...дракон... 169 - 3 Сентября 2025 - Персональный сайт

Главная » » ...дракон... 169

15:43

...дракон... 169

***

===

Глава 817

— Я конечно понимаю, что ты ей всецело доверяешь…
— И тебе тоже следовало бы, — перебил друга Эйнен. — Если бы не Дора, мы бы сюда даже не попали.
— Вот это меня и настораживает, — вздохнул Хаджар. — Ты не подумай, я нисколько не сомневаюсь в её верности тебе, но ведь её могут сдерживать такие клятвы, о которых мы даже не подозреваем.
Сверкнуло лезвие ножа, который Эйнен вытащил из складок своих национальных, белых одежд, в чем-то отдаленно напоминающих платье.
Если бы не полное доверие, которым Эйнен располагал со стороны Хаджара, то тот немного напрягся бы такому жесту. Но друзья настолько верили друг другу, что без раздумья доверили бы свою жизнь в руки другого. Да, и чего уж там, отдали бы эту самую жизнь за ближнего.
— Ты этим ножиком ногти стричь собрался? — шепнул Хаджар.
В компании Доры, идущей немного впереди, они двигались в … нет, вовсе не подземелье или канализации, как можно было бы предположить исходя из названия “Подпольных Аукцион”, а в центре широкой процессии.
Весь проспект, находящийся в центре торгового квартала Даанатана, был отцеплен по этому случаю. В небе взрывались фейерверки. Всюду сновали босоногие ребятишки, пытающиеся хоть одним глазком урвать картину происходящего.
Тысячи дворян и сотни аристократов стекались к зданию, в чем-то внешне напоминающим пирамиду. На крупной вывеске значилось “Главный Аукционный Дом”. Весьма простое название, но, зато, только по делу.
— “Подпольный аукцион, да?” — думал Хаджар, когда впервые увидел происходящее. — “С таким же успехом, можно войну между Ласканом и Дарнасом назвать “маленькой, тайной операцией””.
— Это специальный артефакт. Если задать человеку вопрос, на который он не может ответить, то, если он держит в руках этот нож, тот начнет сиять золотым.
Хаджар уважительно хмыкнул. Подобный “изобличитель” клятв в нужный момент может сыграть весомую роль.
— Дорого, наверное, обошелся.
— Не дороже жизни, — своим привычным, философским тоном, парировал Эйнен.
— Вы долго будете шептаться? — Дора замедлила шаг и как-то очень легко и незаметно втиснулась между друзьями. — Или уже посвятите меня в свой план?
— Скажи, а аукцион всегда такой… секретный? — спросил Хаджар.
Как раз в этот момент один из спешащих дворян толкнул его в плечо и, на ходу извинившись, скрылся в толпе. По границам проспекта стояли легионеры и члены корпуса стражей. И, может это лишь паранойя, но Хаджару казалось, что нет-нет, а в его сторону бросали весьма недружелюбные взгляды.
— Это дань традициям, — ответила Дора. — в давние времена, когда Дарнас переживал не лучшие свои годы, подобные аукционы были строго запрещены. И знать, чтобы хоть как-то обмениваться знаниями и опытом, создала подпольный аукцион. Сейчас же… И вообще — не уходи от темы. В чем заключается ваш план?
Хаджар с Эйненом переглянулись. Островитянин скосил взгляд в сторону артефактного ножа, а затем спрятал его обратно в складки одежды.
Может они оба и доверяли Доре, а один из друзей и вовсе был связан с ней, пожалуй, самыми крепкими узами, которые только существуют в этом мире, но… Жизнь научила каждого из друзей, что порой даже самые надежные вещи могут быть использованы в самой извращенной манере.
И все же, если бы Эйнен в этот момент промолчал, то, скорее всего, ты, что он испытывал к Доре, не было бы тем светлым, истинным чувством, что могут пронести два адепта сквозь тысячи и тысячи лет.
— Мы собираемся продать Ядро.
Дора едва не сбилась с шага и посмотрела на идущего рядом островитянина.
— То есть — вы не шутили?!
— Мы были абсолютно серьезны, — кивнул Хаджар.
— Вы хоть понимаете, что это Ядро имеет колоссальное стратегическое значение?! — Дора, в сердцах, перешла на повышенный тон, но, опомнившись, понизила голос. Хотя, учитывая защитные чары Эйнена, это было не так уж и необходимо. — Вы видели Ярость Смертного Неба? Этот огромный корабль?!
— Да.
— Так вот, как я слышала от отца, он не взлетит без Ядра Ана’Бри!
Хаджар лишь пожал плечами.
— Насколько я помню, Ярость Смертного Неба вполне успешно парил над Озером Грез.
— Вот именно, — стояла на своем Дора. — он лишь парил. И, чтобы бросить пыль в глаза шпионам Ласкана и послам других Империй, Его Императорское Величество на один этот короткий полет гиганта потратило полугодовой запас накопителей целого флота!
Хаджар нисколько не сомневался в правдивости слов Доры. Более того, он прекрасно понимал, с какой истинной целью Морган пригласил такое количество послов на Турнир Двенадцати.
Сделал он это вовсе не для того, чтобы проявить уважение или создать атмосферу праздника. Нет, он лишь показывал возможным стервятникам, которые могут надеяться откусить кусок, пока два свирепых хищника дерутся, что подобные идеи могут оказаться фатальными.
Морган попросту тряс оружием и, как правильно выразилась Дора, бросал пыль в глаза.
— Если Императорскому роду так нужно это Ядро, то они могут просто его купить.
Дора, будто выброшенная на берег рыба, молча открывала и закрывала рот. И так, до тех самых пор, пока они не подошли ко входу в здание аукциона.
Их, что не сильно удивило Хаджара, встретили два Безымянных. И, судя по гербу на их Императорских доспехах, все они принадлежали корпусу стражей.
— Протяните ваши пространственные артефакты, — прорычал один из вояк. Видимо, Хаджару не показалось и корпус был прекрасно осведомлен в том, кто их должен посетить.
Все трое, включая Хадажра, покорно протянули пространственные артефакты. Хаджар — кольцо, Эйнен — цепочку, а вот Дора — заколку для волос.
— Оружие и доспехи внутри Аукционного Дома запрещены. Любой конфликт будет приравнен к враждебным намерениям против короны. Это ясно?
— Ясно, — хором ответили все трое.
— Замечательно, — в руках одного из Безымянных показалась амулетная пластина из незнакомого металла. Он провел ею над артефактами посетителей и те вспыхнули волшебными рунами. Точно такими же, какими запечатывали при входе в Запретный Город. — Надеюсь, удача будет вам сопутствовать.
Безымянные отодвинулись в сторону и пропустили друзей внутрь. Перед тем, как Хаджар пересек порог, его поймал за руку один из стражей.
— Северный Ветер, — прошипел он. — хоть одно неверное движение с твоей стороны и, клянусь всеми богами, я лично отправлю тебя к праотцам.
Хаджар не был бы собой, если бы спустил, пусть и Безымянному, такое, откровенно хамское поведение.
— А спасение жизни Императору тоже считалось
— неверным движением? Просто, ребята, что-то не видел вас в тот вечер поблизости.
На Хаджара едва было не опустилась аура жуткой мощи, как горячего стража схватил за плечо его напарник.
— Он того не стоит, — прошептал более мудрый страж, а затем отстранено кинул Хаджару. — иди куда шел, Хаджар Дархан. И постарайся не привлекать наше внимание.
Хаджар слегка поклонился второму стражу, развернулся на каблуках и вошел внутрь. В этот момент он не знал, что за ним, как и за самими Безымянными, внимательно следят.
Следят те, кто уронил свою честь, когда заказанная им цель смогла дважды избежать смерти.
Третью промашку клан Мертвой Луны допустить не мог…

Глава 818

Внутри аукционный дом, как и снаружи, тоже выглядел пирамидой. С той единственной разницей, что с улицы это была пирамида, направленная вершиной в небо, то внутри — уходила на сотни метров внутрь земли.
Таким образом здание формировало нечто не подобии прямоугольного веретена.
Дворяне и аристократы рассаживались на рядах алых скамей и столов. И чем ближе к сцене, где уже стоял местный аукционист, тем меньше людей могло поместиться за уменьшающимися рядами.
Не трудно было догадаться, что чем ниже — тем выше статус сидящего и, следовательно, меньше мест.
Все, при беглом осмотре, Хаджар насчитал ровно девятьсот девяносто девять рядов.
Что же, может он не знал и в это числе существовала какая-то своя магия? Уже не первой раз он сталкивался с явлением, в котором присутствовало подобное значение.
— И куда нам? — буднично спросил Хаджар.
С равным комфортом для себя он сел бы как вплотную к сцене, где, учитывая знакомые волосы и глаза, располагался Императорский род, так и на самой границе с входом.
Причем, самое удивительное — чем ближе к сцене, тем менее вычурные и пестрые одежды с минимальным количеством украшений.
А чем ближе ко входу — тем цветастее, внешне дороже одежды и больше драгоценных металлов и камней. Это лишний раз доказывало, что тем, кто и так знает себе цену, не имеет смысла выставлять её на всеобщее обозрение.
Если сравнивать с борделем, то самые элитные его работницы всегда выглядят скромнее остальных. Им не надо надевать на себя ценник — все, кому нужно, и так все о них знают. Те же, кто нет — стоят слишком низко по социальной лестнице, чтобы позволить их присутствие.
Высший свет всегда казался Хаджару в чем-то схожим с публичным домом. Те же нравы и мотивы, только с другими приправами.
— Третий ряд снизу, — Дора повела их к лестнице. Всего их здесь было четыре и та, по которой спускались друзья, на фоне остальных выглядела немного пустынной.
— Высоко забрались, — присвистнул Хаджар. Эйнен, как и в большинстве случаев, продолжал сохранять невозмутимое молчание. — Или наоборот — низко… при дворе никогда не поймешь, поднялся ты или тебя…
— Опустили, — прогрохотало за спиной Хаджара.
Тому не нужно было оборачиваться, чтобы узнать хозяина баса. Им, разумеется, был Гэлхад, один из младших наследников клана Вечной Горы.
Гигант, который, как и все его родственники, не выделялись бы своей статью разве что на фоне степных орков Ласкана.
— Приветствую, Хаджар, — Гэлхад протянул руку. Хаджар ответил на жест. Может, не так давно, они и хотели лишить друг друга жизни, но, жизнь, сложная штука. Теперь они, возможно, могли считаться хорошими знакомыми. Как минимум — союзниками, объединенными одной целью. — Поздравляю тебя с прохождением испытания Башни Сокровищ.
— Приветствую, Гэлхад, — ответил Хаджар на жест. Его, не самая маленькая рука, буквально потонула в лапище гиганта. — Даанатан слухами полнится, да?
На это великан лишь подмигнул.
Анис, идущая позади своего спутника, сдержано кивнула. А её братец, Том Динос, и вовсе — презрительно фыркнул.
Странный он малый, этот младший наследник Хищных Клинков. Иногда может казаться надежным, не из робкого десятка, союзников и крепким воином, а затем вновь надменным аристократом, рядом с которым тесно из-за раздутого эго.
— Хочу предупредить тебя, Хаджар, — Анис, легко обогнув Гэлхада, поравнялась с Хаджаром. — Все аристократы знают, о том, что ты принес на аукцион. А сам Император Морган отдал негласный приказ ни при каких обстоятельствах не покупать у тебя Ядро. Когда аукционист озвучит цену — никто её не перебьет и ты уйдешь ни с чем.
Хаджар не стал говорить о том, что прекрасно это понимает. Минимальная цена за любой артефакт всегда была — одна императорская монета. Именно такой ценник, на любой лот, озвучивал аукционист. А суммы, порой достигавшие астрономических значений — целиком и полностью заслуга бьющихся деньгами адептов.
Ну и еще работников самого аукциона, которые вовремя сливались с толпой и подливали масла в огонь денежной битвы, но это уже другая история…
— Спасибо за беспокойство, Анис. Но, наверное, ты бы не стала меня беспокоить по этому поводу, если бы у тебя не было другого предложения.
Глаза Анис слегка помрачнели. Ей, скорее всего, самой была неприятна эта ситуация. Особенно учитывая то, что произошло между ними в Грэвэн’Доре.
— Мой… мой… — она некоторое время боролась с собой, а затем выпалила. — Глава Хищных Клинков готов предложить тебе полтора миллиона императорских монет.
Если бы не десять лет жизни в качестве бродячего актера-уродца-циркача, то Хаджару бы точно не удалось сохранить нейтральное выражение лица.
Так же, как это не удалось никому из идущих рядом. Все, включая Тома и Дору, выглядели как громом пораженные.
Полтора миллиона императорских монет… Общая стоимость квартала беднейшего, но, все же, одного из Семи Великих Кланов Дарнаса — Небесного Ветра, была куда ниже этой суммы.
Вряд ли Хищные Клинки, при всей их неоспоримой мощи, могли распоряжаться такими суммами. Иными словами, через уста главы Диносов, это предложение озвучивал сам Император Морган.
— Заманчиво, — только и ответил Хаджар. — но, прости, на кону стоит нечто, куда большее, чем просто деньги.
— Деньги?! — от баса Гэлхада задрожали ступени. — Тысяча имперских монет — это деньги. Сто тысяч — пусть и большие, но деньги. Но полтора миллиона… Хаджар, это не деньги, это целая страна или армия! Да если бы мне…
Гэлхад осекся, покачал головой и замолчал.
Больше шестеро адептов не разговаривали. Они уселись за третий ряд, где собрались младшие и старшие наследники аристократических кланов.
Хаджар, с удивлением для себя, отметил то, что знает некоторых из них. На втором ряду, как и положено, сидели непосредственно главы Великих Кланов. У некоторых, кстати, имелось по нескольку жен, что не возбранялось законами Дарнаса, но порицалось в обществе сильных адептов.
Узы истинного союза могли связать лишь двух адептов — это всем известный факт. И бывали случае, когда они связывали однополых адептов, но еще никогда — нескольких сразу. Так что подобные полигамные союзы были насквозь расчетными.
На первом ряду, помимо Императорского рода, включая самого Моргана, собрались еще и послы Империй, а так же некоторые люди, которых Хаджар видел впервые.
Одного из них Хаджар узнал благодаря описанию Оруна. И, если и остальные были “такими же”, то получалось, что все они — Великие Воины или, как их называли барды — Великие Герои Дарнаса. Всего, считая Оруна, в Империи их было пятеро или около того.
Один, вроде, пропал без вести и еще двое считались умершими, но тел их никто не видел. Так что вполне возможно, что Великих было и больше.
Когда народ, более менее, заполнил зал, аукционист, одетый в строгий, черный камзол, взял слово.
— Рад приветствовать вас на очередном Подпольном Аукционе! — по традиции, зал ответил гробовой тишиной. — Сегодня мы представим вам лучшие из чудес нашей родины! И, надеюсь, каждый найдет что-то себе по душе. Так что, не откладывая дела в долгий ящик, с гордостью представляю вам первый лот этого вечера, — аукционист картинно взмахнул рукой и со стоящего рядом пьедестала слетел серый покров.
По рядам тут же пролетел восторженный шепот, постепенно переходящий в шквал голосов и даже криков. На подставке лежал классический меч с узким клинком. Вот только сейчас по лезвие, порой, пробегали синие всполохи.
— Рад представить вам — Божественный Артефакт! Меч Синего Ветра! Каждым взмахом, благодаря своим свойствам, он способен создать поток режущего ветра, равный по силе технике мечника уровня Неба!
Хаджар, возможно единственный из всех, увидел, как к нему повернулся Император Морган и подмигнул.
Глава клана Хищных Клинков поднял руку и произнес:
— Сто тысяч императорских монет!
— Сто тысяч раз… Сто тысяч два…
— Сто пятьдесят тысяч! — закричали сзади.
— Сто пятьдесят раз…
— Сто семьдесят тысяч! — прозвучало где-то сбоку.
Хаджар прикрыл глаза и выдохнул. Кто бы сомневался, что Морган будет играть грязно. Но чтобы настолько?!
Проклятые интриги!

Глава 819

— Семьсот двадцать тысяч, продано! — аукционист ударил молотком по деревянной шайбе.
Одновременно с этим стуком на сцену вышло несколько работников аукционного дома. Каждый, без малого, Рыцарь Духа Развитой стадии. Хотя, оно и не удивительно — наверняка с ворами в этом доме боролись так же, как в крестьянском с крысами.
— Спасибо, спасибо, — Брустр благодарно покивал в ответ на раздавшиеся в его честь аплодисменты.
Несколько соревнующихся за Божественный меч дворян разочаровано приземлились обратно на свои места. Удивительно, но из десятков тысяч присутствующих на “подпольном аукционе” не все боровшиеся за Меч Синего Ветра располагались на первых рядах.
Были и такие, что называли свои суммы за сотым и, даже, куда дальше. Вообще, Хаджар уже давно перестал удивляться численности населения Даанатана.
Тем более, что на Турнир и, следовательно, подпольный аукцион съехались дворяне со всех концов необъятного Дарнаса. От самого захудалого барона, до герцога, в чьих владениях находилась территория чуть ли не вдвое большая, чем весь Лидус.
Прямо на столе перед Брустром появилась небольшая деревянная плашка с иероглифом. Учитывая, что пространственный артефакт главы Хищных Клинков был, так же, как и у всех, запечатан магией, то плашку он попросту убрал в рукав.
— Браво, достопочтенный глава Хищных Клинков, — вновь, так же картинно, как и в первый раз, поклонился аукционер. — а теперь, с вашего позволения, я готов представить вам следующий лот…
Хаджар уже скрипел зубами. Морган убивал сразу нескольких зайцев и все это лишь одним “камнем”. С одной стороны он искушал Хаджара принять явно заниженное, по стоимости, предложение.
Ядро Ана’Бри никак не могло стоить всего полтора миллиона монет. Пятнадцать миллионов — в это Хаджар еще мог поверить. Но не полтора.
— Статус Черного Клинка, — мысленно приказал Хаджар.

[
Обрабатываю запрос… Запрос обработан. До эволюции объекта “Черный Клинок” осталось 78,24 %
]

— Процент эволюции при поглощении объекта уровня Божественный артефакт?

[
Обрабатываю запрос… Запрос обработан. Результат вычислений — 9,5 %
]

Иными словами, для того чтобы Черный Клинок перешел на уровень Божественного артефакта и получил первое “свойство” (что именно они означали, как появлялись и за что отвечали, Хаджар не знал. Такие знания в Даанатане были доступны лишь единицам) Хаджару нужно было скормить мечу примерно восемь артефактов Божественного уровня.
И это не говоря о том, что слив Черный Клинок с реальным артефактом, Хаджар был способен использовать две техники одновременно, что приравнивало его по силе к монструозным обоеруким мечникам.
Конечно же Морган понятия не имел о свойствах меча Хаджара, но он прекрасно понимал другое — подобный меч идеально подошел бы и самому Хаджару.
Наверняка Император подрастряс свою сокровищницу. Призы для Турнира Двенадцати, состоящие из Божественного артефакта и техники медитации, первого её тома, которая приведет к Безымянной стадии. А теперь еще и лоты для аукциона.
По слухам, наполнившим столицу, во всей Империи, считая предметы из легенд, не наберется и десятка Божественных артефактов.
Раньше вообще считалось, что на весь Дарнас их не досчитают и пяти, но пред войной собирали все силы, которые только могли.
— … прошу внимания, — продолжил аукционист и стянул покрова со следующего, вынесенного на сцену, пьедестала. И вновь трибуны ахнули, а затем дружно, создавая атмосферу абсолютной тишины, затаили дыхание. — Божественная Броня Цветущего Лотоса. Её свойство таково, что при повреждении, бутоны лотоса, изображенные на ней, раскроются и поглотят четверть от энергии и мистерий, вложенных в удар.
Хаджар едва было не выругался, но все сдержался. На пьедестале лежала, пожалуй, самая необычная броня, которую когда-либо видел Хаджар.
Начать стоило с того, что она, к удивлению, была сделана вовсе не из металла! А скорее из того же необычного, тканного материала, что и платок, с которым так легко расстался драконий Мастер. Кстати сам он, несмотря на то, что аукцион подобного рода должен был быть для него без безынтересен, проявлял большое участие в происходящем.
Может для Страны Драконов Божественные артефакты были так же ценны, как в Дарнасе — Императорские?
Так или иначе, перед глазами дворян и аристократов предстало изысканное, белое одеяние. Переливаясь на свету стальными полосами, они сверкало вышитыми на его поверхности цветками лотоса. И, Хаджар мог поклясться, что лепестки слегка шевелились. Будто дрожали на ветру.
Интересно, а Хаджар сможет переработать свой Зов таким образом, чтобы он… нет, не обзавелся лепестками, а перестал выглядеть как доисторическая, громоздкая груда металла.
Сражаться в просторных одеждах для Хаджара было привычней.
— Сто пятьдесят тысяч раз…
Началась битва за броню. В качестве сражающихся сперва выступила едва ли не половина аудитории подпольного аукциона. Но, чем выше цифры, тем быстрее отсеивались желающие. В конце концов, четверть миллиона имперских монет — столько не стоили и некоторые баронства.
Не каждый мог свободно распоряжаться подобным состоянием.
В конечном счете битва свелась к участию всего четырех людей.
Двое из них были относительно хорошо знакомы Хаджару — отец Гэлхада, глава Вечной Горы, глава Тарезов и еще двое дворян с седьмого и шестого рядов.
— Тебе лучше отступить, Тулио, — медведем прорычал великан Вечной Горы. — Восемьсот сорок тысяч!
— Восемьсот сорок тысяч раз…
— С чего бы, Данахэд, — прозвучал смех с задних рядов. Дворянин в черных одеждах приподнялся со своего места и озвучил жуткое: — Миллион имперских монет!
— Так хочешь, чтобы твоя дочь победила в Турнире, несчастный? — к Данахэду присоединился и Сальм Тарез. Из всех аристократов он был единственным, кто вырядился словно новогодняя елка. От блеска дорогих одежд и драгоценных камней слегка слепило глаза. — Миллион сто тысяч!
Анис, в этот момент, украдкой посмотрела на Хаджара. Тот в ответ лишь пожал плечами. Какое бы предложение через неё не озвучивал Брустр Динос, это никакого отношения не имело к Анис.
— Что, аристократы и дальше будут отнимать у всей страны её блага? — прищурился дворянин. Четвертый соревнующиеся отсеялся и преспокойно уселся обратно за стол. Что-то подсказывало Хаджару, что на самом деле цену подбивал работник аукциона… — Миллион сто пятьдесят!
— Миллион сто пятьдесят раз…
— Миллион двести! — гаркнул Данахэд.
— Побойся богов, достопочтенный! — засмеялся Сальм. — Миллион триста! Твои сыновья в этих доспехах будут выглядеть последними мужеложцами! Кстати, удивлен, Брустр, что ты не сражаешься за такой прелестный наряд. Твой сын бы оценил.
— Собаки лают, Сальм, — Брустр даже в лице, после столь открытого оскорбления, не изменился. — а караван идет. И, вроде, ты тоже сыну наряд подбираешь.
— Сыну? Такое уродство?! Нет, дорогие друзья, я наряжу в него наложницу, а вечером займусь с ней любовью! — Сальма нисколько не смущало, что рядом с ним сидело три, прелестнейших создания — его жены. — Два миллиона!
Зал ахнул. Два миллиона! Каким бы Божественным, в прямом и переносном смысле, не был артефакт, но двух миллионов имперских монет он уж точно не стоил.
К тому же, если бы кто-то умудрился его повредить, то во всем Дарнасе не сыскался бы мастер, способный починить подобное произведение искусства.
Именно поэтому артефакты высокого качества и уровня стоили дорого, но не настолько немыслимые суммы. В конце концов, это было вложение, которое однажды могло полностью “сгореть”.
— Два миллиона раз… — с придыханием начал отсчет аукционист. Зал, к этому времени, уже немного успокоился. — Два миллиона два…
— Я тебе этого не забуду, Сальм, — Данахэд с такой силой приземлился на скамью, что вибрации ощутили даже на двухсотых рядах.
Тарез проигнорировал завуалированную угрозу, а вскоре и перед ним появилась плашка с иероглифами.
Дворянин, проигравший в денежной битве, уже шептался со своими соседями. И этот шепот, разлетаясь по рядам, нес лишь одну мысль — проклятые аристократы.
Император наблюдал за происходящим с легкой полуулыбкой, а на сцену выносили уже третий лот.
— Достопочтенные, достопочтенные! Минуточку внимания! Одна из жемчужин сегодняшнего вечера, — очередной срыв покровов и гробовая, в чем-то даже пугающая тишина. — Пилюля Стального Сердца!
На этот раз Хаджар не сдержался и выругался.

Глава 820

Алхимия в Империях находилась на достаточно развитом уровне. Но, разумеется, даже близко не на том, которого достиг их сеньор — Страна Драконов.
Хозяева Небес, обретя разум еще в те времена, когда люди лишь начали строить первые деревянные поселения, достигли действительно значимых высот в алхимии.
И все те, “легендарные” пилюли, которые находились в катакомбах или древних усыпальницах, на самом деле принадлежали Драконам.
В том числе и пилюля “Стального Сердца”. Проглотив такую, любой адепт, даже если он был лишь Небесным Солдатом, мгновенно возносился на уровень Пикового Повелителя.
Разумеется у такой силы была и своя цена — приняв подобную пилюлю адепт ставил крест на своем развитии. Выше Пикового Повелителя ему не было суждено подняться. А Дух, который будет сопровождать его по жизни, будет тем, что вживил алхимик в пилюлю.
Вроде как, в Стальном Сердце, это был простой дух железного пса. Отсюда и такое название.
— Понимаю ваше оживление, господа, — с легкой ноткой сарказма, высказался аукционист. — редко когда в наши руки попадает нечто столь же бесценное. Оценивать эту пилюля деньгами нет смысла. Никто, кроме нашего достопочтенного, — аукционист в третий раз поклонился. — Императора Моргана, не сможет себе позволить её купить. Поэтому, как всегда в подобных случаях, мы предлогам вам обмен. Предмет или услуга, равная по стоимости этой пилюли! Их конвертированная в монеты стоимость должна начинаться со ста тысяч! И, каждый из предложенных предметов должен быть очно нам продемонстрирован, а услуга подкреплена клятвой!
Зал тут же взорвался аплодисментами.
Не стоило забывать, что Пиковый Повелитель находился на вершине пути развития Дарнаса. Добившись такого уровня, адепт мог рассчитывать на вечный почет, уважение и процветание для себя и своей семьи. Более того — далеко не все главы аристократических домов смогли преодолеть порог Пикового Повелителя.
Так что это, в действительности, была элита среди элит. Лишь Безымянные — стоящие на ровне с богами для Семи Империй, могли с ними посоперничать.
Но в каждой из Империй таких насчитывалось в лучшем случае — около десятка. Сейчас, в предверии войны, разумеется откроется, что их несколько больше — может двадцать, двадцать пять человек, но не более того.
Пиковые Повелители — вот истинные властители Империй. И получить пилюлю, которая не взирая на талант, потраченное время или усилия, вознесет адепта на такие высоты.
Многие за подобную силу были готовы отдать самое драгоценное. В том числе и:
— За эту пилюлю я выдам свою племянницу, — вскочил на ноги Брустр. — Анис Динос, Рыцаря Духа Пиковой Стадии, замуж за любого, на кого укажет владелец пилюли!
От удара кулака Гэлхада даже на дальних рядах люди вынуждено прикрыли лица руками. Ударная волна оказалась такой силы, что смела некоторых, не ожидавших подобного, гостей.
— Не забывайтесь, глава Хищных Клинков! — взревел он. — Анис Динос — моя и…
— Сядь, Гэлхад, — голос Данахэда звучал так же тяжело, как и выглядел сам глава Вечной Горы. — Ты позоришь меня. Не забывай о своем доме. Эта разменная пешка тебе не пара. Пора заканчивать пустые гуляния. Я уже подобрал тебе достойную партию.
Глаза Гэлхада сверкнули сталью и пламенем. Опускаясь на место, он повторил, слегка переиначив, слова отца:
— Я не забуду тебе этого, отец, — а затем убрал руку в складки одежды.
— Не надо, Гэлхад, — одними губами прошептала Анис. — Оно того не стоит.
— Оно может и нет, — прорычал великан. — а вот ты стоишь всего этого сраного мира!
С этими словами Гэлхад положил на стол запечатанный свиток. Хаджару не требовалось помощь нейросети, чтобы понять, насколько древним был этот предмет. Возможно, он пережил эпох больше, чем видел Дарнас.
— Я предлагаю копию свитка, который я получил в испытаниях Сокровищницы Декатера! — прогремел Гэлхад. — Тот кузнец, что сможет его изучить, достигнет уровня, при котором сможет создавать артефакты Божественного уровня!
И вновь зал погрузился в тишину. Хаджар же по-новому посмотрел на великана. Может тот, как и положено аристократу, принимал какое-то участие в интригах отца, но в решающий момент сделал свой выбор.
И выбор этот был вовсе не такой, который бы “сделал честь” его “голубой крови”. А тот, что попросту отвечал его понятиям о чести.
— Сын, ты…
— И я хочу, чтобы все, кто сейчас в этом зале, услышали мои слова! — Гэлхад поднес руку к вышитому на плече гербу. — С этого дня я — Гэлхад из Вечной Горы, больше не являюсь частью дома Вечной Горы! И пусть от меня отрекутся великие праотцы и да сгниет моя кровь!
Гэлхад сжал рукав, а затем сорвал с него герб клана. Весте с тканью полетела и плоть. Кровь заструилась по руке. Стекая на стол, размазывалась широким, багровым пятном.
Гэлхад сорвал не только нашивку, но и с корнем выдрал кусок плоти, на которым был вытатуирован герб.
Кто-то в зале зааплодировал, другие начали сыпать оскорблениями и крутить пальцами у виска. Гэлхад же, сплюнув под ноги отцу, так и остался стоять с гордо поднятой головой.
Хаджар вдруг понял, что уважает этого человека. Может безрассудного, но прямого и гордого — как скала.
Отречься от семьи, значит не только поставить под угрозу свое посмертие, но и, со временем, лишиться всех преимуществ, что давала его аристократическая кровь.
Может через век, может через два или три, но Гэлхад уже больше не сможет похвастаться тем чудовищным запасом энергии, что и его бывшие родственники.
Именно бывшие.
Слова в этом безграничном мире имели важную роль. И эта самая роль подтверждалась на глазах Хаджара. Рана на плече Гэлхада затягивалась жутким, уродливым шрамом.
Слова были произнесены. Услышана и приняты суть Рекой Мира. И, в отличии
от клятвы, оставили после себя лишь скорбь и уродство.
Какое-то мгновение Данахэд выглядел так, будто кто-то ударил ножом прямо ему в сердце. Сидящая рядом жена лишь молча роняла крупные слезы.
Оба адепта разом постарели. Будто что-то вытянуло из них жизненные силы.
Сухим голосом, глава клана Вечной Горы, произнес:
— Завтра вечером я приглашаю своих друзей в мой дом. На поминки. Мой сын, Гэлхад, сегодня умер.
Данахэд уселся обратно за стол. Его руки слегка дрожали.
— Какие страсти разворачиваются в этот вечер, не правда ли?! — Сальм Тарез буквально светился от счастья. Похлопав Гэлхаду и сочувственно покивав Данахэду, он повернулся к аукционисту. — Продолжайте, достопочтенный, мы все ждем что же произойдет дальше.
— Кхм-кхм, — прокашлялся аукционист. — Гэлхад Безродный предложил копию свитка кузнечной техники. Обучение в этой технике позволит создавать артефакты Божественного уровня. Примерная стоимость подобного свитка — тридцать семь миллионов имперских монет. Это полностью покрывает стоимость пилюли Стального Сердца. Кто сможет перебить озвученную сумму?
Пока народ шептался и перебирал свои сокровища, Хаджар поднялся с места и подошел к Гэлхаду. Вместе с ним, нисколько не мешкая, то же самое сделал и Эйнен.
И, что куда более удивительно — Том Динос.
— Я, пока, не могу предложить тебе своей дружбы, Гэлхад, — произнес Хаджар. — Но знай, если бьется мое сердце, когда бы тебе не понадобился мой меч — он твой.
Хаджар протянул руку.
— И мое копье, — Эйнен протянул и свою руку.
— Мой меч тоже, — Том Динос повторил этот жест.
Гэлхад, который все это время пребывал где-то внутри себя, очнулся и едва заметно улыбнулся. Он пожал руку каждому и каждому произнес такие простые, но редкие слова.
— Моя секира всегда с вами.
— Ну вы посмотрите на них, — Ларис Динос, старший наследник Хищных Клинков, сидя неподалеку наиграно смахнул слезу с угла глаза. — Даже в лучших спектаклях такого не увидишь. И ведь ради чего — ради простой шл…
От Анис разошлась такая убийственная аура, что Хаджар едва было не обнажил клинок.
— Молись всем богам, шавка, — прошипела Анис. — чтобы не я встретилась с тобой в следующем туре.
С Лариса мгновенно слетела вся его напускная извращенность.
— О, дорогая, — строгим, полным жажды битвы, голосом, произнес он. — Я молюсь об обратном, — а затем вновь вернув свой образ, добавил. — Впрочем я и с твоим суженным буду рад встретиться. Эти мышцы, эта шея… эта задница! Я понимаю твой выбор, сестренка! Уже вижу, как мой меч пронзает её!
— Демоны, — сплюнул Хаджар. — меня одного сейчас вырвет?
В молчании, адепты расселись по своим местам.
Хаджар же полностью отдавал себе отчет, что данным действием обзавелся еще одним влиятельным врагом — кланом Вечной Горы. Но на фоне всех его проблем, это казалось не так уж и значительным.
К тому же, даже если бы Гэлхад был из Императорского рода, Хаджар поступил бы так же. Он уважал людей, для которых честь и достоинство были не пустым звуком.
И с такими людьми Хаджар с радостью сражался бы и проливал свою кровь. Плечом к плечу.
В течении следующей четверти часа, дворяне и аристократы пытались перебить цену свитка Гэлхада. И какие только сокровища они не выкладывали на столы. Но никто и близко не смог подойти к цене в тридцать семь миллионов.
“Близко” — в сравнительной степени. Потому как появлялись и такие сокровища, которые достигали по стоимости и двадцати пяти миллионов.

Глава 821

В течение следующих трех часов какие только сокровища не продавались и не обменивались на этом, безусловно, самом подпольном аукционе, который только видел Хаджар.
Для начала, одних только Божественных артефактов, Хаджар насчитал четыре штуки. При этом, что не могло не радовать, не все из них были броней или мечами.
Появилось так же одно копье, которое заставило некоторых адептов буквально вывернуться наизнанку в попытке его заполучить, но, в итоге, ушло клану Геран. Откуда у одних из самых бедных аристкоратов деньги на подобную роскошь — кто их знает.
Так же появился Божественный артефакт, который по совокупной стоимости превысил ценник трех предыдущих, причем вместе взятых.
Им оказалась уменьшенная копия богатого дома. И, как выяснилось, она обладала схожими свойствами с “сокровищницей Декатера”.
Внутри этого артефакта помещалось пространство, равное по размеру пяти спальной усадьбы. При этом в нем, по заверениям аукционера, мог находиться и живой организм.
Подобное, редчайшее для пространственных артефактов Дарнаса, свойство тут же продемонстрировали на работнике аукционного дома.
В итоге стоимость этого артефакта, ушедшего послу Империи Чавери, достигла семнадцати миллионов имперских монет.
Посол же выложил за неё несколько Ядер Первобытных Монстров, какие-то редкие пилюли и пару копий свитков Императорских Техник.
Сам же аукцион постепенно оживлялся. Все прекрасно понимали, что самые редкие и самые ценные из вещей будут оставлены напоследок. И так оно и случилось.
— Достопочтенный, — аукционист, слегка уставший, но все такой же яркий, в очередной раз сдернул покров с очередного предмета. — Рад предложить вам предпоследний лот этого вечера.
Народ зашептался. От свитка, лежащего на подушке из парчи, ожидали всего, что угодно.
— И так, рад предложить вам, без малого — единственный в своем роде. Подобного свитка вы не встретите больше нигде на территории Дарнаса. Его хозяин за это ручался клятвой! Свиток Техники Меча — Мгновение Смерти. Божественный уровень.
— Демоны и боги, — хором выдохнули Анис с Томом.
По рядам дворян и аристократов, многие из которых сегодня приобрели редчайшие из ресурсов, ингредиентов, алхимии, техник и артефактов, прошлось целое цунами из восторженных голосов.
— Голову отдаю на отсечение, — украдкой, насколько мог, прошептал Гэлхад. За несколько часов аукциона он немного отошел от недавнего события. — Этот свиток часть наследия Императорского рода.
Все пятеро, включая Эйнена, повернулись к Хаджару.
— И? — только и спросил тот.
— Что значит — “и”, - возмутилась Дора. — Ты понимаешь, что это предложение тебе!
В этот момент аукционист озвучил примерную стоимость свитка.
— Пятьдесят четыре миллиона имперских монет! — выкрикнул он, чем заставил зал замолчать. Сумма была не просто астрономической, а масштабов, о которых редко кто задумывается.
Стоимость всего квартала Зеленого Молота, считавшегося самым дорогим и габаритным, не могла посоперничать с этой цифрой.
Да что там — цена лучшего, самого быстрого, мощного и современно из военных кораблей — Ярости Смертного Неба, равнялось лишь четвертой части от озвученного.
На пятьдесят четыре миллиона монет можно было построить собственный флот с тремя линкорами, пятью галеонами, десятью фрегатами и сорока корветами! При этом оставшихся денег хватило бы, чтобы в течении века его содержать.
На эти деньги можно было соорудить замок, который немногим уступал бы Запретному Городу.
— Император предлагает обменять технику Божественного уровня на Ядро Ана’Бри, — пояснила и без того прозрачный намек Дора. — Только подумай, Хаджар! С такой техникой ты сможешь, в будущем, достичь тех же высот, что твой учитель О…
Рот Доре прикрыл даже не Хаджар, а Эйнен.
— Хаджар предупреждал не называть его имя всуе, — спокойно объяснил свои действия островитянин.
Несмотря на весь свой ум и скользкость, у Эйнена, порой, было тяжело с юмором.
— Может и так, — не стал отрицать Хаджар.
Все же, техника Меча Белой Молнии, созданной тем же гением-мечником, что и Шаг Белой Молнии, тоже находилась на Божественном уровне.
Хаджар собственными глазами видел ту мощь, которую мог извлечь из своей техники Орун, да развалятся все его прижизненные памятники.
Эта мощь не просто поражала и ужасала, она каждый раз заставляла Хаджара задуматься о сути меча и дарила ему вдохновения и озарения.
Даже не от изучения этой техники, а от простого лицезрения, он получал так много знаний.
Если бы в его руках оказалась подобная техника, то момент, когда бы он смог достичь Королевства Меча, стал бы лишь вопросом ближайшего времени.
— Никто не хочет попробовать перебить озвученную цену?
Разумеется, никто не попытался перебить цену аукциона. Один только Мастер-Дракон сидел с таким видом, будто не происходит ничего важного.
Видимо, техники такого уровня в Стране Драконов, в отличии от артефактов, не особо котировались. А может просто он не хотел выдавать в себе действительно “богатого” человека.
В конце концов, платок, который он оставил после себя, стоил, как минимум, половину миллиона.
— Что же, очень жаль, лот снят, — аукционист вернул покров обратно, а саму подушку вместе со свитком уносили не только работники — Рыцари Духа, но и десяток бойцов корпуса Стражей с безымянным во главе.
Пока все внимательно следили за тем, как Божественная техника покидает аукцион, Морган повернулся к Хаджару. Они встретились взглядами.
Хаджар понятия не имел, что Его Императорское Величество видело в его глазах, но сам Хадажр лицезрел легкую нотку недовольства и буквально океан любопытства.
Император ни секунды не сомневался в том, что Ядро, в итоге, уйдет именно ему. Но, в то же время, он не мог понять, чего именно хочет Хаджар.
К тому же, учитывая с какой пристальностью следили за Хаджаром, он никак не мог доставить Ядро на аукцион.
И, тем не менее, все, кому надо, знали о том, что имено сейчас вынесут редчайших из всех лотов.
Внезапно Император перевел взгляд на Эйнена, затем снова на Хаджара, незаметно пожал плечами и вновь развернулся спиной.
Морган, съев целую стаю собак на интригах, быстрее остальных догадался, кто именно доставил Ядро на аукцион.
Хаджар доверил бы другу жизнь, не то что — Ядро, пусть и столь заоблачной стоимости. И это то, чего не могли понять другие адепты.
— Спасибо, — прошептал Хаджар.
Эйнен лишь молча “кивнул”. Правда этот кивок вряд ли мог различить кто-то самого Хаджара и, разве что, Доры.
— Последний лот этого вечера, достопочтенные! Звезда на ншем небосклоне! Предмет, один вид которого будет достоин того, чтобы вы рассказывали об этом своим внукам, а те внукам своих внуков! Прошу внимания и полной тишины. Внимание! — аукционер, слегка дрожащей рукой, стянул последний покров. — Сердце древней, мифической Фейри — Ана’Бри!
И тишина. Такая, что если бы где-то падало перо, звук его полета был бы сравним с громом яростной бури.
На постаменте лежал синий, мерцающий камень.
— Ядро такой немыслимой силы является почти безграничным источником энергии! Его совокупная энергонаполняемость равняется двумстам тысячам кристаллов-накопителей. А время, на восстановление, занимает не дольше трех дней! Оценивать подобное сокровища в деньгах — попросту бесполезно. Именно поэтому хозяин Ядра предлагает его лишь за услугу.
Тишина сменилась на поток шепотков и восторженных выдохов. Сердце Фейри, в существование которых многие, до этого дня, вообще не верили.
Даже чтобы просто посмотреть на подобное чудо — они не жалели, что пришли сюда.
— Что просит хозяин? — прозвенел голос Императора.
Аукционер побледнел, затем прокашлялся и показательно развернул свиток.
— Передаю его слова — “Взамен на сердце Ана’Бри, Ледяной Ведьмы, Хозяйки Грэвэн’Дора, Сидхе Зимнего Двора, я прошу предоставить полное подданство регионам, известным как — Страна Островов, а так же — Варварские Королевства — Лидус, Балиум, Таркир, Алостейн, Пермис и иже с ними”.
Дворяне, услышав озвученное, начали переглядываться. Многие из них даже не слышали о столь отдаленных и незначимых провинциях.
— Полное подданство? — переспросил Морган.
— Все так, Ваше Императорское Величество, — поклонился аукционер.
Что значило полное подданство для Империи — это то, что всем перечисленным провинциям будут предоставлены равные права с другими регионами Империи.
Их уровень развития не будут искусственно контролировать. Им предоставят полный доступ на внутренние рынки. Дадут возможность участвовать в жизни страны. К нем проведут дороги, построят небесные порты, обеспечат защиту.
Вместо дани они будут платить налоги, которые пойдут на обустройства этих регионов.
В них построят школы боевых искусств, палаты ученых, кузни и лаборатории. Они будут развиваться так же, как и любая другая провинция.
И все их короли и аристократы будут приравнены в правах к дворянству Дарнаса.
Из областных территорий, которые мало кому нужны, они станут полноправной частью Империи. И, учитывая, что они не были под флагом Дарнаса, то де-юре, это могла предложить и любая другая импе…
— Империя Чавери предлагает подданство! — вскочил на ноги высокий, худой посол.
— Империя Газаргас предлагает подданство! — поддакнул грузный тучный посол.
— Империя… — начал было подниматься третий посол, но тут же вернулся обратно на место.
Император Морган, незримо для глаза, оказался по центру сцены. Аукционист тут же, с поклоном, ушел куда-то в тень.
— Полное подданство, — произнес он. — Дарнас не предлагал его никому вот уже почти семнадцать веков… Вынужден признать — это достойная цена за такую редкую вещь.
Император, столь же внезапно, повернулся к залу. Он встретился взглядом с Хаджаром и широко и даже победоносно улыбнулся.
— Если уж у меня просят полное подданство, то я должен знать, кому его вручу! Кто бы ни был хозяин — назови себя и скажи, почему ты радеешь за благополучие этих регионов. В ином же случае, пользуясь правом владельца этого аукционного дома, я сам назначу цену Ядру. Цену — в одну императорскую монету.
Если кто-то и удивился тому, что Императорский род владел подпольным аукционом, то только не Хаджар.
И уж тем более никто не удивился столь дерзким, буквально — грабительским словам Моргана. Тот был целиком и полностью в своем праве.
— Вижу, этот человек все еще…
— Это требую я, — прозвучал голос. Крепкий, как сталь и острый, как меч. — Это требую я — Хаджар Дархан, при рождении — Хаджар Дюран. Генерал Лунной Армии Королевства Лидус. Бывший Принц Королевства Лидус
— Это требуя я, — прозвучал второй голос. Хлесткий, как посох и пронзающий, как копье. — Эйнен Кесалия. Пират с Острова Одноногого Матроса.
Дворяне и аристократы замолчали.
Гэлхад, Анис, Том и Дора с неверием и удивлением смотрели на двух друзей. Те, нисколько не скрываясь, стояли плечом к плечу.
— Пират и генерал, — протянул Император. — Или я должен сказать — два разыскиваемых преступника… Корпус стражей — возьмите этих адептов под арест.
— Да, Ваше Императорское Величество! — хором грохнули двое Безымянных, пару часов назад стоявших у входа в аукционный дом.
Но еще до того, как они выхватили оружие и сделали шаг вперед, крышу здания пробила белая молния а перед лицом Моргана появилась фигура полуобнаженного адепта, сжимавшего в руках две меча-молнии.
— Любому, кто сделает хоть шаг в сторону моего ученика и его друга, я лично вырежу сердце! — прогремел Орун.