Небеса 018 - 16 Августа 2024 - Персональный сайт

Главная » » Небеса 018

21:39

Небеса 018

***

===

Глава 18

Ученик?.. Ученик!

Смог! Демоны меня побери, смог!
Радость на секунду вымывает все прочие мысли из головы.

Придя в себя, сначала хочу подняться, но конечности не слушаются.
Моё тело, ставшее чужим.
Чужое тело, ставшее моим… Странное чувство. Словно новорожденный ребёнок пытаюсь впервые встать на ноги. С трудом хватаюсь за предложенную руку. Приятная энергия прокатывается через ладонь к плечу и дальше к самому ядру. Восстановление после перерождения ускоряется.

Ядро внутри приятно пульсирует. Вскочив, разминаюсь и осматриваюсь. Мы находимся в необычном зале в форме креста. По центру возвышается круглый каменный постамент, а из него выступает обширная рельефная карта всего материка. В ответвлениях стоят полностью заполненные книжные полки, а рядом несколько кресел. Не похоже, что ими часто пользуются. Вообще, всё это место выглядит изрядно заброшенным.
— Поздравяю, Рен, ты первый смог пройти обряд инициации.
Феррон вновь становится прозрачным и подлетает над полом.
— Надеюсь, не слишком устал? — на его лице мелькает едва заметная ухмылка.
— Только разогрелся, учитель, — покачав головой, отвечаю я.
После чего уверенно добавляю:

— Это же только начало Пути! Я все ещё Журавль! Да, мне удалось стать сильнее, но чтобы найти сестру, нужно больше.
Гораздо больше!

Мой голос набирает силу и прокатывается по обширному помещению. Феррон же сдержанно смеётся.
— Мне нравится твой настрой, и ты прав, — он подлетает к карте, — дальше будет только сложнее. Только не забывай, что алчность чужда мне, и я не потерплю её в своих учениках. Твой внутренний стержень был одной из причин, почему я выбрал именно тебя.
Прикрыв глаза, он погружается в воспоминания. Его голос становится тише, в нём сквозит меланхолия:
— Слишком много практиков ещё на моём веку начинали, как ты. С чистыми намерениями, с желанием добиться свободы для себя и своих близких. Ощутив истинную силу Пути, они уступили жадности. Ведь жадный человек, что змея, стремящаяся проглотить слона. Рвётся к безумной невыполнимой цели и никогда не сможет заполнить свою пустоту.
— Буду помнить об этом, учитель, и постараюсь не сбиться с Пути, — говорю коротко, ведь слова не стоят затраченного на них воздуха.
О человеке судят по его делам.
Собеседник кивает и внезапно заявляет:
— Можешь звать меня Ферроном. Но! — он назидательно поднимает палец. — Когда я тебе чему-то учу или у тебя есть вопросы связанные с обучением, обращайся подобающе. В повседневных беседах зови меня по имени. У меня было много учеников, так что мне порядком надоело слышать постоянно: «Учитель! Учитель!» — призрак передразнивает своих подопечных. — Будто у меня имени нет, — ворчливо завершает он.
Занятно. Ему всё ещё не чужды человеческие эмоции, пусть он лишь призрак богоподобного практика.
С интересом начинаю изучать объект, который сам собой притягивает к себе взгляд.
В центре зала стоит массивный постамент из тёмного камня с затейливой резьбой по краям. На его поверхности высечена обширная карта нашего материка, столь детальная, что я невольно заворожено склоняюсь над ней.
Горные хребты выделяются выпуклым рельефом, равнины тонко проработаны, реки и моря заполнены лазурью и изумрудом. Я вижу контуры знакомых мне земель, но вокруг них простираются неизвестные просторы. Завораживающие, полные тайн!
Я жадно впитываю детали: вот оплоты могущественных кланов в столице, а здесь неизвестный город с замысловатой башней, похожей на распустивший бутон цветка. С открытым ртом я скольжу взглядом по изгибам речных дельт, грядам прибрежных гор, лесам и пустыням огромной империи. Как много чудес ещё предстоит открыть!..
Закончив, замечаю:

— Cейчас ты собираешься поделиться со мной новыми знаниями, не так ли, учитель?

— Проницателен, как всегда, — он облокачивается на постамент призрачными руками. — Карта немного устарела, но отображает весь континент. По крайней мере, каким он был при моей жизни. Сейчас моя связь с миром ничтожна, однако…
Он вытягивает руку, и на ладони во вспышке возникает предмет. Покрытая мелкими иероглифами сфера из полированного аметиста заключена в кубическую рамку. Среди символов на её поверхности я замечаю крест с круглым центром.
— Специальный артефакт — маяк, — поясняет Феррон. — Он напрямую связан с этой картой.
Хочу задать уточняющий вопрос и уже открываю рот, но наставник хмурится, поэтому решаю промолчать и слушать дальше.
Его полупрозрачный ноготь касается креста на сфере.
— Этот указатель всегда показывает в сторону карты, где бы ты не находился, — призрак кладёт маяк на край стола. — Во время путешествий обязательно бери его с собой. Он будет впитывать информацию об окружающем мире в небольшой области вокруг себя, и по возвращении в эту комнату карта обновится.
Наставник поворачивается к полкам и разводит руками.
— Моё собрание книг и древних трактатов. Можешь ознакомиться с ними. Здесь описано множество интересных и загадочных мест по всему миру. Выбери что-нибудь себе по душе.
Феррон двигается к выходу и уже у самых дверей оборачивается. Его голос лязгает сталью:
— Выбирай с умом! Чтобы познать свой Путь, тебе нужно путешествовать. Изучать мир, людей и существ, населяющих его. Рисковать своей жизнью, сражаться в шаге от смерти, найти друзей, соратников и могущественных врагов. Только этот опыт способен закалить тебя, превратив в по-настоящему сильного адепта. Книжки книжками, но одним лишь руководствами ты не сможешь развивать ядро и прорваться на следующий этап.
— Я запомню, учитель, — с поклоном отвечаю и поднимаю невообразимо ценный маяк.
Призрак оставляет меня одного. Уверен, что он отправился трудится над восстановлением формации. Не буду задавать очевидные вопросы.
Вновь перевожу взгляд на карту, любуясь удивительным творением.
Могу пощупать миниатюрные клёны в неведом лесу. В них таится, та же энергия, что и во мне — древесная стихия. Горы отдают стихией земли, не моей родной, но знакомой по схватке с Айлуном. По равнинам и лесам струятся реки, умелой рукой творца разлиты озёра и мелкие водоёмы. Вся карта пропитана необычной Ки — спокойной и умиротворённой. Есть здесь и поселения, но они мне не знакомы. Некоторые стоят на привычных местах, однако названия у них совершенно иные.
Насколько же сильно изменилась наша Империя…
Нахожу окраину, где должна стоять моя родная деревушка. Не удивительно, что здесь нет Лесных Холмов. Не на всех имперских картах отмечены столь маленькие поселения. В те давние времена, когда Феррон составлял карту, она могла и не существовать вовсе.
После изучения чудесной карты перехожу к книжным полкам. Здесь имеется много разных трактатов. Все за раз охватить не получится, поэтому ищу что-нибудь интересное. Начну постепенно изучать книги, и однажды это принесёт пользу.

Сейчас меня интересует… В голову приходит образ Сакуры. Что-то связанное с ней. Она сказала найти её, но как это сделать? Та ещё загадка. Да и разве частица души, оставленная здесь, может об этом знать?
Может
– почему-то думается мне но так будет слишком легко. Она сказала найти себя, а не спросить у себя дорогу. Ещё одно испытание, уверен.

Во время моих поисков на глаза попадается книга под названием «
Справочник механизмов и артефактов. Том 1»
. При мысли о полученном маяке в голову закрадываются подозрения, что учитель мог устроить мне очередную проверку.

Вытаскиваю данную книжку и сажусь в соседнее кресло. Чтение увлекает и успокаивает. Уверен, отец бы не понял. Усмехнувшись, переворачиваю очередную страницу.
Содержание книги подтверждает однажды брошенные Ферроном слова про дег… дерга… деградацию мира. Чёртово слово! Иероглиф длиной с бороду старика.
Раньше существовало множество устройств, работающих при помощи Ки, которые заметно облегчали жизнь простых людей. Имелось просто бесчисленное множество артефактов. Кольца с объёмным хранилищем были обычным делам, а использовать их могли даже самые слабые практики. Вот только про маяк в книге не сказано ни слова.
— Том один, значит? — с тяжёлым вздохом, захлопываю книгу и иду на поиски.
Рядом других частей нет, они раскиданы по разным уголкам зала. Однако и там желаемого найти не удаётся. Артефактов существовало целая уйма, но в справочнике из пяти томов описаны в основном простые. Для повседневного быта.
Не думаю, что данный маяк такая уж простая штука. Раз ответа здесь нет, спрошу у учителя. В конце концов, теперь это его работа.
Возвращаясь обратно к столу, где осталась стопка книг, и глаза цепляются за алый корешок. Рукопись подложена под ножку кресла, чтоб не шаталось. В этом царстве мудрости подобное пренебрежительное отношение к источнику знаний удивляет.

С интересом вытаскиваю находку, и мои губы сами собой складываются в улыбку.
Легенда о Кровавой Сакуре.
Вот и первая зацепка.

Чтение знакомит меня со следующей историей.
Перед исчезновение Аранга он отправил в путешествие своих учеников, наказав им бороться со злом и несправедливостью. Сакура долго путешествовала по миру, помогая людям. Благодаря своей силе, создавала плодородные земли, выращивала целые сады фруктовых деревьев, боролась с бандитами и другим злом.
Далеко на востоке однажды она наткнулась на безжалостно уничтоженную деревню. На руинах разграбленного поселения остались лишь трупы и сгоревшие дома. Уцелела всего пара человек, уехавших в соседнюю деревушку на торги. А когда вернулись, решили, что попали прямиком в царство мёртвых.
Сакура была в ужасе от зверств, учинённых преступниками. Такое могли сотворить только нелюди, а потому и судьба их ждала бесчеловечная. Девушка принялась искать виноватых и наткнулась ещё на несколько разорённых поселений. Одинокие дома, деревушки, даже мелкие города утопали в крови на пути этих ублюдков.
Редкие выжившие скупыми мазками рисовали портреты монстров. Маленькую девчушку оставили совершенно одну, убив родителей у неё на глазах. Начальника стражи искалечили, лишив конечностей, и прижгли их, чтобы мучился подольше. Поймали молодую пару и творили над ними непотребства, отчего девушка наложила на себя руки, а её изуродованный жених поведал Сакуре о случившемся и ушёл вслед за своей невестой.

Монстры, учинившие подобное, вышли далеко за рамки простых бандитов. В их делах не было рационального зерна или попытки обогатиться. Они творили зло, просто потому что их души хотели творить только зло. Самые аморальные и безумные практики-отступники сбились вместе, сколотив банду
Пасть зверя. Вот только многие звери куда милосерднее и честнее этих чудовищ. Мне ли не знать.

Сакура настигла их во время пиршества в степях на остатках выжженной деревни. Они веселились и мучали уже умерших, не давая им покоя даже после смерти. Её обуял невиданный гнев. Пока бандиты пьянствовали, упиваясь безнаказанностью, вокруг них возводили вечную тюрьму.
Сакура создала формацию невероятной силы, которая поглотила тела чудовищ в человеческой шкуре. Вся их злоба оказалась выжжена, энергия очищена, и на руинах деревни поднялось гигантское дерево сакуры. На нём распустились алые, как кровь убитых, цветы, а следом, когда листья опали, созрели такие же ягоды.
Вот только эти привлекали внимание не только цветом, но и своими свойствами. Они конденсировали в себе Ки из окружающей среды, обретая силу могущественных духовных трав.
Что касается адептов, Сакура запечатала их души в телах безобидных птах. Не в силах умереть, не способные вернуть свой облик они могли лишь носить эти плоды наполненные силой. Дар для самых достойных.
Шло время, а чудесное дерево, как и его создательница, дарило жизнь. Вокруг него разрастался лес. Путники, бывавшие в этих краях, не верили, как он мог появиться посреди степи. Самые любопытные рисковали заглянуть в него. Те, кто был чист помыслами, получали в дар всего одну ягоду вишни. Необычную, размером с яблоко, наполненную Ки сверх предела.
Сок её напоминал кровь, и само древо получило своё прозвище — Кровавая Сакура. Отведав такой плод, самый обычный человек обретал Ки, сравнимую с практиком пика Каменного Карпа. Если он уже шёл по Пути, то мог продвинуться гораздо дальше и даже прорваться на следующий этап.
Слухи о чудодейственных плодах поползли по материку. Появилось много желающих стать сильнее таким лёгким способом, но не все оказались достойны. И то, что не могли получить даром, желали получить силой. Однако сам лес защищал свои сокровища.
Слухи долетели и до создательницы древа. Ей пришлось отправить одного из своих учеников с наказом хранить секреты этого места. В награду он и его потомки могли испробовать те самые драгоценные плоды.
Позже Сакура вернулась к своему творению и дополнила формацию, не позволив больше птицам покидать тени дерева. Плоды стали пищей зверей, живущих в лесу. Из людей же плод мог вкусить лишь самый сильный, смелый и достойный. Тот, кто дерзнул бы бросить вызов духовным зверям, расплодившимся в лесу.
Однако и этого девушке показалась мало. Сок, упавших ягод, питал землю. Корневища Кровавой Сакуры разрастались и сплетались с другими растениями, порождая невиданную доселе жизнь. Сам лес стал способным постоять за себя.
Закончив, я откладываю книгу в сторону и ещё несколько минут обдумываю прочитанное. Кажется, теперь я знаю, куда мне нужно отправиться. Осталось поговорить с Ферроном.
Торопится не буду. Сначала получу причитающееся мне за третье испытание. В тот момент я не стал просить свою награду сразу, ведь терпения у меня хватает. Да и сейчас пока готов повременить.

Вместо этого отправляюсь первым делом на полигон, чтобы испробовать
Оплетающий побег после битвы с полубогами. Их тенями. Заодно и себя проверю.

Несколько дней пролетают за покорением новых уровней полигона. Добираюсь до седьмого. Враги уже не могут сильно удивить. Зато моё владение техникой Оплетающего побега сейчас позволяет призвать сразу несколько корней. Управление все ещё даётся с трудом. Слушается только один, а остальные следуют за движением руки или мысленной команды в момент призыва.

Феррон не показывается сам, и не отвечает на мой зов. Приходится искать самому. Первый этаж сейчас доступен мне целиком. Зал с картой находится там же.
Учителя застаю в лаборатории. Понять её назначение несложно. Просторную комнату заполняют полки с разным сосудами. Ароматный запах различных трав забивает обоняние. Двигаясь бесшумно, осторожно заглядываю в открытые горшки. Некоторые запахи мне знакомы. Матушка травница многому научила.
— Будь осторожнее, Рен! — не оборачиваясь, бросает Феррон. — Многое в этих сосудах способно убить практиков, гораздо сильнее тебя.
Я отстраняюсь от полок, наблюдая за ним. Двигаюсь вроде бы тихо, а свою ауру от учителя не могу утаить. Мастер, что тут скажешь…
Призрак трудится на причудливом алхимическом оборудовании. Я признаю стол, который принёс из логова чокнутого практика, и несколько других предметов, неизвестного мне назначения. Они собраны воедино. По стеклянным трубкам бегут разноцветные жидкости, а в тисках зажато крупное ядро духовного зверя.
— Я бы хотел получить свою награду, — замерев рядом с ним, говорю спокойно и без лишних эмоций.
— Позабыл совсем на радостях? Думал, уж не попросишь, — собеседник поправляет небольшую склянку, закреплённую на столе, а потом поворачивается ко мне. — С местом путешествия уже определился?
— Да, учитель, — киваю в ответ и с интересом изучаю кипящее варево. — Хочу отправится в тот лес, где растёт Кровавая Сакура.
Феррон заливается смехом.
— Тебя эта девица охомутала, что-ли? — потешается он надо мной, а потом становится серьёзным. — У вас одна стихия, и она помогла тебе в той битве. Такого ещё ни разу не было, чтобы кто-то из слепков моих братьев и сестёр выбирал себе любимчика. Однако ты ей приглянулся. Интересно… Не стану скрывать, в конце моего Пути у нас возникли разногласия и даже ссора. Впрочем от твоей затеи может быть польза…
Он вытягивает руку в мою сторону, и меня сразу охватывает зелёное свечение.
— В тебе сидит частичка её энергии, — призрак кривится и отдёргивает руку. — Так что шанс найти Кровавое Древо есть. Прочёл о нём, верно?
— Да, но я понимаю, что это только легенда. А они частенько имеют мало общего с реальностью. Кто знает, как там всё было на самом деле? — делюсь своими мыслями.
— Тот парень, что остался охраняться дерево, создал целый клан, — Феррон отходит от стола, возвращаясь ко мне. — Что с ними стало, я знать не могу, но не удивлюсь, если от этих ягод они потеряли рассудок. Коли обращаешь чужие души в топливо, добром это не кончится…
Тряхнув головой, наставник продолжает:
— Да и тебе с твоим уровнем развития лучше не рисковать. Даже если ты добудешь те плоды, надо быть крайне осторожным. Ты ещё слишком слаб. Однако есть один способ свести все риски к минимуму. О нём поговорим, если добудешь Кровавую Вишню. Будет тебе дополнительной наградой за прохождение последнего испытания. Что касается основной…
Через десяток минут мы отправляемся в новую часть сокровищницы. Предметов на выбор здесь меньше, но их качество и концентрация Ки гораздо выше. Однако выбор всё равно занимает у меня немало времени. Кулаки, кулаками, но для похода я всё же выбираю духовные кастеты. Из дюжины образцов мне по руке приходится только один.
Полированный металл отливает голубым и имеет едва заметный рисунок. Ударная часть толстая, немного выступает вперёд и имеет несколько тупых шипов, охваченных тусклым свечением. Оружие предназначено дробить, а не колоть. Надев их, пропускаю энергию и делаю несколько пробных взмахов. Кастеты резонируют с моей силой духа.
— Хороший выбор, — комментирует Феррон. — Однако все сокровища здесь имеет Небесный ранг, так что раскрыть их силу полностью ты сможешь, только продвинувшись на следующие этапы Пути.
— И техники тоже? — уточняю я, подойдя к стопкам книг.
— Можешь взять на выбор одну, — его голос становится мягким. — Это подарок от учителя.
Приходится погрузиться в чтение. Книги толстые, и, как всегда, запечатаны. Даже не всегда получается понять их суть. Зачастую ориентируясь по искусным иллюстрациям. Это совершенно другой уровень. Требуется идеальное управление Ки и крепкое сформировавшееся ядро.
Я подхожу к выбору трепетно. Неторопливо изучаю текст, разглядывая каждое изображение. Больше всего меня впечатляет изображение могучего воина, а за ним, словно божество, возвышается многорукий пылающий силуэт.
Феррон тотчас возникает рядом со мной.
— Нравится? — хитро щурится он. — Это очень сложная техника. Я знал всего одного практика, который смог её освоить, не будучи личным учеником Аранга. Если не справишься, другого шанса не будет. Замену взять не позволю.
Он, что, специально это делает? Загоняет в ловушку?
— Справлюсь! Я же твой ученик, а если возникнут трудности, мудрый учитель мне поможет, — возвращаю ему косую ухмылку.
Символы внутри техники сложные и незнакомые. Удаётся прочесть всего один, но так невозможно понять название.
— Тогда в путь? — предлагает Феррон. — Я же вижу, что тебе не терпится отправиться на волю.
Не успеваю опомнится, как он взмахом руки переносит нас к карте.
— Необходимый тебе лес расположен вот здесь, — юноша указывает на густой и тёмный ковёр из миниатюрных деревьев.
— А где сама Кровавой Сакура? Почему её здесь нет? — мне не удаётся рассмотреть красного исполина на карте.
— Кто знает эту девчонку? Где она его запрятала или запрятала ли вообще? — голос Феррона становится холодным. — От неё можно ждать чего угодно.
— Я всё же рискну проверить эту легенду, — настаиваю я.
— Поход будет не из лёгких. Помни всё, чему научился в этих стенах, — собеседник протягивает мне знакомый перстень с пространственным хранилищем. — Остальное, что нужно, добудешь сам. Я перемещу тебе к краю леса, а дальше всё будет зависеть, только от тебя.
Он поднимает руки, и пространство вокруг начинает вибрировать, наполняясь мощной Ки.
— Учитель! — сквозь нарастающий гул кричу я.
Подготовка техники переноса прекращается.
— Ты всё-таки передумал, — не может сдержать улыбку Феррон. — Разумное решение.
— Нет, — качаю головой, вызвав его удивление.
Указываю глазами на маяк.
— Вы про все его свойства рассказали? Есть ведь что-то ещё, верно?
— Догадался? — радостно восклицает он. — Хе! Значит твой мудрый наставник не ошибся в своём выборе.
— На что ещё способен этот артефакт? — внимательно смотрю в лицо призрака.
— Он позволяет тебе возвращаться сюда, но подобная техника требует много энергии.
— Я с ней справлюсь?
— Бестолочь, — рычит он, беззлобно, как родитель ругает набедокурившего ребёнка. — Он заряжен энергией. Если захочешь вернутся, надо лишь влить в него немного энергии, обратившись лицом вслед за указателем.
Учитель возвращает маяк и смотрит на меня, щурясь.
— Рен, желаю удачи. Не разочаруй меня!
Миг, и я падаю в темноту, но длится это всего пару ударов сердца. В нос ударяет вязкий запах леса. Такой густой и плотный, что перехватывает дыхание. Картинка приходит запоздало, роняя на меня тень могучих исполинов.
По правую руку от меня стелется серая, почти безжизненная степь. Слева возвышается скалами тёмный, непроглядный лес. Дикая Ки рвётся из него наружу. Она вызывает оторопь и одновременно манит меня за собой.
Постояв, я делаю первый шаг в чащобу.
Растительность здесь густая, приходится прорываться сквозь неё. Колючие кустарники цепко впиваются в одежду, стремятся ободрать её вместе с кожей. Не успеваю отойти далеко, как слышу голоса за спиной. Подобно учжицу ловко взбираюсь на дерево. Стволы необычайно гладкие, без веток. Только пышные кроны смыкаются наверху.

Для меня это не проблема. Помогает
Оплетающий побег.
С помощью него я отращиваю небольшие ветви.

К лесу подходит довольно большая группа людей. Добравшись до кроны, ныряю в листву, наблюдая за ними. Силуэты обрастают деталями.
Группа из пяти практиков в богатых ханьфу ведёт за собой бедно одетых людей, словно скот на привязи. Длинная верёвка связывает им руки, заставляя двигаться цепочкой друг за другом. Шаги усталые, тягостные, а на лицах смирение.
Высокий парень снимает кинжал с пояса и подтягивает к себе грязную девчушку.
— Тебе повезло, — кривит он губы с издёвкой. — Ты увидишь то, что мало кому довелось повидать!
— Господин, умоляю! Только не в кровавый лес! — визжит она. — ГОСПОДИН!
Я срываюсь с места и не хуже учжицу бегу прямо по кронам деревьев в их сторону.

***

===

Глава 19

Я улавливаю возросшую в лесу энергетику.
Оплетающий Побег, обхватив меня за пояс,помогает удерживаться на ветвях. Окружающая Ки становится сильнее и злее. Из чащобы движется несколько мощных аур, а сам лес, словно готовится распахнуть свою пасть.

Высокий практик, стоящий на дороге, перерезает верёвку и небрежно толкает девчушку ногой. Она падает на землю, пытается встать, но он пинает её, не давая подняться. Бедняжка кричит от боли, но тут же подскакивает. Её всю трясёт.
— Господин, пощадите! — кричит сгорбленная женщина из толпы. — Я пойду вместо неё! Дозвольте, молю!
Она выходит из цепочки людей, насколько позволяет верёвка.
— Прошу! Не трогайте мою дочь! — всхлипывая, произносит женщина. — Если я пойду первой, вы отпустите её?
— Хорошо! — он с ленцой кивает в ответ. — Выведите её.
Четвёрка его спутников быстро переглядывается. Наконец, с недовольной рожей оттуда выступает низкорослый коренастый парень. Он подходит к веренице не то пленников, не то рабов и срезает верёвки с просительницы.
Вот же мрази! Как так можно относится к живым существам? Они не похожи на преступников или бежавших каторжников. Это же обыкновенные люди. Крестьяне, скорее всего. Такие же живут в моей деревне да и по всей Империи. Бандиты бы смотрели дерзко с затаённой злобой, но в глазах этих людей лишь страх и тупая покорность.
Я уже близко. Чувствую не только лес, но и ауры этих ублюдков. Двойка практиков на седьмой-восьмой ступени, остальные на пике Каменного Карпа. Главарь у них Железный Журавль, на ступень ниже моего уровня.
Когда к нему подводят женщину, он окидывает её равнодушным взглядом. На губах мелькает кривая усмешка.
Просительница замерла перед ним, боясь вздохнуть. С шеи свисает обрывок пеньковой верёвки, будто это корова, которую ведут на торжище.
— Раз так печёшься о дочке, пойдёшь сразу после неё, — договорив, он дёргает её за аркан.
Пошатнувшись и едва не упав, та настаивает:
— Вы же обеща…
Звонкая пощёчина сбивает её на землю.
— Кажется, кто-то позабыл, как нужно обращаться к своему господину, и где её место!
Спутники юноши равнодушно взирают на это непотребство. Лишь один злорадно хмыкает.
Я тебя запомнил.
— Вы живёте на моей земле, — продолжает господин, — но толку от вас, как от петушиного крика в полночь.
С мрачной улыбкой он кивает в сторону леса.
— Хоть какую-то пользу принесёте.
Женщина ползёт к нему, цепляясь за щиколотку, но он отбрасывает её пинком и поворачивается к девчушке. Руку в дорогой перчатке охватывает пламя, безвредное для создателя, но крайне жгучее для всех остальных. Подмечаю, как начинают тлеть волосы матери, распластавшейся у его ног
— Чего встала, бестолочь? Вперёд! Или тебе придать ускорения? — огонь в его ладони разрастается.
Девчушка мелкими робкими шагами неохотно приближается к лесу. Что-то затаилось напротив неё, во тьме леса, рассматривая маленького человечка с голодным интересом. Ауры совсем рядом, но их источники не вижу.
Кора одного из деревьев начинает трещать. Тугие шипастые побеги отрываются и змеями ползут к девчушке.
Она замирает, заметив происходящее, и начинает дрожать всем телом.
— Вот же тупой скот, — сплёвывает главарь. — Даже простых слов не понимает! — с этими словами он вальяжно бросает в её сторон сгусток огня.

Мои ноги отрываются от ветвей. Камнем падаю на землю, активировав технику. Три толстых корня, напитанные Ки, взрывают землю. Копьями устремляются навстречу огненному шару. В стороны летит сухая почва. Огонь встречает преграду и гаснет, не сумев навредить бедолаге. Пламя едва опаляет древесную стену. Мою Ки, бегущую внутри
Оплетающих Побегов, так просто не пробить.

Девчонка разворачивается и уже собирается бежать обратно, когда я хватаю её за руку.
— Постой-ка, малышка. Побудь пока здесь, — с теплом шепчу я. — Мне нужно поговорить с тем дядей.
Две карих глаза с тревогой вскидываются на меня. Её ноги подкашиваются и она падает, заливаясь слезами. Не на это я рассчитывал, но всё же причина банальна. Она попросту боится меня.

Обхожу преграду
Лёгким Шагом
и закрываю позади себя спасённую девочку корнями. Так до неё никто не доберётся. Демоны! Ей всего лет десять. Ладно взрослые. Даже крестьяне становятся разбойникам, если есть совсем нечего, но дитя… Она чем провинилась?

Четвёрка сразу смещается к своему господину, занимая боевые стойки. Высокий юноша с надменной ухмылкой и кустистыми бровями выступает вперёд, ногой вдавливая женщину в землю. Ладони придерживают богато украшенный подол одежды, чтобы не запачкать в грязи. На розовой ткани застыли падающие красные листья. Его длинные чёрные волосы собраны в хвосты и стянуты золотистым шнурком. На холёное лицо наползает удивление и непонимание. Тонкие губы кривятся, а в глазах проскальзывает страх. Всего на мгновение. Однако он быстро берёт эмоции под контроль.

Кого он боится? Меня или этого леса?
— Что вам сделали эти люди? — требовательно раздаётся мой голос.
Сдерживаю захлестнувшие эмоции. Торопиться не стоит. Внешность бывает обманчива. Под личиной обычного бедняка может скрываться кровавый убийца. Хотя сейчас мне в это слабо верится.
— В нашем лесу завелись обезьяны? — надменно бросает юноша, крутя головой и быстро находит поддержку у спутников.
Они натянуто хихикают, не спуская с меня глаз.
На шее парня я примечаю круглый медальон. В его центре изображено алое дерево. Любопытная вещица.
— Ты из знатного клана, но не знаешь манер приличия? — хмурюсь я. — Ответа на свой вопрос я так и не услышал.
— Вот именно, я глава клана Алой Сакуры. И в этих местах моё слово — закон! — большой палец юноши упирается ему в грудь. — Ты понял это, однако же посмел что-то требовать от меня? Воистину некоторые безумцы ищут смерти, как озябшие огня.
— Господин Валкор, позвольте нам разобраться с этой швалью? — громко вопрошает один из бойцов.
В это время несколько человек из группы пленников бросаются бежать. Скорее всего сумели развязать путы.
Выходец из клана брызжет слюной на своих помощников.
— Лучше делайте свою работу, бездари! Взять их! — он кивком указывает на двоих спутников, после чего делает несколько шагов в мою сторону. — Брог, Лим, вперёд! Нас троих хватит на эту мартышку.
Лежавшая под его ногой женщина начинает ползти к остальным пленникам.
Хрустнув шеей, я веско произношу:
— Во-первых, если тебе нужно всем объявлять, что твоё слово — закон, оно не стоит навоза, который топчут твои сапоги. А во-вторых, отец, похоже, не учил тебя хорошим манерам, поэтому этим придётся заняться мне.
Волна злости пробегает по лицу собеседника.
Дельного разговора у нас не получится. Зато посмотрим, чего я добился за прошедшие дни.
Мысленно взываю к кольцу, представив кастеты. Сработает ли? Оружие появляется сразу на руках. Отлично.
— Не знаю, кто ты… — оборачивается ко мне Валкор. — Может, новая зверушка из леса, но жить тебе осталось недолго, ничтожество. За твою дерзость я преподам тебе урок, мартышка. Последний в твоей бессмысленной жизни!
Его тело вспыхивает как факел. От пары прихвостней в меня летят каменные гребни. Два практика земли? Слабовато. Два удара кастетов, и адептов накрывает градом щебня и земли.
Они даже цельную породу не смогли сформировать. Такое техникой земли язык не поворачивается назвать. Айлун смешал бы их с грязью.

Огонь вокруг Валкора вытягивается и стегает меня бичом. Закрываюсь от пламени, активировав
Крепче Камня.
Бушующая во мне Ки вырывается наружу. Зеленоватое свечение охватывает всё тело и сберегает одежду. Огонь не может меня поразить. Совсем не чувствую его жара.

Врага я не вижу, но прекрасно ощущаю их ауры. Практики-камнемёты заходят с флангов. От ядра щедро растекается энергия, фокусируясь в руках. Металл приятно резонирует, принимая древесную стихию. Удар рассекает пламя, посылая едва заметную волну Ки.
Пламя всё же сильнее в кольце порождения, а потому смыкается обратно. Однако Валкор отскакивает, оборвав атаку. Боится. Каменные гребни смыкаются в пустом месте, не находя цели.
Махнув рукой вправо, добиваюсь того, что из земли вырывается побег. Острое древесное жало вонзается в каменную стену и дробит её. В тот же миг один из корней, скрывающих девчушку, опадает.
Адепты не оставляют попыток закидать меня камнями. Снаряды назойливыми насекомыми пытаются ужалить меня. Без шансов. Хлипкая порода не в силах пробить мой покров.
Пленники медленно пятятся, но всё ещё остаются в зоне поражения.
Вокруг меня из земли резко вырастают три стены. Та, что посередине, удлиняется и накрывает меня подобно крыше. Из стен вылезают острые пики, блокируя проход.
Валкор скалится с довольным лицом и готовит новую технику.

— Я ещё не пробовал жареное мясо обезьяны! — хохочет он. —
Огненный Вал!

Пламя на миг застилает обзор. Дожидаться его я не планирую.
Каменная темница разлетается от ударов кастетов. Крупные обломки отброшены в своих создателей. Огонь преследует меня по пятам. Тараню внезапно выросшую на пути стену и сношу её создателя. Кувыркаясь по земле, практик налетает грудью на острый корень. Сдавленный хрип вырывается из его глотки, а по дорогим одеждам расползается багровое пятно.
Пламенный поток позади уже превышает двадцать шагов в длину и внезапно замедляется. Второй камнемёт, заметив смерть собрата, вздрагивает.
— Господин! — кричит он, голос ломается от страха. — Давайте отступим! Он слишком силён!
— Шваль, — Валкор на миг оборачивается к нему, не прекращая техники, — ты сам отправишься в чащу!
А вот это зря. Не стоит отвлекаться в бою!
Мне хватает мгновения, чтобы сократить с ним дистанцию.
Девчушка в безопасности, можно убрать её защиту. Два оставшихся корневища опадают.
Под ногами врага из земли вырывается пара тонких побегов, не давая ему отлететь от моих ударов. Кулак смачно впечатывается в солнечное сплетение, подкинув на миг крикливого юнца.
Наношу апперкот по падающему телу, к кастет задевает чужой талисман. Мимолётно перед глазами всплывает образ Кровавой Сакуры.
Хлопок.
Нос забивает запахом гари. Глаза слезятся от едкой дымки. Чувствую, как аура врага начинает таять. Ещё один хлопок в стороне.
Выбрасываю руку на звук. Третий побег острым корнем вырывается из земли, цепляет энергетическую ауру врага, и та полностью тает.
Выхожу из дымовой завесы, больше не ощущая практиков. Парочка, ведущая обратно сбежавших пленников, завидев меня, начинает удирать. Ещё два дымных облака поднимаются над степью.
Сбежали, трусы…
Длинное остриё корня, поразившего Валкора, обагрено кровью. Значит достал его, но смог ли убить? Вряд ли.
Пленные люди стоят в стороне, сбившись в кучку, как скот. Даже те, что сбежали, не двигаются с места. Они просто не верят в происходящее.
Первой из толпы выбирается потрёпанная женщина. Материнский инстинкт сильнее страха. Она торопится к дочке, но выходит у неё плохо. Хромает на одну ногу и держится за бок. Девчушка возле кромки леса уже не ревёт, а лишь всхлипывает, оглядываясь по сторонам.
— Кто вы? — говорю мягко, стараясь не напугать своим видом забитых людей.
По толпе прокатывается смущённый ропот, но ответа нет.
— Не бойтесь, я вас не трону, — оглядываю поле боя. — А те давно удрали.
Осторожно подхожу к ним. Люди пятятся, но, когда я начинаю срывать путы, наоборот обступают меня со всех сторон. Зашуганные, в рваных одеждах. На телах синяки и ссадины. Ко мне за свободой подступает суховатый старичок.
— Сынок, — скрипит его голос, — ты чьих кровей будешь?
— Я всего лишь практик, пришедший испытать себя, — киваю в сторону леса, разрывая верёвку.
— За силой значит, — кряхтит он, потирая руки. — Этот лес — место гиблое. Не стоит туда ходить. Поверь, не стоит.
Мимоходом совершаю осторожный взмах, словно рисую картину. Чуть в стороне вырывается зелёный побег и разрастается. Люди вздрагивают, но не отходят. Словно оцепенев, они смотрят на мою технику. Небольшое деревцо послушно сгибается к земле, формируя опору.
— Присядь, отец. В твои годы надо беречь спину, — приглашаю его жестом.
— Спасибо, — он неспешно ковыляет в сторону импровизированной лавки. — Поверь, сынок, больная спина — это не самое худшее в моей жизни. Ты только что спас всех на от лютой смерти!
Он оборачивается и кряхтит:
— Что молчите, сучьи дети, язык проглотили?
Люди начинают неуверенно благодарить меня, но на их лицах до сих пор заметны сомнения. Даже в глаза не смотрят.
В этот момент ко мне подбегает та самая девчушка, вырвавшись из объятий матери, и дёргает меня за штанину.
— Дядя, вы же хороший!
Треплю её рукой по чернявой головке, вспоминая сестру.
— Стараюсь им быть, малышка. Не бойся! — дарю ей свою самую широкую улыбку.
— Они врали! Вы совсем не похожи на аби…абизяну! — она обходит меня по кругу. — Правда, я таких никогда и не видела. Вы — медведь! — радостно объявляет она.
— Простите, — подбегает мать, прикрывая ей рот. — Она ещё ребёнок. Не ведает, что молвит.
— Ничего, всё в порядке! — я поворачиваюсь к старичку.
Ещё несколько людей, садятся на древесную лавку, не в силах держаться на ногах.
— Прошу, — выполняю глубокий поклон, — отец, расскажи мне всё, что с вами произошло. И про лес этот тоже расскажи.
Он кряхтит. Кашляет в руку, прочищая горло и начинает говорить.
— Я — Хвэй, старейшина деревни, — представляется он.
Повествование выходит не особенно долгим.
Неподалёку отсюда, в степи, стоит небольшой город, которым заправляет клан Алой Сакуры. Они из небольшой деревушки, расположенной во владениях клана. Валкор на самом деле не глава семьи, а всего лишь второй наследник. Точнее, сейчас уже первый. Недавно их отец помер, сгорев в попытке прорваться на следующий этап. Подробностей старик не знает, но слухи быстро разлетаются по ветру. После этого во главе клана стал Альрик, средний сын прошлого главы. Старший же отпрыск погиб в лесу. На вопрос, что именно они там ищут, старейшина мне не может дать точного ответа. Лишь высказывает предположение:
— Возможно, способ стать сильнее, — хмурится Хвэй. — Тебе ли не знать, раз сам шагаешь по Пути. Давно они уже ищут там что-то. Очень давно. Из поколения в поколение отправляют членов своего рода в лес. Быть может, силу, — повторяет он, — или что-то потеряли в чащобе…
Мать спасённой мной девчушки встревает:
— У них это желание словно родовое проклятье! — с явной злобой говорит она. — В погоне за какой-то легендой господа совсем из ума выжили. Никто не щадят! Мы гнём спину в почти безжизненной степи, пытаясь их прокормить, а всё равно на убой тащат! Душегубы проклятые!
— Да, да! — шумно подтверждает толпа.
— Мы для них как еда! — Хвэй возвращает себе слово и остальные уважительно смолкают. — Помимо духовных зверей, лес тоже себя защищает. У них такое излюбленное наказание — отправить нас на корм растениям.
— В чём вы провинились, что заслужили столь суровую участь? — стараюсь сдержать эмоции.
Эти клановые мерзавцы точно заслуживают смерти. Не о таких защитниках древа я читал в легенде.
— Мы не уберегли урожай от пыльной бури, — вздыхает старик. — Никто бы не смог, сынок. Ветер стоял такой, что крыши срывало.
Про лес они ничего толком не знают, кроме уже сказанного. Осмелев, люди начинают делиться историями о расправах клана и глупцах, которые по доброй воле отправились в чащу. Уже много лет оттуда никто не возвращается.
— Насколько бы ты ни был силён, не стоит туда соваться, сынок, — Хвэй указывает в сторону леса сухой рукой. — Если там и есть сила, то она злая. Возможно даже демоны.
Последнее слово вызывает ропот. Люди шепчутся между собой.
— Есть ли место, где вы сможете безопасно переждать, пока я вернусь? — со вздохом спрашиваю я.
Выбор, опять совершать выбор…
— Есть, — пищит девчушка.
— Малышка, нужно укромное место, — присаживаюсь на одно колено. — Оно находится в городе?
— Нет, — хитро щурится она. — Мы с ребятами там часто играем, пещера в холме недалеко от деревни. В городе о ней не знают! А там даже ручеек есть небольшой. Водица в нём студёная и такая вкусная.
Она мечтательно закатывает глаза.
— Отлично, — глажу по голове. — Покажешь взрослым.
— Что ты надумал? — тревожится старейшина.
— Прогулка по лесу откладывается. Пойду поболтаю по душам с главой клана Алой Сакуры и его непутёвым братом. Есть у меня к ним пара вопросов…
Медленно поднимаюсь и смотрю в бескрайнюю степь.
— Так в какой стороне находится город?

***

===

Глава 20
Жители указывают мне нужное направление. Привезли их сюда не телеге, поэтому вскоре нахожу её брошенной возле начала грунтовой дороги. Сама повозка разломана на деревяшки, лишь колёса уцелели. Зачем возились непонятно. Как будто я мог на ней уехать без лошадей, а тех, конечно, забрали. Следов от них осталось немного. Слишком плотная и каменистая почва в этих местах.
Стоянку украшают звёзды, выжженные в земле. Следы какой-то техники, что остались после трусливого побега главы клана с его прихвостнями. Ну как главы… брехуна. В воздухе до сих пор витает лёгкий запах гари. Недалеко их техника перенесла. К месту стоянки удрали, а отсюда уже верхом.
По словам селян путь до города займёт минимум три дня, и это на лошади. Пешком ещё дольше. Надеюсь, тренированное тело практика сгладит эту разницу. Пропуская волну энергии по телу, разминаюсь вспоминаю слова старика Хвэя.
«Как дойдёшь до большака, там легче станет. Указатели на распутьях подскажут дорогу».
Я перехожу на лёгкий бег под палящим солнцем. Огненный диск взбирается всё выше, и вскоре уже моя одежда липнет к вспотевшей спине, а по щекам бегут солёные капли. Путешествовать так — сомнительное удовольствие. Да и окружающий пейзаж не радует разнообразием или живописными видами. Сплошь бурая земля и редкие чахлые кусты.
У тех, с кем мне довелось схлестнуться, явно необычные лошади. Ступая по их следам, ощущаю остаточные вибрации Ки. Богатый клан может позволить себе духовных скакунов. Такие заметно быстрее обычной клячи и стоят целое состояние, оплаченное кровью простых людей.
Хвэй предупредил меня, что в деревнях клана Алой Сакуры больше всех боятся и ненавидят Валкора. Он всегда ведёт себя крайне жестоко и может сорваться из-за любой мелочи. Так что жители охотно поделятся информацией, если видели его.
Хоть и бегу непрерывно, но всё же я неизбежно отстаю. Следы на дороге заметают злые степные ветра, несущие пыль и песок. В первой же деревне встречаю последствия недавнего визита господ. В центральных воротах зияет рваная дыра, а рядом с ними лежит пара обгоревших тел. Местные настолько запуганы, что даже побоялись их сразу убрать. А вдруг клановые в скором времени вернутся?
Рядом с одним из мертвецов безутешно рыдает вдова. На заднем дворе какой-то хибары тоскливо воет собака.
От этого зрелища только сильнее сжимаются кулаки.
Неужели Валкор совсем сбрендил от проигрыша? Должна же у воина оставаться хоть какая-то честь. Вымещать злость на случайных людях… За такое ему по меньшей мере следует навсегда разрушить ядро, лишив доступа к Ки. А надёжнее сразу закопать ублюдка живьём в эту бесплодную жёсткую землю.
Три десятка небольших домов на одной улице прячутся за стенами из брёвен и глины. Единственное украшение в поселении — парочка колодцев. На некоторых постройках до сих пор видны свежие следы от огненных техник. Жирная копоть на дверях и стенах бедняцких жилищ заметна издали. Очередное подтверждение вспыльчивого и вздорного характера мнимого лидера клана.
— Есть здесь кто-нибудь? — громко спрашиваю я, постучав в дверь уцелевшего дома.
Внутри него пара слабых источников Ки — обычные люди.
Ответа нет, и я подхожу к другой халупе.
— Не бойтесь! Я вас не трону.
— Кто ты, дядя? — из переулка между двух домов выглядывает чумазый мальчишка.
— Где взрослые? — стараясь не напугать его, интересуюсь я.

***

Источники :

https://litmir.club/br/?b=882521

https://author.today/work/314993

https://fb2.top/probughdenie-sily-tom-ii-773769/read

https://readli.net/chitat-online/?b=1279334&pg=1

https://www.rulit.me/books/probuzhdenie-sily-tom-ii-s-illyustraciyami-read-850546-1.html

https://iknigi.net/avtor-evgeniy-astahov/294412-nebesa-umoyutsya-krovyu-tom-2-probuzhdenie-sily-evgeniy-astahov/read/page-1.html

***

---

===================================

---

***

---

***

---

Фотоистория в папках № 1

002 ВРЕМЕНА ГОДА

003 Шахматы

004 ФОТОГРАФИИ МОИХ ДРУЗЕЙ

005 ПРИРОДА

006 ЖИВОПИСЬ

007 ТЕКСТЫ. КНИГИ

008 Фото из ИНТЕРНЕТА

009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года

Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001

---

***

МОЦАРТ И САЛЬЕРИ. А.С. Пушкин

***

...

Сальери.
Все говорят: нет правды на земле.
Но правды нет - и выше. Для меня
Так это ясно, как простая гамма.
Родился я с любовию к искусству;
Ребенком будучи, когда высоко
Звучал орган в старинной церкви нашей,
Я слушал и заслушивался - слезы
Невольные и сладкие текли.
Отверг я рано праздные забавы;
Науки, чуждые музыке, были
Постылы мне; упрямо и надменно
От них отрекся я и предался
Одной музыке. Труден первый шаг
И скучен первый путь. Преодолел
Я ранние невзгоды. Ремесло
Поставил я подножием искусству;
Я сделался ремесленник: перстам
Придал послушную, сухую беглость
И верность уху. Звуки умертвив,
Музыку я разъял, как труп. Поверил
Я алгеброй гармонию. Тогда
Уже дерзнул, в науке искушенный,
Предаться неге творческой мечты.
Я стал творить; но в тишине, но в тайне,
Не смея помышлять еще о славе.
Нередко, просидев в безмолвной келье
Два, три дня, позабыв и сон и пищу,
Вкусив восторг и слезы вдохновенья,
Я жег мой труд и холодно смотрел,
Как мысль моя и звуки, мной рожденны,
Пылая, с легким дымом исчезали.
Что говорю? Когда великий Глюк
Явился и открыл нам новы тайны
(Глубокие, пленительные тайны),
Не бросил ли я вс°, что прежде знал,
Что так любил, чему так жарко верил,
И не пошел ли бодро вслед за ним
Безропотно, как тот, кто заблуждался
И встречным послан в сторону иную?
Усильным, напряженным постоянством
Я наконец в искусстве безграничном
Достигнул степени высокой. Слава
Мне улыбнулась; я в сердцах людей
Нашел созвучия своим созданьям.
Я счастлив был: я наслаждался мирно
Своим трудом, успехом, славой; также
Трудами и успехами друзей,
Товарищей моих в искусстве дивном.
Нет! никогда я зависти не знал,
О, никогда! - ниже, когда Пиччини
Пленить умел слух диких парижан,
Ниже, когда услышал в первый раз
Я Ифигении начальны звуки.
Кто скажет, чтоб Сальери гордый был
Когда-нибудь завистником презренным,
Змеей, людьми растоптанною, вживе
Песок и пыль грызущею бессильно?
Никто!... А ныне - сам скажу - я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую. - О небо!
Где ж правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений - не в награду
Любви горящей, самоотверженья.
Трудов, усердия, молений послан -
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?... О Моцарт, Моцарт! ... Читать дальше »