Небеса 022 - 17 Августа 2024 - Персональный сайт

Главная » » Небеса 022

03:13

Небеса 022

***

Пространство, покрытое ими, огромно. Даже с Лёгким Шагом мне не удаётся выйти за пределы действия способности.Реальность колеблется, смазывается и раскачивается. Ощущение неправильности происходящего наполняет рот едкой горечью.
Цепкие ветви деревьев пытаются затянуть меня внутрь себя. Пространство колеблется от нашего столкновения. Ядро выплёскивает наружу бушующую Ки. Кастеты работают не хуже топоров дровосеков, но и этого не достаточно. Кровавый Лес окончательно смыкается вокруг меня.
— Узри силу моего клана. Узри и ужаснись, — шепчущий голос Альрика теперь звучит повсюду, а его аура пропитывается каждую травинку и лепесток.
Определить, где он находится, становится невозможно. Однако я знаю, что он здесь. Враг просто не упустит возможности, прикончить меня лично.
— Сколько же в тебе пустого пафоса, — закатываю глаза. — Избавь меня от необходимости слушать эту чушь. Я встречал противников, сила которых по сравнению с твоей, как гора рядом с булыжником. Даже они не позволяли себе впустую бахвалиться, пока враг ещё жив.
— О, это не бахвальство!
Как сетка ловчего, на меня бросается кровавый терновник.
— Я никогда не бросаю пустых обещаний, — продолжает разглагольствовать аристократ, — даже такому безродному выродку, как ты!
Каждое дерево вокруг норовит меня ударить, проткнуть или замедлить. Трава цепляется за ноги, оплетает их тонкими нитями. Листья с деревьев сыплются маленькими лезвиями. Бутоны расплетаются на каждой свободной поверхности, продолжая уже знакомые атаки в ещё большем количестве.
Лес — мой дом, и, как учил меня отец, свой дом надо беречь. В том числе, очищая его от умирающих деревьев.
Если придётся с корнем вырвать всю окружающую зелень, так тому и быть.
Моим побегам приходится тяжело. Кровавый ковёр пропускает их неохотно, служа крепкой преградой. Ничего, пока я справляюсь руками, а моя техника привыкает к новому окружению. У меня уже получается выращивать небольшое количество растительности на своём теле.
Подобно лесорубу уничтожаю всю эту живую заразу. Кастеты ломают стволы, обрывают вёрткие побеги. Заряженные Ки атаки, создают небольшие ударные волны. Даже не касаясь, оставляю глубокие вмятины на враждебных деревьях.

Без труда ориентируясь по памяти, прорубаюсь через кровожадный лес, но не могу добраться до его края. По всему выходит так, что я уже должен покинуть его, но этого не происходит. Если это сильнейшая техника Альрика, она не так уж проста. Созданный им лес — всего лишь отвлекающий манёвр для чего-то большего.

Оплетающий Побег уже не удержать. Наконец, он взрыхляет алую траву, поднимая землю пластами. Вырывается, не давая хищным деревьям добраться до меня. Для этого приходится постараться, и пот льётся градом. Мелкие царапины щиплет.

Общее состояние удовлетворительное. Повреждения есть, включая спину и рёбра, но жить буду.
Чего он добивается? Хочет меня измотать? Напрасно надеется. Дома я порой работал на износ. На Полигоне тренировался сутками напролёт. В выносливости со мной соревноваться будет точно не этот напыщенный хлыщ.

Делаю лёгкие вздохи, активировав
Дыхание Леса. Понимаю, что это опасно, но, возможно, оно сможет мне помочь.

Сознание начинает затуманиваться от дикой бескрайней жажды моей смерти. Ею дышит каждый листок и каждый куст.

Лёгкие вбирают всё больше едкого и тяжёлого воздуха. Мысленно направляю
Оплетающий Побег
и в тоже время стараюсь нащупать источник вражеской техники. Он не сможет скрыть себя полностью, используя такой объём Ки.

Становится ещё тяжелее. Создаю вокруг себя небольшой растительный барьер. По нему двигаются острые корни-лезвия, срезая все атаки. Даже взрывы бутонов эту стену не берут. Проминают, но сломать не могут. Лишь самые мощные всплески энергии пробиваются под толстую кору.
Моё сознание делится. Часть мыслей остаётся у тела, защищая его побегами. Голова трещит от непомерного напряжения. Меня уносит по корнями во все стороны сразу. Альрик… Он где-то здесь, и я обязан его найти.

Ну, где же ты, отродье некогда благородного клана? Боишься меня? Прячешься от смерти?

За стойким и уверенным фасадом скрывается та же предательская слабость, как и у Валькора. Я хорошо ощутил её, когда разбивал это холёное лицо. Слишком привык он побеждать за счёт своей репутации, за счёт помощи слуг и телохранителей, за счёт дурной крови, текущей в его венах.
Крайл обрёк своих потомков на вечное убожество, когда нарушил заветы Сакуры и вкусил лишних плодов. Кровь Леса многое дала им, но ещё больше отобрала. Я чувствую, как реагирует стихия дерева на команды Альрика, и как — на мои собственные. Первостихии отвратительно его прикосновение. Он берёт силком то, что мог бы получить и даром. А потому это не пойдёт ему на пользу.
Поиск среди корней вызывает ощущение гадливости, словно окунулся в нечистоты. Злоба, ненависть и безумие сплетаются в кровавых ростках, пытаясь поломать моё сознание. Смех ублюдка то раздаётся у меня в голове, то затихает. Хочется залезть в кадку с водой и хорошенько помыться.
Лабиринт кровожадных растений кажется бесконечным, но я улавливаю в этом потоке что-то пугающее. Кровавый лес выкачивает энергию из окружения. Жадно тянет её в одну точку. Средоточие силы умело скрыты, но сейчас мне удаётся его распознать. Сияющая красным аура приближается. Далеко же он забрался от меня.
Громкий треск рывком возвращает меня в собственное тело. Острая хищная ветвь сумела пробить мою преграду, но не дотянулась до плоти. Плющ, разросшийся внутри моей скорлупы, останавливает смертоносное остриё у самого лица.
Всего миг уходит, чтобы вырваться на свободу из защитного кокона. Волна моей Ки разносится по округе, заставляя деревья колыхаться. Прыжками двигаюсь через враждебные заросли. Встречаю десятки способов помешать мне. Не хотят пускать меня к своему хозяину. Бесполезно. Как будто их кто-то будет спрашивать!
Кастеты работают без устали, прокладывая мне дорогу. Лианы позволяют перескакивать различные ловушки. Хруст и треск стоят за спиной. Я вырываюсь из объятий растительности. Весь изодранный и окровавленный поднимаюсь посреди поляны, всё еще во вражеской технике.
Передо мной стоит сплошная цветочная стена, а прямо по её центру дозревает гигантский алый бутон. Стоит мне сделать шаг, как его лепестки раскрываются и начинают опадать.
На меня смотрит Альрик, вернее то, что от него осталось. В уродливом существе ещё можно узнать его черты. Вместо кожи тело покрывает багровая кора. Он шевелится и с треском распахивает глаза. Белков не осталось, посреди черноты плавают крошечные алые зрачки. Властное лицо словно высечено в червлённой древесине.
— Пришло время умирать, — просто роняет он.
От мимолётного движения его рук меня атакуют сразу несколько стволов.

Уклоняюсь благодаря Лёгкому Шагу, но сам Альрик срывается с места и, на миг исчезнув, возникает почти вплотную. Десяток колючих лоз оплетают меня, не давая уклониться. Покрытый древесиной кулак врезается в предплечья. Кое-как успел вскинуть их для защиты. Вторая же рука врага, сжимающая иглу, вонзает её исподволь в мой бок с левой стороны. Волна боли парализует на долю секунды.

Отвечаю ему молниеносной контратакой, стёсывая часть коры с уродливой рожи. Древесный сок орошает моё лицо вместо крови. Едкие горькие капли заставляют меня кривиться.
Мы обмениваемся ударами. В рукопашной он мне уступает, хоть и пытается повторить трюк с иглой. Почти все уколы блокирую или отбиваю, удачно контратакую. Его плечо с хрустом ломается, и одна из рук отлетает прочь.
Альрику бы завопить от боли, но он отступает, ехидно скривившись. Побеги сплетаются на культе и отращивают для него новую конечность.

Оплетающий Побег тем временем разбирается с моими путами, вернув свободу ногам.

— Признаю, ты силён, — хмыкает Альрик, — но это ничего не изменит. Итог будет один.
На деревьях, пока мы дрались, разрослись массивные зелёные бутоны. Стволы начинают опадать под их тяжестью, превращая лес в цветочную поляну. Трухлявая пыль забивает воздух, а вместе с ней поднимается кровавый туман.
Дурной воздух бьёт в нос, забираясь в лёгкие. Голова кружится ещё сильнее. Цветки с шипением раскрываются, усугубляя ситуацию. Воздух сгущается алым, мешая разглядывать детали.

— Кровавая Погибель! — победно чеканит Альрик. — Тебе выпала великая честь, сдохнуть от секретной техники моего рода.

Цветки лопаются один за другим, создавая непроглядную стену тумана. Где-то далеко слышаться крики. Их становится больше.
Я сближаюсь и пытаюсь атаковать, но его силуэт растворяется, не получив урона. В спину бьёт переплетение корней. Пригинаюсь, но острое древесное жало вспарывает моё плечо.
Сознание старательно пытается угаснуть, но я на голей воле сопротивляюсь этому. Вот значит в чём сила его техники. Потрясающее самоисцеление, дезориентация врага и целый калейдоскоп атак с любых ракурсов.
Идёт битва на выносливость, кто продержится дольше? Моё человеческое тело или его изменённое? Я наношу гораздо больше урона, отрываю целые конечности, но не могу пробиться к центру. Там колотится его всё ещё человеческое сердце и пылает жаждой крови духовное ядро.
Его атаки терзают моё тело. Редкие побеги растений добираются до меня, стараются ранить и замедлить. На поддержание техники у него уходит всё больше Ки. Кровавый туман теряет плотность. Деревья вокруг меня высыхают и рассыпаются.
Кастеты отправляют его кувыркаться по земле, но он проваливается под почву и почти сразу выскакивает рядом со мной. Несколько корней протыкают его, бесполезно. Окутанный лозой он опять пропадает.

Аура врага пульсирует, то появляясь, то исчезая, но он не может скрыть свою жажду крови. Глубокая рана чертит моё тело от пупка до груди.
Крепче Камня тут же замедляет кровотечение, но его атака не только режет, но и отравляет. Хорошо чувствую этот яд.

Во мне осталось не так много сил, а ведь мне ещё с его дружком возиться. Танец смерти набирает обороты. Мельтешение Альрика меня порядком утомляет. Ударами загоняю его в нужную мне сторону — вытесняю прочь из тумана и с кровавого ковра.
В пылу битвы не замечаю под ногами опавший отравляющий бутон. Когда наступаю, лепестки обвивают мою ногу и мелкими зубцами впиваются ещё сильнее. Рву их, тут же встретив Альрика. Два стремительных взмаха заставляют мои рёбра трещать. Игла едва не добирается до сердца, угодив чуть правее.
Ответными ударами срываю его корку и вижу под ней окровавленную плоть. Поверх нарастает новый слой защиты, но его тело уже перестало быть полностью деревянным. Силы противника тоже на исходе. Приближение развязки подстёгивает меня.
Как молния мелькаю вокруг него, уже не щадя собственное тело. Мой рык не стихает. Кастеты размываются от ударов. Мелкие царапины, порезы, уколы, ничего меня не останавливает. Кулаки срывают кору, мнут плоть, скрытую под ней. В этом хрусте и не понять, что я только сломал. Его самоисцеление поражает, но даже оно не в силах выдержать такой темп.
Секунда, другая, и размашистый удар крушит рёбра аристократа, выбрасывая его далеко за пределы густого алого тумана. Пошатываясь, Альрик пялится на меня осоловелым взглядом. Остатки его техники начинают распадаться. Потоки Ки, выпущенные прежде, начинают стягиваться к нему!
Финальная атака, значит?
— Давай. ДАВАЙ! — мой рык, усиленный подавляющей аурой, срывает дёрн вместе с травой.
Духовное ядро трещит, расширяясь. По телу пробегает сладостная дрожь.
Ступень. Новая ступень на бесконечном Пути…

Заняв боевую стойку, концентрирую энергию в руках. Вдыхаю воздух, всё ещё пропитанный кровью, но не такой ядовитый.
Дыханию Лесу
удаётся уловить чистый лесной аромат. Пьянящая Ки бьёт в голову.

— Кровава… к-ха… — начинает говорить Альрик и…
Осекается.
Из его рта вылетают алые рубиновые капли, а из груди вырывается покрытая шерстью мускулистая рука.

***

===

Глава 28

Конечность торчит из левой половины тела аристократа, чуть ниже ключицы. Вместо крови из этой страшной раны струится густая алая жижа, которую прежде видел в павших животных. Сам же глава клана с недоумением взирает на чужую когтистую ладонь у себя в теле.
— Чтоб тебя демоны разорвали! — рычит Акшай, почти обратившийся в гигантского зверя. — Промазал!
Его тело покрыто свалявшейся чёрной шерстью. Раздувшиеся плечи бугрятся от мускулов. Физиономия стала уродливой, как оживший ночной кошмар. Кривые клыки торчат из пасти. Загнутые когти украшают ладони.
Очевидно, это какая-то техника трансформации. О таких доводилось читать, но они большая редкость.
По лицу Альрика пробегает волна шока, сменяясь всепоглощающей ненавистью. Он тут же взрывается волной энергии, опередив меня всего на миг. Буйная алая растительность бьёт во все стороны из-под земли.

Лёгкий Шаг швыряет меня на предельной скорости, но не прочь, а в сторону противника. Врезавшись в нескончаемый поток Ки, выбрасываю свою собственную стихийную энергию. Как лесной пожар, сметаю преграду, и бью по корпусу, пытаясь достать до его духовного ядра.

Нижняя часть тела Альрика деревом вросла в землю и обвила руку Акшая, сдавив её словно тисками. Мохнатая лапа дёргается, но не в силах вырваться. Поэтому двуногий зверь рвёт спину и затылок врага свободной конечностью.
Багровая кора пластинами закрывает тело Альрика, неплохо защищая его от всех так — моих и лидера Братства Охотников. Несмотря на то, что чужая лапа до сих пор торчит в груди аристократа, на его лице играет кривая усмешка. Ковёр всё это время разрастается, пока не достигает нас. Шипя, из-под алой травы вырывается туман.
— Ты убил моих людей, ублюдок! — рычит Акшай, пригибаясь от моего удара.
Не разбирая, я атакую обоих оппонентов. Никто из них мне не друг. Какой смысл сдерживаться?
Что касается его слов… С исчезновением той иллюзорной техники, накрывшей солидный кусок поляны и леса, становится видно, что землю во многих местах усеивают мёртвые тела Охотников. На губах у них грязно-зелёная пена. Ки высосана подчистую.
— Купился на древесного клона! — слышится надменный хохот главы Алой Сакуры. — Позор тебе, Акшай. Н-да, но ты вовремя подоспел. Так даже лучше.

Клон?.. Когда только успел подменить себя? Всё же не зря его называли гением. Хоть и чокнутый ублюдок, но сильный и проницательный.

Земля надрывно скрежещет и выпускает мощные побеги. Туман активно сгущается. Приходится задержать дыхание — не хочу дышать этим смрадом. Видимость также падает. Лишь слух способен уловить шквал ударов и треск когтей по крепкой коре Альрика.
Его аура ощущается особенно ярко. Он опять восстановился? Нужно уничтожить его ядро, иначе это безумие никогда не прекратится!
Тем временем растения главы клана всё сильнее оплетают Акшая. Тот пытается призвать камень, но жёсткие ростки прорастают в малейшие трещины, разрушая его. Сдавливают тушу лидера Братства и затягивают его по пояс в землю.
Тело Альрика восстанавливается в уродливое древесное создание, и его зубастая пасть впивается в шею захваченного ростками зверя. На спине аристократа расцветает огромный фиолетовый бутон, скрывающий в своих лепестках такую де лиловую мерцающую сферу. Её аура слабая, но весьма жадная, втягивает в себя энергию Акшая. Поток Ки мощной волной утекает сквозь цветок в землю и дальше по корням куда-то в сторону.
Альрик, которого я вижу, лишь очередная ложная копия. Его единственная задача напитать тело господина энергией.
Тем временем Акшай с рыком пытается вырваться, но не может. Резерв его энергии каким-то образом откачивают через цветок, что затрудняет полноценное использование техник.

Пытаюсь добраться до сферы, скрытой в бутоне, чтобы разрушить её и остановить процесс насыщения. Использую
Оплетающие Побеги
и все возможности тела. Вражеская Ки выплёскивается навстречу, не давая подобраться к средоточию силы. Ещё бы, когда присосался к чужом резервуару, можно не жалеть энергии. Сгибаясь под её волнами, рвусь туда.

Грохот взрывов накрывает поле боя. Звук похож на бомбы. В нескольких местах поднимаются едкие белые облака. Смешавшись, они подавляют кровавую пелену.
Почти синхронные выстрелы арбалетов, заряженных духовными болтами, поражают спину Альрика. Тот вздрагивает от попаданий, но от лидера Братства не отлипает.
Я атакую без остановки вставшую на пути преграду, и мои удары заставляют сферу вибрировать, но не приносят ощутимого эффекта. Отток энергии продолжается.
Поле битвы окончательно превращается в хаос. Люди бьются с людьми, адепты с адептами. Могу только предполагать, что сюда подошло подкрепление из клана Алой Сакуры.
Часть людей отравлена, многие смертельно — последствия тумана. Часть успела надеть искусно сделанные маски, прикрывающие лицо. Подготовились твари!
После прорыва на новую ступень чувствую себя заряженным на полную, но полученные в бою рану никуда не делись. Они несут с собой мерзкую слабость. Надо заканчивать битву.
Осталось лишь найти подлинного противника. Подделки, вокруг сплошные подделки. Древесные копии, созданные, чтобы отвлечь меня и остальных. Сжечь наши силы и ресурсы.
Аура аристократа носится по поляне, покрытой кровавым туманом. Из клубов алой дымки летят древесные снаряды, выпрыгивают кусачие побеги, доносится ругань и крики. Именно к размытому силуэту направлена энергия из фиолетовой сферы.
Грохочут техники. Языки пламени вздымаются к небесам. Бомбы рвутся вокруг. Арбалетные болты несут с собой смерть для неосторожного лесоруба, который забрался слишком далеко от дома.
Люди Акшая атакуют и меня. Это уже не сброд, встреченный прежде в лесу. Спереди полукругом стоят крепкие бойцы в добротных доспехах. Они не в силах сильно навредить мне, но вполне могут сдержать натиск с помощью артефактных щитов. Часть из них перекрыла подход к Акшаю и отчаянно пытается освободить своего лидера из цепких лап древесной пиявки по имени Альрик.
Еле слышный свист, и один из бойцов, как подрубленный, падает со стрелой в виске. Что ж, Текору ещё жив и в бою. Это радует.
— Альрик, гнида! Я убью тебя и всех, кто тебе служит! — ревёт Акшай, его сдавленная древесным капканом рука трещит от натуги. — А потом и тебя, щенок!
Вены зверя вздуваются канатами. Чёрная шерсть встаёт дыбом. Зубы скрипят в хищном оскале, громко клацая, как у безумца.
— Сначала спаси свою шкуру, бездарь! — бросаю я
Лиловый бутон представляет самую главную угрозу. Нужно разобраться с ним, но как это сделать, если мои кастеты бессильно стучат по поверхности мерцающей сферы?
В памяти всплывают бои на Полигоне. Победить марионеток было непросто, потому что требовалось не просто поражать их средоточия силы — узловые точки. Нет, важно было правильно дозировать количество Ки, вложенной в каждый такой удар.
Что если здесь ситуация аналогичная?..
Пока внимание Альрика отвлекают Охотники, а их — сам Альрик, я рывком сближаюсь с эпицентром этого хаоса. Миг, и обрушиваю новую волну ударов на спину врага. Слишком много Ки… Слишком мало… Нет. Вот… Вот так! Сверкающие серебром кастеты разбивают прочную скорлупу, и сфера лопается, как орех.
Оглушительный звон прокатывается по поляне. Поднявшийся ветер разгоняет туман. Земля с хлюпаньем исторгает из себя тело скрывающегося практика. Альрик уже совсем перестал быть человеком. Его глаза красными точками бешено крутятся в тёмных глазницах. Волосы превратились в терновник, который крошится при каждом движении уродливой головы. Вместо пальцев лезвиями вытягиваются узловатые коренья. Пасть щёлкает без остановки.
Да я духовных зверей разумнее видел, чем этот юродивый.
— Земля напитается кровью. Древо вознесётся к небесам. Урожай уродится на славу! — подняв руки, хохочет он.
Смертоносные шипы накрывают поляну, но подоспевшие Охотники Братства закрывают Акшая и себя массовыми защитными техниками. Терновник таранит щиты и волочит людей позади них по земле. Сам Акшай подключается, подпитывая купола, остатками энергии. Нас разделяет растительными стенами.

Альрик резко срывается ко мне, и мы продолжаем забытый танец.
Лёгкий Шаг
позволяет не отставать, но он стал намного сильнее и быстрее. Однако и я не сплоховал — новая ступень Журавля окрыляет. Полученные повреждения постепенно накапливаются, вынуждая следить за защитой.

Кора под ударами кастетов, взрываясь, летит щепой, а под ней сразу вырастает новая. Никаких акупунктурных точек нет и в помине, лишь плавающее внутри тела ядро. Пока оно цело, враг будет продолжать восстанавливаться.
Наши стихийные техники сходятся в прямом столкновении.
Я достану его. Шипы бьют меня, однако теперь и я могу давить массой. Несколько крупных стволов против нескончаемого потока острых терновников Альрика. Корни против рубящих лепестков.
Пока воют наши техники, не отстаём и мы. Телом противника сношу несколько молодых стволов. Локтем ломаю острый обломок бревна, летящий прямо в мой живот. Внутри него ловушка — древесина распадается на тонкие пласты лезвий. Пропитанные Ки, острые и невероятно прочные. Они пытаются вскрыть меня от паха до горла, как когда-то обещал этот выродок.
Несколько новых ран на бёдрах и животе. Грудь прочертила длинная полоса. Кровь струится по коже, а в носу не остаётся ничего кроме запаха железа.
Умелый ударом Альрик подбрасывает меня в воздух. На миг в голове мутнеет, а в ушах слышится гул. Успеваю прийти в себя и, крутанувшись, сгруппироваться. Противник создаёт на моём пути несколько бамбуковых пик, но изворачиваюсь, как могу. Лишь одно остриё пробивает бок чуть повыше крестца. Малая цена за то, что мои кастеты сминают деревянные предплечья Альрика. Его руки, уже ставшие живым лесом, трескаются. Щепки с древесной пылью… Вот и всё, что остаётся от могучих конечностей.
Адепт отшатывается назад, рефлекторно тряхнув головой. И мои кулаки, облачённые в металл, взлетают замком над головой, чтобы обрушиться и вбить его безумную башку внутрь тела.

Хребет хрустит, как ветка под сапогом. Изломанную шею пробивают шипы. Агония умирающего и исцеляющегося тела. Они бороздят моё тело, пока
Крепче Камня
пытается сдержать чужой натиск.

Мы наносим удары один за другим, не обращая внимание на повреждения. Я рублю быстрее, чем растёт этот упорный сорняк. Плечо взрывается болью, когда я выбрасываю могучий удар за пределами своих сил. Духовная сталь кастета встречается с полированной поверхность, и…
Сталь побеждает.
Прорва восстановленной Ки сгорает в этой топке. Треск и жалобный рёв наполняют окрестности. Ядро врага, средоточие его силы, как адепта, разваливается на части.
«Умри. Просто умри», — почти беззлобно пульсирует мысль в моей голове.
Я всего лишь секатор в руках судьбы, призванный подрезать заболевший сорняк на теле великого древа. Почти целый клан свихнулся от жажды власти и жадности, наплевав на великий дара богоподобной Сакуры. Ноша, которая оказалась не по плечами ветви прославленного рода.
Вся растительность, созданная рукой Альрика, начинает с грохотом осыпаться. От изуродованного тела бегут кровавые побеги в последнем издыхании. Один из них мясистой лозой тянется далеко, куда-то в сторону, но моя нога обрубает его бег, переломив, словно сухую ветку.
— Хватит уже, — устало шепчу я. — Остановись и прими свою участь.
Ядро павшего расцветает кровавым цветком. Последний бутон безвредно поднимается над останками тела. Срываю его и топчу, не давая этому ублюдку переродиться. Не останавливаюсь, пока не остаётся и следа от его Ки.

Туман отступает неохотно, но благодатный ветер приносит запах лесной свежести. Лёгкие раздуваются мехами. Сила постепенно собирается в теле, которое сконцентрировано на восстановлении. Пробегаюсь по мелким ранам, уплотняя Ки в местах глубоких порезов.
Крепче Камня
минимизирует кровопотери, но я всё же теряю силы. Запал от новой ступени спадает.

По поляне от леса, прихрамывая и держась за бок, шагает Текору.
— Уж прости, Рен! Гонял его, сколько мог. Толстую шкуру так и не получилось пробить, — начинает оправдываться парень. — А потом он превратился в того зверя и совсем худо стало.
Я машу рукой, мол, всё понимаю, но не перебиваю.
— Когда повалил этот яд клубами, он сразу накрыл часть Охотников, — поясняет лучник. — Тот, как с цепи сорвался. Я попытался его удержать, но куда там.
— Дальше всё видел своими глазами. Куда делся Акшай?
— Братство утащило его прочь, — скалится Текору, — щеночек слишком устал.
Его голос мрачнеет, становясь серьёзным:
— Жаль, я не смог к нему пробиться, крепкие были щиты.
— Ладно, нестрашно. Охотники работают за деньги, а теперь платить некому, — со вздохом говорю я.
Сам же двигаюсь в сторону плотной древесной стены по зову вишнёвой косточки.
— А что стало с членами клана? — запоздало уточняю.
— Некоторые держались в стороне, другие кинулись в битву и там полегли, — он пожимает плечами. — Куда делись первые, да демон их знает. Наверное, сбежали, не желая помирать от техники своего господина.
— Понятно, — я подступаю вплотную к могучему стволу. — И полриона не стоит такая родня, что бросила собственного лидера в беде.
Стволы на краю поляны теснятся друг к другу. В щелях абсолютно невозможно увидеть, что скрывается внутри, но я чувствую этот зов. Её ауру. Она ждёт нас.
Текору удивлённо наблюдает за мной и спрашивает:
— Ты нашёл?
Вместо ответа я протягиваю косточку. Круглая сердцевина ягоды, гладкая и тёплая на ощупь, медленно поднимается над ладонью. Деревья с шелестом расступаются, пропуская меня вглубь. Мой спутник неуверенно ступает следом. Оглядывается и крутится по сторонам. Лепестки сакуры проникают и сюда. Опадая, они даруют нам тусклое освещение.
Из-за кромки леса неспешно выходит могучий медведь, спасший меня вчера. Урсар сдерживает свою силу, не давая ей разлиться и затопить всю поляну. При виде него Текору сжимается и замирает на месте.
— Закончи уже это дело! — гремит яогуай. — Давно пора! Создательница сделала слишком большой подарок людям. Они оказались недостойны её доброты.
Договорив, медведь исчезает в несколько движений. Лишь отдалённо слышатся недовольные стоны леса от движений могучего зверя.
— Пойдём, Рен, — зовёт меня Текору. — Он что-то тебе сказал?
— Да, что ты должен мне новую одежду, — с улыбкой отвечаю я.
— Это ещё с какого демонова хрена? — вскипает лучник.
— А из-за кого я был вынужден в одиночку воевать с твоим любимым родственником?
Парень закатывает глаза и, покачав головой, улыбается.
Мы движемся вперёд к большому яркому пятну в конце тёмного тоннеля. Деревья, подпирающие небеса, расступаются. Над головой вновь появляется синева.
И на нас всей своей необъятной мощью своего Ки обрушивается Кровавая Сакура. Исполинская тень падает с высоты небес. Там далеко, высоко над головой ветвистое дерево украшено яркими плодами спелой вишни. Ветви сгибаются под их тяжестью. Каждая ягода пульсирует, как ядро сильного практика, благодатно распространяя ауру. Переплетения множества аур создают симфонию непревзойдённой Ки. Энергия здесь настолько чистая, что кружит голову. Это даже не Ки, а её концентрат.
— Неужели, за столько лет наконец, нашёлся достойный? — раздаётся знакомый голос с игривой надменностью. — Даже двое? — в её голосе мелькает лёгкое удивление.
Сакуры всё ещё не видно, но она уже здесь. Нет. Не она, лишь жалкий отголосок её воли и намерений, вложенных в эту формацию и этот лес.
— Ко мне пожаловал потомок павшего рода? — удивляется ученица Аранга.
Неуловимый дух окутывает Текору, а тот сжимается и дрожит.
— Глупое бедное дитя, ты слишком слаб, чтобы находиться здесь. И почему же ключ не у тебя? — игривые нотки становятся сердитыми. — Ты — последний хранитель. Твои предки подвели меня… Крепко подвели.
Я ощущаю, как Ки Сакуры окутывает и меня. Сжимается плотнее и сильнее, чем вокруг Текору. На какое-то время теряю его из виду. Опять то видение. Серый туман и падающие алые листья, только теперь они настоящие.
Её ладонь выныривает из дымного савана и касается моей груди.
— Интересно! Очень интересно! Я уже выбрала тебя… — она хмурится на миг.
— Не случайно, — отвечаю я, выпуская свою ауру. — У нас одна стихия.
— Хорошо, да будет так.
Она обдумывает услышанное и царственно роняет:
— Мальчишка из Алой Сакуры, возьми ягоду, — от её слов плод вишни, размером с яблоко, срывается с нижней ветви.
Текору его чуть не роняет.
В следующий миг мы с ней вдвоем оказываемся на вершине дерева. В небесах. Грудь перехватывает от такой высоты. Верхушка самой Кровавой Сакуры.
Точно такая же вишня, как досталась лучнику, украшает одинокую ветвь. Однако примечательно в ней другое. В отличие от той, этот плод сияет изнутри обжигающей белизной. Его буквально распирает от количество духовной энергии, содержащейся внутри.
— Забирай её, — шепчет Сакура. — Тысячелетняя вишня… Мой особый подарок тебе. Ты сделал невозможное и сделаешь это вновь. Довольно искушений. Довольно жертв и смертей. Сделай то, что должно.
Энергия струится и проходит сквозь драгоценный плод. В отражении на алой кожице манящего плода мелькают образы былых времен.
Тяну к нему руку и меня охватывает настоящая буря древесной стихии.

* * *

===

***

===

Глава 29

Правду сказал Феррон про ритуал. Прежде, чем поглотить такой дар, необходимо подготовиться.
Ягода Кровавой Сакуры словно имеет собственную волю. Она сама тянется ко мне, пытаясь передать накопленную энергию. Её чистота и концентрация поражают. На короткий миг я вижу, как живёт природа — лес и его обитатели. Обычно безмолвные гиганты сейчас говорят со мной. Не словами, как привычно человеку, а образами.
В ушах звучит насмешливый и одновременно неразборчивый голос ученицы Аранга, сливаясь в одну тягучую ноту.
Как во сне ощупываю мягкую, но в тоже время прочную кожицу плода. Его распирает от живительной Ки, а потоки, проникающие вовне, заставляют моё сердце бешено колотиться.
Я хватаюсь за ветку, на которой висит вишня, и с хрустом срываю заветный плод. Неохотно и медленно расплываясь, моя награда отправляется в пространственное хранилище кольца. Как только трофей пропадает, палец охватывает приятное тепло.
Наконец, голос Сакуры обретает чёткость:
— Ты получил заслуженную награду. Судьба сада в твоих руках. Оставишь его и дальше приносить драгоценные плоды? — её шёпот похож на дыхание ветра.
— Нет, — твёрдо отвечаю я. — Ты была права. Довольно искушений и довольно смертей. Люди не готовы к такому дару. Со временем он сломает даже самых благородных людей, как и произошло с тем кланом. Сад нужно запечатать навсегда.
— Такого твоё окончательно решение?
— Да. Пускай с добрыми намерениями, но ты посеяла ростки, которые принесли простым людям лишь раздор и гибель. Пришло время вырвать их с корнем и предать забвению.
— Да будет так, — звенит её голос, наполняясь силой.
Само дерево качается на ветру и мягко касается меня, словно в прощальном жесте. Яркая вспышка переносит меня обратно к воротам за пределы сада.
Косточка-ключ в моей руке рассыпается пеплом. Непроницаемый древесный барьер формации вспыхивает ослепительным светом, простираясь к далёкому древу, и оно расплывается миражом. Истаивает…
Мы с Текору стоим на поляне, где яд Альрика оставил за собой ужасные последствия — иссушил траву, погубил деревья и кусты. Кажется, что природа ещё долгие годы не оправится от этой напасти.
Бурная энергия вместе за нами вырывается из тайного сада и стремительно заживляет шрамы недавнего сражения. Она питает землю и растения, выращивая новые ещё более сильнее и крепкие. Ростками пробиваются молодые деревья и начинают быстро набирать силу.
Лучник всё ещё в недоумении смотрит на вишню, зажатую в руке. Похоже, не моежт поверить, что получил легендарный источник силы, за которым велась такая безумная охота.
Призрачный едва заметный силуэт Сакуры возникает перед нами. Она хмуро складывает руки на груди и произносит:
— Это были последние дары Кровавой Сакуры. Больше люди никогда не испробуют их.
Она поворачивает голову к Текору. Её лицо смягчается.
— Я не виню тебя потомок моего ученика, и мне известны твои деяния. Ты честно исполнял долг, возложенный на клан Алой Сакуры. Теперь ты свободен. Найди свой собственный Путь! Шагай по нему с высоко поднятой головой. Докажи, что имя твоего клана ещё заслуживает шанса вернуть былое величие.
— Благодарю, госпожа! — лучник церемонно кланяется, согнувшись в поясе так, что его лицо смотрит в землю.
Мимолётно призрак Сакуры касается плеча юноши и приближается ко мне. Её аура опять окутывает меня приятным теплом.
— Передавай привет моему заклятому другу, — на прощание произносит ученица Аранга — Быть может, мы с тобой ещё увидимся…
Несколько секунд я стою в прострации, смотря перед собой пустым взглядом. Усталость, полученные раны и опустевший резерв Ки бьют по мне, принуждая заняться собой.
Увы, бой окончен, однако нам предстоит ещё много работы. С отдыхом опять придётся подождать.
Мы двигаемся по лесу в сторону большака, попутно обсуждая дальнейшие действия. Текору держится бодро, хоть и его потрепало в схватке с Акшаем.
Остатки встреченных бандитов и разрозненных членов клана Алой Сакуры добиваем без всякой жалости. Чтобы здоровое дерево могло вырасти, вначале нужно полностью выкорчевать больные побеги.
Проблем противники не доставляют даже в нашем состоянии. Не везёт им. Видать, эти трусы так беспокоятся за свои шкуры, что попросту бросают своих же людей, особенно раненых. Им бы держаться вместе, но нет, хаотичное бегство по лесу прямо сквозь скопления диких и духовных зверей, что тоже ведёт к дополнительным жертвам.
А вот с Братством всё интереснее. На телах погибших нам не удаётся обнаружить их узнаваемых татуировок. Значит, это просто отребье, собравшееся здесь, как падальщики, в надежде на лёгкую наживу.
По дороге мы заглядываем в ещё одно из убежищ Текору. Оказывается, подобных гнёзд у него несколько десятков по всему лесу. Из своих запасов парень подбирает мне одежду по размеру.
— И откуда ты только взял это тряпьё? — несколько раздражённо спрашиваю я, рассматривая накидку, сшитую буквально из мелких лоскутов чьей-то шкуры.
— Боевые трофеи, — хмыкает он. — Зато теперь ты похож на охотника из отдалённой деревни, а не головореза с большой дороги. Росточком бы ещё поменьше, а то таких людей в наших краях не водится.
— Все упрёки можешь высказать моему отцу, — отмахиваюсь я.
— Это кому, лесному медведю, что ли? — скалится Текору.
— Ну да, ты же видел его? — с совершенно серьёзным лицом отвечаю я. — Там, у сада.
Челюсть лучника отвисает, и я понимаю, что жизнь в одиночестве посреди леса сделала из него весьма доверчивого человека.
— Это же… Это же был яогуай, Рен? Я, конечно, слышал от отца, что они могут оборачиваться людьми и вступать в связь с женщинами, но… Думал, это сказки.
— Нет-нет, чистая правда, — киваю я.
Пополнив запасы провизии для небольшого путешествия, едим до отказа, спим, и лишь потом отправляемся в ближайшую деревню. За время жизни у Текору накопилось немало трофеев. Хоть он и предлагает мне воспользоваться его запасами, ничего интересного для себя я не нахожу.
Всё оружие низкого ранга, а кастетов вообще никаких нет. С техниками ситуация такая же печальная. Их не то чтобы нет, но Текору просто не может мне ничего передать. Дело в том, что после падения основной ветви клана Алой Сакуры его предок запечатал родовые техники на крови. Парень и рад бы поделиться ими, но я просто не смогу ими воспользоваться. Жаль, ведь среди них немало древесных техник, а это не его родная стихия.
Лучник даже расстраивается, когда это вскрывается.
— Не печалься, — хлопаю его по плечу, как младшего брата. — Все великие адепты когда-то делали первые шаги на своём Пути. Они тоже начинали его с чужих техник, придуманных неизвестными людьми. Поэтому давай мы с тобой будем стремиться достичь такого уровня, чтобы самостоятельно создавать техники, не надеясь на чужие подачки.
— Думаешь, это возможно? — с надеждой смотрит на меня спутник.
— Всё возможно, и мои слова скажут гораздо меньше, чем сад Кровавой Сакуры, — веско напоминаю я. — Разве не это подтверждение возможностей истинных практиков? Пусть мы с тобой уже и на этапе Журавля, но это все ещё первые шаги. Что скрывается дальше, можем только догадываться.
Приободренный Текору собирает немного вещей на продажу: шкуры, кое-какое оружие и вяленое мясо, запасов, которого у него полно. Всё это не вызовет подозрений, если мы повстречаем кого-то из местных представителей закона. Если же наткнёмся на остатки Алой Сакуры, большинство из них ждёт та же участь, что и их господина.
За пределами леса начинаются чудеса. В ближайшей деревушке уже появились солдаты из столицы провинции. Однако, в отличие от людей Алой Сакуры, никаких бесчинств они не творят. Наоборот их интересует, не являемся ли мы слугами Альрика.
Пусть их действия и выглядят достаточно показушно, но они явно пытаются замести следы творящегося здесь долгие годы безумия. Смысла покрывать подобное уже нет. Одно дело красивые иероглифы в книгах учёта, говорящие что всё отлично, а другое… Со смертью Альрика любые грехи можно повесить на него, а наместник наоборот выступит героем, раскрывшим страшные преступления.
Если же какой-нибудь из пытливых столичных бюрократов вдруг решит проверить сам, как поживают люди вблизи легендарного Леса Кровавой Сакуры, голова наместника слетит быстрее, чем тот успеет открыть рот. И моей заслуги в этом уже не будет. Такие скользкие люди любят копать ямы другим, но очень часто сами же в них и попадают.
Бессмысленное и бесчеловечное убийство крестьян, как бы это не звучало потребительски, является попросту переводом человеческих ресурсов. Уж кому, как ни чинушам это знать.
Наместник провинции далеко не дурак, раз в своём возрасте всё ещё занимает столь высокий пост. Не говоря уже о том, что он даже происходит не из очень знатного клана.
Доказать это не могу, но полагаю, что клан Алой Сакуры был ему нужен в первую очередь из-за мифической вишни. Для чего конкретно, мне не очень понятно, раз старик сам даже не практик, да и в его почтенном возрасте ступать на Путь весьма сомнительная затея. Культивация и так сокращается жизнь, а в его случае может попросту её оборвать.
Сейчас всё же главное, что давление на жителей территорий клана Алой Сакуры снижается. В центральном городе их земель — Фэняне, где я прикончил Валькора, так вообще вместо очередного клана во главе встаёт городской совет.
Вместе с Текору мы путешествуем по разным поселениям, принадлежавшим Алой Сакуре и везде находим улучшения. Где-то больше, где-то меньше, в нескольких приходится обагрить руки кровью, добивая остатки проклятого клана.
Посланники наместника не до всюду добрались, да и вряд ли доберутся. Одно дело хотя бы крупная деревня на два-три десятка домов, а другое — две или три халупы посреди бескрайней степи.
Текору злится, так что мне приходится его успокаивать. Он уже жалеет, что Сакура освободила его от обязательств предков.
— Тебе никто не мешает помогать им просто так, — я напоминаю очевидное.
Однако парень так долго просидел в лесу, что не может понять очевидного. Увы, всех не спасёшь и не защитишь. Люди должны уметь за себя постоять. Уж так устроен наш мир.
— Тогда я на некоторое время останусь здесь, — решает Текору, когда мы возвращаемся в деревушку старейшины Хвэя. — И присмотрю за жителями. Проверим, как долго продлится благодать наместника. Если это всего лишь ширма… Я лично своими руками нашпигую его стрелами!
Деревню Хвея уже покинули посторонние, так что меня встречают, как героя. Когда они узнают, кто такой Текору, сначала встречают его в с откровенной злостью. Ведь это ещё один душегуб — член клана Алой Сакуры. Однако история парня и его семьи быстро смягчает их сердца. Я рассказываю всё, как было, и неуловимо смещаю всё внимание жителей на него.
Мне хочется ещё побыть здесь вместе с этими людьми. Разделить их радость и спокойствие, обретённое впервые за долгие годы под гнётом Алой Сакуры. Желаю провести больше времени, рассказывая сельской детворе о встреченных чудесах, но такие минуты возвращают меня в далёкое прошлое. Там, где я дома, а вокруг мать, отец и любимая сестрёнка.
Колесо судьбы и не собирается останавливаться. Оно не способно крутится назад. Тянет меня всё дальше вперёд, напоминая о цели. Стать сильнее. Новой ступени Журавля всё ещё недостаточно, чтобы вернуть сестру.
Тень, чуть не лишившая меня жизни, всё ещё превосходит мои возможности. Я чувствую это без малейших сомнений. Однако наша пропасть сокращается. Скоро я приду за тобой, ублюдок, и заставлю держать ответ!..
Прощаемся прямо у ворот. Вся деревня выходит меня провожать. Радостные крики повеселевших людей сливаются в дружный хор. В нём звонко звучат детские голоса.
Первым подходит Хвэй и произносит, заглядывая мне в глаза:
— Сынок, я до конца не верил, что ты справишься с Альриком… Ведь о нём столько слухов ходило! Выходит, ты и сам адепт хоть куда.
— Я всего лишь поступил так, как подсказывала совесть. В этом нет ничего такого.
— Ещё как есть, сынок. Буду рассказывать всем встреченным, что свела меня однажды судьба с практиком, который не забыл, что вышел из народа… О том, как он спас нас от смерти и вернул свободу.
— Скажи ещё, что он пользовался успехом у женщин, прекрасно пел и готовил невероятную рисовую лапшу.
Старик посмеивается.
— Как скажешь, — тепло улыбается Хвэй. — Ступай с мирой, и пусть Путь будет к тебе благосклонен.
— Прощай, отец.
Крепко обнимаю Текору на прощанье.
— Стань сильнее! — напутствую я. — И мы ещё встретимся. Только не засиживайся здесь. Мир слишком большой, чтобы не увидеть всех его чудес.
— Стану, обязательно стану! Спасибо за всё Рен, — склоняет он голову, отстранившись. — Благодаря тебе честь моего клана восстановлена, а сам я свободен. Свободен, но останусь у тебя в неоплатном долгу.
— Можешь считать свой долг погашенным, когда при следующей нашей встрече я увижу, что ты всё это время не просиживал штаны в кабаке, — улыбаюсь я и машу всем рукой.
— Обещаю, ты будешь удивлён моей новой силе! — с горячностью произносит Текору.
Мы жмём друг другу руки, и через минуту я срываюсь на бег. Когда деревушка пропадает за горизонтом, останавливаюсь, и в моих руках появляется маяк — дар Феррона.
Аметистовая сфера в кубической рамке вращается, пока не находит направление, где скрывается убежище моего учителя. Вливаю в артефакт крупицы своей Ки. Сокрытая внутри могучая энергия вырывается из него, полностью окутав меня. Вспышка, и на месте, где я только что стоял, остаётся лишь небольшая вмятина на иссохшей степной земле.

Скоро увидимся, учитель…

Долгожданное возвращение не омрачает даже саркастичный настрой Феррона. Он держится ровно до того момента, пока я не показываю ему вишню. Все издёвки в адрес Сакуры моментально пропадают. Призрак становится серьёзным.
— Рен, — его брови сходятся на переносице, а рука подпирает подбородок, — этот плод весьма опасен. Такое количество энергии… Тебя разорвёт на клочки. Я бы не советовал тебе его есть, но уже заранее знаю ответ…
— Верно, я съем его в любом случае, — держу трофей на вытянутой руке. — Поможешь мне?
— В твоём самоубийстве? — хохочет он. — С радостью! Только при одном условии, если ты пройдёшь очищающий ритуал. Дам тебе малюсенький шанс пережить подарочек Сакуры.
— Тогда чего мы ждём?

=== ===
=== === ***

***

***

Источники :

https://litmir.club/br/?b=882521

https://author.today/work/314993

https://fb2.top/probughdenie-sily-tom-ii-773769/read

https://readli.net/chitat-online/?b=1279334&pg=1

https://www.rulit.me/books/probuzhdenie-sily-tom-ii-s-illyustraciyami-read-850546-1.html

https://iknigi.net/avtor-evgeniy-astahov/294412-nebesa-umoyutsya-krovyu-tom-2-probuzhdenie-sily-evgeniy-astahov/read/page-1.html

***

***

---

===================================

---

***

---

***

---

Фотоистория в папках № 1

002 ВРЕМЕНА ГОДА

003 Шахматы

004 ФОТОГРАФИИ МОИХ ДРУЗЕЙ

005 ПРИРОДА

006 ЖИВОПИСЬ

007 ТЕКСТЫ. КНИГИ

008 Фото из ИНТЕРНЕТА

009 На Я.Ру с... 10 августа 2009 года

Страницы на Яндекс Фотках от Сергея 001

---

***

МОЦАРТ И САЛЬЕРИ. А.С. Пушкин

***

...

Сальери.
Все говорят: нет правды на земле.
Но правды нет - и выше. Для меня
Так это ясно, как простая гамма.
Родился я с любовию к искусству;
Ребенком будучи, когда высоко
Звучал орган в старинной церкви нашей,
Я слушал и заслушивался - слезы
Невольные и сладкие текли.
Отверг я рано праздные забавы;
Науки, чуждые музыке, были
Постылы мне; упрямо и надменно
От них отрекся я и предался
Одной музыке. Труден первый шаг
И скучен первый путь. Преодолел
Я ранние невзгоды. Ремесло
Поставил я подножием искусству;
Я сделался ремесленник: перстам
Придал послушную, сухую беглость
И верность уху. Звуки умертвив,
Музыку я разъял, как труп. Поверил
Я алгеброй гармонию. Тогда
Уже дерзнул, в науке искушенный,
Предаться неге творческой мечты.
Я стал творить; но в тишине, но в тайне,
Не смея помышлять еще о славе.
Нередко, просидев в безмолвной келье
Два, три дня, позабыв и сон и пищу,
Вкусив восторг и слезы вдохновенья,
Я жег мой труд и холодно смотрел,
Как мысль моя и звуки, мной рожденны,
Пылая, с легким дымом исчезали.
Что говорю? Когда великий Глюк
Явился и открыл нам новы тайны
(Глубокие, пленительные тайны),
Не бросил ли я вс°, что прежде знал,
Что так любил, чему так жарко верил,
И не пошел ли бодро вслед за ним
Безропотно, как тот, кто заблуждался
И встречным послан в сторону иную?
Усильным, напряженным постоянством
Я наконец в искусстве безграничном
Достигнул степени высокой. Слава
Мне улыбнулась; я в сердцах людей
Нашел созвучия своим созданьям.
Я счастлив был: я наслаждался мирно
Своим трудом, успехом, славой; также
Трудами и успехами друзей,
Товарищей моих в искусстве дивном.
Нет! никогда я зависти не знал,
О, никогда! - ниже, когда Пиччини
Пленить умел слух диких парижан,
Ниже, когда услышал в первый раз
Я Ифигении начальны звуки.
Кто скажет, чтоб Сальери гордый был
Когда-нибудь завистником презренным,
Змеей, людьми растоптанною, вживе
Песок и пыль грызущею бессильно?
Никто!... А ныне - сам скажу - я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую. - О небо!
Где ж правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений - не в награду
Любви горящей, самоотверженья.
Трудов, усердия, молений послан -
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?... О Моцарт, Моцарт! ... Читать дальше »