Тёмный 072 - 15 Февраля 2024 - Персональный сайт

Главная » 2024 » Февраль » 15 » Тёмный 072

00:15

Тёмный 072

***

===

Книга 6. Эпизод 9.

Я затаил дыхание.
Неужели Кербази даст мне ответ о том, как спасти Сьюн? Неужели я всё-таки смогу найти выход?
Старик провёл пальцами по раскрытым страницам фолианта, а сам не сводил с меня взгляда, хоть и был слепым.
— Здесь есть все тайны мира, юноша. Чтобы читать и понимать эту книгу, нашему роду пришлось расплатиться собственным зрением. Каждый потомок рода Хибэй ослепнет к старости, такова плата за величайшие знания и владение реликвией магов-словесников, но, поверь, это стоит того. Смотри, что я вижу сейчас…
Тусклое мерцание потолка погасло, зал погрузился в кромешную темноту.
— Раньше я видел вот так, — прошептал старик. — А потом начал видеть вот так…
То, что произошло дальше, было сложно описать словами.
По всему залу возникли те самые объёмные голограммы чудовищ, они будто ожили и сошли со стен, потолков и колонн, а затем двинулись по залу. Гигантские, величественные звери.
— Я расскажу тебе часть той легенды, что изречена в книге Творцов, — продолжил Кербази. — Только так я смогу ответить на твой вопрос. Что ж, смотри и слушай, Бейт из рода Беннетов, ты сам этого просил…
Он сделал паузу, и пока молчал, по залу продолжали бродить голограммы зверей. Люче и охотник Волькири во все глаза разглядывали то, что показывал Кербази, ну а я приготовился слушать, что он скажет.
И вот слепой старик заговорил, медленно и распевно:
— Во время великого сотворения жизни было в нашей Вселенной четыре Творца. Называли они себя Свет, Тьма, Порядок и Пустота. И могли они только созидать. И сотворили они свой первый мир, соблюдая в нём гармонию и равновесие бытия. Затем Творец-Свет сказал, что хочет свой мир, и создал второй. Затем Творец-Тьма сказал, что хочет свой мир, и создал третий. Затем Творец-Порядок сказал, что хочет свой мир, и создал четвёртый. Но когда сказал Творец-Пустота, что хочет свой мир, собратья воспротивились его желанию, сказав, что им не хватит сил смотреть за пятью мирами. И посему осталось четыре мира. И были ступени у этих миров, от старшего к младшему, от первого к последнему, от верхнего к нижнему…
Он замолчал.
Голограммы в темноте слились в единый аморфный клубок и разделились на четыре шара.
— Первый мир — мир древних чудовищ, — продолжил Кербази. — Этот мир создали все Творцы, отдав ему часть своей силы, поэтому он наделён магией. Это мир первозданной вселенской силы и разума. Магия там абсолютна и едина для всех существ, она и есть бесконечная гармония и равновесие.
Первый шар-голограмма превратился в планету, с океанами и материками, а потом и показал часть своего мира: сотни древних чудовищ, живущих будто в райских кущах, среди гор, летающих островов и мерцающих зарослей. У сердца каждого чудовища горела спираль райфу, только не красная и не чёрная, а белая и ослепительно яркая.
— Второй мир — мир множества рас.
Старик перелистнул толстую и пыльную страницу.
— Ещё тысячи лет назад Творцы решили перенести в него магию из первого мира и отправили туда нескольких древних чудовищ. Теперь, тысячи лет спустя, магия там так же естественна, как воздух. Она разнообразна и велика. Древние чудовища там священны, почитаемы и любимы всеми расами. Их жизнь бесценна и опекаема.
Второй мерцающий шар тоже стал похож на планету и показал часть своего мира: множество самых причудливых рас, среди которых я с удивлением узнал существ, очень похожих на краснокожего лучника Вульфа Птицу, панцирного гоблича Хуго и на десятки других ратников. Только таких, как они, в том мире было множество, целые семьи, целые города.
— Третий мир — мир тёмных рас и людей, — продолжил Кербази свой рассказ. — Сотни лет назад Творцы решили перенести магию и в него, поэтому отправили туда нескольких древних чудовищ, собираясь развить его, как и предыдущий мир. Но магия там осталась в зачатке. Прошло слишком мало времени, и слишком много испытаний выпало на долю тех древних чудовищ. Вместо почитания на них открыли охоту.
После его слов третий голографический шар превратился в планету и показал часть своего мира. Не узнать его было невозможно. Это был тот самый мир, в котором я находился сейчас.
Мир магов и тёмных рас.
Моря и горы, прекрасные города и множество ферм, пастбищ и садов во времена до прихода ураганов. Ещё целы земли старого Ледана, богатые и цветущие края. Ещё не опустели целые регионы и острова, ещё не разграблены поселения Юбриона, ещё не уничтожена страна Кронод. Все живут в мире и согласии.
Старик перелистнул очередную страницу.
— Четвёртый мир — мир людей, самый молодой мир, последний по счёту. Магии там нет. Творцы не успели подарить её, хотя одно древнее чудовище всё-таки перенесли и спрятали. На этом развитие магии для того мира завершилось.
Четвёртый мерцающий шар превратился в мою родную планету — ту самую, которую я изучал ещё в школе на уроках географии.
Те же континенты, те же моря, те же очертания берегов. А когда шар продемонстрировал часть мира вблизи, то у меня защемило сердце. Это была моя родная провинция Матоба… и река Нибойн… и пригород, и те самые улочки, и города, и люди. Счастливые люди ещё до пришествия криптоформ.
Я невольно стиснул кулаки, разглядывая всю эту красоту.
— Это твой мир, Киро? — шёпотом спросила Люче.
— Мой… был когда-то, — беззвучно, одними губами, ответил я.
Все четыре шара снова слились воедино, и старик продолжил:
— Созиданию Творцов помешали беды в третьем мире, где жили люди и тёмные расы. Сначала Творцы благополучно создавали разные виды магии, одну за другой. Магию словесности, магию яда и магию доноров силы. Но один из четырёх Творцов, носивший имя Пустота, предложил ещё один вид магии. Магию призыва мёртвых. Это была опасная магия, но остальные Творцы всё же согласились, чтобы не огорчать обделённого собрата, и создали Каскады.
Лицо старика озарила трепетная улыбка от одной мысли о том, о чём он говорил.
— Каскады… Прекрасный город мёртвых в первом мире. Именно туда Творцы переносили души великих героев, погибших в двух остальных мирах: мире множества рас и мире людей. Каскады были созданы для того, чтобы дать умершим героям новую жизнь в образе великих воинов-ратников. С новой судьбой в новом мире. Для эксперимента нужен был первый призванный, и тогда Творец под именем Пустота предложил своего кандидата. Он и стал первым ратником.
Кербази опять замолчал.
А я всё не мог оторвать взгляда от мерцающей голограммы — сейчас она показывала остров в мире древних чудовищ.
Этот остров был огромен и находился далеко от материка. Окружали его не только моря, но и плотные туманы. На острове стоял крупный город, утопающий в зелени. Величественные дворцы, мосты, лестницы, мощёные камнем улицы, витые беседки, широкие площади, прекрасные статуи, фонтаны и даже водопады — всё это был город мёртвых под названием Каскады. И жили в нём духи героев из всех трёх миров, полупрозрачные существа в белых одеждах.
Такого я не ожидал.
Значит, вот они какие… легендарные Каскады. Город мёртвых среди мира древних чудовищ и первозданной магии.
Именно в этих Каскадах жила когда-то и Сьюн. Я даже представил, как она прогуливается по этим красивым улицам, как смеётся, любуясь водопадами прямо на площадях, как танцует с другими девушками-духами, как смотрит на горизонт, за туманы, и мечтает однажды обрести вторую жизнь.
Кем она была раньше? Из какого мира попала в Каскады? И почему ничего не помнит о своей прошлой жизни? Может, просто не хочет говорить?.. Я так глубоко задумался, что не сразу заметил, как ко мне вплотную подошёл Кербази.
Старик остановился напротив меня и уставился на моё лицо.
Меня даже в холод бросило, когда я посмотрел в его слепые глаза — в них мерцали те же голограммы, что и в зале.
— А теперь я расскажу тебе то, что позволит тебе понять, почему мой ответ будет таким каким он будет, — сказал Кербази.
Я выдохнул, стараясь унять пульс.
— От вас я приму любой ответ, мудрейший.
Старик кивнул.
— Достойно, юноша. Что ж, тогда слушай. Попадая в Каскады, умерший герой отдаёт половину своей бессмертной души, а вместе с ней теряет и память о своей прошлой жизни, теряет свою личность. Так духа готовят к тому, чтобы стать ратником в третьем мире, с совершенно новой судьбой и новой памятью. Оставляют ему только характер, презрение к смерти, жажду битвы и смелость. Так готовят новую личность, но за это приходится платить. Без подпитки Каскадов ратники не могут долго существовать и умирают. Причина тому одна — они не способны жить без половины своей души.
У меня заколотилось сердце от осознания всего этого жуткого процесса.
— Так, значит, вот почему без посещения Каскадов ратники погибают через три недели? — прошептал я.
— Да, — кивнул старик. — Но среди ратников существует легенда, что если не вернуться в Каскады и позволить себе умереть, то можно возродиться свободным. Это правда, но только отчасти. Именно таким образом возродился первый свободный ратник Ткач. Он умер и воскрес. Однако без разрешения хотя бы одного из Творцов этого нельзя сделать. Только с их разрешения Ткач стал свободным. Но ни один ратник, кроме самого Ткача, не знает о том, что после воскрешения к нему вернулась отданная Каскадам часть его души, а значит, и память о прошлой жизни.
У меня опять пересохло в глотке.
Значит, если бы Сьюн смогла освободиться от Каскадов, то вспомнила бы, кем была раньше?
От этой мысли меня прошиб пот.
Теперь понятно, почему Творцы так не желали, чтобы ратники освобождались и получали память обратно. Тогда вся их мирная магия по созданию новых существ с новой судьбой в новом мире рухнула бы. Ратники принесли бы с собой и свою память, и свою прошлую личность и, возможно, породили бы хаос.
Хотя хаос и без того начался.
И похоже, причиной стало именно возвращение памяти ратнику Ткачу. Что там про него говорили сами Творцы? Что в прошлой жизни он был великим королём. Возможно, он и здесь захотел стать королём и владеть государством, а может, и целым миром, кто знает?..
Кербази тем временем продолжал пялиться мне в лицо, будто действительно видел меня насквозь.
— Ты помнишь, о чём спросил меня, когда только пришёл сюда?
— Конечно, мудрейший… — хрипло ответил я. — Спросил, как помочь моему ратнику. Жить ей осталось меньше трёх недель, потому что Творцы погибли, а Каскады уничтожены. Есть ли способ сохранить жизнь Белой Сове?
Старик шагнул назад, его лицо стало грустным.
— Мой ответ: нет. Ты ничем не сможешь помочь своему ратнику. Если связь с Каскадами оборвалась, если город мёртвых уничтожен, то, значит, уничтожена и половина души твоего ратника, а без неё он не сможет возродиться. И теперь я рассказал почему это произойдёт.
Каждое его безжалостное слово будто иглой вколачивали в моё сознание.
Я смотрел на Кербази и не мог поверить в то, что услышал, потому что до последнего надеялся на чудо, на эти баналшьные всемирные знания, на эту волшебную книгу, овощ знает, на что я надеялся… а в итоге получил простой ответ — «нет».
Просто «Нет», Киро.
Мне нужно было поблагодарить Кербази за любой ответ, но у меня будто язык отсох. Старик ждал, когда я соберусь с мыслями, и молчал. В зале воцарилась тишина, мерцающие голограммы исчезли, а монахи вновь зажгли лампады.
Я посмотрел на Люче и охотника Волькири, но их мрачные лица ещё больше меня разозлили. Тогда я снова посмотрел на слепого старика.
— Могу я задать вам ещё вопросы, мудрейший? — и сделал шаг к нему.
Он отступил.
— Нет, юноша. Я всегда отвечаю только на один вопрос.
Я сделал ещё шаг вперёд.
— Сделайте для меня исключение, мудрейший. Ответьте, как узнать, уничтожены ли Каскады действительно, или с ними только оборвалась связь? Как туда попасть? Как попасть в Каскады? Открыть портал в мир древних чудовищ? Если да, то сначала мне нужно получить шестую высоту, а для этого нужен великий духовный опыт. Где его взять? Убить древнее чудовище? Убить дракона, да? Скажите, что мне сделать?.. А если другой ратник откроет мне портал? Что тогда?..
Кербази опять отступил, но я шагнул к нему.
— Ответьте мне, мудрейший!
От моего напора он поморщился и что-то прошептал себе под нос.
Монахи тут же окружили его и повели вглубь зала — там, прямо в каменной стене, открылся небольшой тайный проём.
— Подождите, мудрейший! — Я кинулся за стариком. — Вы не можете уйти! Мир рушится, а вы просто уходите?! Вы скрываетесь, как скрывались всю свою жизнь! Так делают только трусы!
На середине пути меня остановили монахи.
Тупые монахи! Они оказались такими сильными, что скрутили мне руки моментально, но я всё равно проорал вслед уходящему старику:
— Какой же вы потомок королей Кронода?! Вы трус! Вы видели Ниманда лично и испугались его! Вы просто сбежали! Так знайте, что Ниманд убил вашу веверу, которую вы отпустили! Он вообще много кого убил, хотя рождён, чтобы созидать!..
Я перевёл дыхание и спросил уже спокойнее, без напора:
— А теперь скажите мне, как убить Творца, мудрейший? Как его уничтожить? Это ведь он? Это ведь тот самый Творец по имени Пустота? Именно его вы встречали сто лет назад, ведь так? Он и есть Ниманд, верно? Он Пустота. Ничто. Ниманд и есть Пустота, да? Это ведь он?.. Ответьте, мудрейший.
Я дёрнулся, чтобы высвободиться, но монахи лишь сильнее заломили мне руки.
Ни Люче, ни Волькири не вмешивались. Они стояли, замерев на месте, и в отчаянии смотрели, как я напираю на принца Кронода.
Старик внезапно остановился, постоял так недолго, а потом развернулся и медленно пошёл в мою сторону.
Я сопел и молча смотрел на него: терять мне было уже нечего. Я даже допускал мысль, что мог бы силой заставить старика говорить, или забрать фолиант Творцов… или ещё что-то… не знаю, что именно, но что-то плохое. Например, облачиться в доспех и прижать принца Кронода к стенке.
— Ты задел самые болезненные глубины моей души, юноша, ты посмел пристыдить меня и назвать трусом, — тихо произнёс Кербази, останавливаясь напротив меня. — За это ты лишишься жизни и даже не поймёшь, как такое вышло.
И тут к нему шагнул Волькири.
— Ответь ему, мудрейший. Прошу тебя. Пусть это будет моим вопросом к тебе, ведь своего вопроса я так и не задал.
Старик прищурился и вздохнул. Думал он несколько минут, после чего ответил уже без негодования:
— Что ж, так тому и быть. Я одарю этого настырного юношу ещё одним ответом.
Монахи отпустили меня и отошли, но остались рядом, готовые снова заломить мне руки, если придётся. Я выпрямился, выдохнул и опять шагнул к старику, и на этот раз он не стал от меня отступать.
— Мой ответ: да, — сказал он. — Да, я видел Ниманда лично. В том самом теле, в котором он тогда пребывал. Мне было всего пятнадцать. Сын королей великого государства, я был глуп и стремился к такому же величию. И Ниманд предложил его мне. Тогда я так и не понял, с кем имею дело. Считал, что это великий маг и учёный, я не видел в нём затаившегося Творца, и лишь почти век спустя, когда обрушились первые ураганы, я узнал ту магию, которую Ниманд предлагал мне изучить. Как это вышло, спросишь ты? И я отвечу. Всё началось с Ткача. Отпустив его с великой силой и памятью, Творцы поняли, что совершили ошибку. Они поняли, что Ткач станет угрозой для всего мироустройства. Того ратника нужно было уничтожить, но он скрылся от взора Творцов, и помог ему тот, кто его и создал. Творец-Пустота. Остальные Творцы решили наказать собрата за предательство, однако он скрылся и сам, затаившись в теле человека. Так правящих Творцов стало трое. Свет, Тьма и Порядок. Пустота исчез, а потом, много лет спустя, вдруг появился Ниманд…
Охотник Волькири подошёл к Кербази ближе.
— Скажи, мудрейший, неужели Ниманд собирается уничтожить все четыре мира?
Услышав голос внука и его вопрос, Кербази нахмурился.
— Нет, я так не считаю. Ниманд — Творец, хоть и отступник. Ему нужен свой мир, которого ему так и не дали создать. В отместку он решил уничтожить детище своих собратьев, оставив себе только мир древних чудовищ, потому что тоже прилагал руку к его созданию. И для своей страшной цели Пустота создал ещё один вид магии — самую разрушительную. Магию множественных материй, которая связана со всеми мирами сразу.
Старик замолчал, и в это время к нему подошла Люче.
Девушка поклонилась и спросила:
— Вступишь ли ты в войну за этот мир, мудрейший, когда она начнётся?
Кербази не удивился её вопросу. Он приподнял и развёл руки в стороны, будто охватывал весь мир.
— Мои подвижники — хорошие воины. Они пойдут за королём Кронода, куда бы он их ни позвал.
Старик опустил руки, а в них уже появились мел и грифель. Он протянул реликвии своему внуку и добавил:
— Если будущий король Кронода призовёт подвижников, они откликнутся и пойдут за своим лидером хоть в огонь, хоть в бездну.
Волькири посмотрел на реликвии в руках старика.
— Я беру то, что принадлежит мне по праву крови и рода, мой великий дед, — произнёс он глухим голосом. — Я покоряюсь судьбе и принимаю реликвию магов-словесников.
Он забрал мел и грифель из рук Кербази, а тот снова улыбнулся.
— Ну вот и настал тот день, мой мальчик. Ты наконец решил воссоединиться со своим родом и восславить его, как было раньше…
Он слово в слово повторил свою первую фразу, которую произносил, когда мы только пришли сюда, а потом его ноги подогнулись, и он повалился на пол. Его худое тело подхватил сам Волькири, и только через несколько секунд, когда монахи, все до единого, опустились на колени с лампадами в руках, я понял, что Кербази Хибэй умер.
Постаревший принц наконец дождался того дня, когда смог передать свою реликвию внуку, последнему из своего рода — неназванному королю исчезнувшей когда-то страны Кронод.
* * *
Из Музея манускриптов мы вышли только через час, когда на улице совсем стемнело.
Охотник Волькири долго прощался с телом своего деда, после чего монахи проводили его через потайную дверь вглубь здания, чтобы показать сохранённые манускрипты и древности.
Он вышел оттуда преобразившимся, его глаза подёрнуло белёсой дымкой, как у деда. Нет, он не ослеп, но, кажется, стал видеть иначе.
Волькири попрощался с монахами, заручившись их поддержкой в войне, затем забрал с собой реликвии магов-словесников — мел, грифель и фолиант — и покинул залы Музея. Я и Люче, как обычно, последовали за ним, теперь уже в обратном направлении. Люче прижимала к сердцу маленькую статуэтку жабы, ну а я снова думал о Ниманде. Самые смелые мои догадки подтвердились.
Когда мы наконец спустились к школьному порталу, я не выдержал и первым нарушил траурное молчание.
— Кербази так и не сказал, возможно ли убить Творца или нет?
Волькири на это лишь нахмурился. Ответил он уже в портале, будто только очнулся ото сна:
— Дай мне время, Киро. Не дави, прошу тебя. Нужно изучить фолиант. Возможно, именно там я найду ответ на этот вопрос.
— Читать его сможете только вы? — спросила Люче.
— Да, увы, — ответил Волькири. — Фолиант Творцов могут читать только потомки рода Хибэй, и я прочитаю всё от корки до корки. Я брошу на это все свои силы.
Я мрачно промолчал.
Всё продолжало висеть на волоске, даже после того, как мы точно выяснили, кто такой Ниманд и даже осмелились произнести это вслух.
— Надеюсь, я найду мага яда, который покорит реликвию знахарки Верманди. — Люче крепче стиснула статуэтку жабы. — Сегодня же отправлюсь к Бакчо Барбару, и даже плохие новости мне не помешают.
— Какие плохие новости? — нахмурился я.
Люче ответить не успела — ворота портала открылись быстрее обычного. В лицо пахнула ночная прохлада гор Иксидора, а потом я увидел девичий силуэт. На площадке Трон-Стронга, уже на самом крыльце портала, нас встретила Сьюн, именно она и распахнула ворота.
Моя первая мысль была паршивей некуда: умер кто-то из тех, кто находится в больничном чертоге. Либо Фонтей, либо Тюдор Нобу, либо мать Тома Обри или Триш Лаван. А может даже… мой брат.
Сердце сжалось от ужаса.
Сьюн забежала в портал, остановилась и окинула нас серьёзным взглядом. Её речь была короткой, но ёмкой:
— Армии полумагов Дуивеля, мертвоедов Хинрика, горгунов Кузо и магов Ниманда двинулись на Атлас по всем направлениям. С востока, севера, юга и даже с западных морей. У нас есть не больше пяти дней…

Книга 6. Эпизод 10

Эта новость не стала неожиданностью.
Но после слов Сьюн по спине всё равно пробежал холодок.
Дуивель собрал свои немалые силы, призвав к бою ещё две тёмных расы, ну а сам Ниманд подготовил не только магов, но и бесчисленную тьму копированных монстров — в этом можно было не сомневаться.
И если начнётся бой, то эти монстры будут не просто гибнуть, они перенесутся в мой мир и уничтожат его окончательно, снесут своей огромной массой.
Четвёртый мир рухнет.
Ниманду даже ничего делать не придётся — всё будет сделано чужими руками. Ему не придётся ничего уничтожать — мы уничтожим всё сами.
Отличный ход, адами Ниманд.
Теперь стало понятно, зачем ты внёс смуту с ураганами, заставив целые народы вступить в борьбу за земли и ресурсы. Так ты уничтожишь всех и сразу, останется лишь любоваться, как одновременно умирают два мира твоих собратьев — третий и четвёртый. Ну а после ты примешься за следующий…
Волькири первым вышел из портала, но перед этим положил ладонь мне на плечо и сказал:
— Вот и пришло время, Бейт. Пришло время.
Что конкретно он имел в виду, оставалось только догадываться.
В придачу, он назвал меня не Киро, а Бейтом. Его голос был мрачным, но решительным. Ставки для всех нас поднялись так высоко, что речь велась уже не о сохранении государства, а о существовании всего живого.
Следом за охотником вышла Люче.
Она не сказала больше ни слова. Сжимая в руке статуэтку жабы Аго, девушка поспешила в Квартал Кэрулим.
Я остался в портале вместе со Сьюн, и после разговора с мудрейшим Кербази во мне будто что-то поменялось. Теперь я воспринимал Белую Сову совсем иначе и видел в ней не призывного воина, а человека, самого настоящего человека, каким и я был когда-то.
Она почувствовала моё состояние.
— Что с тобой, Киро?
Я не стал рассказывать ей о том, что сейчас она живёт без половины своей души, в которой заложена её личность и память. Неизвестно, как Белая Сова на это отреагирует, а мне нужна была её боевая сила, что ещё осталась.
Счёт пошёл на дни и даже часы, а я не хотел вносить смуту в чувства Сьюн.
— Где Стронг? — спросил я у неё, и с удивлением отметил, что мой голос стал мрачен и в то же время сух и решителен, как у Волькири.
И теперь, как и он, я точно знал, что делать с отпущенным мне временем.
— Так где директор Стронг? — повторил я.
Сьюн нахмурилась.
— Я видела его в первом общежитии, он разговаривал с лидерами всех боевых отрядов и преподавателями. — Она подошла ко мне и заглянула прямо в глаза. — Киро, что ты узнал о Ниманде? Ты ведь что-то узнал, да?
— Узнал.
По дороге к общежитию я быстро рассказал ей о личности Ниманда, о встрече с Кербази, о легенде про сотворение миров и о секрете охотника Волькири. Я рассказал ей обо всём, кроме того, что касалось жизни и смерти ратников.
Ну не смог я сказать ей, что у ратников нет никакой надежды остаться в живых. Ни единого шанса — так сказал Кербази. Но лично для себя я решил, что ещё поборюсь. Пусть лучше я сдохну, но использую все методы и все возможности, даже самые невероятные и смертельно опасные.
— Значит, Ниманд — один из Творцов… — прошептала Сьюн. — Вот почему он может воскрешать ратников. Возможно, он и сейчас может это делать, нужно лишь заставить его.
Она сильно ошибалась, но и тут я промолчал.
Если Каскады действительно уничтожены, то никакое воскрешение невозможно, даже если Ниманд на это согласится. Без второй половины души для Сьюн и других ратников уже не будет ничего.
Не получив от меня ответа, она задала другой вопрос:
— А есть способ уничтожить Творца?
— Не знаю… возможно, нет. С другой стороны, сам Ниманд ведь каким-то образом убил своих собратьев. Может быть, Волькири найдёт информацию об этом в своём фолианте, а у меня сейчас другая задача.
— Какая? — В голосе Сьюн появилась тревога.
Мой ответ был простым и понятным:
— Получить шестую высоту. Тогда у меня появится навык открывать порталы между мирами, а это уже совсем другой уровень. Тогда я смогу поспорить с самой смертью.
Сьюн закусила губу и больше ни о чём не стала у меня спрашивать, но на крыльце общежития вдруг взяла меня за руку.
— Какой бы ни была твоя задача, доминат, я отдам тебе все свои силы. До последнего вздоха. — Она улыбнулась и добавила: — Я ведь ратник, а не овощ фырпытч.
Я крепко сжал её ладонь в тот самый момент, когда двери общежития распахнулись, и из здания вышел директор Стронг, а за ним — все лидеры отрядов и преподаватели.
Среди толпы был и Сет Йорго. Он шёл в сопровождении Железной Агвид — похоже, что они объединились для боя. До этого они оба потеряли свою боевую поддержку: Агвид лишилась домината Раста Гровера, а Сет Йорго — ратника Вульфа Птицу.
Что ж, объединиться было хорошей идеей. Если Агвид выбрала Йорго как своего нового домината, то они смогут сражаться в крепкой духовной связке.
Увидев меня и Сьюн, они сразу же направились к нам, но директор их опередил, сам поспешив в нашу сторону, а всех остальных отправил на стадион Кэрулима:
— Все на подготовку! Времени у нас мало. К утру будьте в полной экипировке и готовы к отправлению по рубежам. Остальное мы с вами уже обсудили.
Йорго и Агвид успели лишь кивнуть мне и Сьюн, после чего поспешили вместе со всеми. Я посмотрел вслед уходящей группе и тихо выдохнул. Как бы я хотел отправиться с ними, защитить их, прикрыть своим доспехом.
— Они знают, что делают, Киро, — сказал Стронг, подходя ко мне и Сьюн. — Утром все боевые отряды студентов и преподавателей отправятся по разным границам Атласа. Я понимаю твои чувства, но не стоит давать им волю. Отныне мы все сражаемся за наш мир, и каждый хочет внести свою лепту. Никто не собирается оставаться в стороне, не нужно бояться за них. Они справятся, поверь мне. Они готовились к этому давно и сейчас идут защищать своё будущее. Мы все будем защищать его… мы все.
Я слушал его, а сам продолжал смотреть на спины уходящих людей.
И тут на пути к стадиону появилась Люче. Девушка остановила Бакчо Барбара, преподавателя из Факультет Ядов и Смол, и что-то быстро ему сказала, а потом они вместе направились в сторону больничного чертога.
Я перевёл взгляд на Стронга.
— По Ниманду всё прояснилось, директор.
Мужчина кивнул: он ожидал такого ответа.
— Обсудим в кабинете.
По его тону Сьюн поняла, что её на этот разговор не приглашают. Она поморщила нос, одарила Стронга злым взглядом и отправилась помогать ратникам в сборах, ну а я пошёл следом за директором в кабинет коменданта общежития.
Наш разговор длился не меньше трёх часов.
Я рассказал Стронгу всё, что узнал от Кербази Хибэя, ничего не утаил. Рассказал обо всех своих догадках, сомнениях и планах — Альмагор Стронг был одним из немногих, кому я мог говорить совершенно всё.
Директор слушал внимательно и не перебивал, порой он поднимался с кресла и мерил шагами тесный кабинет, порой подливал мне чай в чашку и подкладывал на блюдо бутерброды с сыром, которые я уминал моментально, а порой просто стоял, замерев на месте и уставившись в одну точку.
А я продолжал говорить.
Так много и долго я, наверное, не разговаривал никогда, и во время этого разговора я вдруг понял, что Альмагор Стронг стал для меня таким же родным, как сёстры Нобу. Наверное, я воспринимал его как старшего брата, каким сам был для Броннана. И сейчас, когда Стронг устало тёр лоб, хмурился, отхлёбывал чай из чашки и машинально поправлял свою чёрную повязку на глазу, он меньше всего походил на регента империи.
Он оставался директором легендарной школы Трон-Стронг.
— Знаешь, кое в чём нам всё-таки повезло, — задумчиво произнёс он, когда я наконец закончил свой рассказ. — Фламер Волькири всё же нашёл в себе силы принять свой статус. Я опасался, что он откажется в самый последний момент. Это тяжёлое бремя и большая ответственность, и он долго этого избегал. Зато его примирение с родом позволило нам многое узнать о Ниманде, его мотивах и его планах. Эти планы страшны, и ты должен понимать, что мы не выстоим долго против объединённой армии Дуивеля и Ниманда. Не выстоим.
На его лице не отразилось ни капли страха или сомнений — он не боялся смерти и при этом называл вещи своими именами. Да, Атлас и Юбрион долго не продержатся — слишком велика и свирепа была сила Дуивеля и Ниманда. Это я тоже понимал, поэтому и принял то единственное решение, которое могло повлиять на исход войны.
Альмагор Стронг меня поддержал, но начал издалека.
Он убрал чашки с чаем со стола, разложил на нём сразу несколько политических карт и взял карандаш.
— Примерно через пять дней войска врага ударят по всем нашим границам. У тебя совсем немного времени, чтобы добыть великий духовный опыт и получить шестую высоту. К сожалению, я не могу отправить с тобой Волькири, слишком велики риски потерять единственного потомка королевского рода Кронода. И сам я не могу пойти с тобой, потому что лично поведу войско к северным границам Атласа.
Он указал карандашом на северо-восточные рубежи фрактата Армдор.
— Там удар врага будет самым сильным. Наш внедрённый через братьев Скендеров человек сообщил, что именно там собирается основная сила магов Ниманда. Армию поведёт сам ратник Ткач. Так же разведка доложила, что в ту же сторону направляется бесчисленная тьма мертвоедов отца Хинрика. Через северо-восточные границы лежит самый короткий путь на столицу Атласа. Она их цель.
Карандаш переместился южнее, на точку на карте, указывающую на Дион, а потом обратно, к северо-восточным границам империи.
— Туда я возьму самые сильные боевые отряды из Трон-Стронга, — продолжил директор. — Они состоят из преподавателей, координаторов и студентов третьей высоты. Увы, но нам придётся сражаться, в том числе, и с теми, кто когда-то учился и учил в этой школе. По их мнению, они выбрали сильную сторону. Хм… тут они правы. Но это не означает, что сильная сторона победит.
Он переместил карандаш на восточные границы.
— С востока, на фрактаты Сольвейг и Оримэй, идёт основная армада Дуивеля, прямо из Гнездовья. Здесь армия полумагов встретит серьёзный отпор гарнизонов генерала Гехар. Туда перебрасывается и часть мобильного сильфийского войска под управлением принцессы Энио. Ей поможет Буф Такес с отрядом лучших доноров силы.
Я потёр липкий от пота лоб, разглядывая карту.
Это будет грандиозный бой.
Стронг тем временем продолжал:
— С юга, на фрактат Хэгльсвим, надвигается армия горгунов главнокомандующего Кузо. Их встретят войска нашего соседа-союзника, войска и добровольческая армия всех трёх Князей Юбриона, а также конные отряды сильф.
Карандаш переместился на западные берега Атласа.
— С западных морей надвигается флот из Гнездовья. Как доложил мне первый помощник Йорго, флот у полумагов совсем небольшой. Хотя у нас его вообще нет. Мы отправляем в морской бой только одну «Марианну», артиллерийский корабль, превосходящий весь флот Дуивеля по боевым качествам. Управлять судном будут опытные маги-словесники.
— Лучше бы Фонтей… — прошептал я, не удержавшись.
Стронг нахмурился, его голос стал жёстким.
— Адами Фонтей — лучший в управлении кораблём, в его руках «Марианна» оживает и становится непобедимой, она наполняется магией и усиливает свою мощь в разы, но нам придётся справляться без Фонтея. Не все из наших друзей смогут сражаться, а значит, наш долг — стать ещё сильнее. Вдвое сильнее, втрое сильнее! Мы сражаемся не просто за родину, мы сражаемся за существование магов всего мира, иначе нас просто истребят всех до единого. Если потеряем в бою «Марианну», то дадим отпор уже с берегов.
Он буквально придавил меня своим тяжёлым взглядом.
— Ну а теперь насчёт тебя, Киро Нобу. Утром ты отправишься в земли старого Ледана. Волькири отметил для тебя точки на карте, где может прятать своё логово древнее чудовище Ледана, чёрный дракон пустошей и гор. Ты отправишься на поиски. У тебя есть на это дней семь. Дольше Атлас вряд ли выстоит, если только не случится чудо. Итак, Люче будет управлять школьным порталом, а Кезарий отправится с тобой для подмоги.
— Кезарий? — Мои брови взлетели на лоб. — Но он понадобится вам в бою с Ткачом. Со мной ведь будет Сьюн.
— Нет, — отрезал Стронг. — Тобой я тоже рисковать не могу, а Кезарий — самая надёжная защита. Вдвоём с Белой Совой они прикроют тебя.
Я вздохнул.
То есть собой он может рисковать, сражаясь без своего верного ратника с целым войском Ниманда и Хинрика, а мной — нет?
— Ты ведь понимаешь, куда отправляешься и на кого будешь охотиться? Или всё же не понимаешь? — напирал Стронг.
По его лицу было яснее некуда, что он останется непреклонен.
Пришлось ответить:
— Понимаю, директор. Чего тут непонятного.
— И ещё, — добавил он строго. — Поговорим о Высших Волчьих доспехах.
— О волчьих? — Я уставился на Стронга: может, он оговорился?
— Разве ты не заметил на ратнике Ткаче доспехи с волчьими отличиями?
Я нахмурился.
— Это что-то вроде Высших Драконьих доспехов только с другими свойствами?
— Да, — кивнул Стронг. — До атаки Ткача на нашу школу я не предполагал, что кому-то ещё дарованы подобные доспехи, как и тебе. И думаю, это произошло уже очень давно, когда ратник Ткач только стал свободным. Вот почему Творцы наделили тебя Высшим Драконьим доспехом. В противовес Высшему Волчьему доспеху. Творцы предполагали, что в смертельном бою столкнутся два воина высшей силы. Один, созданный Нимандом, а второй, созданный тремя его собратьями.
У меня от таких известий запершило в глотке.
Так вот почему доспех Ткача был такой непробиваемый. Теперь необходимость шестой высоты для меня стала ещё более острой.
— Может, я отправлюсь в старый Ледан прямо сейчас?
— Нет, — снова отрезал Стронг. — Ты должен хоть немного передохнуть. Никаких тренировок, никакой болтовни больше. Просто поспи. Я даже закрою глаза на то, что Белая Сова останется спать с тобой. Насладись последней спокойной ночью, потому что в ближайшее время таких не будет. Тебя ждёт комната восемнадцать, ужин и отдых. Ты всё понял, Киро? Постарайся не спорить с регентом империи хотя бы в этом. Увы, но твоя знаменитая напористость мне тоже хорошо знакома.
Его губы тронула улыбка — он усмехнулся моей упёртости, но почему-то я был уверен, что сам Альмагор Стронг в моём возрасте был напорист не меньше меня.
* * *
Вопреки просьбе директора я отправился отдыхать не сразу, а сначала решил повидать брата и остальных в больничном чертоге.
Только туда меня не пустили.
На пороге в чертог, как суровый охранник, меня встретила Люче.
— Нет, Киро. Тебе туда нельзя, — отрезала она.
Сестра директора встала у меня на пути и для пущей убедительности сжала кулаки, будто собралась со мной драться. Меня же сразу встревожили нехорошие догадки.
— Что-то с Гудредом? Или с Фонтеем?
Она прищурилась.
— Всё в порядке. Уйди, Киро. Ты мешаешь. Если ты попытаешься войти, я применю навыки медиума, а ты отлично знаешь, что бывает в таком случае.
Я тоже прищурился.
— А если я применю свои навыки, что ты будешь делать?
Девушка не выдержала и слегка толкнула меня в грудь, а такого Люче себе вообще не позволяла никогда.
— Киро, пожалуйста. Уйди. Я же сказала, что всё в порядке, тебе не о чём беспокоиться. Твоя аура настолько напряжённая, что ты одним своим появлением нарушаешь атмосферу нашей безмятежной медитативности.
— Атмосферу… чего? — Я заглянул в проём распахнутой двери за спиной девушки.
Там, внутри коридора, в ряд сидели маги яда. И сидели они прямо на полу, в медитативных позах! Среди них я заметил умиротворённую физиономию Майло, а также двух преподавателей: Бакчо Барбара и Тизифа Ибока. Ну прям целый консилиум помедитировать собрался.
— Ах вот в чём дело. — Я снова посмотрел на Люче. — Так бы сразу и сказала, что всех магов яда собрала, чтобы проверить на них реликвию. При чём тут атмосфера вообще?
Люче поспешила прикрыть дверь, чтобы я больше не пялился внутрь чертога.
— Ты ещё даже не вошёл, а уже внёс смуту, Киро. Я тебя прошу, не мешай. Куда ты там шёл?
— Спать, — бросил я нехотя.
— Ну вот… — Девушка развернулась и скрылась за дверью, но перед тем, как её за собой закрыть, она добавила уже без напора: — Сегодня можешь спать спокойно. Поверь, все больные под присмотром хороших магов.
Она закрыла дверь прямо перед моим носом, а вдобавок ещё и щёлкнула замком.
Ну отлично.
Так мягко и красиво меня ещё никто не посылал ... .
Я недолго постоял на крыльце чертога, решая, вломиться туда или поверить Люче на слово. Она была взволнована, но явно не из-за состояния больных, и я решил всё же не вмешиваться и не нарушать больше атмосферу безмятежной медитативности. Вместо этого отправился в комнату восемнадцать.
Как сказал Стронг, там меня ждало много приятного: ужин, отдых и Сьюн. В итоге всё оказалось немного иначе. Ужин давно остыл, а Сьюн ждала меня с блокнотом в руках, сидя прямо на столе, положив ногу на ногу, и когда я только вошёл в комнату, то мне заявили сразу с порога:
— Ну и где тебя носит? Надо срочно учить второе сверхмощное внеранговое заклинание, а ты шляешься непонятно где.
Видимо, под «непонятно где» она имела в виду наиважнейший разговор с регентом империи.
Сьюн соскочила со стола, схватила меня за руку и насильно усадила на стул, а сама принялась зачитывать заклинание, заставляя сразу его повторять.
Спасибо, хоть ужин не отобрала.
Зато уже часа через полтора такой зубрёжки заклинание под названием «Ленты-ножи» произносилось мной идеально, а когда я увидел его действие, то вспомнил, что ещё во время боя с Ткачом заинтересовался этим заклинанием. Его тогда использовал директор.
В воздухе, вертикально полу, появился полупрозрачный диск с лезвием.
Он завертелся и понёсся по комнате с бешеной скоростью. И ведь в итоге выяснилось, что это не диск, как я думал раньше, а еле видимая режущая лента. Таких лент-ножей за одно заклинание можно было создавать по пять штук сразу, и урон при ударе они наносили серьёзный — я испробовал на стене, прошибив её моментально. Хорошо, что соседняя комната стояла пустой.
— Ну как? Я хороший учитель? — поинтересовалась Сьюн, когда ещё через час тренировки с заклинанием я всё же добрался до кровати, чтобы наконец поспать. — Вот что бы ты без меня делал, балбес?
— Спал бы уже, — усмехнулся я.
Не снимая школьную форму, она забралась ко мне под одеяло и обняла.
Несколько минут Белая Сова увлечённо рассказывала, как помогала ратникам готовиться к отправке на границы, а потом невпопад спросила:
— А вдруг завтра мы найдём древнее чудовище и получим шестую высоту? — Сьюн и сама не верила в то, что говорила, но всё равно говорила: — Как думаешь, что будет дальше, когда мы её получим?
— Когда получим, тогда и увидим, — уклончиво ответил я.
Она не стала допекать меня на эту тему, лишь улыбнулась сонной и безмятежной улыбкой и положила голову мне на плечо, а через несколько минут уже мерно сопела. Я боялся даже пошевелиться, чтобы не потревожить её сон, лишь крепче обнял её одной рукой и сам тоже прикрыл глаза.
Скорее всего, директор угадал, и это была наша последняя спокойная ночь.
Мысли утихли, в голове остался лишь один вопрос — насчёт шестой высоты: смогу ли я получить её за тот короткий срок, что мне отведён? И вообще получу ли я её хоть когда-нибудь?..
* * *
Проснулся я, когда только начало светать.
Сьюн рядом не было. Это ж как надо было дрыхнуть, чтобы не почувствовать, как девушка выскользнула прямо из-под моей руки?
На столе я обнаружил завтрак и записку со словами «Не стала тебя будить. Жду на стадионе. Сьюн». Перекусив, я быстро отправился на стадион, по дороге так никого и не встретив: ни студентов, ни преподавателей, ни даже вахтёра общежития. Вообще ни единой живой души.
Как оказалось, все собрались на стадионе, несмотря на ранний час.
Два взвода по четыре боевых отряда из студентов, преподавателей и вахтёров. Все в синей военной форме Атласа, лёгких шлемах и специальной кожаной броне, закрывающей ноги, руки и корпус.
Был среди них и тот самый отряд, за который я волновался больше всего — под руководством Сета Йорго. В него входили самые близкие мои друзья, а ещё две сестры, хотя именно сейчас я их не увидел. Отряд относился к первому взводу и, глядя на него, я сразу понял, что именно первый взвод и отправится вместе со Стронгом к северо-восточным границам империи — туда, куда ударит ратник Ткач и армия магов Ниманда.
Сьюн я увидел чуть дальше, она стояла в толпе ратников и тепло с ними прощалась — обнималась, что-то бормотала и порой отворачивалась, чтобы спрятать очевидную печаль.
— Киро! — Сет Йорго махнул мне рукой.
Через несколько секунд меня окружил его отряд, а потом к ним присоединились и другие отряды студентов, затем подошли и ратники вместе со Сьюн. Толпа собралась такая, будто я был тут гвоздём программы.
А ещё все откуда-то уже знали, куда я сегодня отправляюсь. Вероятно, директор специально рассказал об этом, чтобы не возникало паники из-за моего отсутствия на границе и при подготовке к бою.
Самого директора здесь, кстати, не было.
— Держи пару дельных советов по убийству чёрных драконов, дружище! — Майло хлопнул меня по плечу. — Первое: не подходи к дракону со стороны пасти, он может на тебя чихнуть. Второе: не говори чёрному дракону, что тебя тоже называют «чёрный дракон», иначе он оскорбится.
Все рассмеялись.
И я тоже.
Это было совсем не смешно, но все почему-то расхохотались, даже суровые ратники. Они будто забыли о предстоящем сражении, остался только смех.
— Можно ударить дракона в глаза и лишить зрения, — отсмеявшись, совершенно серьёзно посоветовал мне Сет Йорго.
— Наверняка, драконы боятся воды и льда, — добавил Зак.
— Наоборот! Они боятся огня, то есть себе подобного, — с умным видом возразил Пузырь Филли. — Я видел много таких случаев.
— Где это ты видел, Пузырь? — усмехнулся Отто Вуд, координатор Квартала Флаво. — Ты встречал много драконов? О них даже в перечне монстров мало что есть. Их же почти никто не видел.
Начался галдёж по поводу того, кто и где видел леданского дракона, и пока все шумели, я случайно заметил, что в углу, на одном из кресел амфитеатра, сидит Селена Тимо, слепая помощника профессора Соломона Спиро.
Она была не одна. Кроме своего вечного спутника — рюкзака-короба — с ней рядом сидела Хио. Девчонка-полумаг внимательно смотрела на меня издалека, но к студентам не приближалась.
Я вышел из толпы и направился к Селене Тимо, та почувствовала моё появление не сразу — песок скрадывал шаги. Правда, когда всё же почувствовала, то сразу заметно напряглась и поправила юбку на коленях.
— Хио, это адами Нобу, да? Это он?
— Да, это он… — закивала Хио, глядя, как я приближаюсь.
Я подошёл и сел рядом с ними, в соседнее кресло. Кивком поздоровался с Хио, а сам обратился к Селене:
— Эвен Тимо, есть ли какие-то новости по вашим исследованиям духовного опыта?
Ничего полезного я не ждал — вряд ли ей удалось хоть что-то обнаружить, даже при прямом исследовании ауры Хио.
— Если бы были новости, вы бы первым об этом узнали, адами Нобу, — тихо ответила девушка.
Я вздохнул и уже собрался уходить, но Селена вдруг ухватила меня за руку и прошептала с обидой:
— Я тоже хочу сражаться, но меня никто не взял в свой отряд.
— Сражайтесь на научном фронте, эвен Тимо.
А что я ещё мог ей сказать? На месте любого боевого командира я бы тоже не взял её в свой отряд.
— Она не обуза! — вдруг вступилась за неё Хио, вскочив с кресла. — Она тоже умеет делать заклинания!
— Сядь и не ори, — нахмурился я.
Хио, как ни странно, тут же подчинилась, но всё же пробурчала:
— А я специально ни в какой отряд не пошла. — Она уставилась на меня своими чёрными глазищами и добавила уже с деловым видом: — И знаешь почему? Потому что я пойду с тобой убивать дракона.
Я покачал головой и поднялся с кресла.
— Лучше защищай эвен Тимо.
Хио насупилась, изобразив обиженный вид, и я уже собрался усмехнуться на её обиду, но в этот момент на стадионе появились несколько человек.
Все слова сразу вылетели из головы.
Первыми зашли Стронг, Кезарий и Фламер Волькири; за ними — Люче; а за ней… Филат Фонтей, Триш Лаван, мать Тома Обри в сопровождении сына и Тюдор Нобу в сопровождении жены Сибиллы. Все здоровые и невредимые.
— Ого! Ничего себе! — выдохнула Хио.
— Что?.. Что там? — засуетилась Селена Тимо, тоже вскакивая с кресла.
— Адами Фонтей и остальные… вылечились.
А вот я открыл рот, не в силах сказать ни слова, зато пульс забился вдвое быстрее. Неужели у Люче получилось найти целителя? Если так, то я был готов забрать назад все свои усмешки насчёт «безмятежной медитативности».
Студенты от радости захлопали в ладони и рванули к Фонтею и остальным. Я уже собрался присоединиться ко всеобщей радости, но тут на стадион зашёл ещё один.
Он скромно остановился у входа, увидев, сколько тут народу. На его голове больше не было бинтов, да и выглядел он вполне здоровым и сильным.
Заметив его, все, кто был на стадионе, моментально оставили суету — они замерли на месте, повернувшись в сторону входа.
— Гуд… это Гуд, смотрите.
— Ребята, это Гуд!
Все отряды подняли правые руки в приветствии мага. Торжественно и с большим уважением.
Он совсем смутился, однако ответил тем же, сначала неуверенно, но чем выше поднималась его рука, тем смелее он становился, пока ладонь с чёрной спиралью райфу на пальце не взметнулась над головой.
Мой пульс зашкалил на бешеных скоростях.
— Броннан… — Я не смог это проконтролировать. Хорошо, что сказал шёпотом и сразу себя поправил, уже позвав громко: — Гудред!
Услышав мой голос, брат опустил руку и принялся выискивать меня глазами, ну а я рванул к нему через весь стадион, мимо студентов, мимо преподавателей и всех остальных.
Броннан поспешил мне навстречу, широко улыбаясь во все свои треугольные зубы, в его глазах блеснули детские слёзы радости, но он быстро их скрыл, проморгавшись.
На виду у всех мы крепко обнялись.
— Бейт… я так соскучился, — тихо-тихо пробормотал Броннан, вцепившись в меня, как клещ. — Я так боялся, что не увижу тебя больше.
— Привет, братишка, — прошептал я. — Никогда не лезь больше кого-нибудь спасать, понял?
— Даже тебя?
— Меня — в первую очередь.
— Даже во время охоты на дракона?
Я уставился на него.
— Не понял.
Броннан опять улыбнулся.
— Адами Стронг только что попросил, чтобы я тебя в бою с леданским драконом прикрыл. Ты не думай, что я не смогу. Очень даже смогу! Ты даже не представляешь, как после тренировок я умею с огнём управляться.
Я покосился на директора.
Ну вот зачем? Мне бы хватило Кезария и Сьюн. Зачем тащить с собой Броннана в леданские пустоши?
— Ещё Хио пойдёт, — заявил мне брат, не дав даже от первой новости отойти.
Моя ладонь автоматически шлёпнула по лбу — этого ещё не хватало! Теперь со мной потащится весь детский сад?..
Пока я соображал, как бы от них отделаться, на Броннана ураганом накинулась счастливая Хио. Девчонка с визгом «Гу-у-у-у-уд!» стиснула моего брата в объятьях, повиснув на его шее.
И тут до меня дошло ещё кое-что.
— Погоди, Гудред… а кто тебя вылечил?..