Главная » » Небеса 008

16:44

Небеса 008

***

===

Глава 24

— Куда? Кто ищет? — засыпаю её вопросами, пока мы спешим на двор доставки.

— Старик Дайлон — наш главный. Сказал срочно привести тебя!

Я перебираю в голове возможные прегрешения. Ни одного не могу припомнить. Во время работы ни с кем не конфликтовал, ни одну из доставок не просрочил. Что же такое случилось?

На дворе доставки всё так же нескончаемыми потоками течёт прислуга, и через минуту мы заходим в комнату Дайлона. Грузный пузатый мужчина сидит за столом и скалится, словно голодная собака на цепи.

— Рен, демоны тебя задери! — сходу взрывается он. — Не знаю, что ты там натворил, но один из старших библиотекарей возжелал увидеть твою физиономию!

Он с размаху хлопает ладонью по столу и продолжает испепелять нас обоих глазами.

— Парень ты неплохой, а я ведь только хотел окончательно тебя закрепить за кухонным двором… — Дайлон бросает взгляд в сторону Эфы. — Он же справляется?

— Да, господин, — глубоко кланяется девушка. — За это короткое время он отлично зарекомендовал себя. Ни одной жалобы на него не поступало.

— Разберись с этой проблемой, — фыркает он и протягивает мне записку. — Или я разберусь с тобой!.. Без спокойствия у меня на душе, места тебе не видать. Будь ты хоть трижды так хорош, как тебя расписывает Эфа.

Я читаю содержимое.

«Срочно пришлите ко мне Рена! По приходу пусть назовётся, стража проводит его.

Старший библиотекарь Зеф».

В раздумьях, словно во сне, я добираюсь до центральных ворот высокой башни. Стража сопровождает меня в комнату, куда Бао заносил той ночью ящики с отобранными документами. Он как раз стоит на коленях в углу, уткнувшись носом в стену, как нашкодивший ребёнок.

— Эй, с тобой всё в порядке? — окликаю его на ходу. — Бао, что случилось?

— Прости, Рен, я всё рассказал Зефу! — чуть ли не плача, скулит он.

— Да, что ты рассказал? — искренне не понимаю я.

— Молодой человек, — дверь открывается, и в щель просовывается высохшее, как пергамент, лицо. — Заходите. У меня есть к вам серьёзным разговор.

Спокойно прохожу в комнату, и старик указывает жестом на стул, предлагая мне сесть.

— Воды? — он притрагивается к кувшину, но я молча качаю головой, чуя какой-то подвох.

Старик молчит, видимо, ожидая, что я начну нервничать и первым нарушу тишину. Спокойно жду, пока он сообщит, зачем позвал меня.

— Хорошо! — наконец, произносит он с улыбкой. — Хотя бы у тебя хватает решимости не падать в обморок, точно изнеженная девица, — последние слова сопровождает презрительный взгляд в сторону закрытой двери, на другой стороне которой должен стоять Бао.

В следующий миг на столешницу падает несколько знакомых мне книг учёта. Они подписаны лично моей рукой.

— Этот баран, — Зеф тыкает мне за спину, — хотел присвоить твои заслуги себе. И у него даже мозгов не хватило всё хитро обставить. Или совести честно признаться. Его кривые закорючки и иероглифами сложно назвать. Я видел несмышлёных детей, который пишут разборчивее! — ворчит собеседник.

Своей прямой и грозной манерой поведения он больше напоминает мне лидера артели лесорубов, чем руководителя библиотеки.

— Заслуги? — непонимающе уточняю я.

— Да, ты справился лучше, чем кто-либо мог ожидать, — старик открывает одну из книг. — И где ты этому научился? Молвят, ты из деревни с самой окраины Империи, верно? А отсортировал и оформил всё так, будто полжизни на складе у торговцев провёл.

Зеф явно хорошо осведомлён. Значит, прежде чем вызывать, раскопал всю информацию обо мне.

— Всё благодаря моим почтенным родителям, — с символическим поклоном отвечаю я.

— Правильно, к предкам нужно относить с почтением, — одобрительно кивает он. — Итак, парень, у меня к тебе есть скромное предложение. Ты же, наверняка, приехал в столицу из-за денег, верно? — Зеф постукивает пальцами по столу. — Полностью перевести тебя в библиотеку не получится, по крайней мере пока. Единственное, что могу предложить, — забрать половину твоих смен в библиотеку. Меня интересуют ночные.

Нельзя не признать, что, несмотря на многие недостатки сложившейся системы, даже слугу нельзя принудительно кинуть на абсолютно иную работу. Всё же мы не рабы и имеем право выбирать, кем трудиться.

Эта мысли мелькают у меня в голове, пока я пытаюсь вернуть себе самообладание. А то на миг аж дыхание перехватило. Я ведь так рвался к знаниям, и они сами плывут ко мне в руки.

— Сынок, что молчишь? Язык проглотил? Я дважды предлагать не буду, — хмурится он и хлопает книгой. — Простолюдинам редко выпадает честь служить в центральной библиотеке Империи, и не сомневайся, это именно честь. Наша библиотека — крупнейшее хранилище знаний во всей Империи. Именно благодаря нам знания предков не утрачиваются, а преумножаются, — несколько высокопарно завершает старик.

Поднимаюсь из-за стола и выполняю глубокий поклон.

— Спасибо, господин, за такую возможность. Я с радостью приму ваше предложение, — разгибаюсь и смотрю в его блёклые глаза. — Я вас не подведу!

— Сядь, не торопись, — жестом Зеф возвращает меня на место. — Поболтаем немного.

Это «немного» растягивается почти на два часа. Сначала библиотекарь расспрашивает меня о семье и причине, по которой я приехал в столицу. Ответ, правда, он уже дал сам, но я лишь подтверждаю. И лжи в моих словах нет, я уже понял, что в сердце Империи крутятся совершенно другие деньги. Есть и более важная причина, но о Лин ничего не говор. Даже если и подниму этот вопрос, то позже.

После нашей беседы по душам он уже переходит к делу и кладёт передо мной пару листков. Суть тестового задания та же — самостоятельно составить списки. Для меня это несложно. Помогая матушке, я неоднократно фиксировал перечень имеющихся у неё ингредиентов, и она научила меня отбирать их по качеству и свойствам. Выделять общие признаки и особенности. Систематизировать информацию так, чтобы в дальнейшем облегчить себе работу. Проводя перепись учеников, я сделал примерно то же самое.

— Тогда следующей ночью жду тебя здесь. Будешь работать в паре с Бао, чтобы избежать ненужного внимания от ночных посетителей. Члены кланов не очень любят видеть простолюдинов там, где не положено.

Договорив, собеседник пишет короткое послание, сворачивает его в рулон, капает сверху сургучом и придавливает печаткой с пальца. — На, передашь это толстяку Дайлону. Свободен! А этому балбесу Бао скажи, чтоб зашёл ко мне.

Удивлённый и весьма воодушевлённый покидаю комнату Зефа.

— Прости, — продолжает причитать стоящий снаружи бедолага. — Я не хотел, чтобы тебя наказали. Просил господина…

— Вставай, — хватаю его под руку и рывком поднимаю на ноги. — Тебя господин Зеф зовёт. И кончай плакать, всё в порядке.

Придерживаю парня, пока он приходит в себя. Ноги у Бао онемели и подгибаются, словно соломой набиты.

— Правда? — Бао смотрит на меня, хлопая глазами.

Так и хочется дать оплеуху этому размазне за малодушие, но сдерживаюсь. Не хватает ещё вылететь из Академии.

***

С этого дня моими излюбленными местами становятся центральная библиотека и тренировочная площадка. Начинается новый этап моих тренировок. Наблюдая в бесчисленных поручениях за практиками, которые не только отрабатывают удары, но и нередко проводят учебные поединки, черпаю для себя много нового. Постепенно, шаг за шагом начинаю формировать свой собственный боевой стиль. Точнее, его намётки.

Работа в библиотеке несложная. Первая же смена в архивах помогает мне определить для себя ночную норму, которая позволит мне избежать лишнего внимания. Остальное время провожу за учебниками. Хоть мне и доступны лишь первые этажи, хранящие, в основном, общие знания о мире, но только здесь я начинаю понимать, насколько глубоко моё невежество.

Книги помогают и в практике Пути. Библиотека хранит все знания нашей Империи, если верить Зефу. А на первых этажах хватает начальных руководств для кланов, в основном, написанных для детей и подростков, но даже они кратно превосходят всё полученное с помощью Лин от Мастера Вэнга.

Серьёзно помогает мне хорошая память. По крохам жадно собираю самые важные знания. Как голодная птица, тащу их в своё гнездо и переношу на бумагу. Каллиграфия становится ещё одной привычкой, а мой словарный запас растёт так же стремительно, как уровень Ки гениальных адептов. Правда, взлетают и мои расходы на свитки с чернилами, но тут ничего не поделать. Жалованье для того и создано, чтобы его тратить.

По списку книг мне удаётся собрать остальные послания от Лин. И чем позже была сдана книга, тем тревожнее оставленное сестрёнкой сообщение. Она словно мечется между землёй и небом. Обрывистые весточки не несут отчётливой идеи, но подтекст легко уловить. Всё чаще Лин говорит о том, что мир, к которому мы привыкли, и тот, что она познала здесь, очень сильно отличаются. И чаще всего не в лучшую сторону.

Шифр знаем только мы с ней, но она даже в нём изъяснялась витиевато и запутанно, словно боялась, что это может вскрыться. Это заставляет мне тревожиться ещё сильнее.

День за днём, неделя за неделей я двигаюсь крохотными шагами к следующему мелкому шагу — второй ступени Журавля. В то же время мне кажется, что я топчусь на месте.

Для отработки я выбираю одну из множества техник, подходящих мне по стилю. Хвататься сразу за всё глупо, когда я даже не могу полностью овладеть одной.

На это решение мне сподвигает мудрость, услышанная от одного из наставников. Мастер Ли бесстрастно взирает на учеников, пока я раскладываю судочки с едой, и произносит:

— Многие из вас думают, что достаточно получить доступ на верхние этажи библиотеки, и вы сразу вприпрыжку помчитесь по Пути. Что может быть проще, чем прочитать сотню техник? С таким арсеналом, кто сможет вам противостоять? Что ж, услышьте меня. Я не боюсь того, кто изучил десять тысяч различных ударов. Я боюсь того, кто изучил один удар десять тысяч раз. Только настоящее мастерство откроет вам Путь во всём его великолепии, а не наскоро усвоенная прорва техник.

Его слова надёжно заседают у меня в голове.

Крепче камня — одна из усиливающих техник. Как должно быть очевидно из названия, позволяет сделать тело крепче самой прочной породы. Не навсегда, конечно, а в миг, когда это особенно необходимо. И всё же что-то я упускаю, поверхностное восприятие и отсутствие возможности задать вопросы имеет свои недостатки. Главная же проблема — отсутствие у меня фундамента, понимания базовых вещей. Сказывается тот факт, что я — самоучка. А книги доступные мне в библиотеке не могут заполнить всех пробелов.

Каждый раз, практикуясь в этой технике, я ощущаю, как тело чрезмерно перенапрягается, а порой даже страдает. В то время как опытные практики, делающие это легко и непринужденно, едва устают от долгих часов беспрерывной отработки. В чём моя ошибка? Неизвестно.

Где же ты, сестра?

Во время выполнения поручений мой взгляд устремляется в глубь Академии, где друг над другом нависают центральные дворцы павильонов.

Наверное, она где-то там в Имперском средоточии практиков, окутанных мистикой и историями, больше похожими на сказки. К той вершине стремилась Лин, так же, как и я сейчас, только преследуем мы разные цели.

В один из дней меня отправляют в новое место, где проживают ученики Академии. Оно отличается от привычных мне, ведь большая часть знатных расселилась на клановых территориях — усадьбах разного размера в зависимости от достатка. Некоторые похожи на целые дворцы. Это же жильё больше напоминает казармы.

Узнавая дорогу к управляющему, который заказал на кухне еду, расспрашиваю нескольких молодых парней. У них нет присущей знати заносчивости, но всё равно говорят с неохотой. Есть и исключение. Один рыжий болтун по имени Киф вываливает на меня целую прорву полезной информации, словно давно хотел выговорится.

Он здесь уже пятый год и прибыл сюда, как и Лин из далёкой деревеньки. Вначале учился вместе с моей сестрой, но через полгода обучения их пригласили на специальный экзамен. Киф его не прошёл, а вот сестра попала в особую группу — лучшие из лучших среди «звёздных детей». Говорили, что их готовят для личной Гвардии Императора. Эти отборные ученики проходят обучение в последнем павильоне Академии, что носит имя «Бескрайнее Небо».

Ещё одна серьёзная зацепка. Благодарю за рассказ и отправляюсь к управляющему.

— Обрати внимание на наставника Вейдо. Он принимает экзамен и сопровождает счастливчиков в последний павильон, — на прощанье говорит мне Киф.

Спустя несколько дней спешу на одну из уже привычных доставок к наставнику Каину во второй павильон, который вырабатывает в практиках физическую силу, когда моё внимание привлекает их тренировка. Гляжу на пояс, где крепятся песочные часы, и вижу, что времени у меня ещё достаточно. Чуть сбавив шаг, наблюдаю за занятием. Тем более сам мастер Каин находится на тренировочной площадке.

Два десятка учеников в дорогих тренировочных одеждах закрепляют плиты и ломают их усиленными с помощью Ки ударами. Это повторяется раз за разом. Команда. Неровный грохот атак, камни трещат и опадают, и всё начинается заново. Наставник Каин — худощавый жилистый мужчина, как и большинство практиков. Его длинные волосы уже тронула седина, а глаза чуть туманны. Он ходит между рядами с прямой спиной и делает замечания. Порой очень едкие.

Его слова задевают одного из юных практиков. Парень в одежде чёрно-белого цвета, хмурится и обращается к наставнику. Он трёт нос с горбинкой, на миг его губы трогает едва заметная усмешка, но сразу же исчезает.

— Наставник Каин, разрешите высказаться? — изображает он поклон.

— Говори, Флем, — учитель смотрит на него холодно, явно не рассчитывая услышать ничего путного.

— Простите меня за дерзость, но разве ради этого наши кланы отправили всех нас в Императорскую Академию? В павильонах сект можно узнать гораздо больше за несколько месяцев, чем мы здесь узнали за год.

Я вспоминаю слова Мастера Ли.

— Вопроса я всё ещё не услышал, — Каин оглядывает окружающих, которые навострили уши в наступившей тишине. — Для чего клан отправил тебя сюда, мне не известно, но ты можешь узнать это у своего отца. Если хочешь ещё что-то сказать, говори прямо.

— Простите, — Флем смотрит по сторонам, словно выискивая поддержку. — Разве мы недостаточно отработали технику Крепче Камня? Возможно, нам пора изучить, что-то более…

— Достаточно? — обманчиво тихо звучит голос Каина, явно давая возможность вопрошающему передумать. — Ты сказал: «Достаточно»?

— Да, наставник, — Флем бледнеет, но не уступает.

— Отлично, я бы мог преподать тебе болезненный урок, но, чтобы ты и подобные тебе не болтали больше чушь, сделаю его показательным для всех, — его голос разносится над всей площадкой. — Выстраивайте снаряды в ряд.

Незамысловатое устройство, похожее на кузнечные тиски, позволяет вертикально закрепить специальные квадратные плиты, а также отрегулировать их по высоте для удобства отработки ударов. Сменные пластины, сложенные стопками в зависимости от прочности, находятся позади этих незамысловатых снарядов.

Ученики попарно носят их, выполняя приказ наставника. На первый взгляд простое устройство имеет хитрость, оно может сцепляться с другим позволяя разместить плиты одна за другой вплотную.

— Живее! Уже полдень скоро, а вы всё ещё не проснулись! — подгоняет наставник.

Получается длинный ряд в четыре десятка снарядов. Наставник пока отходит к шатру, стоящему у края площадки и вскоре возвращается. Приготовления закончены. Он поднимает руку с тканевым браслетом.

— Знаете, что это? — звучит его вопрос.

Похожий браслет использовался в моём кулачном бою против Гора.

— Чтобы вы потом не использовали в качестве отговорки мой этап развития, я ограниченно использую Ки. В вашей группе самая высокая — пятая ступень Этапа Журавля. Мне хватит и второй.

Ученики воодушевлённо шумят, а я радуюсь, что мне выпала возможность увидеть демонстрацию силы наставника. Это первый раз почти за месяц работы разносчиком.

— Дело не в том, сколько в тебе силы, а в том, как ты её используешь, — говорит наставник Каин, подходя к снаряду. — Встаньте у меня за спиной.

Ученики послушно выполняют указание.

— Теперь смотрите внимательно. Повторять я больше не буду, а за глупые вопросы накажу.

Я ощущаю возросшую энергию, текущую в Каине неторопливо, словно медленная река. Он не принимает никаких стоек, а из положения, в котором стоял, делает резкий и едва заметный удар, выставив два пальца. От наставника даже звука не идёт. Пальцы погружаются в камень, и он отдёргивает руку в мгновение ока.

Сердце не успевает сделать удар, как первый десяток каменных плит разлетается, превратившись в мелкую крошку. Облако зернистой пыли поднимается над площадкой. Ещё полтора десятка разваливается на более крупные камни. Размер обломков увеличивается с расстоянием от наставника. Пятнадцать же остаются внешне целым, но место, где я стою позволяет мне рассмотреть, то, что не видно ученикам. Последняя плита имеет небольшое отверстие, куда как раз поместятся два пальца.

Крепче Камня не просто защитная техника, её можно использовать и для атаки.

— Вопросы ещё имеются? — голос Каина быстро наводит порядок среди учеников.

Никто не решается ответить. Все ещё заняты изучением последствий удара.

— Раз вопросов нет, приведите площадку в порядок и продолжайте тренировку! — наставник разворачивается и неторопливо идёт в шатёр.

Среди учеников поднимается новая волна шума, когда они начинают разбирать уцелевшие плиты. Пока я неторопливо топаю к шатру, тренировка стремительно возвращается в прежнее русло. Снаряды на местах, а отработка ударов начинается с удвоенной силой.

Попытка одного из учеников вызывает у остальных визгливый смех. Высокий парень не смог разбить толстую прочную плиту.

Заводилой на удивление оказывается не парень, а красивая девушка с пепельно-русыми волосами, свитыми в тугую косу, чтобы не мешала во время тренировок. Насмехается она над широкоплечим парнем. Голый по пояс он уступает мне в габаритах, но выглядит таким же крепким, как придорожный валун.

— Да даже деревенщина справится с этим. Вон, смотри, какой здоровый носильщик. Готова поспорить, он сломал бы эти плиты, — подначивает его красавица, находя поддержку в смешках окружающих.

— Это же Рен с кухни, — пищит какая-то девица из толпы, — этот громила еду в одиночку доставляет. Он же из прислуги, а селян в Академию не берут, как бы не были они крепки. Вот и пашет, Ренчик, как почтовый ослик.

С трудом удерживаю маску спокойствия на лице.

— Вот сейчас и проверим! — рычит осмеянный здоровяк и поворачивается в мою сторону.

— Мако, я же пошутила, ну кто его сюда пустит?! — заламывает руки всё та же пигалица с пепельными волосами.

Задетого парня уже не остановить. Он подходит к краю тренировочной площадки.

— Эй, носильщик?! — Мако почти приближается ко мне, и, несмотря на свой рост, которым он выбивается среди остальных учеников на площадке, всё ещё смотрит снизу вверх. — Силёнку не хочешь испытать?

— Я не против, господин, — выполняю неглубокий поклон, согласно уставу Академии.

Слава богам, что с моей поклажей за спиной не нужно каждому кланяться в ноги.

— Но нам не позволено ступать на тренировочные площадки без разрешения старших, — продолжаю я.

— Разрешение у тебя сейчас будет. Иди за мной!

В тени шатра за столом Каин изучает свитки, в которые я тут же жадно впиваюсь глазами. По бокам стоят два личных слуги, усердно работая опахалами.

— О, Рен! — он радостно поднимает на меня глаза и тут же кривит губы, замечая моего спутника. — Ты доставил мои любимые рисовые шарики и тушёную говядину?

— Да, господин Каин, — хлопаю себя по поясу, где песочные часы продолжают ронять крупинки. — Всё тёплое, только с печи.

— А кимчи не забыл?

— Никак нет, господин Каин.

Снимаю свой рюкзак и достаю его заказ. В руки наставнику не передаю, согласно местному этикету пищу принимает слуга. Тот заглядывает внутрь, иногда пробует, а только потом ставит перед мастером.

— Господин Каин, — сгибается ученик. — Разрешите обратиться!

— Ну, чего ты опять удумал, Мако? Я уже сыт по горло твоими выходками. Хотелось верить, что главный наследник Северного Ветра будет куда перспективнее. Тебе бы одно — померяться с кем-нибудь силой. Ты не в захолустной секте! — наставник бьёт по столу, словно в колокол, но его удар высвобождает Ки настолько точечно, что даже тарелка не вздрагивает. — Говори уже! Если опять какую-то дурость замыслил, прикажу тебя высечь палками и не посмотрю на твой статус.

Здоровяк Мако сглатывает подступивший к горлу ком и всё же выдаёт:

— Разрешите доставщику Рену ступить на тренировочную площадку?! — он чеканит слова, не разгибая поясницы, лишь глаза устремлены на мастера.

Наставник расплывается в довольной улыбке.

— Вот говорю же, давно пора тебя высечь! — рычит старший практик. — Согласен, Рен?

Его цепкий взгляд впивается в меня.

— Да, господин, я согласен.

Мако бледнеет, а у меня по нутру разливается тепло. Испугался, заячья душа?!

— Я согласен ступить на площадку. Хочу испытать свою силу.

Ученик еле слышно выдыхает. Глаза наставника задорно блестят.

— Ещё один нашёлся. Слышишь меня, Мако, вы, два сапога — пара. Нашёл себе дружка. Ладно, дай-ка мне сюда эту вещицу, Рен, — он тыкает сухим пальцем в мой пояс.

Миниатюрные часы — это единственное, что могло его заинтересовать. Наставник встряхивает их, и все песчинки мгновенно оказываются в одной половинке сосуда.

— На вот, держи. У вас времени на свои юношеские забавы, покуда падает песок. Не успеете, высеку обоих, а теперь не мешайте моей трапезе.

Он достаёт палочки и с наслаждением открывает контейнер с едой. Мы начинаем отходить, когда наставник окликает Мако:

— И только попробуй мне угробить Рена! Лучший доставщик на внутреннем дворе. Кто мне ещё за половину отведённого срока принесёт мою еду?!

— Понял, господин Каин, — выполняет глубокий поклон в сторону шатра Мако.

Я первый раз за свою службу в Академии ступаю на тренировочную площадку в чертогах Павильона. Меня наполняет сила, а нас встречают радостными криками.

— Готов показать на что способен, деревенщина?! — толкает меня локтем в бок ученик.

Встряхнув кулаками, еле заметно улыбаюсь.

Давно уже готов.

***

===

Глава 25

Айко провожает взглядом несносного болвана Мако, который уже второй год обучения в Академии всё пытается её впечатлить. Главы их кланов даже как-то обсуждали возможность брака, и год назад она смогла бы принять такую участь. Однако отец после удачного назначения в командование армии смог вознести клан «Звёздного Ветра» ещё ближе к Небесам. Сейчас для неё такая партия выглядит насмешкой судьбы.
Внимание девушки привлекает этот нелепый высокий разносчик, который день ото дня сбивает ноги, доставляя еду по двум нижним Павильонам. Когда он ступает за ограждённую невысокими парапетом тренировочную площадку, посыпанную толстым слоем песка, всё вокруг замирает на миг. Даже вечно галдящие, как сороки, подружки стихают.
От пронзительных голубых глаз слуги всё внутри неё замирает, а через миг пульс учащается вдвое. Что-то надламывается в груди Айко. Такой привычный лёд, сковавший её изнутри, трещит с каждым ударом набирающего скорость сердца.
Тем временем Рен, этот мускулистый великан, приближается к ним, не как деревенщина, а как… Девушка даже не в силах описать его. Он подходит ближе и почтительно обозначает поклон.
— Приветствую учеников павильона Мастера Сонга, — его голос тих и спокоен, но она чувствует таящуюся в нём силу.
— Смотрите, даже невежа знает этикет. Как это забавно, — дерёт глотку кто-то из парней позади.
— Сейчас мы поглядим, Флем, — осаживает его Мако. — На что ты способен.
— Ну, уж прислугу я как-нибудь смогу уделать, — фыркает «шутник».
— Кто ещё хочет испытать себя в схватке с нашим любимым разносчиком Реном? — неожиданно для себя Айко добавляет непривычный эпитет.
— С чего это он вдруг стал любимым? — рычит кто-то из парней.
— Ну, мне он всегда еду вовремя приносит, — вступается за Рена одна из подруг Айко в красивом небесно-голубом тренировочном ханьфу.
— Тихо, — повышает голос Мако. — Давайте уже готовить снаряды.
В забаве решают поучаствовать несколько девушек и десяток парней из всей группы практикующих. Рену достаётся крайний снаряд, ближний к открытому шатру наставника Каина. Тот поглядывает в их сторону, уплетая доставленное блюдо.
Происходит это по воле Флема, которому кажется забавным, если разносчик опозорится не только на глазах учеников, но и учителя. Хотя сама Айко ничего весёлого в этом не видит. Слуга хоть и ступил на Путь, но далеко по нему не продвинулся. В чём тут потеха — унижать слабого?
Айко решает воздержаться от участия и примерить на себя роль судьи.
— Первый раунд! — она взмахивает рукавом своих вышитых звёздами одеяний.
Тринадцать ударов звучат почти синхронно. Ровно так наследники аристократических семей делали прежде во время бесконечных тренировок. Задача, поставленная наставником, отработать скупые, но точные движения, лишённые всяких излишеств. Они ни к чему, когда требуется уничтожить… в данный момент всего лишь плиту. И всё же такие удары способны смять доспехи вместе с их содержимым.

Тринадцать?

Айко проходит мимо рядов, считая участников и смотря на результаты. Короткостриженная девица из какого-то горного клана оставила лишь трещину на плите.
— Выбыла, — констатирует «судья».
Двигаясь дальше, она перепроверяет себя. Источников звука должно быть четырнадцать, но как же её острый слух мог пропустить ещё один удар? Или этот неотесанный великан не справился?
У всех остальных участников плиты треснули на несколько частей, кроме Мако и Флема. Первый раздробил преграду аж на десять кусков, а второй — на восемь. Когда же она добирается до Рена, её удивление растёт ещё больше. Сосчитать то, что осталось от плиты носильщика, весьма сложно. Мелкие осколки конусом разлетелись по земле, почти достав до соседнего снаряда.
— Случайность, — отмахивается Флем.
— Совпадение, — вторит ему Мако.
Айко едва удаётся сдержать улыбку, хотя она сама не понимает, чему радуется. Зато чётко ощущает, как сердце необычайно звонко колотится внутри, когда она проходит мимо Рена.
— Следующий раунд! — взмахивает ладонью девушка.
На снаряды крепят новые плиты. Если остальные ученики помогают друг другу, как это заведено на тренировках, то Рен самолично топает до нужной стопки. Сам и крепит новую плиту в гордом одиночестве. Его результат впечатлил всех, но желающих помочь ему нет. Каждый боится уронить собственную репутацию, опустившись на уровень слуги. В эту секунду подобные опасения кажутся Айко полнейшей чушью.
Кулаки, напитанные Ки, гремят о каменные плиты.
— Да не может быть! — бросает Флем.
— Носильщик, это какой-то трюк? — злится Мако.
Рен хранит молчание. Лишь невозмутимо устанавливает новую плиту. Несколько человек выбывает.
— Бей! — командует Айко.
Каменный треск синхронно прокатывается по площадке.
— Глазам своим не верю, — выдыхает одна из девушек.
— Это какой-то розыгрыш? — вертится на месте Мако, как шелудивый пёс в погоне за хвостом.
— Ты сжульничал! Он сжульничал! — надрывается Флем.
Рен вновь оставляет их без ответа. Всё так же равнодушно скидывает обломки и ставит новую плиту в снаряд. Ещё несколько участников сходят с дистанции.
— Бей! — звонко кричит Айко, чувствуя, как уголки губ растягивает улыбка.
Очередная серия ударов.
— Эй, Рен, в чём твой секрет? — не выдержав, спрашивает Мако.
— Рисовая лапша, господин, — отзывается тот. — Она очень полезна для тела.
— Какая, к демонам, лапша?!! — взрывается Флем. — Как ты это делаешь? Признавайся! Приказываю!
— Эй, недоросли! — рявкает Каин, не отрываясь от еды. — На площадке сохранять тишину. Иначе я встану, а вы ляжете. Будем отрабатывать планку с плитой на спине. Всем понятно?
— Всё ясно, наставник! — за всех отвечает Айко и делает страшные глаза в сторону своих товарищей.
Напротив плит стоят всего шесть учеников.
— Бей!
Девушка с насмешкой поглядывает на Флема, а того аж корёжит от ярости. Губы подрагивают, на лбу испарина, а ненавидящий взгляд устремлён в широкую спину носильщика.
А всё потому, что в его плите зияет почти сквозная дыра. У снарядов остаётся всего трое. Мако тяжело дышит, покрытый потом. Флем дёргается, как припадочный. Рену… тяжело, но это заставляет её уважать парня ещё сильнее.
— Какой бы трюк ты не использовал, чернь, — цедит Флем, — дальше ты не пройдёшь.
— Шестой раунд, — в последний раз она взмахивает рукой, стараясь скрыть голосок внутри, который вопит: «Давай же, Рен, давай!»
В пронзительной тишине звучат громогласные удары.
Мако и Флему удаётся оставить лишь глубокие трещины — эти плиты ещё толще и гораздо прочнее.
Девушка спешит увидеть результат Рена. От центра плиты растянулась паутина трещин, словно рисуя карту речных каналов, но она неумолимо осыпается крупным обломками на землю.
А носильщик хватается за пояс и начинает кланяться, подходящему наставнику.

* * *

Моё тело дрожит и крутит от боли.

При каждой ударе я использовал
Крепче камня
и хоть внешне стараюсь оставаться спокойным, не могу утаить капельки пота на лбу и судороги. Наверняка, они заметны каждому. Мышцы спины и рук словно ножом режут. Вдобавок, время на моих песочных часах иссякло, а по тренировочной площадке к нам шагает наставник Каин.

Ни разу я ещё не нарушал устава Академии, и вот благосклонность столь достопочтенного практика обернётся для меня позорным наказанием — поркой. Неужели со мной обойдутся, словно с провинившимся дитём? Ну, что же, я готов понести наказание. Никто силком не заставлял меня выходить на эту площадку. Отец учил отвечать достойно за свои поступки.
— Рен, подойди-ка на минуту, — сухой рукой манит меня к себе наставник Каин. — У меня к тебе пара вопросов.
Флем злорадно скалится. Явно затаив дыхание, ждёт моей порки. Лично и с огромным удовольствием взял бы в руки плеть.
Наставник с неподдельным интересом расспрашивает меня, пока я ловлю несколько недобрых прищуров из толпы учеников. Мако даже не смотрит в мою сторону, его грустный взгляд устремлён на девушку, которая выступала судьёй. Зато Флем, посрамлённый в последнем раунде, пялится так, что умей он, сжёг бы меня на месте, и углей не осталось бы.
— Парень, — начинает разговор Каин, — ты явно не ноль в боевых искусствах. Вижу силу и зачатки умений, но то, что ты использовал, — он морщится, — это даже не техника, а лишь грубое её подобие.

— Спасибо, господин. Я пытался воспроизвести
Крепче камня
, но знаю далеко не все тонкости этой техники. Вернее сказать, совсем их не знаю.

Не говорить же ему, что в библиотеке тайком читал о ней.
— Именно об этом я и толкую! По внешним признакам, по одним лишь движениям рук зачастую невозможно понять все нюансы даже самой примитивной усиливающей техники. В ней полно того, что сокрыто от неопытного глаза.
Он смотрит на болтающих между собой учеников и продолжает с гримасой:
— Если бы ты смог попасть в Академию, а не в обслугу, уверен,рттттттттт у тебя было бы радужное будущее, но знаешь… — Каин поднимает сухой палец вверх. — Пусть это и противоречит общепринятым устоям, но не правилам. Так что, дам я тебе небольшую подсказку, и вскоре, возможно, мы повторим этот эксперимент.
Он кивает мне, а я кланяюсь в ответ. Приблизившись, Каин скупо объясняет про потоки Ки, которые надо направлять через акупунктурные точки — те самые средоточия силы, но делать это надо особым образом, по определённому маршруту, который и обозначает мне наставник.
— Свободен, — он хлопает меня по плечу. — На радостях не забудь свой рюкзак.
Про наказание по-прежнему ни слова, так что, поклонившись, я стремительно покидаю пределы тренировочной площадки. Каин же повышает голос и начинает наводить порядок среди увлёкшихся учеников.
Я уже бегу за следующим поручением. Снабжённые специальной техникой часы дрожат, сигналя, что меня ждёт новый заказ. На кухне меня лично встречает Ямато, чтобы передать новое блюдо. Попутно удивляется моей задержке, что случается весьма редко.
— Ты же был в павильоне Мастера Сонга? — щурится повар. — Что-то случилось?
Его цепкий взгляд падает на мои сбитые костяшки кулаков.
— Всё в порядке, мне представилась возможность ступить на тренировочную площадку.
— Я бы не назвал это «в порядке», — качает головой старик. — Тебе ли не знать, что гордость аристократов порой хрупкая, как хрусталь. Надеюсь, ты был осторожен.
Лишь киваю, прекрасно понимая его беспокойство.

Этой же ночью мне предоставляется возможность опробовать советы Каина. На тренировочной площадке пусто, а меня охватывает предвкушение.
Крепче Камня
даётся куда легче. Если раньше я направлял Ки по телу бессистемно, почти наугад, то теперь точно знаю, куда и как надо послать энергию, чтобы получить оптимальный результат. Мои движения с каждым ударом по невидимому противнику становятся чётче и увереннее. Тело всё ещё страдает от непривычной нагрузки, но уже гораздо меньше.

Во время очередного взмаха вспоминаю странный взгляд представительницы клана «Звёздный Ветер». Айко так смотрела на меня, словно увидела что-то диковинное. Впрочем, в её глазах не было снисходительности, как при столкновении с чудной зверушкой. Это уже успех.
Для повышения эффективности тренировок я придумал себе особое снаряжение, а над его реализацией потрудился каменщик Акито — моя награда за победу в соревновании. Утяжелители из разных горных пород с металлическими ручками — подобие кастетов. Над оружием я размышляю уже долго и лучшего варианта для себя просто не нахожу.

По размеру мои утяжелители почти одинаковые, не сильно громоздкие, но разные по весу. Выглядят грубовато со стороны, зато хорошо ложатся в руку. Вкупе же с полноценной техникой —
Крепче Камня
— тело так и радуется возросшей нагрузке.

Во время редких прогулок в город я снова посещаю таверну, где остановился мой знакомец Хейран, потерявший сына. Хочу поделиться с ним полученной информацией и узнать, что же он там нарыл. Хозяин заведения, обрюзгший мужчина лет пятидесяти, скучающе зевает, когда я начинаю говорить. Делает вид, что меня не помнит.
— Здесь останавливался мужчина. Такой шумный, всё сына искал своего. И потом, вроде, что-то нашёл.
Вкратце описываю внешность торговца, чтобы оживить память хозяина.
— Знаешь, сколько тут бывает проезжих, — ворчит хозяин, уводя взгляд в сторону, и смотрит в глубь полупустого зала. — Всех и не упомнишь. Вроде не было такого. Давно это было?
Времени прошло много, но всё же он должен был его запомнить его. Хейран болтал со всеми. Да и мы уже с хозяином говорили о нём.
— Может, неделю, может, месяц назад, — я кладу луник на прилавок и медленно двигаю в его сторону.
— Нет. Всё равно не помню, — он недовольно цокает языком.
Пара серебряных монет развязывает ему язык. А расценки у него не меняются.
— Да, был тут один неугомонный торгаш, но, сам понимаешь, алкоголь многим сносит голову. Вот если бы ты про сына сейчас не сказал, то и не вспомнил бы, — хозяин чешет своё увесистое пузо. — Шумел тут долго, приставал с расспросами, обвинял всех и вся, а я ему говорил: «Не болтай лишнего!..»
Трактирщик замолкает.
— И что, договорился? — подсказываю я.
— Ага. Сначала пропал на несколько дней. Потом вернулся и начал по новой. Плёл такие байки, что одни демоны поймут, что с его головой случилось. Вот его вскоре стража и увела, — кривится он, аж глаз дёргается. — Хотя, сдаётся мне, не стража то была, а кто повыше. Может, и «Тени».
— Это ещё кто такие? — незнакомое название царапает разум.

***

===
Глава 26

Собеседник таращится на меня и недружелюбно бросает:
— Проваливай-ка ты отсюда да поживее!
Я уже готов схватить его за засаленный фартук и хорошенько шваркнуть башкой о прилавок, но одёргиваю себя. В трактире слишком много людей — лишних свидетелей.
В течение нескольких часов, осторожно задавая вопросы паре приятелей на внутреннем дворе, выясняю, что Тенями в столице зовут тайную стражу. Они расследуют дела, связанные с безопасностью Императора и членов его семьи, а также предотвращают всевозможные угрозы высшим чиновникам из Имперского Совета. Репутация у них мрачная, и многие люди просто не готовы обсуждать со мной эту тему.

Странно всё это. Какое дело Теням до Хейрана? Мало ли людей затаило зло на Академию? Уверен, имелись в её истории и реальные спесивцы, порвавшие связи со своей семьёй, стоило им только слегка расправить крылья.

Дни опять летят один за другим, и с каждой моей вылазкой на учебную территорию я всё больше погружаюсь в жёсткую иерархию Павильонов Академии. Формально все Мастера равны, но, чем ближе Павильон к Императорскому дворцу, тем более сильные в нём тренируются практики, шагнувшие дальше всех по Пути.
Только десятый Павильон носит не имя Мастера, возглавляющего его, а величественное название «Бескрайнее Небо». Один из многочисленных титулов Императора Альдавиана. Туда доступен вход только сильнейшим, удостоенным личного внимания нашего повелителя.
После моей негласной победы над группой наставника Каина на меня всё чаще обращают внимание, а некоторые юные члены кланов даже охотно вступают со мной в беседу.
Из таких разговоров я порой извлекаю маленькие частички загадки, которые постепенно складываются в единую картину. Пути всех «звёздных детей» лежат в десятый Павильон. Возможно, где-то там меня ждёт сестрёнка, прорываясь в бесчисленных тренировках на новую ступень.
Разузнать про того самого Вейдо, упомянутого Кифом, не так просто. Вблизи павильона «Бескрайнего Неба» я бываю нечасто. И всё же в один из таких редких дней, проходя мимо тренировочной площадки, я слышу:
— Наставник Вейдо, разрешите обратиться, — один из учеников с поклоном подходит к высокому худощавому мужчине, который стоит ко мне спиной.
— Обращайся, — равнодушно отвечает он, смотря на просителя.
Когда сам мужчина оборачивается, я вижу лицо, которое способна любить только родная мать. Длинный мясистый нос, маленькие жиденькие усики и кривые зубы. Бесспорно, не смазливая внешность влияет на то, как далеко сможешь прошагать по Пути. И всё же порой говорят, что красота внешняя становится отражением красоты внутренней. Если это правда, душа Вейдо выглядит не чище сельского нужника.

Делаю себе мысленную пометку и отправляюсь дальше по своим поручениям.

Я тебя запомнил!Мои тренировки становятся жёстче и продолжительнее, а сна требуется всё меньше. Благодаря новому витку своего развития, даже после тяжёлого дня на восстановление уходит не больше пяти-шести часов. Поэтому любую свободную минуту посвящаю практике и каллиграфии. Доступ к библиотеке позволил порядочно расширить мои знания о боевых искусствах, и мне есть куда расти не только ввысь.
Мои запасы пилюль и целебных трав, оставшихся от членов секты «Солнечного Ворона» подходят к концу. Остаётся ядро Баше и вожака Учжицу. Первое повреждено, и алхимики за него берутся неохотно, а на создание пилюль из второго мне всё ещё не хватает средств.
Для заработка хочу попробовать создать свою не очень сложную технику и переложить её на печать. Я выбираю то, что, наверняка, будет пользоваться массовым спросом, — очистку воды. В крупных городах с ней большие трудности из-за огромного количества людей, поэтому чистая вода стоит порой дороже хорошего вина. Ещё ходят слухи, что многие источники в столице и близ неё имеют воду не самого лучшего качества.
Постоянный доступ к кухне и покровительство старика Ямато позволяют получить еды больше положенного и чистую воду. С ней и с той, что доступна прислуге, я начинаю проводить свои эксперименты. Пытаюсь воздействием Ки очистить её.
Поначалу мои попытки кажутся безуспешными, вода просто бурлит, но при этом особой разницы до и после моего воздействия я не вижу. Однако постоянная практика в столь тонких манипуляциях энергией приносит свои плоды. Я начинаю гораздо лучше контролировать Ки при точечном воздействии.
Для меня попытки очистить воду становятся ещё одной разновидностью медитации. И постепенно у меня начинает получаться. Мутноватая вода, которую получает прислуга, становится чище.
Быт на внутреннем дворе за исключением походов на учебную территорию весьма однообразен. Поэтому я всё больше налаживаю новые связи — мой подвешенный язык и исполнительность прекрасно этому способствуют. Уже не только повар Ямато мне благоволит. Многие старшие слуги с внутреннего двора ценят мою работу. Ведь я — тот самый верный мул, который ещё ни разу не подвёл их. А вот другие доставщики несильно довольны, им всё чаще ставят меня в пример.
Ощущаю, как всё глубже погружаюсь в змеиную яму, а клубок из желающих ужалить меня скручивается со всех сторон. Именно поэтому, хоть и веду себя со всеми дружелюбно, стараюсь держаться обособленно. Нельзя расслабляться. В моём положении дружба — это иллюзия. Слишком велик шанс получить лезвие в спину. Пусть это всего лишь метафора, но предать тут способен любой. И весьма легко эта возможность может стать действительностью.
Когда я спешу обратно на кухню за новым поручением, вижу, как Мастер Донгэй наказывает одного из учеников на центральном плацу. Плётка вздымается и опускается, оставляя глубокие раны на спине бедолаги.
Заметив в толпе Мако, решаю обратиться:
— Господин, а что здесь происходит?
Вопрос сопровождает поклон, но он даже не сразу оборачивается ко мне.
— О, Рен, да ладно, давай без лишних церемоний, тут дело такое…
Под звуки бича, разрывающего человеческую плоть, подобно зверины когтям, Мако рассказывает мне о произошедшем. В пятом по силе Павильоне Мастер Донгэй устроил соревнование за свиток с одной из секретных техник, лично разработанной им. Суть техники неизвестна, но все ученики вступили за неё в борьбу. Соревнование имело очень строгие правила, и за малейшее нарушение любой ученик независимо от своего статуса лишался возможности продолжить участие.
Один из них, представитель крупного столичного клана «Грозового Крыла», затеял нечестную игру. Чжан решил действовать подло и сейчас расплачивается за это. Он может и не пережить наказание, ведь бич уже рассёк его плоть, оголив кости.
Чжан неоднократно сам нарушал правила соревнования, подробности Мако мне сказать не мог, сам толком ничего не знал. В итоге это вскрылось, и для подлеца последовало наказание. Сто ударов плетью — таков был вердикт, а палачом выступает сам глава павильона, что ещё сильнее снижает шансы Чжана на выживание.
Бич в последний раз обрушивается на лопатки ученика, вызвав у него жалобный стон.
— Сто! — громыхает усиленный с помощью Ки голос Мастера. — Уберите этот мусор с глаз моих. Он будет исключён из Академии за нарушения правил и собственную глупость. Петух, возомнивший себя орлом, может только разбиться о камни.

***

Источники :

https://author.today/work/314993

https://litmir.club/bd/?b=877283

https://fb2.top/probughdenie-sily-tom-i-769814/read

https://www.rulit.me/books/probuzhdenie-sily-tom-i-s-illyustraciyami-read-846116-1.html

https://readli.net/chitat-online/?b=1272443&pg=1

https://onlinelit.net/book/nebesa-umoyutsya-krovyu-tom-1-probuzhdenie-sily

https://readeria.ru/book/probuzhdenie-sily-tom-i/

***

---

===================================

---

***

---

***

---

Фотоистория в папках № 1

002 ВРЕМЕНА ГОДА

003 Шахматы

004 ФОТОГРАФИИ МОИХ ДРУЗЕЙ

005 ПРИРОДА

006 ЖИВОПИСЬ

007 ТЕКСТЫ. КНИГИ

008 Фото из ИНТЕРНЕТА

009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года

Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001

---

***

МОЦАРТ И САЛЬЕРИ. А.С. Пушкин

***

...

Сальери.
Все говорят: нет правды на земле.
Но правды нет - и выше. Для меня
Так это ясно, как простая гамма.
Родился я с любовию к искусству;
Ребенком будучи, когда высоко
Звучал орган в старинной церкви нашей,
Я слушал и заслушивался - слезы
Невольные и сладкие текли.
Отверг я рано праздные забавы;
Науки, чуждые музыке, были
Постылы мне; упрямо и надменно
От них отрекся я и предался
Одной музыке. Труден первый шаг
И скучен первый путь. Преодолел
Я ранние невзгоды. Ремесло
Поставил я подножием искусству;
Я сделался ремесленник: перстам
Придал послушную, сухую беглость
И верность уху. Звуки умертвив,
Музыку я разъял, как труп. Поверил
Я алгеброй гармонию. Тогда
Уже дерзнул, в науке искушенный,
Предаться неге творческой мечты.
Я стал творить; но в тишине, но в тайне,
Не смея помышлять еще о славе.
Нередко, просидев в безмолвной келье
Два, три дня, позабыв и сон и пищу,
Вкусив восторг и слезы вдохновенья,
Я жег мой труд и холодно смотрел,
Как мысль моя и звуки, мной рожденны,
Пылая, с легким дымом исчезали.
Что говорю? Когда великий Глюк
Явился и открыл нам новы тайны
(Глубокие, пленительные тайны),
Не бросил ли я вс°, что прежде знал,
Что так любил, чему так жарко верил,
И не пошел ли бодро вслед за ним
Безропотно, как тот, кто заблуждался
И встречным послан в сторону иную?
Усильным, напряженным постоянством
Я наконец в искусстве безграничном
Достигнул степени высокой. Слава
Мне улыбнулась; я в сердцах людей
Нашел созвучия своим созданьям.
Я счастлив был: я наслаждался мирно
Своим трудом, успехом, славой; также
Трудами и успехами друзей,
Товарищей моих в искусстве дивном.
Нет! никогда я зависти не знал,
О, никогда! - ниже, когда Пиччини
Пленить умел слух диких парижан,
Ниже, когда услышал в первый раз
Я Ифигении начальны звуки.
Кто скажет, чтоб Сальери гордый был
Когда-нибудь завистником презренным,
Змеей, людьми растоптанною, вживе
Песок и пыль грызущею бессильно?
Никто!... А ныне - сам скажу - я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую. - О небо!
Где ж правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений - не в награду
Любви горящей, самоотверженья.
Трудов, усердия, молений послан -
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?... О Моцарт, Моцарт! ... Читать дальше »