***

***

"Хр-р-хр-р…" глухо похрипывает передовая то спереди, то справа, и кроваво полыхает небо — жутковато, неотвратимо…

Неотвратимость этого надвигающегося на них неба ощущают все. Знают и то дорога эта, может, последнее, что есть в их жизни. Знают, но стараются об этом не думать. Но все же со скрытой завистью поглядывают на тех, кто обратно, для тех все позади. Их немного. Остальные остались там. Это тоже все понимают и потому идут молча — только топот ног, бряцанье оружия и редкие команды: Подтянуться! Отставить курение ... Читать дальше »

***

***                 

Коншин приглядывается к нему… Он понимает, что политрук внутренне сильнее и жизненного опыта ему не занимать, лет на двенадцать старше он Коншина. И смущает его, что по стечению обстоятельств этот человек оказался у него в замполитах… Ненадолго это, конечно, пришлют скоро кого-нибудь на роту, думает он.

Костерик потрескивает. Иногда какая-нибудь сухая веточка вспыхнет ярким огнем, ос ... Читать дальше »

***   

Коншин не успел ответить "есть", как связь оборвалась.

— Ах ты черт! Вася, давай обратно, где-то перебило! — кричит связист подползающему бойцу, своему напарнику. Тот молча пополз обратно.

"Продолжать движение… — бормочет про себя Коншин. — Но разве не ясно, что потери большие, что дай бог еще метров сто продвинуться, ... Читать дальше »

***

***   

Андрей Шергин сидит под елью и сосредоточенно смотрит на поле. Коншин идет к нему, присаживается рядом. Шергин только мельком бросает на него взгляд и ничего не говорит. Коншин завертывает цигарку и тоже молча тянется к Шергину прикурить.

— Про письма не забудь, — наконец произносит Шергин.

— Не за ... Читать дальше »

***

Почему немцы не стреляли? Неужели не видели? Не может быть! Он столько времени одинокой мишенью маячил на поле! Что это? Конечно, добить раненого подлость. Но разве все, что делают немцы, — не подлость? Почему же не стреляли? Возможно, только два-три фрица-наблюдателя видели его, и эти два-три оказались не сволочами? А может, проспали? Вопрос остался безответным. Коншин, очнувшись, командует разойтись всем по своим местам.

... Читать дальше »

***

***

Коншин обходит свой взвод… Лежа по двое, по трое, прижавшись друг к другу, небритые, намученные, дремлют… Всего месяц знает их Коншин, но не чужие они ему. Особенно спаял их этот трехсуточный марш на войну, связал воедино тем, что завтра, и тем, что будет послезавтра, всеми теми днями, которые — кому сколько — доведется пробыть на передовой.

Задолго до темноты батальон уже на ногах… Стоят, приплясывают, хлопают друг друга по заинде ... Читать дальше »

***

***

— Посмотрите. Это вы самолетов немецких боитесь, в рукава цигарки прячете, будто увидит он с высоты.

— Да ты бомбежки настоящей еще не нюхал.

— Я в эшелоне трассирующими по брюху "мессеру" бил, пока вы в снегу барахтались.

— Что-то не видал…

— А я видел. Верно, стрелял, — вступил в разговор один из молодых бойцов. ... Читать дальше »

***

***

Кондратьев Вячеслав Леонидович.

Селижаровский тракт.

Повесть

"Хр-р-хр-р…" глухо похрипывает передовая то спереди, то справа, и кроваво ... Читать дальше »

***

Этот вечер решал —
не в любовники выйти ль нам?—
темно,
никто не увидит нас.
Я наклонился действительно,
и действительно
я,
наклонясь,
сказал ей,
как добрый родитель:
«Страсти крут обрыв —
будьте добры,
отойдите.
Отойдите,
будьте добры».                                                ... Читать дальше »