За последним 039 - 5 Января 2024 - Персональный сайт

Главная » 2024 » Январь » 5 » За последним 039

11:34

За последним 039

***

===

Глава 17

Старый посёлок торфоразработчиков незамысловато назывался Торфянкой. Он был заброшен уже лет двадцать, с тех пор как рабочие торфоразработок переехали в новый посёлок, который предсказуемо назвали Новой Торфянкой. Лет десять назад землю вместе с заброшенными зданиями купила княжеская дружина. Здания немного доработали, по улицам растащили брошенную технику торфоразработчиков, привезли разных машин со свалки и в целом создали вполне аутентичный постапокалиптический пейзаж. Небольшие двухэтажные дома на два подъезда зияли пустыми оконными проёмами. Местами они перемежались почерневшими от времени длинными деревянными бараками. Между домами стояли ржавые машины, в основном военные грузовики – похоже, дружина перетащила сюда свою свалку. Кое-где громоздились кучи из нескольких машин.
Дружина князя отрабатывала здесь взятие населённых пунктов и штурм зданий. Для отработки обороны посёлок также подходил идеально. Я сделал себе заметку непременно выяснить, можно ли арендовать этот посёлок для тренировок нашей дружины, и желательно вместе с княжескими инструкторами. Правда, могут возникнуть неудобные вопросы на тему, какие населённые пункты я собрался штурмовать, но это решаемо. В любом случае это всё потом, а вот сейчас мне предстояло познакомиться с этим пейзажем поближе.
– Вот сегодня мы, наконец, и выясним, кто из вас молодец, а кому предстоит усиленная боевая практика, – радостно сказал Генрих. – Очень сильно усиленная. И почему я улыбок не вижу? Чего вы кукситесь, бойцы? С таким настроем вам не победить.
Группы и в самом деле терзались нехорошими предчувствиями и улыбками не цвели. Одна Анета улыбнулась нам. Я улыбнулся в ответ, а Ленка помахала рукой. Одногруппницы Анеты посматривали на нас сумрачно – у нас периодически случались общие спарринги, и нас с Ленкой они воспринимали очень серьёзно. Третья группа выглядела особенно хмуро, по всей видимости объективно оценивая свои возможности.
Все группы, как и наша, вооружились карабинами и пистолетами. Даже вторая группа решила взять полный комплект, несмотря на то, что родовичи не особенно уверенно управлялись с огнестрельным оружием и наверняка сделали ставку на ближний бой. Причём пистолеты они, скорее всего, припасли для нас с Ленкой – остальных они без труда могли вынести и без всяких пистолетов. Третьей группе лучше было бы взять только карабины. Из карабина гораздо сложнее отстрелить себе что-нибудь нужное, а пистолет больше опасен для самогo новичка, чем для противника. Им ещё предстоит сделать печальное открытие, что пистолет им вряд ли поможет в бою с родовичами, не говоря уж о нас с Ленкой. Хотя что им оставалось? Пистолет давал хоть какую-то надежду. Плохой новостью было то, что вторая группа, как и мы, пришла с мобилками. Правда, мобилки у них были, скорее всего, гражданскими, но здесь и сейчас наши военные мобилки не давали нам никакого преимущества.
– Ну ладно, – продолжил Генрих, оглядев наши насупленные физиономии, – и в самом деле, пока ещё не пришло время для шуток и смеха. Вижу, вы собрались, настроились на победу, это похвально. Сейчас судьи разведут вас на разные концы, да и начинайте. Наше маленькое соревнование закончится, когда останется только одна группа. Боец считается убитым, когда у него сорвана нашивка, либо есть попадания в торс или в голову. При попадании в ногу боец не может передвигаться дальше, чем на десять сажен от места попадания. При попадании в руку боец не имеет права пользоваться этой рукой. Убитый боец немедленно выходит из зоны соревнования, атаковать бойца без нашивки запрещается. Если кто-то нарушает эти правила, проигравшей считается вся группа. Вопросы есть? Вот и замечательно. Разводите их по стартовым зонам, – приказал он помощникам, – и проследите, чтобы они не видели, кто откуда начинает.
Я обозревал открывающийся перед нами пейзаж. Саженях в ста впереди одиноко стояло полуразрушенное двухэтажное здание, окружённое довольно большим свободным пространством, на котором там и сям были разбросана ржавая техника, непонятного порой назначения. Слева, слегка загибаясь, тянулась цепочка длинных деревянных бараков; ближайший к нам погрузился в землю по самые окна. Справа громоздилась свалка каких-то металлических конструкций, которую было довольно сложно преодолеть.
– Куда двигаемся и какой у нас план вообще? – спросила меня Ленка.
– Давайте сначала решим, кто будет командовать, – потребовал Иван.
– Претендуешь? – я скептически поднял бровь.
– А что если да? – с вызовом ответил Ваня.
– Ну, допустим. И какой у тебя план, Иван?
– Занимаем вон то здание, – Иван указал на развалины впереди жестом военачальника, посылающего в бой полки.
– И зачем оно нам? – терпеливо спросил я.
– Его легко оборонять, – Ваня посмотрел на меня, как на слабоумного.
– Иван, нам не нужно его оборонять. Нам нужно вынести другие группы. А если мы там засядем, то вторая группа без помех вынесет третью, а потом проникнет к нам в здание, и вынесет нас. Нам с ними нельзя сходиться в ближнем бою, забыл? Вы даже с пистолетами для них не особо опасны.
Не так давно Ленка это ему очень убедительно продемонстрировала, когда Ваня немного научился стрелять и вообразил себя непобедимым. Она встала от него в пяти саженях и по команде побежала к нему. Ваня начал стрелять и успел выстрелить три раза до того, как она добежала до него и выбила у него пистолет. В неё он, разумеется, не попал ни разу. Девчонки-родовичи с Ленкой, конечно, даже близко не сравнятся, но лёгкой целью и они не будут.
– Им в это здание ещё надо проникнуть, – упрямо сказал Иван.
– Ты даже не представляешь, насколько легко они это сделают. По-хорошему, вам бы надо было хоть основы тактики дать, но за два месяца всему не научишь. В общем, это плохой план, Иван, и я не верю, что сможешь хорошо командовать. Я против тебя, и голосую либо за себя, либо за Лену.
– Кеннер, – хором сказали Дара со Смелой.
– А меня и спрашивать не надо, – пожала плечами Ленка.
Иван насупился.
– Опять всё вам, дворянам, – недовольным голосом сказал он.
Я почувствовал раздражение.
– Знаешь, Иван, сейчас, конечно, неподходящий момент для выяснений, но мне это уже начинает надоедать. Что ты имеешь против дворян и против нас конкретно? Мы с Леной вроде своё дворянство не выпячиваем. Так в чём дело?
Он молчал, глядя в сторону.
– Можно подумать, что какой-нибудь проезжий дворянин соблазнил дочку трактирщика, в которую ты был влюблён, – в сердцах сказал я.
Иван бросил на меня злобный взгляд. Я угадал, что ли?? А вообще-то похоже на что-то в этом роде – такая необъяснимая нелюбовь обычно от подобных страданий и возникает.
– В общем, Иван, твои предрассудки уже начинают нам всем мешать. Задумайся на досуге, а пока хватит об этом. Давайте к делу. Я предлагаю такой план – сейчас незаметно обходим бараками слева и пробуем зайти в тыл той группе, что оттуда идёт. Хорошо бы это была вторая. Вторая группа сейчас первым делом постарается по-быстрому разобраться с третьей, прежде чем приниматься за нас. А нам хорошо бы было их при этом немного проредить. Возражений нет? Тогда пошли, быстро, быстро.
Ближайший к нам барак уже наполовину утонул в мягкой почве – так, что его окна были почти на уровне земли. С тыльной стороны к нему вплотную подходил край болота, в котором он и тонул. Мы заглянули в торцевое окно – там почти вровень с ним стояла болотная вода, рыжевато-чёрная от частиц торфа. Коридор, идущий вдоль всего барака, каким-то странным образом терялся в не совсем естественно выглядящем сумраке.
– Там, наверное, глубоко, – растерянно сказала Смела.
– Вряд ли, – ответил я. – Пол должен был сохраниться, так что там самое большое по грудь.
– Наверняка там какая-нибудь нечисть водится.
– Нечисть, нечисть, нечисть... – глумливо захохотало эхо, и поверхность воды заволновалась.
Девчонки, взвизгнув, отскочили от окна.
– Ну чего вы отпрыгиваете? – недовольно сказал я. – Сейчас пару гранат к этим шутникам закинем и посмотрим, кому там смешно будет.
Вода немедленно успокоилась. Гранат у нас, правда, не было, да и мы здесь в любом случае не для того, чтобы воевать с болотной нечистью. Пол там, скорее всего, давно уже сгнил, так что лезть туда и в самом деле не стоило.
– Ладно, – сказал я, – придётся бежать до следующего барака в открытую. Надеюсь, другие группы ещё далеко, и нас никто не заметит. Побежали, быстро!
Остальные бараки оставались сухими, и мы пробежали их насквозь, практически не мелькая на улице. Сейчас мы находились в последнем, за которым опять начиналась болото с редкими кочками. Двигаться дальше по краю посёлка было невозможно.
– Так, девочки и мальчики – красим мордочки, – сказал я, доставая из кармана камуфляжную краску для лица.
Девчонки уставились на тюбики, как будто я вытащил гадюку.
– Это обязательно? – наконец, выразила общее мнение Дара.
– Конечно, обязательно, – ответил я. – Это придаст свежести вашему образу и подчеркнёт вашу красоту. Мы с Иваном тоже накрасимся, так что вам не придётся стесняться своих спутников.
Ленка первой потянулась к тюбикам, пробормотав что-то неразборчивое. Пока народ раскрашивался, я осторожно оглядывал окрестности. Фасад барака смотрел на скопление двухэтажных домов на два подъезда, между которыми тут и там стояла ржавая техника.
– Что дальше будем делать? – ко мне присоединился Иван.
– Сейчас нам надо обнаружить другие группы. Кто первым обнаружит противника, у того и будет преимущество. А кто грамотно этим преимуществом воспользуется, тот и победит.
– Мы же можем поиск сделать, – предложил он.
– Ты разве не слушал, что нам про поиск рассказывали? – я посмотрел на него с удивлением. – У тебя поиск на сколько сажен – двадцать? Тридцать?
– Ну, около того, – неохотно признал Иван.
– А засекут твой поиск сажен за пятьдесят. Про других девчонок из второй группы не знаю, а вот, например, Анета Тирина тебя с твоим поиском и за семьдесят почувствует. Его имеет смысл использовать только с бездарными, или когда у тебя такой перевес сил, что тебе вообще прятаться не надо.
– Ну и что мы будем делать?
– Будем думать, будем бегать, – задумчиво сказал я, рассматривая пейзаж.
Наконец к нам присоединились и наши красавицы, грязно-зелёными лицами немного похожие на гоблинш.
– Давайте устроим конкурс на лучший ответ, – объявил я. – Что бы вы делали, если бы сейчас командовали второй группой?
Наши крестьяне, переглянувшись, пожали плечами. Ну, я от них каких-то откровений и не ждал.
– Зависит, от того, в какую сторону они пошли, – подумав, сказала Ленка. – Если туда, где мы стартовали, то они должны были быстро занять то здание, куда Иван хотел двигаться. Оттуда они могли бы контролировать наши передвижения, а штурма они не очень боятся, им ближний бой выгоднее.
– Но они нас не засекли, даже когда мы пробегали на виду, вдоль фасада первого барака, – заметил я. – Отсюда следует, что они, скорее всего, двинулись в сторону третьей группы.
– Либо двинулись к нам, но не сразу, – возразила Ленка. – Они некоторое время могли решать куда идти, они же не знают где какая группа стартовала.
– Если так, то они очень скоро поймут, что сидят там напрасно и вылезут. Мы их сразу засечём, с нашего торцевого окна то здание хорошо просматривается. Тем более там всё равно надо наблюдателя ставить, а то вдруг кто тоже решит использовать эти бараки для обхода. Смела, этим ты займёшься, ты у нас самая ответственная.
– А если они не там, то они вероятнее всего сидят либо вон в том здании, либо вон в том левее, – сказала Ленка. – В зависимости от того, где они стартовали. Оттуда полностью контролируется сектор третьей группы, а от нашей стартовой позиции к ним очень трудно подобраться, нам надо было бы перебираться через вон ту паутину ржавых железок.
– Через валкователи, – кивнул я, вспомнив нашу аферу с торфоразработкой. Хоть мы с Зайкой и не собирались на самом деле этим заниматься, пришлось всё равно разбираться в технологии.
– Что? – посмотрела на меня Ленка непонимающим взглядом.
– Это валкователи фрезерного торфа, – пояснил я. – Собирают торфяную крошку в валки для бункерной уборки.
– Даже боюсь спрашивать откуда ты всё это знаешь, – сказала Ленка с изумлением. – Лучше и не рассказывай.
– Не буду, – улыбнулся я. – Вот смотри – если бы наша группа сидела в том здании, то вон в том слева и вон в том дальше, которое мхом внизу обросло, я бы посадил по бойцу. В случае необходимости они могли бы помочь, а если бы противник полез сзади через валкователи, бойцы их оттуда легко расстреляли бы с двух сторон, пока они бы там в железках путались.
– Да, очень похоже на то, – подумав, согласилась Ленка.
– В общем, план такой: сидим здесь и наблюдаем. Пока мы хотя бы примерно не представляем расположение противника, двигаться отсюда не стоит. А я тем временем тихо залезу в то здание слева, туда можно добраться незаметно. Из него лучше получится понять кто где. Пока здание не проверю целиком, вызывать вас не буду, так что не беспокойтесь за меня.
К зданию и в самом легко было подобраться незаметно, прикрываясь остовами грузовиков, да и вряд ли кто-то наблюдал за этой стороной дома. Если кто-то в здании и был, то находился на втором этаже и смотрел в противоположном направлении. И как только я вплотную подобрался к дому, откуда-то из-за него хлопнул выстрел, и сразу же послышалась беспорядочная пальба, которая, впрочем, очень быстро стихла. Если в доме кто-то и сидел, его внимание теперь было направлено туда.
В окно первого этажа я лезть не стал – лестницу наверняка не оставили без внимания. Вместо этого я залез на подоконник первого этажа и попытался допрыгнуть до балкона. Первая попытка не удалась, и я немедленно прижался к стене, напряжённо вслушиваясь. Никакого движения в доме слышно не было – если там кто-то и был, на негромкий звук моего падения внимания не обратили.
Вторая попытка была удачной – я зацепился за низ балкона и сумел подтянуться. Самым сложным было сделать это бесшумно, но у меня получилось. Я практически без звука ворвался в комнату с пистолетом наготове, но комната была ожидаемо пустой. Я прокрался до выхода из квартиры и выглянул в коридор, выходящий к лестнице. На полу коридора были видны следы подметания – весь мусор смели поближе к лестничной площадке, и если бы я поднимался по лестнице, то у меня вряд ли получилось пройти там бесшумно. Это могло остаться после тренировок княжеской дружины, но следы выглядели довольно свежими, так что в квартире напротив скорее всего кто-то был.
Я медленно прокрался туда, держа пистолет наготове. Отсутствие мелкого мусора на полу здорово помогало двигаться бесшумно. Получилось прямо по учебнику – усиливая одно направление, ты ослабляешь другие. Если бы те, кто там сидит, не озаботились так лестницей, вряд ли у меня вышло бы подобраться без малейшего шума.
Из прихожей выходило три дверных проёма; я осторожно заглянул в проём прямо – довольно большая комната была совершенно пустой. В это время из комнаты слева послышался голос Анеты Тириной:
– Нет, никого не видела.
Через несколько секунд молчания, с ноткой раздражения:
– Я наблюдаю внимательно.
Анета явно общалась по мобилке. Я заглянул в проём – комнатка была совсем крохотной, и спина Анеты находилась буквально в паре сажен от меня. Я медленно двинулся к ней, затаив дыхание и стараясь смотреть на неё краем глаза – Анета неплохо чувствовала взгляд.
– Я никого не пропустила! – раздражённо рявкнула она и прервала связь.
В этот момент я зажал ей рот левой рукой, а правой сорвал нашивку.
– Всё-таки пропустила, – шепнул я, отпуская её.
Анета со вздохом повернулась ко мне.
– Хорошо хоть, что это ты.
– Почему? – не понял я.
– Тебе хотя бы проиграть не стыдно, – пояснила Анета. – Если бы это был кто-то из ваших крестьян, я бы не пережила позора.
– Не думаю, что у кого-то из них получилось бы к тебе подобраться, – усмехнулся я. – Но у нас сейчас возникает вопрос: что дальше?
– Как что? – насмешливо подняла бровь Анета. – Дальше я, как предписано, двигаюсь к выходу из посёлка.
– Конечно, – усмехнулся я, – и двигаться ты, разумеется, будешь так, что твоя группа обязательно тебя заметит. Кстати, дай-ка мне твою мобилку.
– Если я просто пообещаю ни с кем не связываться и не отвечать на вызовы – тебя это устроит?
– Устроит, – кивнул я. – Но на выход ты пока двигаться не будешь. Я оттащу тебя к болоту и спрячу там. Из окна ты сама вылезешь или мне надо тебя скинуть для полной правдоподобности?
– Сама, – вздохнула Анета.
На улице я забросил её на плечо, и побежал пригибаясь. Бежать пригибаясь с не такой уж лёгкой девушкой на плече было тем ещё занятием. Вроде в древности варвары постоянно таскали женщин таким образом, но у меня уже через десяток сажен зародилось подозрение, что это просто красивая легенда, а на самом деле у них для этого была какая-нибудь тележка.
– Пленную захватил? – удивлённо подняла брови Ленка.
– Нет, это труп, – ответил я, аккуратно сгружая Анету в угол.
– А зачем труп сюда тащить?
– Лен, ну это же Анета, – укоризненно взглянул на неё я. – Мы должны её хотя бы похоронить с почестями, а не бросать разлагаться в какой-то развалюхе.
– Не надо меня бросать разлагаться, – хихикнула Анета. – Привет, Лен.
– Привет, – улыбнулась ей Ленка. – Он тебя хоть полапал, пока тащил?
– Совсем чуть-чуть, – с оттенком разочарования ответила Анета. – Я рассчитывала на большее.
– У Кеннера есть проблема с решительностью, – кивнула ей Ленка. – Но если его немного расшевелить вначале, то потом он действует довольно бодро.
Это Ленка так припомнила мне историю с поцелуями, она до сих пор её регулярно вспоминает. Она, наверное, и через сто лет будет прекрасно помнить, что я в пятнадцать лет тормозил с этим делом, и ей пришлось самой проявлять инициативу. Женщины такие вещи запоминают легко и навсегда, а вот, допустим, куда улетели деньги после вчерашнего похода по магазинам вспомнить не могут совершенно. Вроде ведь ничего и не купила толком, а денег почему-то нет, и воспоминаний никаких не сохранилось. Всё-таки память – вещь загадочная и практически неизученная.
– Кхм, – сказал я, – эффективное использование Кеннера – это крайне важная тема, но в данный момент мы как бы немного воюем. Анета, ты не хочешь нам что-нибудь рассказать?
– Я же убита, а не взята в плен, – с улыбкой ответила Анета. – У меня уже ничего не спросить. А вы хитро тут устроились, мы вас совсем с другой стороны ждём.
– Если бы вы нас отсюда ждали, я бы к тебе не подобрался, – хмыкнул я. – Ты бы нам лучше что-нибудь полезное рассказала. Хотя бы откуда вы стартовали.
Анета загадочно улыбнулась и промолчала.
– Ну ладно, не сильно-то и хотелось, – махнул я рукой. – Из того, что я видел и так всё ясно. В общем, они засели вон в том дальнем здании и перехватили третью группу, когда те двигались по открытому месту развесив уши. Кого-то подстрелили, а остальных зажали за грузовиками. У них там образовалась патовая ситуация, так что родовичи сейчас пошлют кого-то в обход, чтобы добить мещан сзади, ну а мы немного добавим им веселья. Дара, Смела, вы сейчас обустраиваетесь на втором этаже здания, где сидела Анета. Иван, ты там же, но на первом этаже. Ваша задача сидеть незаметно и отстреливать всех, кто покажется на улице или будет мелькать в окнах. Мы с Леной заберёмся внутрь – родовичей там должно быть трое или даже двое, мы справимся. А ты, Анета, лежи пока здесь, а когда услышишь, что мы начали стрелять, можешь двигаться к месту погребения.
Теперь, когда Анета не наблюдала за подходами к зданию, где сидела вторая группа, незаметно проникнуть туда оказалось проще простого. Как ни странно, они даже не додумались регулярно опрашивать своих дозорных, так что исчезновение Анеты прошло незамеченным. Похоже, в родах упирали в основном на Владение и уделяли слишком мало внимания общей воинской подготовке. А возможно, они просто ещё не привыкли к мобилкам, которых пока что не хватало даже для княжеской дружины.
Я немного ошибся – в здании сидело не трое, а все четверо девчонок-родовичей, которые увлечённо постреливали из окон в сторону нагромождения ржавых грузовиков, за которыми засела третья группа. По-видимому, родовичи побоялись дальше разделяться в ожидании нашей атаки. Сидели они в трёх разных комнатах, так что расправиться с ними разом не получалось.
– Лена, ты налево, а я беру на себя большую комнату, – шепнул я. – С последней придётся как-нибудь разбираться потом. Эх, надо было сюда втроём идти, но кто же знал. Давай, пошли!
Всё прошло настолько гладко, что в это было трудно поверить. Девушки даже не заметили, как я возник в дверном проёме, и заподозрили неладное только после того, как получили в спины по паре шариков с краской. Я в очередной раз подивился странной подготовке родовичей. Роды готовят своих молодых, как будто те гарантированно станут Высшими в самом скором времени, и им нет смысла тратить время на всякие заурядные предметы. Хотя, что я знаю о родах? Может быть, для них это как раз и имеет смысл. Лучше не торопиться с суждениями – если тебе кажутся, что другие люди ведут себя как идиоты, то возможно, идиот здесь как раз ты.
Тем временем девушки стремительно повернулись ко мне, и по их лицам можно было точно сказать, что они в бешенстве. Я едва успел отпрыгнуть из дверного проёма, как две дружные очереди оставили целую россыпь алых пятен на противоположной стене. Похоже, они немного расстроились из-за проигрыша.
– Эй, подруги, а вы не забыли, что вы считаетесь убитыми? – попытался я воззвать к их разуму.
Ответом мне послужила ещё пара выстрелов в проём.
– Мы ещё посмотрим кто тут убит!
– Хорошо, я сейчас связываюсь с Генрихом и требую дисквалификации вашей группы.
– Ты сначала докажи, что у нас пятна появились раньше.
– Вы что, собрались врать судьям? – поразился я. – Я даже не хочу представлять, что с вами сделают Матери ваших родов, когда вас вышвырнут из Академиума.
В комнате зашептались.
– Хорошо, мы не будем больше стрелять, – наконец донеслось оттуда.
– Этого мало, – ответил я. – Теперь этого недостаточно
– И чего ты хочешь? – удивились в комнате.
– Ваша группа признаёт поражение. Вы все снимаете и выбрасываете наружу свои нашивки.
– А ещё чего ты хочешь? – вопрос был задан совершенно издевательским тоном. – Может, сразу и отдаться заодно?
– Если вы не согласны, то я вызываю судей и требую вашей дисквалификации. Вы проиграли и так и так. Я всего лишь предлагаю вам выбор: просто проиграть или проиграть с позором.
В комнате замолчали, а потом послышался тихий шёпот. Некоторое время там происходило какое-то обсуждение.
– Ты что, в самом деле подашь на нас жалобу?
– Конечно, подам. Я не собираюсь устраивать здесь рыцарский турнир. У меня появилась возможность победить без риска для своих людей, и я ей обязательно воспользуюсь.
В комнате послышались сдавленные ругательства, затем там опять зашептались. Прошла минута, потом другая.
– Я теряю терпение, – напомнил о себе я. – Через десять секунд я вызываю Генриха.
– Мы сдаёмся, – наконец донеслось из комнаты и оттуда вылетели две нашивки.
– Теперь девушка в комнате справа, – напомнил я, и она тоже выбросила нашивку.
Я подобрал нашивки.
– Лен, как дела у тебя?
– У меня всё в порядке, – выглянула она из своей комнаты.
– В таком случае, девушки, мы с вами прощаемся, – объявил я. – Пожалуйста, следуйте к месту сбора.
– Мы не в последний раз встречаемся, Арди, – со злостью сказала одна из девиц, проходя мимо меня. – Не думай, что всё закончилось.
– Сомневаюсь, что я подставлюсь так же глупо, – отозвался я. – Но если вдруг, то ты будешь в своём праве.
Все четыре девушки промаршировали мимо, всем своим видом демонстрируя презрение. Последняя, к моему удивлению, мне незаметно подмигнула.
– Хм, – сказала Ленка.
– Что? – с раздражением отозвался я. – Надеюсь, хоть ты не будешь читать мне нотацию по поводу благородного поведения?
– Даже и не подумаю, ты всё правильно сделал, – ответила Ленка. – Четвёртая запросто могла кого-то из нас с собой забрать, это не наш Ваня. Мы боевики, а не спортсмены, какое здесь может быть благородное поведение? Да и вообще, Кени, я последний человек в мире, который станет тебя осуждать.
Меня немного отпустило. Формально я был со всех сторон прав, но заниматься подобным шантажом мне никакого удовольствия не доставило. Подача официальной жалобы доставила бы ещё меньше удовольствия, хотя я бы и это сделал, если бы они не согласились сдаться.
– Ну и ладно, сейчас надо дать возможность нашим тоже пострелять, – сказал я. – А то нехорошо получается, что мы сами всё делаем.
– Мещан трое осталось – я поиск сделала, они все за машинами, – кивнула мне Ленка. – Наши должны легко справиться. Мы их отсюда придержим, а Ваня с девчонками пусть их сзади обойдут.
Я кивнул и взялся за мобилку.