...дракон... 150 - 2 Сентября 2025 - Персональный сайт

Главная » » ...дракон... 150

10:40

...дракон... 150

***

===

Глава 722

Голем смотрел на лежащего около входа, в луже собственной крови, мальчишку. Он соврал, когда сказал, что тому повезло встретить именно его — первого из шестидесяти трех стражей сокровищницы.
Остальные бы, без сомнения, пропустили мальчишку после того, как тот продемонстрировал свой второй удар. И этим самым обрекли бы его на бесславную, неотвратимую смерть.
— Я помню твои слова, Мастер, — Голем уселся на пол и стал ждать. Всматривался в тело мальчишки, надеясь, что то, что он сделал, поможет. — Лучше жить свободно среди смертных, чем быть слугой среди богов. Так ты говорил, да?
Голем вспоминал те годы, что провел, наблюдая за тренировками Мастера. Его попытками осознать что-то, что за бесконечности времен так и осталось загадкой для голема.
Но одно он знал твердо — его Мастер был воином. И только воину он бы согласился отдать свои тайны. А воин, как учил Мастер, это вовсе не тот, кто бьет быстрее, убивает больше или кому не ведом страх и зависть.
Нет, воин, это нечто другое.
Повар, который готовит лучший суп в королевстве и подает его и королям и рабам — он воин.
Мать, муж которой погиб на войне, и она в одиночку вырастила трех дочерей и двух сыновей, сохранив любовь к ним и к себе — она воин.
Воину не нужен меч. Воину не нужна броня.
Ему нужна лишь своя душа и вера. Не в техники, мистерии или оружие. А в самого себя.
Так учил Мастер.
Голем надеялся, что он смог донести воспоминания об этих словах до юного мальчишки. Ведь, голем мог поклясться, что из всех, кто приходил к нему в зал, лишь этот мальчишка ближе всех подобрался к тому, что значит быть воином.
Ему не хватало лишь маленького толчка.
И теперь, когда голем дал этот толчок, все зависело от самого мальчишки.
— Может быть сегодня, — вздохнул голем. — может быть сегодня, наконец, наступит долгожданный день.
* * *
Хаджар лежал во тьме. Беспомощный и слабый. Такой, каким он всегда себя и ощущал. С того дня, как на его глазах умер отец, как тогда казалось — сильнейший из всех людей. Когда погибла на руках мать, которая могла защитить и уберечь от целого мира.
Когда оказался предателем вернейший из друзей — дядя Примус.
В тот день Хаджар действительно превратился в калеку.
Он стал слабым не потому, что у него забрали ноги и лишили крепости руки и тело. А потому, что у него вырвали что-то более ценное. Более важное — у него забрали веру.
И эту веру заменили местью. Местью, кому и чему угодно.
Теперь Хаджар это понимал.
Он винил в гибели родителей Примуса, когда… когда… когда на самом деле в смерти Хавера, по сути, не было повинных.
Да, возможно, если бы боги не совершили ошибку в своей книге Тысячи и демоны не прорвались в этот мир, то жена Примуса была бы жива. И у Хаджара всегда был бы брат…
Но это бы не изменило того факта, что Хавер, в какой-то момент, все равно бы перестал искать силы. Он бы подверг страну опасности. Поставил Лидус на грань уничтожения. И Примус бы сделал то, что он сделал.
Если бы Хаджар был бы старше, он бы ему помешал. И своими руками уничтожил родину.
Такова была правда.
Горькая. Страшная.
Но правда.
А что сейчас? Сейчас Хаджар боится одной лишь мысли о том, что кто-то узнает о Лидусе и Элейн. Но разве так его учил Травес? Разве так должен вести себя тот, кто идет по пути развития.
Хаджар никогда не искал силы, это правда.
Но лишь потому, что был слаб. Слишком слаб, чтобы держать в своих руках меч. Не глупую железку, а настоящий, неподдельный меч. То, что может разрубить все на своем пути. Проложить путь к любой цели. Принести настоящую свободу.
Свободу быть собой. Жить собой. Дышать собой.
Хаджар не имел веры. Он подменял её глупой целеустремленностью. Но целеустремленностью к… чему? К месте? К справедливости?
Если он боялся, что про Лидус узнают, он должен был стать сильнее. Чтобы даже одна мысль о том, чтобы посмотреть в сторону Элейн и её королевства заставляла его врагов видеть кошмары наяву.
Он страшился Черного Генерала? Он должен был стать настолько сильным, чтобы проклятый осколок Врага не мог и рта раскрыть внутри его души!
Он не мог отличить месть от справедливости? Просто потому, что был слишком слаб, чтобы признать простое — ему не нужно ни одно, ни другое.
Все, что искал Хаджар, даже после того, как переместился в этот мир, после того как обрел ноги, потерял их, а затем получил заново. После того как нашел друзей и врагов. Пролил реки крови и выпил озера собственного пота. Как встретил удивительное и пугающее.
Все, что он искал, это способ заполнить растущую пустоту внутри себя.
Так же, как и это было всегда. Так же, как это было в мире, показанном ему шаманом орков.
Только теперь Хаджар понял смысл того сна. Он был вовсе не в имени, а в том, что показать Хаджару его настоящего.
Слабого. Неуверенного. Сомневающегося. Во всем и во всех ищущего подвох. Не видящего смысла в собственном существовании.
А в чем же был смысл жизни Хаджара? В мести богам? В принесении справедливости на Седьмое Небо?
Нет.
Не в этом.
На смену одним богам всегда приходят другие.
Может люди за миллионы лет и не сбросили их власти над собой. Но лишь потому, что у них забрали то, чего лишили и Хаджара.
У них не было веры.
Веры в самих себя.
И если он, несмотря на всю пролитую кровь, несмотря на всю боль, которую причинит и которую ощутит на себе; несмотря на страдания и горечь; несмотря на трудности и страхи; несмотря на все это, дойдет до своей цели.
Если он сможет взобраться на Седьмое Небо. Если сможет перевернуть Яшмовый дворец вверх ногами. Если сможет взыскать с богов за все их безнаказанные действия. Сможет уничтожить незыблемую Книгу Тысячи, то тогда кто-то, пусть хоть один человек из множества, тоже поймет и скажет себе — “Я могу”.
И тогда Хаджар, наконец, не будет ощущать пустоты внутри себя.
Он сможет встретить праотцов с честью.
И когда те спросят у него.
— Хаджар, ради чего ты жил?
Он им ответит.
— Чтобы принести свободу.
Они посмотрят на него. По отечески усмехнется и скажут:
— И кому же?
— Себе, — ответит он. — Потому как нельзя быть свободным живя в мире рабов.
И они пустят его к себе. Усадят за стол. Споют ему старые песни и угостят лучшей брагой. Потому что поймут, что он прожил жизнь с честью.
Как настоящий воин.
Который не отворачивал.
Не сгибался.
Не просил.
Не боялся.
Не поворачивался спиной ни к врагам, ни к друзьям.
Он лишь шел вперед. До тех пор, пока мог идти. Пока билось его сердце.
А билось ли сердце Хадажра?
Разумеется — да.
И не важно, кто перед ним.
Если он встретит перед собой преграду, которую он не может сломить, то станет сильнее и сломит. Если встретит врага, которого не сможет победить, то станет сильнее и победит.
Если кто-то придет за его друзьями и семьей — он их защитит. Если кто-то ударит в боевые барабаны и отправиться на его родину, он их уничтожит.
Никто не сможет задержать шага Хаджара. Ни голем, ни Император Дарнаса, ни Черный Генерал, ни Хельмер, ни боги, ни законы Неба и Земли.
Никто из них не заставит Хаджара опустить меча. Ибо меч Хаджара — это не то, что он держит в руках. Не то, что он хранит в сердце.
Нет, меч Хаджара — это его жизнь.
Это его мир.
Его способ заполнить пустоту.
Его свобода.
И он станет сильнее. Сильнее настолько, чтобы больше никогда ему не приходилось слышать плач нерожденных детей…
* * *
Голем, просидевший молча почти три часа, вздрогнул от внезапного:
— Кха-кха.
Мальчишка, очнувшись, сплюнул кровью. В нем все еще не скопилось энергии достаточно, чтобы подняться на ноги. Но он все равно поднялся.
Он не мог призвать своего странного меча, но все равно призвал его.
Затем низко поклонился голему и произнес:
— Обнажи свой меч, достопочтенный страж. Я, Хаджар Дархан, пришел сюда, чтобы сразиться с тобой.
И с этими словами он бросился в сокрушительном рывке.
Голем улыбнулся.
Он достал свой меч и встретил им в жестком блоке удар своего противника.
— Ты прошел испытание, юный воин, — прогремел голем улыбаясь. — Можешь идти дальше и…
Голем замолчал. Свт ясных, синих глаз, поразил его в самое “сердце”.
На секунду ему показалось, что он снова стоит перед лицом своего Мастера. Ни тени сомнения во взгляде. Ни страха, ни подлости, ни единой червоточины.
Лишь полная уверенность в том, что хватит сил, чтобы согнуть Землю и сжечь Небеса.
Да, теперь голем видел… видел этот неразрушимый, лишенный всяких трещин стержень. Теперь фундамент был крепок…
— Наша битва еще не окончена! — прогремел нечеловеческий, похожий на драконий рев юного воина.
Поднырнув под меч, он оттолкнулся от колена голема, взмыл в небо и ударил мечом. Тот пронзил грудь гиганта и повалил его на землю.
После этого юный воин, поклонившись еще раз, отправился в сторону открывшейся двери.
Голем же, из которого вытекала некогда помещенная внутрь жизненная сила, смотрел в разрушенный потолок. Мастер когда-то рассказывал ему про звезды.
Интересно, увидит ли он их, когда прекратит свое существование?
Так или иначе,
— Наконец… — прохрипел он. — наконец этот день настал. Теперь я могу встретится с тобой еще раз, Мастер.
* * *
Голем за спиной Хаджара обратился в камень, а зачем исчез облаком пыли. Тот, остановившись перед самым выходом из зала, обернулся и, опустившись на колени, дотронулся лбом до пола.
— Я никогда не забуду тебя, могучий гигант, — тихо прошептал Хаджар. — Из всех целителей, кого я встретил на своем пути, ты оказался единственным, кто смог меня спасти.
Хаджар поднялся и вышел из зала.
Его глаза. Его синие, ясные глаза, теперь горели так же, как и многие годы назад. Когда он, шести летний мальчишка, бросился спасать мать.
И, чтобы вернуться, ему потребовалась почти четверть века.
Но теперь он был здесь.
Тот, чьего шага нельзя замедлить, а меч остановить.
Хаджар Дархан, Северный Ветер!

Глава 723

Хаджар, пройдя сквозь проход, оказался в зале, который заставил его на мгновение остановиться. Сказать, что он был огромен — не сказать ничего.
Пожалуй, помещение, по своим размерам, было схоже с территорией Леса Знаний в школе “Святого Неба”.
Хаджар не мог рассмотреть ни соседних стен, ни потолка, ни, тем более, конца зала. Все, что он видел, бесконечность каменных лестниц. С широкими пролетами, они формировали объемный, хитроумный лабиринт.
Причем, самое интересно, они как поднимались, так и спускались. Складывалось такое впечатление, что создатели предполагали, будто идущий сможет нарушить законы гравитации и идти по ним вверх ногами.
Некоторые, да, буквально, половина пролетов предполагали, что так оно и будет.
Воистину удивительное зрелище и…
Хаджар не успел среагировать. Что-то появилось за его спиной и, обхватив сперва рот, а затем плечи, утянуло вниз. Учитывая, что Хаджару пришлось пронаблюдать феерическую пляску серого мира, а затем с жадность вдыхать воздух лежа на холодных камнях, то это был Эйнен.
— Я же говорил… — прохрипел Хаджар. — Не таскай меня… по… теням!
Эйнен, с любопытством разглядывая его, сидел рядом. Склонив голову на бок, островитянин не скрывал своих нечеловеческих, фиолетовых глаз.
— В тебе что-то изменилось, варвар, — протянул он. — Или… вернулось старое?
Хаджар, опираясь на плечо друга, поднялся на ноги.
Как всегда, глаза Эйнена видели больше, чем у остальных.
Окинув Эйнена оценивающим взором, Хаджар хмыкнул. С каким бы големом-стражем не столкнулся островитянин, это пошло ему на пользу. Эйнен тоже слегка изменился. Стал… целостнее. А тени вокруг него постоянно дрожали, будто подзывая бывшего пирата к себе, пытались заключить в холодные объятия.
Неудивительно, что Хаджар не смог вовремя заметить его приближения, чего не случалось с самого Моря Песка.
— Я могу сказать о тебе тоже самое, — Хаджар взял протянутые ему алхимические пилюли и сходу швырнул их в рот.
По телу тут же разлился пожар заемной энергии. Но лишь малая часть этой искусственной силы задерживалась в Ядре. Впрочем и этого хватало, что заполнить его буквально до краев.
Вот только прежде, до перехода на Пиковую стадию Небесного Солдата, Хаджар не замечал, что заемная сила вредит его энергетическому телу. Оставляет на нем небольшие трещины и травмы, сквозь которые эта самая энергия и утекала.
— Мерзкая гадость, — скривился Хаджар.
— Эта мерзкая гадость стоила нам целое состояние.
Спорить с Эйненом было глупо. Десять пилюль Бурлящей Крови действительно стоили баснословную сумму денег.
На них ушли почти все сбережения, которые друзья смогли аккумулировать за почти целый год проведенный в столице.
И сейчас Хаджар съел сразу три таких пилюли. Иными словами — он собственными зубами разжевал годовое жалование мелкого Имперского дворянина.
— Сколько еще осталось?
— Две, — ответил Эйнен, протягивая Хаджару одну пилюлю. — Тебя долго не было, варвар.
Хаджар убрал алхимическую гадость в пространственное кольцо. Потерев щеку, он пропустил через ладонь энергию. На коже остались густые, черные волосы, а внешний вид Хаджара вернулся к прежней щетинистости.
— Ты здесь уже давно?
В данный момент они находились на одном из парапетов и, в прямом смысле слова — прятались под юбкой. В роли последней выступил каменный навес, немного напоминавший шапку ядовитого гриба.
Первые несколько минут Хаджар не мог сориентироваться куда их перенес Эйнен лишь потому, что потолок, внезапно, поменялся местами с полом.
Они действительно стояли на парапете, но только… вверх ногами. Или же наоборот, те, кого Хаджар видел из-под края каменного навеса, бродили по хитросплетению бесконечных лестниц вверх тормашками.
— Около полутора недель, — островитянин, выглянув из-под уступа, мгновенно вернулся обратно. — Ждал тебя.
Хаджар не стал благодарить товарища. Подобные расшаркивания между ними были ни к чему. Хаджар поступил бы ради Эйнена точно так же.
— Что удалось разведать?
Задавая вопросы, Хаджар не просто трепался. Достав из пространственного кольца несколько энерго-накопителей, добытых в горах Да’Кхасси, он мастерил из них бомбы.
Внутренний голос, которому он привык доверять спустя годы войн, говорил ему, что испытания древней сокровищницы еще далеко не закончены.
— Здесь не работают привычные законы тяготения.
— О, поверь мне, — усмехнулся Хаджар. — Это я уже понял.
Эйнен выругался. Его фиолетовые глаза сверкали одновременно и азартом и чем-то, напоминающим напряженность. Хотя, как и всегда в подобных ситуациях, больше всего островитянина одолевал азарт.
Пират…
— Чтобы пройти дальше, нужно пролить чужую кровь, — не замечая ремарки друга, продолжил Эйнен. — убиваешь кого-нибудь и тебя переносит дальше.
— Как переносит? — спросил Хаджар.
Эйнен лишь пожал плечами.
— Все, кого я видел, попросту исчезли. Как, собственно, и тела. В первый день, когда я здесь оказался, тут прошла настоящая бойня.
— Так много адептов? — удивился Хаджар.
Эйнен “кивнул”. В своей, как всегда, максимально сдержанной манере.
— Такое впечатление, — протянул он. — что когда мы с тобой проникли внутрь камня, то тот втянул в округе всех адептов, которые только были.
Хаджар выругался. Получается им пришлось пройти через множество трудностей, выдумать воистину изощренный план, использовать клятый клей, чтобы всем остальным возможность получить наследие досталась за “спасибо”?!
Мир боевых искусств был воистину несправедлив.
— А теперь?
— А теперь здесь затишье, но бывают стычки. На такие адепты слетаются как мотыльки.
— Прямо в битву? — удивился Хаджар.
— Скорее — около неё, — поправил Эйнен. — Не обязательно побеждать противника. Достаточно нанести ему смертельный, последний удар. И тогда вы обе исчезнете — ты и труп.
Хаджар выругался в очередной раз. Получается, что все, кто здесь находился, а их наверняка были десятки, если не сотни, играли в что-то вроде кровавых салочек.
Вот только если тебя запятнают, то ты вовсе не станешь “водилой”, а отправишься прямиком к праотцам. Не самая радужная перспектива на ближайшее будущее.
— Много народа?
— Я насчитал семьдесят шесть, — Эйнен выглянул еще раз и тут же вернулся под козырек. — Включая тебя — ровно семьдесят семь.
— А наши старые знакомые? — спросил Хаджар, явно намекая на аристократов.
— Кроме лучников — все в сборе. И не думаю, что те не смогли пройти испытание. Скорее…
— Скорее, для них здесь нет ни техник, ни наследия, — закончил за друга Хаджар. — А что за испытание было у тебя?
Эйнен рассказал. По сути, оно ничем не отличалось от того, с которым столкнулся Хаджар. Разве что островитянин встретил перед собой голема не с мечом, а с шестом-копьем.
Что, кстати, весьма удивляло, потому как такое оружие, среди адептов, было ничуть не меньшей редкостью, нежели лук.
Прошел его Эйнен с первой же попытки. Просто использовал свою самую могущественную из связок. В итоге — не смог даже поцарапать голема, но тот обнажил копье и счел его достойным.
Хаджар начал подозревать, что те выкрутасы, на которые натолкнулся он сам, были скорее исключением, нежели правилом.
Закончив мастерить бомбы, он еще раз огляделся. Все то же, кажущееся бесконечным, хитросплетение широченных, огромных каменных лестниц. Вот только теперь каждый выступ, каждое ущелье, каждый разлом таил в себе противников.
В том числе Диносов, Вечную Гору и Марнил.
И, кто знает, кого еще. Учитывая, что в округе камня скопилось явно не меньше пятидесяти — восьмидесяти тысяч, то, сделав поправку на процент прошедших, здесь их могло находится десять, может одиннадцать десятков.
— Значит, говоришь, нужно нанести кому-то смертельный удар?
Эйнен повернулся к другу. Его фиолетовые глаза заблестели.
— Ты опять что-то задумал, — не спрашивал, а констатировал островитянин.
— Мне просто надоело сидеть в это дурацком камне, — пожал плечами Хаджар. Он спрятал бомбы в пространственное кольцо, поднялся на ноги и, обнажив Черный Клинок и окутавшись в Зов, вышел на парапет. Поднявшись по лестнице выше, он во всю мощь легких заорал: — ПРОКСИМО!

Глава 724

Как и ожидал Хаджар, запертый в сумраке лабиринт из лестниц ответил ему абсолютной тишиной. Внезапный свист, прорезавший воздух, даже не привлек внимания Хаджара.
Тот не стал ни отбивать, брошенный в него артефактный кинжал, ни уворачиваться от него. Вместо этого, даже не глядя в сторону смертельного, пропитанного силой снаряда, он, в последний момент, нанес быстрый, секущий удар.
За ним последовал немелодичный, металлический звон, следом за которым к ногам Хаджара упала два осколка и рукоять.
Мало кто успел уследить, что в одно движение меча Хаджара слились сразу три стремительных, резких удара.
— ПРОКСИМО! — второй раз взревел Хаджар.
Его нечеловеческий рев заставил надколотые, пострадавшие от предыдущих битв, лестницы, задрожать. Мелкие камешки градом посыпались бездонную пропасть.
Эха от их стука о дно так и не прозвучало.
Кто бы не создал это искусственный мир, его сила находилась за гранью понимания. Более тог — даже за гранью представления, которое Хаджар имел о стране бессмертных.
На этот раз копейщик все же отозвался. Он, что удивительно, вместе с другими членами отряда Гэлхада, оказался не так уж далеко. В шести пролетах, если быть точным.
В шести пролетах… сверху.
Но это не остановило копейщика. Ловко схватившись за край ступеньки, он просто перепрыгнул на другую сторону и встал на ноги.
Выглядело это несколько сюрреалистично.
— Я не думал, что у тебя хватит сил пройти сюда, — копейщик, показательно прижав большой палец к ноздре, сморкнул на камни под ногами. Для воинов этот знак служил выражением крайнего презрение. Даже хуже, чем плевок в лицо. — И уж тем более, что у тебя хватит яиц, чтобы в открытую вызвать меня на поединок.
Хаджар чувствовал, как за ними, из темноты, наблюдают десятки пар вражеских глаз. Все те, кто жаждал получить тайны, техники и Наследия древних затаились в тени. Надеялись нанести смертельный удар и поскорее убраться из лестничного лабиринта.
Что же — Хаджар не даст им такой возможности.
— У меня их всего два, но тебе хватит, — ответил он на оскорбление дворянина. — А где Гэлхад? Или ты сегодня без няни?
— Благодари богов, жалкий смерд, что я попросил его не вмешиваться, — Проксимо так и сочился ненавистью. Видимо не мог допустить и мысли о том, что простолюдин мог, в итоге, оказаться выше по социальной лестнице, чем он — дворянин. Все же, школа “Святого Неба” ценилась куда выше, нежели “Быстрая мечта”. — Иначе бы он тебя уже разорвал, бесчестный предатель.
— Ты будешь трепаться или мы уже начнем битву?
Проксимо, закричав что-то оскорбительное, закрутил над головой копье, а затем сделал резкий выпад. За его спиной вспыхнул Дух-Копье. Влив силу в своего хозяина, он позволил тому мгновенно использовать технику, находящуюся на уровне Неба.
Коричневая энергия прошла сквозь копье Проксимо и его выпад разделился на сотни лучей. Закручиваясь хищными лентами, они буквально заключили Хаджара в непроницаемую сферу.
Шириной в пять метров, она полностью закрыла Хаджара от внешнего мира. Это немного отличалось от того, что он видел в сражении Проксимо с Каменным Крокодилом.
Заняв оборонительную стойку, Хаджар приготовился к атаке.
Та не заставила себя ждать.
Несколько десятков лучей, вырвавшись из общего полотна сферы, сплелись в форме наконечника копья. Хищным клыком оно ударило в грудь Хаджару.
Тогда, на дне высохшей древней реки, Проксимо находился на уровне Владеющего оружием, вплотную подобравшись к стадии Оружия Сердца.
И, судя по всему, не для одного лишь Хаджара испытание с големом принесло свои плоды.
В ударе, устремившимся в грудь Хаджару, явно чувствовались глубокие и крепкие мистерии. Такие могли принадлежать только руке того, кто осознал Оружие в Сердце.
Хаджар, не став блокировать удар, созданный сразу из нескольких выпадов, нырнул в сторону. Он, закутавшись в черный туманный плащ, на котором теперь виднелся серебряный иероглиф, попытался пробиться сквозь сферу, но не смог.
Стоило только ему приблизиться к границе, как сфера ощерилась десятками копий. А удар, от которого увернулся Хаджар, тут же изменил свою траекторию и нацелился уже не в грудь, а в спину.
Черный Клинок Хаджара, оставляя за собой шлейф энергии того же цвета, ударил по свившемуся из десятка коричневых лент, лезвию копья.
Насыщенный, черный разрез, разрывая удар в клочья, прошел сквозь удар Проксимо. С той же легкостью он рассек и границы сферы, но те, буквально через долю мгновения, стянулись обратно.
— Неплохо, Хаджар, неплохо, — откуда-то издалека донесся голос Проксимо. — Для простолюдина, разумеется. А теперь, пожалуй, стоит заканчивать этот фарс. Шар Дикообраза!
Сфера мгновенно ощетинилась бесчисленным множеством копий наконечника копья Проксимо.
Хаджар, выругавшись, мгновенно принял вторую стойку техники “Меча Легкого Бриза”.
Сфера, созданная всего одним выпадом Проксимо, мгновенно схлопнулась. Но вот сам копейщик, уже ждавший что его освободит из лабиринта лестниц, внезапно понял, что сфера так и не исчезла.
Недавно ровная ловушка из коричневой энергии, начала бугриться, дрожать, а затем и вовсе лопнула мыльным пузырем.
Поток ветра, высвободившийся из его плена, кольцом разлетелся по округе. Он легко дробил камни и разбивал уже надколотые ступеньки.
Проксимо встретил поток ветра выставленным перед собой копьем. Оно, как волнорез, рассекло поток ветра. Но даже так, его все равно отодвинуло на несколько шагов назад.
Хаджар же, выпрямившись, лишь смахнул несколько капель крови с рассеченной щеки.
— Если это все, то ты меня разочаровываешь, Проксимо.
Глаза дворянина налились кровью и он, оглашая окрестности страшным криком, бросился в лобовую атаку. Двигался Проксимо при этом даже быстрее, чем при битве с Каменным Крокодилом.
Он буквально скользил по камням, а его копье сверкало коричневым светом. Хаджар, использовав стойку “Весеннего Ветра” и усилив ею свой меч, отбил первый выпад.
Казалось бы простой и бесхитростный, он был направлен прямо в живот противнику. Такой не стоило труда отразить плавным и легким движением меча.
Отбив наконечник чуть в сторону, Хаджар решил воспользоваться преимуществом своей короткой дистанции атаки.
Ведь если копейщик не мог вовремя реализовать длину копья и позволял противнику ворваться в свой ближний круг, то оказывался в заведомо проигрышной ситуации.
Так, во всяком случае, всегда полагал Хаджар.
Проксимо же, дворянин и Рыцарь Духа, имел на этот счет свой собственный взгляд.
Стоило только Хаджару прорваться за лезвие копья и оказаться в метре от противника, Проксимо широко улыбнулся и, уперев правую ногу в землю, резко качнул корпусом в сторону.
В бок Хадажру будто ствол столетнего дуба врезался. Его буквально смело в сторону. Он, пролетев несколько метров, едва было не сорвался в бездну, но, успев схватиться за край лестницы, вернул себя обратно на твердую поверхность.
Оглядевшись, он не сразу заметил Проксимо.
— Что за дикое место, — процедил Хаджар.
Копейщик оказался не просто в другой стороне — а еще вверх тормашками. Хотя, опять же, возможно вверх тормашками стоял именно Хаджар.
Копейщик оттолкнулся древком от камня и перепрыгнул к Хаджару.
Какое-то время они, глядя друг другу в глаза, стояли молча. А затем синхронно поклонились друг другу.
Все же, в мире боевых искусств, в первую очередь ценилась сила. Проксимо наглядно показал Хаджару на что он способен, и сам увидел, что перед ним стоит не голодранец, а серьезный и опасный противник.
— Назови мое имя своим праотцам, Хаджар Дархан, — уже куда спокойнее произнес Проксимо. — ибо тем, кто отправит тебя к ним, буду я.
— Надеюсь, ты готов к суду предков, Проксимо.
И два непримиримых противника бросились в лобовую атаку.

Глава 725

Движения Проксимо выглядели несколько неестественно. Казалось, что он и вовсе практически не шевелит ступнями, а скользит по поверхности ступенек.
Копье же его было, разумеется, медленнее нежели оружие Эйнена, но намного более гибким.
Первый удар, несущий в себе мистерии Оружия в Сердце и энергию Рыцаря Духа, буквально раскалывающий камни под их ногами, в эти самые ноги и был направлен.
Хаджар машинально разорвал дистанцию. Но действовал он при этом абсолютно механически, забывая о том, что бьется с бойцом средней дистанции.
В итоге, сбив равновесию Хаджару, Проксимо попросту надавил на основание копья правой рукой и то мгновенно изменило направление. Меньше удара сердца назад оно било в колено Хаджару, а в следующую секунду уже направилось в грудь.
Хаджар выставил перед собой жесткий блок, приготовился принять на плоскость клинка всю проникающую силу копья. Но Проксимо просто немного довернул рукой и копье вновь изменило траекторию.
Обогнув меч Хаджара, и протянувшись наконечником за его спину, копье древком врезалось в плечо Хаджару. При этом сорвавшаяся с него сила, рассеченная Черный Клинком, буквально разбила одну из лестниц.
Древний, построивший это место, явно не рассчитывал, что здесь окажутся Рыцари Духа и сравнимые с ними по силе адепты.
Учитывая воспоминания первого из Дарханов, это звучало логично.
Хаджара оттолкнуло на несколько шагов, а Проксимо уже обернулся очередным шквалом ударов. Выпады копья сыпались с самых разных сторон. И за каждым из них тянулась энергия, способная снести с обычной горы её заледеневший пик.
Меч Хаджара сверкал с немыслимой скоростью. Но даже так, он не мог врываться из все сужающейся клетки бесконечных ударов.
Сам же, при этом, дотянуться лезвием до рук Проксимо, Хаджар не мог. Копейщик не выпускал его со средней дистанции. Не позволял разорвать пространство и использовать техники меча, но и пройти в ближний круг тоже не позволял.
Как бы Хаджар не относился к Проксимо раньше, тот показал себя не просто талантливым копейщиком, но и достаточно опытным.
Вот только там, где дворянин использовал опыт множества дуэлей и битв один на один, Хаджар обратился к памяти о многочисленных сражениях, где не было ни красоты, ни чести, ни стилей.
Лишь стремление убить противника, затем следующего, еще одного и так до тех пор, пока битва не закончится, а ты не останешься в живых.
Отбив очередной выпад копья, Хаджар, недолго думая, попросту рухнул на спину и, оттолкнувшись ладонью, отправил свое тело в короткий полет.
Проксимо, никак не ожидавший такого финта, все же успел среагировать. Он вонзил перед собой оружие и что-то произнес.
Дух-Копье за его спиной вспыхнул и теперь уже самого Проксимо окутала сфера из коричневых лент. На этот раз она ощерилась копиями стального наконечника не внутрь, а наружу, превратив копейщика в подобие шара шестопера.
— Седьмая стойка: Лазурное Облако!
Движение меча Хаджара было простым и плавным. Видя его, сложно было предположить, что оно повлечет за собой хоть сколько-нибудь серьезную технику.
Так что неудивительно, что зрители, ожидающие удобного момента, чтобы вмешаться в битву, были сильно удивлены. Над ощетинившейся сферой из коричневых лент сформировалось черное облако. Из него, с диким, необузданным ревом, вырвался меч-дракон.
Силы в нем содержалось столько, что ближайшие каменные ступени обернулись в пыль и крошку. По окрестностям разлетелось эхо техники, представшее в образе тонких, но все еще видимых глазу разрезов.
Один из трех сильнейших ударов Хаджара вонзился в защитную версию сферы выпадов Проксимо. Яростный дракон, чье тело было создано из меча, буквально вбил ощетинившийся шар в камень. А затем, не растеряв силы, протащил его около двадцати метров.
Камень крошился и исчезал под давлением двух, противоборствующих сил. В пространстве то и дело вспыхивали разрезы меча и длинные полосы — выпады копья.
Мистерии двух духов — Меча и Копья, схлестнулись, порождая завихрения, которые уничтожали многотонные валуны так, словно те были созданы из простой глины.
В конечном счете изнутри сферы вырвался плотный, коричневый поток. Он пробил брешь в броне черного дракона и они вместе исчезли, оставив после себя лишь короткие, разноцветные вспышки силы.
Хаджар был вынужден максимально разорвать дистанцию. Пусть своей самой сильной стороной он до сих пор считал именно фехтование, но не мог не признать — без сформированного стиля на ближней дистанции ему делать было абсолютно нечего.
Придется полагаться на мощь техник.
— Неплохо, Дархан! — Проксимо буквально светился азартом. Для любого опытного бойца нет наслаждения выше и чище, чем встретить равного по силам бойца. Только в бою с такими можно стать еще сильнее. — Очень неплохо! Выстрел копья!
Проксимо, положив оружие на сгиб локтя, внезапно ударил по нему так, будто действительно собирался отправить в полет.
Оружие, разумеется, не покинуло рук Эйнена. С самого же кончика копья сорвался тончайший луч. Диаметром не толще женского волоска, он пронзил пространство.
Несмотря на свой почти незаметный размер, он нес в себе столько проникающей силы, что Хаджар не сомневался — выставь он жесткий блок и луч расколет его Черный Клинок.
И это даже с учетом того, что Проксимо держал в своих руках Небесный артефакт, а меч Хаджара давно преодолел границу Императорского оружия.
Луч двигался абсолютно бесшумно и при этом обладал воистину немыслимой скоростью. Хаджар успел применить лишь быстрейшую из стоек “Меча Легкого Бриза” — Весенний Ветер.
Клинок Хаджара, пропитанный силой техники, обрушился в простом, но мощном рубящем ударе. А затем, продолжая то же движение и разворачивая весь корпус, Хаджар добавил к нему еще и секущий.
Крест, сформированный из двух насыщенных разрезов, встретил своей сердцевиной луч выпада Проксимо. Как и планировал Хаджар, тот смог разбить ответный удар Хаджара.
Но, сделав это, он лишь создал целый вихрь из осколков разреза. И все они, роем разбуженных пчел, понеслись в сторону копейщика.
Сам же, потерявший две трети силы луч, Хаджар смог, пусть и не без труда, отразить в сторону. Но, Проксимо, будь он просто талантливым копейщиком, не смог бы заслужить уважение Вечной Горы.
Как только луч коснулся плоскости меча, то тут же разделился на десятки тончайших нитей. Не готовый к такому Хаджар сумел отразить лишь шесть из них.
Две рассекли ему предплечье, одна пролетела мимо, а третья ударила прямо в многострадальный правый бок. Пробив его насквозь, она исчезла где-то в пустоте лабиринта.
Проксимо же, пусть и весьма успешно отражал натиск роя осколков разреза, все же пропустил несколько ударов. По всей его левой руке протянулась алая, кровоточащая полоса.
Хаджар буквально всем своим “я” ощущал, как оживились следившие за их боем адепты.
Будто шакалы они только и ждали возможности выскользнуть из тени и добить раненного конкурента. В данном случае, большинству было плевать на честь.
Возможность вознестись на вершину силы в своем поколении ослепляла учеников.
— Ты бился достойно, Дархан, — Проксимо сплюнул кровью, что явно свидетельствовало о внутренних повреждениях. Видимо, когда они обменивались бились на средней дистанции, то Хаджар, пару раз, пусть и не напрямую, но смог достать копейщика. — Но пришло время заканчивать. Этот удар прикончил одного из личных учеников в школе “Быстрой Мечты”. Кроме меня, того мертвеца и Гэлхада, его больше никто не видел.
Дух-Копье за спиной Проксимо буквально вспыхнул силой. Он превратился в огромный, искрящийся энергией, факел. И весь этот поток заемной мощи хлынул прямо в копейщика.
— Небесный Град Копья! — проревел он.
Вопреки ожиданиями Хаджара, Проксимо рубанул оружием по воздуху. За лезвием стального наконечника потянулась коричневая полоса. Расширившись, она исторгла из себя уже не один тонкий луч-выпад. А такое их количество, что они сформировали единую стену. Стену, состоящую из тысячи стремительных, пронзающих выпадов.
Без всякого сомнения, эта техника равнялась по силе Императорской.
— Видимо, придется бросить на стол свой козырь, — мысленно вздохнул Хаджар.
В ту же секунду все наблюдавшие за боем адепты, каждый из которых являлся элитой среди элит, задержал дыхание. Им показалось, что волосы на их затылках зашевелились, а к горлу кто-то приставил готовый убивать клинок.
Но, несмотря на ощущение чуждой, яростной силы, они не могли удержать возгласы удивления.
За спиной Небесного Солдата, нарушая все законы пути развития, раскрыла крылья птица-Дух.
А затем произошло и вовсе что-то невероятное — огромный Кецаль, размах крыльев которого достигал пяти метров, внезапно влился в странный, черный меч адепта.
Теперь тот сиял не только синим иероглифом у основания отсутствующей гарды, но и узором возносящейся в небо птицы.
— Черный Ветер! — проревел Хаджар.
— В атаку! — одновременно с ним разнесся по залу знакомый голос.
Том Динос, уже видевший истинную мощь Дархана, все это время ждал подходящего момента. Он не мог отрицать, что один этот удар Хаджара, попади он им по нему — младшему наследнику Хищных Клинков, мог бы отправить Диноса к праотцам.
Но, несмотря на силу, именно этот миг — миг удара Черного Ветра, оставлял Дархана абсолютно беззащитным.
Видя, как один из адептов устремляется в сторону схватки, лабиринт лестниц ожил. Десятки воинов бросились в бой.
Безумная улыбка украсила лицо Хаджара.

Глава 726

Как и предполагал Хаджар, просто так закончить бой ему никто бы не дал. В момент, когда с лезвия Черного Клинка сорвался могучий, почти семнадцатиметровый дракон, пропитанный мистериями меча уровня Оружия в Сердце, со всех укрытий показались адепты.
Вооруженные до зубов, с горящими алчностью глазами, они бросились в атаку. Всех их вела за собой одна единственная цель — нанести последний, смертельный удар и просто-напросто добить противника.
В такой ситуации, Хаджар прекрасно понимал, что стоит ему лишь немного открыться в битве с Проксимо и дом праотцов не заставит себя ждать.
Тоже самое осознавал и копейщик.
Именно поэтому они дрались максимально сдержано и берегли свои лучшие приемы для особого случая. Речи о том, чтобы закончить поединок одним единственным, первым ударом, не шло.
Чтобы убить Рыцаря Духа с одного удара… вряд ли на такое были способны даже Повелители начальной стадии. Слишком много условностей. Слишком много ограничивающих факторов, как техники укрепления плоти, артефактная броня, талисманы и амулеты.
— Что это за, к демонам, монстр такой?! — послышались выкрики адептов.
— Эти техники… они обе на Имперском уровне?!
— Ладно у копейщика, он Рыцарь, но этот жалкий Небесный Солдат! Как он может сражаться с тем, кто превосходит его почти на целую ступень!
Мощь Хаджара поражала адептов. Ревущий, огромный черный дракон с синим узором на теле, созданный всего одним ударом меча, заставлял многих крепче сжимать оружие.
Адепты испытывали самый настоящий страх. Страх перед Небесным Солдатом, удар которого по мощи равнялся может уже даже и не Пиковому Рыцарю Духа, а Начальному Повелителю.
Иными словами — перескочил целую ступень развития.
О таком рассказывали разве что легенды прошлого…
Но даже так — жажда получить силу древних мастеров заставляла их забыть о своих опасениях.
В момент, когда черный дракон столкнулся с коричневой стеной, созданной из сотни стремительных выпадов, прозвучал взрыв.
Но взрыв вовсе не из-за яростной битвы двух техник. Нет. Сразу в четырех противоположных друг другу углах, взорвались заряды, заготовленные Хаджаром.
Им с Эйненом не требовалось лишних слов, чтобы понять ход мыслей друг друга. Они прекрасно понимали, что оставленные позади аристократы, может и не полным составом, но тоже справились с испытаниями.
А значит — придут по их душу. И, учитывая местные правила, у друзей не будет ни шанса увидеть следующий рассвет в мире смертных.
Хаджар, вернувший веру в собственные силы, не собирался отказываться от опыта двух с половиной десятилетий.
Однажды, теперь он это знал точно, он станет сильнее. Но ум — тоже сила. Причем — величайшая из всех. И пока он не может проложить себе дорогу мечом, он будет прокладывать её головой.
Весь затяжной бой с Проксимо служил лишь ради одной цели — чтобы Эйнен, перемещающийся в тенях, успел заложить заряды.
— Что происходит?!
— Откуда эти взрывы?!
— Проклятье! Что творится с Рекой Мира?!
Сразу четыре взрыва кристаллов-накопителей создали столь неистовую турбуленцию в потоках реки мира, что энергию от адептов отрезало буквально начисто.
Черный дракон, созданный ударом меча Хаджара и стена выпадов Проксимо исчезли в тот же момент, как соприкоснулись.
Но не потому, что оказались равных в своей силе, а просто вихри в потоках энергии не позволили ни Хаджару, ни Проксимо, поддержать свои техники.
— Что за… — копейщик, с удивлением и неверием, смотрел на свои руки. Те все еще сжимали копье, но он не ощущал в них ни грамма силы.
А вокруг в это время падали адепты. Все они, в своих неистовых рывках, использовали техники перемещения. Без доступа к энергии, все эти техники не стоили даже лишнего глотка воздуха.
Большинство адептов успели сориентироваться и приземлились, зацепились, а то и вовсе — привязались к ступеням. Некоторые, так и не очнувшись от шока, полетели в бездну. И, судя по их затухающим голосам, лететь им предстояло еще очень далеко.
— Проклятый варвар! — Хаджар, все с той же улыбкой, расслышал голос Диноса.
Последний оказался в нескольких пролетах, с противоположной стороны (что удивительно, несмотря на турбулентность, странность в местной гравитации так и не исчезла) лестницы.
— Проксимо! — Хаджар привлек к себе внимание копейщика. — Наш поединок еще не закончен!
Дворянин встряхнулся, его глаза вспыхнули прежней решимостью и он кивнул.
— Я не знаю, что ты сделал, Дархан, но я все еще…
Договорить он не смог. Вместо слов, Проксимо издавал булькающие, хлюпающие звуки.
Хаджар был быстр. Настолько, что многие, все еще наблюдавшие за схваткой двух адептов, сочли, что тот использовал какую-то технику перемещения.
На деле же все, чем в данный момент оперировал Хаджар — лишь грубая, физическая сила. Он оттолкнулся от лестницы с такой силой, что на камнях остались углубления в форме его стоп.
Проксимо, стоит отдать ему должное, успел среагировать. В момент, когда Хаджар сорвался с места, Проксимо выбросил перед собой копье.
Но, в отличии от Анис, сделал он это неумело. Может Проксимо и являлся козырной картой Гэлхада, младшего наследника Вечной Горы, но уж точно он не имел особого опыта в простой, лишенной энергии, бойне.
Он действительно обладал шокирующими техниками, чего стоила хотя бы одна — Императорского уровня. Без всяких сомнений, копейщик умело использовал силу Реки Мира и его энергетическое тело было действительно крепким.
Но на фоне всех этих преимуществ, Проксимо, воспитанный с детства на алхимических реагентах и буквально скакавший по ступеням силы, обладал еще более слабым фундаментом, чем Хаджар.
Они оба не имели стилей боя, их не учили мудрые и опытные мастера, как это было принято у аристократии. Но если Хаджар, будучи практикующим, прошел через тысячи битв — Проксимо вряд ли состязался на таком уровне хотя бы в десяти реальных дуэлях.
Резко замерев перед копьем, Хаджар, используя инерцию своего рывка, ударом ноги отбросил древко в сторону, а затем, перекувырнувшись через собственное плечо, приземлился коленом на оружие противника.
Раздался жесткий, древесный хруст. Лишенное поддержки Проксимо, копье — Небесный артефакт, не выдержало удара Хаджара.
Будь он простым пиковым солдатом, то, скорее всего, разбил бы себе колено. Но в нем билось сердце дракона, а тело было укреплено Волчьим Отваром орков.
В ту же секунду, как ворохом взлетели первые щепки, Хаджар уже выбросил перед собой черный клинок.
Рассекая воздух, он с жадностью впился прямо под кадык Проксимо.
Захлебываясь собственной кровью, умирая из-за того, что его собственное сердце продолжало выталкивать кровь, дворянин упал на спину. Стекленеющим взглядом он смотрел в потолок. Его тело бледнело и постепенно деревенело.
— Прик… прикрой мне… веки, — пробулькал он. — Хоч-чу… в пос-следний р-раз… увидеть… небо.
Хаджар, нагнувшись, уже потянулся к глазам поверженного, но бившегося достойно, противника, как у него за спиной прозвучал полный беспокойства крик:
— Хаджар! Справа!
Среагировав на выкрик Эйнена, Хаджар повернулся, но увидел лишь вспыхнувшую огненную стрелу. Ту самую, которая смогла отразить удар самой Ана’Бри.
У проклятого Диноса этот артефакт оказался не в единственном числе!
С широкой улыбкой, младший наследник дома Хищных Клинков швырнул её прямо в Хаджара. Тот, прекрасно понимая, что из-за турбуленции не сможет использовать энергию, лишь успел поднять перед собой меч. Это бы его не спасло, но он не собирался уходить из жизни даже не попытавшись спастись.
В этот самый момент перед ним, прямо из тени, что, учитывая ситуацию, было невозможно, выпрыгнул Эйнен. Раскинув руки, он собственной грудью закрыл друга от огненного шторма.
Хаджар потянулся, чтобы отбросить защищенного незнакомыми доспехами товарища в сторону, но не смог пошевелить и пальцем.
Его окружил таинственный, синий свет.
Хаджар почувствовал, что его что-то утягивает. Но недостаточно быстро, чтобы успеть перед тем, как его превратит в прах артефакт Диноса.
— Нет!
Что удивительно, крик принадлежал вовсе не Хадажру.
Нечеловеческим, полным боли голосом, завопил сам Эйнен.
Перед островитянином снежным вихрем взметнулись белые волосы.
Дора Марнил, встав спиной к огненной стреле, закрыла от неё Эйнена.
— Прости, — прошептали её окровавленные губы и она сползла по груди островитянина.
Последнее, что увидел Хаджар, это то, как стекают алые слезы из фиолетовых глаз его друга. Эйнен, безмолвно, опускал на камни пронзенную Дору, в груди которой зияла опаленная по краям дыра диаметром с кулак.

===

Глава 727

— Проклятье, — ладонь Хаджара, покрываясь кровавыми разрывами, вместо плеча друга проскользила по каменной стене.
Именно она заблокировала арку, лицом к которой сейчас и стоял прошедший испытание претендент.
— Поздравляю тебя, юный воин, ты смог док…
— Заткнись! — прорычал Хаджар. Не оборачиваясь, он, разбивая костяшки, ударил кулаком в каменную преграду. — Заткнись и выпусти меня отсюда!
На какое-то время в помещении повисла тишина. А затем её буквально в клочья разорвал жуткий, стучащий смех. Именно стучащий. Будто кто-то колотил костями о… другие кости.
Хаджар невольно обернулся.
Его рука, все еще сжатая в кровоточащий кулак, так и зависла в воздухе. То, что он увидел перед собой, было чем-то запредельным.
Нет, однажды Хаджар уже лицезрел живых мертвецов. Но те были лишь марионетками, в которые Да’Кхасси вдохнули подобие псевдо-жизни. При должном усердии и таланте, даже адепты человеческой рассы смогли бы (если уже не смогли) разработать подобную технику.
Но то, что восседало на троне, водруженом на пьедестал между двух пылающих урн… Нечто, закованное в потрепанную, видавшую виды Императорскую броню, от былого величия которой остались лиш жалкие ошметки. Нечто, на чьем черепе виднелась корона с семью зубцами, смотрело на Хаджара своими пустыми, черными глазницами.
Это был скелет.
Самый настоящий, живой скелет, одетый в такую же, скелето-подобную, изорванную и изрезанную броню. Левой рукой он сжимал подлокотник своего трона, а правой опирался на широкий меч с длинной и в чем-то красивой крестовиной.
Хаджар не смог узнать скелет. Но он узнал этот меч — вернее иероглифы, которые формировали на его широком лезвии изящный узор.
Он уже слышал о таком мече. Барды, собираясь в тавернах и у костров, они пели песни о Плаче Городов — мече Императора Декатаре. Оружия, прославленного ничуть не менее, чем его владелец.
Говорят, что этот меч являлся Божественным артефактом и, даже спустя сотню тысяч лет после смерти Декатера, ученики школы “Святого Неба” продолжали поиски в Пустошах. Они надеялись найти заветный артефакт и обуздать его безумную силу.

По легендам — один взмах Божественного меча, даже если он находился в руках Рыцаря Духа, был способен сокрушить целую сотню противников. Сотню Рыцарей Духа…
Хаджар этому не верил.
Но теперь, видя перед собой Плач Городов и ощущая силы, сокрытую в нем, он подозревал, что легенды не так уж откровенно врали. Меч, если его дополнить Императорской техникой, действительно мог стать сокрушительным оружием.
Таким, пары ударов которого хватит, чтобы разрушить военный линкор.
Хорошо, что на все семь Империй найдется разве что пара десятков таких мечей. Да и то — большинство либо выдуманы, либо где-то надежно спрятаны теми же странствующими Бессмертными.
— Декатер, — произнес Хаджар. А затем, спохватившись, отсалютовал на Имперский манер и низко поклонился. — Приветствую вас, Ваше Величество. Прошу простить мне мои грубые манеры, но не могли бы вы вернуть меня обратно?
— Обратно, — скелет даже челюстью не двигал. Учитывая, что у него не было ни голосовых связок, ни губ, ни языка, ему это не требовалось. И все же, голос, доносящийся из черепа, звучал почти как человеческий. Почти… — Ты очень странный, маленький воин. Еще никто, на моей памяти, не просился обратно на лестницы. Адепты, наоборот, каждый раз боялись того места. Даже больше, чем лабиринта души.
— Лабиринта души?
— Бесконечность поворотов, — пояснил скелет. — которая прерывается лишь тогда, когда предъявишь кровавую плату. Создатель этого места считал, и, надо полагать не зря, что неохотнее всего адепт расстается с собственной кровью. Надменные ублюдки…

...

***

Источники :

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-i-814470

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-ii-814487

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-iii-814494

https://fb2.top/

https://fb2.top/series/49151

Слушать - https://knizhin.net/book/serdcze-drakona-i/

https://akniga.org/series/Сердце%20Дракона/

...