Главная » 2012 » Октябрь » 10 » Велопоход. 60 км. Воскресенье. 07 октября 2012

11:01

Велопоход. 60 км. Воскресенье. 07 октября 2012

***

Краснодарский край, Пейзаж, Сергей Анатольевич, велопоход, небо, октябрь 2012,песок, побережье Азовского моря, путешествия, туризм, утро

***

Утром у моря, октябрь 2012

***

( просмотреть целиком )

Утро, в походе, песок, побережье Азовского моря, октябрь 2012, .......................... http://svistuno-sergej.narod.ru/turizm/yasenskaya_kosa_azovskoe_more/

***

На Азовском побережье, октябрьский день

***

***( просмотреть целиком )

***

Уходит день,
Горит в лучах заката…
Маячит ночи тень,
Сжирая Солнца злато.

Прохладный ветерок
Пришёл от небосклона,
Внушая – вышел срок,
Остывшей меди звона…

Густеют тени вдоль
Багровых светлых полос…
Ушла от диска боль,
И звёздный слышен голос.
17.09.12

Метаморфоза раскалённого диска

Иван Серенький

***

Август 2011, в яхтенном походе, Кубань, у берегов Ясенской косы, море, яхта, вода, природа, пейзаж, небо

***

***     ***

***
***
***

***     ***

***    ***    ***     ***

Яхтенная стоянка на Ясенской косе

На яхте. Ахтари - Ач. коса - Яс. коса - Шиловка - Ахтари. 2011-08-25, фото 447 из 892

Добавлено 13.03.2012

***

---

***

---

Фотоистория в папках № 1

002 ВРЕМЕНА ГОДА

003 Шахматы

004 ФОТОГРАФИИ МОИХ ДРУЗЕЙ

005 ПРИРОДА

006 ЖИВОПИСЬ

007 ТЕКСТЫ. КНИГИ

008 Фото из ИНТЕРНЕТА

009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года

Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001

---

***

===

***

Дюна 482

***

Рабство может принимать разные формы. Одни из них открытые, другие скрытые. Но все предосудительны.
Вориан Атрейдес. Дневники наследия. Кеплеровский период

Рынок рабов на планете Поритрин занимал огромный участок на влажной грязной равнине реки Исана.
Вориан испытал отчаяние, увидев множество садящихся и взлетающих кораблей и толпы на рыночной площади. Найти определенную группу пленников в этом множестве было почти невозможно, но ведь он вел длившуюся много десятков лет борьбу с Омниусом, и человечество победило, несмотря на соотношение сил. Да, он найдет своих людей.
Но потребуются немалые усилия.
Поритрин давно специализировался на покупке и продаже рабов. Во время крестового похода против мыслящих машин население многих планет отказывалось присоединиться к борьбе; люди уклонялись от участия в самой важной битве человечества. И поэтому другие люди считали себя вправе заставлять пацифистов работать ради всеобщего блага.
Но теперь джихад закончился, мыслящие машины побеждены. Обходя шумные толпы, Вори не мог найти оправдания рабству, но эта практика продолжалась. Слишком много денег и сил было вложено в эти операции; некоторые планеты империи все еще зависели от рабских рынков. Рабство морально устарело, но оставалось выгодным. Вори, однако, знал, что антитехнологическая лихорадка имела неожиданное следствие – новое оправдание рабства. Из-за расширяющегося батлерианского движения многие планеты наивно отказались от сложных механизмов, и теперь им требовалась рабочая сила. Вориан знал, для некоторых рабы предпочтительнее машин.
За свою жизнь Вори побывал на очень многих планетах. Сколько их было, он даже не помнил. В молодости он сопровождал по всем синхронизованным мирам обновленный корабль робота Сеурата, доставлявший копии сверхмозга Омниуса. Перейдя на сторону Лиги планет, он свыше ста лет сражался с мыслящими машинами на многих планетах. Именно здесь, на Поритрине, он разработал план строительства гигантского флота из поддельных кораблей – и эта уловка устрашила флот Омниуса. Хитрость сработала на удивление хорошо.
Он много-много лет не был на Поритрине.
Как второстепенное событие в ходе джихада Серены Батлер, на этой планете произошло грандиозное восстание рабов, вылившееся в огромные разрушения. Псевдоядерные взрывы уничтожили большую часть города Старда; при этом погиб легендарный ученый Тио Хольцман, что нанесло тяжелый удар обороне человечества.
Но взрывы лишь расчистили часть большого города. Теперь равнины вымощены, почва сплавлена, воду пустили по каналам. И на освобожденной площади возник целый паноптикум временных сооружений, куда работорговцы привозили свой товар, предлагали покупателям, потом снимали палатки и улетали за новым товаром, а место тут же занимали другие продавцы. Повсюду предлагали жилье, еду, наркотики, услуги массажистов, проституток и ростовщиков.
Вори печально подумал: ничего не изменилось.
Он шагал по Новой Старде, растворившись в толпе, пристально за всем наблюдая и разрабатывая схемы поиска. Он изучал структуру и размеры площади. Его окружали грязь, запахи и звуки города, и, когда он шел по улицам и переулкам, казалось, что он по-прежнему ведет неравный бой с меками.
Вори тосковал по тишине и спокойствию уединенного Кеплера, по охоте в холмах за птицами-горнетами. Он охотился ради семьи, друзей, соседей, приносил им мясо. А сейчас все они здесь пленники – конечно, живые, ведь мертвые рабы никому не нужны. Нужно найти их быстро, прежде чем их разобьют на группы и продадут десяткам разных покупателей. Он во что бы то ни стало освободит их, привезет с собой назад… и найдет способ защитить планету, которая стала ему родной за последние полстолетия.
Во время полета с Кеплера, вспоминая снимки, разложенные Мариеллой на столе, Вори старательно составлял список своих сыновей и дочерей, взрослых внуков, их супругов, соседей, фермеров из долины, отсутствующих друзей – всех, кого мог припомнить. Он хотел быть уверен, что никого не бросит.
Бродя по рынку рабов, он наткнулся на коротышку продавца, который сидел на прилавке. Когда Вори показал список имен, продавец поджал губы и удивленно посмотрел на него.
– Ваша первая ошибка, сэр: вы считаете, что мы записываем имена отдельных рабов. Те, кого мы предлагаем на продажу, не личности с разными именами. Они просто орудия, которые должны выполнять работу. – Он приподнял брови. – Вы ведь не даете имени молотку или лому?
Вспоминая, как составлял подробные планы боев Ксавьер Харконнен, Вори отправился в поритринское туристическое бюро, где гиды рекламировали туры по каньону вверх по реке или полеты на цеппелинах над открытой равниной. Он надеялся, что в этой правительственной конторе есть план рынка, или, возможно, его карта, а то и путеводитель по нему, но улыбающийся сотрудник ничем не смог ему помочь.
Вориан Атрейдес продолжал расспрашивать и раздавать взятки. За столетия он сколотил большое состояние, размещенное на различных счетах по всей империи. Само по себе богатство мало для него значило, поскольку у него было все необходимое и он вел отнюдь не экстравагантный образ жизни. К счастью, новая банковская система, предложенная корпорацией «Венхолдз», объединила все эти счета, так что у Вори был доступ к своим средствам. Ему хотелось быть щедрым, но чрезмерная щедрость, в свою очередь, вызывала вопросы.
Несмотря на усиливающуюся тревогу, преследуемый образами людей, с которыми жил на Кеплере, вспоминая социальные переплетения, сделавшие его жизнь такой полной, он решил попробовать другой подход – рассуждать, как делец, а не как пострадавший. Вориан Атрейдес обманывал целые армии мыслящих машин, неужели не проведет кучку работорговцев?
Слоняясь среди запруженных народом торговых площадок, высокий темноволосый мужчина обратился к одному из стражников драконовой службы, охранявшей рынок.
– Я заплачу за точную, проверенную информацию. Я осуществляю на своей планете в исключительно трудных условиях – жара и влажность – грандиозный строительный проект. Вы ведь можете узнать, откуда прилетели рабы? Мне не нужны рабочие с холодных или сухих планет. Я провел исследование; мне нужны люди, привычные к нашему климату, или за неделю я потеряю половину рабочих.
Стражник поджал губы.
– Я понял, сэр. На Новой Страде как раз идет процесс составления списков рабов с указанием привычной для них среды. Увы, сами списки застряли в комитетах и сейчас недоступны.
Он пожал плечами.
Вори понял дразнящий намек и заминку как просьбу о взятке, и предложил деньги. Стражник почесал лицо, словно в поисках решения, хотя оно у него уже было.
– Я знаком с одной женщиной из администрации порта… у нее есть доступ к данным о выгрузке рабов. Такие сведения мы обычно не предоставляем, но, если вы назовете мое имя… и заплатите сколько сочтете нужным, она позволит просмотреть данные на все недавно прибывшие корабли с рабами.
Вори сохранял хладнокровие, хотя его сердце забилось чаще. Он видел на Кеплере три корабля работорговцев; возможно, их удастся найти в документах.
Стражник ловким движением спрятал деньги.
– Вам придется немного потрудиться, зато найдете информацию о планете и подберете нужных рабочих.

В космопорте Вори пришлось дать еще три взятки, только чтобы найти нужную ему женщину, а потом еще больше, чтобы получить доступ к декларациям прибывших кораблей. Деньги не имели значения; он был готов платить сколько необходимо. В молодые годы они с Ксавьером пытались добывать сведения, добиваясь справедливости, но, как ни смешно, этот метод более цивилизованный, хотя и более дорогой.
Он не мог перевернуть весь мир или отменить давно сложившийся уклад. Вид длинных списков рабов надрывал ему сердце. Всех этих пленников вырвали из дома на сотнях плохо защищенных планет; у них остались семьи, горюющие так же, как он. Но Вориан Атрейдес один, и его крестовые походы позади. Сейчас он предпринял личный крестовый поход ради спасения людей, которых любит.
Когда он просматривал длинные списки, удивило количество кораблей работорговцев. Он сомневался, что даже в дни расцвета Салусы Секундус в столице Лиги было такое движение. Работорговля явно не пребывала в упадке.
Через несколько часов он нашел то, что искал: группу из трех кораблей, по документам прилетевших с Кеплера. В записях были их изображения, сделанные из соображений безопасности, и он узнал корабли, севшие на полях и обрушившие на деревню залп из станнеров.
Он стиснул зубы, сдерживая гнев; он жалел, что раненый работорговец не прожил немного дольше и он не смог узнать подробностей о капитанах и экипажах. Но и с имеющимися сведениями он разработал план.
Прежде всего: вернуть своих людей в безопасное место, всех. Во-вторых – эта цель сулила больше удовольствия – уничтожить работорговцев. Если все хорошо обдумать, можно осуществить обе цели.
Он не спеша купил новый облегающий костюм и теперь выглядел преуспевающим бизнесменом с Пиридо. Он даже купил маленькую, хорошо обученную комнатную собачку в украшенном драгоценными камнями ошейнике; потом Вори пошел через рынок к нужному прилавку, а собачка радостно бежала рядом с новым хозяином. К тому же он нанял четверых молодых людей, чтобы они сопровождали его в качестве свиты, купил им соответствующую одежду и строго наказал ни с кем не разговаривать.
Сверяясь с купленной картой рынка, они прошли к торговым площадкам близ того места, где держали живой груз. Заметив возле торгового района три корабля, Вори сразу их узнал: он видел, как они взлетали с Кеплера, нагруженные рабами.
Да, он нашел нужное место.
Войдя в образ, он принял надменный вид и уничтожающе посмотрел на человека с толстыми губами и тонким голосом, который пытался помешать ему пройти прямо к загонам с рабами.
– К рабам не разрешается подходить близко, сэр. Они ценная собственность.
– Тогда, мой добрый друг, вы не знаете, как делаются такие дела, – усмехнулся Вори. Он знал, что его люди здесь, за изгородью, и напрягся, готовый убить этого человека, если понадобится. Но, если он освободит пленников и попробует сбежать с ними, далеко им не уйти – не здесь, на Поритрине. Поэтому он продолжал притворяться. – Если я собираюсь купить всех этих рабов, я должен проверить, здоровы ли они. Слабые, больные и грязные рабы мне не нужны. Они загадят мою планету! Откуда мне знать, что они не заражены солитерами чусук? Или кровавыми фурункулами?
Толстые губы работорговца хмуро обмякли.
– Не волнуйтесь, у них полный медицинский допуск. Мы хорошо о них заботимся – за весь полет с Кеплера потеряли только двоих.
– Только двоих? Хм. – Вори старался сдержаться, не выразить отвращения. Кто эти двое? Его дочь Бонда? Его внук Брэндис? Имена мелькали в памяти. Двое мертвых плюс десять сопротивлявшихся при захвате… люди, которых он знал и любил. Его насмешка не была деланой. – По-моему, это позор. Не помню, чтобы космический флот «Венхолдз» или «Селестиал транспорт» теряли пассажиров во время перелетов.
Хмыкнув, работорговец сверху донизу осмотрел дорогой костюм Вори, его четверых сопровождающих и декоративную собачку.
– Любая грузоперевозка связана с определенным процентом повреждений. Этих рабов выставят на продажу завтра утром. К тому времени мы их помоем.
– И накормите, полагаю?
– Они будут готовы к продаже.
Работорговец явно не собирался подпускать их ближе, поэтому Вори стал изучать организацию охраны кораблей. Потом кивнул свите и слегка потянул за поводок; собачка повернулась и пошла рядом с ним.
– Вернусь завтра утром.
Он снял комнату, пообещал четверым молодым людям заплатить еще раз, если они и завтра присоединятся к нему, и засел в комнате, продолжая просчитывать ходы. Довольная собачка сидела у него на коленях. Дважды Вори ловил себя на том, что гладит маленькое существо, которому отказался давать имя, поскольку оно было всего лишь орудием.
Приземлившись на Поритрине в Новой Страде, работорговцы строго охраняли свой живой груз, но пустые корабли представляли собой легкую добычу. В молодые годы Вори с Ксавьером Харконненом провели бы боевую операцию, бросив в атаку на корабли работорговцев бронированных солдат. Вори без малейших угрызений совести перебил бы капитанов и экипажи, освободил рабов и, может быть, еще сотни других. Хулиганский погром с использованием скорее мышц и тестостерона, но не мозга.
Однако это была дурацкая мысль и не самый надежный способ обеспечить безопасность любимых людей. Вори дивился, как им с Ксавьером удавалось тогда выживать. Сейчас он не мог решиться на такую дерзость – слишком многие его люди могли пострадать, поэтому он решил поискать более практичное и надежное решение.
Только убедившись, что его семья и друзья свободны, он задумается и о возможности погрома…
На следующее утро Вори в сопровождении изнеженной собачки и четверых молодых людей в одежде с Пиридо явился к началу торгов. Они пробились в первый ряд через толпу, состоявшую из зрителей, инвесторов и даже горстки зевак, которым нечем было заняться, кроме как смотреть на несчастных рабов, переходя с аукциона на аукцион. Этим утром в Новой Страде их проводилось множество, и окружающие не видели ничего необычного именно в этих торгах.
Аукционист призвал толпу к порядку, и мускулистые охотники за рабами вывели свою добычу на площадку, висящую в воздухе на высоте двух метров. Вори смотрел, как выводили и выстраивали рабов; все они были связаны и выглядели унылыми. Сам он внешне теперь настолько изменился, что едва ли кто-нибудь узнал бы его. Собака залаяла, потом ее лай утонул в шуме толпы.
Вори узнал многих, и в его душе поднялась целая буря чувств. Его разгневал вид людей в таком положении, но в то же время он радовался, что они живы, и был полон решимости вернуть их домой, к нормальной жизни. Люди действительно были чистыми – но истощенными. Он заметил синяки на бледной коже, но явных признаков жестокого обращения не было. Он увидел свою любимую племянницу Дину, которая сама уже стала матерью, увидел своих сыновей Оренна и Клара, дочь Бонду и ее мужа Тира, увидел десятки других. Нужно будет сопоставить увиденное с перечнем похищенных с Кеплера – если понадобится, он разыщет всех, кого нет, но надеялся, что явился вовремя.
– Начинаем торги с шести тысяч соляриев, – сказал аукционист, и кто-то сразу принял эту цену. Второй покупатель предложил семь тысяч. Еще один под восторженные возгласы поднял ставку до десяти тысяч. Вори ничего не сказал, выжидая. Постепенно ставка дошла до пятнадцати, а потом и до двадцати тысяч. Затем кто-то предложил, чтобы рабов разбили на группы и продавали каждую группу отдельно. Покупатель пообещал вознаграждение, но только за здоровых мужчин.
Вори понял, что пора действовать. Не давая аукционисту обдумать предложение, он сказал:
– Тридцать тысяч соляриев за всех, с тем чтобы немедленно забрать лот.
Он мог бы предложить меньше, но хотелось наверняка.
В толпе раздались изумленные возгласы. Четверо молодых людей удивленно посмотрели на Вори; один из них проказливо улыбнулся, уверенный, что это часть какой-то грандиозной аферы.
– Вы можете повторить, сэр? – с уважением спросил аукционист.
– Тридцать тысяч соляриев, но только за всех, и я немедленно вступаю во владение. Всех без исключения. – За такую сумму можно было купить целый материк на какой-нибудь отсталой планете. – Или вы продолжите тратить мое время?
Пленники с Кеплера на платформе зашевелились, начали переговариваться, глядя на того, кто назвал сумму… на человека, который станет их хозяином. Его дочь Бонда узнала Вори, как только он назвал сумму; он видел это по ее глазам.
Аукционист немного подождал, хотя никто не думал, что предложат больше.
– Продано – джентльмену с собакой – все рабы с планеты Кеплер.
После того как стихли аплодисменты и Вори заплатил за рабов, он решил, что пора поставить точки над i.
– Немедленно освободите их, развяжите. – Работорговцы медлили, но он напомнил: – Теперь они моя собственность, и я могу с ними делать все, что захочу.
– Это может быть опасно, сэр. – Аукционист поднял руку, призывая драконовых стражников. – Они стали рабами недавно, их еще не обучили и не вымуштровали.
Передав собаку одному из своей свиты, Вори подошел к краю висячей платформы и забрался на нее.
– Если понадобится, я сам их развяжу.
Не обращая внимания на сердитое ворчание, он кинжалом перерезал путы двух ближайших пленников – своим обрадованным сыновьям Орену и Клару.
– Неужели я все должен делать сам? Мне придется уменьшить плату из-за неудобств.
Дюжие работорговцы принялись торопливо освобождать пленных.
А Вори, повернувшись, крикнул собравшимся:
– Столетиями мыслящие машины порабощали наших мужчин и женщин, и мы пожертвовали половиной человечества ради свободы. Однако вы – все вы – увековечиваете рабство. Сейчас вам следовало бы лучше понимать, что такое свобода.
Пленники бросились к нему – друзья, семья, соседи; одни плакали от радости, другие недоверчиво сохраняли суровое выражение лица. Вся группа сошла с платформы и остановилась отдельно от толпы.
Сыновья обнимали его, соседи плакали. Вори отпустил нанятых молодых людей и передал поводок Бонде.
– Дарю тебе нового любимца.

Жители Поритрина не согласились с мнением Вори о рабстве, но уплаченные им деньги решили все проблемы, какие могли бы возникнуть. Он на время поселил всех освобожденных в меблированных комнатах, давая возможность отдохнуть, умыться и праздновать, пока сам изучает расписание полетов и подбирает безопасный маршрут для возвращения на Кеплер. Через два дня отправлялся свертывающий пространство корабль корпорации «Венхолдз», и Вори купил места для всех. Через неделю они будут дома.
Он поручил Бонде проверить все имена по списку, с грустью отметив двух умерших в пути. Это были супруги, жившие на ферме недалеко от дома Мариеллы.
Даже среди объятий и радости Вори мыслями пребывал в дальнейшей реализации задуманного. Оставив общественную деятельность, он хотел только одиночества и мира. Теперь ему предстояла работа. Убедившись, что все наконец в безопасности, он выскользнул в ночь.

Он проводил освобожденных рабов в космопорт, желая собственными глазами убедиться, что они поднялись на борт, и знать, что они уже в пути.
Накануне ночью произошла крупная авария, и в космопорте царил кавардак. Три корабля работорговцев, захватившие добычу на Кеплере, сразу после продажи рабов оформили документы на вылет и вскоре после заката поднялись в небо; грузовые трюмы их были пусты и ждали нового груза. К несчастью, из-за странного одновременного сбоя в двигателях и неправильной смеси горючего все три корабля взорвались в небе над Новой Стардой. Трагическая авария.
Вори был там один и наблюдал. Все смотрели с ошеломлением и ужасом, только он улыбался.
Теперь Бонда одной из последних поднималась на борт. Она прижимала к себе собаку, которую успела полюбить. Вори повернулся к ней и сказал, понизив голос:
– Передай матери, что я вернусь, как только смогу.
Она удивленно посмотрела на него.
– Что? Ты не летишь с нами? Ты нужен на Кеплере!
Рядом стоял ее муж Тир.
– Что если работорговцы прилетят снова?
– Именно это я и хочу предотвратить. Мне нужно кое-что сделать до возвращения домой. Может, тогда Кеплер станет более безопасным.
– Но… куда ты? – спросила Бонда.
Собачка у нее на руках лизнула ей щеку.
– На Салусу Секундус, – ответил он. – Я намерен поговорить с самим императором.

Единственная хорошая машина —мертвая машина.
Манфорд Торондо. Выдержка из речи на Лампадосе

В Зимии было много памятников, сделанных из частей разбитых боевых кимеков, и императору пришлось приставить охрану, чтобы их не разгромили батлерианцы. И хотя эти памятники символизировали победу над машинами, антитехнологическое движение стремилось уничтожить все напоминания… все «соблазны», как они это называли.
Хотя джихад закончился сто лет назад, Родерик Коррино понимал необходимость дать народу возможность выплеснуть гнев и убедил брата устроить официальное мероприятие, призванное снизить напряжение. Ежемесячно люди-чемпионы получали разрешение сразиться с остатками старых зловещих машин. Сальвадору мысль понравилась, и каждый очередной «праздник ярости» становился популярнее предыдущего.
Сейчас Родерик со своей мрачной сестрой ехал в карете, запряженной двумя чалыми салусскими жеребцами. Предстоящий спектакль устраивали на окраине Зимии, между белыми шпилями столицы и пологими холмами, где у знати поместья, виноградники и сады.
Был полдень, и уже собралась празднично настроенная толпа. Горожане сидели по периметру на местах для пикника вокруг реликтовых мыслящих машин, выбранных сегодня для уничтожения: небольшого разведывательного корабля-робота и корпуса капсулы с чумой, выпущенного Омниусом. Ни одного из этих объектов первоначально здесь не было, их привезли со склада, где хранили такие остатки для ежемесячного праздника. Учитывая количество Синхронизированных миров и их разбросанность, отыскивались такие остатки без труда; их еще хватило бы на многие годы проведения таких праздников.
Веселые дети уже бросали камни в металлические объекты, вызывая громкий звон. Вскоре наступит очередь взрослых нанести им гораздо больший ущерб.
Родерик сидел в карете, невозмутимый и хладнокровный – достойный представитель императорского двора, но Анна была настроена вовсе не празднично. Всю дорогу от дворца девушка плакала о Хирондо Нефе и умоляла Родерика помочь найти его (чего брат, конечно, не собирался делать). Такая нежная, такая избалованная, ей так легко причинить боль. Родерик разрывался между стремлением дать ей испытать боль и тем самым закалить и желанием продолжать защищать ее от любой боли.
– Хирондо мертв! – сказала она. – Я знаю! Сальвадор приказал его убить!
Карета остановилась, и Родерик, обняв сестру за дрожащие плечи, стал утешать ее как мог.
– Наш брат такого не сделает. Честно, он просто перевел этого человека в безопасное место, где он мог бы начать новую жизнь – и ты тоже. Мы стараемся защитить тебя.
На самом деле Родерик удержал брата, готового убить повара на месте. Он вовремя вмешался и арестовал молодого человека, прежде всего ради его же безопасности. Потом, отведя брата в сторону, Родерик сказал:
– Император не может править, не испачкав руки кровью, но никогда не убивай, если можно обойтись без этого.
К счастью, Сальвадор, как обычно, прислушался к нему. Нефа отправили в одно из поместий за городом, где у него не будет никакой возможности снова увидеть Анну.
Сестра посмотрела на него, ее голубые глаза были полны слез.
– Я не хочу защиты – мне нужен мой Хирондо!
Родерик не хотел видеть боль на лице сестры. Казалось, Анна не помнила, что всего четыре месяца назад так же убивалась из-за молодого стражника. Она так нуждалась в любви, что ее чувства напоминали шланг с мощной струей, который не удержать и которым невозможно управлять.
– Мне жаль, что тебе больно, Анна.
– Ты знаешь, где Хирондо? Я люблю его и должна увидеть!
– Император считает, что он тебе не пара. Хирондо следовало понимать, в какое положение он тебя ставит. Это неприятный жизненный факт, но ты должна найти кого-нибудь более подходящего тебе по положению. Мы Коррино, и от нас ждут определенного поведения.
Надо обсудить это с Сальвадором и побыстрее выдать ее замуж. Нетрудно будет найти какого-нибудь благородного молодого человека, которого она полюбит так же горячо. Если только не решит противиться, лишь бы настоять на своем.
Она вытерла слезы.
– Разве я не имею права на любовь? На смертном одре отец сказал, что хочет, чтобы все мы заключали браки по любви.
– Ты имеешь право любить, милая сестрица, только найди подходящего человека: император Жюль говорил вовсе не о том, чтобы мы связывали себя узами брака с поварами. – Он поцеловал ее в лоб. – Сальвадора не радовало то, что ему пришлось делать. Он просто выполнял свой долг – и ты должна. Послушай меня, своего брата: забудь о Хирондо.
– Но его у меня отобрали! Мы даже не смогли попрощаться. Мне нужно его увидеть, в последний раз. Как мне жить, если я не знаю, все ли с ним в порядке, если не могу увидеть его собственными глазами? Обещаю: если ты скажешь, где он, я буду выполнять свои обязанности.
Родерик покачал головой, но она продолжала упрашивать.
– Ты должна выполнять свои обязанности независимо от того, получаешь ли то, что хочешь. – Он открыл дверцу кареты. – А теперь пойдем и выполним очередной долг. Народ ждет. Все тебя любят.
Коррино поднялись на окруженную флагами площадку, сооруженную для такого случая, и сверху посмотрели на толпу. Детей, бросавших камни, увели на безопасное расстояние от реликтов; за ними теперь присматривали стражники и няньки, чтобы родители могли участвовать в празднике. Толпа, взбудораженная появлением брата и сестры императора, придвинулась ближе. В большинстве зрители были вооружены дубинами, палками, ломами и молотами.
– На этот раз честь предоставляется тебе, – сказал Родерик сестре. – Дай людям разрядиться, пока они не сделали это сами.
Анна с красными глазами подошла к краю платформы, и люди затаили дыхание, как свора охотничьих псов, ждущих, когда их выпустят на зайца. Корабль-робот и капсулы из-под возбудителей эпидемии ждали нетронутые – символическое напоминание об ужасной тирании машин… которую мало кто помнил из ныне живущих. Но они помнили, чему их учили, и знали, кого ненавидеть.
Анна подняла руку, и толпа напряглась. Анна делала это и раньше, она знала слова, но Родерик был готов занять ее место, если сестру одолеет печаль по Хирондо. Она выдохнула, посмотрела на него, и он кивнул.
Анна сказала:
– Мы победили мыслящие машины, но никогда не забудем, что они творили с человечеством. – Собравшиеся заворчали и зашумели, потрясая своим простым, но надежным оружием. – Пусть этот день служит нам и нашим детям напоминанием о победе человека над поработившими его машинами.
Она резко опустила руку, и толпа устремилась вперед.
Когда металлические прутья, дубины и молоты принялись бить по кораблю и капсуле, поднялся оглушительный грохот. От корабля отрывались плиты, приборы разбивались, плаз разлетался в осколки. Люди смеялись и веселились, некоторые вопили в бессловесном гневе, колотя кошмарного символического врага.
Толпа бесновалась полчаса, и к тому времени как люди насытились, на земле лежали лишь бесформенные неузнаваемые фрагменты.
По щекам Анны катились слезы. Люди думали, что она плачет от счастья из-за победы человечества, но Родерик знал, что это не так.

Хотя братья делали все, чтобы спрятать Хирондо, влюбленный молодой человек нашел возможность передать принцессе записку. Ему удалось передать сообщение с указанием, где он, леди Оренне, а мачеха Анны сочувствовала молодым любовникам. Пусть другим она казалась холодной и не знающей любви, но вдовствующая императрица жалела девушку и помогла Анне улизнуть, чтобы попрощаться с любимым.
И вот Анна и Хирондо встретились в комнатах для слуг того поместья, куда был изгнан повар. Анна в глубине души считала, что им суждено быть вместе.
Анна, влюбленная в молодого человека, не представляла себе жизни без него, несмотря на его столь низкое положение. Теперь они снова были вместе и шепотом обсуждали побег на Хармонтеп, Чузук или любую другую захолустную планету.
– Неважно, где мы будем, если мы вместе, – шептала Анна, прижимаясь к любимому в постели.
У Хирондо были смуглая кожа, крепкое тело и карие глаза, в которых всегда светилась печаль. Анна коснулась его груди. Ей хотелось снова заняться любовью, но он выглядел встревоженным.
– Я больше всего на свете хотел бы убежать с тобой, Анна, но мы никогда не сможем этого сделать. У меня нет денег, нет собственности, нет связей.
– Все это есть у меня, дорогой. Как-нибудь, каким-нибудь образом, но я все сделаю. – У нее не было сомнений. Они любят друг друга, и все образуется. – Я должна это сделать.
Хирондо покачал головой.
– Твоя семья будет искать нас. Ничего не выйдет. Они слишком могущественны. Сейчас мы должны попрощаться… но я никогда тебя не забуду.
Она рассердилась на него за такое уныние: ну почему никто не желает ей счастья? Внезапно устыдившись своей наготы, Анна выскользнула из постели и торопливо оделась, думая, не допустила ли ошибки. Она так отчаянно стремилась к нему, а он тряпка. Ладно, она все устроит сама, без его согласия, и докажет Хирондо, что это можно сделать.
Но тут вдруг дверь в комнаты слуг распахнулась, и вбежали императорские гвардейцы в форме; выкрикивая приказы, они схватили кинувшегося наутек Хирондо. Хватая Анну, они действовали мягче, но тем не менее держали ее крепко.
Вслед за стражниками, качая головой, вошел опечаленный и раздосадованный Родерик.
– Анна, я очень пытался тебе помочь, но дело ушло из моих рук.
Она забилась, пытаясь броситься к Хирондо, но вырваться не смогла.
– Как ты узнал?
– Моя работа – знать. А ты оставила очень заметный след.
Анну отвезли во дворец и доставили прямо в личный кабинет императора. Рядом с императором стоял Родерик, сложив руки на груди. Сальвадор был в золотой с белым императорской мантии и выглядел так, словно присутствовал на заседании в Зале ландсраада. Он угрюмо смотрел на сестру.
Анна упала перед ним на колени, схватила за мантию.
– Пожалуйста, Сальвадор! Позволь мне отказаться от титула и бежать с Хирондо. Я не буду просить денег. Я изменю имя. Мы созданы, чтобы быть вместе!
Сальвадор посмотрел куда-то вверх, словно просил помощи у неба.
– Этого никогда не будет. Ты Коррино и всегда останешься Коррино. Наш отец приказал нам заботиться о тебе. – И произнес, словно обнародуя декрет: – Ты больше никогда не увидишь Хирондо.
– Не убивай его! Пожалуйста, не причиняй ему боли.
Сальвадор поджал губы и опустился в кресло.
– Это было бы простейшим решением, но он недостоин моего внимания. К тому же ты тотчас найдешь еще более неподходящего мужчину. Смерть Хирондо Нефа не решит главной проблемы, дорогая сестра, потому что эта проблема – ты. У нашего брата есть гораздо более разумная мысль.
Родерик нахмурился, словно был не рад тому, что его объявляют автором этой идеи. Или винят в этом.
– На нас произвели большое впечатление Доротея и другие сестры при дворе. Это воспитанные и мудрые женщины, а школа на Россаке одна из лучших в империи. Решение очевидно.
Сальвадор выдернул полу мантии из рук Анны, оттолкнул девушку.
– Мы отправляем тебя в орден сестер, где, я уверен, ты обретешь цель в жизни. Может, поучившись у них, ты сделаешь что-нибудь ценное и значительное, вместо того чтобы тратить время на иллюзии и бесполезные погони. Пора повзрослеть. Мы больше не можем справляться с тобой при дворе.
Анна в поисках помощи посмотрела на Родерика, но тот покачал головой и сказал:
– Это к лучшему. Сейчас ты этого не понимаешь, но когда-нибудь поблагодаришь императора за его доброту.