***

*** 

===

Глава 50

— Это сон? — спросил Хаджар, оглядываясь.
Свод дворца казался таким далеким, что больше походил на небо. Все стены и колонны были украшены резьбой изумительного мастерства. Того и глядишь запечатленные на них сцены оживут. Будто стоит только пожелать — и великие воины и битвы заполонят зал. Опустятся на мраморный пол и покроют его узорами невиданной красоты.
Такой дворец точно не могли построить обычные мастера.
В каждом камне, в каждом узоре и резьбе Хаджар замечал некие… тайны. Что-то мистическое. Недоступное пока его разуму и его знаниям о мире.
Хаджар этого не знал, но настоящие секреты и знания, сокрытые во дворце, не смог бы осознать и библиотекарь. Они не были доступны пониманию простого Небесного солдата.
Чего уж говорить о принце, пока еще даже не видящем истинного пути развития.
— И да, и нет, — уклончиво ответил Травес.
В облике человека он выглядел как молодой мужчина лет двадцати семи. И если бы не рога, походил бы на одного из тех красавцев, о ком мечтают юные леди.
— Тогда зачем и, главное, как ты пришел?
Травес, сомкнув руки за плечами, стоял в центре зала. Его длинные рукава опускались едва ли не до ног. Широкий пояс с эмблемой свившегося кольцами дракона скреплял одежды.
— Я поместил в тебя свое сердце, Хаджар. — Голос у Травеса был густым и объемным, как ветер в кроне дерева. — Не все, разумеется, лишь мизерную долю своей крови, из которой создал маленькое сердце.
Хаджар невольно “дотронулся” до своей груди и вздрогнул. Это был мир иллюзий, но ощущался он так же, как реальный. Хаджар чувствовал свои прикосновения.
Он сел на корточки и дотронулся до пола.
Холодный.
Каменный.
— Как это… воз… можно? — с запинками произнес Хаджар.
— Даже если бы я попытался тебе объяснить, ты бы не понял. Пока не понял… — Травес подошел ближе. Каждый его шаг — словно движение целой горы. — В тебе есть миллиардная частичка моей силы, Хаджар. И вместе с ней я оставил с тобой частицу моего сознания.
Хаджар поднялся и посмотрел на существо, давшее ему новую жизнь.
— Так значит, ты не умер?
— Умер, — кивнул дракон. — То, что ты видишь, лишь моя тень. Последняя воля, оставленная тебе, чтобы ты мог найти свою справедливость и мою месть.
— Но почему ты пришел только сейчас?
— Значит, мы перешли к “зачем”… — Травес оглянулся. Он смотрел на дворец с легкой грустью и неисчерпаемой гордостью. — Ты ведь даже не осознаешь, что видишь перед собой и где стоишь.
— Мне кажется, я во дворце. Очень странном дворце.
— Дворец, — повторил Травес. — Можно назвать это и так. У нас мало времени, поэтому скажу прямо — я не должен был приходить к тебе сейчас.
Хаджар посмотрел в глаза дракону. Такие же янтарные и яркие, как и при прошлой их встрече.
— Тогда зачем?
— Чтобы удержать тебя от глупости, Хаджар. Тот свиток, который ты используешь — это ловушка.
— Я тебя не понимаю…
— Если ты перейдешь на стадию формирования благодаря тем способам, которые там описаны, то твоим потолком навсегда останется начальная ступень Небесного солдата. Выше ты никогда и ни при каких обстоятельствах шагнуть не сможешь. Такой вид техник называется “рабским”. Создан специально для того, чтобы делать себе бесчисленное множество адептов-рабов. Они живут дольше простых. Сильнее простых. И их можно использовать в разных целях.
Хаджар вздрогнул.
Теперь все становилось на свои места. С какой стати империя будет создавать вокруг себя сильные королевства? Зачем ей лишние организации, в числе которых есть адепты уровня Небесного солдата или даже выше? Она и так постоянно терзается во внутренних конфликтах. Секты воюют с сектами, кланы интригуют против кланов. Королевства пытаются оттяпать кусок у своих соседей.
И эта библиотека… просто ширма. С одной стороны, возможность стать сильнее дает кредит доверия Примусу и наместнику, в лице которого в Лидусе фигурирует империя.
С другой же стороны, даже если найдутся гении, способные накопить достаточно очков чести для свитка медитации, то эти гении… Они никогда не станут угрозой империи. Она остановит их и ослабит еще тогда, когда они находятся в самой своей уязвимой фазе.
— Черт, умно, — выругался Хаджар, признавая всю изворотливость имперских чиновников.
Они не просто двух зайцев одним камнем прихлопнули, а целые поколения.
— Но я ведь уже начал формировать свое “сердце силы” при помощи этого клятого свитка!
— Но еще не закончил, — напомнил Травес. — У тебя есть вся ночь, чтобы исправить ошибку.
— Ночь, — повторил Хаджар. — А завтра утром меня ждет бой.
— Противник силен?
— Стадия трансформации. Наверное, не меньше ступени пробуждения духа.
Всего трансформация, следующая за формированием, делилась на три ступени. “Смертная оболочка” — когда практикующий перестраивал свое тело. Очищал его от всей грязи, болезней и прочей шелухи, нажитой за время жизни.
“Пробужденный дух” — когда меняла свое качество энергия в его теле. Становилась плотнее, крепче и буквально — видимой.
“Новая душа” — самая мистическая из ступеней. Мало кто понимал ее суть, но говорили, что во время этой стадии укреплялась душа практикующего. Что бы это ни значило…
Именно из-за этих трех ступеней считалось, что стадия трансформации является переходной от состояния простого практикующего к адепту — Небесному солдату.
Вот только чтобы перешагнуть порог, отделяющий трансформацию от Небесного солдата… Что ж, лишь один из десяти тысяч оказывался способен на этот шаг.
— Значит, он намного сильнее тебя… Хорошо, это хорошо. Только перед лицом смертельной угрозы, когда нужно сделать невозможное… Только тогда адепт действительно может двигаться по пути развития. Только так можно достигнуть вершины, получить власть над своей судьбой и истинную свободу.
— Это все здорово, и у тебя действительно вдохновляющие речи, но… — Хаджар покачал головой. — У меня нет другого свитка.
— И ты просто так сдашься? — спросил Травес.
Ответом ему стал все тот же несгибаемый свет, льющийся из синих глаз. Свет, способный сломить сами небеса.
— Так я и думал. — Травес повернулся к одной из колонн.
На ней были изображены тысячи разнообразных монстров, и все они, алчущие крови, обрушивались лишь на одну фигуру. А эта фигура сокрушала их один за одним, стоя гордо и отважно посреди моря врагов.
— Я не должен был появиться раньше, чем ты ступишь на стадию Небесного солдата. Мои знания, мое наследие, которое я оставил тебе — лишь истинный адепт может начать его постигать.
— Прости, что вынудил поторопиться.
— В этом нет твоей вины. — Видимо, тень сознания Травеса не очень понимала концепцию сарказма. — Я приготовил для тебя не только техники, созданные мной. Ибо другие, которым меня научили великие мастера, — их я не могу передать тебе даже после своей смерти. Не из-за отсутствия желания. Меня сковывают принесенные клятвы.
Великие мастера?! Травес о ком-то отзывался как о великих мастерах?! Проклятье! Тысячу раз проклятье! Даже сейчас Хаджар не чувствовал, что сделал хотя бы первый шаг по длинной дороге развития искусств.
— И все же одну технику я могу передать тебе сейчас. Технику, которую используют драконы. Технику нашей медитации.
— Прости, но я вроде человек.
— Вроде — сильное и могучее слово, Хаджар. Неужели ты не начал замечать изменений, принесенных моим сердцем?
И правда. Последние месяцы его мучил вопрос — почему показатели нейросети так сильно отличаются от реальности.
— Ты что, делаешь из меня дракона?
Травес впервые улыбнулся.
— Нет, Хозяином Небес ты не станешь, но со временем. Может, через сотню тысяч лет. Может, через миллион. Если доживешь. То человеком ты быть перестанешь. Но в дракона не обратишься. Мое сердце медленно, по капле, меняет твою кровь, и что из этого получится — не знает никто. Ибо еще не было такого прецедента, чтобы скрестили не кровь, а сердце и душу.
Внезапно Хаджара осенило.
— Нейросеть, покажи систему измерений!

[
Система измерений: Неизвестна
.]

— Теперь систему сканирования.

[
Система сканирования: Человек
]

Хаджар еще раз прочитал сообщения и выругался.
— Прекрасно. Сканируем людей — все работает. Считывает своего носителя и… “считаем то, не знаю что”.
Именно поэтому данные так сильно отличались. Сердце меняло его, а нейросеть не понимала, как, почему и какими данными ей теперь оперировать. Вот и сходила с ума.
Видимо, для того чтобы наполнить базу данных нужной информацией, Хаджару придется препарировать какого-нибудь дракона. Ага, препарировать. Какого-нибудь дракона.
Раз плюнуть.
— Проклятье, — прорычал Хаджар, сетуя на очередную неудачу.
— Техника, которую я тебе отдам, позволит тебе пройти путь развития вплоть до Рыцаря духа.
— А дальше?
— Дальше? Дальше тебе придется искать более сильную технику медитации. Ибо та, которую использовал я, скреплена моими клятвами, и я не смогу тебе ее передать.
Ну да. Глупо было рассчитывать, что хоть раз в жизни Хаджару что-нибудь перепадет “на халяву”. Даже сердце — и то под условием, что он выполнит последнюю волю дракона. Которую он, если быть точным, так еще и не узнал.
— Но, естественно, так просто ты мне не отдашь.
— То, что не завоевано мечом, не заслужено кровью или не заработано потом, имеет такое же значение, как погожий летний день. Он приходит легко и легко уходит. Только то, что ты взял своим трудом, может иметь в этом мире значение. Таков путь истинных адептов.
Травес приложил ладонь к колонне, и внезапно все вновь окуталось белым светом.
Когда Хаджар открыл глаза, он обнаружил себя стоящим посреди бескрайней водной глади.
Он поднял голову и увидел затянутое густыми темными облаками небо. Сквозь них лишь изредка пробивались солнечные лучи, создавая иллюзию, будто на воду поставили золотистые столбы, держащие небесный свод.

— Предупреждаю, Хаджар Дюран! — прогремел голос дракона. — Этот мир не плод твоих иллюзий — он реален. И если ты умрешь здесь, то и твое тело в мире внешнем тоже умрет.
Горизонт, сливающийся из-за отражения неба с водой, внезапно стал отчетливо видимой черной полосой.
— Завоюй себе право называться моим учеником, принц. Или умри! Ибо слабый не сможет добиться справедливости для себя и мести для меня!
С громкими криками, тряся разнообразным оружием и гремя латами, к нему мчались закованные в латы монстры. Клыкастые, шерстяные, мало похожие на людей твари.
Хаджар принял боевую стойку.
— Опаленный сокол! — произнес он, и меч в его руках вспыхнул пламенем.
Техники, связанные с огнем, получались у него плохо. Каждый раз, когда он втайне одну тренировал и использовал, то слышал обиженный вой ветра.
Он его звал. Обещал подарить больше силы, чем огонь.
Увы, Хаджар не знал ни одной техники с мечом и ветром. Он вообще, кроме “поджаренного воробья”, ничего не знал.
Враги приближались. Их было так много, что они закрывали собой все пространство вокруг. Разного роста, разной комплекции, с разным оружием, они были схожи лишь в одном. Каждый из них обладал силой не меньшей, чем практикующий уровня третий ступени Телесных рек.
— Сейчас бы музыку, — вздохнул Хаджар, поправляя ремешок, стягивающий его длинные черные волосы.
Орда монстров застилала собой все обозримое пространство. Больше не отражалось небо в воде, ибо ее было не видно из-за бури черного металла.

[
Пользователь запрашивает подключение звукового сопровождения?
]

Проклятье, ну конечно! Если нейросеть могла воспроизводить из базы данных текстовую информацию, то почему нельзя и звуковую?
— Сколько у тебя треков в памяти?

[
Количество аудиофайлов: 17200
]

Все так просто… На самом деле человек никогда и ничего не забывает, просто не все могут сходу пользоваться хранимой в памяти информацией.
Ведь нейросеть не обладала никакой “базой данных” — лишь доступом к памяти Хаджара.
Твари все приближались.
Хаджар уже мог слышать шлепки их ног по воде и лязг доспехов.
Он никогда особо не любил русскую музыку. Больше тяготел к западной. И оттого ему были безумно дороги те несколько треков на родном языке, которые он действительно мог слушать.
— Запусти “Оргия праведников — Последний воин мертвой земли”.
В голове Хаджара зазвучала знакомая речь. Боги, он и не думал, что мог так соскучиться по ней.
Он качнул пылающим клинком и встретил лавину из врагов ревом, сотрясшим небо.

Глава 51

— Ты уверен, что точно распылил зелье? — прозвучал тихий голос в листве.
— Да, точно! — раздался второй.
— Тогда какого демона это тело еще не спит?
И некто указал в сторону Неро. Тот все так же, держа меч на коленях, сидел около шатра Хаджара. Он неотрывно смотрел прямо перед собой, лишь изредка меняя позу и разминая руки.
— Понятия не имею, — шикнул второй голос. — Может, Колин дал нам не то зелье?
— Но все остальные-то заснули, — не согласился первый.
— Что будем делать?
Тишина. Видимо, первый напряженно размышлял. С одной стороны, шатер цели его задания кто-то охранял, с другой… Уж слишком щедрую сумму сулил адъютант. Боги бы прогневались на него и навсегда забрали бы удачу, откажись он от такого шанса.
Целая дюжина золотых за жизнь офицера стадии Телесных рек.
Для практикующего его уровня это было не так уж просто, но выполнимо. Особенно учитывая, что работали они в паре.
— Это простой рядовой, — наконец произнес первый. — Прикончим его и выставим Колину на деньги.
Вновь тишина. Наверное, они кивнули.
Неро заподозрил неладное уже в тот момент, когда вокруг стихли сдерживаемые стоны. Ну ладно, если пара палаток закончили утехи одновременно. Но чтобы сотня? Нет, здесь явно было что-то не так.
Его подозрения подтвердились, когда из тьмы вышли двое. Замотанные в черные ленты, они выглядели как мумии. Бесшумные, почти незримые. Их собственные прорези для глаз были выкрашены черной краской.
Неро видел лишь белые белки, отражающие свет факелов.
Вскоре потухли и те.
Будто подул сильный ветер и тут же погасил пламя.
На поляну опустилась ночь, но перед этим Неро успел рассмотреть на лентах два знака. Скрещенные топоры. А значит, в лагерь Догара, стоявший слишком далеко от общего, проникли члены клана топора. Наемные убийцы.
— Вам стоит трижды подумать, перед тем как делать следующий шаг, — спокойно произнес Неро, даже и не думая вставать со стула.
— Убирайся, рядовой, — прошипел голос во тьме. — Или мы заберем твою жизнь.
Члены клана не были идиотами. Никто не обещал, что скользкий адъютант заплатит за жизнь рядового. А убивать бесплатно — этого топоры никогда не делали. Они забирали лишь те жизни, за которые было заплачено. Исключения составляли только такие вот глупые случаи.
Случаи, когда на пути к цели возникало препятствие. Препятствие достаточно глупое, чтобы не внять голосу разума.
— Единственные, кто потеряет здесь свои жизни, — Неро выпустил на волю свою ауру, и по двум топорам ударила сила практикующего стадии формиривания, — это те, кто рискнет дотронуться до этого шатра.
У Неро никогда не было друзей… Всю жизнь он смотрел на то, как остальные смеются, играют и гуляют вместе. Как влипают в переделки, как выбираются из них, как чудачат и обсуждают свои приключения.
А он был один.
Когда подрос, то смог скрашивать полные пустоты будни женским обществом. Он любил женщин. Любил их тела, их души. Любил их тепло. Но ему даже не с кем было обсудить свои успехи. Позубоскалить или шутливо препираться.
Не на кого было рассчитывать в случае беды. Рядом не было надежного плеча. Плеча, которому он бы верил так же, как себе.
Он привык.
Так он себя убеждал…
Женщины — вот был его смысл жизни.
И все же у него появился друг. Надежный, как скала. Возможно, Неро искал друга всю свою жизнь, но и предположить не мог, что найдет его в армии.
И поэтому, даже если придет весь клан топора, даже если спустится с небес один из богов — всем им придется пройти через его меч.
Потому что Неро даже не сомневался, он даже не думал, что может сомневаться в том, что Хаджар поступил бы так же. Что если Неро понадобится — Хаджар пойдет войной хоть против всего света.
— Или уходите, или я отправлю вас к праотцам.
Топоры обнажили… узкие, длинные ножи.
Неро поднялся и взялся за рукоять обеими руками. На его лице сверкал кровожадный оскал. Он давно ждал боя.
* * *
С каждым ударом Хаджара с лезвия его клинка срывалась огненная полоса. Он стоял на холме из окровавленных, рассеченных трупов. Сотни растерзанных монстров лежали под его ногами. И еще тысячи взбирались наверх, чтобы хоть краем клинка дотянуться до своего врага.
Их черная кровь уже давно сменила прозрачную водную гладь. Теперь призрачный мир постепенно погружался во тьму. Искры, высекаемые броней и огнем, разлетались в сторону подобно звездам.
Вот еще один враг подобрался ближе. Хаджар все еще не использовал саму технику. Он не отправлял в полет “поджаренного воробья”. Использовал лишь пламя и свое умение быть единым с мечом. Он отправлял в полет огненные рубящие, режущие, секущие, колющие удары.
Огненные серпы, клинки и пики находили свою цель, добавляя к горе трупов новые тела.
Хаджар легко увернулся от неумелого тычка свиноподобного демона. Взмахом клинка он отправил его голову к своим ногам и тут же развернулся, встречая еще три вражеских клинка.
Он без устали крутился волчком, двигаясь плавно и в то же время быстро. Его меч множился, создавая иллюзии. Казалось, будто Хаджар использовал не один огненный клинок, а сразу несколько. И с каждого срывалось по удару.
Твари не прекращали свой приступ. Они десятками гибли, но продолжали взбираться.
Хаджар не знал, сколько еще он сможет продержаться. Но видят боги — он умрет, стоя на горе из тысячи трупов своих врагов.
Не его лице, отражая огненные всполохи, сверкал кровожадный оскал.
* * *
Во тьме мелькнула едва заметная тень. Неро взмахнул клинком, высекая искры из пустоты. Отраженный метательный кинжал упал в траву, а искры подожгли ближайший факел.
Два противника голодными псами кружили вокруг Неро. Но тот не сделал ни единого шага в сторону от шатра. Он крепко сжимал свой меч, бесстрашно встречая противника.
Они ударили одновременно. Опытные убийцы, привыкшие работать в паре.
Один из них целил кинжалом в бедренную артерию, а второй метил в центральный позвонок.
Неро был готов.
Неожиданно для своей комплекции и оружия он… легко взмыл в воздух. Почти как Хаджар во время битвы с изумрудным волком.
В воздухе он замахнулся клинком над головой. Вокруг того появилось синее свечение, а после выкрика:
— Длань великана! — меч резко опустился вниз, и с его лезвия сорвалась призрачная, гигантская ладонь. Вот только вместо пальцев у нее были пять острых клинков.
Она пригвоздила одного из нападавших к земле, погружая его на дно сформировавшейся от удара метровой впадины.
Неро легко приземлился на ноги и уже развернулся, чтобы принять на защищенный латами живот кинжал врага, но…
Услышал лишь бульканья и хрипы. Приглядевшись, он обнаружил тело второго убийцы. Тот дергался в страшных конвульсиях, хватаясь за что-то на своей шее.
Бесшумно с замершего тела спрыгнул белый котенок. Правда, теперь он сменил окрас на бело-алый.
Лапы и пасть Азреи были испачканы в крови.
Та прошипела в сторону поверженного ею противника и уселась рядом с Неро. Она посмотрела на него, мяукнула и протянула лапу.
— Ну уж нет, — хмыкнул Неро, опускаясь обратно на стул. — Я тебе не Хаджар и сюсюкать с тобой не буду. Сама испачкалась, сама и мойся.
Азрея возмущенно мяукнула и начала забавно тереть лапы о траву.
Неро же устало вздохнул. Он надеялся, что больше сегодня убийц не будет. Да и убийцы-то не больше третьей ступени рек. Видимо, Колин даже не надеялся, что те убьют Хаджара. Просто хотел потрепать противнику нервы перед боем.
И все же на выполнение техники у Неро ушла почти четверть запаса сил.
— Поторопись, дружище, — произнес он в сторону шатра и начал чистить и точить меч.
* * *
Гора увеличилась вдвое, а врагам все края видно не было. При этом на теле Хаджара уже живого места не осталось. Он тяжело дышал и плохо видел. Взгляд застилала багровая пелена, а ноги скользили по своей и чужой крови.
Он опустил пылающий меч вниз. Он не знал, сколько еще продержится. Сколько еще ударов сможет нанести. Пять, шесть? Явно не больше десяти.
А монстры все так же застилали собой горизонт.
Глупо было рассчитывать, что он сможет пройти испытание Небесного адепта, находясь на уровне простого практикующего. Да и то — всего лишь Телесных рек.
Очередной свинодемон забрался на гору. Хаджар едва смог взмахнуть клинком, чтобы лишить тварь головы. И когда та взлетела, Хаджар зарычал от боли и злости.
Его спину будто ожгло раскаленным прутом.
Он смог лишь обернуться, чтобы увидеть, как гогочущий свин вонзает копье ему в бок.
Со звериным рыком Хаджар схватился за копье, и в ту же секунду очередной ожог. Еще одна тварь дотянулась до него копьем. Потом еще, еще и еще.
Хаджар стоял, пронзенный пятью копьями, а на гору уже забирались десятки демонов, жаждущих его крови.
— Один я не уйду! — прорычал Хаджар.
Ни тени сомнения или страха не показалось в его глазах. Только несгибаемая решимость и воля.
— Опаленный сокол! — выкрикнул он.
С громким “Xia” с его клинка сорвалась птица не больше воробья. Но такая же яркая и горячая, как недавно зажженный огонь. Она высекла целую просеку в море из демонов. Но это была лишь маленькая прореха, тут же исчезнувшая среди бескрайней орды.
Хаджар стоял прямо. В руке он сжимал меч.
Но в то время как его рубили вражеские клинки, он уже не дышал.
Он умер стоя.
* * *
— Признаться, я удивлен.
Хаджар открыл глаза и резко сел. Боли не было. Смерти, что очевидно, тоже.
Он все так же находился в центре величественного дворца. Перед ним стоял Травес.
— Я провалился?
— Почему же. — Травес смотрел на него как-то иначе. С уважением, что ли. — То испытание, которое ты прошел, вовсе не проверяло твою силу. Ибо демонам никогда бы не пришел конец. Это все равно как сражаться с водопадом — ты его одолеть не сможешь. Лишь только пересилить на мгновение, но не более.
— Тогда какой был в этом смысл? Ты же говорил, что я умру, если проиграю.
— А ты и не проиграл, — пожал плечами дракон в образе человека. — Знаешь, что самое важное есть у адепта?
Он указал на сердце:
— Это.
После он поднял руку, показывая на голову.
— И это, — он повернулся к колонне с изображением орды монстров. Теперь Хаджар мог различить, что фигурой, бесстрашно встречающей лавины тварей, был он сам. Сам Хаджар стоял на горе из тел. — Если бы отступил. Если бы попросил пощады. Попытался бы сбежать, я бы понял, что твой дух слаб. Что ты не достоин моего сердца. Тогда бы позволил тебе умереть. Но ты не сдался. Не отступил. Даже когда умирал, ты умирал стоя, не выпустив меча. Твое сердце сильное, и это самое важное. Все остальное — тело, техники, знания — их можно приобрести. Но сердце… сердце почти невозможно укрепить. Либо оно есть, либо нет.
Травес взмахнул рукой, и в зале появились тысячи стеллажей с разнообразными свитками.
— Это все мои техники. Здесь их ровно шесть сотен.
— И… — поторопил Хаджар.
— И, учитывая, что ты прошел испытание раньше положенного, на этот раз я разрешу тебе выбрать две. Так как тебе придется взять технику медитации “Путь среди облаков”, то — еще одну.
— Я чувствую в этом подвох.
Хаджар поднялся на ноги и — сам не зная зачем — отряхнулся. Хотя и выглядел весьма свежим и целым.
— Я появлюсь перед тобой еще трижды. Трижды ты пройдешь испытания, и я отдам тебе еще три своих техники.
— В общей сложности пять? Из шести сотен?! Да как мне выбрать их вообще? Да даже на чтение описания у меня уйдет неделя. А еще выбор…
— Знания о том, какие здесь есть техники, будет с тобой все время, — ответил дракон. Отвернувшись от Хаджара, он пошел к полкам и взял один свиток. — Сегодня ты можешь забрать “Путь среди облаков” и, дабы ускорить выбор — то, что, как мне кажется, тебе подойдет. Это не самая моя лучшая техника. Я никогда не был силен во владении мечом, но истинный адепт должен знать немного обо всем. Так что, медитируя над путем меча в горах Вечного Ветра, я пришел вот к этому.
Он протянул свиток с названием “Меч легкого бриза”.
— Пафоса-то сколько, — пробурчал Хаджар, с низким поклоном принимая свиток.
Все же он был рад. Пройдя испытание дракона, он еще на шаг приблизился к своей цели. Он получил возможность стать немного сильнее.
— Уровень неба?! — воскликнул Хаджар.
— Да. Техники уровня неба будут для тебя полезны вплоть до стадии Рыцаря духа.
— Спасибо, — еще ниже поклонился Хаджар.
Дворец начал мерцать и потихоньку исчезать.
Хаджар просыпался, но перед самым пробуждением он услышал далекий голос.
— Я оказался в плену, потому что всю жизнь полагался на чужую силу, принц. Подумай над этим.
Голос исчез, а Хаджар открыл глаза.
На улице все еще стояла ночь, а значит, у него оставалось время, чтобы разобраться в полученных техниках.
Хаджар принял позу лотоса и продолжил медитацию. Его ждала длинная ночь, а наутро…
Перед тем, как погрузиться в себя, он вспомнил милую Стефу.
Завтра она сможет наконец заснуть спокойно. Он принесет ей долгожданную справедливость.

Глава 52

С утра на пустоши рядом с лагерем собралось два миллиона воинов. Они вовсе не пришли смотреть на поединок офицера и адъютанта. Нет, это море из красных штандартов, боевых знамен, щитов, копий и шлемов готовилось отправиться на марш.
Впереди уже собирались колонны кавалерии, по центру расположились лучники, дальше — океан закованной в легкую броню пехоты и замыкавшие шествие обозы.
Вот только сейчас они стояли в абсолютном безмолвии. Лишь ветер трепал ткань их знамен.
Они ждали приказа генерала Лин. А та, в свою очередь, стояла в центре сформированного среди океана солдат круглого пространства. Достаточного, чтобы на нем могли сразиться два практикующих, не нанеся при этом никому вреда.

Здесь, помимо сидевшей на белой лошади генерала, так же присутствовал Догар. Одетый в кожаную броню и стальной мятый шлем, он выглядел еще более свирепо, чем обычно.
Собрались также все командиры из старшего офицерского состава. Их терзало любопытство — сможет ли Хаджар подтвердить делом сказанное на военном совете.
Рядом, держа в руках спящего белого котенка, стоял и Неро. В тяжелых латах и с притороченным к поясу массивным мечом, он неотрывно следил за, казалось бы, незаметным стариком. Как его впустили в лагерь, вообще непонятно. Но, видимо, личный слуга генерала гарнизона Весеннего имеет свои референции.
Старик в черных одеждах постоянно водил взглядом по импровизированной арене и то и дело с гордостью задерживал его на Колине.
Адъютант, так же напяливший латы, показательно разминался с клинком. Он делал стремительные выпады, яростно рассекал воздух и двигался по песку легче, чем шелковый платок по воде. Не всегда его ступни оставляли следы, лишь только поднималась в воздух дорожная пыль.
— Задерживается, — произнес Догар, следящий за тенью от воткнутого в землю копья.
Поединок назначали на полдень, который уже четверть часа как миновал.
— Он придет, — уверенно ответил Неро, продолжая поглаживать белого котенка. — Обязательно придет.
Но Хаджар так и не появился на плацу даже спустя еще десять минут.
— Ну и где этот смерд? — смеялся Колин, делая очередной грациозный взмах клинком.
Его меч с удлиненным жалом пронзил пробившийся сквозь облака солнечный луч, поймав отражение спускающейся с холма фигуры.
— Я же говорил, — улыбнулся Неро.
Хаджар, держа у пояса прикрученные веревкой ножны с мечом, шел спокойно, будто прогуливаясь, а не приближаясь к смертельному врагу. Он прошел сквозь ряды армии так же легко, как стрела сквозь марлю.
Солдаты расступались перед ним, порой делая это неосознанно и сами не понимая, почему так поступили. Что-то было в этом Хаджаре. В его походке. В его взгляде. Что-то… нервирующее. Что-то звериное.
Такое ощущение у собак зачастую вызывало появление в загоне волка. Они его боялись и оттого нападали.
Хаджар не был волком. Он ходил на двух ногах и носил пусть изорванные и потрепанные, но одежды. И все же от слишком пристального взгляда на этого красивого юношу в душе человека появлялось чувство неудобства. Назойливого желания проверить меч, доспех и уйти подальше.
— Вы опоздали, офицер Хаджар, — строгим тоном оповестила генерал.
— Прошу простить, мой генерал, — поклонился Хаджар. — Я не рассчитал время, которое мне понадобилось для прорыва на стадию формирования.
Генерал склонила голову набок. Ветер трепал ее золотистые волосы, стянутые на этот раз в объемный пучок. В руках, у луки седла, она держала совершенно не изящный, абсолютно мужской шлем. И все же Хаджар не сомневался, что и в нем она будет выглядеть все так же фееподобно.
— Чтобы какой-то деревенщина смог за месяц преодолеть всю стадию Телесных рек? — фыркнул Колин. — Очередные отговорки. Не слушайте его, ген…
Договорить адъютанту не дала выпущенная на волю аура Хаджара. По песку вокруг его ног расходились круги, как от брошенного в спокойную воду камня. Ветер завивался вихрями и, казалось, немного потяжелел воздух.
Стоявшим рядом солдатам, не дотягивавшим по уровню развития, стало труднее дышать.
— Похвально, офицер Хаджар, — кивнула генерал. — И все же это не дает вам права нарушать устав поединка.
— Прошу простить, мой генерал, — повторил Хаджар.
Лин пару секунд думала.
— По правилам поединка вы будете сражаться до сдачи или до первого серьезного ранения. При этом из-за опоздания офицера я устанавливаю — адъютант может нанести три безответных удара.
— Три удара? — На лице Колина маячила глумливая усмешка. — Мне хватит и одного. Но, мой генерал, позвольте сказать слово?
Лин лишь взмахнула рукой, и Колин продолжил:
— Все время, что я вижу этого офицера, он лишь проявляет неуважение по отношению к королевской армии и королевским дворянам. Такое поведение недопустимо! Перед нами не более чем сорняк, решивший, что он может красть солнце, предназначенное цветам! Такое поведение, такой сорняк — нужно искоренять, немедленно выпалывать!
— Что вы хотите сказать, адъютант? — поторопила Лин, поправляя скрипящее седло.
Ее лошадь фыркнула и взмахнула хвостом, отбивая нападение слетающейся на тепло и пот мошкары.
— Я прошу поединка до смерти! — с видом заслуженного полководца произнес Колин.
Он выпрямил спину и задрал подбородок к небу, застыв в позе человека, только что одержавшего победу над армией демонов.
— Ты спятил, Колин?! — рявкнул Догар.
Старик в черном тут же взбеленился:
— Как смеешь ты, червь, так обращаться к молодому господину?! — но на него никто не обратил внимания.
— Командир, — Хаджар поклонился своему старшему офицеру, — позвольте мне принять этот вызов.
Генерал тоже повернулась к своему самому верному из командующих. Догар никогда ее не подводил, и его мнению она всецело доверяла. Возможно, именно поэтому Лин отправила показавшегося ей перспективным юношу в лагерь к “медведю”. И, быть может, чутье ее не подвело.
По уставу решение о смертном поединке должно было принимать непосредственное руководство офицеров. В случае с Колином это была сама Лин, но вряд ли она будет против. Генерал Весеннего может лишь плести против нее интриги, но не более.
Она ведь не хозяйка борделя…
Весь город знал, что именно семья Лаврийских сожгла “Чистый Луг”. Говорили, что из-за того, что хозяйка обладала какой-то информацией касательного патриарха семьи — генерала. Но то были лишь слухи. Как оно обстояло на самом деле…
— Уверен, Хаджар?
— Да, командир.
Догар посмотрел в глаза своему помощнику, но, как и всегда, не увидел в них ничего, кроме стальной воли и непоколебимой решимости.
— У тебя есть мое разрешение.
Хаджар благодарно кивнул и повернулся к противнику.
— Генерал? — еще раз обратился Колин.
— Разрешаю, — без колебаний кивнула генерал.
Улыбка на лице адъютанта стала еще шире. Он принял свою излюбленную стойку, напоминающую скорпиона, занесшего над головой жало перед выпадом. В доспехах, в стальных сапогах он выглядел куда как внушительнее своего визави.
Восточный ветер трепыхал одежды Хаджара. Рваные, старые, они не внушали ничего, кроме скепсиса и толики жалости.
— Секунданты, — скомандовала генерал.
К Колину подошел старик. Он что-то прошептал своему “молодому господину”и забрал у того армейский медальон.
По правилам их нельзя было носить во время поединка. Мол, армия должна быть едина и нерушима, а не разъедаема внутренними конфликтами. Именно поэтому, пусть офицерам и дозволялись поединки, но не в качестве солдат.
Противоречащий сам себе, но все же — устав.
— Ты ведь специально опоздал? — спросил Неро, подошедший к Хаджару.
— Так его было проще спровоцировать на условие — “до смерти”.
Хаджар погладил зевнувшую Азрею. Ему трудно было поверить рассказу товарища. Ну не мог этот милый, пушистый, теплый комочек размером с ладонь загрызть практикующего. Пусть и всего лишь седьмой ступени Телесных узлов…
Хотя отпрыск тигра котенком не будет. Хаджару не стоило забывать, кого именно ему вручила в руки тетка-судьба.
— И чего тебе сделал этот Колин?
— Убил хорошего человека. — Хаджар снял с шеи медальон. — Очень доброго, наивного, глупого человека.
— Девушку. — Взгляд Неро помрачнел.
У него был особый бзик на женский пол…
— Изнасиловал ее на глазах матери, перерезал горло и сжег, пока та умирала, — закончил Хаджар.
Больше Неро ничего не сказал. Он лишь, чернее тучи, отошел на свое “положенное” место. В кулаке, сжатом до белых костяшек, он сжимал военный медальон.
— Готов к смерти, смерд? — смеялся Колин, обходя противника по спирали.
Хаджар ничего не ответил.
Он лишь поднял глаза к бескрайнему синему небу.
Смотрела ли она сейчас на него? Ждали ли Эйне и Сента своей справедливости? Были ли они вообще там — среди облаков и небесной лазури?
Хаджару хотелось верить, что — да.
Он обнажил клинок.
— Начали! — прозвучал приказ генерала.

Глава 53

Колин даже не стал делать выпада. Он лишь дал прочувствовать окружающим свою силу. Силу практикующего стадии трансформации смертной оболочки. Силы достаточной, чтобы не просто пустить по песку волны, а разметать его в сторону, обнажая землю и камни.
Некоторые солдаты, что послабее, отшатнулись. Многие схватились за клинки и начали судорожно глотать ртом воздух.
Хаджар встретил волну из ветра и песка со спокойствием горы перед штормом.
Она, еще не долетая до него, разлетелась в разные стороны, а потом выстрелила в небо, встретив перед собой преграду в лице командиров.
Колина это нисколько не смутило. Он был бы сильно разочарован, если бы смерд, из которого он собирался сделать наглядный пример, умер лишь от одной его воли. Нет, он будет убивать его медленно. Продемонстрирует все свое умение и навыки, чтобы в следующий раз уже никто не встал у него на пути. И тогда в их семье появится второй генерал.
Отец будет доволен, а Колин наконец-то отплатит девушке Лин за все годы унижения.
Как же она будет кричать и стонать, когда он сделает с ней все, о чем фантазировал…
Колин бросился в стремительном выпаде. Его стадия позволяла ему двигаться со скоростью молодого гепарда. Лишь мгновение назад он стоял в десяти метрах от Хаджара, а внезапно уже оказался на расстоянии выброшенного перед собой жала клинка.
Окутанный черным светом, меч на секунду превратился в скорпионье жало. Совсем не такое призрачное и эфемерное, как в прошлый раз. Теперь оно было отчетливо видно и почти даже ощутимо.
И все же Хаджар попытался не заблокировать его, а увернуться.
Он отвел левое плечо в сторону, избегая удара наконечником, но… Глупо было рассчитывать, что он сможет полностью уйти от удара практикующего стадии трансформации смертной оболочки.
Со стороны казалось, что меч так и не коснулся Хаджара. Но тот почувствовал, как “тело” скорпионьего жала толкнуло его в грудь.
Удар оказался такой силы, что Хаджара подкинуло в воздух, перевернуло несколько раз и с силой ударило о щиты стоявших кругом воинов.
Он скатился с них на песок.
Колин демонстративно отвел клинок в сторону и остановился в ожидании противника.
Хаджар медленно поднимался. Почему-то именно сейчас он вспоминал уроки Южного Ветра.
“Все в этом мире сражаются, мой принц. Рыбак борется с рыбой и океаном, кузнец — с огнем и железом, крестьянин — с погодой и землей, но лишь адепты сражаются с собственной судьбой”.
Хаджар поднялся.
— Ты забыл обнажить меч, смерд, — зубоскалил Колин.
Он даже не думал защищаться. В его стойке любой сходу увидел бы столько брешей, что хватило бы и юнцу с кухонным ножом в руках.
Хаджар взялся за рукоять меча, но даже не думал отвязывать тесемки от гарды.
— Боишься порезаться, деревенщина?
И Колин устремился в новом выпаде. На этот раз его жало стало еще отчетливее и даже слегка отодвинулось от клинка. Теперь оно летело перед ним на расстоянии в несколько ладоней.
Все это видел и осознавал Хаджар, но для многих следующая сцена разбилась лишь на несколько осколков от непонятных образов. Сперва черно-стальная молния в лице Колина, а потом…
Хаджар взмахнул клинком, спрятанным в ножны. Легкий гул на секунду заполнил арену, а следом уже Колин упал на щиты.
— Что за… — сплевывая кровь, поднимался адъютант.
Он успел разобрать лишь призрачный голубой свет и не более. Как если бы Хаджар использовал свое единство с мечом, но… добавил к этому что-то новое. Что-то, связанное с играющимся в песке ветром.
Но что куда больше беспокоило его слугу и волновало окружающих — Хаджар все еще не обнажил клинка.
— Я убью тебя, смерд, — зарычал Колин.
Вокруг его ног закружилось кольцо черного пламени. Скорпионье жало спустилось с клинка вниз, касаясь гарды и облизывая руки адъютанта.
На этот раз его выпад был быстрее, чем предыдущий. Лишь только тень пронеслась по песку, а затем огненный всполох, и вот уже Колин теснит противника.
Хаджар держал глухую оборону. Он мог лишь отбивать удары, каждый раз делая несколько шагов назад. Это выглядело так, как если бы пес разозлил быка, и тот бы двигал его, будто простую букашку.
В этот момент окружающие похоронили помощника Догара.
Они хоронили его даже тогда, когда Хаджар, найдя брешь в серии ударов, смог качнуть тело в сторону и слегка рубануть ножнами по колену Колина. Ноги у того подкосились, его темп замедлился, и Хаджар, забывая о том, что он мечник, с оттяжкой врезал кулаком по скуле адъютанта.
Тот отошел в сторону и неверяще сплюнул кровь и обломок зуба.
Чтобы какой-то деревенский червь на стадии формирования смог ранить его тело, подвергшееся трансформации? Неужели этот смерд нашел в лесу мистический артефакт? Что ж, тогда он станет трофеем и бонусом для Колина!
Адъютант принял новую стойку. Меч перед ним, ноги на ширине плеч. Он все еще походил на скорпиона, но уже чуть больше — на мечника. По одному лишь этому факту Хаджар понял — его противник знает не только одну стойку своей техники.
Его стадия позволяла использовать и более сложные приемы.
— Яд скорпиона! — и адъютант взмахнул мечом.
На этот раз уже не Хаджар, а Колин отправлял в полет иллюзию удара. Но не рубящего, не секущего, а жалящего. Его черное пламя сменилось на зеленое.
Хаджар сначала хотел его заблокировать, но чувство опасности взвыло сиреной, и он на пределе возможностей сиганул в сторону. Уходя перекатом, он успел заметить, как пламя ударилось о щиты солдат и… начало проедать в них дыры.
Воины закричали, но успокоились, когда генерал Лин взмахом руки затушила ядовитый пожар.
Но ее сила никак не повлияла на зеленый огонь, съедающий обмотки, заменявшие Хаджару сапоги.
Лишь громко мяукнула Азрея, но так и не проснулась.
Хаджар, не теряя самообладания, поднял горсть песка и, пропитав ее своей силой, закидал пламя. На ноге остался сильный ожог, от которого расходились позеленевшие кровеносные сосуды и вены.
Лапоть с раненной ноги упал на песок. Рядом с ним Хаджар положил и второй.
Босой, в дешевых одеждах он стоял против закованного пусть в легкие, но латы Колина.
— Обнажи меч, — прорычал адъютант.
Вместо ответа Хаджар впервые напал первым. Его движения были медленнее, чем у Колина, но при всем при этом они были… не только плавнее, но и более “правильными”. Там, где Колин делал два шага, Хаджару хватало одного.
Где Колин тратил слишком много силы на удар, Хаджар тратил ровно столько, сколько требовалось.
В каждом взмахе его меча и ножен чувствовалось мастерство. И несмотря на то, что каждый из ударов легко отбивал окутанный зеленым пламенем клинок, зрители видели, кто был настоящим мечником.
Одобрительные шепотки раздражали Колина. Не так он представлял себе этот бой. Почему, какого демона букашка все еще огрызалась? Почему она не сникла, не начала плеваться кровью после первого же удара! Так быть не должно!
Он — Колин Лаврийский, сын генерала Лаврийского! Весь мир — у его ног. Он — царь и бог. Он — мечник!
Адъютант зарычал. Он отбил очередной удар Хаджара и толкнул того в грудь.
Резко разворачиваясь на пятках, он широко взмахнул клинком, отправляя в полет сразу три зеленых жала. Два ушли в песок, а третье вонзилось в грудь Хаджару.
Зрители задержали дыхание.
Неро нервно засопел.
Догар прикрыл глаза.
Но…
Ничего так и не произошло. Ни крови, ни стона, ни запаха паленой плоти.
Хаджар, сделав с десяток шагов назад, стоял все так же ровно. Лишь слегка припадал на раненую ногу, да на руках и плечах из порезов текла кровь.
Напротив груди он держал свой меч. Тот не сиял, не сверкал, но при этом его лезвие удерживало пытающееся пробить защиту жало.
Хаджар взмахнул рукой, и лепестки зеленого пламени с шипением упали на песок.
Ножны почти неслышно рухнули рядом.
Внезапно знамена и шатры затрепыхались сильнее. Ветер разметал волосы генерала, а некоторым пришлось придерживать будто ожившие плащи.
— Первая стойка: ветер крепчает, — произнес Хаджар, и его клинок пронзил пространство.

...

 Читать  дальше   ...   

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***