22:16 НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 002. ГЛАВА 2 ЗИМОВЬЕ | |
***
*** === ГЛАВА 2 ЗИМОВЬЕ Проснувшись и сбегав на озеро умыться, я отправился изучать сруб. Он оказался вполне подходящим. Крепкие лиственничные брёвна всё ещё противились гниению. Внизу они вросли в мох, но были вполне нормальными. За пару часов я очистил сруб от рухнувшей крыши и, взяв свой спиннинг, отправился на озеро поймать для себя несколько рыбин. На избушку старика я старался, по возможности, не смотреть. Пусть живёт, как знает, озеро всё равно ему одному принадлежать не может. Поэтому, сколько бы он не возмущался, меня его интриги не остановят. Отойдя от хутора на пару километров, я занялся рыбалкой. Не прошло и часа, как рядом со мной оказались две крупные щуки и один увесистый ленок. «Отлично! – оглядел я пойманных щук. – Из вашей кожи Я сделаю на окна неплохие «стёкла». Надо только будет её хорошенько выскоблить и пропитать рыбьим жиром – старая русская технология. Хорошо, что я её знаю». Так как времени у меня было в обрез, то я, забрав рыбу, заторопился к себе в палатку. Запас сухого мяса у меня подходил к концу, надо было всерьёз подумать о пропитании. Я старался забыть о своём соседе, ведь доказывать что-то психически ущербному – бессмысленное занятие. Если он не в себе, что тут сделаешь? Только бы мне не мешал. Приготовив свежей ухи и расслабившись после обильного ужина, я стал обдумывать своё положение. «Вот влип – так влип! – подтрунивал я над собой. – Хуже некуда! На носу зима. Ещё неделя – и ударят морозы. Без зимней одежды и лыж до жилухи[9 - Жилуха – населённое место.] мне не добраться, – размышлял я. – На ногах резина. Идти в ней по снегу – значит остаться без ног. Тут хочешь не хочешь, а придётся каким-то образом себя одеть, сделать лыжи и только тогда рискнуть добраться до ближайшего посёлка. Где он, этот ближайший посёлок? Конечно, не Тура или Ессей. Скорее всего – Мирный, но и до него сотни километров. К тому же придётся пересекать Долину Смерти. Я достал свою старенькую потрёпанную карту и ещё раз убедился, что дороги на жилуху в настоящий момент у меня нет. – Придётся, как я и задумал, из сарая сделать жилое помещение. Причём такое, которое бы смогло выдержать любые морозы, – вздохнул я, осматривая ветхие стены строения. Успеть бы до морозов сложить нечто, похожее на печь. Если земля от стужи превратится в камень, будет поздно». С этими мыслями, забравшись в свой спальник, я попытался уснуть. Мне было слышно, как через несколько минут к моей палатке подошла одна из собак свихнувшегося. Она со знанием дела обошла моё потрёпанное жилище, обнюхала мои вещи и улеглась рядом. «Вот те на! – подумал я. – Собака ко мне относится лучше своего хозяина. С чего бы это? Наверное, я ей чем-то понравился». С этими мыслями я погрузился в царство Морфея. С утра, наточив куском дикого камня лезвие своего топора и закрепив его покрепче на импровизированном топорище, я отправился в лес поискать на свой сарай новые балки. Мне хотелось пустить на это дело более-менее крепкий сушняк. Во-первых, он намного легче, а во-вторых, на нём почти нет сучьев. Это упрощает дело. Но, как назло, рядом со скитом старика нормального сушняка я не обнаружил. Дедушка его давным-давно весь использовал. Пришлось идти за тридевять земель, на соседнюю сопку и оттуда тащить на себе увесистые брёвнышки. Но как бы то ни было, к вечеру на моём сарае стояли три новенькие балки. Теперь надо было их чем-то закрыть. Вопрос – чем? Понятное дело, тонким лиственничным мелкачом. За ним далеко не надо было бегать, вокруг озера он рос повсюду. Весь следующий день я рубил мелкач и охапками носил его к сараю. Здесь же резал его на части топором, снимая кору, и ровным слоем клал на перекрытия. Возведение потолка заняло у меня ровно три дня. Каждый раз, засыпая в своей палатке, я боялся, что проснусь зимой. Но зима всё не приходила и не приходила. Как будто какая-то сила тормозила то, что неминуемо должно было вот-вот произойти. «Когда же упадёт снег? – думал я, глядя на серое свинцовое небо. – Скоро середина октября, в этих широтах время прихода холодов». Но первые снежинки закружились в воздухе тогда, когда мне удалось засыпать потолок толстым слоем торфа. Вместо мешка я использовал свой потрёпанный походный рюкзак. Он отлично подошёл для такого дела, потому что торф приходилось нагребать не лопатой, которой у меня не было, а руками. Но с первым снегопадом зима всё равно не пришла. Через день наступила оттепель, и снег, к моей великой радости, растаял. «Пока тепло, надо успеть натаскать в сарай побольше подходящих камней, – думал я. – И принести песок с глиной. Иначе печь мне не сделать. Без неё весь мой труд с потолком и со стенами пойдёт насмарку». Подгоняемый страхом прихода холодов, я трудился с раннего утра до позднего вечера. Были бы посветлее ночи, я работал бы и ночами, но, к несчастью, осенние ночи всегда тёмные. Прежде чем начать складывать печь, нужно было ликвидировать в срубе сквозняк. Строение без двери и без окна – фактически та же улица. Температура – что снаружи, что внутри, разницы никакой нет, плюс ко всему – постоянный поток воздуха из дверного проёма в оконный и наоборот. Чтобы загнать хоть какое-то тепло в строение, надо было срочно сделать и дверь, и окно. Раму для окна я вырубил топором из круглого ствола молодой лиственницы. Скрепил я её деревянными колками[10 - Колок – деревянная заострённая палочка.], дырки для которых прожёг старым ржавым гвоздём, обнаруженным мною в хламе рядом с сараем. Вместо стекла я использовал растянутые и высушенные шкуры нескольких щук, благо поймать их было совсем не трудно. К тому же в озере все щуки были до метра и более, как на подбор. К раме сухие полупрозрачные шкуры я прикрепил рыбным клеем, сваренным мною из чешуи и плавательных пузырей. Клеёк оказался неплохим. Благодаря ему оконце получилось пригодным. Законопатил я его обычным мхом. Когда с окном было покончено, я взялся за изготовление двери. Досок у меня, естественно, не было, и мне пришлось использовать для её изготовления лиственничный кругляк. Обтёсывая с двух сторон брёвнышки, я подгонял их друг к другу и связывал деревянными шконтами. На этот раз дырки для них я сверлил найденным мною старинным ржавым сверлом, которое заменило мне старый кованый гвоздь. Когда дверь была собрана, я обвязал её рамой и пустил продольный брусок для прочности. Осталось придумать к ней хоть какие-то навесы. Дело осложнялось тем, что у меня не оказалось ни одного подходящего ремня. Кроме того, в моём арсенале инструментов отсутствовали гвозди. И тут меня осенило: «А что, если ту часть двери, на которой обычно ставятся навесы, заключить в обычный свободный паз? Она будет приоткрываться и позволит входить и выходить, но не упадёт из проёма». Сказано – сделано. Я сходил в лес, подыскал для такого дела нужную мне сушину и вырубил с помощью своего уродливого топора нечто наподобие доски. Но доску сделал несколько необычную, с утолщениями на концах, чтобы появилось пространство, на которое дверь может открываться. Когда импровизированная доска была готова, я прикрепил её с помощью деревянных гвоздей к косяку и вставил в её проём свою, сложенную из кругляка дверь. Ограничитель получился неплохой. Он позволял войти и выйти из помещения и в то же время хорошо удерживал дверь на своём месте. Когда я заканчивал с дверью, резко упала температура и снова пошёл снег. «Пока земля не превратилась в камень, надо успеть сложить печь, – вертелось в сознании. – Успеть, успеть, но как? Совершенно нет времени, и так зима на неделю задержалась». Ночью в своём спальнике я по-настоящему замёрз. Чтобы согреться, пришлось развести костёр. «Не успеваю, – думал я. – На дворе мороз, а у меня до сих вор нет печи, – греясь у огня, я смотрел в темноту, думая о своём положении. – Неужели так у костра и придётся провести зиму? Если с печью не получится, то по-другому никак». В том, что взбесившийся дедушка в свои хоромы меня не пригласит, я не сомневался. Да и жить у него на положении раба мне не хотелось. Но и у костра просидеть всю зиму, с её пятидесятиградусными морозами, я тоже не хотел. Значит, надо любой ценой сложить печь! И с раннего утра я взялся за работу. Благо земля за ночь не успела промёрзнуть, и я легко вытаскивал из неё присыпанные снегом подходящие камни. На их заготовку у меня ушёл весь световой день. К вечеру земля совсем остыла и каждый камень приходилось добывать с боем, но я уже не паниковал. Мне было ясно, что успеваю: ещё пару дней более-менее нормальной температуры – и в моём убежище появится печь. Теперь встал вопрос с раствором. – «Надо принести с озера песок и отыскать где-то глину. У костра с раствором я справлюсь и в морозюку», – рассуждал я. Не жалея лезвия топора, я нарубил пару мешков серого гранитного песка, а глину накопал в своём срубе. Теперь осталось дело за раствором. На месте своего костра я выкопал деревянной лопаткой яму, наполнил её принесённым песком, потом в котелке стал кипятить воду и заливать ею свой песок и ту глину, которую попытался с ним смешать. Через пару часов моя яма наполнилась сносным раствором. – Всё, пора начинать! – сказал я себе. – Пока погода позволяет, надо торопиться. И я быстро стал выкладывать нечто похожее на небольшую русскую печь. Проект подобной печи сложился в моём сознании несколько дней назад. Русский камин решал вопрос ещё и с освещением, что было для меня тоже важно. Когда зимние дни станут совсем короткими, то в доме будет не только тепло, но и светло. Во всяком случае, читать рядом с печью будет можно. К вечеру саму печь я почти сложил, осталось вывести трубу. И тут я понял, что без задвижки тепло из дома через трубу будет уходить. «Из чего же её смастерить? – ломал я голову. – Вот бы найти каменную плоскую плиту. Из неё бы задвижка вышла». Назавтра я отправился искать россыпь щебня. Километрах в пяти ниже по ручью я её обнаружил. Среди камней откопал и нечто похожее на плоскую каменную пластину. Тяжёлым валуном я отколол от неё лишнее и с гордым видом направился назад к своему зимовью. Теперь осталось эту плиту каким-то образом приспособить в трубе вместо задвижки. Для этого пришлось снова дробить камень, вставлять в трубу куски гранита так, чтобы они не мешали моей задвижке, – и всё это на лютом холоде и голыми руками. Было уже не менее десяти-двенадцати градусов ниже нуля, но, увлечённый работой, я не ощущал холода. Спешная работа по приведению сарая в жилое состояние отняла у меня всё время, а скудные запасы рыбы, которыми я располагал в начале своего грандиозного проекта, давно кончились. «Скорее бы закончить трубу, –- торопил я себя. – Главное – это тепло. С голода я не умру, а от холода – запросто». Наконец моя труба подошла к потолку. Теперь надо было вывести её в приготовленное отверстие и вокруг все щели заполнить сырой глиной и засыпать толстым слоем песка. Но из-за сильного мороза, который неожиданно ударил ночью, эту работу я кое-как закончил лишь к вечеру следующего дня. Зато какова была моя радость, когда я растопил свою печь и через час мой балаган-сарай наполнился животворным теплом. «Пусть в моём дворце нет пола, пусть вместо него голая земля, – рассуждал я. – Это уже не страшно. Главное – я в тепле, а земляной пол выровняю и, кто знает, если мне повезёт на охоте, застелю какими-нибудь шкурами. Теперь нужно сделать стол и кровать! Сидеть можно и на чурбане. Благо у меня в руках неплохая ножовка. Мебель я делал уже при свете своей печи. У окна я вбил в землю четыре лиственничных кола, привязал к вырезанным в них пазам два поперечника и из кругляка собрал нормальный стол. С кроватью получилось ещё проще. Назавтра я принёс из леса два бревна и на них положил крепкие стволы ели. Кровать получилась куда с добром. На неё я постелил свою палатку и положил спальник. «Теперь можно справлять новоселье! – радовался я. – Пусть трещат морозы, в моём убежище я не замёрзну. Сейчас пора подумать о пище и одежде». Только тут я вспомнил, что последние трое суток толком ничего не ел, а пил только горячий брусничный чай, но без сахара, потому что он у меня давно закончился. Вечером, улёгшись в натопленной избушке, я стал обдумывать дальнейшие действия. Я понимал, что после спада нервного напряжения, который непременно скоро произойдёт, я буду походить на сонную муху. Нужно завтра пойти на рыбалку и постараться наблеснить побольше рыбы. Без запаса рыбы на охоту идти глупо, но чтобы выйти на лёд озера, нужна тёплая одежда и обувь. Мои резиновые сапоги для такого дела не годятся – я сразу же останусь без ног. Не помогут и камусные[11 - Камус – жёстковолосная часть шкуры нижней части ног животных.] носки, потому что в резине ноги всегда сырые. «Что же делать? А что если выскоблить сухую оленью шкуру и из неё сшить себе нечто наподобие носков, которые можно будет надевать в камусные тапки? Сымские эвенки подобную обувь называют «лугду». Я достал из вещевого мешка капроновые нитки, иглу и стал раскраивать сухую оленью шкуру. Потом каждый кусок я тщательно выскоблил и отмял, осталось только сшить. Но прежде чем сесть за такое дело, я своим американским ножом срезал с заготовок весь лишний волос – они стали тоньше и заметно изящнее. – Всё, теперь можно садиться за шитьё, – сказал я себе. – Носки получатся не толстые, следовательно в тапки они войдут. Так и получилось. Мои импровизированные оленьи носки запросто вошли в камусные тапки, которые я сшил себе ещё по дороге к озеру. «Хорошо бы к камусным носкам, чтобы в них не засыпался снег, присобачить какие-нибудь голяшки[12 - Голяшка – часть сапога, валенка, прикрывающая голень.], – подумал я. – Из чего же их можно смастерить? Из вторых штанов нельзя, они уже сейчас мне нужны. Из куртки тоже. Может, из старой рубашки?» Я разрезал одну из своих сменных рубах, и вскоре у меня появились на меховых мокасинах вполне надёжные голяшки. Когда в своей новой обувке, с топором в одной руке и удочкой в другой, я появился на озере, ко мне напрямик от места своей рыбалки направился дед Чердынцев. Подойдя метров на пять, он сделал гримасу презрения, покачал головой и сказал: – Посмотри на себя! Где ты раздобыл такие чувяки[13 - Чувяки – мягкая кожаная обувь без каблуков у народов Кавказа.]? Над твоими опорками[14 - Опорки – остатки стоптанной и изодранной обуви, едва прикрывающие ноги.] рыбы мрут со смеху. Иди отсюда, не позорь озеро. Ишь, вырядился! Тебе в цирке работать, а не рыбу удить! Видел я всяких уродов, но такого, как ты, вижу впервые! В мире недоделков ты на первом месте! Тошнотворнее тебя никого нет на свете! Что молчишь? Или я не то говорю? Я отвернулся от невменяемого и молча стал прорубать себе лунку. – Ты что, язык в задницу запихал? – обошёл меня со спины дедушка. – Или сказать нечего? Кстати, ты прочитал книжки Мегре-пузанчика? Вот бы он сейчас полюбовался на своего почитателя. Там у него Анастасия в калошах по тайге носится – ни во что другое он её не одел. Здесь ты показываешь мне шик-модерн. У тебя и калош-то нет, какие-то поршни, да ещё и с кишкой. Жаль, что твой любимый Пузанчик тебя не видит, ты бы его сразил. Ха! Ха! Ха! – старик залился задорным молодецким смехом. – Ладно, урод, разрешаю. Рыбам нужно тоже развлечься. Сиди, клоун, а я пошёл, – донеслось со стороны. И Чердынцев отправился к стоящим на льду озера ручным нартам. «На идиотов не обижаются», – подумал я. – Ты полегче с идиотом, – через секунду раздался крик дедушки. – Если ещё раз меня оскорбишь, я тебя импотентом сделаю и отправлю опять к поморам. Там у них девахи сам знаешь какие! Вот казнь у тебя будет! Ха! Ха! Ха! – донеслось с озера. Было видно, что у дедули сегодня хорошее настроение. Он не обиделся, но я опять влип – забыл защититься от сканирования сознания. «Когда, наконец, я перестану быть наивным, – ругал я себя. – Всё забываю и забываю, с кем имею дело». – Вот видишь, кто из нас двоих дурак? – опять раздался голос невменяемого. – Сам признаёшь себя уродом! Поделом тебе! А вообще спасибо, ты меня сегодня неплохо развлёк! Не обращая внимания на выкрики старого, я продолбил себе лунку и приступил к блеснению. Через пять минут у меня на блесну сел неплохой ленок, потом попался второй, третий, четвёртый. Через два часа сидения на льду я наловил приличное количество рыбы. Взглянув на улов, я понял, что пора с рыбалкой кончать. Рыбы попалось более чем достаточно. Минимум на неделю, а то и более. К тому же, несмотря на азарт, я изрядно промёрз. Кинув рыбин в рюкзак, я направился в свою «берлогу». За время вынужденной голодовки, очевидно от нервного перевозбуждения, я почти не чувствовал голода. Лишь иногда кружилась голова, и ощущалась физическая слабость, но это было в начале моего строительного спурта[15 - Спурт – резкое кратковременное увеличение темпа движения в скоростных видах спорта.], потом всё прошло. И сейчас, неторопливо шагая вдоль берега озера к своему дому, о будущем пиршестве я не думал. Меня занимал другой вопрос: как добыть несколько оленей или лосей для зимней одежды, спальника и лыж-подволок? Если с этой задачей я не справлюсь, жить мне здесь с психически невменяемым до самой весны. Вдруг мои размышления издалека прервал голос Чердынцева. Оглянувшись, я увидел старика, который снова появился на льду озера со своей неизменной нартой. – Ты слышишь меня, придурок? – донеслось до моих ушей. – Не вздумай нажраться до отвала. Подохнешь – хоронить тебя будет некому. Земля как камень! Так и проваляешься до весны в своей лачуге! – Спасибо за совет! – снял я с головы шапку. – Учту! «Смотри-ка ты, – пронеслось в сознании. – Боится, что по неопытности я протяну ноги. Значит, не хочет моей смерти дедушка! Это отрадно. Получается, что сосед у меня не так плох, как кажется. То, что с головой временами у него не всё ладно, что ж, придётся смириться». Улыбнувшись доброму знамению, я зашёл в свои хоромы и растопил печь. Когда стало немного теплее, я взялся за приготовление трапезы. Из одного крупного ленка я решил сварить уху, а остальных вывесил на мороз, чтобы хорошенько промёрзли. «Что-что, а ленок хорош строганиной, к тому же соль у меня ещё есть, – посмотрел я на свою подвешенную к потолку импровизированную полку. Сохранился ещё и пакет красного перца». Понимая, что с пищей после долгой вынужденной голодовки надо быть осторожней, я стал пить уху маленькими глотками из кружки. И только тогда, когда до меня дошло, что с моим пищеварением всё нормально, я смело взялся за рыбу. Понятно, что после еды меня потянуло в сон. И подкинув дров в печь, я растянулся на своей лежанке во весь рост. «Надо решить вопрос с баней, а потом можно и на охоту», – подумал я, засыпая. Проснулся я, как всегда, от холода. Взглянув на часы, я понял, что проспал около восьми часов. Естественно, за это время печь прогорела, и избушка успела изрядно остыть. Разведя огонь, я стал обдумывать, как решить вопрос с баней. «Русский человек без бани жить не может, это чукчи и эскимосы легко без неё обходятся, – рассуждал я. – Но как её соорудить? Вопрос был не из лёгких, однако его надо было решить как можно скорее, иначе от пота и грязи я превращусь из потомка ориан в пещерного троглодита и бесполезно будет идти на охоту: мой запах звери будут чуять за километр». Сколько я ни ломал себе голову, ничего путного в неё не приходило. И вдруг я вспомнил о своих далёких друзьях-юкагирах[16 - Юкагиры – восточно-сибирский народ.]. – Мне нужна ураса[17 - Ураса – конусообразный шалаш из жердей, обтянутый берестой.]! – чуть не закричал я, радуясь, что вспомнил о почти забытой культуре палеоазиатов. Конечно же, ураса – старинное юкагирское жилище! Сооружалась ураса просто: по сути, это тот же чум, только покрывался он не берестой и не оленьими шкурами, а корой лиственницы. Внутри разжигался костёр, а когда он прогорал и оставались одни угли, такая «баня» вполне годилась для мытья. Наутро, несмотря на крепкий мороз, я отправился в лес за жердями. Живых лиственниц я не трогал, старался обойтись сушняком. Поэтому на постройку остова урасы у меня ушёл целый день. Когда я ставил последние шесты, ко мне нежданно-негаданно подошёл «невменяемый». – Что, отхожее место себе строишь? – поинтересовался он. – Не хочется задницу морозить? Понимаю... Только до меня не доходит, зачем такая площадь? Собрался гадить в одном углу, потом в другом, в третьем – и так по кругу? Если тебе в голову пришла такая идея, то запомни: после первой попытки я тебе такой запор организую, до весны не отпустит. С голода будешь пухнуть, чтобы не попасть в это заведение. – Да не туалет это у меня! Задумал себе баньку соорудить, – перебил я старика. – Так что с запором повремени. – А ты не врёшь? – посмотрел мне в глаза дедушка. И мне показалось, что где-то в глубине его зрачков я увидел скрытую смешинку. – Да разве тебя можно обмануть? – отозвался я. – Ты же запросто читаешь мои мысли. – Читал, но сейчас ты включил защиту. Поэтому я и думаю, что твои россказни про баню – враньё. – Нет, не враньё. Завтра пойду искать старые сухие лиственницы, с них буду снимать кору и обкладывать этот шатёр, – показал я дедушке на своё сооружение. – Твою задумку я понял: урасу ставишь. Хоть и придурок, но сообразил, похвально. Что ж делай, мешать не буду, и помни про запор. Такие дела я делаю влёгкую. Могу заодно и геморрой тебе организовать, чтобы веселее было. – Не надо, не надо! – успокоил я Чердынцева. – Это на самом деле баня. – Ладно, я тебе поверил. Прощай! – и старик в сопровождении своих псов отправился восвояси. На следующий день я обложил остов урасы пластами лиственничной коры, а вечером растопил в своём балагане костёр. Когда костёр прогорел, я наполнил снегом кастрюлю и поставил её на угли. Через несколько минут снег превратился в кипяток, в который я ещё накидал снега. Вскоре у меня получилась полная кастрюля горячей воды. Закрыв вход в урасу широким куском лиственничной коры, я быстро сбросил с себя одежду и стал натирать голову собранной загодя берёзовой золой. Чтобы хорошо помыться, воды, конечно, было маловато. Поэтому пришлось несколько раз набивать кастрюлю снегом и ждать, когда вода в ней подогреется. Но в целом баня удалась, и я чувствовал себя чистым и вполне счастливым. «Таз бы себе соорудить из бересты, – думал я, отдыхая после ужина. – Только его не хватает для полного счастья, а ещё лучше слепить таз из глины. Тогда в нём можно будет не только мыться, но и греть воду. Только чтобы слепить что-то похожее на таз, потребуется хорошая шамотная глина, иначе изделие при сушке растрескается. Вместо шамота можно использовать песок, – вспомнил я. – Его можно надолбить у озера, а глины полно под ногами в моём жилище. Но это потом, на досуге, – отбросил я мысль о глиняном тазике. – Сейчас, пока мало снега и не так сильны морозы, надо пойти на охоту. Если мне не удастся добыть нескольких оленей или лосей, останусь я и без одежды, и без настоящих таёжных лыж. Фактически может произойти катастрофа: на одной рыбе я вряд ли протяну долго. Это в начале зимы она хорошо ловится, а когда ударят сильные морозы, рыба тоже уснёт. Да и лёд будет таким, что до воды не добраться. Меня может спасти только удачная охота. Надо всё успеть». Вздохнув, я стал считать оставшиеся патроны. Их оказалось немало: целых двенадцать пулевых и пять заряженных картечью. Последние я отыскал в одном из карманов своего рюкзака. Очевидно, они там остались из кажущегося теперь далёким прошлого. Раскидав лишние патроны по карманам, я зарядил магазин своей «Сайги» и стал дожидаться рассвета. «Куда идти, – думал я, – в незнакомые места за озеро или вернуться туда, откуда пришёл? Там, за грядою холмов, всё знакомо: в редком лиственничнике пасутся стада диких оленей, а вдоль ручьёв по ельникам можно натолкнуться и на лосей. Неплохо было бы взять с собой дедовских собак, – подумал я. – Но разве свихнувшийся со мной их отпустит? Конечно, нет! Наверняка понимая, что я собрался на охоту, собак своих он привязал». Догадка моя оказалась верна. Когда рано утром я отправился к ручью, то увидел, что лайки деда сидят на привязи. «Получается, что дедуля за мной внимательно следит, – усмехнулся я про себя. – Всё-то он предусмотрел. Даже вариант моего ухода в тайгу. А вдруг, пока я буду рыскать в поисках добычи, он спалит за компанию с банькой и моё импровизированное зимовье? – невольно пришло мне в голову. – С психикой у него нелады, от таких можно ждать чего угодно». От этой мысли я даже остановился. Но, поразмыслив, пришёл к выводу, что вряд ли дед на это пойдёт. Хоть он и не в себе, но не до такой же степени, чтобы из неприязни ко мне сжечь свой же собственный сарай, к тому же утеплённый, с крышей и печью. Успокоившись и взяв себя в руки, я быстрыми шагами направился в сторону цепи холмов, которые, в силу обстоятельств, были мне знакомы. Туда, где, по моим расчётам, могут пастись стада оленей. К полудню я поднялся на водораздел и стал внимательно осматривать местность. Оленьих набродов[18 - Наброды – следы зверей.] была уйма, но их самих, сколько я не вглядывался в заснеженные склоны, так и не увидел. Поразмыслив, я решил сделать по лиственничному мелколесью большой круг, быть может, мне повезёт наткнуться на свежие следы оленьих жировок. Выбрав направление, я двинулся вниз по склону. Часа через три я замкнул свой круг и разочарованно осмотрелся. Мои усилия оказались напрасными. Свежих оленьих следов ни внутри круга, ни за ним не оказалось. Стало ясно, что олени покинули склоны холмов. Но кто их спугнул? Волчьих следов в лесу я не заметил, однако факт остаётся фактом. По неизвестной причине оленье стадо, примерно в 300-400 голов, оставило свои пастбища и ушло, судя по следам, куда-то на север. Так как догонять стадо времени у меня уже не было, а зимний короткий день подошёл к концу, я занялся приготовлением бивака. Через час лагерь был готов, я разжёг костёр и стал готовить ужин. Кроме мёрзлой рыбы, у меня ничего не было, но это меня не смущало. Я пытался понять странное поведение оленей. «Кто их спугнул? Они ещё недавно были здесь, буквально пару дней назад, а теперь их след простыл. Ну и дела! – размышлял я. – Что же делать? Если стадо двинется дальше, за ним не угнаться. Хорошо, что ещё мало снега, но если начнутся снегопады – погоне конец, самому бы уцелеть». И в этот момент, откуда ни возьмись, передо мной возникло ухмыляющееся лицо таёжного психа. – Ну что? – скривились в ехидной ухмылке губы дедушки. – Как твоё ничего? Наверное, зуб на зуб не попадает? А я, молодец, температуру чуть понижу, градусов эдак на десять-двенадцать. Надо же тебя как-то развлечь, а то ты, я вижу, скоро со скуки помрёшь. И тут до меня дошло, кто виноват в моей неудачной охоте. «Конечно же псих-одиночка! Это его работа – перегон оленей на другое пастбище! Как до меня сразу не дошло! Ну и ну! Что же теперь делать? Если отшельник способен силой мысли гонять по горам стада копытных, то мне уж точно крышка – без тёплой одежды и пищи в тайге не выжить. Как это он ещё рыбу от моей проруби не распугал? – подумалось невольно». От подобных мыслей всё у меня внутри похолодело, и, взглянув в омерзительно ухмыляющееся лицо психопата, я, еле сдерживая раздражение, спросил: – Это твоя работа с оленями? – А ты догадлив, придурок, – осклабилась физиономия психа. – И научился работать с образами, но ты всё равно с приветом. И большим, если не знаешь, что делать дальше. – Что же ты с рыбами в озере так не поступил? – Не захотел – и всё тут. Решил тебя немного подкормить. Чтобы ты дольше мучился, – и вызывающее тошноту лицо старика расплылось в довольной улыбке. Через пару секунд оно растаяло. Я понял, что телепатическая связь прервалась, и теперь пришло время извлечь из нашего короткого диалога максимум полезного. «Дедушка всё время обращается ко мне со словом «придурок». Интересно, по какой причине? – задумался я. – Неужели на самом деле я выгляжу полным идиотом? Наверняка всё далеко не так. Тогда зачем старику меня оскорблять? А может, это вовсе не оскорбление, а подсказка? – пришло мне в голову. – Что-то за словом «придурок» наверняка стоит. Интересно, что? А не намекает ли Чердынцев, что я вполне могу влиять на происходящее, но намеренно не делаю этого? Влиять на ментально-волевом плане, блокируя его трафики намерения. Похоже, так оно и есть. Значит, дедушка что-то соображает, и не настолько он ко мне плохо расположен, как кажется, – подобный вывод заставил меня снова задуматься. – Понятно, что надо попытаться блокировать ментальные выпады старика, но как определить их направление и время? – почесал я затылок. – Придётся предельно мобилизовать свою интуицию, другого пути нет. Короче, если я хочу выжить, то должен, кровь из носу, преодолеть негативное поле дедушки, иначе дело – дрянь. Вот так барьер! Что ж, надо пробовать, другого не дано. Дедуля хоть и псих, но надо признать, что припёр меня к стенке. Да, он что-то сказал ещё и насчёт температуры. Неужели человеку под силу ею управлять? Такого я пока не слышал. Воистину этот Чердынцев не просто маньяк, но маньяк с размахом! Неужели и вправду мороз хряпнет под тридцать? Если такое произойдёт, то мне в моей осенней одежде придётся несладко, – подбросил я в костёр очередное полено. – Скорее, дед блефует, пытается меня напутать, хочет внушить мне страх перед его величеством. Зря стараешься, – вызвал я в своём сознании образ Чердынцева. – Перепугать меня тебе не удастся, и оленей я завтра найду, никуда они не денутся». – Не денутся, говоришь? – зазвучал в моей голове скрипучий голос психа, и перед глазами мелькнуло его лицо. – Посмотрим! Через секунду образ Чердынцева исчез, и я понял, что войну с невменяемым надо начинать этим же вечером, иначе может быть поздно. Сначала надо понять, каким образом старик воздействовал на стадо. Не мог же он каждому оленю вбить в голову, что пастись на этих склонах опасно. Скорее всего, мыслеформа дедушки воздействовала на психику вожака. «Постой, постой! – остановил я себя. – Вот, оказывается, где собака зарыта: не вожак управляет стадом северных оленей, не бык, а старая опытная самка. Непростую задачу придумал мне свихнувшийся волхв. Каким бы я стал идиотом, если бы попытался воздействовать на ментальное поле несуществующего быка-табунщика. Наверняка дедушка уверен, что я так и сделаю. Не на того нарвался! – улыбнулся я сам себе. – Хоть я и вырос в городе, но знаний о природе у меня хватает». Усевшись поудобнее у костра, я вошёл в состояние полного расслабления и вызвал в своём сознании образ старой опытной оленихи, которая управляет стадом. – Ты спокойна, – прошептал я, входя в волну покоя и благополучия. – Опасности нет, она осталась позади. В этих местах можно пастись, сколько угодно. Корма кругом предостаточно. Кроме того, здесь на снегу и мягкой подстилке можно и отдохнуть. Кругом благодать и покой. Кроме слов, я вызвал в своём сознании яркие образы и ощущения полной безопасности. Когда ментальная работа была проделана, я снова вернулся к действительности. Уставившись на языки пламени, я думал о Чердынцеве. «Что толку от моих усилий, если псих на порядок сильнее меня и опытнее? Если он поймёт, что я разгадал его ход, мне несдобровать. От моего поля благополучия и безопасности вокруг самки вожака не останется и следа, и опять оленье стадо без оглядки помчится бог знает куда. Что же делать? – думал я, стиснув зубы. – Что если попробовать сжечь мыслеформы дедули? – пришла мне новая идея. – Только при этом не надо касаться образа психопата, иначе он сразу всё поймёт и тут же выйдет на телепатическую связь. Хорошо, если не придумает что-нибудь новенькое, мне неизвестное. А то может произойти и такое. Значит, надо попытаться ментально сжечь мыслеформу дедули на подходе к оленьему стаду. Сразу, в момент его атаки на психику старой самки. Но как это сделать? Легко придумать, но не просто осуществить. – И тут мне опять пришла в голову смелая идея. – А что, если окружить оленье стадо защитным ментальным пламенем? То, что оно будет действовать, свихнувшийся вряд ли догадается. Это ведь не защита, значит, отката не будет, просто его мыслеформы потеряют силу. Такое магами не сразу фиксируется, хотя... кто его знает? Наверняка Чердынцев ощутит неладное, но будет уже поздно, надо старика опередить. Значит, несмотря на утреннюю стужу, необходимо затемно уйти по оленьим следам, чтобы, когда рассветёт, оказаться рядом с оленями». Ещё раз расслабившись и максимально сосредоточившись на постановке ментального огненного барьера вокруг стада рогачей, я решил и себе дать небольшой отдых. Отодвинув костёр в сторону от прогретого места, я улёгся на тёплую землю и, подкинув дров в огонь, вскоре заснул. Проснулся я, как наметил, через четыре часа. От неимоверного холода меня трясло, как на ветру осиновый лист. Вскочив на ноги, я кинул на угли кострища последние дрова и стал собираться в дорогу. Согреться мне так и не удалось, но это меня не огорчило. Понимая, что дорога разгонит нагретую сердцем кровь по всему телу, я не стал задерживаться. Надо было спешить. Отыскав благодаря свету нарождающейся луны следы ушедших оленей, я лёгким бегом направился по ним в неизвестность. *** *** *** ПРИЛОЖЕНИЯ. Примечания. Оглавление НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 001.ГЛАВА 1 ВСТРЕЧА И ПЕРВЫЕ ТРУДНОСТИ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 002. ГЛАВА 2 ЗИМОВЬЕ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 003. ГЛАВА 3 ОХОТА НА ОЛЕНЕЙ И НОЧНОЙ КОШМАР НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 004. ГЛАВА 4 ЧУДЕСА ПРОДОЛЖАЮТСЯ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 005. ГЛАВА 5 ЗИМНЯЯ ОДЕЖДА И ЛЫЖИ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 006. ГЛАВА 6 ПРИМИРЕНИЕ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 007. ГЛАВА 7 ПОДГОТОВКА К ПРАЗДНИКУ ПЕРВЫЙ РАССКАЗ ЧЕРДЫНЦЕВА НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 008. ГЛАВА 8 ВТОРОЙ РАССКАЗ ЧЕРДЫНЦЕВА НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 009. ГЛАВА 9 ТРЕТИЙ РАССКАЗ ЧЕРДЫНЦЕВА НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 012. ГЛАВА 12 ШЕСТОЙ РАССКАЗ ЧЕРДЫНЦЕВА ВОЗНИКНОВЕНИЕ ТАРТАРИИ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 017. ГЛАВА 17 СОМНЕНИЯ И ТЕХНИКА ПРОГРАММИРОВАНИЯ ПОДСОЗНАНИЯ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 024. ГЛАВА 25 ВЕРОЧКА ПОХОД В НЕИЗВЕСТНОСТЬ ГИБЕЛЬ ОРИАНЫ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 025. ГЛАВА 26 ИНКАРНАЦИИ ПРОШЛЫХ ЖИЗНЕЙ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 026. ГЛАВА 27 ИНОПЛАНЕТНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 027. ГЛАВА 28 ЛЕКЦИЯ ЯРУНА О ДЕГЕНЕРАЦИИ ЭКСКУРС В ИНОЙ МИР НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 028. ГЛАВА 29 ЗВЁЗДНЫЕ СЕМЬИ ЛЕКЦИЯ ЧЕРДЫНЦЕВА О БЕССМЕРТИИ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 031. ГЛАВА 32 СОЦИАЛЬНЫЙ ТЕРМИТНИК САТАНИЗМ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 033. ГЛАВА 35 СУДЬБА ВЕЛИКОЙ СЕВЕРНОЙ ИМПЕРИИ НАСЛЕДИЕ БЕЛЫХ БОГОВ. Г. Сидоров. 034. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Источники : https://royallib.com/author/sidorov_georgiy.html === https://royallib.com/book/sidorov_georgiy/nasledie_belih_bogov.html === https://libcat.ru/knigi/nauka-i-obrazovanie/prochaya-nauchnaya-literatura/49005-georgij-sidorov-nasledie-belyh-bogov.html === *** *** *** *** *** *** *** --- --- ПОДЕЛИТЬСЯ ---
--- ---
--- *** --- 009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001 --- ***
*** ***
*** --- АудиокнигиНовость 2Семашхо*** *** Прикрепления: Картинка 1 · Картинка 2 | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |