...время 014 - 31 Июля 2024 - Персональный сайт

Главная » » ...время 014

18:39

...время 014

***

Глава 3. Новая жизнь

К счастью, черноволосая и горделивая Айрилен не узнала во взрослом мужчине, уставившемся на неё, молодого парнишку, на котором она демонстрировала возможности «куклы». Женщина прошла мимо, лишь скользнув по мне взглядом, и направилась к штабу лагеря, где заседал высший офицерский состав.

А я, облегчённо выдохнув, отправился к Хенриру. Он был сержантом, поставленным над недавно сформированной десяткой, которая должна была заменить погибших под Сантимским лесом солдат.

Хенрир мне понравился. Сухопарый, жилистый, сероглазый, с тремя жуткими шрамами на левой стороне лица и порванным ухом, лысый и щетинистый, он напоминал бродячего пса, которому ежедневно приходится драться с другими собаками.

Да и речь у него была под стать этому образу — отрывистая, резкая, напоминающая лай.

Сержант, попыхивая трубкой — я обратил внимание, что здесь многие их курят, чего я не одобрял — изучил мои бумаги, рассказал о дневном распорядке, правилах лагеря, оснащении, кормёжке и прочих вещах, о которых стоило знать. Мне предстояло провести здесь несколько недель, дожидаясь прибытия нового капитана.

Дни в Ветренном лагере тянулись долго и были похожи один на другой как две капли воды. Ранний подъём, помывка, зарядка, завтрак, физические тренировки, обед, тренировки с оружием, обучение тактике и стратегии, ужин, пара колоколов свободного времени — и отбой.

И так изо дня в день.

Для меня, сына генерала Слэйта, с молоком матери впитавшего воинскую науку и обученному куда лучше половины Имперских офицеров, занятия у сотников представлялись на редкость бесполезными. Всё, что они рассказывали о построениях, манёврах, использовании преимуществ местности, тактических порядках, оснащении армии, разведке и прочем, я уже знал, и знал куда лучше них самих.

Поэтому откровенно скучал, хоть и не подавал виду. Да и чего было ожидать? Здесь всё-таки не будущих генералов готовили, а рассказывали рядовым и сержантам основы, чтобы те не глупили во время боя.

После того как меня определили к «Речным воронам» с остальными новобранцами я уже не контактировал. Вместо этого жил и тренировался с десяткой Хенрира и ждал прибытия нового капитана.

Поначалу остальные вояки отнеслись ко мне с пренебрежением. Это было понятно — каждый из них прошёл не одно сражение и считал честью вступить в довольно известный среди северного кулака армии отряд. А я только-только приехал и «не нюхал крови», как выразился Хенрир.

А в приграничье она лилась постоянно.

То, что я слышал о войне, пока жил в Верлионе и отцовском поместье, или читал в газетах, большей частью не соответствовало действительности. Из разговоров с Хенриром и некоторыми другими солдатами, побывавшими в боях, стало понятно, что Ялайское королевство вовсе не было загнано в угол, в чём жителей Империи настойчиво пытались убедить.

Всё было куда хуже. На реке Логейн у “тёмных” была выстроена серьёзная оборона, как и у нас — на реке Тариэль, так что фактически эти рубежи и были границами двух стран.

Но вот от земель нордов на севере до самых Аларских гор, между реками Тариэль и Логейн раскинулись тысячи и тысячи лиг, ставшие бесконечным полем боя. Хребты Сумрачных гор, Ветренная равнина, Сантимский лес, Тенистая долина, Грязное междуречье, Близнецы, Стылое нагорье и многие другие места — всё это не принадлежало ни Империи, ни Ялайскому королевству.

И если западная часть, вплоть до Сумрачных гор, ещё хоть как-то охранялась нашими войсками, патрулями, туда поставлялась провизия и регулярно обновлялись отряды, полки и роты, то Восточная являлась “ничейной” землёй. Там почти не было поселений, и как только там оказывались наши отряды, Ялайские отродья устраивали на них охоту.

Кроме этого, Последователи Ирандера совершали постоянные вылазки на запад по разным направлениям. Их отряды, роты и полки курсировали по приграничью, не давая покоя нашим войскам и периодически совершая налёты на укреплённые города и крепости.

На юге же, между Аларскими горами и Гиблыми болотами, “тёмные” расположили внушительную часть своей армии, которую нам приходилось сдерживать.

Вот и получалось, что на узком перешейке торчали войска обеих сторон, не имея возможности атаковать друг друга. А остальная часть армий была растянута по огромной территории в тысячи и тысячи миль, безостановочно сталкиваясь, но не имея сил перейти в масштабное наступление — ведь в таком случае пришлось бы оставить южный фронт беззащитным.

Именно поэтому в последнее время имперские вербовщики работали так активно — генералы Северного кулака получили приказ нарастить численность войск, чтобы перейти в наступление.

* * *

Всё складывалось неплохо — Хэлгара Слэйта считали мёртвым, Айрилен меня не узнала, я прошёл проверку, получил назначение на фронт и даже более-менее влился в коллектив десятки, к которой меня прикрепили. Конечно, в самом начале меня попытались, как это тут называется, «Приставить к делу».

А если точнее — сделать «шнырём». Таких в каждой сотне набирался почти десяток. Принести, унести, постирать, почистить, отполировать, зашить, приготовить, сбегать, найти… Такие солдаты не пользовались уважением своих товарищей, и были если не рабами, то прав имели куда меньше, чем все остальные. За непослушание, ошибки или дерзость их могли избить, и даже если «шнырь» шёл жаловаться, весь отряд подтверждал, что никто его не трогал.

***

В общем — так себе порядок, как по мне. Но кто спрашивает новичка о подобных вещах? Когда низкорослый, но крепкий, рябой парнишка из нашей десятки по имени Пек, лет двадцати, велел постирать его бельё, остальные солдаты лишь молча смотрели, как я отреагирую.

Это была проверка.

У нас как раз было свободное время вечером, и вся десятка отдыхала в казарме, когда Пек подошёл к моим нарам.

— Постирай сам, — отрезал я тогда, штопая прохудившуюся куртку. — Или найди прачку.

— Так я уже нашёл, зелёный, — усмехаясь и засунув большие пальцы за пряжку ремня, Пек встал напротив меня. — Давай по-быстрому, метнись на речку, пока я тебе не показал, что к чему.

— Ты, похоже, глуховат? — уточнил я, поднимая на него взгляд. — Отвали.

— Слышишь, ты! — Рябой парень присел на корточки. — Я на Стылой равнине с тёмными сражался, пока ты свою задницу у мамкиной печи грел! И чтобы не замёрзнуть, кровь убитых в тундре волков пил! Мне тебе зубы повыбивать — как раз плюнуть, так что давай, шевели булками!

Он встал на ноги и демонстративно пнул по куртке, свисающей с моего колена.

— Ещё раз так сделаешь, и я тебе нос сломаю, — спокойно ответил я.

— Чё? Вы посмотрите, какой борзый! — хохотнул Пек, поворачиваясь к остальным солдатам. Впрочем, никто его не поддержал, и я сделал вывод, что парнишка не встретит особого одобрения со своими действиями. — Давай, деревня, хватай мои шмотки, пока я из тебя дурь не выбил и…

Он снова пнул по моей куртке. И пока ступня мелкого гадёныша не опустилась на дощатый пол я, не вставая с места, ударил его пяткой в голень опорной ноги. Пек рухнул как подкошенный, с размаху ударившись носом о край деревянных нар, на которых я спал. Послышался хруст, затем парень застонал, попытался встать, но я ухватил его за плечо, перевернул и придавил коленом к полу.

— Не знаю, где ты там сражался, парень, — напуская в голос льда, сказал я. — Но с реакцией у тебя беда. Ещё раз подойдёшь ко мне с таким… предложением — сломаю не нос, а руку. А свои вонючие портки стирай сам. И радуйся, что мои не придётся.

Я отпустил его, и Пек, стремительно отпрянув, вскочил на ноги.

— Не, ну вы только посмотрите на него! — взвизгнул он. — Рик, Сандро, Телль! Давайте-ка проучим наглеца!

— Успокойся, Пек, — пробасил Хенрир, лежащий на скамейке в углу помещения, рядом с жаровней. Честно говоря, я думал, что он спал. — Тебя же предупредили. Ты не послушал, и справиться с парнем сам не сумел.

— Но он же…

— Он за себя легко постоял, — отрезал десятник. — А вот ты — нет.

— Хенрир, я…

— Заткнись, — ровным голосом перебил его сержант, и Пек мгновенно замолчал. — Заткнись и метнись наружу. Найди нам чего-нибудь пожевать на кухне.

Утирая кровь с лица, Пек стрельнул в мою сторону недобрым взглядом и вышел из казармы. Остальные солдаты десятки даже не шелохнулись во время этой нелепой разборки, а я вдруг понял, что нажил себе в отряде первого врага...

* * *

Главное, что меня беспокоило в те две декады, пока мы ждали нового капитана — невозможность нормально поговорить с Беренгаром и продолжить обучение. Слишком много людей крутилось вокруг, и человек, впавший в ступор перед раскрытой книгой безо всяких надписей, наверняка вызвал бы массу подозрений.

Впрочем, спрятанный в паре колоколов пути от лагеря камень Эрленкар тоже был проблемой. Хотя именно с ним решение нашлось быстро. При всей строгости распорядка и проверках приезжающих я выяснил, что солдат из военного расположения наружу всё же выпускают.

Кто-то ездил в ближайший посёлок к шлюхам, кто-то туда же, но чтобы выпить на грязном постоялом дворе. Понятное дело, просто так никого не выпускали — увольнительные были наградой отличившимся, и мне, как новичку, не полагались.

Но существовал и другой вариант, куда проще. Можно было просто дать на лапу нужному человеку — заместителю коменданта, который заведовал всеми бумажками лагеря.

Деньги у меня были, так что договориться труда не составило. Зайдя к нему через Хенрира, которому тоже пришлось приплатить, за день до прибытия нового капитана я отдал «бумажному» сотнику два недельных жалованья и получил официальное разрешение. Взял свою клячу, прокатился до дерева, где зарыл камень Эрленкар, надёжно припрятал его за пазуху и, чтобы не вызывать подозрений, всё-таки доехал до крестьянского поселения.

Посидев в таверне пару колоколов и выпив две кружки кислого пива, я приехал обратно. Благо, на воротах в лагерь никто не обыскивал возвращающихся солдат.

* * *

На следующий день после того, как я забрал магическую фреску, приехал новый капитан «Речных Воронов».

Ранним утром, сразу после побудки наш десяток строится у казармы и ждёт сотника. Он приходит вместе с Гавейном, неизменно дымящим своей трубкой.

— Прошу любить и жаловать, господа «вороны» — усмехается Гавейн. — Ваш новый командир — наследный граф Имлерис ди Марко.

— Служим Империи! — громыхаем мы в унисон заученное приветствие, вызвав у нового капитана гримасу неодобрения.

Имлерис оказывается худощавым молодым человеком лет двадцати, среднего роста, с узкими ладонями, жёсткими чертами лица, острым подбородком и лихорадочным взглядом, который я отмечаю сразу. Длинные тускло-серебряные волосы зачёсаны назад и чуть выбиваются из-под шаперона.

Одежда на парне богатая — безвкусно расшитый золотистыми нитями военный мундир, новёхонький, словно только что от портного. Не то, что затасканная одежда солдат в лагере… Высокие сапоги начищены до блеска, на широком поясе — серебряная пряжка в виде ворона. Шаперон закреплён очень дорогой костяной заколкой, а из изысканных ножен на боку торчит рукоять меча, украшенная искусной витой вязью и драгоценными камнями.

Он словно не на войну приехал, а на праздничный парад. Если прикинуть, то за весь гардероб этого дворянина можно оснастить оружием человек двадцать…

— Доброго утра, солдаты, — уставшим тенором произносит Имлерис. — Полагаю, вы все — новички в «Речных воронах», как и я. Надеюсь, среди вас достаточно доблестных воинов, чтобы не посрамить имя отряда. Для меня честь командовать вами. Мы не будем задерживаться в этом лагере, и сегодня же отправимся к крепости Фархельм, где нас ожидает остальная ватага.

Несмотря на правильные слова, голос наследного графа не выражает ни единой эмоции. Он будто произносит заранее заученный и отрепетированный текст.

Впрочем, судя по его зеленоватому цвету лица, он мог просто хорошенько перебрать накануне…

— В качестве подарка я привёз с собой новое оснащение — вместо того хламья, что сейчас на вас. Сотник Гавейн распорядится, чтобы вам выдали новые доспехи, одежду, предметы первой необходимости и оружие. У вас два колокола, чтобы собраться, а затем отправимся в путь.

После недолгих сборов мы покидаем Ветренный лагерь и отправляемся к крепости Фархельм на трёх телегах, запряжённых двойками лошадей. Ни у кого из моей десятки собственных коней нет, и свою клячу мне приходится оставить на «нужды фронта», получив за неё компенсацию в два фиста. Это в тридцать пять раз меньше той суммы, за которую я купил животинку…

Впрочем, я не расстраиваюсь — всё равно она не была боевым конём, а еды и ухода требовала ежедневно. Деньги мне были не особо-то и нужны, да и имелись в достатке, спрятанные по потайным карманам, так что я не стал выпендриваться, и ехал вместе со всеми, сидя под тентом в первой телеге.

Собственно, по такой промозглой погоде верхом не едет даже капитан и Айрилен Старвинг. Совершенно неожиданно для меня, она со своими людьми составляет компанию нашей десятке. Её гвардейцы трясутся во второй телеге, а вот сама магистр магии Света путешествует с удобством, в личной карете нашего нового капитана.

В целом её присутствие меня почти не беспокоит — камень Эрленкар и книгу Беренгара я замотал в тряпьё и спрятал в глубине вещмешка, и пока что доставать не собирался.

Мне до жути интересно, как обстоят дела в Верлионе. Если Айрилен приехала сразу за мной — получается, она провела в городе ненамного больше дней… Было бы неплохо её расспросить о том, что осталось позади... Как справляются с тёмными проявлениями, правду ли пишут в газетах, может быть — узнать о знакомых...

***

Но конечно, все эти вопросы никогда не покинут моего рта — выдавать себя я не собирался, да и не ответит она обычному рядовому, которого “совсем не знает”.

Как говорит Хенрир, по такой разбитой дороге до крепости ехать два дня, что по местным меркам совсем немного. Фархельм — ближайшая к границам Империи крепость и рядом с ней достаточно спокойно. Однако десятник то и дело поочерёдно отправляет двух разведчиков исследовать окрестности. Просто на всякий случай, от греха подальше.

Капитан Имлерис, впервые услышав об этой инициативе, не имеет ничего против, лишь беспечно машет рукой. Он явно не верит, что по дороге до Фархельма с нами может что-то случиться.

Собственно, первый день пути проходит спокойно. Разбитая грязная дорога однообразна и уныла, равнина с изредка встречающимся редколесьем также продувается ветрами, на небо будто свинцом плеснули, а дождь и не думает останавливаться. Поздним вечером мы устраиваемся в чахлой рощице, разбиваем лагерь и спокойно готовим ужин, кутаясь в плащи.

Правда — всё же выставив троих часовых.

— Не пойму, зачем заставлять несчастных мокнуть под дождём? Вам было мало, что они по дороге ползали по пустоши? — снисходительно спрашивает бледнолицый капитан, когда выходит из своего шатра к общему костру. — Что может случиться в дне пути от имперских лагерей?

Хенрир, услышав это, хмурится, но ответить не успевает — вместо него это делает Айрилен. Женщина сидит на раскладном стуле, грея руки у пламени.

— Вы уже бывали на фронте, мессир ди Марко? — сдержанно спрашивает она.

— Нет, не довелось. Это моё первое назначение.

— А о кейласах что-нибудь слышали?

— Ммм… не припомню.

— Это летающие твари, — тихим голосом объясняет Айрилен, но к её рассказу тут же прислушивается вся наша десятка. — Порождения тьмы, созданные чернокнижниками и последователями Ирандера. Чешуйчатая шкура, прочная как броня рыцаря; четыре мощные лапы, способные одним движением разорвать лошадь; перепончатые крылья, позволяющие тварям совершать перелёты на двести-триста миль; длинная, вытянутая морда, усеянная острыми, как кинжалы, зубами. Они умеют общаться между собой на большом расстоянии, носят диких всадников, упившихся отваром особых грибов, плюются ядом, разъедающим даже сталь.

— Похоже, неприятные создания, — скривив губы, замечает Имлерис.

— Я встречала их на дальнем севере, у земель нордов, и в Междуречье, и у Сумрачных гор. Обычно твари летают парами или тройками. Они не прикреплены к отрядам последователей Ирандера, их всадники безумны и сеют смерть там, где им захочется. Сегодня кейласов можно встретить на севере, через три дня — у крепости Фархельм, а через декаду они будут уже у Аларских гор. Позволите дать вам совет, мессир?

— Разумеется, магистр, — важно кивает капитан.

— Вы здесь новенький. Не принимайте это как пренебрежение или оскорбление — только лишь как факт. Старайтесь прислушиваться к своим солдатам, у которых уже есть опыт выживания в этих местах. Вы теперь в приграничье, капитан. И здесь почти нигде не бывает безопасно. Думаете, сторожевые башни со скорпионами тянутся вдоль реки Тариэль случайно?

После услышанного я думаю о том, что наш молодой командир, скорее всего, направлен сюда не потому, что обладает выдающимся полководческим талантом. У Имлериса отсутствуют банальные знания о предполагаемом противнике, о местных реалиях. У него нет боевого опыта, и даже если учитывать, что мы уехали совсем недалеко от границы, любой командир в первую очередь бы озаботился безопасностью временной стоянки. А он…

Что-то мне подсказывает, что наследный граф ди Марко получил должность за мешок звонких монет и связи отца, известного в центральной части Империи политика. И если мальчик настроен просто поиграть в войну — нас всех ждут большие неприятности…

* * *

На исходе второго дня мы подъезжаем к крепости Фархельм. Она торчит посреди вересковой пустоши будто валун — огромный, неровный, неестественный и не пойми откуда взявшийся здесь. Низкие каменные стены растрескались от времени и сил природы, угловые башни приплюснуты, будто по ним ударили огромной кувалдой.

Вокруг крепости нет никакого рва, ворота распахнуты, и на них дежурит десяток стражников. Внутрь пускают без проблем, правда, лишь после того, как дозорные на стенах замечают телеги и отправляют к нам конный разъезд.

Забавно, что куда лучше чем верительные грамоты работает личность Айрилен — солдаты из Фархельма узнают её почти сразу, и вопросы о нашем визите отпадают.

— Я сопровождаю нового капитана «Речных воронов», — непринуждённо замечает она, указывая на сидящего рядом Имлериса. — Нас уведомили, что отряд в вашем расположении.

— Так точно, госпожа магистр! — кивает глава разъезда. Это плотно сбитый мужчина в полном стальном доспехе и с квадратной челюстью. — Пятьдесят пять солдат ожидают нового сотника.

— Прекрасно, — слегка растягивая слова, замечает ди Марко. — В таком случае отправляйтесь вперёд нас обратно к крепости, и велите «Воронам» встречать нового капитана.

Сержанту явно не нравится приказной тон, но спорить с вельможей солдат не решается.

— Сделаю, господин сотник, — поджав губы кивает он, разворачивает коня и гаркает своим людям. — За мной, парни!

К тому моменту, как мы заезжаем во двор крепости, нас уже ждут. Комендант с пятёркой помощников — заместитель, главный лекарь, интендант, дежурный колдун, начальник караула. За ними в две шеренги выстроились наши боевые товарищи.

Как оказалось, в «Речных воронах» ста человек не набиралось. Вместе с нами отряд теперь насчитывает шестьдесят пять душ. Одиннадцать разведчиков, двадцать лучников-арбалетчиков, четыре лекаря и тридцать штурмовиков, вооружённых мечами, цепами, топорами, боевыми молотами, моргенштернами. Каждый из «Речных воронов» имеет при себе небольшой, круглый щит, каждый одет в кольчугу.

Магов нет, что меня только радует. Меньше шансов быть раскрытым… С другой стороны, и шансов выжить в отряде без колдунов тоже гораздо меньше. Должно быть, владеющие даром присоединятся к нам позже, ближе к фронту…

Мы выпрыгиваем из телег и, повинуясь кивку капитана, встаём отдельной десяткой справа от остальных солдат. Я слышу, как некоторые вполголоса здороваются с Хенриром, и украдкой разглядываю своих сослуживцев, пока Имлерис и Айрилен общаются с комендантом.

Отряд состоит из совершенно непохожих меж собой людей: они разного роста, внешности, телосложения, по-разному одеты. Лишь плащи у всех одинаковые — грязно-коричневого цвета с двумя диагональными голубыми полосками и схематичными нашивками в виде воронов.

По лицам мужчин, их шрамам и позам я понимаю, что они сильно отличаются от тех солдафонов, которые слонялись по Ветренному лагерю. Это суровые, безжалостные, прожжённые вояки, которые повидали не одно сражение. Часть из них изучает нас также внимательно, как и я — их. Ловлю на себе пару заинтересованных взглядов, но тут капитан обращается к нам с торжественной речью:

— Приветствую, «Вороны»! Я — ваш новый капитан, Имлерис ди Марко. Знаю, вы были привязаны к своему прошлому сотнику, и соболезную вам в связи с его кончиной — но сейчас не время горевать! Тёмные отродья Ирандера шляются по нашим землям, и я сделаю всё, чтобы их стало как можно меньше! Клянусь в этом на мече моего отца!

Он выхватывает свой, украшенный драгоценными камнями клинок из ножен и с гордостью поднимает его вверх. Взгляд серых глаз перемещается с одного лица на другое, и я понимаю, что парень ждёт одобрения! Он ждёт, что его нелепая и сбивчивая речь вызовет в нас прилив воодушевления!

Ялайский пепел! Кажется, я был прав насчёт этого дворянчика! Надеюсь, с фехтованием у него лучше чем с красноречием…

Отряд встречает его слова молчанием. Не дождавшись приветственных выкриков, капитан поджимает губы и кивает на телеги:

— Если кому нужны обновки — я привёз с собой хорошие кольчуги, крепкую одежду, оружие и прочие мелочи для вас. Берите всё, что подойдёт по размеру. Отдохните как следует, познакомьтесь с новобранцами, а завтра к обеду мы выступаем в путь.

***

— Куда, господин сотник?

Голос подаёт лысый мужчина с татуированной головой и длинной бородой, заплетённой в косу. Зеленоглазый, мускулистый, он напоминает мне медведя, а его голос только дополняет образ — утробный, угрожающий и глубокий, точно рык.

— Перед тем как обращаться ко мне, солдат, не помешало бы представиться. Я всё-таки только что приехал, — высокомерно, говорит Имлерис.

Здоровяк делает шаг вперёд.

— Десятник Блик, господин сотник. Я был третьим заместителем прошлого капитана.

— Ааа, наслышан о тебе, — кивает ди Марко. — Ты тот самый здоровяк, что ссадил Ялайского рыцаря, убившего капитана? Броском молота?

— Так точно, господин сотник.

— Прекрасно, прекрасно… И ты единственный, кто остался от руководящего состава… Что ж, в таком случае — следуй за мной, нужно кое-что обсудить. Все остальные — снаряжайтесь, и до завтрашнего утра можете быть свободны. Сбор здесь же на десятый колокол. Тогда и узнаете наши дальнейшие планы и порученные задания. А пока устройте вновь прибывших. Вольно!

Он вальяжно машет нам рукой, разворачивается и идёт за пресмыкающимся перед ним комендантом и его помощниками. Айрилен следует за ними, а шеренги отряда распадаются.

Я подхожу к Хенриру, задумчиво потирающему шрам на своей щеке.

— Господин десятник?

— Чего тебе, Рой?

— Мы только с утра вяленое мясо жевали, весь день в дороге. Поесть бы чего горячего.

— Парень дело говорит! — поддерживает меня подошедший к Хенриру долговязый мужчина со свёрнутым набок носом и порванной много лет назад нижней губой. — Нечего вам с дороги голодными торчать, да ещё и под дождём.

Он протягивает мне руку.

— Коряга.

— Рой, — я жму её, стараясь не улыбаться странному прозвищу. Кто знает, как он отнесётся к такому от новичка?

— Вижу, тебя подлатали? — улыбается мой десятник.

— А то! — щербато ухмыляется мужчина. — Целители тут своё дело знают ничуть не хуже, чем у Гальмсторма! А ты, значит, новеньких привёз?

— Как видишь, — морщится Хенрир, стирая с лысой макушки капли дождя. — Просил хотя бы два с половиной десятка, как наказывал Блик, но всех, кто приезжает на реку Тариэль, почти сразу кидают в мясорубку у Двуречья… Так что только этих доходяг и дали.

Коряга кивает, косится на остальных новеньких.

— И правда, тощие какие! Ну да ладно, пока есть возможность — надо набивать брюхо! Пошли, парень, — он обращается ко мне, хлопая по плечу. — Покажу тебе, где кухня, заодно познакомлю со своей десяткой. А ты, Хен, хватай остальных и давай за нами. Расскажешь всем, что новенького слышно у штабных крыс.

Глава 4. Встреча на дороге

В тот вечер, когда мы прибыли в Фархольм, Имлерис сделал Блика своим первым заместителем. Новый капитан приказал лысому здоровяку выбрать ещё пару человек себе в помощники, а заодно велел рассказать нам о задании, которое поручили «Речным воронам».

У меня имелись мысли, в чём оно будет заключаться. Поэтому, когда Блик пришёл в большой трапезный зал, не терпелось проверить своё предположение.

— Ну что, яйцеголовый? — усмехнулся тогда Коряга, сидящий рядом со мной. Я заметил, что он держался свободно со всеми солдатами, и его слова хоть и бывали грубыми, ироничными или шутливыми, не задевали тех, на кого были направлены. — Чего тебе наш новый хлыщ рассказал? Давай делись, все уже заждались, хррашева мать!

— Потише, Коряга, — нахмурился Блик. — Не ровён час господин Имлерис услышит твои шуточки… Это мы привыкли, а он…

— Ладно-ладно, — легко согласился разведчик. — Поберегу гордость нашего высокого начальства, так и быть.

Хмыкнув, Блик сел на скамью рядом с Хенриром, хлопнул его по плечу и подвинул к себе кружку с пивом. Солдаты выжидающе уставились на сержанта.

— В-общем и целом, дело такое, — сделав изрядный глоток, произнёс он. — Нас отправляют к Горбам Великана.

— Опять в самое пекло лезть, — проворчал уже немолодой мужчина с длинными, перехваченными на лбу кожаным ремешком, седыми волосами. — Только вернулись из Междуречья! У Сантимского леса сколько наших полегло?! Нам ведь обещали, что будем срок дослуживать здесь, на четвёртых — пятых рубежах!

Народ возбуждённо заголосил. В основном, большинство осуждало озвучившего недовольство мужчину, но были и те, кто поддерживал его.

— Это Скард, — наклонившись ко мне, прошептал Коряга. — Самый старый солдат в отряде. Один из десяти, пожалуй, кто был в «Воронах» с момента их формирования. Не могу винить его за недовольство — старику осталось дослужить полгода, прежде чем его контракт закончится. А его снова отправляют на фронт, хотя обещали обратное.

— Не все с ним согласны. — Заметил я.

— Большинству уже наскучило торчать здесь и ничего не делать, — вздохнул мой собеседник. — Посмотри на них, парень. Молодые, здоровые, сильные. У большинства в этом отряде нет семей, как и у тебя, полагаю. К нам только таких и отправляют, уж несколько лет так повелось. Но у Скарда и ещё парочки стариканов есть дома, жёны, дети и даже внуки. Они пришли не только для того, чтобы защищать Империю, но и потому, что им дали земельные наделы в дальних провинциях, а ещё — хорошо платят. За выслугу лет добавляют едва ли не больше жалованья, чем за каждое звание. Так что и Скард получает куда больше, чем трое новичков вместе взятых.

— Нам такого не говорили в Ветренном лагере.

— Ну ещё бы, — усмехнулся Коряга. — А знаешь почему?

— Почему?

— Потому что там, где идут бои, народ мрёт, как мухи.

Услышав стук кружки о стол, мы замолчали.

— Ну тихо, ТИХО! — Блик успокоил гомонящую толпу. — Я понимаю тебя, Скард. И сам недоволен, когда договорённости нарушают. Но опротестовать приказ делать нельзя — ситуацию на фронте ты сам знаешь. Там нужны люди, а мы — простые солдаты. Наши контракты скреплены кровью и потом, и нам по ним платят. Так что должно делать то, ради чего нас отправили в приграничье.

Длинноволосый Скард только фыркнул и махнул рукой. Блик смерил его недовольным взглядом и продолжил:

— Нас отправляют к Горбам Великана не просто так. Мы должны сопроводить туда магистра Старвинг, которая прибыла с нашим новым капитаном.

Снова гул голосов, а я только улыбнулся про себя — угадал.

На этот раз одобрительных возгласов куда больше. Солдаты довольны, что с ними будет магистр магии Света.

— С такой колдовской поддержкой и у самых Сумрачных гор не страшно! — заявил парень с красивым лицом и каштановыми волосами, сидящий напротив меня. — А что потом? Неужели, её прикрепят к нам? Вот это был бы подарок!

— Нет, — покачал головой Блик. — Насколько я знаю, она останется в Ранхольде, и получит под своё начало собственных людей. А мы узнаем дальнейшие приказы уже на месте. Как сказал наш новый капитан, к моменту, как мы туда доберёмся, в городишке уже соберётся больше двадцати отрядов и два полка. Сам генерал Молох будет там.

Солдаты в третий раз взрываются разноголосицей. Теперь — возбуждённой. Из обрывков фраз и того, что я слышал ранее, можно сделать определённые выводы.

Двадцать отрядов — это около двух тысяч человек. Два полка — ещё три с половиной — четыре тысячи. Да ещё и под предводительством одного из генералов Северного кулака армии… Не нужно быть человеком большого ума, чтобы понять — Империя готовит серьёзный удар.

* * *

Как и сказал Имлерис, в путь мы отправляемся чуть раньше обеда следующего дня. На этот раз телег куда больше — не три, а семь, и ещё полтора десятка солдат едет на одиночных лошадях. Это разведчики. Телеги же, помимо людей, загружены провизией, предметами первой необходимости, походным снаряжением и прочим.

Кажется, что двигаемся мы со скоростью улитки… Это впечатление складывается частично из-за однообразного серого пейзажа вокруг, частично из-за такой же серой погоды (дождь и не думает прекращаться), грязной дороги, мерного поскрипывания колёсных осей и отсутствия каких-либо занятий.

***

Армия, ха! Да даже в Ветренном лагере было куда веселее, чем в такой дороге!

Я скучаю. А ещё — злюсь. У меня нет возможности заниматься с Беренгаром, а это нужно делать как можно чаще. Ялайский пепел, насколько проще было, когда я путешествовал в одиночку! Никто не дышал в затылок, не находился рядом круглые сутки, и я по несколько часов мог проводить в книге, совершенствуя свой дар!

Правда, сильный прогресс шёл только в тёмной его части. Со светлой имелись проблемы. Чтобы вернуть баланс и равновесие, мне не хватало опыта и мощи. Для начал следовало научиться одной конкретной вещи, о которой на самой первой лекции по общей теории магии рассказывал профессор Атрай. А именно — параллельному способу получения энергии, когда заклинание насыщается ей в тот же момент, когда формируется.

При всех моих успехах в обучении у Беренгара, этого делать я пока не умею. Сейнорай попытался объяснить, почему мне необходимо обучиться этой практике.

Частью сознания я вроде понимаю, что, владея параллельным способом получения магии, могу переключаться между тёмным и светлым даром «на лету», и быстро оперировать куда большими объёмами энергии, чем при обычной магической практике.

Но до конца осознать, как всё это связано — не могу.

Впрочем, сейчас всё равно магической практикой не заняться — рядом постоянно сослуживцы, да и Айрилен недалеко. Ещё заметит ненароком, попробуй потом объяснись с ней…

Но злость связана не только с этим. Отправляясь в армию, я думал, что меня направят на фронт. Думал, что там нужны люди, те, кто готов сражаться с отродьями Ирандера, что меня, как хорошего мечника, отправят на передовую… Но никак не ожидал, что день за днём буду трястись в телеге и ничего не делать…

Мы продолжаем двигаться по разбитому тракту на восток, в сторону холмов, которые какой-то острый на язык картограф назвал Горбами великана. Вдоль них есть несколько имперских поселений и два крупных, по местным меркам, города. Один на севере — Харренхольд, второй, куда мы направляемся — Ранхольд, ближе к центральной части приграничья.

Периодически на тракте нам встречаются другие имперские отряды. Мы обмениваемся с ними новостями, которых почитай что и нет, изредка останавливаемся в немногочисленных поселениях.

Обнесённые частоколами деревушки встречаются нечасто, достаточно хорошо укреплены, и в каждой есть небольшой гарнизон. Нам в них рады — всегда приглашают отоспаться в крестьянских домах, которые хозяева специально освобождают, в трактире с удовольствием угощают выпивкой. Эти земли Империя охраняет как следует, даже несмотря на рассказы Айрилен о кейласах, так что на какое-то время моя бдительность оказывается усыплена.

Мы отъезжаем от крепости Фархельм на сто с лишним миль, примерно, прежде чем я осознаю, почему в приграничье стоит всегда быть настороже…

* * *

Пейзаж сменяется. Бесконечная вересковая пустошь превращается в пологие холмы, поросшие густыми лесами. Дорога, всё такая же разбитая, петляет меж деревьев, местами вплотную подступающими к ней. Дождь, ливший вот уже две недели, потихоньку успокаивается.

Мы едем семнадцатый день, и всё происходящее превращается в рутину. Проснуться, перекличка, завтрак, дорога, обед в дороге, ужин, привал, сон, проснуться, перекличка, завтрак, дорога…

Я тупею от такого времяпровождения, не зная, чем себя занять. И потому не сразу обращаю внимание на вернувшихся разведчиков, что-то возбуждённо пересказывающих Блику…

— Хенрир, — локтём я толкаю десятника, дремлющего на скамье рядом. — Там что-то происходит.

Из сна мой сержант выныривает мгновенно. Его серые глаза распахиваются, становятся ясными. Десятник смотрит, куда я указываю, прищуривается, чешет порванное ухо и выбирается из повозки.

— Блик! — окликнув первого заместителя капитана, он быстрым шагом подходит к нему.

Головная телега и карета Имлериса, повинуясь жесту лысого здоровяка, останавливаются, тормозя остальной обоз.

— Чё там? — спрашивает Пек, сидящий дальше всех от выхода. Он пытается протиснуться мимо нас, но кто-то пихает парнишку обратно.

— Сиди тихо, мышь!

— В чём дело? — доносится до нас тенор ди Марко.

Капитан с недовольным лицом открывает дверцу кареты и, не решаясь замарать свои начищенные до блеска сапоги, встаёт на ступеньку. Блик подъезжает к нему и что-то негромко отвечает. Имлерис хмурится и кивает.

Заместитель капитана направляется вдоль телег, называя имена. Оказавшись возле нашей, смотрит на меня, высунувшегося наружу, затем переводит взгляд дальше.

— Рой и Журавль, к головной телеге. Надо кое-что проверить. С собой оружие и плащи.

— Оп-па… — цедит Журавль — высокий парень лет двадцати двух с вытянутой шеей, длинным носом и узким подбородком. Он и впрямь напоминает птицу, благодаря которой получил прозвище. — Кажись, разведчики что-то нашли.

— Чего нашли?! — пищит Пек изнутри телеги, но его снова игнорируют.

Свой меч и кинжал я никогда не убираю далеко — даже сплю так, чтобы легко дотянуться до клинков, так что мне и собираться не надо. Просто выпрыгиваю в грязь и иду к головной телеге, как и велел Блик. Там уже собрались десять человек — по два из каждой десятки, четверо разведчиков, сержанты и капитан с Айрилен.

— Ещё раз — что вы там нашли? — напряжённо спрашивает Имлерис.

— Трупы, господин ди Марко. Полный овраг трупов, — хмурится главный разведчик отряда, Натаниэль, которого все называют просто Кот. — Частью голые, частью в армейской одёжке. Кто-то из северного кулака, однозначно. Мы осмотрели пару тел — знаки отличия спороты, татуировки какие есть — незнакомы. Но точно из наших, по уцелевшей одежде понятно.

— Ялайский пепел! — выругивается командир и поворачивается к подъехавшему Блику. — Мы должны упокоить души этих несчастных, сержант. Распорядись, чтобы тела немедленно сожгли, дабы они могли скорее соединиться со Святыми предками!

Услышав это, я едва не хватаюсь за голову. Ну что за романтичный идиот?! Он будто наслушался баллад о рыцарях, в которых правды ни на финг! Разве не лучше сначала проверить трупы? Вдруг найдутся какие-то зацепки!

К счастью, такая мысль посещает не меня одного. Айрилен встревает в разговор:

— Я бы не торопилась с погребением, мессир. Это, конечно, дело правильное, но всё ж не забывайте, что мы на войне. И сегодня столкнулись с первым её проявлением. Для начала нужно хорошенько проверить несчастных. Вдруг среди них есть гонцы с бумагами, донесениями… Такие документы иногда скрывают магией, преступники могли их не заметить. Возможно, удастся определить отряды и роты, где они служили, по татуировкам. Это из ряда вон выходящее событие, господин ди Марко. Местные земли обычно спокойны, и просто так наткнуться на братскую могилу… — она качает головой и поворачивается к Коту. — Сколько там мертвецов?

— Около двух с половиной десятков, госпожа.

— Ведите, — командует Айрилен, не дожидаясь согласия Имлериса.

— Следуйте за нами, магистр, — склонив голову, отвечает лысый сержант. Спрыгнув со своего коня, предлагает его женщине, но она отказывается.

— Все идут пешком, — говорит магесса. — Мессир ди Марко, думаю, вам лучше остаться здесь и организовать оборону обоза, на случай, если это ловушка.

Имлерис выглядит слегка напуганным. Шумно сглотнув скопившуюся слюну, он кивает и отходит к своей карете. А мы, следом за разведчиками, ныряем в густые заросли, начинающиеся почти у самой дороги…

Идти приходится четверть колокола, не больше. Вокруг оврага, в котором лежат трупы, расползается могильное зловоние. Не такое, как от «кукол», но приятного мало. Несколько солдат морщатся, но спазмов ни у кого не возникает, и носа сослуживцы не прикрывают. Привыкли видеть и чуять такое…

В отличие от меня… Приходится сцепить зубы и дышать медленно, чтобы удержать в желудке его содержимое.

— Доставайте по одному, будем осматривать, — велит Айрилен.

Выстроившись в цепочку, мы принимаемся вытаскивать из оврага трупы и раскладывать их рядом. Всего насчитываем двадцать четыре мертвеца. Десять из них — в изодранной до состояния лохмотьев солдатской форме и остатках кожаных доспехов. Остальные — раздеты до исподнего. Всех убили оружием, это очевидно по многочисленным ранам на телах. И что самое примечательное — у несчастных забрали не только почти всю одежду и доспехи, но и всё оружие.

***

Вообще всё, мы не обнаружили даже обломка завалящего кинжала…

— Кровь только в овраге, — хмуро говорит Блик, обсуждая произошедшее с Айрилен и Котом. — Мы осмотрели местность — земля примята, кое-где есть следы волокуш и конских копыт, но они обрываются у опушки на востоке. Мертвецов явно откуда-то притащили, но это случилось дней пять назад. Дождь стёр почти все следы.

— Плохо, — отвечает Айрилен, присев на корточки перед одним из трупов. — Значит, понять, куда ушли убийцы, не получится. Татуировки?

— Джарди говорит, что узнал парочку рисунков. Якобы похожи на метки кавалеристов из «Беличьих хвостов», но он не уверен — местами татуировки сильно повреждены.

— Оружия не нашли?

— Никакого.

— Далековато забрались отродья Ирандера… Безнаказанно убили три десятка имперских воинов, — задумчиво говорит магистр Старвинд. — Но тела не сожгли… И не особо старались спрятать — просто свалили в кучу. Интересно, почему?

— Вполне возможно, не успели, — пожимает плечами Блик. — Ту всё же патрули ездят регулярно. Или не хотели привлекать внимания, ведь до Сарнских бродов отсюда рукой подать. Зарево заметили бы ночью, дым — днём. Чтобы спалить такую гору мертвецов, нужен большой костёр. А так… Если их убили в другом месте…

Гадать было бессмысленно. Ни бумаг, ни донесений, ничего такого у мертвецов, вопреки ожиданиям Айрилен, не нашлось. Скидав несчастных обратно в овраг, мы подкопали его края и засыпали трупы землёй. Выкапывать разные могилы — пустая трата времени. А поджигать тела, даже в овраге — опасно, можно устроить лесной пожар.

Вернувшись к отряду, мы рассказываем о том, что увидели. Ди Марко явно растерян, солдаты насторожены.

— Нужно продолжать путь, — говорит командиру Айрилен. — Блик прав, до Сарнских бродов — рукой подать. Там есть небольшой гарнизон. Мы расскажем о случившемся, пусть займутся погребением несчастных. Может, узнаем что-нибудь, с чем сойдутся эти трупы.

Мы продолжаем движение, но теперь уже каждый из отряда держится настороженно. У всех под рукой оружие, часть солдат сопровождает медленно плетущиеся по дороге повозки на своих двоих. Как и я, вышагивая у правого борта нашей телеги и настороженно изучая холмы и лесные массивы вдоль дороги.

— Хенрир, — спрашиваю десятника, идущего чуть впереди. — Тебе не кажется, что вокруг слишком тихо?

— Ага, хррашево дерьмо… — сплёвывает десятник. — Ни птиц, ни зверья не слышно и не видно… И в лесу также было.

— Не нравится мне это…

— Не тебе одному, парень. Гляди в оба.

***

На холмы опускаются ночь, дождь снова усиливается, и мы зажигаем фонари и факелы. Разведчики сопровождают нас слева и справа, оставаясь в лесу и наблюдая, чтобы никто не подобрался к отряду с флангов. Двое оставлены позади, ещё двое, взяв лошадей, отправились чуть вперёд.

Поэтому, когда впереди раздаётся отчётливое лошадиное ржание, мы не удивляемся. После тайного пересвиста, когда разведчики приближаются к Блику и обмениваются с ним несколькими репликами, отряд резко останавливается. Со всех сторон доносится шелест доставаемого из ножен оружия, солдаты на козлах, тихо переругиваясь, взводят арбалеты. Те, кто сидит в телегах, надевают на руки свои рондаши, фонари и факелы тушат…

Главный помощник капитана коротко свистит трижды. Я знаю этот сигнал — те, кому выпал жребий сегодня, должны рассыпаться по окрестностям и затаиться. Треть отряда, примерно двадцать человек, и я в том числе, быстро ныряем в придорожные заросли, равномерно распределяясь вдоль обоза.

Это было то немногое, что мы тренировали во время дороги, так что подобный манёвр у нас занимает считанные мгновения.

Шагах в пятнадцати от остановившегося третьего фургона, мы с Журавлём прячемся в сырой траве за здоровенным поваленным деревом, накрываемся темными плащами и кладём клинки рядом… Длинношеий парень, едва слышно ругаясь сквозь зубы, натягивает на короткий лук тетиву.

На дороге остаётся около сорока человек. Через несколько мгновений за пеленой падающей с неба воды снова слышится лошадиное ржание, причём — в немалом количестве. Когда оно приближается, Блик выкрикивает в темноту:

— Стойте, кто бы вы ни были! Именем Императора Виктариона!

Звук многих копыт, чавкающих в грязи, замедляется. Затем шагах в тридцати от наших фургонов загорается несколько фонарей.

— Именем Императора Виктариона, назовитесь! — слышится в ответ.

Пару ударов сердца Блик молчит.

— «Речные вороны»! — наконец, гаркает он. — Кто спрашивает?

Ещё пара мгновений тишины.

— Седьмой кавалерийский разъезд Северного кулака! Мы подъедем, не глупите, «вороны»!

***

Огни приближаются, и в свете факелов я вижу сидящих на лошадях людей. Десять, пятнадцать, двадцать… По звукам понятно, что на самом деле разъезд куда больше, чем мне видно отсюда. А когда Хенрир, оставшийся у нашей телеги, показывает за спиной пять пальцев, становится понятно — всадников примерно пять десятков.

Серьёзная сила…

Возле первой телеги нашего обоза замер Блик и ещё трое всадников. Вокруг, рассредоточившись — ещё шестеро бойцов. Остальные напряжены. Дальше стоит карета Имлериса, и сейчас наш командир, невзирая на грязь, всё же вылез из неё.

Оказалось, ди Марко успел нацепить на себя пластинчатый доспех из отполированного золотистого металла, инкрустированного драгоценными камнями, и теперь сиял в свете фонарей и факелов, как витрина ювелира. Увидев это, я в очередной раз только мысленно прошу Святых предков, чтобы они придали немного ума этому пижону…

Впрочем, Айрилен, в отличие от своего спутника, оказывается куда умнее. Магесса выскочила из кареты сразу после сигнала Блика, и тоже спряталась в зарослях, чуть дальше нас.

— Немалая у вас сила, господа! — замечает Имлерис, подходя к головной телеге, — А я слышал, что места тут спокойные!

— Так потому и спокойные, мессир, — усмехается здоровяк с квадратной челюстью, украшенной косым шрамом. Он сидит на гнедом жеребце, затянутый в латный доспех, который ему будто маловат. — Что нас столько катается по окрестностям.

— Не сильно-то это помогает! — высокомерно заявляет наш капитан. — Несколько колоколов назад мы нашли в прилеске… или как эта местность называется?... почти три десятка трупов! Кто-то зарезал несчастных и сбросил их в овраг!

***

Источники :

https://author.today/reader/241338/2172686

https://books-lib.com/books/nauchnaya-fantastika/175915-ne-vremya-dlya-geroev-tom-2-ilya-solomennyi.html

https://readli.net/chitat-online/?b=1207298&pg=1

https://chitatnik.com/ne-vremya-dlya-geroev-2-solomennyy

https://onlinelit.net/book/ne-vremya-dlya-geroev-2

https://flibusta.one/books/53094-ne-vremya-dlya-geroev2/reading/

***

Слушать - https://audiokniga-online.ru/fjentezi/1583-ne-vremja-dlja-geroev-kniga-2.html === https://audioknigi.pro/audioknigi/20114-ne-vremya-dlya-geroev-kniga-2-ilyya-solomennyy.html === https://kot-baun.ru/kniga_audio_fentezi/13021-ne-vremja-dlja-geroev-ilja-solomennyj-2.html ===

***