — посмотрев на нас поверх узких очков, недовольно произнёс Бежанов. Напротив юриста сидел мужчина в дорогом костюме. При нашем появлении он тут же нервно оглянулся и вопросительно посмотрел на хозяина кабинета. Мне даже стало интересно, что они такое обсуждали. И почему хозяин кабинета ведет себя так беззаботно. Чувствует полную безнаказанность? — Подождите за дверью. Я освобожусь через пятнадцать минут.
— Боюсь, вы не понимаете всю серьёзность ситуации, Дмитрий Аркадьевич, — слегка улыбнулся жандарм. — На данный момент у меня есть основания предъявить вам обвинения в нарушении законов Империи и преступном сговоре с целью завладеть чужим имуществом.
— Что за чушь? — сердито нахмурился Бежанов и повернулся к своему посетителю. — Простите, Николай Андреевич, но нам придётся продолжить при следующей встрече. Зайдите ко мне завтра в это же время.
— Обязательно, Дмитрий Аркадьевич, — быстро поднявшись из кресла, с облегчением ответил мужчина. — Завтра в это же время.
— Хочу напомнить вам, господин жандарм, что все представители коллегии юристов находятся под защитой закона и вы не имеете права использовать особые способы дознания до официального предъявления обвинения, — когда посетитель вышел за дверь, отчеканил Бежанов. — А теперь я хочу знать, о каких каком имуществе идёт речь и кто предъявляет мне подобные обвинения?
— Я выступаю обвинителем, — невозмутимо произнёс я и только после этого Бежанов обратил на меня внимание. Оба Ратая и африканец остались в приёмной. Это было требование старшего жандарма. На лице юриста мелькнуло презрительное выражение, но я в первый раз увидел некоторую растерянность, будто он мгновенно понял, о чем речь пойдёт дальше. — Имущество тоже моё.
— На чём основаны ваши обвинения? — быстро возвращая на лицо маску праведного возмущения, чувствуя себя на своём поле, с превосходством спросил Дмитрий Аркадьевич.
— Договор с вашей подписью и свидетельство баронессы Ключицыной, что вы сами предложили ей подобную сделку, — ответил я. — При этом Авдотья Егоровна утверждает, что вы уже проделывали ранее подобное и готовы взять на себя все риски по этому договору.
— Скорее всего, госпожа Ключицына, как и многие другие пожилые женщины, не очень внимательно слушала мои объяснения, — усмехнулся Бежанов. — Я несколько раз повторил баронессе, что являюсь представителем группы лиц, заинтересованных в этом объекте недвижимости. И даже предупредил её, что она прав распоряжаться объектом не имеет. Но Авдотья Егоровна всё равно выразила желание заключить договор с моим посредничеством. И я готов это подтвердить при любых методах дознания.
— Ваше слово, Ярослав Константинович? — посмотрел на меня Горь. Во взгляде жандарма прямо читалось, что он меня предупреждал и сейчас сделать ничего не мог.
— Получается, что вы работаете с группой лиц, заинтересованных в подобных махинациях? — изобразив разочарование, произнёс я. — В договоре стоит ваша настоящая подпись, Дмитрий Аркадьевич.
— Как уполномоченного представителя заинтересованной группы лиц, — победно улыбнулся юрист. — Возможно, вы не в курсе таких деталей законодательства Российской Империи, ваша светлость. Но все участники договора обязаны подписать подобный документ своей рукой. Иначе он может быть признан недействительным. Признаю, что сама суть этой сделки мне не очень приятна, но я обязан сохранять тайны своих клиентов и могу только сказать, что интересы имперских властей в результате действия этого договора не нарушены. По сути, главным нарушителем в этом случае является баронесса Ключицына и я готов со своей стороны дать все необходимые показания о том, что сделал всё возможное, чтобы отговорить Авдотью Егоровну от сомнительной сделки. Что же касается объединения заинтересованных лиц, то их мотивы я открыть не могу без распоряжения главы канцелярии или представителя жандармерии. Ещё какие-то вопросы будут ко мне, господа? У меня сегодня плотный график…
— Нет, Дмитрий Аркадьевич, — хмуро ответил Александр Романович. Но затем повернулся ко мне.– Возможно у вас есть вопросы, Ярослав Константинович?
— Минутку, — кивнул я, и подошел к двери, открывая ее. — Кот, зайди.
— Ярослав Константинович, — нахмурился Горь.
— Всего один момент, Александр Романович. Кот? — взглянул я на африканца.
— Старик врал, — безмятежно улыбнулся африканец. — Кот чувствует правду.
— Что он имеет в виду? — прямо спросил Горь.
Но его прервал Бежанов.
— Да как вы смеете! Я нахожусь под защитой закона и властям не позволено… — начал он возмущенный спич, хотя в голосе я наконец-то услышал то, что хотел — страх.
Но, даже не это было главным. Оба менталиста также были слегка шокированы происходящим, и да, они были имперскими служащими, блюдущими законы Империи, но при этом всё-таки оставались менталистами. Опытными менталистами, которые постоянно использовали свой аспект для беседы с разнообразными преступниками. И «чуйка» у них была развита неимоверно. И прямо сейчас, всё еще не проводя глубокого сканирования, они точно считали поверхностные эмоции, который выдал ошеломленные появлением Кота и его словами, Бежанов.
Я пристально следил за их лицами, мне не важен был Бежанов, меня интересовали только они. И то, что я видел — мне понравилось. Оба жандарма нахмурились и напряглись.
Теперь пришло мое время.
— Дмитрий Аркадьевич сказал нам, что на этом договоре все подписи оригинальные, — я смотрел на Горя, задавая вопрос. — Вы можете это подтвердить, Александр Романович?
— Разумеется, — коротко кивнул жандарм. — Я сделал это ещё когда в первый раз читал документ.
— Тогда вам будет интересно узнать, что представителем заинтересованной группы лиц был некто Кольцов Илья Игоревич. Бывший сотрудник имперской коллегии юристов, который был назначен пять лет назад поверенным в делах рода Разумовских.
— Люди меняют места работы, ваша светлость, — переводя взгляд то на застывшего Бежанова, то на меня, задумчиво ответил жандарм. — Это нормально. Ничего удивительного, что бывший юрист связался с мутной компанией и пытается вести дела через старых коллег. Так их гораздо сложнее найти, потому что надо точно знать, кто именно из работников коллегии нарушил закон.
— Понимаю, что работа достаточно сложная, — кивнул я. К этому моменту Бежанов «отмер», на его лице появилась работа мысли, он судорожно обдумывал следующий шаг. — Меня удивляет не то, что Илья Игоревич связался с дурной компанией, Александр Романович. И даже не то, что в этом почтенном здании некоторые сотрудники, пользуясь своей безнаказанностью, откровенно плюют на законы Империи. А то, что господин Бежанов меньше месяца назад встречался с Кольцовым, когда тот подписал договор о выкупе моего имущества.
— И что вас смущает? — озадаченно спросил Горь.
Теперь я краем глаза следил уже за Бежановым. Тоже самое делал сейчас Колосов, предоставив, казалось бы беззаботную болтовню своему коллеге.
— Дело в том, что господин Кольцов, по официальным данным, погиб больше двух лет назад при очень странных обстоятельствах, — спокойно ответил я и Аларак, всё ещё находящийся в кабинете, гулко расхохотался, заставив Бежанова вздрогнуть.
— Подделка документов и тяжкий вред представителю аристократии, находящемуся под защитой Права Последнего, — моментально сделал стойку Колосов. На лице его возникла хищная улыбка. Охотник почуял жертву.
— Как-то прокоментируете, Дмитрий Аркадьевич? — наконец, Горь повернулся к хозяину кабинета, с которого разом слетела вся спесь, а взгляд напоминал загнанного зверя.
Но, Бежанов был тертый калач и сдаваться быстро не собирался.
— Это ложь и клевета! — попытался он перейти в нападение, но мгновенно понял, какую ошибку он совершил.
Можно было спорить с обычным человеком, но прямо сейчас в кабинете было два опытнейших жандарма, отлично разбирающихся в том, где правда, а где ложь.
— Серьезно? — ласково улыбнулся Колосов.
— Юрий Алексеевич, — тихо осадил подчиненного более опытный Горь, но по его взгляду я видел, что и старший жандарм уже сложил в уме дважды два. Тем не менее, он спокойно продолжил. — Данный договор я признаю недействительным и с его участниками буду разбираться отдельно. Спасибо за содействие, Ярослав Константинович. Я вас больше не задерживаю, ваш контакт у меня есть. О ходе расследования вам будет сообщено по официальным каналам.
Я понял, что мне делать здесь нечего. И что Бежанов уже не отвертится.
— Спасибо, за бдительность, Александр Романович. Мне действительно пора возвращаться к себе в имение, — прямо глядя в глаза столичному жандарму, произнёс я. — Если у вас получится в процессе разговора что-то узнать по поводу судьбы господина Кольцова, то я буду очень признателен за любую информацию. Особенно о том, кто назначил этого человека поверенным моей семьи и по какому праву он раздал половину имущества моего рода без согласия последних Разумовских.
— Я оставлю этот документ у себя на некоторое время, Ярослав Константинович? — качнув зажатыми в руке бумагами, уточнил менталист.
— Разумеется, Александр Романович, — улыбнулся я. — Если вдруг понадобятся какие-то подтверждения с нашей стороны, то мы готовы их предоставить. В любой форме. Все мои подчинённые присутствовали при нашей беседе с Авдотьей Егоровной и тоже могут дать показания.
— Думаю, в этом нет необходимости, ваша светлость, — улыбнулся Горь. — Хватит наших с Юрием Алексеевичем полномочий и способностей. Хорошего дня, Ярослав Константинович. Приятно было познакомиться.
— Хорошего дня, Александр Романович, — ответил я и кивнул Колосову. — Юрий Алексеевич.
— До свидания, ваша светлость, — ответил улыбающийся Колосов.
Я взглянул на снова «замершего» Бежанова. Пока мы обменивались любезностями, юрист что-то прорабатывал в голове. Судя по его взгляду, брошенному на телефон, сейчас последует звонок кому-то важному. Но, это уже не мои проблемы. Оставлю работу профессионалам.
— И вам всего доброго, Дмитрий Аркадьевич, — широко улыбнулся я, но в ответ мне достался лишь полный ненависти взгляд.
Я забрал своих ребят и мы направились к выходу. А когда мы вышли на улицу, то увидели шагавшую со стороны парковки боевую группу шестого отдела. Как оказалось, Горь был готов к любому повороту событий. Интересный человек.
— Теперь домой, ваша светлость? — весело спросил Аршавин. — Или есть ещё какие-то дела в столице? Я бы ещё куда-нибудь съездил.
— Куда например, Николай Петрович? — с улыбкой спросил я.
— Ну, не знаю… — рассмеялся Ратай. — Может на складскую площадку, которая раньше «Веге» принадлежала? Или ещё куда-то…
— Не в этот раз, — покачал головой я. — И так прилично задержались. Александр Егорович, как у тебя происходят приступы? Есть возможность заранее понять, что тебя нужно изолировать от остальных?
— Неожиданный вопрос, Ярослав Константинович, — усмехнулся Вепрь. — Но очень верный. Я приказал каждому члену бригады придумать для себя определённый якорь, за который нужно держаться, пока разум совсем не уплыл. Бойцы сбиты по десяткам, где каждый наизусть знает якоря другого. Если успеваем, то зовут Аларака и тот стабилизирует бойца.
— Как? — посмотрев на мага, задал вопрос я.
— Голос, — ткнув пальцем себе в горло, ответил Кот. Я тут же ощутил небольшой всплеск энергии Смерти. Чернокожий громила так спокойно работал с этим аспектом, будто это был обычный воздух или вода. Даже лекари могли пострадать от применения своего дара, а про магов Смерти и говорить не стоило. К тому же, нужно было обладать особым талантом, чтобы не только убивать этой силой.
— Твой якорь? — удовлетворившись ответом африканца, посмотрел я на командира Витязей.
— Смотрю вверх и вправо, — почему-то покосившись на Змея, неохотно ответил Рыков. — Разговариваю с призраком.
— Твой? — взглянул я на Змея.
— Замираю и припадаю к земле секунд на тридцать, — невозмутимо ответил парень. — Если первый рывок идёт мимо, то ещё десять секунд пауза. Потом уже контроль уходит окончательно. Зачем вам, ваша светлость? Мы сами привыкли справляться со своими проблемами.
— Теперь ваши проблемы — проблемы рода Разумовских, — невозмутимо ответил я. — Когда безумие накрывает сразу нескольких Мастеров и Ратая, последствия могут быть самые печальные. Для всех. Поэтому ваши якоря должны знать все дружинники, взаимодействующие с Витязями. Николай Петрович, распорядись на этот счёт. Александр Егорович — тебе нужно предупредить своих парней, чтобы провели показательные выступления. Аларак — мне нужна расшифровка и образ используемого для стабилизации заклинания. Можно ли его сделать на основе другого аспекта? Можно ли зафиксировать? Справишься?
— Сложно, — задумчиво ответил чернокожий маг. — Но интересно. Кот попробует. Нужны очень сильные создатели.
— Кто это? — не понял я.
— Артефакторы, — пояснил слова подчинённого Вепрь. — Создатели делают защитные тотемы для всех поселений Дикого Континента. Большая удача, если в посёлке есть своей артефактор. Иногда приходится за сотни километров ехать.
— Артефактор есть, — ответил я. — Он в род не входит, но я пока ещё работаю в этом направлении. Только там одна проблема есть. Может придётся какие-то ещё варианты искать.
— Что за проблема? — спросил командир Витязей.
— Глава охраны, — угрюмо произнёс Аршавин. — Хромов.
— Паштет? — удивлённо поднял глаза Вепрь на Аршавина. — Твой малыш вернулся живым на службу роду?
— Нет, — зло ответил Шатун. — Теперь он работает на Воронцовых. Даже доверенным человеком светлейшего князя стал.
— Весь в тебя, — хохотнул Александр, но тут же опомнился. — Только паскуда он редкостная. Не знал, что выжил этот паразит. Думал, сожрала его Африка.
— Нет, — тяжело ответил Николай. — Хотя я всё чаще думаю, что это был лучший вариант из всех возможных.
Вездеход наконец вырвался из тесных столичных улиц на простор многополосной трассы и рванул в сторону Твери. Возможности машины позволяли и Ворон гнал изо всех сил. Через час мы догнали неспешно двигавшуюся колонну туристических автобусов и пристроились в хвосте. На повороте к моим владениям, вся колонна неожиданно остановилась. Я озадаченно посмотрел на Аршавина и тот, пожав плечами, взялся за рацию.
— Полоз, что у тебя? — произнёс Шатун.
— Блокпост новый, командир, — спустя пару секунд ответил дружинник. — Какие-то незнакомые чудаки говорят, что дальше ехать нельзя. Тут это… Ещё человек пятьдесят в лесу. Какие будут приказы?
Я знал, что легко не будет, но не предполагал, что проблемы настолько глубоки. Дружина, "дикие" поселения, враждебные аристократические рода, близкий гон...
Однако, еще по прошлой жизни я был известен тем, что для меня не существовало неразрешимых проблем. Так будет и в этой жизни.
Вы думали, что достаточно просто дождаться, когда род Разумовских загнется сам по себе, под руководством странного юнца? Ну-ну...
Расторгуев возглавляет операцию по захвату большой партии наркотиков, прибывшей на фуре в Подмосковье. Операцию проводят совместно с УСБ. Она стала возможной благодаря кроту, внедрённому к местным наркоторговцам. Единственное, что было известно об отправителях груза, — то, что это некий самарский авторитет. Однако непонятно, причём здесь Самара, ведь груз шёл из Питера. После скандала в Петербурге увольняют начальника УУР, заместитель которого сопровождал поставку. Расторгуев напоминает Новожилову о его обещании — отработать в министерстве два-три года и вернуться назад в северную столицу. Два-три года прошли, да и момент сейчас, когда кресло главного розыскника Санкт-Петербурга вакантно, самый подходящий. Расторгуев возвращается в Питер.
