Дюна: орден сестер. Б. Герберт, К. Андерсон. Дюна 494 - 18 Декабря 2023

Главная » 2023 » Декабрь » 18 » Дюна: орден сестер. Б. Герберт, К. Андерсон. Дюна 494

21:43

Дюна: орден сестер. Б. Герберт, К. Андерсон. Дюна 494

***

Продвижение человечества опирается на открытия, а великие открытия часто связаны с большим риском.
Книга Азар

Выбитая из равновесия, окруженная на Россаке незнакомцами, Анна Коррино подружилась с Валей. Та, чувствуя, что принцесса ревнует, когда ей приходится проводить время с Доротеей, старалась уделять сестре императора как можно больше внимания.
Вечера они проводили вместе, и Валя побуждала принцессу к доверительным беседам, в особенности о ее увлечении Хирондо Нефом. «Похоже на глупую юношескую влюбленность», – думала Валя, но вслух ничего не говорила, только сочувственно утешала Анну в ее одиночестве. Во время этих разговоров Валя часто улыбалась, желая показать Анне, что они закадычные подруги.
Однажды утром Валя отвела девушку на самый нижний уровень туннелей и пещер, хотя выходы в туманные джунгли были всегда закрыты. Анна зачарованно осматривалась вокруг.
– А нам сюда можно?
Ее шепот свидетельствовал о том, что ей хочется нарушить какой-нибудь запрет.
– На этом уровне расположены служебные помещения, склады и техническое обеспечение верхних пещер. Тут нужно много физического труда. Когда город был гораздо больше, в качестве подсобных рабочих использовали мужчин, но Преподобная Мать организовала школу исключительно для талантливых женщин… а значит, всю работу нам приходится выполнять самим. Все послушницы работают тут по очереди – даже сестра императора.
Сама Валя предпочла бы работу с компьютерами, но сейчас была сосредоточена на своих обязательствах по отношению к Анне, что Ракелла считала более важным.
Лицо Анны помрачнело. Непрестижное поручение ей явно не нравилось.
– О!
Однако Валя дружески похлопала ее по спине.
– Я вместе с тобой поработаю в комнате для шитья. Там шьют одежду. Сможем немного побыть вместе.
Это подбодрило Анну. Они миновали прачечные, где послушницы в зеленых одеяниях вручную стирали на больших стиральных досках одежду, используя воду из подземных источников. В комнате для шитья на длинных столах лежали груды платьев и нижнего белья; на столах стояли четыре швейные машины, но большинство послушниц работали вручную.
Валя вытащила из большого барабана белое платье, села и разложила его на столе, показывая непрометанный шов.
– Это платье колдуньи. Эти женщины придирчивы, так что постарайся справиться хорошо.
– Мне нравится шить, – ответила Анна. – Женщины при дворе обучили меня старинной вышивке. Вначале это казалось бессмысленным, но потом я нашла, что это занятие успокаивает, и можно думать о чем-нибудь.
Валя вспомнила, как несколько лет назад во время ее первого дежурства ее учили здесь же, и стала по памяти все пересказывать Анне.
– Один из великих религиозных учителей Старой Земли Махатма Ганди сам чинил себе одежду. Он был очень прост в быту, но мыслить умел сложно.
– Никогда о нем не слышала. – Незаинтересованная, Анна взяла платье и стала возиться со швом. Валя выбрала черное платье, у которого нужно было зашить карманы, и села рядом с юной Коррино. Анна любила поболтать и спросила:
– Действительно ли Преподобная Мать Ракелла слышит голоса своих предков?
– Она получила дар, о котором мы, остальные, можем только мечтать.
Глаза Анны загорелись, и она взволнованно сказала:
– Она говорит, что каждая из нас может стать Преподобной Матерью, если только сосредоточится и станет такой сильной, что переживет процесс.
– Это очень опасно, – предупредила Валя. – Кроме Ракеллы, никому не удалось выжить при трансформации. Большинство умирает от яда.
– Ты сама не пробовала?
– Нет! – Пока процесс не станет безопасным, Валя не собирается рисковать будущим своей семьи. – Я помогала сестре Кери готовить состав для новых кандидаток, но другие мои обязанности в ордене слишком важны, чтобы я могла рисковать собой.
– Думаю, замечательно было бы принять яд и услышать голоса. – Анна оторвала нитку, продела ее в ушко и стала намечать шов. – Моя мать была наложницей, и по-настоящему я ее не знала… но держать у себя в голове всю ее жизнь! О линии Коррино я всегда могу прочесть в книгах по истории, но почти ничего не знаю о родственниках по материнской линии. Голоса все мне рассказали бы!
«Мы кровные родственницы», – подумала Валя. Она не сомневалась, что со временем Анна об этом узнает, но пока было рано.
Валя пыталась не замыкаться на мыслях о мщении, но это была незаживающая душевная рана. Гриффин ничего не сообщал о своих успехах, но она ежедневно ожидала письма с известием, что он посчитался с Ворианом Атрейдесом – предпочтительно убив его медленной и мучительной смертью.
Анна рассмеялась.
– Я вспомнила шута при императорском дворе, который слышал голоса. Сказали, что он спятил, и его убрали.
Ноздри Вали раздулись.
– Преподобная Мать не безумна. Как только Кери Маркес подберет нужный состав, остальные подтвердят ее правоту.
– Может, это должны сделать мы, только мы с тобой! – заговорщицким тоном сказала Анна. – Станем первыми после Ракеллы!
Валя в тревоге подняла голову.
– Тише, не говори так – ты не готова. Даже я не готова.
Она огляделась, чтобы убедиться, что никто из послушниц не слышал Анну. Все предыдущие добровольцы проходили самые строгие и сложные психологические тесты, и все равно потерпели неудачу. Анна Коррино была слишком незрелой и рассеянной.
Не замечая тревоги своей приятельницы, девушка кончила чинить платье, сложила его и положила на стол. Она начала напевать, потом беспечно сказала:
– Я только любопытствовала; мне интересно, каково это. Просто хочется когда-нибудь обрести такую способность.
Валя сама часто думала об этом: если бы она овладела мастерством Преподобной Матери, получила полный контроль над своим телом и библиотеку исторических воспоминаний, она стала бы грозной силой в деле восстановления Дома Харконненов. Но если она умрет, пытаясь пройти трансформацию, ее семья пострадает, и вся тяжесть ответственности за отмщение их позора ляжет на плечи Гриффина. Она никогда не поступит так с братом.
Анна продолжала болтать, но Валя молчала.

Вечером, лежа в своей маленькой комнатке на узкой кровати, Валя не могла уснуть от тревоги. Многие младшие сестры жили вместе, но в городе пустовало немало помещений, и более сведущим сестрам вроде Вали предоставляли отдельные комнаты. Теперь, однако, Валя думала, что следовало предложить совместное проживание сестре императора, чтобы закрепить дружбу и иметь возможность пристальнее наблюдать за девушкой.
За ужином, когда Анна рассказывала другим послушницам о жизни при императорском дворе (Валя постоянно была с ней рядом), к ним присоединилась сестра Доротея. Постоянная озабоченность Доротеи смертью Ингрид и то, что она постоянно возвращалась к слухам о скрытых компьютерах, делали ее неприятной собеседницей за столом. Валя, не желая вызывать подозрений, разыгрывала сердечность, но при том, что она знала, это давалось ей с трудом. Пока Доротея считала ее союзницей, и Валя не хотела, чтобы это выгодное ей отношение изменилось.
Как она ни старалась уснуть, мысли продолжали будоражить – не только озабоченность, вызванная подозрениями Доротеи, но и беспокойство о том, что делает Гриффин, ответственность за Анну и постоянный вопрос, которого она старательно избегала: попытаться ли самой стать Преподобной Матерью. Если Валя первой, вслед за Ракеллой, добьется успеха, она когда-нибудь сможет управлять всем орденом.
Работая с сестрой Кери, Валя узнала о существовании многих средств, выработанных в лаборатории, но остающихся неиспробованными из-за отсутствия добровольцев. Мало кому хватало смелости совершить скачок, а те, кто очень стремился – например, Анна Коррино, – были явно не готовы.
Кери Маркес ненадолго улетела на встречу со своим прежним учителем, ментатом Гилбертом Альбансом. Лесная фармацевтическая лаборатория опустела, и даже Доротея не ходила туда. У Вали по-прежнему был ключ доступа, но она редко им пользовалась. Анна несколько раз просила тайком отвести ее туда, и однажды, просто чтобы успокоить девушку, Валя согласилась как-нибудь сходить.
Но в этот вечер в настойчивости Анны появилось что-то новое. Принцесса несколько раз принималась расспрашивать о лаборатории и о ядах, готовых к испытанию, о следующих кандидатках, которые могут попытаться стать Преподобными Матерями. Когда Валя выбранила ее за неудобные вопросы, Анна унялась – слишком легко и быстро, как потом оказалось.
Валя со странной тревогой принялась осматривать свои вещи. Тревога усилилась, когда она обнаружила отсутствие ключа от лаборатории. С бешено бьющимся сердцем она торопливо оделась, схватила лампу и побежала туда, где в помещениях для посвященных спала Анна. И не удивилась, обнаружив, что кровать девушки пуста, хотя две другие послушницы, жившие в этой же комнате, крепко спали.
Валя знала, куда отправилась Анна, но не стала поднимать тревогу. Это ее недосмотр, ее ошибка, и она должна действовать немедленно.
С сердцем, скованным страхом, Валя скользила по полимеризованным вершинам деревьев к корзине лифта, спускавшего сестер в джунгли. В темноте дикие заросли гораздо опаснее, чем днем, но Валя тревожилась, что сестра императора решилась подвергнуть себя гораздо большему риску, чем естественные угрозы. У нее выступил холодный пот. Если с Анной что-то случится, политические последствия безвозвратно погубят будущее Дома Харконнен.
Освещая дорогу лампой, Валя по извилистой тропе добежала до огромного полого дерева и обнаружила, что черная металлическая дверь приоткрыта. Тяжело дыша, она прошла в главное помещение лаборатории. Все рабочие места были пусты, в отсутствие Кери все эксперименты прекратились.
Услышав легкий шум, Валя увидела в тени Анну. Молодая женщина не удивилась появлению Вали и, хотя они были в комнате одни, заговорила возбужденным шепотом:
– У меня есть образец средства. Не могу дождаться, когда попробую. – Она взяла глиняный кувшин, сняла крышку. – Я выбрала тот, что лучше пахнет.
И достала из кувшина небольшую голубую капсулу.
Валя бросилась к ней и выхватила у нее емкость. Кувшин упал, разбился, капсулы рассыпались.
Анна сердито сказала:
– Я собиралась отдать ее тебе. Мы обе примем средство вместе и станем первыми новыми Преподобными Матерями. Мы им всем покажем!
Она начала собирать рассыпавшиеся капсулы, но Валя рывком подняла ее.
– Ты не должна приходить сюда без разрешения! Знаешь, сколько сестер уже умерло?
В глазах Анны сверкнули слезы, выговор подруги ее обидел.
– Я хотела принести их и поделиться с тобой.
Она вырывалась, но Валя крепко ее держала.
В лабораторию запыхавшись вбежала сестра Доротея. Она подозрительно смотрела на Валю.
– Я шла за тобой. Что ты здесь делаешь?
Валя почувствовала вспышку досады. Доротея шпионит за ней?
– Не волнуйся, я разберусь. – Говорила она решительно и жестко, стараясь рассеять подозрения Доротеи. – Для беспокойства нет причин. Преподобная Мать поручила мне заботу о сестре Анне. Иногда она… слишком импульсивна, но я вовремя остановила ее. Ничего опасного не произошло. – Все еще держа Анну за руку, Валя повела ее к выходу. Чтобы сквитаться, она грозно посмотрела на старшую сестру. – В отсутствие сестры Кери лаборатория на твоей ответственности. Ее нельзя оставлять без присмотра даже по ночам. Могла произойти катастрофа.
Доротея не успокаивалась.
– Я должна доложить Преподобной Матери.
– Да, – согласилась Валя. – Мы обе должны.
Анна старалась сдержать слезы. Валя увела ее, шепотом успокаивая:
– Не волнуйся, я об этом позабочусь, но больше никогда не пытайся от меня ускользнуть.

Несмотря на кажущуюся непогрешимость, компьютерные прогнозы не бывают точными.
Тиция Ценва, прежняя Главная Колдунья Россака

На следующий день Ракелла прочла подробный отчет сестры Перианны с описанием ее службы жене Родерика Коррино при императорском дворе. Уличенная в шпионаже, Перианна ускользнула, прежде чем ей могли задать какие-либо вопросы, и в дурном настроении вернулась на Россак. Разочарованная Ракелла отложила отчет. Перианна лишилась своего ценного места при дворе, а ее усилия не принесли ничего существенного, кроме информации о взаимоотношениях Сальвадора и Родерика с их женами. Ничего ценного.
Чувствуя кислый вкус во рту, Ракелла покинула кабинет и пошла посмотреть, как идут занятия. Она любила менять маршруты, чтобы иметь более полную картину происходящего. Когда в одном из коридоров к ней обратилась сестра Доротея, Ракелла почувствовала, как по спине пробежал холодок, но заставила себя сохранять спокойствие, хотя голоса в голове выкрикивали предостережения. В последнее время Доротея доставляла много хлопот, и даже тайная любовь Ракеллы к внучке начинала угасать.
Накануне вечером Доротея пришла в ее личные покои, таща за собой Валю и Анну, и рассказала, что Анна убежала в лабораторию в джунглях. Хотя информация встревожила Ракеллу, она строго сказала:
– За это отвечает сестра Валя. Не нужно тревожить меня при каждом случае непослушания младших сестер.
Ответ Доротее не понравился, и она ушла, что-то недовольно бормоча. Теперь она снова подбежала, взволнованно дыша.
– Преподобная Мать, я прочла отчет о смерти сестры Ингрид и не удовлетворена заключением. Считаю, что дело требует дальнейшего расследования.
Сцепив перед собой руки, Ракелла ответила:
– Ингрид была своенравна, но с большим потенциалом. Ее смерть – большая потеря для ордена, однако дело закрыто.
Доротея явно сердилась.
– Вы слишком заняты, чтобы разбираться в убийстве, Преподобная Мать?
– В убийстве? – Ракелла прищурилась. – Девушка упала с утеса. Тропа опасна, ей нечего было там делать. Вот и все. Несчастные случаи бывают.
– А если кто-то столкнул ее с утеса?
– Ты полагаешь, что одна из твоих сестер совершила такое страшное преступление? У тебя есть доказательства? – Ракелла подбоченилась. – Есть доказательства?
Доротея потупила взгляд.
– Нет, Преподобная Мать.
Но тут к ним приблизилась престарелая сестра Сабра Хублейн. По ее лицу Ракелла увидела, что старуха встревожена. Подол белого платья впереди был запачкан: должно быть, торопясь прийти из пещеры с записями о рождении, она упала.
Не взглянув на Доротею, Сабра сказала:
– Прошу прощения, что перебиваю, Преподобная Мать, но мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз. – Она понизила голос. – Мы сделали важный прогноз.
Довольная предлогом, чтобы окончить этот разговор, Ракелла отпустила Доротею. Хотя та была явно недовольна, Преподобная Мать взяла Сабру за руку и повела назад в туннели, мимо комнат для занятий, в свои личные покои, где они могли говорить, не опасаясь, что их подслушают.
Сабра прошептала:
– Наши компьютеры просмотрели множество прогнозов, перебрали все варианты – это целая гора данных, – и получили особые данные об одной благородной линии наследования. – Голос ее стал хриплым, как треск рвущейся бумаги. – Используя всю мощность компьютеров, мы сопоставляли генеалогические линии и прогнозы относительно потомков, используя все доступные для нас образцы ДНК, учитывая все данные библиотеки родства, проверяя не только первичные, но и вторичные, третичные и даже более отдаленные последствия. Возможно, мы достигли предела возможностей компьютеров, но я уверена, что прогноз точен.
– Чья кровная линия? – спросила Ракелла, стараясь сохранять спокойствие. – Чьи потомки?
– Императора Сальвадора Коррино! Мы проверили возможности всех его потомков от императрицы Табрины и от всех его нынешних наложниц, а также все аналогичные благородные кровные линии. Общий фактор – специфическая генетика Коррино.
Ракелла сразу поняла, что это очень важный вывод.
– И что вы обнаружили? Что тебя так встревожило?
Глаза Сабры сверкнули.
– Выводы поразительно единообразные, и даже наши сестры-ментаты подтвердили заключение: если императору Сальвадору доведется иметь потомков – неважно от кого, – семья породит самого страшного тирана в истории пяти или десяти поколений. Если прогноз верен, погибнут миллиарды, триллионы людей, кровопролитие по масштабам будет сравнимо с джихадом.
– Вы можете это предсказать?
– О да, Преподобная Мать, и с большой точностью. Если эта кровная линия продолжится, появившийся в итоге тиран погрузит всю империю в хаос и смерть. Естественно, такую модель создает множество факторов, и компьютеры не могут дать стопроцентную гарантию, но вероятность угрожающе высока. В качестве предосторожности я бы настоятельно советовала найти возможность помешать императору иметь детей.
– А что насчет его брата Родерика? У него уже есть дети. Нам нужно полностью прервать кровную линию Коррино?
Сабра выказала признаки некоторого облегчения.
– Нет, у Родерика Коррино другая мать и иная наследственность. Ни у него, ни у четверых его детей нет никаких опасных факторов. Мы внимательно наблюдаем за ними. Тревогу внушает только Сальвадор.
Согласно отчетам мать Сальвадора была эмоционально неуравновешенна и пыталась убить императора Жюля, когда он решил дать ей отставку как наложнице. Напротив, мать Родерика была не только красива, но и очень умна. Следовательно, изъян пришел от матери Сальвадора. Ракелла не одна полагала, что Родерик гораздо более достоин быть императором, чем его брат.
Хор голосов в ее голове согласился с этим выводом.
– Позволь мне изучить данные, и тогда решим, каков будет наш следующий шаг. Несмотря на необходимость продолжить династию, вероятность, что императрица забеременеет от Сальвадора, сейчас очень мала: согласно отчетам сестер Доротеи и Перианны супруги едва терпят друг друга. Нам, однако, нужно следить за его наложницами.
– Прогноз настолько опасен, Преподобная Мать, что нельзя оставлять ни единого шанса. Если мы уничтожим эту проблему в зародыше, ход развития человечества легко будет исправить.
– Мы сможем это сделать, – сказала Ракелла. – Никто, кроме нас, даже не заметит опасности.
Про себя она улыбнулась. Именно ради подобного она создала орден и руководит им.
Голоса Других Памятей продолжали нашептывать предупреждения, тревожились и одобряли то, что уже решила сделать Ракелла.
– Я редко оставляю что-нибудь на волю случая, Сабра. Предпочту стерилизовать Сальвадора, чем убивать его, но это должно быть сделано. Это станет нашим вкладом в благополучие империи.

Клятва верности подобна обету, данному Богу.
Анари Айдахо, мастер меча – Манфорду Торондо

Поскольку Манфорда устроило соглашение с императором Сальвадором, Анари тоже была довольна. Им передают двести тридцать кораблей Армии Человечества, батлерианцы смогут расширить свои операции по искоренению искусительных технологий. Вскоре у него появятся и ментаты, подготовленные к проведению тактических операций.
Величайшей радостью Анари всегда было помогать Манфорду в исполнении того, что ему поручили сделать святые Серена и Райна Батлер, но теперь, отправившись с ним на Гиназ, родину школы мастеров меча, она была особенно счастлива. В полете Айдахо занималась тем, что обихаживала Манфорда, изредка отвлекаясь на ностальгические переживания. На этой усеянной островами планете она много лет училась и стала дипломированным мастером меча.
Поддерживаемый на своем сиденье Манфорд смотрел в иллюминатор. Шаттл шел на снижение. Анари наклонилась, ее лицо оказалось рядом с его лицом, и вдвоем они стали разглядывать залитый солнцем океан, отыскивая архипелаг, на котором размещались учебные лагеря школы мастеров меча.
Манфорд тепло и печально улыбнулся ей.
– Ты будешь говорить от моего имени, Анари, и мы получим больше мастеров меча, чем необходимо, для участия в крестовых походах на наших новых кораблях.
Сердце ее забилось от этой похвалы.
– В этом почти не будет моей заслуги, Манфорд. Преданность и следование принципам морали – неотъемлемые черты любого мастера меча. Они твои паладины человечества и присоединятся к нам ради тебя, а также потому что это правильно.
Он похлопал ее по руке.
– Это не отменяет того, что я рад, что ты рядом.
Шаттл приземлился на главном острове, где после смерти Джула Норета годами обучались бесчисленные ученики школы мастеров меча. Анари надела подвеску, проверила крепления на груди и на поясе, убеждаясь в их надежности, потом повернулась и наклонилась. Манфорд ухватился за ее плечи и устроился в углублениях, предназначенных для его бедер. Анари распрямила мускулистые ноги, почти не замечая дополнительной тяжести, и с достоинством спустилась по трапу.
Навстречу им двинулась группа загорелых, обнаженных по пояс бойцов. Хотя однокашники Анари давно рассеялись по всей империи, среди встречающих она узнала двух своих учителей. Но вместо того чтобы обратиться к своим инструкторам, постаралась стать невидимой, не желая выходить за рамки своих обязанностей. В этих обстоятельствах, рядом со своим любимым Манфордом, она существовала только для него, для того чтобы носить его, служить ему, помогать – а не демонстрировать, какая она важная птица. Она будет молчать, пока он не прикажет говорить.
Анари стояла под ярким солнцем, а Манфорд разглядывал встречающих. Он выжидательно молчал. Один из учителей неуверенно поклонился, и тогда все сделали то же самое.
– Я предлагаю вам великую возможность, – заговорил Манфорд. – Хотя наш крестовый поход против машин завершился и мы победили Омниуса, человечество по-прежнему нуждается в мастерах меча. Нам предстоит новая битва – не только против угнетателей, но и ради спасения нашего будущего. Вы не разучились сражаться?
Собравшиеся приветственно зашумели.
– Нет!
На посадочной площадке появилось много новых загорелых мужчин и женщин, которые пришли взглянуть на Манфорда.
Мастера меча не пользуются знаками отличия и званиями. Они тренируются друг с другом, взаимно совершенствуясь. Лучших бойцов заметит любой наблюдатель: им не нужны никакие значки, только оружие в ножнах. От имени присутствующих выступил один из инструкторов, мастер Флер – Анари помнила его как одного из самых требовательных учителей.
– Мы приветствуем новый вызов. Мастера меча с Гиназа давно ждут достойного противника. Мы следуем учению великого Джула Норета, но многие из нас работают обычными телохранителями или путешествуют по новой империи, предлагая свои услуги тем, кто в них нуждается. Однако мы всегда надеялись на большее.
Анари уловила улыбку в голосе Манфорда, когда он ответил:
– Тогда я рад, что пришел.

Мастера меча проводили боевую тренировку на поросшем травой холме над пляжем с черным песком. Мастер Флер организовал специальную демонстрацию для Манфорда. Тот сидел в приготовленном для него кресле, рядом стояла и внимательно наблюдала за мастерами Анари. Ей хотелось присоединиться к ним, вспомнить, как была здесь ученицей. Она знала, что, если спросит Манфорда, он разрешит ей участие в тренировке, но теперь у нее была более высокая цель. Она добром вспоминала дни учебы, но нынешние ее обязанности были гораздо важнее.
Мастер Флер приказал поставить в центре открытой площадки черного металлического робота, похожего на демона. Огромный многорукий боевой мек возвышался на четыре метра; этого робота-голиафа отыскали на одном из заброшенных кораблей-машин. Ноги у него были как столбы, на локтях, плечах и на поясе – колючие оборонительные выступы. Встроенное в руки реактивное оружие демонтировали, но у мека оставалось другое боевое снаряжение и достаточно силы, чтобы снести здание.
Ученики, окружившие робота, казались крошечными; они готовы были продемонстрировать свое мужество с помощью незатейливых, но эффективных пульсирующих мечей.
Флер сказал Манфорду:
– Мы продолжаем совершенствовать свою боевую технику на случай возвращения мыслящих машин.
Анари знала, что близкое соседство с огромным кошмарным меком вызывает у Манфорда беспокойство, но она его защитит. Он не мог смириться с тем, что и мастерам меча, и школе ментатов эти отвратительные останки нужны для тренировок, но нехотя признавал такую необходимость. Еще один компромисс, неизбежное зло.
Один из учеников активировал энергетическую систему мека, и на полированном черном лице засветились, как звезды, оптические волокна, словно оценивая окружение. Боевая машина прогнулась в пояснице, потянулась и подняла гигантские плечевые пластины. Тупая голова повернулась на 360 градусов, изучая противников.
Ученики с криками бросились вперед.
Манфорд с интересом наблюдал за ними. Глаза Анари сверкали: она вспоминала множество подобных упражнений. Ей, сироте, пришлось преодолевать огромные трудности, сражаться с многочисленными противниками, чтобы доказать, на что она способна. Еще подростком она добралась до Гиназа и потребовала – учите меня. Она по очереди одолела пятерых пытавшихся помешать ей поступить в школу, и наконец мастера ее приняли. Здесь она изучила все разновидности техники тактического сражения и рукопашного боя, сражалась с людьми и машинами. Тело ее вечно покрывали бесчисленные синяки, но она всегда поправлялась и никогда не признавала поражений.
Одним из ее товарищей стал Эллис, единственный ученик, способный регулярно заканчивать схватки с ней вничью. Со временем они стали любовниками, но получали больше удовольствия от боевых тренировок, чем от секса. Поэтому, когда оба они присоединились к батлерианцам, Анари смогла подавить в себе чувство к этому человеку. После встречи с Манфордом у нее появились более важные цели, и она взяла на себя миссию, неизмеримо более значимую, чем навязанные гормонами порывы заурядного человека. Для Анари верность и преданность были превыше всего.
Анари помнила, как они с Эллисом сражались с боевым меком такой же модели; вдвоем они уничтожили гигантского противника. Она потом осталась с Манфордом, а Эллис с двумя другими мастерами меча и группой преданных батлерианцев отправился отыскивать и уничтожать заброшенные базы кимеков.
Предполагалось, что он будет отсутствовать долгое время, но Анари знала, что рано или поздно он вернется на Лампадас и объявит о своем полном успехе. Раньше она скучала, когда он улетал надолго, но теперь у нее был Манфорд… больше Манфорда, чем у любого другого человека. Такая любовь была чиста и прозрачна, как хагальский алмаз.
Она стояла и в тревожном волнении глядела, как ученики мастеров меча бьют боевую машину, нападая на нее буйной смертоносной толпой, но победить такую махину было нелегко. Ученики бросались на нее, как волки, пытающиеся свалить разъяренного мамонта.
Огромный мек бил их своими четырьмя руками, щелкал клешнями. Он перехватил один из пульсирующих мечей и швырнул в сторону; меч он дернул с такой силой, что вывернул ученику руку. Обезоруженный боец закричал от боли и отскочил, а двое других прикрыли его отступление. Боевой мек снес их с дороги. Потом вдруг попятился, выбросил руку и ударил одного ученика в бок. Тот споткнулся, залился кровью и закашлялся. Другой боец торопливо оттащил товарища в сторону, но рана явно была смертельной.
Вид крови разъярил оставшихся учеников, и они окружили машину. Их пульсирующие мечи дезактивировали одну из четырех боевых рук робота. Мек двинулся вперед и, отмахиваясь, ударил еще трех учеников, но те успели отскочить.
Мек повернулся и тремя действующими руками принялся наносить множество резких колющих ударов. Он пытался выстрелить из ракетного оружия, но прекратил, когда система не сработала.
Анари тяжело дышала, глаза ее сверкали. Потной рукой она так сильно сжимала рукоять меча, что испугалась, как бы ее не сломать. Она посмотрела на Манфорда и увидела, что тот глядит на нее, а не на схватку. В его глазах было понимание.
– Иди, – шепнул он.
С дикой радостью Анари устремилась в бой, как камень из катапульты. Точно рассчитанный удар по лицу мека разрубил оптическое волокно и вывел приборы наблюдения из строя. Действуя заодно, три ученика мечами блокировали одну из боевых рук робота.
Остальные бойцы кинулись на противника, не думая о своей безопасности. Удар Анари по оптической нити привел к появлению слепого пятна, и один из учеников сумел добраться до пластины под головой робота – она скрывала центр управления. Он сорвал пластину и глубоко вонзил меч в туловище робота.
Раненый, теряющий управление боевой мек больше не мог сопротивляться. Анари ухватилась за одну его бесполезную суставчатую руку и взлетела на гигантские плечи машины. И мечом отделила голову мека от шеи.
Гигантская машина потеряла равновесие и со стоном рухнула. Через несколько мгновений ученики разнесли ее на бессчетные обломки, уничтожив все технические цепи и соединения.
Довольная, гордая, в приподнятом настроении Анари вернулась к Манфорду. Она отерла пот со лба и благодарно поклонилась ему.
– Отрадно было снова увидеть тебя в твоей стихии, – сказал он ей.
Снаружи, за границами площадки для боя, умер выпотрошенный ученик. Одна из женщин-медиков пыталась остановить кровотечение и затолкать обратно внутренности. Но вот она покачала головой, подняла окровавленные руки и поклонилась в знак уважения к павшему воину, к проявленной им храбрости, хотя он был всего лишь учеником.
Флер печально взглянул на погибшего, потом на остальных учеников.
– Мастера меча сражаются, мастера меча погибают. Поэтому мы здесь.
– Мозг человека свят, – сказала Анари.
Манфорд громко обратился к мастеру Флеру:
– Людей очень легко совратить с истинного пути, поэтому нужен человек с ясным видением, способный удерживать их в колее. Кое-кому это может не понравиться, но у нас, батлерианцев, высшая цель.
– Твой призыв – наш призыв! – Флер вздернул подбородок. – Смотри, они почти закончили.
Все двенадцать оставшихся учеников продолжали громить боевого робота, пусть и поверженного. Один из них отсоединил боевые руки и поднял как трофей. Остальные методично разбивали робота на части и разбрасывали куски по траве. Один из бойцов держал оторванный овоид головы.
– Еще один противник уничтожен, мастер! – крикнул он.
Ученики вокруг него были изранены и измучены, но глаза у них яростно сверкали.
Манфорд сказал Флеру:
– Для нашего дела нужны сотни таких. С новым флотом нам доступны бесчисленные миры, и мы проследим, чтобы опасные технологии никогда больше не вышли из-под контроля.
– Ты получишь столько мастеров меча, сколько потребуешь, – пообещал Флер.
– Хорошо. Отлично, – воскликнул Манфорд и продолжал, понизив голос: – Однако не все наши враги столь очевидны, как этот боевой мек.