Хроники Дюны. Ф. Херберт. Дом глав Дюны. 135 - 24 Апреля 2023

Главная » » Хроники Дюны. Ф. Херберт. Дом глав Дюны. 135

17:47

Хроники Дюны. Ф. Херберт. Дом глав Дюны. 135

===

Манера Дортуйлы вести себя была выше всяких похвал. Прямой взгляд, в глазах и на лице приличествующая Преподобной Матери сдержанность, но никаких попыток скрыть чего бы то ни было. Одна эта маска даст Сестре правильное представление о той, кто перед ней сидит. Дортуйла действовала повинуясь чувству срочности. Однажды она совершила глупость, но это давно в прошлом.
Как называлась эта ссыльная планета?
Проектор на рабочем столе выдал название: Баззел.
Это имя заставило Одрейд встрепенуться. Баззел! Пальцы ее забегали по консоли, которая подтвердила воспоминания. Баззел: большую часть поверхности занимает океан. Холодная. Очень холодная. Рукотворные острова, размером не более крупного не-корабля. Бене Джессерит когда-то сочла Баззел наказанием. Отрицательный урок: "Осторожно, девочка, или тебя сошлют на Баззел". Тут Одрейд вспомнился другой ключевой момент: камни Су.
Баззел был тем местом, где удалось натурализовать исключительно морское существо, чолистер, стирающийся щиток которого создавал необычайно
красивые тьюморы, одни из самых ценимых во вселенной драгоценностей.
Камни Су.
Дортуйла носила один такой - он был вставлен в брошь, скрепляющую ворот ее накидки. В свете плавающих ламп камень отливал то розовато-лиловым, то неуловимо меняющимся светом морской воды. Размером он был больше человеческого глаза и носимый так на виду являлся знаком богатства. Впрочем, там на Баззеле они, наверное, не так уж ценят подобные побрякушки. Собирают их на пляже.

Камни Су. Это имело немало значение. По праву Бене Джессерит Дортуйла часто заключала сделки с контрабандистами. (Возьмите, например, ее не-корабль). С этим следовало обращаться с осторожностью. Вне зависимости от сестринского разговора здесь все же Великая Мать и ссыльная Преподобная Мать.
Контрабанда. Основное преступление для Чтимых Матре и тех, кто не смирился с фактом того, что невозможно навязать исполнение всех законов. Сворачиваемое пространство ничем не изменило контрабандной торговли, разве что упростила мелкие вылазки. Мелкие не-корабли. Насколько маленьким возможно сделать такой корабль? Пробел в знаниях Великой Матери. Его восполнили данные Архивов: "Диаметр - 140 метров".
Значит, довольно маленький. Камни Су представляли из себя груз привлекательный сам по себе. Критическим экономическим барьером являлось
Сворачиваемое Пространство: насколько ценен груз по сравнению с размером и
массой? На перевозку массивных грузов могли потребоваться тысячи и тысячи
соларов. Камни Су притягивают контрабандистов как магнит. Для Чтимых Матре
они также представляют особый интерес. Простая экономика? Всегда обширный
рынок. Эти камни притягивают контрабандистов с той же силой, что и меланж,
теперь когда Гильдия так беспечно его расходует. Гильдия всегда хранила по складам запасы спайса, каких должно хватить не на одно поколение.
Они думают, им удастся купить иммунитет от Чтимых Матре! Но это давало нечто, что как смутно угадывала Великая Мать, можно будет повернуть в свою пользу. В своем безумном гневе Чтимые Матре разрушили Дюну, единственный из известных естественных источников меланжа. По-прежнему не заботясь о последствиях (что однако странно) они уничтожили население Тлейлакс, чьи акслоть-автоклавы наполняли спайсом Старую Империю.
А у нас есть существа, способные воссоздать Дюну. У нас также, возможно, единственный из оставшихся в живых мастер Тлейлаксу. Где-то в мозгу Скитейла скрыт способ превратить автоклавы в рог изобилия, который будет изливать меланж. Если нам удастся заставить его поделиться этим.
Сейчас непосредственную проблему представляла собой Дортуйла. Эта женщина преподносила свои идеи с краткостью, которая делала ей честь.
Водящие и их футары, говорила она, обеспокоены чем-то, о чем они не хотят говорить. Дортуйла поступила умно, что не пыталась испробовать на них тактики убеждения Бене Джессерит. Никогда нельзя сказать, как отреагируют люди из Рассеивания. Но что их встревожило?
- Какая-то иная угроза, нежели Чтимые Матре, - предположила Дортуйла.
Она не рискнула сказать большего, но возможность такого существовала, и ее
следовало рассмотреть.
- Существенно то, что они говорят, что желают союза, - сказала Одрейд.
- Объединение для решения общей проблемы, - вот как они выразили это.
Несмотря на проверку ясновидением, Дортуйла советовала лишь осторожное исследование предложения.
Почему вообще отправляться на Баззел? Потому что Чтимые Матре просмотрели Баззел или ошибочно сочли его малозначимым?
- Маловероятно, - решительно сказала Дортуйла.
Одрейд согласилась. Дортуйла, вне зависимости от того, какую грязную работу она изначально была отправлена исполнять, теперь управляла ценной собственностью и, что более важно, она была Преподобной Матерью с собственным не-кораблем, который доставил бы ее к Великой Матери. Она знала местонахождение Дома Ордена, что безусловно было бы для охотниц бесполезно. Они знают, что Преподобная Мать скорее убьет себя, чем выдаст
этот секрет.
Проблемы складывались в проблемы. Но прежде всего будем Сестрами. С уверенностью можно сказать, что Дортуйла правильно расценит мотивы Великой
матери. Одрейд перевела разговор на более личные вопросы.
Это прошло хорошо. Дортуйлу перемена темы явно позабавила, но она была согласна поболтать.

У Преподобных Матерей в одиночестве отправляющих свое служение на
отдаленных планетах часто возникало то, что Сестры называли "другими
интересами". В прошлые времена это звалось "хобби", но внимание,
посвящаемое этим интересам, зачастую заводило их в крайности. Одрейд
находила большинство этих интересов скучными, но ей показалось
немаловажным то, что свой интерес Дортуйла называла хобби. Она собирает
старые монеты, так ведь?
- Какого рода?
- У меня есть две ранне-греческие серебряные монеты и великолепный
золотой обол.
- Подлинные?
- Они настоящие, - ответила та, имея в виду, что она просканировала Иные Воспоминания, чтобы определить их подлинность. Увлекательно. Она
использовала свои способности так, чтобы усилить их, даже в своем хобби,
совмещая Внутреннюю историю и внешний мир.
- Это очень интересно, Великая Мать, - наконец проговорила Дортуйла.
- Я ценю ваше заверение в том, что мы по-прежнему Сестры, равно как и то,
что вы интересуетесь древними картинами как параллельным хобби. Но обе мы
знаем, почему я здесь.
- Контрабандисты.
- Конечно. Чтимые Матре не могли пропустить моего присутствия на Баззел. Контрабандисты продают тем, кто больше заплатит. Нам следует предположить, что они получили прибыль от своего ценного знания о Баззеле, камнях Су и постоянно живущей на планете Преподобной Матери и ее помощниках. И мы не должны забывать о том, что меня каким-то образом отыскали Водящие.
Проклятье, - подумала Одрейд. - Именно такого советника, как Дортуйла, мне хотелось бы иметь при себе. Интересно, сколько еще подобных талантов рассыпано по Вселенной, закопано из соображений дурацкой жестокости? Почему мы так часто отбрасываем талантливых Сестер? Это древняя слабость, какую пока еще не удалось изжить Общине.
- Я думаю мы узнали о Чтимых Матре нечто очень ценное, - продолжала Дортуйла.
Не было необходимости кивать в знак согласия. Вот суть того, что привело Дортуйлу в Дом Ордена. Безумные охотницы как стая хищных птиц налетели на Старую Империю, убивая всех и сжигая все там, где они подозревали существование центров Бене Джессерит. Но охотницы не коснулись Баззел, даже несмотря на то, что его местоположение должно быть прекрасно известно.
- Почему? - спросила Одрейд, вслух высказывая то, что было на уме у них обеих.
- Никогда не порти собственное гнездо, - ответила Дортуйла.
- Ты думаешь, они уже проникли на Баззел?
- Пока нет.
- Но ты полагаешь, Баззел - это именно то место, что им нужно?
- Первичная проекция.
Одрейд просто смотрела на нее. Так значит, у Дортуйлы есть еще одно
хобби! Она копается в Иной Памяти, оживляя и собирая хранящиеся там
таланты. Кто может ее в этом обвинить? Время, должно быть, тянется на
Баззел так медленно.
- Вывод ментата, - обвиняюще заявила Одрейд.
- Да, Великая Мать, - очень покорно.
Предполагалось, что Преподобные Матери могут таким образом копаться в
Иной Памяти только с разрешения Дома Ордена, но и в этом случае только под
руководством и при поддержке еще одной Сестры. Похоже, Дортуйла так и
осталась мятежницей. Она следовала собственным желаниям так же как
когда-то в случае с запретной любовью. Хорошо! Бене Джессерит необходимы
подобные мятежники.
- Они не хотят повредить Баззел, - сказала Дортуйла.
- Водный мир?
- Из него получился бы подходящий дом для слугамфибий. Не для футаров
и Водящих. Я тщательно их изучила.
Все свидетельствовало о том, что Чтимые Матре планируют завезти
обращенных в рабство слуг, скорее всего амфибий, для сбора камней Су. У
Чтимых Матре могут быть и рабы-амфибии. Знание, результатом которого стали
футары, может создавать всякие формы пограничной жизни.
- Рабы - опасное нарушение равновесия, - раздумчиво сказала Одрейд.
Тут Дортуйла впервые позволила себе проявление сильного чувства -
глубокого отвращения, от которого ее рот сжался в тонкую линию.
Этот сценарий Община распознала очень давно: неизбежное падение
рабства или шпионажа. Они просто создавали резервуары ненависти. Если нет
надежды на то, что возможно будет уничтожить всех врагов, лучше и не
пытаться. Сдерживайте свои порывы твердой уверенностью в том, что
подавление лишь усилит ваших врагов. День подавляемых настанет, и помоги
небо рабовладельцу, когда этот день придет. Это обоюдоострый клинок.
Подавляемые всегда учатся у хозяина и копируют его. И когда роли
переменятся, пьеса снова будет разыграна по тем же нотам - насилие и
месть, но наоборот. И снова смена ролей, и снова и снова, и так до
бесконечности.
- Повзрослеют они когда-нибудь? - вопросила в пространство Одрейд.
Ответа у Дортуйлы не было, но она тут же внесла предложение:
- Мне необходимо вернуться на Баззел.
Одрейд задумалась. Опять изгнанная Преподобная Мать оказалась на шаг
впереди Великой Матери. Как бы ни хотелось отказаться от такого решения,
обе они знали, что это будут наилучшим шагом. Футары и Водящие вернутся. И
что более важно, при наличии планеты, настолько желанной для Чтимых Матре,
высоки шансы того, что за посетителями из Рассеивания следили. Чтимым
Матре придется что-то предпринять, и этот шаг может поведать о них немало.
- Конечно, они полагают, что Баззел - приманка в ловушке, - сказала
Одрейд.
- Я могла бы сделать так, чтобы стало известно, что я изгнана своими
Сестрами, - заметила Дортуйла. - Этому нетрудно найти подтверждение.
- Использовать себя в качестве приманки?
- Великая Мать, а что если их можно соблазнить на переговоры?
- С нами?
Что за удивительная идея!
- Я знаю, их история состоит не из разумных дискуссий, но...
- Это великолепно! Но давай добавим искушения. Скажем, ты убедила
меня, что я должна прийти к ним с предложением покорности Бене Джессерит.
- Великая Мать!
- У меня нет никаких намерений сдаваться. Но разве есть лучший способ
заставить их заговорить?
- Баззел - неудачное место для встречи. Наши возможности там очень
невелики.
- Сильнее всего они чувствуют себя на Узловой. Если они предложат в
качестве места встречи эту планету, ты могла бы дать себя уговорить?
- Это потребует тщательного планирования. Великая Мать.
- Ода, очень тщательного, - пальцы Одрейд побежали по клавишам
консоли. - Да, сегодня, - сказала она в ответ на пробежавший по столу
вопрос, потом через заваленный кристаллами рабочий стол обратилась к
Дортуйле: - Я хочу, чтобы перед возвращением ты встретилась с моим Советом
и остальными. Мы основательно проинструктируем тебя, но я даю тебе свое
личное заверение в том, что ты получаешь полную свободу действий. Самое
важное - заставить их договориться о встрече на Узловой... и, я надеюсь,
ты понимаешь, насколько мне не нравится использовать тебя в качестве
приманки.
Когда Дортуйла, глубоко задумавшись, не ответила, Одрейд произнесла:
- Они могут и проигнорировать нашу инициативу и просто смести с
поверхности планеты нашу станцию на Баззеле. И все же ты - лучшая наживка,
какая у нас есть.
- Мне и самой не нравится идея того, чтобы болтаться на крючке.
Великая Мать, - слова Дортуйлы говорили о том, что за все эти годы она не
утратила чувства юмора. - Пожалуйста, держите покрепче удочку.
Она встала и бросив обеспокоенный взгляд на заваленный стол Одрейд,
добавила:
- У вас столько работы, и, боюсь, я задержала ваш ланч.
- Мы поедим вместе, Сестра. В настоящее время, ты важнее всего
остального.

x x x

===

Все государства - абстракции Octun Politicus.

Архивы Бене Джессерит

Луцилла предостерегала себя, что не стоит полагаться на ощущение, что
в этой ядовито-зеленой комнате и посещениях Великой Чтимой Матре, есть
что-то знакомое и привычное. Это Узловая Станция, бастион тех, кто жаждет
уничтожения Бене Джессерит. Это враг. День семнадцатый.
Непогрешимые внутренние часы, запущенные в ней в момент Агонии,
показали ей, что она уже приспособилась к приблизительному ритму планеты.
Пробуждение на восходе. И никак не угадать, когда ее накормят. Чтимые
Матре ограничивали ее одной трапезной в день.
И всегда этот футар в своей клетке. Напоминание: Вы оба в клетках.
Вот как мы обращаемся с опасными животными. Иногда ради удовольствия мы их
выпускаем поразмять ноги, но потом - назад в клетку.
Минимальное количество меланжа в еде. Не потому что бережливы, только
не при их богатстве. Просто небрежный жест, призванный показать то, "что
могло бы быть твоим, веди ты себя разумно".
Когда она придет сегодня?
В появлениях Великой Чтимой Матре не было никакого определенного
порядка. Случайные визиты, чтобы вывести пленницу из равновесия? Возможно.
А внимания командира требуют также и другие дела. Отправляйся навестить
опасного зверька, как только появится окно в рутинном распорядке дня.
Может быть, я и опасна. Паучья Королева, но я не твой домашний
зверек.
Луцилла ощущала присутствие сканирующих устройств. Эти хитрые машины
вглядывались в плоть, выискивая спрятанное оружие, присматриваясь к работе
органов. Нет ли у нее чужеродных имплантантов? А как на счет
дополнительных органов хирургическим путем встроенных в это тело?
Ничего подобного, Мадам Паук. Мы полагаемся на то, что дано нам от
рождения.
Луцилла понимала, что самая страшная сейчас для нее опасность
заключается в том, что она станет чувствовать себя в подобном окружении не
на месте. Те, кто схватили ее, поставили ее в ужасающее положение, но не
могли отобрать ее способностей Бене Джессерит. Она могла заставить свое
тело умереть еще до того, как шир в ее теле будет истощен до
предательства. Она сохранила разум... и рой Воспоминаний с Лампадас.
В задней стене отъехала желтоватая панель, и лента транспортера
вывезла клетку с футаром. Так значит Паучья Королева уже в пути высылает
вперед себя напоминание-угрозу. Все как обычно. Рановато сегодня. Раньше
чем когда-либо.
- Доброе утро, футар, - весело пропела Луцилла.
Футар глянул на нее, но ничего не сказал.
- Ты должно быть, ненавидишь эту клетку, - сказала Луцилла.
- Не любить клетка.
Луцилла успела уже определить, что эти существа до некоторой степени
владеют способностью говорить, но насколько далеко простирается эта
способность, попрежнему ускользало от нее.
- Думаю, она тебя тоже морит голодом. Тебе хотелось бы съесть меня?
- Есть, - отчетливый интерес в его взгляде.
- Хотелось бы мне быть Водящим.
- Ты, Водящий?
- А если да, стал бы ты меня слушаться?
Из пола поднялось тяжелое кресло Паучьей Королевы. По-прежнему ни
малейшего признака ее присутствия, но стоит предположить, что она слушает
эти беседы.
Футар уставился на Луциллу со странным напряжением.
- А Водящие тоже держат вас в клетках и впроголодь?
- Водящий? - отчетливые вопросительные интонации в его голове.
- Я хочу, чтобы ты убил Великую Чтимую Матре, - в этом для них не
будет ничего удивительного.
- Убить Дама!
- И съесть ее.
- Дама яд, - с унынием.
О-о-о! разве это не интереснейшая информация!
- Она - не яд. Ее мясо такое же как мое.
Футар подошел к ней, насколько позволяла клетка. Левая рука оттянула
нижнюю губу, показывая красный воспаленный шрам, похожий на ожог.
- Видишь яд, - сказало существо, уронив руку.
Интересно, как ей это удалось? От нее не пахнет никаким ядом. Пахнет
человеческой плотью, основанным на адреналине наркотиком, который дает эти
оранжевые глаза, реагируя на ярость... и некоторые другие эмоции, как
открыла Луцилла. Например, чувство абсолютного превосходства.
Насколько далеко простирается понятливость футара?
- Это был горький яд?
Футар скорчил гримасу и плюнул на пол. Действие быстрее и гораздо
сильнее слов.
- Ты ненавидишь Даму?
Оскаленные клыки.
- Ты ее боишься?
Футар улыбнулся.
- Тогда почему ты ее не убьешь?
- Ты не Водящий.
Так для убийства ему требуется приказ Водящего!
В комнату вошла Великая Чтимая Матре и опустилась на кресло.
- Доброе утро. Дама, - так же весело, как до этого Футару, пропела
Луцилла.
- Я не давала тебе позволения так меня называть, - тихим голосом, а в
глазах уже загораются оранжевые огоньки.
- Мы здесь болтали с футаром.
- Я знаю, - огоньки стали ярче. - И если ты мне его избаловала...
- Но Дама...
- Не называй меня так!
Паучья Королева так и вылетела из кресла, в глазах Сбилось оранжевое
пламя.
- Прошу, сядь пожалуйста, - улыбнулась Луцилла. - Так допрос не
ведут, - сарказм - опасное оружие. Вчера ты сказала, что хотела бы
продолжить наше обсуждение Политики.
- Откуда ты знаешь, который час? - опустилась в кресло, но глаза
по-прежнему полыхают.
- У всех Бене Джессерит есть эта способность. Пробыв на ней всего
лишь некоторое время, мы способны чувствовать ритм любой планеты.
- Странный талант.
- Это может делать каждый. Все дело в восприимчивости.
- А я могла бы научиться?
Оранжевый огонь в ее глазах угасал.
- Я сказала каждый. Ты ведь все же человек, не так ли? Вопрос, на
который пока еще нет полного ответа.
- Почему ты говоришь, что у вас нет правительства?
Хочет сменить тему. Наши способности тревожат ее.
- Я говорила не совсем это. У нас нет формального правительства.
- Нет даже общественного кодекса?
- Нет такого свода законов, который отвечал бы всем потребностям.
Преступление в одном обществе может казаться требованием морали в другом.
- У людей всегда есть правительство.
Оранжевые пятна почти полностью исчезли из ее глаз. Почему это ее так
интересует?
- У людей есть политика. Я вчера тебе это говорила. Политика -
искусство казаться искренним и совершенно открытым, скрывая при этом как
можно больше.
- Так значит вы, ведьмы, скрываете.
- Я этого не сказала. Когда мы говорим "политика", это предупреждение
нашим Сестрам.
- Я тебе не верю. Человеческие существа всегда создают ту или иную
форму...
- Соглашения?
- Это слово ничем не хуже других!
Почему-то оно приводит ее в ярость.
Луцилла больше ничего не сказала, а потому Великая Чтимая Матре чуть
наклонилась вперед.
- Вы скрываете!
- Разве я не в праве скрывать от тебя то, что может помочь тебе
победить нас?
Вот тебе вкусная наживка!
- Я так и думала! - с явным удовлетворением она откинулась на спинку
кресла.
- Впрочем, почему бы не открыть это? Ты полагаешь, что ниши
единоличной власти всегда под рукой и их можно заполнить, но не понимаешь
того, что это означает в случае моей Общины.
- О, скажи мне пожалуйста.
Тяжеловато для сарказма.
- Ты думаешь, что все можно свести к инстинктам, уходящим корнями в
племенные времена и дальше. Вожди и старейшины. Таинственная мать и Совет.
А до них Сильнейший (или Сильнейшая), кто заботится о том, чтобы все были
сыты, что бы всех охранял огонь у входа в пещеру.
- В этом есть смысл.
Да, правда?
- О, я согласна. Эволюция форм изложена достаточно ясно.
- Эволюция, ведьма! Одно положенное на другое.
Эволюция. Смотри-ка как она бросается на ключевые слова.
- Это сила, которую можно взять под контроль, повернув ее на себя
саму.
Контроль! Смотри, какой ты вызвала интерес. Она любит это слово.
- Так вы устанавливаете законы так же, как и все остальные!
- Регуляции, может быть, но разве все не временно?
- Конечно, - сказано с напряженным интересом.
- Но твоим обществом управляют бюрократы, которые знают, что, чтобы
они ни делали, они неспособны внести в это ни грана воображения.
- Это важно?
Неподдельно озадачена. Взгляни, как она хмурится.
- Только для тебя. Чтимая матре.
- Великая Чтимая Матре!
Ага, она еще и обидчива!
- Почему ты не позволяешь звать тебя Дама?
- Мы не близки.
- А футар тебе близок?
- Перестань уходить от темы!
- Хочу зубы чистить, - вмешался футар.
- А ты заткнись!
И впрямь гневается!
Футар опустился на четвереньки, но явно не испугался.
Великая Чтимая матре перевела горящий оранжевым огнем взгляд на
Луциллу:
- Что насчет бюрократов?
- У них нет пространства для маневра, поскольку именно вследствие
этого жиреют те, кому они подчиняются. Если не видишь разницы между
регуляцией и законом, силу закона имеет и то, и другое.
- Не вижу никакой разницы.
Она даже не понимает, что она о себе выдала.
- Законы выражают миф о навязанной перемене. Прекрасное новое будущее
наступит, поскольку принят тот или иной закон. Законы навязывают будущее.
А регуляции, как верят, придают силу прошлому.
- Верят?
Ей и это слово тоже не нравится.
- В каждом случае действие иллюзорно. Как назначение комитета для
изучения проблемы. Чем больше людей в комитете, тем больше предвзятых
мнений по данной проблеме.
Осторожно! Она действительно над этим задумалась, пытается приложить
к самой себе.
Луцилла попыталась придать своего голосу наибольшую убедительность:
- Ты живешь в приумноженном прошлом и пытаешься понять некое
неопознаваемое будущее.
- Мы не верим в предвидение.
Да нет, верит! Наконец-то. Вот почему она держит нас в живых.
- Дама, пожалуйста. В самозаточении в тесном круге законов всегда
есть нечто неуравновешенное.
Будь осторожна! Ей не нравится, что ты зовешь ее Дама.
Великая Чтимая Матре поерзала в своем кресле, скрипнуло дерево.
- Но законы необходимы!
- Необходимы? Это опасно.
- Почему же?
Помягче с ней. Она чувствует, что ей что-то угрожает.
- Правит необходимость, а законы не дают адаптироваться. И неизбежно
обрушивается вся система. Это как банки, владельцы которых думают, что
покупают себе будущее. "Сила в моем времени! Плевать на потомков! ".
- А что могут сделать для меня потомки?
Не говори ничего! Взгляни на нее. Она реагирует на основе общего
сумасшествия. Подкинь ей что-нибудь другое.
- Чтимые Матре начинали как террористы. Сначала бюрократы и террор
как избранное оружие.
- Если оно у тебя под рукой, используй его. Но мы подняли восстание.
Терроризм? Слишком хаотично.
Ей нравится слово "хаос". Оно включает все, что находится вне ее. Она
даже не спросила, откуда ты знаешь о ее происхождении. Она принимает наши
способности как мистические.
- Не странно ли. Дама... - никакой реакции, продолжай - ...как быстро
восставшие подражают под власть того самого уклада, над которым одержали
победу? Это не столько - яма на пути всех правительств, сколько
заблуждение, поджидающее каждого, кто приходит к власти.
- Ага! А я думала, ты скажешь мне что-нибудь новое.
Это мы знаем: "Власть развращает. Абсолютная власть развращает
абсолютно".
- Неверно, Дама. Здесь действует правило более тонкое и гораздо более
всеобъемлющее: Власть привлекает коррумпированных и развращенных.
- Ты смеешь обвинять меня в коррупции?
Следи за глазами!
- Я? Обвиняю тебя? Единственный, кто способен на это, - ты сама. Я
лишь высказала тебе мнение Бене Джессерит.
- И не сказала мне ничего!
- И все же мы верим, что над всяким законом существует мораль,
которая как сторожевой пес должна следить за всеми нападками на неизменное
регулирование".
Ты употребила два слова в одной фразе, а она даже не заметила.
- Власть срабатывает всегда, ведьма. Власть есть закон.
- И правительства, которые увековечили себя на такой срок, что эта
вера всегда становится спутницей коррупции.
- Моральность!
Ей плохо дается сарказм, особенно, когда она вынуждена защищаться.
- Я действительно пыталась помочь тебе. Дама. Законы опасны для всех
- виновных и невинных в равной мере. Не важно, считаешь ли ты себя
могущественной или беспомощной. Законы не обладают человеческим пониманием
ни людей, ни самих себя.
- Нет такой вещи, как человеческое понимание!
На наш вопрос получен ответ. Не человек. Обращайся к ее подсознанию.
Оно скрыто нараспашку.
- Законы всегда требуют интерпретации. Связанный законом не желает
никакой терпимости к сочувствию. "Закон есть закон".
- Так и есть!
Ушла в защиту.
- Это опасная мысль, особенно для невиновных. Люди инстинктивно это
чувствуют и негодуют на подобные законы. Делаются какие-нибудь мелочи,
зачастую бессознательно, чтобы подрезать крылья "закону" и тем, кто
занимается этой чушью.
- Как ты смеешь называть это чушью? - Паучья Королева поднялась было
с кресла, но упала обратно.
- О, да! И закон, персонифицированный во всех зависящих от него
жизнях, возмущается, слыша слова, подобные моим!
- И по праву, ведьма!
Но она не приказывает тебе замолчать.
- "Больше законности! ", говорите вы, "больше законности! ". Таким
образом вы создаете все больше инструментов, закрывающих дорогу
сочувствию, и по ходу дела новые ниши для тех, кто питается от этой
системы.
- Так было и так будет всегда!
- И снова неверно. Это - рондо. Катится колечко и катится, пока не
покалечит не того человека или не ту группу лиц. И тогда, вы получаете
анархию. Хаос. - Видишь, как она вскочила? - Мятежники, террористы,
усиление взрывов насилия. Джихад! И все из-за того, что вы создали нечто
бесчеловечное.
Взялась за подбородок. Следи внимательней!
- Как мы забрели так далеко прочь от политики, ведьма? Таково было
твое намерение?
- Мы не ушли и на долю миллиметра!
- Я полагаю, сейчас ты мне скажешь, что вы, ведьмы, практикуете некую
форму демократии.
- С бдительностью, какой ты себе не можешь даже представить.
- Ну попытайся.
Она думает, ты сейчас откроешь ей секрет. Расскажи ей кое-что.
- Демократию легко сбить с истинного пути, демонстрируя выборщикам
козлов отпущения. Бейте богатых, хапуг, преступников, глупых лидеров и так
далее до бесконечности.
- Ты веришь в то же, что и мы!
Надо же! Как ей хочется быть похожей на нас!
- Ты говорила, что вы были поднявшими восстание бюрократами. Ты
знаешь недостаток. Верхушка бюрократии, которой не в силах коснуться
избирательная система, всегда расширяется до пределов энергии системы.
Крадет ее у старых, у тех, кто отошел от дел, у всех. Особенно у тех, кого
мы когда-то называли средним классом, поскольку именно он является
источником основной энергии.
- Вы думаете о себе как... как о среднем классе?
- Мы не воспринимаем себя как-то фиксирование. Но Иная Память
указывает нам на недостатки бюрократии. Я полагаю, у вас есть нечто вроде
гражданской службы для "низших слоев"?
- Мы заботимся о своих.
Прозвучало страшным эхом.
- Тогда ты знаешь, как выхолащивается система выборов. Основной
симптом: люди не приходят голосовать. Инстинкт говорит им, что это
бесполезно.
- Что там не говори, демократия - это идиотская идея.
- Мы согласны. Она просто склонна к демагогии. Это заболевание,
которому подвержена любая выборная система. И тем не менее демагогов
нетрудно вычислить. Они оживленно жестикулируют и говорят, как будто с
церковной кафедры, каждое их слово полно религиозного пыла и
богобоязненной искренности.
Она довольно усмехается!
- Искренность, за которой ничего нет, требует немалой практики. Дама.
А профессиональную выучку всегда возможно отследить.
- Ясновидящим?
Смотри, как она подалась вперед? Мы снова задели ее за живое.
- Любым, кто научится распознавать признаки: Повторение. Значительные
усилия, направленные на то, чтобы привлечь твое внимание к словам. Никогда
не обращайте внимания на слова. Смотри, что делает этот человек. Так ты
узнаешь мотивы.
- Так у вас нет демократии.
Рассказывай, выдавай мне еще секреты Бене Джессерит.
- Да нет, есть.
- Я думала, ты сказала...
- Мы хорошо ее охраняем, отслеживая то, что я только что описывала.
Опасность велика, но велика и награда.
- Знаешь, что ты мне только что сказала? Что вы просто скопище
дураков!
- Милая госпожа! - вмешался футар.
- Заткнись или я отправлю тебя назад в стаю!
- Ты не милая. Дама.
- Видишь, что ты наделала, ведьма? Ты испортила его!
- Думаю, всегда есть какие-нибудь еще.
ОООО. Погляди на эту улыбку.
Луцилла в точности повторила улыбку Чтимой Матре, подстраивая свой
пульс под ее. Видишь, насколько мы похожи? Конечно, я пыталась ранить
тебя. Разве на моем месте ты не сделала бы того же?
- Так значит, вы знаете, как заставить демократию делать то, что вам
нужно, - жадно пожирая глазами.
- Метод тонок, однако довольно прост. Необходимо создать систему, в
которой большинство людей смутно или глубоко неудовлетворены.
Вот так это ей и видится. Заметь, как она кивает на каждое твое
слово.
- Это нагнетает ощущение разлитого в обществе мстительного гнева, -
Луцилла подстраивала фразы под ритм кивков. - Потом ты подсовываешь этому
гневу необходимую мишень.
- Отвлекающий маневр.
- Но только не давай им времени на вопросы. Погреби собственные
ошибки под все новыми законами. Ты движешься среди иллюзий. Тактика
корриды.
- О, да! Это прекрасно!
Она чуть ли не ликует. Махни еще разок перед ней мулетой.
- Помахай яркой тряпкой. Они набросятся и станут лишь недоумевать,
когда за ней не окажется матадора. Это отупляет выборщиков точно так же,
как отупляет быка. А в следующий раз разумно своим правом выбора
воспользуется гораздо меньшее число людей.
- Вот почему мы так и делаем!
Мы делаем! Сама-то она слышит, что говорит?
- Тогда набросься на апатичных избирателей. Заставь их почувствовать
себя виноватыми. Не позволяй им думать. Корми их. Развлекай. Не
перебарщивай!
- О, нет! Никогда не перебарщивай!
- Дай им знать, что их ожидает голод, если они откажутся идти в ногу
со всеми. Дай им взглянуть на скуку, навязанную тем, кто раскачивает
корабль. Благодарю тебя, Великая мать. Вполне подходящий образ.
- И вы не позволяете иногда быку поддеть матадора?
- Конечно. Бах! Хватайте того! А затем сидишь и ждешь, когда уляжется
смех.
- Я же знала, что вы не допускаете демократии!
- Почему бы тебе мне не поверить? Ты искушаешь судьбу!
- Потому что если бы вы разрешили открытое голосование, судей и
жюри...
- Мы называем их Прокторами. Нечто вроде Суда Всего.
А теперь ты ее запутала.
- И никаких законов... регуляций, или как там тебе нравится их
называть?
Разве я не сказала, что мы даем им разные определения. Регуляции -
прошлое. Законы - будущее.
- Но как-то же вы ограничиваете этих... этих Прокторов!
- Они могут принять любое решение, какое пожелают, в точности так,
как и должен функционировать суд. И да будут прокляты законы!
- Внушающая беспокойство мысль.
Она действительно обеспокоена. Взгляни, как потускнели ее глаза. -
Первое правило нашей демократии гласит: "Никаких законов, сковывающих
судей. Подобные законы глупы. Удивительно, как глупы могут быть люди,
когда пребывают в мелких, обслуживающих самих себя группках.
- Ты меня называешь глупой, не так ли!
Бойся оранжевого огня.
- Похоже, существует закон природы, который говорит, что для
обслуживающих самих себя группировок Почти "невозможно вести себя как
просвещенным людям.
- Просвещенным! Я это знала!
Эту улыбка опасна. Будь осторожна.
- Это означает плыть в потоке жизни, приспосабливая свои действия
так, чтобы жизнь могла течь и продолжаться.
- Конечно, с величайшим счастьем для наибольшего числа.
Быстро! Похоже мы перемудрили! Смени тему!
- Это - тот элемент, что Тиран выпустил из своего учения о Золотой
Тропе. Он рассматривал не счастье, а только выживание человечества.
Мы сказали, смени тему! Посмотри на нее! Она в ярости!
Рука Великой Чтимой Матре, оставив подбородок, упала ей на колено.
- А я собиралась пригласить тебя в наш орден, сделать тебя одной из
нас. Выпустить тебя.
Отвлеки ее! Быстро!
- Не говори ничего, - сказала Великая Чтимая Матре. - Даже рта не
открывай.
Ну вот доигралась!
- Ты столкнулась бы с Лонго или с кем-нибудь еще, и на моем месте
оказалась бы она! - Она глянула на скорчившегося футара. - Есть, милый?
- Не есть милую женщину.
- Тогда я брошу твой труп стае.
- Великая Чтимая Матре.
- Я сказала тебе, молчать! Ты посмела звать меня Дама.
Неуловимым движением она вылетела из своего кресла. Дверь клетки
Луциллы распахнулась и с мерзким скрежетом ударила в стену. Луцилла
попыталась было увернуться, но ее удерживала шигапроволока. Она даже не
видела удара, который разнес ей висок.
В те несколько секунд, пока она умирала, сознание Луциллы заполняли
крики ярости - рой с Лампадас дал волю эмоциям, которые сдерживал не одно
поколение.

x x x

===

Некоторые люди ни в чем никогда не принимают
участия. Жизнь просто происходит с ними. Они
обходятся чуть большим нежели немое упорство - с
яростью или насилием сопротивляются всему тому, что
могло бы вытащить их из заполненных обидой на весь
свет иллюзий защищенности.

Алма Мейвис Тараза

Туда сюда, туда сюда. Весь день напролет Одрейд в нерешительности
переводила взгляд с одного отчета ком-камер на другой, с дискомфортом
что-то выискивая. Снова взглянуть на Скитейла, затем на маленького Тега с
Дунканам и Мурбеллой, потом она надолго вперила Невидящий взгляд в окно,
раздумывая над последним Докладом Берзмали с Лампадас.
Как скоро смогут они попытаться восстановить воспоминания баши?
Станет ли слушаться восстановленный гола?
Почему нет больше ни слова ом рабби? Может пора начинать программу
Экстремас Прогрессию, втягивая в разделение как можно больше Сестер?
- Что касается эмоционального настроя в общине, эффект такого решения
станет сокрушительным.
Доклады проекциями танцевали на рабочем столе, в то время как входили
и уходили помощники и советники, важные посетители. Подписать это.
Одобрить то. Урезать меланж для этой группы?
Беллонда провела здесь весь день, сидела в своем учащающемся кресле у
стола. Она уже перестала спрашивать, к чему стремится Одрейд, и только
лишь наблюдала, не спуская с нее проницательного взгляда. Безжалостно.
Они уже успели поспорить о том, способна ли новая популяция песчаных
червей в Рассеивании вернуть пагубное воздействие на вселенную Тирана.
Этот бесконечный сон в каждой оставшейся частичке Червя по-прежннму
беспокоил Белл. Но сама численность популяции говорила о том, что влиянию
Тирана на их судьбу пришел конец.
Тамейлан заходила часом раньше, требуя от Беллонды такого-то отчета.
Только что освежив свою память новыми поступлениями в Архивы, Беллонда тут
же пустилась в обличения по поводу изменения численности Общины, истощения
ресурсов.
Сейчас Одрейд смотрела, как ветер несет пыль за Тираном. Незаметно
наползали тени, и на улице становилось все темнее и темнее. Когда
наступила полная темнота, Одрейд осознала, что тусклые огоньки между небом
и землей это на самом деле свет в домах на далеких плантациях. Умом она
понимала, что эти огоньки зажглись гораздо раньше, но оставалось
необъяснимое ощущение, что этих светляков сотворила сама ночь.
Какие-то из них мигали - это люди переходили из комнаты в комнату в
своих жилищах. Нет людей - нет света. Не тратьте попусту энергию.

Читать дальше ...