ПЕСЧАНЫЕ ЧЕРВИ ДЮНЫ. Б.Герберт, К. Андерсон. Дюна 399 - 16 Августа 2023

Главная » » ПЕСЧАНЫЕ ЧЕРВИ ДЮНЫ. Б.Герберт, К. Андерсон. Дюна 399

19:20

ПЕСЧАНЫЕ ЧЕРВИ ДЮНЫ. Б.Герберт, К. Андерсон. Дюна 399

***

===

6
Придерживаясь одной и той же веры и принимая одни и те же решения, человек превращает свой жизненный путь в круговую колею – он идет в никуда, ничего не достигает и не совершенствуется. Но с божьей помощью мы можем резко свернуть с колеи и достичь просветления.

Тайный код шариата

Наконец свершилось! Вафф был готов выпустить на волю своих маленьких червей, и Баззелл был для этого самым подходящим местом. На этой океанической планете было полно воды – идеальная природная лабораторная чашка. Кроме того, Баззелл значился одним из пунктов остановки лайнера Эдрика.

На гигантском судне к Баззеллу следовали торговцы камнями су. Довольно давно, после того, как Баззелл был захвачен Досточтимыми Матронами, эти шлюхи убили изгнанных Преподобных Матерей и взяли в свои руки торговлю камнями су. С тех пор камни стали большой редкостью на рынке, и цены на них взлетели до небес. Теперь, когда Новая Община Сестер прибрала Баззелл к рукам, добыча камней снова увеличилась. Ведьмы упорядочили добычу, ликвидировали контрабанду и держали цены на камни хотя и высокими, но, во всяком случае, стабильными. Сопровождаемые наемными охранниками купцы КООАМ начали продавать большие количества камней су, спеша получить доход до того, как цены вследствие неизбежных рыночных колебаний снова пойдут вниз.

Но, несмотря на всю свою привлекательность и красоту, камни су не были предметом первой необходимости. Напротив, меланжа была жизненно важна – и навигаторы превосходно понимали это, мало того, чувствовали на собственном горьком опыте. Вафф знал, что его опыты со временем создадут куда большее богатство, нежели все эти подводные безделушки вместе взятые. Очень скоро, если его требования будут удовлетворены, Баззелл станет источником чего-то куда более интересного, чем какие-то там побрякушки…

Лайнер вынырнул из свернутого пространства над темно-синей, как сапфир, текучей океанической планетой. Мелкие острова, как точки, пятнали безбрежные воды океана. Океаны Баззелла были глубоки и богаты флорой и фауной. В этой огромной купели генетически измененным червям будет хорошо, если, конечно, они переживут первое крещение водой.

Мастер Тлейлаксу мерил нетерпеливыми шагами металлический пол своей лаборатории. Скоро Эдрик сообщит ему, что торговые и грузовые суда покинули отсеки лайнера и начали спуск на острова. Как только они исчезнут из виду, Вафф приступит к работе. Ему не нужны лишние свидетели.

В лаборатории пахло солью, йодом и корицей. Эти запахи вытеснили химическую лабораторную вонь. Прозрачные емкости были заполнены темно-зеленой водой, в которой кишели водоросли и планктон. Когда он выпустит своих водяных червей в настоящий океан, им придется самим добывать себе пропитание, но Вафф был уверен, что животные адаптируются. Бог не допустит их гибели.

Змееподобные тени плавали в темной воде, напоминая кольчатых угрей. Кольца отливали зеленоватой синевой, а в промежутках между ними виднелись розовые перепонки, аналоги жабр, позволяющих животным поглощать кислород из воды. У водяных червей были круглые, как у миног, рты. У морских червей не было глаз, но они могли ориентироваться по распространяющейся в воде вибрации, так же, как ракисские песчаные черви ориентировались по сотрясению дюн. Исследовав тщательно картированные модели хромосом песчаных форелей, Вафф понял, что у новых червей такой же метаболизм, как и у исходных форм – у песчаных червей.

Следовательно, они будут продуцировать пряность. Правда, Вафф не знал, что это будет за пряность и как ее будут добывать. Он отступил от аквариума на шаг и сцепил свои сероватые пальцы. В конце концов, это уже не его дело и не его головная боль. Он сделал то, что требовал Эдрик. Даже если он и не получит еще одну жизнь, не получит своего гхола, он тем не менее уже заслужил место рядом с Богом, на самом верхнем уровне Неба.

В подходящих условиях песчаные форели размножались с поразительной быстротой. Из них Вафф получил почти сотню морских червей, большую часть которых он выпустит в Баззеллский океан. Выжить в новых, незнакомых условиях – немалый вызов для нового вида, и Вафф ожидал, что многие из животных погибнут, быть может, даже большая их часть, но мастер был также убежден, что некоторые выживут и завоюют плацдарм в новой среде обитания.

Вафф встал на цыпочки и прижался лицом к прозрачной стенке аквариума.

– Если ты здесь, Пророк, то слушай меня. Скоро я подарю тебе новое царство.

В лабораторию без стука вошли пять ассистентов Гильдии. Вафф резко обернулся, и морские черви уловили это движение. С глухим стуком они бросились на прочную стенку. Пораженный Вафф снова обернулся к вошедшим.

– Пассажиры высадились на Баззелл, – сказал один из одетых в серое ассистентов. – Навигатор Эдрик приказал нам сопровождать вас туда, куда вы укажете.

У всех пятерых были странно изуродованные головы, черты лица изумляли сильной асимметричностью. Любой мастер Тлейлаксу мог устранить эти генетические изъяны, и потомство этих людей стало бы более привлекательным, но это было бесцельно, а косметическая медицина интересовала Ваффа меньше всего. Ассистенты принялись запечатывать аквариумы, а Вафф строго предупредил их:

– Соблюдать чрезвычайную осторожность. Эти твари стоят дороже вашей жизни.

Молчаливые ассистенты укрепили рукоятки на аквариумах и понесли их по коридорам лайнера. Зная, что в его распоряжении очень немного времени – через четыре часа пассажиры и торговцы вернутся, – Вафф сильно торопил носильщиков.

В Гильдии произошел раскол между навигаторами и администрацией Гильдии, поэтому могут найтись люди, которым не понравится новый способ продукции пряности. Иксианцы, Новая Община Сестер, даже фракция бюрократов Гильдии – все вместе или по отдельности – могут попытаться убить его. Почему именно эти пятеро ассистентов были выделены для того, чтобы помогать ему? Если бы он выразил малейшее недовольство таким выбором, то Эдрик не колеблясь приказал бы убить всех пятерых, просто для того, чтобы никто не мешал тлейлаксу работать. Когда группа подошла к небольшому транспортному судну, у Ваффа созрело решение. Он знал, что должен сделать. Он избавится от этих людей, как от ненужных свидетелей, но сделает это потом, когда все будет готово.

Аквариумы с особями нового вида погрузили на транспортное судно. Обычно Вафф не покидал безопасные помещения лайнера, но в данном случае сделал исключение и настоял на том, чтобы сопровождать груз до самой воды. Он хотел лично удостовериться в том, что черви будут выпущены в океан правильно. Он не доверял компетентности и добросовестности этих пяти сотрудников Гильдии.

Потом его подозрения стали еще сильнее. Что может помешать этим людям улететь на корабле, открыть – или даже продать – морских червей противоборствующей фракции? Действительно ли эти люди верны Эдрику? Ваффу всюду чудилась опасность.

Когда транспортное судно вылетело из грузового отсека, Вафф пожалел о том, что не запросил охрану или по меньшей мере оружия для себя лично. Кому здесь вообще можно доверять?

Сотрудники Гильдии переговаривались с помощью особого устройства, имплантированного в их шеи. Им не надо было произносить слова вслух, они обменивались электрическими сигналами головного мозга. Вафф знал, что они способны к членораздельной человеческой речи, но почему они предпочитают скрытничать? Может быть, они замышляют против него что-то недоброе. Вафф посмотрел на огромное брюхо лайнера над головой, и ему страстно захотелось, чтобы все это поскорее кончилось.

Транспорт погрузился в облачную атмосферу, преодолевая завихрения воздушных потоков. От болтанки Ваффу стало нехорошо. Наконец плотные слои влажной атмосферы были пройдены и они увидели раскинувшийся внизу безбрежный океан. По карте на дисплее рубки Вафф принялся искать умеренный пояс, где опытную партию червей можно было бы высадить в воды, богатые планктоном и рыбой. Это даст тварям наилучший шанс выживания.

Он указал на цепь островов неподалеку от главной базы Новой Общины Сестер, где они добывали камни су.

– Вот здесь. Тут достаточно безопасно и близко. Поэтому мы сможем наблюдать за червями. – Он улыбнулся, представив себе, какую панику вызовет появление червей у первых свидетелей. – Пойдут очень интересные разговоры и слухи.

Люди Гильдии, занятые делом, рассеянно кивнули. Теперь транспорт летел низко над водой, огибая буруны. Нижний люк судна открылся, и Вафф принялся наблюдать, как ассистенты будут опорожнять аквариумы. Мастер уловил крепкий запах соли, вонь плавающих на поверхности воды водорослей, кожей ощутил свежий ветер, чреватый скорым шквалом.

С помощью ручек два молчаливых ассистента поднесли первый аквариум к отверстию люка, сняли с емкости плазовую крышку и вылили воду вместе с червями в волны океана, выпустив животных на ожидавшую их волю.

Черви вырвались на свободу как свихнувшиеся змеи. Очутившись в воде, они тотчас поплыли прочь. Вафф видел, как извивались в воде их кольчатые тела. Потом животные нырнули и исчезли из виду. Казалось, они радовались обретенной свободе, где их движение не будет ограничено прочным плазом.

Быстрым жестом он приказал своим помощникам выпустить червей из остальных аквариумов. Один такой аквариум Вафф оставил в каюте, на случай, если придется создавать новых червей.

Стоя возле открытого люка, он вдруг задрожал, осознав вдруг свою уязвимость. Теперь, когда он выпустил червей, нужны ли будут Эдрику его услуги? Тлейлакс испугался, что ассистенты выбросят его за борт, и он окажется в воде, в сотнях километров от ближайшего клочка суши. Он опасливо попятился вглубь помещения и ухватился за металлическую стойку.

Но люди Гильдии не испытывали ни малейшего желания напасть на него. Они добросовестно, как он велел, выполнили свою работу, подчиняясь указаниям навигатора. Вафф боялся их только потому, что сам хотел их убить. Естественно, он подозревал, что они замышляют то же самое против него.

Вафф очень надеялся, что черви приживутся на Баззелле. Окружающая среда была благоприятна для их роста и размножения. Черви пометят свою территорию, а когда подрастут, то станут истинными левиафанами глубин. Очень подходящая форма жизни для Пророка.

Люк транспортного судна с шипением встал на место, и пилот повел машину назад, к лайнеру. Вафф и его команда вернутся на лайнер гораздо раньше торговцев камнями су. Свидетелей не будет.

Через плаз фонаря кабины мастер Тлейлаксу посмотрел на удалявшиеся волны. Он не видел морских червей, но знал, что они сейчас плывут где-то под водой.

Он облегченно вздохнул, уверенный теперь, что Пророк вернется к людям.

***

===

7
Это принцип бомбы с часовым механизмом, стратегия агрессии, давно ставшей неотъемлемой частью склонности человека к насилию. Мы вкладываем «бомбу замедленного действия» в клетки гхола и активируем нужные нам паттерны поведения в те моменты, когда считаем это нужным.

Секретное руководство мастеров Тлейлаксу

На корабле-невидимке время текло в своем особом темпе, своими циклами. Все люди на борту спали, если не считать несущих вахту наблюдателей и ремонтных рабочих. На тускло освещенных палубах было тихо. В затемненном помещении, где стояли аксолотлевые чаны, взад и вперед расхаживал раввин, бормотавший свои талмудические молитвы.

Глядя на монитор следящего устройства, Шиана внимательно наблюдала за действиями старика, готовая в любой момент предотвратить новую диверсию. Когда саботажник убивал трех детей гхола и аксолотлевый чан, он смог выключить камеру наблюдения, но башар Тег сделал все, чтобы такое впредь не могло повториться. Теперь все было под контролем. Как бывший доктор школы Сук, раввин имел доступ в медицинский центр; он часто проводил время с чаном, который навсегда остался для него женщиной по имени Ребекка.

Несмотря на то что старик ответил на все вопросы Вешающей Истину, Шиана не доверяла ему. Вопреки всем ее усилиям, диверсант и вредитель продолжал безнаказанно оставаться на борту. Недавнее появление светящейся сети возвестило о приближении Врага, напомнило пассажирам о реальной угрозе. Теперь сеть видели все. Опасность отнюдь не миновала.

На подставках стояло три относительно новых аксолотлевых чана, это были добровольцы, которые, как и рассчитывала Шиана, отозвались на ее просьбу. Эти три чана продуцировали жидкую меланжу, которая медленно капала в специальные флаконы, но уже были начаты приготовления к имплантации в одну из маток новых клеток из пробирки Скиталя. Из нового эмбриона вырастет еще одна значимая фигура прошлого. Никакие диверсанты не заставят ее отказаться от величественного проекта.

Раввин стоял перед новыми чанами, все его напряженное тело буквально источало омерзение и отвращение.

– Я ненавижу вас, неестественные, безбожные, – бормотал он, обращаясь к бесформенным телам.

Внимательно понаблюдав за поведением старика, Шиана встала и направилась в медицинский центр. Оказавшись на месте, она неслышно подошла к раввину.

– Разве честно ненавидеть беззащитных и беспомощных, рабби? Эти женщины ничего не чувствуют, ничего не воспринимают, они перестали быть людьми. За что же вы презираете их?

Он резко обернулся, свет отразился от стекол его очков.

– Перестаньте шпионить за мной. Я хочу побыть один, чтобы помолиться за душу Ребекки. – Ребекка была когда-то его любимицей, стремившейся противопоставить свой интеллект интеллекту раввина; старик так и не простил ее за решение добровольно стать чаном.

– Даже за вами приходится наблюдать, рабби.

Гнев окрасил румянцем его высохшую кожу.

– Вы и ваши ведьмы могли бы прислушаться к предостережениям и прекратить ваши гротескные эксперименты. О, если бы Досточтимые Матроны убили Скиталя, когда уничтожали все планеты тлейлаксов, то было бы утрачено все это ненавистное знание о чанах и гхола.

– Досточтимые Матроны охотились и за вашим народом, рабби. У вас и тлейлаксов один общий враг.

– Но это совсем не одно и то же. Нас несправедливо преследовали всегда, но тлейлаксы получили то, чего они, без сомнения, заслуживали. Их собственные лицеделы, насколько я знаю, ополчились против них. – Он отошел от горы плоти, отвернувшись от едкого химического запаха, исходившего от чанов. – Я с трудом могу вспомнить, как выглядела Ребекка до того, как стала этой вещью.

Шиана покопалась в Другой Памяти и попросила помощи у голосов предшественниц. На этот раз помощь пришла, и она нашла то, чего искала, словно перелистав древние архивные записи. Та женщина выглядела очень изящно, в своем коричневом платье и с заплетенными в косу волосами. Она носила контактные линзы, чтобы скрыть синеву белков, выдающую пристрастие к пряности…

С горьким выражением лица раввин положил ладонь на вздутый живот Ребекки. По щекам старика катились слезы. Он пробормотал ту же фразу, какую произносил всегда, приходя к ней. Она стала его литанией.

– Вот что вы, ведьмы, сделали с ней, во что вы ее превратили – в чудовище.

– Она не чудовище и даже не мученица. – Шиана нетерпеливо хлопнула себя по лбу. – Мысли и память Ребекки здесь и в голове многих других сестер. Она разделила их с нами. Ребекка сделала то, что было необходимо, и так поступаем все мы.

– Делая других гхола? Это когда-нибудь кончится?

– Вы переживаете из-за камешка в ботинке, а мы хотим избежать камнепада. Рано или поздно наступит момент, когда мы не сможем больше ускользать от Врага. Нам нужны гениальность и особые дарования этих гхола, в особенности тех, кто сможет стать новым Квисац-Хадерахом. Но с генетическим материалом надо обращаться осторожно, его надо питать и развивать в определенном порядке, без спешки, в нужном темпе. – Она подошла к новому чану, молодой женщине, которая не успела еще превратиться в неузнаваемую гору плоти.

Когда она подошла к чану, ей в голову вдруг снова пришла неотвязная тревожная мысль, от которой она не могла избавиться, несмотря на все старания. Рассуждения казались ей самой абсурдными, но продолжали упрямо лезть в голову. «Что если мои способности равны таковым Квисац-Хадераха? Я уже обладаю естественной способностью укрощать песчаных червей. Я носитель генов Атрейдесов, я располагаю всем знанием Общины Сестер. Надо ли мне дерзнуть?»

В ее мозгу зазвучали голоса; они смешивались, заглушая друг друга. Древняя Преподобная Мать Гайус Элен Мохиам повторила то, что она однажды сказала юному Паулю Атрейдесу: Да, есть потаенные места, куда не может заглянуть даже Вещающая Истину. Мы пугаемся этого места, оно наводит на нас ужас. Сказано, что однажды явится человек, обладающий даром ясного внутреннего взора. Он заглянет туда, куда не в состоянии заглянуть мы – в прошлое мужчин и женщин… явится человек, способный одновременно быть во многих местах… Голос старухи затих, не дав Шиане совета.

Издевательская усмешка раввина отвлекла Шиану от ее мыслей.

– И вы верите, что старый тлейлакс вам поможет, несмотря на то, что каждому ясно, что он преследует свои и только свои цели, стараясь что-то сделать до своей смерти? Скиталь прятал эти клетки много лет. В скольких из них содержатся опасные тайны? Вы уже обнаружили клетки лицеделов в его пробах. В скольких из этих мерзких гхола заключены ловушки, поставленные тлейлаксами?

Она бесстрастно посмотрела на него, понимая, что никакими аргументами не сможет переубедить его. Раввин зло прищурился и вышел из медицинского центра.

Дункан встретил Шиану в пустом коридоре, погруженном в темноту искусственной ночи. Системы очистки воздуха поддерживали на корабле приятную прохладу, но Дункана, когда он увидел Шиану одну, обдало жаром.

Глаза Шианы смотрели на него как жерла смертоносных орудий. Дункан ощутил, как по телу побежали мурашки, и проклял свое тело за то, что оно так легко поддается искушению. Даже теперь, три года спустя после того, как Шиана разорвала цепь, которой Дункан был прикован к Мурбелле, их тянуло друг к другу, это были настоящие припадки сексуального влечения, такого же неуемного, какое некогда связывало его с Мурбеллой.

Дункан предпочитал поэтому встречаться с Шианой только в присутствии посторонних, чтобы оградить себя от неминуемого падения с высокой скалы в пучину необузданных влечений. Он не любил, когда ситуация выходила из-под контроля. Такое и так в его жизни случалось слишком часто.

Они с Шианой сдались чувству, как два испуганных человека, оказавшихся вдруг в зоне выжженной земли. Она обожгла его, чтобы вылечить, и похитила у Мурбеллы, но он продолжал чувствовать себя убитым и покалеченным.

Сейчас, видя мерцающий взгляд Шианы, Дункан подумал, что и она испытывает такое же чувство головокружения и дезориентации. Она заговорила, стараясь казаться спокойной и рассудительной:

– Будет лучше, если мы мирно разойдемся. У нас обоих слишком много забот, слишком много риска. Отказала еще одна система регенерации. Диверсант…

– Ты права, мы не должны этого делать, – он говорил хрипло, они уже ступили на тропу, с которой не могли свернуть. Дункан поколебался и сделал шаг вперед. От металлических стен коридора отражался тусклый ночной свет.

– Мы не должны этого делать, – повторил он.

Желание окатывало их горячими волнами. Будучи ментатом, он был способен наблюдать, оценивать и делать выводы, и он понимал, что то, чем они сейчас заняты, есть утверждение их человечности. Стоит им соприкоснуться кончиками пальцев, губами, кожей – и они погибли…

И вот они лежат на простынях в каюте Шианы. В воздухе плавает запах мускуса. Удовлетворенный Дункан ерошит пальцами свои густые волосы. Он смущен и разочарован в себе.

– Ты лишила меня возможности управлять собой.

В приглушенном свете Шиана приподнялась на локте и изумленно взглянула на Дункана, дохнув теплом ему в ухо.

– Вот как? Разве то же самое не делала Мурбелла? – Дункан ничего не ответил и отвернулся. Шиана усмехнулась – Ты чувствуешь свою вину! Ты думаешь, что предаешь ее. Но признайся, скольких женщин на Капитуле ты обучил искусству импринтинга?

Он очень неожиданно и оригинально ответил на этот вопрос:

– Мы с Мурбеллой оба попали в ловушку, ни одна составляющая наших отношений не была добровольной, мы были двумя людьми, содержащимися в стойле. В нашей связи не было ни любви, ни нежности. Для Мурбеллы – как и для любой ведьмы – наш секс был просто «делом». Но я все еще испытываю по отношению к ней настоящие чувства, будь оно проклято! И дело здесь не в том, что я должен и чего я не должен. Но ты – ты очистила мое тело от яда. Испытание пряностью сделало то же самое с Мурбеллой, разорвав ее связь со мной. – Он протянул руку и обхватил ладонью подбородок Шианы. – Это не должно случиться еще раз.

Теперь она была удивлена еще больше.

– Я согласна, что этого не должно быть… но это будет.

– Ты – заряженное ружье, законченная ведьма Бене Гессерит. Каждый раз, когда мы занимаемся сексом, ты можешь забеременеть. Разве не этого потребовала бы от тебя Община Сестер? Ты можешь иметь ребенка по своему усмотрению.

– Верно, но пока его не будет. Мы далеко от Капитула, и здесь я сама принимаю решения, – с этими словами Шиана притянула к себе Дункана.

***

===

8
Ученые рассматривают песчаных червей как биологический вид, а для фрименов они суть воплощение Бога. Но черви пожирают любого, кто хочет собрать о них какие-то сведения. Как можно работать в таких условиях?

Имперский планетолог Пардот Кинес. Древнее сообщение

Шиана стояла в верхней наблюдательной галерее, на том самом месте, где когда-то она и Гарими обсуждали перспективы их путешествия. Километровый отсек был так велик, что создавал иллюзию свободы, но, конечно, это пространство было слишком мало для выводка червей. Семь червей росли, но очень медленно, словно ожидая обещанной земли. Они ждали долго, может быть, слишком долго.

Более двадцати лет назад Шиана принесла на борт корабля-невидимки маленьких червей, похищенных в поясе пустыни Капитула. Она всегда хотела перенести их на другую планету, подальше от Досточтимых Матрон, поселить в месте, безопасном от Врага. Много лет черви зигзагами ползали по наполненному песком отсеку, такие же потерянные, как и все прочие пассажиры «Итаки»…

Интересно, думала Шиана, найдем ли мы когда-нибудь планету, на которой можно будет остановиться, на которой Шиана сможет основать новый, ортодоксальный Капитул, а не ублюдочную организацию, от которой за милю отдавало духом Досточтимых Матрон. Если их корабль так и будет продолжать свой вечный полет, то они никогда не найдут совершенный мир, подходящий для червей, для Гарими и ее консервативных последовательниц, для раввина и его евреев.

Она вспомнила, как накануне вечером искала совета в Другой Памяти. Какое-то время она не могла получить никакого ответа. Только позднее, когда Шиана уже погружалась в сон, в мозгу зазвучал голос Серены Батлер, древней предводительницы Джихада. Давно умершая Серена рассказывала о том, что тоже была растеряна и подавлена бесконечной войной, вынужденная вести за собой массы людей, несмотря на то, что и сама не знала, куда идти.

– Но ты нашла свой путь, Серена. Ты совершила то, что должна была совершить. Ты сделала то, что было нужно человечеству.

Ты тоже найдешь свой путь, Шиана.

Сейчас, наблюдая, как песчаные черви далеко внизу бороздят песок, Шиана необъяснимым образом ощущала их чувства, а они, в свою очередь, – ее. Не мечтают ли они о бескрайнем просторе дюн, где они смогут очертить каждый свою территорию? Доминирующим, без сомнения, был самый крупный червь длиной около сорока метров и с такой огромной пастью, что мог бы проглотить за раз трех человек. Шиана мысленно окрестила его Монархом.

Сейчас черви устремили на нее свои безглазые морды и оскалили сверкающие хрустальные зубы. Потом более мелкие особи зарылись в песок, оставив на поверхности одного только Монарха, который, казалось, звал Шиану. Она же во все глаза смотрела на него, стараясь понять, чего он от нее хочет. Связь их жгла женщину изнутри, звала ее. Но куда?

Шиана спустилась в грузовой отсек и ступила на песок. Оказавшись среди дюн, она сразу же бесстрашно направилась к червю. Она сотни раз смотрела в лица этих чудовищ, и ей нечего было бояться и этого червя.

Монарх поднялся над ней во весь свой исполинский рост. Подбоченившись, Шиана подняла голову и замерла в ожидании. Когда-то в жаркие времена на Ракисе она научилась танцевать на спинах червей, управлять этими монстрами, но она всегда знала, что способна на большее. И эти способности проявятся, когда она будет готова.

Казалось, червь играет на ее потребности в понимании. Сейчас она снова стала девочкой, умевшей общаться со страшными зверями, умевшей управлять ими и понимать их. И вот теперь для того, чтобы понять и почувствовать свое будущее, она должна сделать этот следующий шаг. Буквально и метафорически. Именно этого хотел Монарх. Опасное и устрашающе чудовище изрыгало жар и острый запах чистой меланжи.

– Итак, что мы будем делать, ты и я? Кто ты – действительно Шайтан или самозванец?

Беспокойно извивавшийся червь, казалось, понимал все, что было у нее на уме. Вместо того чтобы подставить Шиане свою спину, чтобы она смогла взобраться на нее по жестким кольцам, он приблизил к ней свою круглую открытую пасть. Каждый отливавший молочной белизной зуб в громадной, как пещера, пасти, был пригоден для изготовления кинжала криса. Шиана не дрогнула.

Песчаный червь смирно положил голову на песок – прямо перед Шианой. Он предлагает ей повторить путешествие Ионы во чрево кита? Шиана боролась со страхом, но знала, что делать, – это будет не шарлатанский фокус – ибо в этот миг на нее никто не смотрел, нет, это надо ей самой, чтобы обрести наконец понимание.

Монарх, раскрыв пасть, лежал и ждал. Сам червь стал открытой дверью в неведомое, соблазняя Шиану, как опасный любовник. Шиана шагнула через частокол зубов и оказалась в глотке червя. У нее закружилась голова, в спертой атмосфере она едва не задыхалась, испытывая сильную тошноту. Червь не двигался. Собрав всю свою волю, Шиана двинулась дальше, словно предлагая себя в жертву, но чувствуя, что она не будет принята. Червь хотел от нее не жертвы.

Не оглядываясь назад, она поползла в просвет глотки, в сухое темное тепло. Монарх не двигался. Шиана продолжала свой путь, чувствуя, как замедлилось ее дыхание. Продвигаясь все глубже и глубже, она вдруг поняла, что проползла уже половину длины червя. В отсутствие трения, порождавшего тепло во время бесконечных странствий червей по бескрайним пустыням, глотка Монарха не была раскаленным тиглем. Глаза ее привыкли к окружающей обстановке, и Шиана поняла, что здесь не царит полный мрак. Она поняла, что таинственный тусклый и призрачный свет она ощущает не традиционным органом зрения, а какими-то иными, неизвестными ей органами чувств. Она различала грубую шероховатую поверхность, запах непереваренных предшественников меланжи между тем стал очень сильным и концентрированным.

Потом она попала в мясистую камеру, вероятно, в желудок Монарха. Здесь не оказалось едкой, все переваривающей кислоты. За счет чего же тогда живут плененные песчаные черви? Запах пряности стал невыносимо сильным, такого Шиана никогда не испытывала, на ее месте обычный человек давно бы задохнулся.

«Но я не обычный человек».

Шиана улеглась в желудке, впитывая тепло, впуская в каждую пору концентрированную меланжу, чувствуя, как сознание Монарха сливается с ее собственным. Она делала глубокие вдохи, испытывая космическое чувство бесконечного покоя. Она чувствовала себя как в утробе Великой Матери Вселенной.

Червь, не думая освобождаться от гостьи в своем чреве, внезапно двинулся вперед по искусственной пустыне. Это было поистине странное путешествие. Шиана как будто всеми фибрами души сплелась с нервной системой червя. Она могла видеть сквозь безглазого червя, наблюдать движения других чудовищ, пробуравливающих песок. В этом совместном перемещении черви оставляли за собой жилы пряности на дне грузового отсека.

«Это подготовка».

Шиана потеряла представление о времени и в который уже раз подумала о Лето II, частицы сознания которого таились и в этом черве, и в других, населявших отсек. Не попала ли она в паранормальную реальность, в иное измерение, в иное царство? Не супруга ли она бога-императора? Не является ли она женской ипостасью божества? Или это что-то совершенно иное, некая данность, которую она пока не в силах даже вообразить?

Все черви – носители тайн, и Шиана понимала, что в этом отношении дети гхола очень похожи на червей. В каждом из них больше сокровищ, чем в клетках, насыщенных меланжей, – их прошлая жизнь и память о ней.

Пауль и Чани, Джессика, Юйэ, Лето II. Даже Суфир Хават, Стилгар, Лиет-Кинес… и вот теперь еще малютка Алия. У каждого из них важнейшая роль, каковую им предстоит сыграть, но это только в том случае, если они вспомнят, кем они были.

Она видела каждый образ, и он не был плодом ее воображения. Песчаные черви знали, что прячется в этих утраченных личностях. Необходимость действовать жгла ее изнутри, как пустынный шторм. Время, как и их шансы уцелеть, стремительно уходило. Она видела последовательную цепь будущих возможных гхола, все они были оружием, но пока было неясно, что именно может сделать каждый из них.

Она не может ждать, когда Враг придет сам. Она должна действовать, и действовать без промедления.

Червь вынырнул на поверхность и, скользнув по песку, резко остановился. Шиана в желудке от толчка потеряла равновесие. Потом, нежно сжимая стенки пищевода, червь аккуратно вытолкнул Шиану в глотку. Она выползла из пасти и рухнула на песок.

Пыль и песок прилипли к ее покрытой влажной пленкой пота коже. Монарх потеребил ее, словно птица, побуждающая птенца к полету. Захваченная своими видениями, Шиана, потерявшая ориентацию, с трудом поднялась на колени и встала на сухом песке. Перед ее мысленным взором витали лица детей гхола, растворяясь в ярком свете. Она пробудилась!

Шиана жадно хватала ртом воздух, тело и одежда пропитались духом пряности. Червь пробуравил мелкий песок, нырнул и исчез из виду.

Источая едкий запах меланжи, шатаясь от пережитого потрясения, Шиана с трудом направилась к выходу из грузового отсека, спотыкаясь и падая на каждом шагу. Надо срочно идти к детям гхола… Червь подал ей важный знак, что-то, напоминающее бессловесную форму Другой Памяти просочилось в ее сознание. Сейчас она очень точно чувствовала, что должна сделать.

***

===

9
Вы говорите, что мы должны учиться у прошлого. Но я – я боюсь прошлого, ибо я был там и не хочу туда возвращаться.

Доктор Веллингтон Юйэ, гхола

Оттерев кожу и приняв душ, чтобы избавиться от меланжевой вони – такой сильной, что даже помогавшие Шиане сестры зажимали носы, – она проспала два дня, видя тревожные сны.

Пробудившись и придя в себя, Шиана явилась в рубку, где нашла Дункана Айдахо и Майлса Тега, которым и объявила свою волю.

– Все гхола уже достаточно зрелые. Даже Лето II находится в том возрасте, в котором я восстановила память башара. – С каждым словом Шиана выдыхала сильный запах пряности. – Настало время пробудить их всех.

Дункан повернулся к Шиане от наблюдательного окна, возле которого он стоял.

– Запуск памяти – очень серьезное дело, это не рутина и не излечение от преходящей амнезии. Нельзя же просто издать распоряжение и потребовать, чтобы оно было выполнено.

– Дети гхола уже узнали, чего мы потребуем от них, – возразила Шиана. – Без их прошлой памяти, без их гения они не представляют никакой ценности, ничем не отличаясь от прочих детей.

Башар медленно наклонил голову.

– Восстановление памяти гхола об их прошлой жизни – это уничтожение и воссоздание их душ. Есть несколько проверенных способов сделать это – некоторые более мучительны, некоторые менее, но ни один из них не является легким. Нельзя пробуждать всех детей сразу. Такое критическое событие должно быть индивидуализированным. Это же ужасный, потрясающий сознание кризис. – Тег скривился, вспомнив пережитую им самим боль. – Вы думаете, что применили в отношении меня гуманный способ пробуждения, Шиана… хотя мне было тогда всего десять лет.

Несмотря на то что Дункан также без особого энтузиазма отнесся к намерениям Шианы, он подошел к ней и встал рядом.

– Шиана права, Майлс. Мы создавали этих гхола с вполне определенной целью, но сейчас все они напоминают мне незаряженные ружья. Нам надо зарядить гхола – наше уникальное оружие. Сеть Врага стала прочнее, он едва не поймал нас. Мы все это видели. В следующий раз нам, вероятно, не удастся ускользнуть.

– Мы и так слишком долго ждали, – голос Шианы был жестким, не допускавшим возражений.

– Пробудить некоторых гхола будет трудно. – Тег прищурил глаза. – Какие-то из них будут потеряны, так как сойдут с ума. Вы готовы к этому?

– Я пережила испытание пряностью, как и все Преподобные Матери на этом корабле. Мы пережили невыносимую боль.

– Я тоже помню свою прежнюю жизнь, – сказал Тег, – жизнь, наполненную войнами и мерзостями, жизнь, бывшую нескончаемой пыткой. Плохое помнится более живо, чем хорошее, и я не помню ничего более мучительного, чем пробуждение.

Шиана взмахнула рукой.

– В течение всей мировой истории мужчины и женщины обладали монополиями на свои собственные формы боли, и все думали, что именно их боль – самая мучительная. – Шиана мрачно улыбнулась. – Мы начнем с гхола, имеющего наименьшую ценность. На случай, если что-то пойдет не так.

Веллингтона Юйэ вызвали в зал совета ордена Бене Гессерит. У неуклюжего подростка был острый подбородок и узкие, плотно сжатые губы. В детском облике стали уже проступать знакомые по архивным изображениям черты взрослого лица с широким высоким лбом – ненавистное обличье, ставшее во всей населенной галактике синонимом слова «предательство» на многие тысячелетия.

Мальчик робел и сильно нервничал. Шиана поднялась с места и шагнула к Юйэ. Он испуганно вздрогнул, но, собрав все свое мужество, не отступил.

– Вы звали меня, Преподобная Мать. Чем могу быть полезен?

– Пробуждением своей памяти. Завтра ты станешь первым из тех, у кого будет восстановлена прежняя память.

Желтоватое лицо Юйэ стало мертвенно-бледным.

– Но я не готов.

– Именно поэтому мы даем тебе целый день на подготовку, – верховный проктор Гарими, как всегда, говорила очень резко.

Несмотря на то что Гарими никогда не была сторонницей проекта гхола, она теперь очень хотела посмотреть на его кульминацию. Если процесс пробуждения окажется неудачным, Гарими надеялась прекратить весь проект дальнейшего выращивания других гхола. Если же, наоборот, все пройдет гладко, Гарими будет настаивать на том, что цель достигнута и программу можно свернуть. Она понимала, что Шиана, знавшая, что в нуль-энтропийной капсуле мастера Тлейлаксу есть еще много клеточного материала, собирается продолжить эксперименты с гхола.

Ноги Юйэ одеревенели от страха. Он был близок к обмороку и, чтобы не упасть, ухватился за спинку ближайшего стула.

– Сестры, я не хочу возвращения моей памяти. Я не тот человек, которого вы хотели воссоздать, я совершенно новая личность – моя личность. Старого Веллингтона Юйэ мучили самыми разнообразными способами. Даже если он есть часть меня, то как я смогу простить его за то, что он сделал?

Гарими пренебрежительно махнула рукой.

– Тем не менее мы вернем тебе прежнюю память. Такова наша цель, и не жди от нас снисхождения или сочувствия. У тебя есть задача, которую ты должен выполнить.

Проктор жестом дала понять юноше, что он может идти. Шиана посмотрела на Гарими и двух других старших сестер – Калиссу и Эльен, присутствовавших при разговоре.

– Я использую на нем сексуальный метод, тот самый, который оказался столь действенным в случае башара. Это наилучший способ из всех известных.

– Ваш сексуальный импринтинг пробудил память башара только потому, что вызвал у него кризис. Мать Тега сделала его невосприимчивым к импринтингу. Не ваш способ всколыхнул его прошлое, а его сопротивление импринтингу, – сказала Эльен.

– Это так. Поэтому для каждого гхола мы разработаем индивидуальное испытание, которое поможет управлять ими с помощью их собственных страхов и слабостей.

– Но каким образом секс сломает Юйэ точно так же, как он сломал башара?

– Не сам секс, но сопротивление Юйэ. Он с ужасом думает о своем прошлом. Если он уверен, что мы знаем, как раскрыть его прошлую память, то он будет сопротивляться этому изо всех сил. Когда он будет сопротивляться, я применю по отношению к нему одну из самых мощных наших процедур, и он окажется на краю неподдельного безумия.

Гарими пожала плечами.

– Если это не сработает, то мы найдем другие способы.

* * *
Черные густые тени в углах полутемной комнаты делали страх Юйэ почти осязаемым. Мебели не было, если не считать жесткого мата на полу, такого же, как те, на которых дети гхола занимались гимнастикой.

Ведьмы не сказали мальчику, что его ждет. Из того, что он читал, Юйэ знал, что пробуждение памяти может стать весьма болезненным. Он не был сильным человеком и не отличался храбростью. Но все равно, перспектива боли не пугала его так, как страх вспоминания.

С тихим шелестом открылась дверь, скользнув по хорошо смазанным металлическим направляющим. Из коридора в комнату ворвался слепящий свет, более яркий, чем тусклое мерцание плавающих светильников в этой келье. В проеме нарисовался женский силуэт. Шиана? Он смотрел на ее силуэт, на женственные округлости тела, не скрытые широким платьем. Дверь закрылась, и глаза Юйэ постепенно адаптировались к мягкому свету.

Страх только усилился, когда Юйэ понял, что Шиана совершенно обнажена.

– Что это? – Он так нервничал, что восклицание это было больше похоже на беспомощный писк.

Она подошла ближе.

– Сейчас ты разденешься.

Еще не оперившийся подросток, Юйэ с трудом проглотил слюну и перевел дух.

– Я не буду раздеваться, пока вы не объясните, что со мной произойдет.

Шиана применила всю силу Голоса.

– Ты сейчас разденешься!

Лихорадочно, дрожа всем телом, он сорвал с себя одежду. Шиана внимательно осмотрела его, скользнув глазами по его худому обнаженному телу, словно ястреб, собирающийся схватить добычу. Юйэ показалось, что она сочла его никуда не годным.

– Не причиняйте мне боль, – умоляюще произнес он, ненавидя себя за проявленное малодушие.

– Конечно, тебе будет больно, но не я причиню тебе боль. – Она коснулась его плеча. Прикосновение показалось ему ударом тока, но он был так потрясен, что потерял способность двигаться. – Это сделает твоя восстановленная память.

– Я не хочу ее возвращения, я буду сопротивляться.

– Сопротивляйся, дерись, делай, что хочешь. Ничего хорошего из этого не выйдет. Мы же знаем, как пробудить тебя.

Юйэ закрыл глаза и заскрипел зубами. Он попытался отвернуться, но Шиана крепко схватила его за руки, потом отпустила его руки и принялась ласкать его тело. Нежные поглаживания он воспринимал так, словно женщина проводила зажженной спичкой по его плечам и груди.

– Твоя память спит в твоих клетках. Для того чтобы пробудить ее, я должна пробудить твое тело. – Она продолжала гладить его, а у Юйэ не было сил отпрянуть. – Я научу твои нервные клетки делать то, что они разучились делать.

Он снова вздрогнул, судорожно хватая ртом воздух.

Она снова прикоснулась к нему, колени его подогнулись, как она и ожидала. Шиана толкнула его на лежавший на полу мат.

– Мне надо вывернуть наружу сознание, таящееся в каждой хромосоме в каждой клетке.

– Нет, – это слово прозвучало невероятно слабо.

Когда она прижалась к нему своим горячим телом, отчего он мгновенно вспотел, Юйэ попытался уйти в себя, убежать от Шианы и ее ласк. Из всего, что он знал о своей прошлой жизни, Юйэ сделал вывод, что есть только один надежный якорь, ухватившись за который он сможет обрести мужество. Ванна! Его возлюбленная жена, сестра Бене Гессерит, единственная надежда в длинной цепи бесконечных предательств и единственная настоящая привязанность во всей его прошлой жизни.

Злодеи Харконнены знали, что Ванна может быть единственным человеком, который сможет заставить Юйэ нарушить законы школы Сук, и это сработало – и не могло не сработать, – ибо Юйэ любил ее всем сердцем. Сестры Бене Гессерит не имели права любить, но он знал, что жена отвечает ему взаимностью.

Он вспомнил ее портреты в архивах, вспомнил все, что он узнал о ней за последнее время.

– О, Ванна.

Он стремился к ней в своих мыслях, старался ухватиться за нее, как за спасительную путеводную нить.

Шиана коснулась рукой его талии, провела пальцами ниже и уселась верхом на юношу. Мышцы Юйэ перестали ему повиноваться. Он не мог пошевелиться. Шиана припала губами к его плечу, начала целовать его шею. Ее тело было оружием, а он – мишенью. Шиана была большим специалистом по сексуальному импринтингу.

***