...дракон... 244 - 13 Сентября 2025 - Персональный сайт

Главная » » ...дракон... 244

19:41

...дракон... 244

***

===

Глава 1191

В новом воспоминании Хаджар очутился в покоях. Достаточно скромных. В чем-то даже спартанских. Несмотря на то, что они были достаточно объемными в пространстве (в них спокойно могло уместиться шесть таких избушек, в которой в данный момент жили молодожены), мебели было немного.
Пол, застеленный простым ковром, по которому явно шлепало не одно поколение чьих-то ног. И некогда высокий и пушистый ворс уже давно стоптался, а рисунок был максимально трудно различим.
У северной стены, с витражами, изображающими сказочные сцены, приютилась деревянная поперечная стойка, на которой в данный момент висели черные доспехи и белый плащ.
Так что если изначально можно было позволить себе немного сомнений в том, что такие “скромные” покои принадлежали правителю всея Белого Дракона, то после доспехов уже никакого резона в этом не было.
Вдоль прилегающей к витражам, выходящим в сад, расположились стеллажи с книгами, полки с артефактами и какими-то сущими безделушками.
Дальше, метров через двадцать, женский будуар и пара стоек с мужскими просторными одеждами из качественного, но недорого шелка.
Единственное, что сразу привлекало взгляд в этих покоях — кровать. Вот она была воистину гигантских размеров и стояла чуть ли не в центре зала. Шесть метров в длину, четыре в поперечнике, с тяжелым парчовым балдахином, закрепленным на дубовых реях. С матрасами из перины и пуха, которые в ту давнюю пору стоили куда больше, чем мог себе позволить даже крупный барон.
— Ты так опоздаешь на встречу, — как из тумана, в пустом помещении, соткались две фигуры.
Первую, стоявшую поодаль витража и начищавшую собственные доспехи, Хаджар узнал сразу — Последний Король Эрхард. Только более… спокойный. Да, он все так же был наполовину обнажен — в одних только штанах, на босу ногу, в одной руке держал склянку с маслом, а в другой — тряпку. И её он, как раз, и драил черную сталь.
Вторая же, туманом свилась напротив выхода на маленький балкончик. Невысокого роста, простой фигуры — без вдохов восхищения, но достаточно, чтобы зацепить взгляд.
Её лицо отражалось в витраже. Такое, что под стать фигуре. Милое, круглое личико, но на фоне даже мало-мальски сильной практикующей, даже не адепта — не запоминалось и вовсе.
— Игнес, — прошептал стоявший позади Хаджара Белый Клык. — моя жена.
И то, сколько боли прозвучало в этих простых словах, ясно давало понять, что воспоминание не закончиться ничем хорошим.
Как и муж, она была одета в простое платье из недорогих тканей, но видно, что сшитое руками мастера высочайшей пробы. По меркам тех времен, разумеется.
— Если ты отказываешься туда идти, — говорил Эрахард не отрываясь от своего доспеха. — то зачем мне тратить на столь незначительное событие те драгоценные минуты, которые я могу провести с тобой.
Когда Игнес улыбнулась и качнула копной рыжих, будто горящих волос, Хаджар понял, чем столь простая девушка смогла завоевать сердце правителя целого мира.
Её улыбка была не жаркой, как у лучших соблазнительниц Моря Песка, но теплой. Теплой, уютной, обволакивающей, как одеяло, которым мать укутывает новорожденное дитя.
Она была мила, мягка и спокойна.
Полная противоположность Эрхарду. И вместе, эти две стороны одной медали, составляли единое целое.
— Как ты можешь так говорить про собрание своих советников? — и даже голос у неё звучал подобно шелесту листвы. Мягкий и успокаивающий. Почти убаюкивающий. — Разве без них ты сможешь решить вопросы законов, банков и все те сложные проблемы, в которые меня не посвящаешь.
— Потому что они скучны и неинтересны, — пожал плечами Эрхард.
Хаджар помнил историю Последнего Короля. Тот был рожден от мертвой матери — его вырезали из живота повешенной женщины и потому существовала легенда, что Эрхарда, рожденного от мертвеца, не сможет убить ни один смертный.
Но за легендой крылась куда более простая истина.
У Последнего Короля никогда её не было — не истины, разумеется, а матери. И, учитывая то впечатление, которое вызывала Игнес, она, отчасти, её заменяла. Закрывала те дыры внутри души Эрхарда, которые росли с самого детства.
Она была той гаванью, в которой он мог укрыться от штормов, терзавших его на протяжении долгого пути к всеобщему миру и процветанию.
Миру и процветанию, построенному на крови и смертях миллионов людей. И на разрушенных жизнях еще большего количества.
— И вместо этого ты чистишь свои доспехи? Каждый день, Эрхард, ты делаешь это каждый день на протяжении уже шести лет.
Правитель выпрямился и посмотрел на свое отражение на черной глади стали. Начищенной до такого состояния, что реальность в нем отражалась лучше и отчетливее, чем в зеркале, висящем на будуаре.
— Воин должен держать свой меч острым, а доспехи чистыми.
— Но ты уже не воин, Эрхард. Ты Король. Король целого мира.
Правитель ответил не сразу. И, пусть его корона лежала где-то на ковру около двери, будто ненужная, забытая вещица, Хаджар видел как власть терновым венком оплетает голову Эрхарда и ранит его едва ли не сильнее вражеского меча.
— Надеюсь, любовь моя, что однажды ты подаришь мне того, кому я смогу передать эту корону. И тогда мы, как и мечтали когда-то, отправимся к Семи Морям. Я построю нам хижину на берегу. И мы будем встречать каждый рассвет и закат до тех пор, пока седина в волосах не заберет наши души к праотцам.
Голос Эрхарда были полны мечтаний, а глаза — надежды.
— Но пока этого не произошло, мой король, — Игнес присела в неглубоком, шутливом книксене. — собрание советников ждет тебя.
— И что мне там делать без тебя, моя королева? Слушать очередные доклады, в которых правды меньше, чем в словах колдуна? Вокруг меня лжецы и расхитители. Казна недополучает пятой части от того, что платят люди. Зато дворцы у вельмож все выше и выше. Боги, скоро они обгонят даже наш!
Игнес засмеялась.
— Воровать будут всегда и везде, мой король. Такова природа человека. Он, как хомяк, пытается обустроить свою норку как можно теплее и мягче.
— Ты мудра, — Эрхард подошел сзади, обнял жену и положил голову на миниатюрное плечо. — мудрее всех тех, кто именует себя учеными мужами и мудрецами.
— Потому что они мужчины, мой король. А я женщина. Мужчина не может быть мудрым — мать природа создала вас сильными, но простыми. Нас же — слабыми, но…
— Сложными? — перебил, засмеявшись, Эрхард.
Игнес улыбнулась. Той улыбкой, что лишь подтвердила её недавние слова.
— Именно поэтому я и прошу тебя пойти со мной, моя королева. Как никогда мне нужен твой совет.
— Совет дочери простого крестьянина? Твои советники и приближенные меня не примут.
Эрхард нахмурился.
— Ты — моя королева, — произнес он жестко и с силой. Так, что зазвенели витражи и послышался лязг стали. — любой, кто хотя бы помыслит отнестись к тебе без должного уважения и почтения, лишится своей головы!
— Тише, мой король, — маленькая ладонь легла на суровое лицо. — просто я…
— Просто ты знаешь о земле, — снова перебил король. — о том, как её возделывать. Как о ней заботиться. Что ей нужно, что ей вредит. Больше, чем любой из моих советников, не покидающих своих дворцов и балов. И уж куда больше ученых мужей, жующих книги на обед, а на ужин — то, что между ног у жриц ночной любви. Мне нужен твой совет. Наша страна огромна — земли в ней от горизонта до горизонта. Но ртов так же не мало. Нам нужно сделать так, чтобы никто из них, никогда более, пока светит Ирмарил и прекрасна Миристаль, не знал больше голода. И это — моя главная задача. И если я с ней не справлюсь, то как мне посмотреть в глаза праотцам, когда они призовут меня к себе за стол?
Игнес вновь улыбнулась. Но на этот раз — одними только глазами.
— Хорошо. Я помогу тебе, мой король.
И вновь, очередное воспоминание превратилось в туманную дымку.

Глава 1192

— И что это значит? — Хаджар стоял на скалистом холме с которого открывался вид на высокую горную цепь, тянувшуюся по ширине и глубине насколько только позволял взгляд.
— Момент прощания, — ответил Белый Клык. — но перед тем, как я тебе покажу то, ка закончился мой путь, запомни — я мог все изменить. Если бы я принял слова посла Джу. Если бы отправился за Великое Море к новым берегам, то ничего бы этого не произошло.
— Поход за край света? Ты ведь завоевал целый мир. Сделал страну процветающим краем для каждого. Чего можно требовать еще.
Белый Клык обратил взор куда-то вглубь гряды.
— Запомни, потомок моего учителя, мой младший собрат — как меч не принадлежит самому себе, так и воин. Мы рождены, не для того, чтобы сеять и жать, не для любви и старости. И смерть ждет каждого из нас не в постели среди многочисленных детей, внуков и правнуков. Мы рождены, чтобы сражаться. И умирать, сражаясь. И от этого не убежать. Теперь же — смотри, что получается, когда ты пытаешься это изменить.
И, будто по “щелчку пальцев”, из тумана начали появляться сотни и тысячи фигур. У подножия холма раскинулась целая армия. Армия, по размерам превышавшая ту, что сражалась в саванне Дузанбара.
Их были миллионы. По меркам нынешнего мира — обычная армия небольшого королевства. Но в те давние эпохи это было самое большое войско, которое только ходило по земле.
И Эрхард стоял один на один против него.
Обнажив свой черный клинок, в черных доспехах, с развивающимся позади белым плащом, он без всякого страха взирал на раскинувшееся море солдат.
— Сэр Банит, Сэр Балиум, Сэр Джуганид, Сэр Лидус, — произнес Последний Король, обращаясь к трем рыцарям, стоявшим на холме перед ним. — я рад, что на этот раз вы присоединились к своим собратьям по оружию.
Рыцари промолчали. Они старательно прятали взгляд где-то среди копыт своих боевых коней. Но, несмотря на это, их копья смотрели прямо в сердце их королю.
— Жаль только, — продолжил правитель целого мира. — что наши девять братьев не дожили до этого момента… пали от тех, кого они называли своей семьей — пали от ваших рук.
— Я думаю, этого достаточно, мой король, — из-за спин рыцарей вышел никто иной, как… посол Джу. Он держал за волосы идущую перед ним рыжеволосую девушку в простом, но добротном платье. Это была Игнес. — И…
— И перед тем, как убить тебя, дождевой червь, — прорычал Эрхард. — я отрублю тебе руку, которой ты коснулся моей жены. И после этого — отрублю руки каждому, кто живет в твоей проклятой общине.
— Грозные слова для того, против кого восстала его армия, — хмыкнул Джу…
— Моя армия?! — слова Эрхарда громом прозвенели среди холмов и скал. — Моя армия всегда со мной! Воины! Враг у наших дверей!
И Хаджар услышал гром боевых барабанов. Ржание лошадей. Скрип натягиваемой тетивы. Крики людей. И удары оружия о сталь доспехов и щитов.
Он обернулся.
Позади Эрхарда раскинулось точно такое же море войск, как и перед ним.
Что же, легенды, которые рассказывали, что Последний Король вышел сражаться в одиночку против целой армии, “немного” приукрасили.
Вместе с ним вышли и те, кто остался верен своему правителю. И их было даже не меньше, а больше тех, кто поддался искушению.
— Помнишь ли ты клятву своего правителя, Джу, — ветер игрался с плащом Эрхарда. Крыльями птицы Рух он хлопал позади могучей спины. — ни один из рода драконов не может причинить вреда мне, моему роду или моей стране.
— Все так, мой король, — кивнул Джу. — но, видишь ли, буква клятвы, она, как и буква закона, очень… буквальна. Ты так и не подписал указа о полном объединении Ста Королевств — зачем тратить время на бумаги, когда можно тренироваться со своими рыцарями. Так что, фактически, твоя Империя такова лишь в твоем воображение, а на самом деле это лишь те же Сто Королевств.
— Но…
— Что же до Игнесс — она ника не связана с тобой кровными узами.
— Она носит моего ребенка! — вновь прогремел Эрхард. — Он — часть моего рода! Ты не смеешь причинять ей вреда!
— Я — разумеется, — широко улыбнулся Джу. — и, перед тем, как все закончится, я хочу чтобы ты помнил, Эрхард. Помнил тот день, когда я опустился перед тобой, двуногим, на колени, чтобы молить тебя отправить хоть часть войск в поход. Чтобы уже мой род не умер на этих скалах, которые ты так любезно нам “подарил”. И если бы не отказал мне, решился пойти всего на пару лет с нами в поход, ничего бы этого не произошло.
— Я убью тебя, — глаза Эрхарда сияли безумием ярости и гнева. Меч его дрожал от нетерпения. — я убью каждого в твоей общине. Молодых и старых, женщин и детей — я их всех сожгу. А когда они сгорят, то их пеплом я накормлю каждого предателя. Я вырежу их семью, а кишками их детей украшу деревья от сюда и до самого края мира! И даже когда демоны будут плакать над вашей судьбой, я…
Копье того, кто называл себя Сэром Лидусом, поднял копье. И громовой стрелой, пронзив пространство, оно пробило грудь Игнес.
— НЕТ! — воскликнул Эрхард и бросился вперед, но вдруг споткнулся.
Хаджар увидел, как за его спиной появилась туманная рука, вонзившая сквозь доспехи кинжал. Эрхард, при смерти, не видел, кто именно нанес удар, так что этого не было видно и в его воспоминаниях.
Хаджар вдруг будто очутился на месте Последнего Короля.
Он лежал на теплых, от его собственной крови, камнях. И в глазах все меркло.
Он слышал слова посла Джу:
— Мы не можем вас убить, мой король. Но до тех пор, пока мертвые не пойдут среди живых по земле ваших отцов, этот кинжал будет хранить вас в смертном сне.
Но видел лишь Игнес. И то, как из её двигающихся губ толчками вырывалась кровь. И как они, дрожа, складывались в простые слова:
— Я. Тебя. Люблю.
И после этого немой крик вырвался из груди падающего в бесконечную тьмы забытья преданного короля.
* * *
Белый Клык отнял ладони от груди и головы Хаджара. Тот, резко оказавшись в реальности, пошатнулся и, в неловкой попытке сохранить равновесие, схватился за рейки. Те с грохотом упали на землю, но сам Хаджар устоял.
— И к чему все это? — спросил Хаджар. Он чувствовал себя так же, как недавно утопающий, которого только-только перед тем самым моментом, как сдавшись, он бы открыл рот и захлебнулся, все же успели вытащить на берег. И теперь тот, неспособный надышаться, жадно хватает ртом воздух.
— Чтобы ты понял, Хаджар, что у меня более чем достаточно причин, чтобы убить тебя и всех, кто живет на твоей родине, — тихо, вкрадчиво, как кот перед прыжком, произнес Эрхард.
— Сэр Лидус… — вспомнил Хаджар.

Глава 1193

— Не это ли судьба, Великий Мечник, — Эрхард… Последний Король… Белый Клык обнажил меч. — Сэр Лидус… он был одним из самых верных моих рыцарей. В каждой битве, Хаджар, он был первым, кто шел на приступ вражеских стен. Первым, кто прорывал ряды пехоты. Первый из первых… и он же стал тем, кто убил мою королеву — мать моего так и не родившегося сына.
Хаджар ничего не ответил. С тем, кто когда-то давно дал свое имя будущему королевству, род Дюран не имел ничего общего. Более тог — сам Лидус не имел ничего общего с тем рыцарем, кроме названия.
Он лишь возглавлял армию, которая захватила земли, которое впоследствии, частично, стали провотчиной нынешнего Лидуса.
— Для такого большого мира, здесь все слишком тесно переплетено, — вздохнул Хаджар и, наклонившись, нисколько не беспокоясь по поводу обнаженного клинка адепта ступени Небесного Императора — поднял рейки и поставил их обратно.
— Чем крупнее становиться дерево, тем меньше деревьев оно видит вокруг себя, — продекламировал Эрахард. — оно поднимается над чужими кронами и видит лишь тех, кто выше или равен ему, но не тех, кто ниже. В мире… в этом новом для меня мире, воистину могущественных адептов не так и много. Так что нет ничего удивительного в том, что наши жизненные пути пересекаются в настоящем, прошлом и, возможно, будущем.
— И, все же, мы возвращаемся к тому вопросу, с которого и начали — зачем ты мне все это показал?
Эрхард ответил не сразу. Он опустил свой меч. Трава, двигаясь в такт ветру, облизывала острие меча, чтобы упасть мгновенно скошенной, а уже через мгновение подняться зеленой пылью куда-то к облакам.
Это было в чем-то красиво.
— Наша судьба переплетена крепче, чем ты думаешь, Хаджар. Ты первый, кого я увидел, когда очнулся — тогда, рядом с Даанатаном. И если бы не эхо моего Учителя внутри тебя, то кто знает — получил бы я шанс выйти из под контроля магии того юноши.
Под “тем юношей”, надо полагать, Эрхард имел ввиду Дерека Степного, который и поднял войско мертвецов.
Любопытно, что проклятье, которое озвучил Джу, в итоге стало пророчеством. Или же пророчество — проклятье… возможно, в таких тонкостях, смогло бы разобраться лишь Древо Жизни.
— Ты — потомок моего Учителя. Я чувствую его присутствие внутри тебя так же ясно, как меч в своей руке.
Теперь пришел черед Хаджара промолчать.
— Так что прими это как мою благодарность, — продолжил Эрхард. — я показал тебе, что произошло с моей жизнью, моей семьей и целым миром, в тот момент, когда я отказался от самого себя. Когда тому, чтобы отправиться в новый поход, я предпочел остаться и встретить рождение сына. Но судьба примерного отца… она не моя. И не твоя. И то, что записано в Книге Тысяче, возьмет свое.
— Последний Король… — протянул, задумчиво, Хаджар. — тот, кто завоевал Сто Королевств. Захватил все обозримое. И этот человек, говорит мне, что необходимо склонить голову перед какой-то книгой? Стать безвольной марионеткой в руках судьбы?
— Безвольной? Разве ты не слушал меня, Великий Мечник. Никто не говорит, что у тебя нет выбора. Но выбрав, — сверкнули серые глаза. Но не сталью или боем, а чем-то иным… чем-то, что было куда глубже, чем простое слово “боль”. — Будь готов принять на себя всю тягость последствий этого выбора. И не вини в тех невзгодах, что падут на твою голову, никого, кроме себя. Однажды ты выбрал свой путь. Когда взял в руки меч и пролил первую кровь. И из всех возможных судеб, уготованных тебе Книгой Тысячи, ты сам выбрал ту, которой следуешь. И, как на широкой дороге ты можешь выбрать сторону, по которой пойдешь, скорость, даже направление, но… не сходи с этой дороги, Хаджар. Если тебе дорога та, кто тебя ждет; если дороги родные и близкие — никогда не сходи со своего пути.
Они замолчали. И в полной тишине смотрели друг другу в глаза. Ясно голубые, цвета безоблачной небесной и серые, как мокрая сталь.
— Я уже все сказал, Эрхард, — повторил Хаджар. — а теперь, если у тебя нет других воспоминаний, которые ты хотел бы мне показать, то, прошу простить, мне нужно поправить стены до прихода горных ветров.
Хаджар не успел повернуться к рейкам, как Белый Клык поднял перед собой меч. Как когда-то его верные рыцари направили копья ему в сердце, так теперь и Эрхард направил меч в сторону сердца Хаджара.
— Отправляясь сюда, я решил, что убью тебя, если ты не присоединишься к моему походу.
Лиловая вспышка, мелкие песчинки, кружащие на ветру, и вот уже не успевшая одеться, обнаженная Аркемейя, прикрытая лишь своим песчаным доспехом, придающим ей облик Да’Кхасси, встала позади Белого Клыка.
Ей сабли скрестились перед горлом древнего короля и над их лезвиями заплясали лиловые огоньки.
— Хоть одно неверное движение, немертвый, — прошипела она, сверкая глазами разбуженной кошки. — и я исправлю оплошность тех, кто в свое время не смог отправить тебя к праотцам.
Так же, как Хадажр не отреагировал на обращенный к нему клинок Эрхарда, так же и сам король минувших дней не придал значения вставшей у него за спиной охотницы.
— Я мог бы убить тебя прямо сейчас, Хаджар Дархан, — продолжил он ровным, будничным тоном. Не сводя при этом взгляда с Хаджара и не опуская не дрогнувшего меча. — вместе с твоей женой, но…
Лишь легкое дуновение ветра — вот все, что смог различить Хаджар. А Эрхард уже стоял на границе их опушки. Меч его был убран обратно в ножны и ветер трепал непонятно откуда появившийся белый плащ.
Тот самый, который Хаджар видел в воспоминаниях.
Ошарашенная Аркемейя медленно переводила взгляд со своих сабель, которые теперь обнимали лишь воздух, на Эрхарда, стоявшего метрах в тридцати от того места, где находился лишь мгновением прежде.
— Но теперь я убедился в том, что и так подозревал, — Эрхард развернулся и направился в лес. — битва живет внутри тебя, Великий Мечник. Она — часть тебя. И, когда придет время, мы встретимся на поле брани. Единственное, о чем я буду молить Ирмарил, чтобы мы оказались на одной стороне. Ибо, слышит Миристаль, я не хочу забирать твою жизнь.
И Хаджар остался с Аркемейей один на один.
— Прости, что разбудил, — несколько заторможено произнес он.
— Тебе помочь со стеной? — с ней спал песчаный доспех, оставив прекрасную охотницу абсолютно ногой.
— Думаю, что ты будешь только отвлекать…
* * *
Азрея сидела около костра. Когда давно её удивляло, как двуногие могут добыть из ниоткуда вечно голодный, жгучий красный цветок.
Теперь же…
Теперь она знала, что такое огонь, кремень, огниво…
Но это знание, от чего-то, не приносило ей счаст…
— Кто ты! — резко поднявшись, она направила меч в укрытый ночным саваном лес.
Свет от пламени выхватил очертания фигуры.
— Я лишь простой послушник, — произнесла фигура. — и так уж получилось, что я знаю… знал твоего возлюбленного — Хаджара. Мы встретились с ним много лет назад в землях, которых называются Пустошами.
— Его много кто знал, — отрезала Азрея. — но ты не сказал, чей именно ты послушник.
Фигура улыбнулась.
— Бога войны. Я послушник Дергера. И у меня к тебе, Азрея Пламя Молнии, есть разговор.

Глава 1194

Хаджар опустился на колени. Открыв рот, он выдохнул облачко пара на пальцы. Так они будут более чувствительными. Стараясь почти не двигаться корпусом, Хаджар коснулся ими до следа, отпечатанного в снегу.
Сверху, с белоснежного неба, падали объемные хлопья, коими предстали снежинки.
Метель, которая развернулась в полную красу четыре дня назад, закончилась утром. Эти два простых факта давали понять, что след недавний.
Но этого знания хватило бы лишь неопытному следопыту. Хаджар знал свое дело может не как лучший из лучших, но на уровне выше среднего — это точно.
По следу моно было сказать не только, что он принадлежал кабану и был свежим, но и куда больше. К примеру этот кабан прихрамывал на правую заднюю ногу. След там был выше на полпальца, нежели все остальные.
А почему кабан в зимнем лесу, где нет люто-зверей (так в окрестных деревнях этих насквозь смертных земель называли зверей, которые продвинулись по пути развития) прихрамывает на ногу?
На самом деле причин у этого могло быть много. Случайно разбудил медведя и убегал впопыхах. Попал копытом в снежную проталину, внутри которой скрывалась острая, обледенелая коряга. Угодил в старый капкан, присыпанный метелью. Слишком плохонький, чтобы удержать тушу под три сотни килограмм, но достаточно крепкий, чтобы навредить.
Но была и другая причина.
И Хаджар, несмотря на то, что пальцы нещадно жгло холодным снегом, смог её определить. Внутри следа явно ощущались иголки льда.
И вот этих нескольких штрихов хватило, чтобы закончить общую картину.
Кабан двигался с севера на юг. Крепкий, молодой, двух, трех весен. Почти четыре сотни килограмм мяса, мышц и смерти на его острых, длинных клыках.
Он прихрамывал, потому что пробил копытом ледяную корку на горном ручье. И шел теперь вниз по течению. Поэтому — с севера на юг.
Прошел н больше десяти минут назад. Иначе снег бы занесло снегом. Но явно, и не меньше этого срока, потому что капли воды с подраненной ноги успели заледенеть.
Хаджар достал огниво. Пощелкал кремнием и высек несколько искр на снег. Тот, естественно, не загорелся, но этого и не требовалось.
Опустив чуть обмерзшую руку в снег, Хаджар резко вытащил её и схватился за огниво. Любой охотник знает, что тепло лучше всего передается через холодную воду.
Главное было не передержать на огниве ладонь, чтобы вместо того, чтобы вернуть ей чувствительность — не заработать себе ожог.
Когда кожа достаточно прогрелась, Хаджар убрал огниво обратно в карман и надел варежку. Как и вся его одежда, включая тулуп, меховые штаны, ботинки и шапку из кролика, варежки тоже была сшита Аркемейи.
И сейчас, глубокой зимой, нося одежду, вышедшую из-под иглы жены, Хаджар чувствовал себя… На самом деле — он не знал как, потому что никогда еще прежде не оказывался в подобной ситуации.
Чуть надвинув шапку на глаза, Хаджар высунул кончик языка. Определив таким образом направление ветра, он начал огибать след таким образом, чтобы кабан не смог его почуять.
Зимний лес — ничуть не проще, чем в любой другой сезон. И даже, если честно, опаснее. Летом, весной или ранней осенью, охотник всегда видит куда ступает.
Он может аккуратно отогнуть ветку куста, чтобы не скрипнул ни единый прутик. Может перешагнуть через ручей, чтобы звон воды не услышали ближайшие животные и не разнесли весть своим испуганным шорохом дальше по лесу.
Он знал как посмотреть через деревья, чтобы различить добычу. Да и добычи было куда больше.
Зимой же…
Кажется что деревья голые и пустые — с них спали листья и ветки сторожами смотрят на их спящую вотчину. Но это было не так. Снег падал на их верхушки и ледяным покровом оседал, превращаясь не в дырявую лиственную крову, а непроглядную белую шубу.
Ледяные статуи возвышались всюду, куда падал глаз. А снежный ковер укрыл землю и каждый новый шаг мог стать последним. Не для жизни, разумеется, а для охоты… что, разумеется, так же может сказаться на том, насколько будет сытым охотник и его семья.
Хаджар следовал по веренице оставленных кабаном подсказок. Когда умеешь читать книгу — то перед тобой открывается целый мир.
А когда умеешь читать лес, то он перед тобой открывается, как и любая другая книга. Главное не листать. А смотреть внимательно и вдумчиво, включая голову.
Где-то сбитый с дерева снежный покров. Где лежавшие на земле осколки сосулек. Следы, все же, иногда сбивались — ветер подует или еще что-то и четкую дорожку могло прикрыть от взгляда человека.
Но, так или иначе, спустя три часа (при лесной охоте есть простое правило — каждые три минуты, разделяющие добычу и охотника, превращаются в пол часа. Зимой — в час. Это если, разумеется, охотник опытный, терпеливый и не хочет полагаться на удачу, а лишь на свои умения) Хаджар нашел свою добычу.
И действительно — молодой кабан, упитанный и увесистый, крепкий, как ясень или дуб, подрывал клыками корни дерева. Видимо там, по осени, прикопал желудей.
Кабаны ведь почти как белки.
Только если последние постоянно забывают, где оставили запасы (благодаря чему лес и разрастается), то первые — почти никогда.
Хаджар достал из-за спины метательный дротик. Нечто вроде короткого копья со смещенным к острию балансом. Таким очень сложно пробить мало-мальски справный доспех, а вот против голой шкуры или тела подойдет замечательно.
С луком Хаджар всегда управлялся непросто “плохо”, а скорее — кошмарно плохо. Так что сделал себе, перед тем как пришли снега, хорошие дротики.
Приглушив сердце биение, чтобы не сбить прицел или не дрогнула ненароком рука, Хаджар занес руку над головой и, прицелившись, задержал дыхание. Он стал отсчитывать удары.
— Пять… четыре… три… два…
Бить, стрелять или метать надо всегда между ударами сердцами, и никогда — в их момент. Тогда удар или выстрел будут самыми четкими, крепкими и быстрыми.
И, когда Хаджар уже почти выпрямил руку, он увидел как молодому кабану из леса прибежало штук пять поменьше. Они откликнулись на его глубокий, низкий зов, раздавшийся после того, как кабан закончил разрывать снег.
Весенний выводок.
Хаджар опустил дротик.
Половину туши он хотел оставить себе с Аркемейей, а вторую — продать в деревне. Но вряд ли он сможет дотащить до дома почти полтонны мяса кабанихи (он не охотился почти век — так что имел право на ошибку в определении пола животного), и еще по сотне килограмм пяти кабанчиков.
Да и не надо было столько.
Нет, в деревне бы, может, и купили. Но вряд ли. Часть мяса бы испортилась.
Что на самом деле отличает хорошего охотника от плохого? Вовсе не умение читать следы, не способности ориентироваться в лесу и подкрадываться к любой цели незамеченным.
Нет, хороший охотник это другое.
Это тот, кто не навредит.
Кто не заберет лишнего.
Лишь то, что нужно ему для собственного пропитания.
Хаджар выпрямился и, развернувшись, пошел обратно. Где-то там он видел следы лося. В отличии от оленей, они куда реже мигрировали следом за теплыми ветрами.
Почувствовав, что ему смотрят в спину, Хаджар обернулся.
Кабаниха разглядывала его теплыми, карими глазами.
Он кивнул ей и отправился дальше.
Охота продолжалась.

Глава 1195

— Сколько за копыта и обрезки с ног? — спросила женщина, подойдя к прилавку Хаджара.
Торговля, во время зимы, переносилась в то, что можно было с очень большой натяжкой назвать “ратушей”. На деле это был большой, старый амбар, который увеличили до размеров обеденного зала нордов, где те принимали пищу всем своим кланом.
Собственно, здесь тоже ставили столы. Но только по случаю глядок, которые проходили четыре раза в год. Причем зимние считались самыми веселыми, так как грелись большим количеством медовухи и забродившего березового сока, который пробирал ничуть не хуже крепленой настойки.
В обычные же дни здесь либо проводили общее собрание, на котором старейшины, через старосту, вещали что-нибудь важное. Либо же вели торговлю.
— Три медных за копыта и четыре медяшки за обрезки, — ответил Хаджар. — если возьмете все сразу, то сброшу то пяти монеток за все.
— Ох, спасибо тебе Хаджар. Супу братьям наварю теплого с них.
Жизнь в деревне была суровой. Хаджар с Аркемейей остановились здесь уже почти как восемь месяцев назад, но до сих не переставали удивляться местному укладу.
Так, к примеру, девушка, которая лишь по осени прыгала и бегала на глядках, за неполных два сезона превратилась в женщину средних лет.
Её муж провалился в прорубь на ледной рыбалке два месяца назад. Вытащить, увы, не смогли. Так что на девушку легла забота о младших братьях (родители отошли два года тому как) и будущем новорожденном. Вон, живот из-под тулупа так и выпирал.
— Вот еще, — заворачивая купленный товар в обрезки холщевины, Хаджар добавил к ним несколько шматов шейной вырезки. — передавайте привет молодому Дагнагу.
Девушка… женщина, устало улыбнулась и благодарно кивнула.
Она неловко взяла закутанной в штопанные варежки свертки и, быстрым шагом, направилась на выход. Будто боялась, что отберут.
Хаджар же посмотрел на тень, которую отбрасывал центральный столб за дверьми “ратуши”. Время уже клонилось за полдень, так что пришло время собираться в обратный путь.
Мяса, правда, осталось еще непроданным килограмм на пятнадцать-восемнадцать, но Хаджар уже знал, что с этим делать.
— Собираешься к жинке своей, Хаджар? — Ругах, как обычно, подошел незамеченным.
— Собираюсь, — Хаджар пожал предплечье одному из старейшин.
Ругах окинул взглядом его прилавок и куски мяса, оставшиеся лежать за ним на холщавинах.
— Как торговля?
— Сорок медных с мелочью сторговал.
Старейшины цыкнул и покачал головой.
— А говорил, что только играть на Ронг’Жа умеешь… вон, избу старую поправил так справно, что теперь еще десяток лет простоит. Жинка у тебя первая красавица. Поговаривают даже, что у неё кровь волшебная… а тут еще и как снега пришли, ты возвращаешься с охоты с большим уловом, чем наши молодцы.
Хаджар улыбнулся, после чего отошел от мяса и кивнул на него головой.
— Поможешь?
— Помогу, — согласился Ругах, после чего добавил. — вот тебе не стыдно, Хаджар. Мясо каждую неделю раздаешь бесплатно. Да и докладываешь всем в два раза больше, чем они покупают. А молодцев охоте научить не хочешь.
Хаджар вспомнил Седент, который оставил уже больше года назад. А вместе с ним и… пусть и не учеников, в полном смысле этого слова, но тех, кто шел за ним.
— Плохая это идея, Ругах. Да и обсуждали мы это с тобой не раз.
— Обсуждали. Но позволь старику надеяться, что ты изменишь свое мнение.
— Надейся, — только и ответил Хаджар. Но без всякой издевки или надменного укора. — Привет Премовке передашь?
— А сам? А то мы тебя видим-то только как с охоты возвращаешься. Да на глядках, когда молодым играешь.
Хаджар ничего не ответил. Он надел варежки, натянул шапку и потуже запахнул тулуп. Спрятав за пазуху кошель с медными монетками, он направился на выход.
— Бывай, Ругах, — обронил Хаджар по пути.
— Бывай, — донеслось ему в спину.
Оказавшись на улице, Хаджар зажмурился. Яркое, пусть и холодное, солнце светило с безоблачного небосклона. Его лучи отражались от снежного покрова, заливая улицу чистым белым светом.
Когда глаза чуть привыкли, Хаджар вдохнул морозный воздух полной грудью.
Хорошо-о-о-о.
Несмотря на мороз в почти сорок градусов, деревня была оживленной. Особенно молодняком. По пути Хаджар видел, как дети играют в снежки.
Те, кто постарше, отправлялись на реку — кататься на санках с горок. Или на лед — скользить там в смоченных и обледеневших лаптях, надетых на шкуры — такая себе замена конькам.
Хаджар появлялся там редко. Что он, что Аркемейя, вызывали среди молодняка слишком большой ажиотаж, а постоянно отказывать просьбам сыграть или пообщаться было не с руки.
Что же до совсем маленьких, то они были заняты играми внутри самой деревни — им не разрешалось без старших покидать границу частокола.
Но дети не грустили.
Они строили большие снежные замки (простые валы, но им казалось, что это крепости великих воинов и героев) и вели оттуда прицельный огонь по ордам демонов, подступавшим к ним — их друзьями, братьям и сестрам.
Пока Хаджар шел к дому, в него тоже прилетело несколько снежков.
— Дядь Хаджар, — кричали ему дети. — а поиграй с нами!
— Дядь Хаджар! А почему ты такой большой?!
— Дядь Хаджар, а это правда, что ты заборол медведя?
— Дядь Хаджар, а кто сильнее — ты, или кузнец Васанг из деревни Щуплень?
Хаджар им улыбался, махал, в кого-то даже бросил снежком, но шел не останавливаясь. Он уже не совершал той ошибки, что прежде, когда решил пообщаться с детьми.
В тот раз они повисли на нем гроздьями и терзали вопросами и расспросами вплоть до самой ночи. Так замучили, что если бы не подоспевшая на помощь Аркемейи, которую дети (да и не только они) считали волшебницей, причем не ясно — злой или доброй, то сидеть Хаджару с деревенским выводком и всю ночь.
Свернув с главной улицы (по совместительству — единственной) Хаджар направился через вырубку к стоявшему особняком дому травницы, который, собственно, и латал вплоть до самых холодов.
Получившийся результат его полностью устраивал. Нигде ничего не подтекало. Не продувало. Было хорошо и тихо. Но все равно уже появились наметки, что можно сделать к сезону тепла.
Надо и крыльцо поправить. Колодец новый прорубить. Поднять землю, чтобы можно было вырастит на ней сад. А то на общем уровне корни деревьев будут с колодцем за воду биться. А так — на пластах повыше попьют.
Да и баньку, может, срубить. Сам Хаджар в бане не топился ни разу в жизни, но Медведь Догар отзывался о ней так, что Хаджар до сих пор помнил.
А вот года через два можно будет подумать о том, чтобы рядом со старым срубом ставить новый — на две комнаты побольше, с хорошей горницей и двумя печами.
Так, просто на всякий случай и чтобы…
Хаджар остановился и, с усталым вздохом, размял, с хрустом шею и плечи.
— Господа, — окликнул он шестерых мужчин. — чем обязан?
И заранее было понятно, что ничем хорошим.

...

***

Источники :

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-i-814470

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-ii-814487

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-iii-814494

https://fb2.top/

https://fb2.top/series/49151

svistuno-sergej.narod.ru/news/drakon_001/2025-08-20-9303

Слушать - https://knizhin.net/book/serdcze-drakona-i/

https://akniga.org/series/Сердце%20Дракона/

Слушать. Сердце дракона 2 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-ii/

Сердце дракона 3 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-iii/

Слушать

Сердце дракона 4 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-iv/

Сердце дракона 5 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-v/

Слушать - https://knizhin.net/book/serdcze-drakona-v/

Том шестой. Часть 1 - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-vi/

https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-vii/ Том седьмой. Слушать

Том восьмой. Часть 1 - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-viii/

https://fb2.top/serdce-drakona-vosymoy-tom-chasty-2-776865 - Восьмой Том. Часть 2.

Сердце Дракона IX - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-ix/

Девятый Том. Часть 2 - https://fb2.top/serdce-drakona-devyatyy-tom-chasty-2-776867/read

аудиокнига Сердце Дракона X часть 1 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-x/

https://fb2.top/serdce-drakona-desyatyy-tom-chasty-2-776869/read - Десятый Том. Часть 2

Часть II - том 11 Глава 936 - https://www.rulit.me/books/serdce-drakona-chast-ii-knigi-11-15-read-920531-1.html

Слушать - Том 11 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xi/

Глава 981 (Часть 2) - https://www.rulit.me/books/serdce-drakona-odinnadcatyj-tom-chast-2-read-854527-1.html https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xii/ Слушать Сердце Дракона XII

https://www.rulit.me/books/serdce-drakona-dvenadcatyj-tom-chast-2-read-854529-1.html - Глава 1071 Том 12 Часть 2 Сердце Дракона XIII - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xiii/

...