...дракон... 358 Том двадцатый. Часть 2 - 30 Сентября 2025

Главная » » ...дракон... 358 Том двадцатый. Часть 2

15:22

...дракон... 358 Том двадцатый. Часть 2

***

===

Глава 1770

Казалось, комната вздохнула, освобождая свою хватку от удушающей жары и неумолимого песка. Но в тот момент, когда отряд решил, что Арнин ошибся и развилка их ждала не после четвертой комнаты, а сейчас… Именно в этот момент потолок и стены растворились в черноте безразличной к мирскому бездны, а сама суть окружающего пространства исчезла среди безучастный тьмы.
— Загадки… — просипел Арнин, а затем звуки исчезли. Как и память о них. Само знание о… реальности.
Отряд оказался подвешенным на подобии безвольных кукол в небесном царстве, где бесконечное пространство глубокой, бархатистой ночи окутывало их, пронзаемое лишь редкими, блестящими бриллиантами миллиона далеких вспышек.
Эти странные отсветы мерцали и переливались в непроглядной мгле, отбрасывая тонкий лучи света на невидимые дорожки, которые извивались и прокладывали себе путь через пустоту. Сами тропинки с неуловимостью змей; как шепот нарассказанных снов, были сотканы из нитей тьмы, которые, казалось, прялись откуда-то изнутри.
Словно если иметь достаточно сил, можно было приоткрыть завесу мрака и увидеть, что находится там, по другую сторону. Что таит в себе изнанка реальности. Будто на одним лишь только зримом все не заканчивалось. И там, где нельзя было увидеть, можно было… можно было…
Голова Хадажара закружилась.
Перед его внутренним взором появились какие-то врата, стоявшие на вершине горы… живой горы. Кричащей, стонущей, истекающей кровью. Горы тех, кто положил свою жизнь, чтобы… чтобы…
Наваждение ушло, и генерал отправился следом за своими соратниками по этим загадочным тропам. Они шли по ним то ли едва заметные сознанию мгновения, то ли бесчисленные множества эпох, не зная самого понятия “время” и не понимая, что такое “пространство”.
Словно блуждали по шелковистым нитям космической паутины, а вокруг них звучала едва слышимая музыка чужих грез, разбитых мечтаний и не воплощенных надежд. Все, то, что собирало ночное небо, служа холодным жнецом для чаяний смертных мечтателей.
Будто они стали небесными странниками, проходящими по самому краю существования, танцующими на границе между осязаемым и неосязаемым. Где-то там, где уже закончилась реальность, но еще не зажглись сны и не родились мечты.
С каждым шагом темнота словно обнимала их, заключая в свои нежные, бархатистые объятия, а вспышки над головой продолжали пылать неописуемой, но далекой красотой. Ведомый невидимой силой, которая тянула их по извилистым, невидимым тропинкам загадочного звездного царства, отряда двигался… куда-то.
— Я знаю, что это… — прошептала Летея.
Она вдруг замерла посреди тропы, а её глаза расширились при взгляде сквозь пустоту. Та тянулась в вечность, пронзаемая лишь случайными вспышками блеска, мерцавшими, далекими… звездами на покрывале уставшей ночи.
Когда она вглядывалась в них, что-то внутри Лэтэи всколыхнулось. Как забытый сон. Как теплое, приятное воспоминание. Чужое прикосновение, полное заботы и принятия. Как обещание не верности или вечной любви, а того, что кроме неё никогда никого не будет. Что если все вокруг погаснет, то она останется для него единственной причиной, чтобы продолжать сиять. Единственной причиной, чтобы дышать.
Это не была любовь. Или обожанием. Она была его реальность. Его жизнью. А он — её.
А затем это ощущение ушло, оставив после себя воспоминание о саде, где каждый цветок был звездой, а их покров картиной, написанной кистью самой вселенной.
Видение овладело ею, и Летея обнаружила, что не может сопротивляться влечению к мерцающим огням, танцующим в темноте. Она начала двигаться, и ее тело раскачивалось и кружилось в такт космическому танцу, который разыгрывался перед ней. Ее движения полные грации, как лепестки цветка, распускающегося под поцелуем утреннего солнца, и вспышки звездного света, казалось, отвечали ей тем же, следуя за ней, словно… словно она, на мгновение, стала для них королевой.
С каждым взмахом руки, каждым пируэтом и плавным шагом Летея повелевала вспышками, словно они были ее верными подданными, и те беспрекословно подчинялись своей прекрасной правительнице.
Они кружились и вращались вокруг нее, а их блеск лишь усиливался, когда те плыли в танце вслед за ее взмахами. Хаджар давно уже забыл, что такое “чудо”, но вот перед ним развернулась не знавшая примеров сцена: темная пустота превратилась в ослепительную симфонию света, где каждая вспышка заняла полагающееся место в нотной партии космической мелодии, находившей отклик в душах тех, кто был ее свидетелем.
Члены отряда, будто простые путники, ищущие на небесах направление к дому, смотрели в благоговении, завороженные небесным танцем.
Но пока их взгляды были прикованы к танцу, они ощущали обжигающий жар вспышек. Каждое прикосновение звездного света ранило их плоть раскаленными стрелами, словно как в легенде про глупца, решившего украсть у Ирмарила его прелестную Миристаль.
Только Летея, будто потерявшая себя в этом танце, оказалась нетронутой жаром и блеском звезд. Она кружилась среди них, и ее тело двигалось с неземной грацией, которая была недостижима даже для Небесных Императоров.
И все это время ладони воительницы даже не прикасались к копью, будто она не нуждалась в оружии, верно служившее ей в бесчисленных сражениях.
В этот момент Летея была едина со светом звезд. Тот окутывал её, создавая иллюзию одновременно невероятного изящества платья и столь же крепкой, непроницаемой брони.
Вокруг воительницы внезапно расцвел сад, где каждый цветок пылал сиянием звёзд, и, двигаясь среди них, она заставляла бутоны склоняться, сплетая из океана света узоры, что уже давно не видели даже бессмертные. Лишь, может, Древним были ведомы эти узоры ночных светил и…
Отчего-то Хаджар, никогда не видевший этих созвездий, почувствовал что-то сродни ностальгии.
Когда танец Летеи достиг своей кульминации, звезды, которые следовали за каждым ее шагом, окончательно приняли формы созвездий. Клубящийся блеск огней трансформировался, принимая форму ночного неба, которое когда-то сопровождало шаги прелестной Миристаль, покровительницы мечтателей и путешественников.
Лэтэя подняла руки, и единым, твердым порывом заставила звезды застыть на своих местах. Узор замер, и отряд с благоговением наблюдал, как ночное небо Миристаль мерцает в темноте комнаты загадок. Некогда хаотичная пустота была укрощена и на месте мириада вспышек появилась звездная карта, которая провела их к двери и, когда они дотронулись до рукояти, то оказались, что удивительно, не в комнате, а в длинном коридоре.
Лэтэя, в чьем взгляде еще плясали звездные искорки, стояла неподвижно и лишь когда её ладони коснулся Артеус она очнулась.
— Артеус? — спросила она, вглядываясь в лицо мужа так, словно видела его впервые.
— Любимая, — прошептал волшебник.
Лэтэя вздрогнула, искры в её глазах погасли, на миг уступив место глубокой печали, после чего воительница вернула на лицо улыбку и обняла Артеуса, но так ему ничего и не сказала.
Хаджар отвернулся.
Он знал.
Всегда знал.
Когда-то давно Лэтэя рассказала ему, что иногда видит сон, в котором, как ей кажется, общается с кем-то, кто кажется ей единственным. И этим “единственным” никогда не был Артеус.
Может и волшебник тоже знал об этом.
Так или иначе, Хаджара куда больше волновало то, что комнаты действительно будто специально бросали вызов кому-то отдельному из них. А еще генерала смущало то, как пристально и внимательно Арнин следил за Лэтэей и то, как попытался скрыть этот факт от генерала.
— Это и есть развилка? — спросил Шакх, подходящий к одной из множества дверей. Их в длинном коридоре оказалось куда больше четырех. Скорее около дюжины. — Я представлял себе её как-то ина…
Договорить ему не дал оглушительный взрыв и рев серебренного пламени, сорвавшего дверь с петель и отбросившего Пустынного Волка на противоположную стену.

Глава 1771

От удара Шакха о стену из крепления выпал факел и, подхваченный ударной волной, унесся в глубь коридора, на мгновение обнажая реальность.
Перед ними простирался огромный, казалось, бесконечный туннель из камня, стены которого были испещрены волшебными символами и иероглифами. Может ловушками, а может самой сутью той магии, что сотворила это место.
Но у Небесных Лисов не было возможности подумать над этим. Когда сияние серебристого пламени рассеялось, а Шакх, обернувшись песчаной волной, вернулся в ряды отряда, то посреди коридора замерло две группы.
Отряд Хаджара, обнаживший оружие и отряд Старика, спрятанного под покровами теней. Все они знали друг друга и, пожалуй, после самого Старика генерала беспокоил лишь Аргунг — ледяной воин. Теперь, правда, после сражений с Гардаграгом Хаджар уже не находил Аргунга столь же свирепым…
В течение нескольких, словно затаивших дыхание мгновений, в воздухе витало немое предвкушение. Почти пятнадцать Небесных Императоров, зажатых в тесном каменном мешке, обменивались беспокойными взглядами. В глазах каждого из них отражался один и тот же невысказанный вопрос: готовы ли они к тому хаосу, который вот-вот начнется?
Ответ был прост…
Тяжесть принятого решения легла на их плечи, тяжелым плащом палача, и атмосфера мгновенно вспыхнула энергией аур и мистерий.
Затем, словно по сигналу, тишину разбили оглушительным лязгом стали о сталь, и два отряда оказались мгновенно окунулись в пожар битвы, и уже нельзя было различить отдельного адепта в мешанине мелькающих клинков и водопаде из заклинаний.
Глаза Хаджара сузились, все мысли и переживания отошли на второй план. Сейчас все было просто — есть он, его меч и противники.
Когда дыхание генерала обрело глубину и мерный ритм, он призвал своего верного друга. Ветер, радуясь новым приключениям, заструился по венам, жилам, мышцами и костям генерала, порождая ощущение, словно он был уже не просто человеком, а воплощением самой стихии.
Его движения стали плавными и быстрыми, и ноги едва касались земли, когда он прорывался сквозь поле боя.
— Старик! — выкрикнул генерал, призывая к ответу предателя горцев.
Тело Хаджара превратилось в сплошное пятно, настолько быстрое, что казалось, будто он и вовсе не обладал плотью. Смерчем, сеющим смерть и разрушение, где каждый взмах меча и каждый выпад порождал лавину режущего ветра, Хаджар рубился с противниками.
Его меч, Синий Клинок, сверкал в руке, рассекая воздух, и каждый удар вытягивал из противников полоски крови, впитывающиеся в сталь артефакта. Ветер будто драил свою силу каждому движению Хаджара, и его удары и выпады сливались с порывами стихии и сам воздух изгибался по его воле, когда он бушевал в этой бойне.
Противники, пытавшиеся парировать его атаки, внезапно обнаруживали, что их оружие изменяло траекторию, запутываясь в полотне встречного ветра, а их ноги будто переставали ощущать землю — настолько сильны оказывались восходящие потоки ветра от простых шагов и движений генерала.
С каждым мгновением связь Хаджара с ветром становилась все сильнее, его чувства обострялись, а рефлексы заставляли горцев думать, будто противник может видеть будущее.
Хаос кипящей битвы, казалось, замедлялось вокруг генерала, чье сознание стало настолько острым, что он мог видеть отдельные капельки пота, выступившие на бровях противников; минутную дрожь в их мышцах, когда они пытались не отстать от его неудержимого порыва.
Когда Хаджар буквально пробивал путь сквозь ряды противника, Небесные Лисы следовал за ним, и их объединенная мощь была силой, с которой приходилось считаться. Пока Арнин вновь спрятался в тенях, остальные сражались единым организмом.
На другом конце поля боя Аргунг, в броне с ледяными узорами, возвышающийся над остальными воинами из отряда Старика, размахивал своим массивным, огромным мечом с силой, которая действительно больше подходила бы дракону, чем человеку. Каждый его громовой удар вызывал снежные вихри, которые обрушивались на Небесных Лисов, и если бы не защитные техники, то одних бы этих ледяных бурь хватило бы, чтобы порвать в клочья их всех.
Другие члены двух отрядов сражались с одинаковой яростью, их техники и заклинания сталкивались и переплетались в ослепительной, смертоносной демонстрации мастерства и магии. Летэя раз за разом обрушивалась градом ударов копья, каждый из которых был пропитан силой, скоростью и смертоностью рассекающей ночное небо кометы.
Артеус, следуя позади отряда, одновременно прикрывал соратников защитными чарами, и в то же время обрушивал на наемников потоки стихий и проклятий. От силы его магии камни вокруг не просто превращались в лаву, а закипели речной водой и распадались песком, становясь пищей для других техник.
Шакх призвал Пустынных Волков, которые бросились на противника, рассекая клыками-саблями плоть тех, кто не успел увернуться или защититься. А Альба-Удун, направив потоки лавы в свои топоры, каждым ударом о чужой щит или сталь оставлял в воздухе арку из пылающего пламени, еще какое-то время пожирающего воздух.
По мере того, как два отряда все больше запутывались в сетях узкого пространства, становилось лишь труднее отличить друга от врага. Бойцы сливались в единую кипящую массу крови, стали и магии.
Коридор тонул в симфонии яростного оркестра войны: лязг оружия, треск заклинаний, крики и вопли воинов, сошедшихся в смертельной схватке. Казалось, что сами стены лабиринта содрогаются от силы их борьбы, будто древние камни выступали зрителями голодными до хлеба и зрелищ.
Среди этого хаоса Арнин, все так же таившийся в тенях, с расчетливой отстраненностью наблюдал за битвой.
По ходу боя, оба отряда оказались в равных условиях. Несмотря на численный перевес со стороны отряда Старика — узкий коридор не позволял использовать это преимущество. И, точно так же, он ограничивал Хаджара и его соратников.
Будучи каждый лично сильнее, чем противники (не считая, разве что, Аргунга и Старика) у них не получалось нанести решительное поражение, потому как из-за стен не было возможности нанести одновременный удар и приходилось вытягиваться длинной вереницей.
Не говоря уже о том, что каждый воин сражался с яростной решимостью, подстегиваемый осознанием того, что в этой заварушке только одна сторона может выйти победителем. Не будет ни пощади, ни пленных. Только те, кто сегодня отправятся к праотцам и те, кто продолжат топтать пыльные тропы Безымянного Мира.
И все же, среди этой, казалось бы, безвыходной ситуации, наступил переломный момент. Когда Хаджар в очередной схватке почувствовал неуверенность в обороне противника, то тут же нарастил темп схватки.
Вытянув в сторону левую руку, Хаджар зачерпнул энергию и Терну и, призвав технику Черного Генерала — Воина Ветра, вооружившись мечом, выкованным из ветров, использовал еще добрую половину запаса сил и исчез в едином порыве “Звездной Вспышки”.
Обернувшись падающей звездой, он мгновенно рассек ряды наемников, разбросав тех, кому посчастливилось выжить по стенам, а тех, кто был недостаточно быстр или силен, не просто разрубил или пронзил. Нет. Каждый удар Синего Клинка, впитавшего в себя столь грозные силы, буквально развоплощал своих жертв, не оставляя даже и следа ох их тел и брони.
Но целью Хаджара стал вовсе не старик, а Аргунг. Тот взревел, бросая вызов генералу. Ледяной взгляд горца был устремлен на Хаджара, вставшего напротив. Массивный меч в руках наемника взлетел в невероятном для своей комплекции скоростном выпаде. И, может быть, Хаджар, на мгновение ослабший после использования сразу двух мощнейших техник, поддался бы ледяной ярости Аргунга, но он ведь сражался не один….
Артеус, осознав план генерала, тут же удвоил свои усилия. Его пальцы, молниями танцуя вдоль посоха, порождали заклинание за заклинанием, и магия волшебника хлынула в реальность, окутав каждого из членов отряда непроницаемым щитом.
Ледяной меч Аргунга со звоном отскочил в сторону и Хаджар, растворившись в потоках воздуха, одним быстрым и точным ударом снес голову горца с плеч.
И в этот же самый момент, в разгар хаоса и неразберихи, Арнин сделал свой ход. Бесплотной тенью он проскользнул между сражавшихся и если бы кто-то смог увидеть его глаза, то заметил, что те не сходят с одной единственной цели.
Резко ускорившись до той степени, что даже Хаджару стало сложно различить его движения, оборотень сделал выпад, и когти-кинжалы промелькнули сталью в воздухе, оставляя призрачные силуэты стали. Раздался вскрик и…

Глава 1772

— Один и тот же трюк дважды — это не интересно, — хмыкнул Старик, отбрасывая в сторону горца с растерзанным горлом, которого использовал в качестве живого щита.
И тут же, что-то прошептав, взмахнул рукой над дергающимся в агонии наемником. Из груди последнего, превращая тело в иссушенную мумию, вырвался поток серебристого огня.
Лавиной прокатившись в коридор, он безвольными куклами разбросал сражавшихся.
Один лишь Хаджар, рассекая поток пламени клинком, остался стоять на ногах.
— Неплохо, генерал, — Старик крутанул в руках кинжалы и, растворившись во тьме, бросился вглубь коридора. — Но Правило будет моим!
— Хаджар, постой! — выкрикнул Шакх, но генерал уже исчез в потоках ветра.
Пока Хаджар и Старик мчались по казавшемуся бесконечным коридору, их поединок разворачивался смертельным танцем, как состязание воли двух мастеров своего дела. Старик, древний и загадочный, словно осязаемым оружием, орудовал тенями вокруг. Вызывая миражи, которые, хотя и были мимолетными и неосязаемыми, были не менее смертоносными, чем твердая сталь.
Каждая из вызванных иллюзий Старика была уникальной и ужасающей, принимая формы, призванные смутить и дезориентировать Хаджара. Чудовищные образы, искаженные и перекошенные, бросались на генерала с когтями и оскаленными клыками, а бесплотные духи шептали тому на ухо темные заклинания, вызывающие смятение в сознании. Несмотря на свою бесплотную природу, каждый удар, наносимый этими теневыми призраками, оставлял после себя жгучую боль на рассеченной плоте, буквально не встречая сопротивления ни от брони Мэб, ни от тела крепости Звездного Артефакта.
Но Хаджара это, словно, нисколько не смущало. Подгоняемый ветром и волей, он неустанно преследовал своего противника. А его скорость и ловкость нисколько не уступали теневым трюкам Старика.
Ветер вихрем кружился вокруг своего товарища, и Хаджар, казалось, стал единым целым с самим воздухом, его образ размывался неуловимым воспоминанием, когда тот ловко уклонялся и парировал натиск смертоносных иллюзий.
Каждый взмах меча Хаджара посылал по коридору шквалы ветра, сила каждого порыва пропитывалась мистериями и Терной. Казалось, сам воздух гудел от энергии, когда меч Хаджара прорезал тьму, рассеивая иллюзии Старика и отбрасывая последнего в сторону. Два воина неслись по извилистому проходу, а их поединок обернулся поэзией лязга стали, воя ветра и шепота из теней.
Движения Старика были такими же плавными и непредсказуемыми, как и тени, которыми он управлял, — с пугающей грацией он то появлялся, то исчезал в темноте. Каждый раз, когда Хаджар думал, что загнал противника в угол, древний мастер исчезала, а спустя мгновения появлялся вновь с очередной волной смертоносных миражей. Сражение продолжалось смертельной игра в кошки-мышки, в которой хищник и жертва постоянно менялись ролями.
Но Хаджар не сдавался.
Не жалея пилюль, пополняя резервы энергии Реки Мира и Терны, он продолжал атаковать, и словно с каждым мгновением его связь с ветром становилась все сильнее. По мере того как погоня продолжалась, Хаджар чувствовал, что воздух вокруг него оживает, откликаясь на каждую его мысль и желание, будто становясь продолжением генерала.
Стараясь не теряться в размышлениях о этой новой для себя связи, Хаджар начал вплетать ветер в свои атаки, посылая его по спирали вокруг своего клинка и прорезая иллюзии Старика, острейшими и стремительнейшим торнадо.
Каждый порыв ветра обрушивался на противника шквалом сокрушительных ударов, не знавших, что такое промах.
При виде подобного глаза Старика, пусть и скрытые тенями, расширились от удивления. В их древних глубинах появился проблеск нескрываемого уважения, когда он начал осознавать истинный масштаб силы Хаджара.
— Стоит признать, — взмахом кинжала Старик породил очередной облик, принявший на себя удар противника. — песни о тебе, Безумный Генерал, совсем не врут! И это радует!
Сражение лишь набирало обороты, оба воина уже давно превратились в размытые, неуловимые даже для Небесных Императоров, силуэту. И когда они бежали по коридору, каждый их шаг оборачивался смертельным гамбитом в игре против костлявой старухи.
Когда они обменивались ударами, то камни вокруг разлетались пылью, а при очередном призыве техники или мистерии — энергия бушевала разбуженным зверем.
С каждым мгновением борьба между этими двумя титанами своих путей становилась все более напряженной, а грань между победой и смертью истончалась. Когда они мчались сквозь тьму, их клинки сверкали, а ветер завывал, ясно давая понять, что исход противостояния решит самый незначительный и перевес, и все будет зависеть от одного единственного решающего момента.
Это понимали оба сражавшихся и каждый из них пытался выкроить для себя такую возможность.
Но пока Старик пытался найти брешь в обороне генерала, связь Хаджара продолжала укрепляться. Воздух вокруг него пульсировал сырой силой, будто сама суть первозданной бури поселилась в его душе. Движения генерала стали еще более быстрыми и плавными, и он танцевал в тенях, а его клинок сверкал путеводной звездной посреди тонущего во мраке неба.
Старик, при всей своей хитрости и опыте, не мог не быть потрясен той силой воли, которую демонстрировал Хаджар. Его теневые иллюзии, некогда прославленные среди горцев мощью и ужасами неотвратимой смерти, уже не выглядели такими несокрушимыми перед лицом генерала, а их эфемерные формы рассеивались под неумолимым натиском ветра и стали.
Поняв, что одних лишь ударов сквозь тени уже недостаточно для победы, Старик изменил свою тактику, сплетая тьму в более осязаемые, твердые формы. Коридор внезапно заполнился армией теневых воинов, их оружие сверкало смертоносным блеском, и единым строем они двинулись на Хаджара, в, казалось, бесконечном числе.
Но, как и прежде, Хаджар не собирался останавливаться. Вокруг него поднялась северная буря ревущая, тысячей ураганов, и он ринулся в бой. Его меч пылал вспышками свирепых молний. Каждый взмах Синего Клинка порождал лавины стылых ветров, сеющих разрушение и смерть. Они заставляли камни волшебного лабиринта исчезать, а врываясь в двери, дробили и ломали комнаты, уничтожая все, что хранилось в них не взирая на силу и мощь. Настигая цель, вихри прорывались сквозь ряды приспешников Старика, разбрасывая тех, легкой осенней листвой.
Пока Хаджар и Старик продолжали свою отчаянную борьбу, сама ткань реальности искривлялась и изгибалась вокруг них, заставляя границы между светом и тьмой, ветром и тенью становиться все более эфемерными. Воздух наполнился оглушительным ревом бури, а камни в кладке дрожали, словно лабиринт кричал в знак протеста против титанических сил, высвобождающихся в его недрах.
Несмотря на хаос и разрушения, царившие вокруг них, Хаджар и Старик не на миг не прекращали смертельного поединка. Ни один из них не собирался уступать ни миллиметра противнику. Два воина были словно в тумане, и вряд ли бы они уже смогли ответить ради чего сражаются. Чтобы попасть в комнату с источником, чтобы выбраться из лабиринта или… чтобы узнать, кто из низ сильнее. Будто бы в какой-то момента сама битва стала для них единственным и всеобъемлющим смыслом.
И в какой-то момент Старик, вдруг, застыл и очередной удар меча Хаджара оказался не просто заблокирован — а легко отбит, словно принадлежал не одному из сильнейших смертных мечников, а новорожденному ребенку.
— Вот оно… спасибо тебе, генерал… я его, наконец-то осознал, — прошептал Старик. Кинжалы в его руках задрожали, а затем исчезли во мраке. — Мрак Тысячи Смертей.
И одновременно с этими словами все, что покрывали тени, оказалось рассечено, пронзено, порвано, разбито и уничтожено.
Хаджар, едва успевший призвать все свои силы, включая ветер и Истинное Имя Севера, принял на себя удар бесчисленного множество кинжальных выпадов, каждый из которых содержал в себе всю полноту силы Старика. Как если бы тысяча противников разом ударили его.
Генерал, израненный и исполосованный, в изорванной броне, пробив собой несколько стен, оказался на полу тесной комнаты.

Глава 1773

В тускло освещенной комнате царила неприятная атмосфера. Большой темный алтарь стоял поодаль разбитого центра пола, и его древняя замысловатая резьба намекала на давно забытые секреты и волшебные знания, некогда породившие эти стены. Изношенная поверхность алтаря купалась в призрачном сиянии, источником которого являлся пленительный, загадочный кристалл, замерший посреди развалин.
Сам кристалл представлял собой завораживающее зрелище. Он пульсировал потусторонней энергией, и его мерцающая, переливающаяся поверхность отбрасывала целый калейдоскоп из различных цветов на темные, источающие темную смолу, стены..
Когда Хаджар влетел в разбитую комнату, то на мгновение улыбнулся тому, как они схожи. Оба поверженные, уставшие, израненные и уже совсем немолодые.
Обломки статуй, выстроившихся вдоль стен, казалось, некогда стояли на страже алтаря, а теперь, их в прошлом гордые и надменные лица больше не внушали трепета, лишь жалость.
— Это была хорошая битва, генерал, — в комнату вошел Старик, даже не думавший снимать с себя покров теней. — Благодаря нашему поединку, я смог, наконец, осознать Правило и теперь, убив тебя и получив от Нарнира знание о силе Души, мне не составит труда легко пройти по ступеням Бессмертного и подняться на Седьмое Небо.
Сквозь дымку боли и потери крови Хаджар смог поднять голову, его взгляд устремился вверх. Через отверстие в потолке он увидел бескрайние просторы неба, красота которого резко контрастировала с гнетущей темнотой камеры. Степенно плывущие сквозь синеву облака, казалось, взывали к нему, убаюкивая, как это некогда делала мать.
Арнин, Шакх и Артеус ошибались.
Старик не предал горцев ради Северных Земель или силы Души. Он предал их, чтобы стать богом.
Что за глупость… какой человек, в здравом уме, захочет отказаться от человечности ради божественности и…
Хаджар чуть скривился от боли.
Облака…
Они казались далекими маяками надежды, обещанием чего-то большего за пределами камеры, в которой он теперь находился словно в плену.
— Прости, я не смог рассчитать силы при первом призыве Правила, — развел руками старик, вставший рядом с поверженным генералом. — Не уверен, что твои друзья выжили. Сделка с Нарниром включала лишь тебя, так что… их смерть не на моей совести.
Хаджар хотел что-то ответить, что-то сказать, но… не смог. Сил не было даже на то, чтобы пошевелить кончиком пальца, не то, что гортанью и языком.
Он лишь лежал и смотрел на небо, раскинувшее перед ним свои объятья. Сколько раз он уворачивался от цепких когтей костлявой старухи… сколько раз его меч заканчивал путь героев. И все ради того, чтобы самому пасть от руки совсем не того, кто думает о всеобщем благе и готов собой пожертвовать.
Нет, Старик был простым алчным до силы адептом. Глупцом, решившим, что обретет счастье или покой, если достигнет Седьмого Неба и займет место среди богов.
Как же он ошибался.
Боги… даже бесплотнее теней. В них совсем нет жизни. Смеха. Радости. Печали. Всего того, чего оказался лишен и Хаджар в своей бесконечной войне, где не было места ничему, кроме стали и боли.
И в какой-то момент Хаджар научился отличать оттенки этой боли. Находить в ней напоминания о том, что за границей его мирка из похоронных костров и лязга металла, есть другой мир. Мир других людей.
Тех, кто благодаря таким, как Хаджар, может жить. Заводить семьи. Любить. Печалиться. Делиться воспоминаниями. Ходить друг другу в гости. Хвастаться успехами детей. Бояться старению родителей, не желая замечать шагов времени.
Всего того, что никогда не знал Хаджар.
Дул ветер.
Он шептал что-то о дальних странах и краях.
— Ты еще терпишь, генерал? — Старик опустился на один из камней. — Погоди, дай переведу дух… не хочу, чтобы ты мучился. Пару мгновений, и я тебя добью, а затем, обещаю, расскажу бардам и менестрелям о твоей доблести. Все же, ты великий мечник, Хаджар Дархан. Этого не отнять. Может даже величайший, среди тех, что когда-либо рождался среди смертных.
Величайший мечник среди смертных… вот и все, что будет значиться на его надгробии. Титул, который может манить мальчишек, не знающих о том, как сердце замирает всякий раз, когда приходится обнажать меч. А когда узнаешь, то…
Иногда, вот так же, лежа под открытым небом, глядя на облака, плывущие по синей лазури, Хаджар мысленно возвращался в Город. И порой ему казалось, что ничего не изменилось.
Да, он теперь не калека. Неспособное двигаться тело сменилось телом воина, вот только… он все же так же был заперт внутри колеса, по которому бежал безвольной крысой.
Да, его камера стала больше. Из больничной палаты она выросла до бескрайних простор Безымянного Мира, вот только… что видел он в этом мире? Имел ли возможность путешествовать без цели — ради самого путешествия. Где его верные друзья? Где любимая? Где…
Ничего.
Только он один.
Опять камера.
Опять неспособность даже пошевелиться.
Нет, ничего не изменилось за эти пять веков… полтысячи лет. Он даже не был уверен, что выбрался из Города. Все такой же калека, запертый посреди каменного мешка, среди безучастного света далеких звезд.
— Пожалуй, я смогу призвать его еще раз, — произнес Старик и поднялся на ноги. В его руках блеснули кинжалы. — Прощай, генерал. Мрак…
Ветер дул посреди бескрайних вершин. Он гнал облака. Белые и чистые. Светлые. Незапятнанные всем тем, что творилось внизу, под ними. Смеренной поступью они двигались от горизонта к горизонту, впитывая в себе всю боль и отчаянье, царившие повсюду в мире, ставшим театром для богов.
Может, если бы он остался там, в Городе, то все было бы иначе. Как во сне шамана орков, он бы спился, сторчался, и обосранным, оплеванным, в собственной блевоте, помер бы от передоза в какой-нибудь канаве. Без цели. Без смысла. Без какого-либо толка.
Что лучше?
— …Тысячи…
Прожить несколько лет в угаре, наслаждаясь отсутствием обязательств, обязанностей, нужды… Где все вокруг тебя игра и источник удовольствий. Кураж, не знающий границ. Отдых. От мира. Самого себя.
Всего, того что делает тебя человеком. Потому что человеком быть сложно.
Хаджар знал это. Очень хорошо. Слишком много раз в его жизни ему предоставлялся шанс отказаться от этой ноши. Той, что здесь называют честью. А на самом деле — простой человечностью.
Дул ветер.
Он ласкал волосы и раны генерала.
Или, может…
Быть узником собственного меча, утопая в крови, не зная, зло ты или добро, взбираться по холмам из трупов и гор из черепов, двигаться наверх? Ради того, чтобы разрушить все то, что является смыслом жизни многих людей. Кто дал ему, простому генералу, солдату, решать судьбы мира?
-… Смертей.
Мрак, выкованный в кинжалах Старика, опустился на Хаджара.
Было так легко забыться в нем. Исчезнуть. Раствориться. Не будет больше душевных метаний. Терзаний. Боли от потерь и разлук. Не будет битв. Не будет крови, грязи, криков, стонов. Не будет сирот, вдов, мертвецов, созданных руками генерала.
Он перестанет быть монстром, что все не встретит того героя, кто положил бы конец его пути.
Дул ветер.
Гнал облака.
Белые и чистые.
Обещавшие что-то хорошее. Пусть и ложное. Эфемерное. Столь же ненастоящее, как сны.
Может поэтому, калека в больнице, принц в камере, воин на полях сражений, странник среди пыльных троп… Хаджар Дархан всегда обращал к ним свой взгляд.
Искал там обещания тому, что все, однажды, закончится.
Дул ветер.
Отдаться объятьями смерти. Позволить себе отдохнуть. Прийти в дом праотцев. Обнять Неро, посмеяться с Серой, прижать к себе мать и отца, а затем дождаться и остальных…
Как заманчиво.
Но…
Дул ветер.
Все еще дул.
Все еще гнал облака. Все еще с яростью встречал сопротивление гор. Все еще с радостью бежал среди долин и полей. Все еще был готов бурей обернуться над головами несчастных. Все еще не подчинялся ничьей власти, не следовал никаким законам, лишь верил самому себе в своем порыве окутать весь мир.
Дул ветер.
А значит Хаджар не мог позволить себе этой роскоши. Он еще не нашел свою канаву. И все еще есть сила в руках. Пусть даже те не способны двигаться, разве это может удержать его меч, поражавший героев.
Если он изранен и истекает кровью, разве это оправдает все те страдания, что он принес этому миру, разбивая чужие надежды? Каждая из них стала его собственной обязанностью оставить этот мир чуть лучше, чем он его встретил.
Его глаза окутал мрак, но зачем ему видеть, что впереди, если он знает, что там. Его цель, как всегда, неизменна. Его враг, единственный враг, никогда не скрывался и не прятался. Он все там же. За облаками. Сидит на Яшмовом Троне.
Разве его воля сломлена? Тем что он монстр. Убийца.
Когда придет время, он обязательно встретит героя. И его путь оборвется. И плевать на предсказания Древа Жизни, Древних и всей той шушеры, что встретилась ему на пути.
Если будет надо — он сам примет роль того героя, что уничтожит этого монстра, а пока…
А пока дул ветер.
И значит генерал, даже если не мог, то должен был сражаться. Сражаться, как ветер, не знавший преград.
— Ветер, — коротко произнес Хаджар.
И все вокруг стало ветром, безжалостным и разящим.
Когда Хаджар открыл глаза, то увидел перед собой бескрайние просторы снежных вершин. Солнце поднималось на востоке, заливая мир теплым сиянием золотых лучей и…
— Лэтэя! — кричал, не умолкая, Артеус. — Лэтэя, очнись!
Хаджар повернулся и увидел воительницу, на теле которой расплывались кровавые полосы.

Том двадцатый. Часть 2

Глава 1774

Хаджар, прикрыв глаза и, мерно задышав, кое-как, упирая ножны Синего Клинка в снег, поднял на ноги и подошел к Лэтэи. Рядом с ней, раскачиваясь на месте и прижимая к себе окровавленное тело воительницы, сидел Артеус. По его лицу стекали крупные, горячие слезы.
Но еще не успев упасть на искрящийся снег, тут же превращались в снежную муку.
Хаджар опустился рядом с боевой подругой и прислонил палец к носу.
— Дышит.
— Что? — не расслышал Артеус, в глазах которого забрезжили отсветы разумы.
Шок, постепенно, проходил.
— Жива еще, — процедил Хаджар, после чего отстранил волшебника в сторону и, обнажив кинжал и укрепив его терной и энергией, разом чувствуя, как они влились в кинжал не из вне, а, будто, изнутри его самого, но… об этом он подумает позже.
Аккуратно поддев крепления раскуроченной брони, он начал медленно вырезать осколки волшебной стали из разорванной плоти. Кровь то и дело брызгала на лицо и руки, заставляя Артеуса за спиной немного завывать.
Несмотря на возраст волшебник, если не считать скоротечной для него битвы с Орденом Ворона, никогда не сталкивался с тем, чтобы кто-то из его товарищей начинал танец с костлявой старухой. И, тем более, находился в таком виде.
— Помогай! — рявкнул Хаджар.
— Ч-ч-то…
— Воду! Вскипяти мне воду!
— Я не…
— Вечерние Звезды! Снег! — рычал Хаджар, стараясь одновременно зажимать раны и вынимать сталь. — Натолкай куда-нибудь и вскипяти!
Самого первого вздоха хватало, чтобы почувствовать невероятное давление местной атмосферы. Северные Земли оставили позади даже приграничные к ним горы. Хаджар разом ощутил себя если не простым смертным, то чем-то вроде Практикующим ступени Трансформации в варварских королевствах Лидуса и Балиума.
В такой обстановке ранения Лэтэи мигом бы вызвали заражение крови, а затем и гангрену. Их требовалось промыть и как можно скорее закрыть.
— Тяжело, — сквозь сжатые зубы цедил Артеус, прикладывая посох и шепча слова над котелком, куда натолкал снега.
Простое даже не заклинание, а манипуляция энергией вызвала у мага такое напряжение, словно он пытался подчинить своей воле какого-нибудь волшебного зверя.
То же самое чувствовал и Хаджар, когда вытянул силы из своего Правила, ставшего для него личным источником. Сперва ему показалось, что это из-за того, что он пока еще не очень понимает, как им пользоваться, но теперь становилось понятно — давила местная атмосфера.
Проклятый Мир Боевых Искусств… Как будто по кругу бежишь. Сперва становишься едва ли не равным богу, но чем дальше двигаешься, тем сильнее походишь на простого смертного.
А в это время Лэтэя начала хрипеть.
— Проклятье! — выругался Хаджар и попытался вытащить из пространственного кольца несколько пилюль и лоскут ткани, но… ничего не ощутил. На его пальце покоилось самое обычное кольцо из драгоценного металла.
— Все артефакты, — приглушенно прошептал Артеус, выбрасывая на снег разнообразные побрякушки — амулеты, свитки, листки с чарами, фигурки, украшения и прочие драгоценности региона смертных. — Они все не работают… в них нет энергии и терны…
Хаджар выругался еще раз. Теперь уже куда грязнее.
— Солнце, Хаджар, — Артеус указал на светило, поднимающееся из-за гор. — Оно не там должно подниматься.
— Что? Ты бредишь, маг? Там вост…
— Это северо-восток, — перебил Артеус. — Солнце должно быть в другом месте… Хаджар, что происходит?
Генерал выругался уже в третий раз, после чего скинул одежды Мэб и, ощущая холод, мгновенно вцепившийся в него оскаленной пастью голодного пса, стянул с себя рубаху. Кожа краснела буквально на глазах, а зубы начинали с яростью стучать друг о друга.
Словно Хаджар не умел подчинять своей воле имя Севера и не обладал способностью не замечать холод.
Действительно — как простой смертный.
— Слабость, — Артеус сжимал и разжимал кулак. — Хаджар, я никогда не чувствовал такой слабости…
Волшебник опять постепенно впадал в состояние шока. Но оно и неудивительно. Будучи рожденным сразу на ступени Небесного Солдата, преодолевший ступень Безымянного еще в подростковом возрасте, он вряд ли понимал, что значит быть смертным.
В отличии от Хаджара, за три неполных века так и не привыкшего к тому, какими силами он обладал. Что же… кажется, теперь уже можно и не привыкать.
Осознав, что от волшебника вряд ли в ближайшее будет толк, Хаджар аккуратно отнял у него котелок, после чего разорвал рубашку на лоскуты и обильно смочил в кипятке. После этого начал обрабатывать раны.
Вознеся хвалу старым, армейским привычкам, он пошарил на поясе. После сражения со Стариком, большая часть подвязанных кармашков и мешочков оказались либо сорваны, либо повреждены, растеряв содержимое, но несколько осталось.
Вытащив из них несколько пучков трав, Хаджар добавил их воду, после чего посыпал её порошком из чудом не разорвавшегося конвертика.
Размешав, он приподнял голову Лэтэи и, смазав ей губы, открыл рот, после чего влил и надавил на горло. С хрипом, но та проглотила.
Дыхание воительницы выровнялось и первое облачко пара сорвалось с бледных губ.
— Нам надо найти укрытие, — цедил Хаджар, перевязывая раны Лэтэи. — Пещеру или расщелину. На холоде она долго не протянет. Начнется лихорадка, а затем…
Он не стал договаривать. Точно так же, как не стал спрашивать, что случилось с Шакхом и Албадуртом. Жизнь научила его решать сперва те проблемы, которые было возможно, а об остальном думать позже.
— Да, — заторможено кивнул Артеус. — С-с-ейчас.
Он поднялся на ноги, отел в сторону посох и на распев произнес несколько волшебных слов. На мгновение перед ним, как и прежде зажглась золотая… нет, не лента, а маленькая искра. Она унеслась куда-то за ледяной бархан, после чего исчезла.
— Да что это такое… — тяжело задышал волшебник, словно простейшее заклинание поиска отняло у него приличное количество сил.
Хаджар, вновь сорвав с плеч одежды Мэб, укутал в них Лэтэю, которую уже начал постепенно пробирать озноб. Кровь все еще сочилась через повязки. Раны, рваные и глубокие, так просто не закроешь самодельными повязками. А зашить было нечем. Оставался лишь один вариант, чтобы не допустить кровопотери и заражения… если, конечно, не задеты внутренние органы, тогда…
— Проклятье! — гаркнул Хаджар, чем явно привел на некоторое время в чувства Артеуса. — Бери котелок и идем.
Генерал подхватил подругу на руки и, игнорируя ту жадность, с которой холод терзал его плоть, направился в сторону, куда указала золотая искра.
Волшебник, видя состояние товарища, снова взмахнул посохом и произнес несколько слов. Хаджар их даже узнал. Артеус часто пользовался этим заклинанием, когда их отряд путешествовал в зимний сезон по горам.
Над ними, обычно, появлялся купол с символом солнца и согревал так, что порой даже жарко становилось. Причем — Шакху. Остальные еще часто просили волшебника доработать чары, чтобы можно было хотя бы дышать.
А то, получается, либо от жары изнывать, либо от холода зубами стучать. Артеус пытался что-то сделать с регуляцией температуры, но у него получилось лишь добавить в чары небольшой прохладный бриз.
А сейчас… сейчас никакого купола и, тем более, искусственного солнца не появилось. Лишь несколько символов зажглись в воздухе и тут же погасли, а холод, пусть и продолжал грызть Хаджара, но теперь ощущался скорее осенней непогодой, чем чем-то смертельным.
— Я не понимаю… — закачал головой Артеус, в чьих глазах вновь начал меркнуть разум. — Не понимаю… не понимаю… не понимаю…
Так он и бормотал, пока они пробирались через ледяную пустыню в сторону отвесной скалы, где обнаружилась небольшой расщелина, закруглявшаяся пещерой под низким сводом. Такой, что и выпрямиться не получалось. Но все же — лучше, чем снаружи.

...

***

Источники :

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-i-814470

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-ii-814487

https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-iii-814494

https://fb2.top/

https://fb2.top/series/49151

svistuno-sergej.narod.ru/news/drakon_001/2025-08-20-9303

Слушать - https://knizhin.net/book/serdcze-drakona-i/

https://akniga.org/series/Сердце%20Дракона/

Слушать. Сердце дракона 2 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-ii/

Сердце дракона 3 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-iii/

Сердце дракона 4 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-iv/

Сердце дракона 5 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-v/

Слушать - https://knizhin.net/book/serdcze-drakona-v/

Том шестой. Часть 1 - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-vi/

https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-vii/ Том седьмой. Слушать

Том восьмой. Часть 1 - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-viii/

Сердце Дракона IX - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-ix/

аудиокнига Сердце Дракона X часть 1 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-x/

Слушать - Том 11 - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xi/

https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xii/ Слушать Сердце Дракона XII

Сердце Дракона XIII - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xiii/

https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xiii/ - Слушать, Книга 13, часть 2

https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xiv/ - аудиокнига Сердце Дракона XIV

аудиокнига Сердце Дракона XIV - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xiv/

Том 15 - Слушать - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xv/

https://ru.bukniga.ru/fjentezi/96315-klevanskij-kirill---serdce-drakona-15.html

===

Книга 3

Сердце Дракона Сборник, часть III Кирилл Клеванский
Том шестнадцатый. Часть 1
Глава 1388. - https://fb2.top/serdce-drakona-chasty-iii-814494/read?ysclid=mfsl47y6ko343210377

Слушать - Том шестнадцатый. - https://lis10book.com/audio/serdcze-drakona-xvi/

Шестнадцатый Том. Часть 2 - https://fb2.top/serdce-drakona-shestnadcatyy-tom-chasty-2-776881/read

Семнадцатый том. - Слушать - https://ru.bukniga.ru/fjentezi/82767-klevanskij-kirill---serdce-drakona-17.html

Семнадцатый том. Часть 2 - https://fb2.top/serdce-drakona-semnadcatyy-tom-chasty-2-776883/read -

***

---