...дракон... 085 - 26 Августа 2025 - Персональный сайт

Главная » » ...дракон... 085

17:19

...дракон... 085

***

===

Глава 397

Перед ним стояла девушка.
Самая обычная. Лет шестнадцати, может, семнадцати. Густые каштановые волосы, синий с белым наряд, многочисленные золотые браслеты и пластины на тонкой шее. На левой и правой руке причудливые украшения — синие пластины, вставленные в золотые оправы, лежали на тонкой золотой сеточке. Основанием она крепилась к широкому браслету, а вот вершиной — к кольцу.
— Так я выглядела тогда, — произнесла волшебница.
Она заправила выбившуюся прядь за ухо. Так просто и в то же время — очень нежно. Голубые глаза светились радостью и небольшим озорством. От нее пахло утренним садом и росой.
Как боги могли разрушить нечто столь невинное и доброе? Край, окружавший Хаджара, вовсе не казался великим сосредоточием знаний и мудрости. Скорее — местом покоя и уединения. Вечное лето, плавно переходящее в осень.
— Пойдем. — Девушка… воспоминание… тень… нечто протянуло Хаджару руку.
Он взялся за нее, и они переместились к пруду. Окруженный высокими деревьями, он на мгновение заставил Хаджара схватиться за рукоять меча. Трудно было не узнать раскинувшуюся перед ним равнину. Именно здесь не так давно голем и песчаные духи уничтожили целый отряд искателей.
Хотя… если подумать… то это еще даже не произошло.
В центре пруда стояла… та же девушка, что и рядом с Хаджаром.
— Это я, — немного грустно произнесла волшебница.
Хаджар внимательно присмотрелся. Странные украшения на руках девушки излучали мерный синий свет. Стоя по пояс в воде, она двигала ими в такт только ей слышимой мелодии.
Происходящее выглядело бы как простой танец, если бы вслед за каждым движением рук девушки из воды не вытягивались длинные рукава воды. Они следовали за ее ладонями, принимая различные формы от птиц до драконов.
Самое удивительное, Хаджар чувствовал токи энергии в окружающем пространстве. И то, что происходило в озере, могло бы быть простой отработкой несложной техники, если бы не полное отсутствие возмущения в потоках энергии.
Казалось, что вода действительно, слушая команды волшебницы, сама двигалась вслед за руками девушки.
Хаджар попытался прислушаться к своим чувствам. Он старался определить примерную силу волшебницы, но не смог. Девочка, еще не встретившая и двадцатой весны, находилась на столь высоком для Хаджара уровне, что он не был способен определить ее потенциал.
И это пугало больше всего остального. Ведь даже в Харлиме, бессмертном, Хаджар смог ощутить искры невероятной энергии. А здесь — тишина.

— Это случилось в тот самый день, — сказала Тень и указала на небо.
Синее небо внезапно подернулось серой пеленой. Сгущались облака, образовывая густые, темные тучи. Полил дождь. Такой сильный и резкий, что дырявил листья на деревьях.
Вода в озере, подчиняясь ветру, поднималась высокими волнами, но все они разбивались об островок спокойствия. В центре все так же стояла волшебница. Она положила ладони на водную гладь, и та, засветившись синим, игнорировала зарождающуюся бурю.
Внезапно на небе сверкнула черная вспышка. Молния цвета мокрого угля, рассекла тучи и ударила в землю. Следом обрушился гром. Но как молния была похожа на меч, так и гром — на крик человека.
Волшебница вдруг вскинула руки, и ревущий поток озерной воды, формируя голубого дракона величиной в сотню метров, обвил падающего с неба человека. Прикрыв его от десятка последовавших за черной простых молний, он бережно опустил его на землю. Спустя мгновение буря столь же внезапно закончилась, как и началась.
Девушка, опустив руки и позволив жидкости вернуться обратно в озеро, побежала к фигуре. Прямо так — по поверхности воды. Будто это была гранитная дорога…
Опустившись на колени рядом с человеком, она сперва потянулась к его волосам, закрывавшим лицо, но, вздрогнув, отняла руку. Кожа у человека обладала серым оттенком. Но не болезненным, а, скорее, мертвым. Таким же, какой приобретает прах мертвого.
Одежды мужчине заменял порванный, черный балахон. Под ним легко просматривалось мощное тело с сухими, натруженными мышцами. И все оно было буквально иссечено жуткими шрамами от всевозможных видов оружия и формы клыков.
Складывалось такое впечатление, будто упавший с неба мужчина с рождения находился в самом центре жуткой битвы. В руке, истекая черной кровью, он держал простой меч.
Хаджар вздрогнул.
Он не мог не узнать этот меч. Точно такой же, только созданный из тумана, вот уже несколько лет он носил в собственной душе.
— В тот день я не смогла определить, даже примерно, силы этого человека. — Тень наклонилась над самой собой. Выглядело это несколько странно. — Мне бы следовало понять, что упавший в молнии мечник не может быть простым, заблудшим странником. Я должна была догадаться, насколько чудовищно, ужасающе силен он был. Выгнать, попросить уйти, позвать мудрейших, но вместо этого…
Тень взмахнула рукой, и картина изменилась. Теперь Хаджар стоял в центре шумного города. Огромные здания терялись где-то среди крон огромных деревьев. Разноцветные, пестрые витражи излучали столь же пестрый свет. По мостовым ходили люди, одетые весьма просто. Никаких балахонов или посохов.
Если бы не изумительной сложности и красоты архитектура, Хаджар бы подумал, что снова оказался в Лидусе.
Даже лодки, плававшие по каналам, усеянным кувшинками и лилиями, почти ничем не отличались от тех, что бороздили водные просторы столицы родины Хаджара.
Из каменного дома, построенного внутри дерева, чьи ветки выглядели как головы ящериц, выбежала все та же девушка. Подвязанные волосы стали единственным, что изменилось со сцены в озере.
Следом за ней вышел все тот же мужчина. Хаджар не мог увидеть его лица. Оно было скрыто неостриженными, длинными черными волосами. Он тяжело опирался на костыль и поджимал правую ногу.
— Быстрее, Д… — выкрикнула девушка, но имя, произнесенное ею, заглушил шум улицы.
Она, схватив Хаджара за руку, повела куда-то сквозь вереницу улиц и зданий.
— Вы с ним…
— Нет, — покачала головой Тень. — У меня не было отца и, ухаживая за Генералом в течение пяти лет, я начала испытывать к нему родственные чувства. Как, наверное, и он, иначе бы…
Она вновь взмахнула рукой — и вот уже следующая сцена. Черный Генерал, что-то яростно крича, пытался пробиться сквозь энергетическую пелену. Он яростно бил об нее мечом, создавая столь мощные волны эха, что они рассекали город так, словно тот был сделан из песка.
Каждый удар меча Черного Генерала о завесу порождал черно-красный серп из молний. Величиной в несколько сотен метров, он, обогнув сферу энергий, устремлялся в многокилометровый полет.
От вида происходящего у Хаджара застыло сердце. Подобная сила раненого полубога не просто поражала, она…
Хаджар был уверен, что Тень что-то сделала с ним, иначе один лишь взгляд на происходящее рассек бы и его самого. Город вокруг обуял пожар. Горели здания, деревья, вода, люди, сам воздух и пространство.
Золотое пламя сжигало все вокруг.
В центре золотой сферы, блокировавшей удары Черного Генерала, стояла фигура, внешний вид которой Хаджар не мог различить. Она держала девушку за руку.
— Я говорил тебе, Д… — очередной взрыв заглушил произнесенное имя. — Я уничтожу все, что дорого тебе. Так же, как ты уничтожил все, что было дорого мне.
— Не-е-ет! — Крик, полный отчаяния, создал взрыв шаровой молнии такой силы, что ближайшие кварталы разнесло в щебень. Но даже подобная буря не смогла оставить и царапины на золотом куполе, а затем все закончилось.
Хаджар вновь стоял на границе облаков и смотрел в пропасть вселенной. Впереди парило лицо девушки, по небесным щекам которой текли облачные слезы.
— Я не была сильна, маленький воин, — сказала она, — и ты видишь меня перед собой лишь потому, что я оказалась последней из выживших в Обители Мудрости. Пусть я и пережила их всего на пару мгновений.
— Кто это был? Кто разрушил город и убил тебя?
— Я не знаю.
— Поему он хотел уничтожить то, что дорого генералу?
— Я не знаю.
— Почему он упал с неба?
— Я не знаю.
— Проклятье! — выкрикнул Хаджар, нанося удар в пустоту. — Как его звали?!
Тень последней волшебницы посмотрела в глаза Хаджару. Сколько миллионов лет она провела в этом состоянии, созерцая время и не имея возможности повлиять на ход событий?
Она стала свидетелем, как цветущий край превратился в безжизненную пустыню.
— Мой час пришел, потомок Врага, — очертания лица начали истончаться, — мне вверена воля Обители Мудрости, и я ждала, что придет тот, кто будет способен освободить меня… нас…
— Как его звали?!
— Теперь я могу уходить спокойно. Пришло время этому краю исчезнуть в пыли времен. У меня нет для тебя даров. Разве что только один.
— Ответь мне, Тень, как его звали?! — завопил Хаджар, чувствуя, как облака уплывают в даль бескрайнего космоса.
Хаджар почувствовал холодный камень под ногами. Моргнув, он понял, что стоит на развалившемся каменном мосту. Позади него раскинулось плато, а впереди слегка мерцали синие искры на развалившихся куполах древних зданий.
— Ты знаешь, как его зовут, Дархан.
В кулаке Хаджар сжимал что-то холодное и влажное. Разомкнув пальцы, он увидел небольшую синюю пластину из неизвестного камня. Такую же, как и в браслетах маленькой волшебницы.
— С тобой все в порядке, Хаджар? — спросил Эйнен.
— И вот сейчас он скажет, что знает, куда идти, или сделает пророчество, или еще что-то, — запричитал Глен.
— Надо поторапливаться, — проигнорировав балиумца, Хаджар отправился в сторону павильонов, — скоро это место рухнет.
Выражение лица Глена буквально источало саму суть фразы — “я же говорил”.

Глава 398

Отряд шел в сторону центральной из башен. И чем ближе они к ней подбирались, тем отчетливее становилось понятно, что то, что они видят — лишь крыши, а большая часть комплекса спрятана под камнем.
Их путь, который должен был быть усеян ловушками и могучими стражами, был не сложнее недавней прогулки по пустыне. На этот раз никто не строил догадок на тему подарка Серы, а Хаджар сомневался, что камень маленькой волшебницы имел власть над защитой святая святых.
После трех часов бесплодных скитаний среди башен Глен решился озвучить общую мысль.
— Мне кажется, или мы здесь ничего не найдем?
— Неужели все это обман? — прикусила губу Тилис.
Они стояли около самого большого из строений. Здание из серого кирпича возвышалось над землей примерно на полторы сотни метров. Столь огромное, что, стоя у основания, невозможно было увидеть шпиля.
Вокруг по фасаду вилась древняя лестница. Вернее — ее останки в виде всего нескольких ступеней. Все остальное теперь выглядело оборками на юбке служанки.
— Может, у нашего пророка есть пара умных мыслей? — Балиумец повернулся к Хаджару.
Тот все это время стоял посередине плато и смотрел куда-то внутрь себя. Затуманенный взгляд — вот единственный ответ, на который мог рассчитывать Глен.
— Да и демон с тобой, — отмахнулся балиумец. — Рамухан, надо что-то решать.
Еще час назад на небосклоне с запада и востока появились две красные точки. Теперь же они вытянулись длинными алыми шлейфами, стремящимися пересечься аккурат над той башней, под которой и стоял отряд. Времени до того, как это место обнаружат все, в том числе и Санкеш, оставались считанные часы.
— Возможно, здесь где-то есть вход под землю, — задумчиво протянул колдун, параллельно потирая отросшую за время путешествия бороду.
— И зачем его искать? — хмыкнул Глен. — А ну-ка…
Обнажив саблю, он шумно выдохнул, а затем обрушил на плато мощный удар. От такого раскололся бы любой, даже самый крепкий валун, но ни царапины не осталось на камнях под ногами отряда. Сам же балиумец едва унял дрожь в правой руке, а затем, взглянув на саблю, грязно выругался.
Не режущей кромке отчетливо виднелся скол.
— Что за…
— Если бы это было так просто, пустая твоя голова, — Кариса буквально плевалась ядом, — то это место не стало бы легендарным!
— Что-то я не слышал твоих, безусловно, гениальных идей! — рявкнул в ответ Глен.
В то время пока остальные члены отряда ссорились, пытаясь отыскать решение вставшей перед ними проблемы, Хаджар все так же неподвижно стоял. Он никак не мог поверить в происходящее с ним.
Черный Генерал его предок? У него в душе находится меч создания, которого он считал простым героем детской сказки. Печальным отрицательным героем, который неизменно вызывал симпатию, но никак не желание подражать.
Столько крови, сколько было на руках Черного Генерала… Проклятье, да Примус по сравнению с ним белее и пушистее Азреи. Да что там Примус — сам Дергер, бог войны, мерк в сравнении со своим офицером.
Более того, в кольце патриарха Черных Врат оказался свиток с изображением генерала. Хотя это объяснялось вполне несложно. Черные Горы. Черные Врата. Наверняка и там успел засветиться и оставить свое наследие Враг всего сущего, как его называли в историях Эйнена.
Впрочем, Хаджар мог руку дать на отсечение, что так его называли вообще в большинстве историй. И лишь немногие, в том числе и его мама, никогда не упоминали слово “Враг”, а только звание — “Черный Генерал”.
— С тобой все в порядке, друг мой?
Островитянин подошел ближе и осторожно и мягко положил ладонь на плечо.
Хаджар вздрогнул. Не сразу, но он пришел в себя.
В данный момент у него имелись проблемы и поважнее размышлений на тему, что за ничтожная крупица крови течет у него в венах. С момента гибели Врага минуло столько лет, что несколько раз успевала меняться звездная карта неба. Зажигались и гасли целые созвездия. За это время все, что было в прошлом, стало не просто пылью — а пустотой.
Такой же, как он увидел за спиной тени волшебницы.
— Эй, Хаджар!
Хаджар еще раз встряхнул головой, окончательно выныривая из потока собственных мыслей.
— Все, я здесь, — кивнул Хаджар.
— Ничего не хочешь мне рассказать?
В фиолетовых глазах островитянина явно читалось беспокойство.
— Позже, Эйнен. Обещаю, что расскажу, но позже. Сейчас есть дела поважнее.
Эйнен никак не ответил, но было видно, что он согласен. Вместе они подошли к спорщикам.
— Поисковые заклинания, поисковые заклинания. — Глен явно изображал Тилис. — Да на своем стручке я вертел ваши заклинания. Толку от них никакого! А когда сюда подойдет Санкеш, то…
— То уже он будет тебя вертеть на своем суку, — процедила Тилис. — Мужчины! Только и можете, что о своих отростках болтать. Какой смысл вообще было вас сюда тащить!
— Не забывайся, юная ведьма! — рявкнул Рамухан. — Я мужчина и я твой начальник! Умерь свой пыл и сбавь тон!
— Будь ты мужчиной, то Сера легла бы с тобой, а не отправилась искать счастья во внешнем мире, — сплюнула Кариса.
— Проклятая подстилка Париса.
Первым жезл вспыхнул у Рамухана, затем со страниц талмуда слетели две огненные тени, а следом и Тилис начала шептать какое-то заклинание.
— Уймитесь!
Хаджар с силой ударил рукоятью меча о стену башни. От его удара по кладке даже трещины не пошли, но звук был такой, словно где-то рядом разродилась буря.
Прошло еще несколько секунд тяжелого молчания, прежде чем Кариса первой отозвала своих огненных духов. Она закрыла талмуд и показательно отвернулась в сторону.
— Можно вечность потратить, — ворчала она, начиная внимательно осматривать каждый миллиметр камней под ногами, — а входа так и не найти.
— У нас еще есть время. — И Рамухан присоединился.
Вскоре по плато уже ползал весь отряд. Они пытались найти хоть малейший намек на проход или наличие волшебной двери, печати, может, завесы. Но все тщетно. За следующие три часа поисков ничего не поменялось, а достигнутое недавно перемирие дало трещину.
Вновь послышались пока не обидные, но уколы в адрес союзников. Нервы у всех были на пределе, а напряжение буквально витало в воздухе.
Хаджар, выпрямляясь, снова задумался и сам не заметил, как выронил дар волшебницы. Маленькая синяя пластинка, падая, поймала на мгновение луч солнца и отразила его на плато.
— Действительно, — Хаджар наклонился, поднял камень и посмотрел сквозь него на поднявшееся в зенит солнце, — дар…
Отодвинув в сторону голову, Хаджар позволил лучу еще раз пронзить пластину. Окрасившись в синий, он коснулся камней на плато.
— Что за демоновщина!
— Проклятье!
— Вечерние Звезды!
Со всех сторон послышались крики участников отряда. Прямо под их ногами по камням растекался синий свет, представший в форме призрачной воды. Он будто заполнял невидимые трещины, создавая узор тончайшей работы. В какой-то момент вода-свет замерла, завершая общую картину.
Прямо на камнях, слегка выступая, проступили очертания двери. Вместо замочной скважины — два углубления. Первое по форме — вылитый подарок Серы, а второе — дар волшебницы.
Несмотря на восторг окружающих, Хаджар не был рад тому, что он видел. Он явно ощущал на себе дыхание старушки-судьбы. Неужели с самого первого шага по пескам у него не было иного выбора, кроме как оказаться именно здесь?
— Положите что-нибудь в эти пазы, — попросил Хаджар.
Когда все было сделано, он сдвинулся с места. Луч скользнул по пластине, и узор разрушился, но это уже было не важно. Подойдя к отверстиям, Хаджар вложил в них нужные предметы.
В ту же секунду камни под ними пришли в движение. Складываясь веером, они постепенно обнажали уходящую во тьму винтовую лестницу.
— Пора уже с этим заканчивать. — И Хаджар первым отправился вниз.

Глава 399

Спускаясь вниз, Хаджар зажег масляную лампу. Простую, работающую без всякой энергии или магии, небольшую горелку, помещенную в куб из мутного стекла. Парис специально выдал именно такие, чтобы в случае чего не привлекать лишнее внимание.
Чье внимание? Ну, еще до начала похода всем без исключения было ясно, что библиотека не станет ждать мародеров с распростертыми объятиями. Череда ловушек была вполне прогнозируемым событием. Тот факт, что по пути к библиотеке отряду почти никто не помешал — не более чем простое везение. С тем же успехом Сера могла подарить ему пустынный цветок.
Хотя вряд ли, конечно.
Разгоняя тьму тусклым светом, Хаджар шел впереди отряда. Он осторожно ступал по осыпавшимся ступеням. Внимательно вглядываясь в небольшое, размытое пятно света, отвоеванное у черноты подземелья, он касался ладонью шершавых и отчего-то влажных стен.
— Вечерние Звезды. — Кариса поднесла свою лампу поближе к стене. Замерев, она внимательно изучала почти полностью выцветшие рисунки. Только благодаря краскам, основанным на смеси металлической стружки, можно было с трудом различить приблизительные контуры. — Насколько же древнее это место?
— По сведениям Рахаима, которые мы у него выведали, — Рамухан тоже не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться древностями, — произошедшие здесь события датируются пятнадцатью эрами.
Хаджар поперхнулся и едва не споткнулся. Что такое “эра” в местном понимании, он осознавал весьма поверхностно. Такими мерами не пользовались ни в Лидусе, ни в Море Песка. Какой смысл использовать летоисчисление, в котором одна единица равна тому времени, что понадобилось Земле, чтобы образоваться в качестве планеты, произвести на свет жизнь, а затем дать рождение ему самому, переродившемуся в этом странном мире.
Миллиарды лет, не менее. И таких — пятнадцать раз. Время, в которое его перенесла волшебница, не просто древность, а буквально какое-то другое измерение. Потому что иначе Хаджару сложно было воспринять такое количество миллиардов лет…
Вздохнув и “отряхнувшись” от дум, Хаджар сделал еще один шаг. Неожиданно ступень под ним слегка продавилась вниз, издавая попутно сухой металлический щелчок. На секунду все застыли, а затем позади послышался глухой каменный грохот.
Винтовая лестница начала постепенно разрушаться, обрушивая на головы спускающимся гранитный дождь.
— Проклятье, — выругался Хаджар и закричал: — Бежим!
Перепрыгивая через дрожащие под ногами ступени, Хаджар, взвалив на плечо взвизгнувшую от неожиданности Карису, размазался тенью трех воронов. Учитывая чужой вес и вертикальный спуск, это была его максимальная скорость. Эйнен скользил по теням, держа на плече Тилис, а вот Рамухан что-то гневно декламировал со спины Глена.
Камни вокруг падали огромными каплями проливного дождя. Древние рисунки обсыпались прямо на глазах, и ведьма не уставала сокрушаться по этому поводу.
— Такие драгоценности, — едва ли не плакала Кариса.
Ее, кажется, мало волновал тот факт, что если бы хоть на мгновение Хаджар оступился или замедлился, то им на голову обрушилась бы многотонная плита.
Не сбавляя скорости, Хаджар несся по желобу, чувствуя, как позади по спине бьют осколки камней и щебня. Острыми иглами они пробивали ткань кафтана и впивались в плоть.
Эйнен, скользящий по стенам, справлялся с задачей проще остальных. Он буквально стекал по овальным стенам желоба, утаскивая Тилис все ниже и ниже. Глен, выложивший под собой тропу из света, относительно успешно пародировал скольжение островитянина.
Труднее всех приходилось Хаджару. Ему приходилось именно сбегать по ступеням. Перепрыгивая сразу несколько, постоянно отталкиваться от стен, чтобы не влететь в них лицом вперед.
— Проклятье! — вновь выругался Хаджар.
Ему казалось, что чем быстрее он двигался, тем быстрее сверху откалывались все новые плиты. У простого смертного в такой ловушке не то что шанса не было бы, — неудачник, скорее всего, даже не понял бы, что именно отправило его к праотцам.
На ходу вытаскивая клинок, Хаджар проскользил под очередной плитой. На этот раз она упала не позади, а прямо перед его глазами. Хаджар пригнулся так низко, что Карисе пришлось выставить перед лицом свой талмуд, чтобы не пропахать камень носом.
В прыжке, на развороте, Хаджар нанес стремительный рубящий удар. С режущей кромки клинка сорвался синий с черным полумесяц. Рассекая падающие камни, он оплелся вокруг несущей колонны и, не встретив особого сопротивления, легко ее разрубил.
С очередным каменным грохотом часть лестницы обвалилась, создавая над головой небольшой купол. По нему уже стучали падающие ступени.
— Долго не протянет, — не сбавляя скорость, проскрипел зубами Хаджар.
— Выход уже близко! — донеслось снизу.
Эйнен первым добрался до основания желоба и теперь стоял перед аркой голубого света. Мгновением позже рядом приземлился и Глен, со спины которого буквально соскочил Рамухан.
Хаджару же до земли оставалось преодолеть всего несколько ступеней, когда позади послышался грохот невероятной силы. Щебень и каменная крошка выстрелили картечью. Рассекая кожу на лице и руках, они затараторили по стенам, оставляя на них глубокие серые царапины.
Эйнен качнул шестом и ткнул им в пространство перед собой. Тени вокруг него вспенились и породили две гигантские обезьяньи лапы. Они потянулись к потолку и сомкнули под ним шерстяные ладони. Он успел выставить защиту как раз вовремя — еще немного, и Хаджару пришлось бы узнать, каково это стоять под проливным каменным дождем.
— Быстрее! — Островитянин бледнел на глазах, и Хаджар ускорился.
Он сделал мощный рывок и, стрелой пролетев мимо Эйнена, покатился по полу. Успев заранее скинуть вскрикнувшую Карису, Хаджар не сразу совладал с инерцией. Ему пришлось вонзить Горный Ветер в каменный пол и прорезать в нем довольно длинную борозду. Только после этого он смог остановить свое тело.
Островитянин как раз отпустил технику, и камни с грохотом упали вниз, замуровывая арку и отсекая отряд от выхода на поверхность.
Поднявшись, Хаджар отряхнулся. Изорванный кафтан, вымазанный в земле и пыли, теперь сильно напоминал любимые поношенные одежды Хаджара, в данный момент покоящиеся в пространственном кольце.
— Клятый варвар! Демон тебя полюби! — Глен подскочил к Хаджару и схватил его за грудки. — Под ноги себе мать смотреть не учила?!
Глаза Хаджара вспыхнули недобрым огнем, и он уже схватился за меч, как перед ним и балиумцем возник шест Эйнена.
— Если так хочешь, Глен, — спокойно произнес островитянин, — можешь ты идти первым. Никто из нас не будет против.
Хаджар остыл так же быстро, как и вскипел. Перед тем как Глен отвернулся, он успел увидеть в его взгляде разочарование. Только сейчас Хаджар ощутил, как пощипывает шрам на ладони, оставленный принесенной клятвой.
Что же — не так уж прост оказался балиумец. Или же весьма неплохо действовал по чужой указке.
Хаджар повернулся к Рамухану, но так и не смог поймать взгляда колдуна. Тот умело прятал глаза, делая вид, что изучает окружавшую их обстановку. А изучить было что.
Они стояли посреди, как сперва могло показаться, широкого коридора. По сторонам возвышались колонны, изображающие различных зверей. Гиппопотам, стоявший на задних лапах, а передними поддерживавший свод. Или обезьяна, которая сидела в позе лотоса. Хвост служил ей вместо стула, а макушка — все так же поддерживала свод. Цапля, крыльями сформировавшая ложе; павлин, распустивший изумительной красоты хвост.
— Интересно, а это изумруды? — Глен с жадностью пожирал глазами драгоценные камни, вставленные в оперение царской птицы.
Хаджар его прекрасно понимал. Изумруды и у него самого вызвали желание достать разделочный кинжал и попытаться выковырять их оттуда. Разве что у Хаджара воля оказалась крепче, нежели… у всех остальных.
Даже Эйнен — и тот, словно кукла в руках неопытного марионеточника, дергано зашатался в сторону драгоценностей.
— Это ловушка! — рявкнул Хаджар.
Обогнув членов отряда, он рассек мечом пространство. Перед лицами людей пронесся синий полумесяц. Он оставил на полу еще одну длинную борозду, но со своей задачей справился и наваждение сбросил.
— Демоны, — прохрипел Глен, отворачиваясь в сторону от заманчивого блеска, — это место меня прикончит.
— Если этого не сделает раньше кто-то из нас, — фыркнула Тилис, видимо, позабывшая о недавно принесенной клятве.
— Идемте, — скомандовал Рамухан. — И, ради Вечерних Звезд, будьте внимательны.

Глава 400

То, что сперва показалось коридором, на деле оказалось широкой и длинной платформой. Визуально она действительно выглядела как коридор, но стоило только приглядеться внимательнее, как становилось понятно, что между полом и стенами есть некоторое пространство и все колонны на деле находились за ними, а не перед.
Первая ловушка этого каменного моста (наиболее верное сравнение, учитывая, что платформа и вовсе плыла по воздуху) предназначалась для тех, кто прошел первое испытание по воле случая, а не благодаря собственным умениям. Если бы не Хаджар и его крепкая воля, то члены отряда попросту свалились бы в бездонную пропасть.
О ее наличии под платформой народ оповестил все тот же Глен.
Опустившись на живот, он подполз к краю платформы и свесился головой вниз.
— Да полюбят меня все демоны Огненных Чертогов! — выкрикнул он на родном языке. Кроме Хаджара столь странное ругательство никто не понял, но смысл уловили все. — Здесь не меньше пяти километров.
— А внизу что? — спросила Тилис.
— Пики точеные, — ответил балиумец, — а на них скелеты. Много. Очень. А внизу горы костей.
— Значит, нет сомнений — мы здесь не первые, — кивнул Рамухан.
Хаджар посмотрел себе за спину. Он не сомневался, что они вошли через единственный вход в это адское место. Тогда каким образом обвал вновь мог стать древней лестницей с выцветшим рисунком?
— Нет смысла ломать голову над тем, что не может быть отвечено, — Эйнен похлопал друга по плечу и поправил белую бандану. — Пойдем. Нас, пожалуй, ждет наша смерть.
Иногда Хаджару хотелось треснуть товарища по голове чем-нибудь тяжелым, но он сдерживал свои порывы. Те, правда, не оставались без внимания, и Эйнен отвечал на них снисходительной “улыбкой”. Ну или тем, что ему это заменяло — легким подрагиванием уголков губ.
На этот раз отряд двигался максимально медленно. Они ступали настолько осторожно, насколько только возможно, учитывая, что ступням все же приходилось касаться плиты.
Кстати, на поверку камень, по которому они шли, оказался вовсе не монолитной структурой. Это оказались неясно чем соединенные десятки каменных плит размером метр на метр. На каждой из плит были нарисованы различные животные. Разного цвета, они повторяли по формам окружавшие плато колонны.
— Ох, не к добру это, — запричитал Глен, когда свет его масляной лампы выхватил из тьмы очертания очередного животного. — Как вы думаете, просто ли так они…
— Замолчи! — хором грохнул отряд, но было поздно.
Не изменяя себе, Город Магов вновь не давал договорить фразу. Балиумец сделал шаг вперед и наступил на изображение цапли. Плита вдавилась внутрь, а затем со скрипом и вовсе полетела прямо на сверкающие на дне пропасти пики. Глен не свалился только благодаря подоспевшему Эйнену, протянувшему балиумцу шест.
Схватившись за него на манер утопающего, Глен рывком выскочил обратно.
— Слава…
На этот раз договорить не успел Рамухан. По периметру плато все колонны, изображавшие цапель, пришли в движение. Отряхнувшись от многовекового сна, они опустили крылья. Монолитный свод, накрывший коридор, слегка задрожал, и сверху посыпались осколки камней. Лишившись примерно девятой части опор, он ощутимо просел и потяжелел.
— Клятый балиумец! — взревел Рамухан, отпрыгивая от летящих в его сторону каменных копий-перьев.
Все статуи, изображавшие цапель, начали поочередно размахивать крыльями. С каждым таким взмахом с их крыльев слетали перья. Со свистом рассекая воздух, они влетали в расположенные в противоположной части стен открывшиеся пазы.
Колдун, увернувшись от первого потока снарядов, приземлился на плиту с изображением гиппопотама. Хаджар еще до скрипа знал, что произойдет далее.
Как он и предполагал, теперь уже речные монстры отряхнулись от каменного сна и пришли в движение.
Размазавшись тенью воронов и перепрыгивая поток кипящей смолы, выплюнутой одним из гигантов, Хаджар успел поймать Рамухана еще до того, как тот начал осознавать свое падение на пики. Вытянув колдуна, он вместе с ним встал на плиту, изображавшую спящую цаплю.
Остальные члены отряда, заметив, что пол под Хаджаром не собирается падать, тоже поспешили перепрыгнуть на такое же изображение.
Теперь по периметру всего коридора летали не только каменные колья, но и сгустки кипящей смолы. Благо, что летели они строго по прямой и исключительно из пасти или с крыльев пробужденных статуй.
— Ступайте только по изображениям спящих! — выкрикнул Хаджар.
Взяв под мышку сопротивляющегося Рамухана, он ласточкой прыгнул через очередной сгусток смолы, оказываясь на плите со спящим львом. Хаджару совсем не хотелось проверять, на что будут способны статуи львов, расположившиеся по краям платформы.
В течение следующих минут члены отряда прыгали по плитам, попутно уворачиваясь от снарядов.
У всех хватало ума, чтобы не пытаться блокировать или отражать атаки. Для практикующих и ведьм их уровня они были вполне безобидны. Но если перо-копье или смола коснутся не активированных панелей, то ловушка примет более пикантный характер.
— Берегись! — выкрикнул Эйнен.
От свода, все активнее трясущегося и покрывающегося трещинами, откололся кусок породы. Порождая гулкое эхо, он понесся прямо на Глена с Тилис.
Бывают такие моменты, когда инстинкты спасают жизнь воину, но бывает и напротив. Этот случай относился ко второму.
Еще до того, как разум взял контроль над телом, Глен выхватил саблю, отправляя в полет тонкий диск золотого света. Тот бесшумно и легко рассек многотонный кусок породы на несколько частей. Вот только особой радости на лице балиумца не показалось. Скорее даже — наоборот.
Куски камня обрушились на платформу и покатились по ней, вдавливая самые разные пластины. Со скрипом те уезжали вниз и падали в пропасть. Теперь от каменного сна отряхивались еще три вида статуи.
Змеи, свившиеся в кольца и переставшие поддерживать свод, распахнули пасти. Из их глоток вылетали сгустки какой-то кислоты, чьи капли начали расплавлять даже те плиты, которые изображали спящих зверей.
Обезьяны начали бросаться горящими камнями размером с голову младенца. Оставляя позади дымный след, они так же влетали в открывающиеся ниши.
А вот львы, которые так интересовали Хаджара с первого взгляда, кроме того что опустились на четыре лапы и тоже перестали поддерживать свод, ничего более не делали. Но это только сначала.
Запрокинув открывшиеся пасти, они зарычали, и остальные звери, будто подчинившись своему правителю, ускорили темп, а затем и вовсе начали двигаться. Если раньше снаряды летели по одной траектории в паре метров над полом, то теперь — буквально из всех углов. Уже больше не попадая по нишам, они начали дробить соседние стены и пока еще спящие статуи.
Свод, лишившийся большей части поддержки, начал едва ли не на глазах оседать и рушиться. Камни сыпались дождем и сбивали плиты вниз — на копья.
— Выход! — Хаджар указал на поднявшуюся в километре от них каменную дверь. Позади нее мерно светился голубой свет.
Вновь вскинув на плечо тело Рамухана, Хаджар устремился тенью шести воронов. На этот раз бежать приходилось по прямой. Попутно отражая снаряды статуй, Хаджар глупо улыбался — происходящее напоминало ему полосу препятствий в “медвежьем” отряде. Разве что тогда земля не норовила выскользнуть из-под ног и отправить бегущего в пропасть.
То и дело отправляя в полет удары меча, Хаджар краем глаза замечал, как просыпаются другие статуи и как все большие куски породы откалываются с обрушивающегося потолка.
Вскрикнул Глен, бедро которого задело каменное копье. А затем заскрипел зубами Эйнен, не успевший увернуться от плевка кислоты. Благо она лишь слегка лизнула его плечо. Оно тут же покраснело, а затем кожа начала лопаться, обнажая сереющие лоскуты гниющего мяса.
Прицелившись, Хаджар сделал еще один взмах меча. Сине-черный полумесяц пришелся ровно по цели. Он не ударил по Эйнену всей своей мощью, а прошелестел в миллиметре от раненого плеча. Эха удара хватило, чтобы срезать пораженные ткани.
Эйнен на ходу кивнул и вместе с Тилис заскользил по теням.
У выхода они оказались почти одновременно. Хаджару то и дело приходилось помогать соратникам, отправляя в полет все новые удары меча.
Когда все свалились по ту сторону арки, то позади, закрывая вид на обрушивающийся зал, рухнула плита. На этот раз они оказались в помещении овальной формы. Под потолком кружились маленькие синие сферы, от которых и исходило сияние.
Хаджар еще только подумал, чтобы что-то сказать, как первая из сфер, оставляя за собой мерцающий след, закрутилась и полетела прямо ему в грудь. Увернувшись, Хаджар уставился на то, как маленький шарик смерти буквально высверливал и плавил в полу дыру диаметром с кулак.
— Началось…

Глава 401

— Прыгай! — Эйнен протянул шест.
Хаджар, выдохнув, взял дистанцию для разбега. Мост под ним уже обрушался, а там, на дне пропасти, роились десятки гигантских клыкастых ящериц. Они налезали друг на друга и разевали пасти всего в нескольких метрах под ногами Хаджара.
Оттолкнувшись от края обрыва, Хаджар полетел над пропастью. То и дело под ним клацали тяжелые челюсти исполинских тварей. Сердце стучало так быстро, что Хаджар не слышал ни подбадривающих криков членов отряда, ни скрежета трущихся друг о друга хитиновых панцирей.
Еще посередине полета он понял, что не сможет дотянуться до шеста. Расстояние в двадцать метров оказалось слишком большим даже для такого сильного практикующего, как он.
Эйнен, тоже видя, что друг не дотягивается, резким движением руки размотал пояс. Уже в собственном прыжке в пропасть он выбросил руку с концом ткани. Та, оживая, обмоталась вокруг стоявшей рядом колонны.
Хаджар схватился за протянутый шест. Вместе с Эйненом они ударились о край скалы. В метре под ними клацнули челюсти. Горели красные глаза ящериц. Те роились наподобие муравейника. Наползали друг на друга, грызлись за возможность откусить кусочек человеческой плоти.
— Тяни! — закричал островитянин.
Сперва ничего не происходило. Хаджара посетила мысль, что их так и оставят болтаться на этом подобии веревки. И как бы ни был крепок шелк с островов — он уже начинал потихоньку трещать. Расплетались и рвались нити. Рывками два друга опускались все ниже и ниже к пропасти.
Когда очередные челюсти клацнули настолько близко, что Хаджару, чтобы не лишится ступней, пришлось подогнуть колени, их все же начали поднимать. Сперва медленно, но по мере учащения треска шелка — все быстрее и резче.
Первым на каменном балконе оказался Эйнен. Он, перегнувшись, схватил Хаджара за шиворот и буквально выдернул его наверх.
Раскинув руки в попытках обнять холодный камень, Хаджар нервно засмеялся. Рядом сидел Эйнен. Он заматывал местами разорванный пояс.
— Видят Вечерние Звезды, — тяжело дышал Глен, — эта ловушка занимает первое место в моем личном рейтинге.
— А мне больше понравился водопад кислоты. — С этими словами Кариса похлопала себя по карману, где лежала небольшая склянка, до краев заполненная этой самой кислотой.
Последние … никто уже не знал, сколько часов, отряд только и делал, что вырывался из цепких лап смерти в комнате с ловушками лишь затем, чтобы попасть в другую, еще более смертоносную.
Подобные приключения не прошли для них даром. Оборванные, местами окровавленные, забинтованные, покрытые синяками и ссадинами. И, если честно, то у многих уже сдавали нервы.
Тилис за последние три комнаты не произнесла ни слова, что для нее нонсенс. Глен все реже шутил и все чаще хмурился в сторону Хаджара с Эйненом. Рамухан не убирал светящегося жезла.
Последняя комната с мостом и ящерами обернулась для них настоящим кошмаром. Им встречались места, в которых приходилось решать сложные головоломки, стоя при этом по грудь во все прибывающей воде.
Иногда они проходили лабиринты, полные самых разнообразных “маленьких” ловушек. Порой они прыгали через пропасти, кишащие разными тварями или кипящей лавой, смолой, кислотой — на любой вкус.
Но вот последняя комната стала квинтэссенцией, буквально выжимкой из предыдущего пути. Сперва им, уворачиваясь от огненных сгустков, пришлось решить головоломку.
Из разных кусков камня сложить огромный иероглиф и поместить его в нужный паз. Справились они с этим только благодаря Эйнену. Островитянин, что твоя обезьяна, носился по всей комнате и отбивал огненные сгустки. Те расплескивались жидким пламенем, поджигая воду, которая все прибывала и прибывала.
Ее, обливаясь потом, превращала в лед Тилис. Она еле справлялась со все увеличивающимся количеством жидкости и растущим жаром.
После того как иероглиф был собран, пол под ними потрескался и рухнул. Они полетели прямо на острые скалы, но вовремя успели схватиться за свисающие лианы. По ним, раскачиваясь, перебрались на другую сторону и оказались в лабиринте.
Помимо ловушек в нем жила тварь, похожая на ящериц под мостом. Вот только размерами она едва не дотягивала до голема в пустыне. И впервые за все годы, минувшие со встречи с матерью Азреи, Хаджар ощутил в звере силу, равную почившей тигрице.
Сражаться с таким монстром не было никакого смысла. К тому же стены в проходах лабиринта постоянно сужались. Так что, бегая от тупика к тупику, вслушиваясь в рычание идущей по следу ящерицы, они вновь решали головоломки и играли в догонялки со смертью.
В центре лабиринта оказался люк, приведший их на мост. Вот только стоило ступням коснуться его поверхности, как он тут же начал обрушаться, а в пропасти оказались тысячи “миниатюрных” копий жительницы лабиринта.
И вот теперь отряд вновь находился на каменном балконе, а перед ним дверь. Две простые створки из камня, украшенные все той же изысканной резьбой и сложным орнаментом.
— Здесь наверняка есть секретный механизм, — почесал макушку Глен и начал лапать резьбу, — надо только найти куда нажать.
— Нет, механизм уже был, — и Рамухан, опустившись на корточки, начал шарить по полу, — давайте поищем рычаг.
— Рычаг тоже был, — отмахнулась Кариса и начала изучать орнамент. — Возможно, нам нужно соединить линии узора, чтобы получился какой-нибудь символ.
Хаджар не стал напоминать, что подобная преграда им тоже уже встречалась. Аккурат после зала с оживавшими и плюющимися разной дрянью статуями-колоннами. Правда, было это так давно, что Хаджар уже начал забывать, что именно приводило колонны в действие.
Примерно полчаса отряд пытался открыть не поддающиеся никаким манипуляциям двери. Испробовали все. От рычагов до орнамента, который, как оказалось, действительно двигался. Но какие бы узоры они ни собирали, ничего не происходило. Дери все так же отвечали безмолвием, а на заднем фоне рычали ящеры, не оставлявшие попыток забраться на балкон.
Глен уже пару раз порывался ударить створки саблей, но каждый раз кто-нибудь его останавливал. Не хотелось проверять, что будет, если попытаться взять древнюю головоломку силой.
— А может… — В голове Хаджара сверкнула такая простая, но в то же время весьма не очевидная догадка. Набрав в грудь побольше воздуха, он произнес: — Откройся.
— Ну да, конеч…
Никто уже не удивлялся тому, что Тилис не успела договорить. Орнамент на створках в очередной раз пришел в движение. Только теперь не из-за манипуляций членов отряда, а сам по себе. Словно ожив, он принял форму никому не известного иероглифа.
С тяжелым, шумным звоном ударил колокол, и двери отворились. Сперва из-за обилия синего света пришлось зажмуриться, а впоследствии у каждого вырвался стон облегчения и возглас удивления.
Им открылся вид на мост тончайшей работы и красоты. Сделанный из все того же камня, он создавал иллюзию, что материалом для работы служила вовсе не твердая порода, а дерево. Извиваясь на манер веток, он вел вниз. К свету. К морю синего света, в котором утопали тысячи стеллажей. Многоярусные, в форме колонн, стен, витрин, полок, они терялись где-то среди бесконечности.
Книги были здесь везде. Они стояли, лежали стопками, некоторые, в сферах все того же синего света, даже летали по воздуху. Помимо книг глаз легко находил многочисленные свитки, глиняные таблички, высеченные из камня скрижали. По углам висели веревки с узелками, порядок которых не оставлял сомнений — это тоже являлось формой записи.
— Сколько же здесь книг… — выдохнула Кариса.
Они шли по мосту, а позади закрывались створки ворот.
— Семнадцать миллионов, сто тридцать две тысячи, шестнадцать сотен, пятьдесят три… пятьдесят две… пятьдесят одна, — прозвучал тонкий детский голос.
Услышав его, Хаджар и Эйнен вздрогнули. В то время, пока остальные принимали оборонные стойки, они внимательно оглядывались.
Впереди, на одном из стеллажей, стояла маленькая девочка. Она смотрела на парившую внутри синей сферы книгу.
— Сера? — Голос Хаджара дал заметную слабину.
Тилис вздрогнула.
— Нет, — не поворачиваясь, ответила девочка, — я ее сестра. Ера. Хранительница знаний. И раз вы стоите здесь, то прошли все испытания и достойны выбрать подходящее вам знание. Я буду крайне рада вам помочь. Что бы вы хотели узнать?